Дракон. Глава третья. Император Сергей

Денис Фролов

Солдаты словно в сказку попали, где Стэн исполнял роль джина, могущего исполнить любое желание. Тоха не уставал поражаться, какие чудеса на имперской территории творило словосочетание «Адмирал Стэн». Император не стал дожидаться парней в столице. Его личная яхта, больше походившая на линкор, в сопровождении свиты из двадцати кораблей встретила их крейсер в четырёх днях полёта от столицы. Стэн, ставший строже, но и привлекательнее в адмиральском мундире, посоветовал Антону полностью обновить гардероб в духе имперской аристократии. И был крайне недоволен, что парень предпочёл китайский стиль, то есть широкую глухую блузу и такие же шёлковые штаны. За время полёта Антон отпустил татарскую бородку вокруг рта, выкрасил несколько прядей в тёмно-вишнёвый цвет и здорово похудел.
-Вечный Император любит кичиться своими демократическими взглядами, - бросил адмирал как бы случайно, - но, поверь мне, будет лучше не появляться перед его очами в простом костюме.
-Что ты имеешь ввиду? – На Антона накатило неодолимое желание сотворить нечто вызывающее.
-Говорю прямо, Тоха, оденься наряднее. – Стэн опёрся руками в подлокотники кресла и навис над парнем. – Не забывай, этот человек будет твоим господином, защитником и работодателем неизвестно сколько времени.
-Слушаюсь, мой адмирал! – Антон шутливо пихнул друга в грудь.
И он вырядился. Так, что у Стэна просто слов не нашлось, одни междометия: стиль так и остался китайским, только по бирюзовой ткани извивались серебряные драконы с настоящими изумрудами вместо глаз. Роскошный веер, украшенный жемчугом, оттенял чёрный лак ногтей, а серьги в ушах и левой брови просто приковывали внимание к подведённым глазам.
-Ну, просто мандарин на церемонии! – Выдохнул Стэн. – Император оценит.
-Я старался. – Парень сделал несколько медленных упражнений. – Просто сейчас у меня такое настроение. Идём?
Императорские покои яхты не уступали анфиладам Версаля. Вышколенные лакеи услужливо распахивали перед ними двери, придворные провожали шелестом сплетен и поклонами, а лепнина и позолота вызывали в памяти Зимний дворец. Стэн, с натянутой улыбкой и высокомерно задранным подбородком, мало походил на того рубаху-парня, что Антон знал ранее. Невольно он внутренне подобрался, сменив свой обычный шаг на скользящую поступь. По рассказам приятеля, он знал, что Вечный Император когда-то был человеком, благодаря каким-то особым заслугам после физической смерти ставший персонажем литературной серии. Он ожидал увидеть опытного дипломата, холодного властителя, короче, неординарную личность. Почему-то воображение рисовало типаж Врублевского демона: этакого чернокудрого красавца, утомлённого вечной жизнью. Возможно даже в венце и при регалиях. Но…Мало того, что кабинет, куда их пригласили после длительной прогулки по залам, оказался пустым. Так из-за отодвинутой картинной рамы (видимо, потайная дверь) доносились соблазнительные запахи какой-то снеди и музыка! Музыка, которою Тоха любил на Земле и в своё время! Стэн ободряюще похлопал его по плечу и подтолкнул в императорскую кухню.
-Привет, ребята! А я вас заждался, вот-вот, будет готово жаркое. Пока можете расположиться на стульях и выпить по стаканчику. Стэн, расстегни мундир, да и мне плесни. Надо окропить наше знакомство. – Молодой, лет двадцати пяти-двадцати семи, парень совсем не походил на Императора. – Представляться не будем, и так все друг друга знают. Ну, поехали!
Янтарное виски обожгло пищевод. Тут же медленно растворились скованность и напряжение последних дней. Стэн налил ещё, император деловито помешивал нечто в сковородах и кастрюльках. А высокий табурет оказался неожиданно удобным. Сам не замечая, Антон рассказывал незнакомому человеку все приключения и неясности последних дней. Пили они много, но хмель не приносил дурости, только расслабление и тепло. Приготовленная Императором жратва, хоть и оказалась сдобренной излишним количеством перца и прочих специй, являла собой целую кулинарную симфонию. Все трое жадно накинулись на еду.
-Ты где в Питере жил? – Император откинулся на спинку стула и закурил. Его ленивые, неправдоподобной синевы глаза, не мигая, уставились на Антона. Платинового цвета волосы и брови хорошо сочетались с прибалтийским типом лица, а двусмысленная улыбка, то и дело пробегавшая по губам, располагали к доверию.
-Напротив метро «Лиговский». – Антон тоже закурил, бросая взгляды на пустую тарелку. – Спасибо. Три тысячи лет не ел ничего вкуснее. И не пил.
-А я на «Пионерской». – Император сам наполнил стаканы. – Что глазки выпучил? Мы с тобой в один год родились. Меня когда-то просто Серёгой звали. Понял?
-Не хуёво девки пляшут, по четыре в один ряд! – Только и нашёлся Антон. Что-что, а встретить земляка и ровесника в ранге Вечного Императора, это, знаете ли, может здорово крышу сдвинуть. – Может у нас и общие знакомые есть?
-Да уж, наверняка. – Сергей-Император усмехнулся. – Я даже догадываюсь кто. Стэн, у тебя есть, что добавить к Тошкиному рассказу?
-Немного, я так и не уяснил, кто был тот чёрный дракон, что вытащил Эргиза из переделки. И почему наш товарищ не побоялся крепко врезать гордому стреловержцу и швырнуть урной в самого Зевса? Ведь и за более мелкое неуважение к архонтам, кара должна быть ужасной.
-Ну, во-первых, Антон наш человек, значит, ты можешь без стеснения спокойненько поцеловать меня в губы. – Парни нежно поцеловались, вызвав в груди Антона щемящее чувство одиночества. – Да, Тохин, мы любовники, точнее семья. Во-вторых, как правильно подметил наш гость, и ваш Эргиз, и тот чёрный ящер принадлежат к одному виду существ. Необычных, древнейших, непредсказуемых и всесильных. К виду никогда и ни в одной из официальных мифологий не существовавшему. Остались, правда, обрывки туманных намеков, но это всего лишь обрывки.
-Объясни. – Стэн прижал голову императора к своей груди и ласково гладил его волосы. – Ты же знаешь, мне нужно всё разжевывать в деталях.
-В двух словах? При рождении мира все силы были драконами. – Сергей поймал и поцеловал руку Стэна. – Но, чтобы быть уверенным до конца, я должен вам кое-что показать.
Они прошли в кабинет. Император долго рылся в шкафу, наконец, выудив полурассыпавшийся фотоальбом, бережно положил его на стол перед парнями.
-Здесь моё прошлое. Я буду рассказывать, а вы смотрите внимательно, вдруг, кого узнаете. – Властитель достал ещё одну литровую бутылку, устроился в глубоком кресле, прикрыл глаза рукой и заговорил. Стэн и Антон слушали не перебивая, лишь иногда перекидываясь взглядами.
-Мы никогда не говорили с тобой, Стэн, на эту тему. И никогда не будем говорить впредь. Ты благородно не спрашивал меня о бывших возлюбленных, да и я не хотел посвящать тебя в свои многолетние развратные приключения. Никчему это. Правильно? Но о своей первой любви рассказать придётся.
Мне было тогда семнадцать. Огонь играл в крови не по-детски, мир виделся лежащим у моих ног, и, бла-бла-бла, я охотно экспериментировал в сексе и во вранье. Работал обычным гардеробщиком в Большом Драматическом, Антоха знает, на Фонтанке. Девкам пускал пыль в глаза, придумывая про себя невесть что. Мой напарник, смешной такой, настоящий педик из анекдотов, кажется, его Олегом звали, влюбился в меня не на шутку. Ухаживания-то я принимал, самолюбие потешить до сих пор сам не свой, но до тела паренька не допускал. Он хоть и был симпатичным. Но нечто отталкивающее в нём было. Волосатый, глазки масляные, постоянно хихикает. Бр-р-р! Короче не мой типаж. Стэн, не твой тоже. Ты наливать-то не забывай. Угу. Угу. А вот с поцелуями подождём. Не сердись. Сейчас мне просто грустно. Так вот. Как-то раз этот Олег пригласил меня на голубую дискотеку. Они тогда раз в два или в три месяца проводились по разным местам. Статья-то отменена не была. Эта проходила в ДК «Первой пятилетки», рядом с Мариинкой. Денег у нас едва на билеты хватало, но Олег уболтал меня, что с моей-то внешностью мы запросто смандим кого-либо из богатеньких дяденек, на халяву набубенимся и повеселимся, а потом смоемся. В крайнем случае, он расплатиться собственным задом. Я не говорил ему, что опыт орального секса с мужиками уже имел, и вовсе не считал это постыдным. Дело было в марте. А март в Питере, это, доложу я вам, удовольствие не для слабонервных: промозгло, грязно и чертовски погано. До начала диких плясок оставалось час-полтора. Мы, как два мудака, шарахались по району, пили пиво и не знали чем себя занять. В то время подобные мероприятия притягивали много криминальной шушеры, желавшей поживиться, чем придётся за счёт голубой братии. Общее мнение, что голубые совершенно не могут за себя постоять, до сих пор не выветрилось из воспалённых мозгов большинства. А драться бы нам тогда не хотелось.
Короче, он стоял на берегу канала и курил. Я сначала подумал, что это какой-то халат, напяленный крашеным придурком от переизбытка оригинальности. Ан нет! Вещь оказалась джинсовым плащом из самого Парижа. Это был какой-то знакомый Олега, кажется даже по объявлению в газете. Что не любовник – это точно. Мы подгребли. Знаете, ребята, таких спокойных и красивых глаз не может быть ни у кого в мире. Поверьте, я искал много и долго где. Тогда они были карими. И звали его Игорь. Они перебросились с Олегом какими-то идиотскими фразами, меня равнодушно оценили. Фразочка одна взбесила: «А у тебя симпатичный мальчик». Я зло ответил, что не его, в смысле не Олега. Но мне даже не соблаговолили ответить!
И тут распахнулись врата в вожделённое царство эфемерного блеска. Одинокие и не очень нестандартные парни всех возрастов и мастей, ломанулись за призраком счастьем и пьяным забытьём. Я застыл. Не, честное императорское, я замер с раззявленным ртом! И Бог свидетель, не я один! Игорь двигался со стремительной грацией атакующей змеи. Все движения, ни одного резкого, подчинены ритму звучащей музыки. Каждый жест закончен и совершенен. Не автоматические бытовые жесты, танец какой-то! Плащ стёк с плеч и рук, явив миру поясную куртку из более тонкого джинсового материала. Причём, пуговицы на груди он расстегнул как раз в меру, чтоб это было и эротично и, ещё чуть-чуть и порно. Точно такие же, в смысле дорогие и редкие в России в то время, джинсы обтекали мускулистые ноги. Он позвал нас за собой, развернулся. Вот тут публика рухнула во второй раз. Задние карманы оказались вырезанными, открывая такие упругие и гладкие ягодицы, что любая мраморная статуя в припадке зависти откусила бы себе руки и ноги! Этот бесподобный зад призывно вилял при каждом шаге. Самое главное, никакой фальши в его эпатаже не было. Игорёк вёл себя так естественно, что я поверил, он такой и есть, наглый пофигист, имеющий право плевать на любые законы.
Мы пили. Много пили разной бурды. Знакомились, с кем-то обнимались, с кем-то целовались. Эх, парни! Как красиво он танцевал! Как умело притягивал людей, не пропуская, однако, никого за некий невидимый круг. И как обидно совсем не обращал на меня внимания. Я ведь чётко сказал, что натурал, и что мне уже двадцать. Надеюсь, объяснять, что я влюбился никому не надо. Увы, утро напрочь лишило романтику права на жизнь. Игорёха напился вдрабадан. Мы прощались на станции метро. Чёрт, совсем из башки вылетело, какая это была станция! То ли «Пушкинская», то ли «Площадь мира»? Не важно. Я сдуру пообещал Олегу поехать к нему. Это олицетворение неудачи, стояло и хлопало коровьими глазами, пока меня нагло принуждали прокатиться на «Звёздную», где жили родители Игоря! Всегда не любил тюфяков вроде Олега. Разумеется, поехал с Игорем. Там мы выпили разбавленного спирта. Я лёг первым. Это вообще была самая первая моя постель с мужиком! Он подошёл, абсолютно голый. Естественно, до этого был душ, не надо так ухмыляться, Стэн. Принеси ещё одну бутылку. Комментарии потом, если моему величеству будет угодно. Благодарю. Ну, думаю, надо как-то роли распределить. Ничего умнее не придумал, как культурненько поинтересоваться: « А ты мужчина или женщина». Мол, кто сегодня кого драть будет. Игорь не въехал, что я абсолютный дуб, удивлённо посмотрел на свой член и переспросил: «А что, есть сомнения». Я мило улыбнулся, решительно сказав, что сегодня женщина я.
Меня просто и грубо оттрахали. Ничего хорошего в этом я не увидел. Он даже не стал удерживать, когда я собрался уходить. Спать захотел, поганый пьяница. Немного подумав, я понял, что получил как раз то, на что уже много лет напрашивался. Этим и утешился.
Тогда основным местом встречи, клубом, если хотите, была плешка, Думская линия Гостиного двора. С десяти вечера до глубокой ночи там снимались, шатались и общались бедные неприкаянные питерские голубки. Все знали друг друга в лицо. Великий информатор бабка Ларина, угощая семечками, могла не только сообщить последние новости, но и помочь познакомиться. Некоторые ходили туда, как на работу. Даже не столько найти партнёра на ночь, сколько пообщаться в своём кругу. Я же сказал, это был клуб. И в этой, всё терпящей на первый взгляд, большой семье, обнаружилась жесточайшая иерархия! Существовала своя элита, свои отверженные и прочие классы. Появление там, в обществе Олега, обидно квалифицировало меня на одну из низших ступеней. Представляете? А сословные границы соблюдались строже, чем при моём дворе сейчас.
Игоря я увидел на эскалаторе станции «Гостиный двор», когда я, Олег и ещё пара парней спускались, а он поднимался наверх. Подлец перекинулся парой фраз с Олегом, даже пошутил с остальными, меня словно не было. Естественно я вернулся, и так же естественно, провёл эту ночь с ним. Так началось наше совместное существование.
Не буду вас утомлять всеми подробностями. Как я пропадал неделями, как мы ссорились. Господи, я же купил ему новые ботинки со своей первой получки! А он их невзлюбил и куда-то сбагрил. Как приехала моя мама, я сбежал, а Игорь в два счёта сбил с неё спесь дипломированного психолога. Сколько глупостей мы оба совершили, пока не поняли, что оказались в западне: ни вместе, ни друг без друга мы не могли существовать. Вот так. Много лет спустя, когда вышел фильм «Полное затмение» с ДиКаприо. О, Антон видел. Я приехал к Игорёхе и спросил, кто подсмотрел ту нашу жизнь, что так точно вывел её на экран. Расходились мы больно и долго. Изредка я его видел в разных сомнительных компаниях, чаще довольствовался слухами и домыслами. Благо работал охранником в частном кафе «Пегас» на Моховой, то есть вращался в самом центре голубой жизни города. Он заходил, то клялся в любви. То ставил кафешку на уши. А я тогда женился и произвёл на свет дочь. Короче. Занатуралился не на шутку. И всё бы было здорово, но подвернулась наркота. А на иглу меня подсадили плотно и умело.
Я приезжал к нему. Бывало раз в год. Бывало раз в два года. Мы сходили с ума от счастья. Что можем вновь обладать друг другом. Чёрт, я действительно люблю его до сих пор! Нет, не как тебя, Стэн. Как свою молодость.
Антон, а ведь я тебя вспомнил. Ты работал в «Маяке» стриптизёром. Правильно? Вот видишь, как всё-таки тесен наш мир. Помнишь меня?
-Да. – Антон и вправду вспомнил, откуда ему знакомо это лицо. – Но ведь вас тогда представляли как самого любимого парня Эрика.
-Эрика, Игоря, Джона, Мустафы! Какая разница? Ты думаешь, я тут трясу нафталином воспоминаний оттого, что просто люблю поболтать? Кстати, можешь называть меня на «ты», как официальный гость Империи. Это мой императорский указ. Наливай. Я умер от наркотиков. Естественно, как все в своё время, попал в чистилище. Уж не знаю, что там творилось у них в небесной канцелярии, но со мною начали цацкаться, как с тухлым яйцом. То есть крайне бережно. Никто ничего не говорил, все мило намекали на вмешательство каких-то мощных сил, путано объясняли, что я своей смертью нарушил некие космические планы, и так далее и тому подобное. Ты ведь столкнулся с чем-то похожим? Значит, прекрасно меня понимаешь. Когда меня выдернули в безвременье, есть такое занятное местечко, там боги почти полностью воплощены. До сих пор страшно вспомнить. Бр-р-р! И два величавых дядьки, назвавшиеся Хроносом и Ураном, Стэн, ты их знаешь, заявили, что берут меня под свою опёку. По личному ходатайству самого Эрота. Я обалдел настолько, что на какое-то время лишился дара речи. Ну, скажите, какое дело до меня одной из мощнейших сил вселенной, любви, что она лично просит Небо и Время оказать мне покровительство? И те, что самое удивительное, не отказываются!
Всё оказалось проще пареной репы. Взгляни на фотографии. Вон те.
Антон дрожащими пальцами достал пару не очень хороших снимков. Сергея он узнал сразу. Но вот кто рядом? – Постойте-ка, да это же наш постановщик. Я же говорил, что ты был парнем Эрика!
-Смотри внимательнее, сердцем.
Черты знакомого парня расплылись, словно некто вылил на акварель воду. На Антона смотрел такой желанный взгляд, что он застонал. Эргиз!!! Любимый. Как он попал на этот снимок? Что это значит?
-Я не понимаю. – Антон не мог оторвать глаз от фотографии, но император решительно отобрал и спрятал ее. – Твой Игорь, и мой Эргиз, одно и тоже лицо? Или это какая-то шутка? Не понимаю!
-Лица, малыш, как раз разные. Просто это одна и та же сущность. Великая, Единственная и Вечная Любовь. – Император понюхал свой пустой стакан, поморщился, отодвинул его, подумал, и опять протянул Стэну за новой порцией. – С первых же слов вашего рассказа, я заподозрил нечто подобное. Уж больно поведение нашего дракончика мне кое-кого напомнило. Вас я не виню, а вот Минос не мог не понять, что Эргиз и Эрот, одно и тоже. Естественно, остальных архонтов взбесило, что когда они все собрались на решительную битву, своенравный пацан предпочёл заниматься сексом с обычным смертным парнем. Поэтому, тебя и хотели убить. Но, но, не дёргайся, здесь тебе ни что не грозит. Ни один из архонтов не будет вступать в конфликт ни с Хроносом, ни с Ураном, ни, тем более, с обоими сразу. Да и флот моей Империи составляет солидную часть общих сил.
-В это я почему-то верю. – Хмель выветрился из головы Антона. – Не объяснишь, кто были другие, встреченные нами?
-Да, - подал голос Стэн, - Кто, например, тот чёрный дракон?
-Дети! – Император развёл руки. – Ну, это же так просто. С кем Любовь неразлучна? С кем её всё время сопоставляют по силе и неотвратимости? Ну? Чёрный дракон, почти близнец вашего Эргиза. Это старина Танатос! Для особо одарённых расшифровываю. Ангел смерти собственной персоной. Ведь, по сути, соединяя людей, Любовь порождает новую жизнь, а значит и новую смерть. И только она, истинная любовь, сильнее смерти. Единственный, кому все прощает неумолимый и мрачный Танатос, это Эрот. Правда, есть сведения, что это память об их бурном романе. Эрот, как обычно шалил, а черный влюбился основательно. Обмороки будут? Вот и прекрасно. Не знаю, как вы, а я устал от длительной болтовни. Тоха, не обессудь, тебе придётся провести некоторое время в одиночестве. Можешь оккупировать гостевые покои, только, чур, без приглашения к нам не соваться.
-Я понял. – Усмехнулся Антон. – Искренне радуюсь вашему счастью.
-Только не вешай нос, приятель. – Император услужливо проводил парня до дверей. – Как-никак, мы с тобой молочные братья.
-Это, каким же макаром?
-Один член сосали. – Тихо шепнул властитель. – Только тебя ОН любит по настоящему и сильнее, чем меня когда-то. А я люблю Стэна, Стэн любит меня, сплошная Санта-Барбара. Всё, катись, пока меня не понесло в ещё какие-нибудь дебри памяти. Они беспредельны, мой мальчик!
Антон рассмеялся непристойности Сергея. Подмигнул, уже расстёгивающему мундир, Стэну, сделав знак, что Император выше всяких похвал. Отвесил церемонный поясной поклон, и тихо прикрыл за собой дверь. Два невозмутимых истукана на страже тут же скрестили острейшие алебарды, закрывая проникновение в святая святых империи даже мысли. Парень пожал плечами, глубоко засунул руки в карманы и развернулся на каблуке.
-Сударь? – К нему бесшумно приблизился ухоженный тип в богатой ливрее. – Я Джефри, младший церемониймейстер двора Его Величества Императора тысячи Солнц. Мне приказано сопровождать вас во время вашего пребывания в Империи. То есть, я ваш личный слуга и секретарь. Какие будут указания?
Антон насмешливо осмотрел ладную фигурку молодого человека, прикинув в уме, что пацан наверняка прошел хорошую школу боевых искусств. Закусил губу, и вперил серые глазища в открытое лицо. – Как, например, я могу вас использовать сейчас?
-Я в полном вашем распоряжении. – Ни один мускул на ухоженном лице не дрогнул, но явный нажим на «полном» прозвучал несколько двусмысленно.
-Мне это нравится. – Антон широко улыбнулся, протянул руку. И тут же сыграл с новым слугой любимую шутку Эргиза. Крепко схватив ладонь, дёрнул парня к себе, обхватил другой рукой за шею и зашептал в самое ухо, стараясь добавить в речь страстные придыхания. – Меня задрал официоз, маленький. Мы могли бы слинять куда-нибудь вместе, чтоб и ты, и я переоделись, выпили и познакомились поближе?
-Как прикажете, сударь. – Джефри густо покраснел, как это бывает только у настоящих блондинов. Бросил на стоящих у дверей стражников жалобный взгляд и сделал приглашающий жест к выходу. – Не отпустите ли мою шею, милорд? Так не особо удобно идти.
-Идти под прицелом тысяч глаз придворных? Согласен. – Антон оттолкнул парня. – Только иди первым.
-Не могу. – Растерялся Джеф. – По этикету слуга должен находиться слева и сзади, чтобы иметь возможность прикрыть господина в случае нападения.
-Разумно. – Антон отметил, что мальчик вовсе не глуп. Да и короткая борьба подтвердила, что под ливреей прячутся тренированные мускулы. – Кстати, это имеет одно преимущество. Когда я буду слегка поворачивать голову в твою сторону, это значит, мне нужна краткая информация о человеке или вещи, перед которыми мы стоим. Понял?
-Это двери, милорд. – Моментально откликнулся Джефри из-за плеча Антона. – Обычно их используют для отделения одного помещения от другого. Позвольте, я открою.
-Думаю, мы подружимся. – Антон искренне рассмеялся и важно прошествовал в очередной зал.
Джефри провёл его в гардеробную, где они, пользуясь видео каталогом, только через полтора часа подобрали себе нечто удобное, не яркое и простое. Пацанёнок сказал, что это костюмы каких-то там монахов из удалённых миров. Антон только хмыкнул, ибо брюки, рубашки и долгополые сюртуки из мягкого ворсистого материала, персиковым цветом и покроем могли служить на Земле признаком очень нехилого достатка. Он потребовал крепкого кофе. Желательно в объёмном термосе, сигарет и каких-нибудь бутербродов.
-Мы собираемся на пикник, милорд?
-Нет, Планше, мы пиздуем в библиотеку. Такая есть на корабле? Вот и чудненько. Меня интересуют кое-какие справочники по мифологии. И кончай обзывать меня милордом. Можешь, если так угодно вашей милости, говорить «вы», но по имени. Это приказ. – Однако, в купе со строгим голосом, он ласково взъерошил волосы пареньку.
Библиотека, а точнее компьютерный зал, оборудованный диванами, креслами и столами по высшему разряду, находилась далековато. Джефри объяснил, что ей пользуются только служащие. Император всё хранит в своей невообразимой памяти. Работа шла споро. Джеф вытаскивал необходимые справки, Антон, бегло пробежав их глазами, тут же заносил краткие сведения в карманный коммуникатор, оставшийся со времён службы. Такими устройствами снабжали всех диверсантов. Удобнейшая вещь, проста, надёжна, но не уступит хорошему домашнему компу.
-Антон, - Джефри с восхищением смотрел на хозяина, - Мы уже пять часов находимся здесь, выпили четыре ведра кофе. Вы пишете какое-то эссе об архонтах? Так подобной литературы навалом и без этого.
-Нет, - Антон тоскливо посмотрел на пустую чашку, - кофе точно не осталось? Блядь. Я пытаюсь разложить всё по полочкам в собственной башке. Нам ещё много перелопатить надо?
-Остались только младшие боги и хроники земных войн. Из вас вышел бы неплохой учёный.
-Спасибо. Пока из меня выходит только неплохой солдат и туповатый любовник. Так. Хватит на сегодня. – Он потянулся и зевнул. – Слушай, Джефри, на корыте имперского масштаба есть нечто вроде спортзала или бассейна?
-Конечно. – Джеф даже нахмурился от обиды. Сомневаться в величии Императора, было кощунственно. – Даже несколько бассейнов с банями различных культур и народностей. Массажные помещения, разумеется, с вышколенным первоклассным персоналом тоже имеются.
-Так это же замечательно! – Тоха вскочил и выбил чечётку. – Бросаем всё и расслабляться! Ты со мной.
Император знал толк в удовольствиях. Антон настолько растерялся перед выбором, что Джефу пришлось взять это на себя. Они немного позанимались на тренажёрах, чтоб разогнать кровь. Турецкая парная и серные ванны вернули бодрость. Сильный массаж и купание в минеральной воде освежили. Когда Стэн нашёл ребят, те попивали грейпфрутовый сок, развалясь в махровых халатах на мягких шезлонгах. При появлении адмирала Джефри вскочил по стойке смирно, но тот лишь махнул рукой, приказывая сесть.
-Неплохо вы устроились. – Стэн придвинул к столику резиновый пуфик. – Антоха, да ты помолодел лет на десять.
Антон приоткрыл один глаз и ехидно заметил. – А ты на двадцать. Я даже знаю почему. – Они рассмеялись.
-У меня новости. Не дёргайся. Пока хорошие. – Стэн взял, протянутый Джефом запотевший стакан. – Джефри, оставь нас на минутку. Спасибо. Получена официальная депеша о начале битвы. Весь имперский флот направляется в квадрат. Да какая тебе разница, в какой? Интересно другое, к нам через, - он посмотрел на часы, - уже через пятьдесят две минуты, пришвартуется крейсер «Меркурий». Кто командир надо объяснять?
-Гермес трижды величайший?
-Он самый. Бог обмана, воров и один из проводников душ в царство Аида. Это официальный посланец высшей троицы архонтов. Прибывает для встречи с тобой лично. Император настоял на своем присутствии при разговоре. Согласие получено, с большим скрипом, но получено. Трудно понять, что им от тебя надо, но я надеюсь на информацию о нашем Эргизе.
-Как некстати. – Антон налил себе ещё соку и встал. – А я собрался проспать сутки другие. Но, надо так надо. Эй, Джефри, иди сюда. Спасибо, дружок, за хорошо проведённое время, жаль, что его было так мало. Твоя служба у меня, видимо, закончена, возвращайся к ливрее и своим церемониям.
-Я бы не стал торопиться с прощанием. – Буркнул Стэн. – Что-то подсказывает, этот мальчик с тобой будет долго.
-Началось. – Антон встал. – Вы с императором школу предсказателей открывать не собираетесь? Напрасно. Будет чем заняться в старости долгими зимними вечерами. – Он вскинул перед собой ладони, словно намечал невидимый экран. – Просто рождественская открытка! Альпийский домик с камельком, котики и подушечки, ты вяжешь, Император, с трубкой в зубах, читает газету в кресле-качалке. Оба лысые в толстых очках. Красота.
Джефри поперхнулся смешком, Стэн привстал, сильно шлёпнул Антона по заднице и взревел. – Болван! Заткнись и быстро переодевайся! Джеф, где одежда этого фантазёра? Сюда её. Ты идёшь с нами.
Хихикая и толкаясь, парни быстро облачились в одинаковые костюмы. Стэн тоже развеселился, глядя на них. – Рыцари Джедаи, доморощенный вариант. Пошли, коржики, сейчас веселиться будут боги.

Император обставил встречу с Гермесом с максимальной официальностью. Аскетичного вида зал, обставленный деревянной средневековой мебелью, словно перенесли сюда из Англии. Сам властитель в темно-синем полувоенном френче с золотой отделкой сидел на небольшом возвышении. За высокой резной спинкой его стула застыл Стэн. Антон и Джефри симметрично расположились по сторонам мрачного буфета. На чёрном дубовом столе опасно поблёскивала серебряная посуда.
-Ещё бы саван со свечами, и поминки готовы. – Буркнул Антон, чем вызвал смешок у всех. Даже у императора.
-Посерьёзнее, мальчики. – Властитель вытянул скрещенные ноги. – Гермес не даром прибыл сюда лично. Именно он считается отцом дипломатии. Замерли. Я слышу шаги.
Тяжёлые двустворчатые двери медленно раскрылись, пропуская в зал архонта, покровителя путников, купцов и магов, бога Гермеса. Он величественно прошёл до середины. Встал, опираясь на тонкую трость, как положено, увитую двумя змеями. И легонько нагнул голову чуть набок, приветствуя собравшихся. При этом левая рука, с открытой к сидящим ладонью, совершила красивый полёт от правого бедра в сторону. Одеяние испанского гранда шестнадцатого века, чёрный бархат, золотое шитьё, белая пена кружев и фрезы, странным образом гармонировало с красивым надменным лицом. Великолепная фигура: широкие плечи и невероятно узкие бёдра, переходящие в длинные стройные ноги, обутые в сапожки с крылышками. Лепной формы голова, полуприкрытые густыми ресницами миндалевидные глаза, полные, чувственные губы, замершие в немного кривой усмешке. Всё дышало уверенной силой и неземным происхождением. Антон вздрогнул. Общность черт Меркурия и Эргиза была так очевидна, что он невольно бросил взгляд на Императора, прося поддержки. Тот не повернул головы, но, видимо, приняв молчаливый призыв парня, поднял правую ладонь в успокаивающем жесте.
-Приветствую тебя, Вечный Император. – Голос посланца оказался ласкающе-вкрадчив. Причём губы двигались едва заметно, словно он произносил слова не ими, а чем-то глубоко внутри. – Рад видеть тебя здоровым и в окружении прекрасных соратников. Приветствую и тебя, Стэн. Ты давно завевал моё уважение своим бесстрашием. Привет и тебе, Джефри, твой брат Мелькарт и Владыка Посейдон передают поклоны и лучшие пожелания.
После этих коварных слов Джеф побледнел, а Стэн и Антон возмущённо уставились на него. Однако император остался невозмутим. Гермес поднял глаза сначала на него, ожидая реакции, чуть заметно вскинул бровь и повернулся к Антону. Светло-зелёную с золотистыми искорками радужку, обрамляла тёмная окантовка. Ресницы, хоть и производили впечатление чёрных из-за своей длины и густоты, оказались серыми. Никакой враждебности! Никакого намёка на принадлежность к силам природы и тайнам мироздания! Тёплый, любопытствующий взгляд обычного человека, оценивающего потенциал возможного друга, приятеля или просто интересного знакомого.
-Ты Антон. Красив, если кому нравится типаж египетских фараонов. – Гермес подошёл вплотную. – Глаза выдают недюжинный интеллект, подбородок, сильную волю и упорство, а губы. – Он высунул кончик языка, облизав правый уголок рта. – Губы говорят о любви к плотским утехам, опыте постельных битв и могучем сексуальном потенциале. Тебя хорошо иметь…иметь другом. Вот моя рука.
Никто не успел помешать. Ладонь Антона коснулась сухой горячей кожи и приклеилась к ней намертво! Только раньше он слышал об этом, вся жизнь пронеслась перед глазами, и вот, повезло, ёб вашу мать, испытал на себе. Гермес, как это сказать-то лучше, скачал через рукопожатие события, мысли и мечты всей жизни парня. Антон это прекрасно понял. Однако не разозлился. А что ему скрывать? Да и возможно ли что-то скрыть человеку от архонта?! С решительной весёлостью он стиснул ладонь Гермеса в ответ. Просто так, из хулиганских побуждений. И вдруг, внутри взорвалась световая бомба! Он стал чувствовать обрывки каких-то мыслей, не связанные друг с другом эмоции, историй и желаний, принадлежащих не ему. И где-то глубоко, в лабиринтах и коридорах чужой сущности, парень увидел мощный призрак неразделённой любви. Гермес выдернул руку, с ужасом глядя на парня.
-Ты, - Антону не хватало слов, - ты сам любишь и умираешь от ревности! Так вот почему ты хотел убить меня.
-Молчи. Поговорим об этом позднее. – Властный приказ вспыхнул в мозгу, а вслух Гермес произнёс. – Я думаю, что мы станем друзьями?
-Попробуем. – Выдохнул Антон. – Жаль, что тебе нельзя верить.
-Молодец, Тошка! – император всё-таки подскочил к ним. – Этому притворщику боятся верить все архонты. Ведь именно он настаивал на твоей смерти. Я знаю это по своим источникам.
-Я в курсе. – Антон улыбнулся друзьям и, незаметно для всех подмигнул Меркурию. – Только теперь меня убивать уже никто не будет. Так, Гермес? А пока мне безумно хочется разузнать все про нашего Джефа. Иди-ка ближе, мальчик.
-Говно вопрос. – Император вернулся на своё место. – Долго стоять собрались? Стэн на разливе, остальные к столу. Герм, ты что пьёшь?
-Красное сухое. И сыр, если можно.
-Можно, наглая твоя рожа! Сейчас подадут. – Властитель закурил, Антон последовал его примеру. Гермес немного подумал, достал тонкий длинный мундштук и с наслаждением затянулся.
-Обожаю бывать у тебя, Серёга. – Он провёл средним пальцем по левой брови, и наряд посла сменился свободным хитоном. – Ты знаешь, как получать удовольствие от жизни. О, брынза! Вот о чём я мечтал уже целых два дня. Наливай, адмирал, отметим встречу и знакомство. Джефу тоже плесни, видишь, парень напуган.
-Только ему не красного. – Сверля пунцового и не знающего как себя вести за столом пацана небесно-голубыми глазами, приказал Сергей. – Их семейка предпочитает ликёры. Вишнёвый или Амаретто, Джефри?
-Амаретто, ваше величество. – Едва слышно прошептал в конец смущённый парень. – Немного. Благодарю.
-То, что в моей империи полно агентов той либо другой канцелярии, ни для кого не секрет. Просто, как аристократ из аристократов, а именно император, - он обвёл стол смеющимся взглядом, - я вынужден периодически перечитывать книгу пэров. Всех долбаных пэров, всех скрытых миров. Уже за этот труд меня можно наградить, да нет такой медали. Естественно, и я прошу тебя, Герм, официально уведомить об этом всех архонтов, посылать ко мне отпрыска древнего рода, было глупейшей выходкой Посейдона.
-Я сам сюда приехал! – Вскинулся Джеф. Но Гермес, опустив пацану руку на плечо, усадил того обратно.
-Мальчик говорит правду. – Веско начал архонт. – Он самовольно сбежал сюда, начитавшись книг о приключениях капитана Стэна. Если я не ошибаюсь, карьера при дворе сделана им без всяких рекомендаций всего за два года.
-Это так. – Сергей кивнул головой. – То есть, Гелиос тоже тут не причём?
-Мелькарт упросил Алкиноя не докладывать господину об этом. Гелиос ничего не знает. Но твоя семья, Джефри, волнуется. Обещай сегодня же связаться с братом и поговорить с ним. – Меркурий посерьезнел.
-Никаких обещаний. Это приказ. – Антон и Сергей произнесли фразу в унисон и заржали.
-Теперь о главном. – Архонт жестом призвал всех к порядку. – Битва уже началась. Через пять минут я присоединю всю свою силу к остальным. Что и как там будет никому не известно. Для вас промелькнёт сотая доля секунды, для меня три столетия драки. Если мы проиграем, вся наша вселенная рассыплется, и будет долго умирать по частям. Если выиграем, тоже случиться с миром врага. И вы, воины, начнёте бесконечную чистку по временам, планетам и народам. Так что допиваем, курим по последней и ждём. – Он тепло улыбнулся молчавшим людям. – Ну, не грустите. Вам есть что вспомнить.
-Я бы хотел сейчас быть с Эргизом. – Антон сказал это самому себе, невольно сжав кулаки. Отчего-то в мозгу всплыла картина из какого-то фильма. Там люди, обняв своих близких, смотрели, как на Хиросиму опускается бомба.
-Бабах!!! – Гермес громко ударил обеими ладонями по зазвучавшей набатом столешнице. – Галактики бегут в панике! Вся мощь вселенной единым конусом вонзается в плотный шар врага! Камера наезжает, и мы различаем отдельные лица. Вот Арес, сама война, в обрамлении Страха и Ужаса. Вот громовержец Зевс, прикрываемый слева Эротом, а справа самим Аполлоном! А вот Посейдон, крушащий трезубцем планеты, чьи осколки Аид и Танатос рассеивают в пыль! Гефест, создавший вогнутый зеркальный щит, направляет палящие стрелы Гелиоса на умирающих в муках врагов.
-Ты что, - Император сильно тряхнул Гермеса за плечо, - совсем с катушек съехал от нервного напряжения? Мне только не хватало до кучи нянчить свихнувшегося бога. Стэн, плесни ему воды на голову, может поможет.
Стэн вылил на Меркурия все содержимое серебряного ведра. Нерастаявшие льдинки весело запрыгали по полу. Тот вскочил, подхватил императора с адмиралом за талии и пустился в пляс. Они поддались, скованные могучими руками. Стэн мотнул головой Антону, и парень, подобно пружине, взлетел над столом. Сбив троицу на пол, он оказался сидящим верхом на Гермесе, прижав локти последнего коленями к полу. Стэн с императором боролись с продолжавшими плясать ногами, а Джеф растерянно искал, чем бы связать безумца.
-Антоха!!! – Заорал архонт. – Либо целуй меня, либо слезай к воронам! Порвёте штаны, придурки, отправлю навечно в Тартар! Да отпусти же вы меня! Мы победили!!! – И он мощно запел какой-то древний гимн.
-Что он сказал? – Антон повернулся к друзьям, чувствуя себя ковбоем на родео.
-Говорит, что мы победили. – Пожал плечами император. – Попробуем отпустить?
-Попробуем. – Стэну удалось справиться с правой ногой. – По моей команде. Раз, перескакиваем через стол и вооружаемся, чем придётся. Два, Джефри, отойди к дверям. Три!
Парни метнулись от Гермеса. Антон схватил тяжёлый поднос, Стэн какую-то статуэтку, император поднял над головой массивный стул. Джефри маячил возле дверей, готовый дать стрекача. Гермес что-то прохрипел, поднялся, опираясь о стол обеими руками. Не глядя на ребят, налил себе вина в вазу, вышвырнув фрукты на пол. Выпил все единым глотком и смял мягкий металл в кулаке.
-Мы победили, ребятки. Я уже вернулся. – И только тут все заметили, что одежда на госте в следах крови и подпалинах, осунувшееся лицо покрыто щетиной, на скуле подживает старая глубокая ссадина, а костяшки пальцев сбиты в кровь. Да и по комнате отчего-то разливался запах костра и давно не мытого тела.
-А ведь он не врёт. – Сказал император. – Возможно, первый и последний раз за свое существование не врёт. Я верю. Чёрт! Значит, жизнь продолжается. И я по-прежнему властелин тысячи солнц!
-Олух. – Гермес подтянул к себе скрипнувший об пол стул. – Я очень редко вру. Боже, как хочется спать. – Он оглядел зал. – И жрать хочется.
-Помыться не хочется? – Ехидно поинтересовался Антон, зажав нос пальцами. – Тогда придётся окатить тебя из шланга.
-Ебаться мне хочется. – Широко улыбнулся Гермес. – По скотски. Как животному. Только ни с одним из вас. Так что, пролетаете, мальчики. – И он громко захрапел, уронив голову на руки.
-Бобик сдох. – Констатировал император.
-Погасла свечка. – Подхватил Стэн.
-Мачта гнётся и скрипит. – Непонятно закончил Антон. – Что уставились? Так всегда Эргиз говорил, когда что-то неожиданно заканчивалось.
-Да так, - улыбнулся Сергей. – Мне эта присказка тоже знакома. Что с ним прикажете делать? Не бросать же солдата здесь в таком виде. А переносить это вонючее существо в чистую постель я не позволю.
-Значит, всё сделаем сами. – Решил Антон. – Джеф, беги, готовь ванну. Стэн, нам нужны носилки и четвёрка дюжих молодцов. Серёга, прикажи здесь прибраться, и подбери ему, - он оглядел спящего. – Ничего не подбирай, приволоки махровый большущий халат с капюшоном. Да, а блядей на вашей яхте достать очень сложно? Женского пола, я имею ввиду.
-Среди моих подданных блядей не держим. Обоего пола. – Соединив руки в замок внизу живота на манер францисканского монаха, сообщил Сергей елейным тоном и возвёл очи горе. Затем, по-бабьи упёр кулаки в пояс, и спросил Стэна базарным тоном. – Я стесняюсь спросить, кто здесь император? Живо исполнять сказанное!
И понеслось! Если бы нашёлся хоть один умник, догадавшийся заснять всё безобразие, творимое четвёркой идиотов, комедия заняла бы первые места во всех мыслимых конкурсах. Пока бесчувственное тело архонта волокли по чёрным, ну, нельзя же было показывать его на парадных придворным в таком состоянии, лестницам и коридорам, умудрились несколько раз уронить, два раза крепко приложит головой о косяк в узком месте, а раз вообще скинуть по лестнице на целый пролёт. Тот даже не проснулся! Ванная комната, вмещавшая последнее чудо имперской сантехники – медный таз, диаметром метра три и глубиной полметра, двойную душевую кабину и прочие прибамбасы, клубилась ароматным паром.
-Так, - император откупорил бутыль с излюбленным виски, которую успел где-то прихватить. – Идите в жопу со своими пристрастиями! Если Гермес действительно не врёт, и мы победили, сегодня напиваемся до синих обезьян.
-Это как? – Джефри, создавший все эти облака пара, всё ещё не мог приноровиться к невероятному поведению властителя.
-А так, - вежливо подсказал Антон, - когда вместо императора, меня или Стэна, тело не в счет, увидишь волосатую синюю обезьяну с красным носом, можешь прекращать пить.
-Правильно. Стэн, стаканы!
-Стэн, бросай ты его, сопьёшься. – Антон потрогал воду в ванной. – Горячая. Как тут включить холодную и не катапультироваться в космос?
-Крути синюю ручку, монашек. – Стэн достал из шкафчика над умывальником четыре стакана. Понюхал их и принялся мыть. – Какое говно отсюда лакали?
-А, - Антон наконец-то сообразил, что синяя блямба на стене, рядом с красной, включает воду из широченной щели над тазом, а не дурацкие фонтанчики либо струйки. – Так бы сразу и сказал, мол, крути голубую.
-Голубенькую. – Стэн сделал дурашливый книксен. – Мы всего-то второй день пьём. А ты нас в алкаши записываешь?
-Может, хабалить при пареньке не будем? – Тихо спросил Антон у императора. – Ты всё-таки здесь царь, Стэн герой. Может, и я прославлюсь. Представляешь, будет наш Джефри внукам расписывать: «Этот император и его друзья такие панельные профуры! Тьфу».
-Сейчас выясним. – Сергей подмигнул и придвинулся к Джефу вплотную. – Ты про нас со Стэном что знаешь? Только не юли.
-Вам всю историю? – Ужаснулся тот, но, увидев отрицательное мотание императорской головы, принялся теряться в догадках. – Сплетни двора? Официальные версии и подлинные события? История Таанской войны?
-Выпей. – Император, потеряв терпение, сунул парню в руку стакан. Тот начал осторожно глотать содержимое. – То, что мы любовники!!! – Проорал он в самое ухо несчастного парня. – Знаешь?
Джеф поперхнулся. Антон со Стэном в две руки принялись колотить его по спине, чудом не убив при этом.
-Дурак ты, Серый. – Серьёзно сказал Стэн. – От твоих криков заикой сделаться можно! Да об этом все знают. Ты ещё порно фильм про нас выпусти, олух царя небесного.
-Я в порядке. – Джеф поспешно отдвинулся от всех подальше. – Конечно, знаю. Меня это совершенно не волнует. Я имею ввиду вашу личную жизнь, ваше величество.
-Видишь, Тоха? Не волнует! Кстати, Джефри, можешь перестать мне выкать и обзывать величеством. Чует моя жопа, недолго тебе моим подданным быть. Вот поддатым быть перестанешь, и подданным тоже. Вот тебе крест.
-Можешь спокойно пить и верить. – Стэн поднял свой стакан вверх. – В чувствительности императорской жопы я самый главный специалист.
-За это и выпьем! – Закончил Антон, неожиданно для себя полностью опорожнив стакан.
-Не хило хлещет графская княгиня! – Император толкнул Стэна локтем. – Тогда ещё по одному, и займёмся Великим Драконом. Фу, чур, не я его раздеваю!
-Нам с Антохой не привыкать. – Стэн присел на корточки сбоку от распростёртого на полу тела. – Тэ-кс, с чего тут начать?
-Вы закончите по быстрее, и всё, что не касается анатомии клиента, в пакет запечатайте. – Император скривился. – Хорошо, что меня никогда не тошнит. В свою бытность готовить учился сам, приходилось многое пробовать.
-Хм, нам со Стэном тоже доводилось жевать весьма странные вещи. – Антон присел с другой стороны. – Могу рассказать.
-Тогда вырвет уже меня! – Джефри действительно побледнел и ухватился за какой-то крюк. – Может, я выйду?
-Успеешь. – Император силой засунул голову парня под холодную воду. – Кому-то же надо позаботиться о закуси? Переговорник вот это. Да, эта самая золотая хреновина. Номер камбуза помнишь? Вот и чудесно. Скажи, пусть рассчитают на пять персон. Рыба, мясо, можно в общее блюдо. Остальное на твой вкус. Только без идиотской придворной сервировки. Скажи, как для пикника.
Пока Джеф и Сергей обсуждали меню, Стэн и Антон ловко раздели Гермеса, размотали окровавленные бинты и осторожно опустили тело в воду.
-Придётся менять раза три. – Серьёзно сказал Стэн, глядя, как вода из бирюзовой превращается в бурую. – Что ты так на него уставился? Фамильное сходство ищешь?
-Да нет. – Антон пожал плечами. – Всегда думал, что боги не потеют и что их невозможно ранить. Хотя, они же в безвремении сражались. Хрен его знает, какие там законы.
-Есть у них сходство. – Подошедший император жевал кусок розовой ветчины. – Особенно там. – Его палец ткнул на низ живота Меркурия.
-Нет. – Рассмеялся Антон, накладывая себе на маленькую тарелку ломти запечённой рыбы. – Ни капельки общего. Ты всё позабыл, Серёжа. Наливать кто-нибудь будет? Джефри, ты бы плотнее покушал, неизвестно, когда попойка
закончится. Успеешь ты ему волосы вымыть! Иди сюда.
-Да я не мыл. – Парень спустил унитаз. – Там что-то твёрдое к волосам прилипло. Никогда не видел, чтоб вода чёрнела на глазах.
-Может звякнуть в прачечную? – Серьёзно спросил император. – Пусть отбеливатель, что ли принесут.
-На залупу себе отбеливатель насыпь, имперская крыса. – Не открывая глаз, произнёс Гермес с широкой улыбкой. – Как чудесно! Я возвращаюсь, мальчики! Я возвращаюсь к себе самому.
-За это, - начал Стэн.
-Надо выпить! – Докончили остальные хором и заржали.
Воду действительно пришлось менять трижды. Ребята безжалостно скребли и мыли архонта, пока перед ними не предстал обнажённым настоящий Гермес олимпиец, а не засранное свинячье пугало. Компания переместилась в личную столовую императора. Все терпеливо ждали, пока архонт насытится. Наконец, бог отодвинул вилку и нож, закурил свою длинную тонкую трубку и не откинулся на диванные подушки.
-Хвалю за терпение, братва. С чего начать?
-От подробностей можешь нас избавить. – И как это императору удавалось сохранить трезвый рассудок, несмотря на количество выпитого? – Это, если захочется, никогда не поздно прочитать в хрониках. Потери есть?
-Убитыми никого. – Гермес тяжело вздохнул. – Но досталось нам крепко. Я, грешным делом, уже прощаться с жизнью начинал. Так бывало страшно. Посейдона сильно искорёжило, хотя на его фланге не так жарко было, как в центре. Аполлону с Янусом хорошо влетело. Эти, как безумные, команд не ждут и не слушают, поперёк всех лезут. Я бы сам с удовольствием им наподдавал. В общем, без ран никто не остался. Кроме Ареса. Этого чертяку мокрой шпалой не убьёшь. Зевс, молодчина, так спокойно сражался, как и положено верховному архонту. Враги его избегать стали, только их Гадес не пропустил. Страшная в гневе парочка, доложу я вам, старшие мои братики.
-Все вы в гневе хороши. – Император положил ладонь на руку Меркурия. – Я же просил, без подробностей. Как Эрот?
Внутри Антона всё сжалось от нехорошего предчувствия. Вестник богов долго не мог поднять на парня глаза, пил, затягивался, что-то жевал. Потом, видимо собравшись, повернулся к нему всем телом и заговорил.
-Мы не хотели его ставить в первые ряды. Как ни крути, а сорванца все архонты любят. Это не тайна. Но ты-то знаешь, он всё равно пролез. Сначала позади Ареса держался, потом под Зевсом пристроился. А когда Нептуна сильно ударили, взбесился, на остриё атаки выскочил. Хоть вы и сражались с Эргизом, никому не вообразить ярость Эрота. Даже Танатос оторопел, сказал, что смерть это слабая тень любви, когда та становиться ненавистью. Мы не знаем, кто была та, вражеская, только её удар попал точнёхонько Эроту в висок. Господи, меня сотрясает до сих пор, как вспомню его крик! Столько боли! Ну, не знаю, если бы все любившие во все времена одновременно своих любимых потеряли, то… - Гермес заплакал и умолк. Сергей сидел, широко открыв глаза, из которых лились слёзы каким-то сплошным потоком. Стэн и Джефри рыдали, закусив руки. А у Антона слёз не было! Он оцепенел, тупо разглядывая пятнышко на столе, мучаясь краем сознания, а чем бы его вывести. Слёз не было!
Потолок куда-то поплыл, качнулся. Когда его привели в чувство, он почему-то сказал, что хочет ещё выпить. И от жратвы бы не отказался. Его тут же стошнило прямо на диван. Император сам всё прибрал, велев Джефри укрыть Антона пледом. Стол парни подвинули к креслу, куда Гермес лично перенёс Антона на руках.
-Это не всё, парень. – Тихо сказал архонт. – Удар только свалил Эрота с ног, но не убил его. Вслед за тем страшным криком, все войска взревели от ярости. Наш натиск был так силён, что враг дрогнул и расступился. Конус устремился к центру сферы. Победа казалось такой близкой. Но, нас просто перехитрили, удар в Эрота, рассредоточение, всё оказалось ловушкой. Нас окружили внутри сферы и начали методично выматывать, чтоб затем просто истребить. Никто из наших не видел боя со стороны. Сами понимаете, все внутри находились. Мне потом Отец рассказал. Только я так до конца и не понял, что же произошло. У Творцов Сущего свой, не всегда понятный язык. Даже для архонтов. – Он снова замолчал, вытирая подсыхающие на щеках слёзы. – Эрот остался вне битвы. Враг забыл о нём. Я говорю о том шаловливом боге, которого мы все знаем. Но Отец знает и Эрос, одну из четырёх вселенских стихий. Не буду рассказывать, как там происходило всё технически, кто кого заклинал, кто в кого воплощался, у вас и так мозги набекрень. Короче, Хаос, Гея, Тартар Эрос, четыре изначальные силы одним ударом смели и уничтожили врага. У нас, сражавшихся внутри сферы, было такое состояние, будто мы в центре самой кошмарной бури. Мы просто застыли, а ОНО вокруг бушевало. Не дайте ни Отец, ни Мать никогда в будущем мне испытать такое ещё раз. Так мы и победили. То, что осталось от чуждой вселенной, конечно, ещё предстоит находить, выявлять, уничтожать. Но, это такие мелочи, по сравнению с тем, что сделано. Вот теперь можно и ещё раз выпить.
Все ожили, заговорили, заулыбались. Компания вновь ожила. Про Антона и его обморок забыли.
-Так он живой? – Тихо спросил парень. – Ты не сказал, Гермес. Эрот жив?
-Ох, парень. – Гермес снова уселся перед Антоном. – Тот Эрот, которого мы знаем, к сожалению больше не существует. Часть его в Эросе, а по временам и народам разбросаны бледные тени прошлых воплощений. Да не переживай, Отец сказал, что Эр скоро снова будет с нами. Пусть немного другой, но прежний шалопай и проказник. И всё потечет своим чередом.
-Другой?!! – Антон выбил стакан из руки Гермеса, и тот разбился вдребезги. – Да иди ты на хуй со своим другим! Кому он нужен, другой?! Кто решил, что Эргиза может кто-то заменить? Как мне встретиться с вашим ёбаным папашей? Это его бредовая идея? Я ему рыло порву на британский флаг! – Истерика Антона вызвала новый шок. Гермес жестами приказал никому не вмешиваться, а спокойно ждать, когда вспышка сойдёт на нет.
Антон крушил мебель, матерясь во всю глотку, пока пот не застил глаза, а руки и ноги не задрожали от слабости. Он рухнул прямо на пол, закрыл голову руками и завыл. Вот тут-то слёзы и пришли на помощь. Ребята бережно укрыли парня одеялом, погасили свет и перешли в дальнее помещение на цыпочках.
-А он не покончит с собой? – Шёпотом спросил Джефри.
-Не получится, даже если захочет. – Улыбнулся Гермес. – Как никак я всё-таки бог. А ты и забыл, мелкий пьянчужка. Ай, ай. Проходи, не стой в дверях.

Антон слышал их разговор, но, шевелиться, и проверять слова архонта не было ни сил, ни желания. Гнетущая тишина, ни тиканья, ни шороха, навалилась на плечи тяжёлым мягким зверем. Какое-то время он ожидал хоть отзвука из дальних покоев. Запах собственной рвоты, несмотря на все старания убиравших, настойчиво проникал в ноздри. Захотелось курить, и Антон сел. Верхний свет был приглушен ровно настолько, чтобы создать ощущение неосвещённой городской квартиры поздним вечером. «Даже полосы на потолке, как следы уличных фонарей, продуманы», - Усмехнулся парень. Початая пачка сигарет, спички и полная окурков пепельница, легко различались на краю стола. С улицы донеслось звяканье трамвая, скрип тормозов и обычный вечерний гул. Он закурил, бросив спичку прямо на пол. Повернулся к окну, бесцельно рассматривая следы дождевых капель на стёклах, прикрыл глаза рукой…Господи! За высокими рамами буднично желтел огнями Лиговский!!! Из метро вываливал рабочий люд. Значит часов шесть где-то. Парень осмотрелся. Его комната совсем не изменилась, только пыли прибавилось. Батюшки! Так он «Беломор» курит! Вот почему сигарета показалась такой толстой и жёсткой. Интересно, какое сейчас время года?
-Конец ноября. – То ли в мозгу, то ли в комнате пророкотал густой бас. – Паршивая у тебя комнатёнка.
Такого мерзкого кресла в его квартире никогда не было, и быть не могло. Широкое, на витых ножках, покрытых, как окантовка спинки и подлокотников, облупившейся позолотой. И, какая гадость, обтянутое вытертым плюшем самой дрянной, розовой расцветки. О, там вроде ещё и блёклые незабудочки вышиты. Пиздец в тапочках!
-Креслице моё не задевай. – Снова грохотнул бас. – Это подарок. Можешь свет включить, если хочешь.
Треснувший выключатель скрипнул, люстра охнула, расколотив две из трёх тусклые лампочки. Комната явно его. Мебель та же, только такой горы пивных бутылок не было, коричневых портьер и сидевшего в кресле мужчины, лет сорока-пятидесяти. Дирижёрский фрак, крахмальная манишка, трость, на ручке которой сцепились длинные пальцы, с чёрным перстнем на левом мизинце. И взгляд, словно два провала во мрак.
-Может чаю? – Услужливо осведомился оперный гость. – Ты ведь зелёный любишь? Без сахара. Тогда обслужи себя сам. Я воздержусь.
-Вы здесь живёте? – Первый же глоток терпкой горячей жидкости, оживил горло.
-Нет, благодарю. Хозяин сегодня в вытрезвителе ночует, соседка к дочери уехала. Поэтому и заглянул. Ты не возражаешь?
-Это ведь Питер? – Антон уткнул нос в чашку. – А год, какой?
-Скажем, девяносто девятый. – Гость рассмеялся. – Молодец. Сначала затылок потрогал, нет ли там шишки от удара, затем всё внимательно осмотрел, отметил, что изменилось. Два с половиной года тебя не было.
-Похоже на то. – Парень с отвращением взглянул на когда-то любимые папиросы. – У вас, случайно, сигаретки не будет? В горле першит от «Беломора», отвык.
-И опять хороший ход! – Мужчина, улыбнувшись уголком рта, полез в карман. – Вот только портсигара, платинового с коронкой не будет. Да вопроса, «Какие предпочитаете» тоже. Приврал, писатель, я всегда исключительно один сорт курю.
-Они крепкие?
-Почти такие же, как куришь ты. – Они закурили по длинной сигарете с вишнёвым ароматом. Взгляды, равнодушные сначала, вперившиеся друг в друга, как бойницы двух крепостей на берегах пограничной реки, постепенно меняли выражение на упрямую злость. – Ну?
-Что?
-Ты хотел меня видеть. Я пришёл. – И тут Отца, тёмную сторону вселенной, оставила выдержка. – Я, отец Эргиза! Как прикажешь мне называть тебя? Зятёк? Невестка? Сам чёрт не знает, как у вас там!!!
-А мы меняемся ролями. – На Антона накатило такое спокойствие, такая наглая безмятежность, оттого, что дальнейшее от него не зависит никак! – Это очень удобно, и никто не в обиде.
-Наглец! – Гость откинулся на спинку стула.
-Я люблю Эргиза. – Антон сжал губы. – Мы, - с вызовом выделив междометие, добавил он, пытаясь испепелить оппонента взглядом, - любим друг друга.
-Да? – Прозвучавшее в коротеньком слове ехидство, могло отравить всех гадюк в мире. – Это я люблю его, как отец. Мать души не чает. Братья обожают. Ты же с ним просто трахался! Не надо со мной играть в слова. Это я их изобрёл. И как же ты представляешь себе любовь смертного и вечного? Просто любопытно.
-А зачем мне представлять? Будем вместе, только и всего.
-Женская логика вполне уместна для мужика, живущего, как баба. – Князь тьмы закурил ещё одну сигарету. К удивлению Антона, ему тоже предложил. – Твои мозги не способны даже вообразить, с чем конкретно ты связался.
-Я отдаю себе полный отчёт. Всегда. – Антон невольно повторил движение гостя, когда откидывался на спинку жалобно заскрипевшего стула. – Себе. И никому больше. Даже вам.
-Потрясающая наглость. Ты хоть знаешь, что его больше нет?
-Это кто так решил? Вы, так долго наблюдавшие людей, не знаете, что их упорство творит чудеса? Я хотел именно об этом поговорить с вами. Спасибо, что заглянули. Если собираетесь продолжать скандал, можете катиться к собственной бабушке. Не имею чести знать её имени.
-Сядь. – Грохочущий бас незаметно перешёл в усталый баритон. – Умник. Вы все, как с цепи сорвались. За тебя просили. Иначе стал бы я тратить время на какого-то человека. Минос взбунтовал братьев, те насели на Гекату, на Зевса, остальные архонты пригрозили устроить полный беспредел. Моя половина вообще укатила в неизвестном направлении. Бунт, юноша. По вашей милости, как не крути!
-Его многие любят. – Улыбнулся человек. – А вы на своём дурацком законе настаиваете. Ведь вы же их сами и создали?
-Не все. Есть законы и для меня. Не отвлекайся. Задача стоит невозможная, собрать воедино все части, распылённого по временам, необозримого целого. И нет гарантии, что, став прежним, он захочет иметь с тобой какие-то отношения.
-Ну и что? – Антон пожал плечами. – Главное, Эрот вернётся в этот мир таким, каким я знаю его. Только от одного этого можно стать счастливым.
-Посмотрим. – Тонкие пальцы гладили подбородок. – Помогать, как и мешать, я тебе не буду. Это значит, никаких особых полномочий. Что имеешь, тем и пользуйся, сам напросился. Запрещать участвовать в этом кому бы то ни было, так же не стану. Начнёшь от самого рождения Эрота, первая и единственная подсказка. И помни, восприемников у купели должно быть трое. Это даже не закон, а обязательное условие. Этими тремя могут быть только люди, искренне и беззаветно его любящие.
-Стоп, стоп. – Парень поднял руки. – Присутствовать при рождении должны те, кто уже любит ещё не родившегося, причём, сами они тогда вообще не родились. Не слишком ли запутанно?
-Ничего путанного. Ты избран для этого, поверь мне. Ты там был. Вы с Сергеем, - гость осёкся. – Хм, раз проговорился, это тот Сергей, который император. С ним тоже хлопотно было. Третьего сами ищите! И нечего скалиться!
-А вам никто не говорил, что добра в вас гораздо больше, чем злости?
-Мальчик, ваши человеческие категории, придуманы только вами для себя. Добро, зло, свет, тьма и так далее, описывают лишь одну из сторон единой сути. Я припёрся читать лекции по вселенской философии?
-Извините, не так часто беседуешь с, - Антон поднял глаза и увидел заходившие на скулах желваки. – С фигурой такого масштаба.
-Мудёр. Мудёр не по годам! – Речь сочилась ядом. – Тонкие комплименты, изысканная речь. Как собираешься начинать? Я-то тебя здесь оставлю. И никто не знает, где ты.
-А вот это вас уже не касается. – И парень так искренне улыбнулся, что гость опешил. – Уже уходите? Я же мудр.
-Ты нахален. Понятно, почему Эрот выбрал тебя. Может именно это и мне нравится. Проводишь?
Они встали. Тоха было направился к двери, но гость молча указал на окно. Это было так просто и так необыкновенно, идти возле Князя мира сего, что Антон молчал, даже не пытаясь понять происходящее. Они шагнули, в тот же миг, оказавшись на другой стороне проспекта. Оставленные окна тускло светились на шестом этаже. Пара шагов, поворот, и Невский, бурлящей рекой подхватил их. Спутник парня видимо вспоминал что-то, так как разглядывал дома, улицы, то, улыбаясь, то хмурясь. Поворот – Исаакий, шаг – место казни декабристов. Они обошли весь город, пока снова не оказались неподалёку от бывшей квартиры Антона.
-Мне пора.
-Я, правда, рад нашему знакомству. Мы с вами ещё увидимся?
-Не знаю. Удачи. – Тяжёлая, как камень, и горячая ладонь легла на лоб, заставив закрыть глаза. Парень покачнулся от лёгкого толчка. Попытался сфокусировать зрение, будто долго смотрел на прожектор, втянул носом воздух и оглянулся. Никого. Знакомое местечко. Вон подворотня, где они тогда пили с Сержем. Может зайти к нему? Надо же где-то жить, пока всё не устоится.

Серж открыл ему сам. Из кухни доносились ароматы, и Антон почувствовал, что живот сводит нешуточный голод. Когда-то обычный, серый Серж, приобрёл каталожный лоск и повадки богатого человека. Ровный искусственный загар, золотая печатка, дорогой спортивный костюм.
-Вот те на! Тохин! Проходи, хоть будет с кем потрепаться! – Он обнял приятеля, буквально втащив в прихожую. Не обшарпанную и тёмную, какой она была когда-то, а блиставшую приличным достатком хозяина.
-Я туда попал или нет? – Антона обрадовала тёплая встреча, хотя друзьями с Сержем они никогда не были. Так, приятели – собутыльники, не больше. Он внимательно присматривался к хозяину, ставшей богатой квартиры, гадая, какие события способствовали таким переменам. – Бармены теперь так хорошо зарабатывают? Или ты уже владелец клуба?
-К чёрту бар, и к чёрту клубы. – Серж волоком втащил приятеля в помпезную комнату. – Ты везунок, что застал меня дома. Я теперь здесь очень редко появляюсь, живу вообще за границей. Завтра, вот на Кипр уезжаю. Представляешь? К морю и солнышку. Пить что будем?
-А поесть сначала нельзя? – Тошка с удовольствием вытянул ноющие ноги, развалясь в каком-то немыслимом кресле. – Пил-то я за последнее время много, а вот поесть забывал. Рассказывай, как ты дошёл до этой роскошной жизни. Да и выглядишь, скажем, прямо, не хуже фотомодели. Мирового класса я имею ввиду.
-Положение, друган, оно ведь обязывает. – Серж двусмысленно подмигнул, и Антон вспомнил, как его раздражала раньше эта манера создавать таинственность на пустом месте.
-А, я догадался! Окочурилась некая бабуля, оставила тебе бабло, вот и пришлось. Так? – Он удовлетворённо смотрел, как на столе появляются блюда, символизирующие обилие супермаркета. И также початые бутылки, вызывавшие в памяти советские фильмы об американской жизни.
-Почти что угадал. – Бывший бармен ловко и красиво оформил пару забористых коктейлей. – Только никто не окочурился, ласты не склеивал, и коньки не выставлял. А про заграницу, в самую точку. – Он ловко рассчитанным жестом выудил из пиджака, висящего на стуле синюю книжицу, раскрыл на фотографии и бережно положил перед Антоном. – Любуйся. Чёрным по белому, гражданин Соединённых Штатов. А?
-Не поддельный? – Сделал тупое лицо Антон. – Вроде как фото отклеилось? Гля! И рожа не твоя!
-Придурок! – Серж, посмотревший внимательно все уголки фотографии, пихнул парня в бок. – Так и остался приколистом. Сам-то как?
-По разному. Давай ещё по стаканчику, и расскажешь, каким это местом ты до Америки дотянулся.
-Если идти от самого начала, то благодаря тебе.
-Осторожнее с шутками, я чуть маслиной не подавился. – Тоха даже привстал. – У меня, товарищ чекист, не то, что в Америке, в Белоруссии знакомых нет. Объясни.
-Когда ты так странно исчез. Кстати, а куда? Я какое-то время в баре работал. У нас шоу организовали, хуйня-муйня всякая. По началу тоска была, редкостная. Плевалась даже уборщица. Потом паренёк один пришёл. Хореографом.
-Игорь. – Вырвалось у Антона.
-Нет, Анджей, поляк. Он-то меня и уболтал пойти в стриптизёры. Ну, я вспомнил, что ты тоже танцевал. Мы с девками как-то на твоё выступление ходили. Прикольно. Только педиков слишком много для одного места. Я подумал, что смогу не хуже. С этого всё и началось.
-У тебя переночевать можно? – Неожиданная усталость накатила волной. Да и кто бы выдержал столько событий подряд.
-Здорово. Поболтаем. – Обрадовался хозяин. – Танцевал я здорово, Анджей не только сам суперски двигается, но и учит хорошо. Так поработал. Чего скрывать, трахал старых тёток за деньги. И, пол года назад попал в одно неплохое местечко.
-Где познакомился с самой древней тёткой и затрахал её до смерти, заставив подписать завещание на своё имя за две секунды, как кончил. Кровать разбирай! Блин, ты никогда не умел одновременно работать руками и пиздеть. Поэтому и чаевые были с комариный хуек.
-Ладно. – Парень не обиделся. Но начал разбирать диваны. – В душ пойдёшь? Вот полотенце. Хм, а фигурка у тебя стала, закачаешься. Железо тягаешь?
-Пиздоболов натягиваю. – Бросил Антон, удаляясь по коридору. А под нос пробурчал. – Закачаешься. Если бы меня самого так не раскачивало.
Под непрерывное журчание настоящего американца засыпалось удивительно легко и приятно. Интересно, что снов не было. Даже Эргиз не пришёл, сволочь.

Он проснулся моментально, без всяких там потягиваний и прочего. Будто некто взял и вытряхнул его из сна, как луковицу из мешка. Резко сел на кровати. Сержа в комнате не было. Посмотрел на настенные часы. Около двенадцати. И что я собираюсь делать дальше? Искать в Питере следы моего Эрика, или императорского Игоря?
-Сладко спишь, без храпа. – Свеженький бодрый хозяин вкатил в комнату умело сервированный столик. Я только два раза тебе одеяло поправил. – Он закурил, расположившись напротив. – Если хочешь, пей, я сегодня пас. Ты давно стал голым спать? Девки всегда жаловались, что ты, сразу после секса трусняк натягивал. Тело у тебя, застрелиться можно. Как медная статуя.
-Не, сегодня я тоже не пью. – Антон налил себе крепкого кофе. – Это у тебя не язык, а медный колокол. И что это ты всё моё тело оцениваешь? Там точно были тётки, а не дядьки? Во сколько твой самолёт? Проводить можно? Мне всё равно пока нечем заняться.
-Какой самолёт? Не, никакого самолёта! Я на частной яхте плыву. Знакомого одного. Хочешь, проводи. – Парень внимательно посмотрел на Антона. – Если на мели, могу дать денег. Без возврата.
-Договорились. – Антон повеселел. – Ты меня спонсируешь, а я за это тебе белым платочком помахаю с причала.
-Договорились. Раз ты со мной, собирайся, мне кое-что ещё купить надо. Водитель уже ждёт внизу.
-Да ты настоящий Рокфеллер? Такси заказал.
-Нет, машина от отделения нашей фирмы в Питере. Тебе может, что из шмоток надо? Бери в шкафу, на что глаз ляжет, и выходи на улицу.
Глаз лёг на дорогое бельё, новые носки, голубые джинсы и толстовку с капюшоном тёмно-серого цвета с ядовито-жёлтой надписью. Серж сидел в «Джипе», выставив ноги в открытую переднюю дверь, и курил. Он сделал Антону знак садиться сзади, и превратился в серьёзного бизнесмена. Только тут Тоха заметил, что старый приятель наряжен в недешёвый костюм и галстук. Тонированные стёкла создавали внутри автомобиля зеленоватый аквариумный сумрак.
-Как под водой. – Оценил Антон. – Здесь курить можно? Я, просто Тоха. – Он протянул руку водителю. Тот, не оборачиваясь, пожал её.
-Джеф. Серж, куда нам сначала?
-Давай на Петроградскую, в банк. Потом решим. – У нового Сержа и голос был другой, сдержанный, деловой.
-Вы здесь родились, Джефри? – Антон улыбнулся, следя в зеркальце заднего вида за смеющимися глазами бывшего имперского служащего. – У вас такое лицо знакомое.
-Нет. Я не местный.
Вдруг Серж, резко развернувшись, как-то тревожно и внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другого. Так себя жёны ведут, если подозревают, что рядом сидит любовница мужа. – Вы точно не были знакомы до сегодняшнего дня?
-Мы знакомы. – Антон сдавил широкую шею Сержа двумя пальцами. – Джефри помогал мне бежать из тюрьмы.
-Отпусти! Не руки, клещи какие-то. Ходили слухи, ты в Иностранный Легион завербовался. Можешь не отвечать. Но, если тебя заинтересует работа, я поговорю с хозяином. Нам нужны крепкие парни. Умеющие молчать и выполнять деликатные поручения.
-Работа интересует. Но не срочно. Сколько времени у меня на раздумья? – Он прекрасно заметил, как голова Джефа сделала медленный утвердительный кивок. – Деньги ты мне всё-таки дай. Пригодятся.
-Говно вопрос, от обещаний не отказываюсь. Сейчас свяжусь с боссом из офиса, и сразу сообщу решение. Со мной, к сожалению нельзя, подожди в машине. Джефри, заберите меня через часок. Вот моя кредитка, сходите куда-нибудь. – Серж ещё раз внимательно посмотрел на них, и вышел.

Парни не спеша, прогуливались возле зоопарка. Погода выдалась ясная, но прохладная. Джеф, словно переодетый военный, держал строгую осанку. Антон даже пошутил.
-Ты, словно курсант в самоволке. Расслабься, патрули оглядываются. – Он купил себе давно не пробованного пива, и теперь наслаждался. – Как ты сюда попал? За мной, или Серж тоже из наших?
-Из-за тебя. – Джефри попытался ссутулиться. – Гермес почуял что-то, но поздно, когда мы вбежали, тебя уже не было.
-Быстро сработано. – Парень чувствовал себя крайне важной фигурой. – И меня отыскали, и тебя прислали. Даже работу нашли у моего старинного приятеля, про которого, каюсь, давненько не вспоминал.
-Я тут давно работаю. – Мягко информировал бывший церемониймейстер. – Императору нужна информация. Правда, сегодня последний день. Ты знаешь, что мы на Кипр отплываем?
-Знаю. То есть вы меня не искали?
-Не успели. – Но улыбка была хитрой. – Вся информация о тебе закрыта наглухо. Гермес даже с Зевсом связывался, тот ничего не знает. Посейдон сообщил, они с императором старинные друзья, а Питер, его любимый город. Одна вода, куда не глянь. Он тебя ощутил через три часа, как ты исчез. Где ты был в это время? Кто-то из архонтов наверняка бы заметил перемещение в пространстве. Уран даже не понял, как ты сумел пропасть с яхты императора. Это же его директория.
-Может, следует спросить не где, а с кем? Из самых могущественных. Глазки-то придержи, выскочат. Так Серж кому служит?
-Нептуну, кому ж ещё. Они, вроде, - паренёк замялся, но потом решительно брякнул, - вроде Стэна с императором.
-Серж любовник Посейдона!!!
-Ротик попридержи, порвётся. – Джеф искренне наслаждался произведённым фурором. – Он про тебя ничего не знает. Хотя, основные события войны, разумеется, помнит. Он снабженец, года полтора, как завербован и год они с архонтом. Ну, это самое. Так что, сам пока ничего не рассказывай до удобного случая.
-Спасибо за предупреждение, сам ни за что бы не догадался. Когда он умер?
-Кто?
-Серж. – Антон помахал растопыренной пятернёй перед глазами Джефри. – Ау, дитятко! Чтобы попасть в скрытые миры, сначала умереть надо. Помнишь?
-Он не умирал. – Паренёк пожал плечами. – Как бы он тогда в своей квартире жил? А мама? А соседи? Даже по Питеру зомби стадами не разгуливают.
-То есть, он избранный, как и я.
Оба уставились друг, на друга приоткрыв рты. Третьего больше не надо было искать. Сам нашёлся. Кто считает, что в мире хоть что-то бывает случайно, идите лесом.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: