Благословен Господь мой Бог,

ПСАЛОМ 143

Канонический русский перевод

Псалом Давида. [Против Голиафа.]

1 Благословен Господь, твердыня моя, научающий руки мои битве и персты мои брани, 2 милость моя и ограждение мое, прибежище мое и Избавитель мой, щит мой, — и я на Него уповаю; Он подчиняет мне народ мой. 3 Господи! что есть человек, что Ты знаешь о нем, и сын человеческий, что обращаешь на него внимание? 4 Человек подобен дуновению; дни его — как уклоняющаяся тень. 5 Господи! Приклони небеса Твои и сойди; коснись гор, и воздымятся; 6 блесни молниею и рассей их; пусти стрелы Твои и расстрой их; 7 простри с высоты руку Твою, избавь меня и спаси меня от вод многих, от руки сынов иноплеменных, 8 которых уста говорят суетное и которых десница — десница лжи. 9 Боже! новую песнь воспою Тебе, на десятиструнной псалтири воспою Тебе, 10 дарующему спасение царям и избавляющему Давида, раба Твоего, от лютого меча. 11 Избавь меня и спаси меня от руки сынов иноплеменных, которых уста говорят суетное и которых десница — десница лжи. 12 Да будут сыновья наши, как разросшиеся растения в их молодости; дочери наши — как искусно изваянные столпы в чертогах. 13 Да будут житницы наши полны, обильны всяким хлебом; да плодятся овцы наши тысячами и тьмами на пажитях наших; 14 да будут волы наши тучны; да не будет ни расхищения, ни пропажи, ни воплей на улицах наших. 15 Блажен народ, у которого это есть. Блажен народ, у которого Господь есть Бог.

Стихотворное переложение псалмов - одна из традиций русской литературы. Вопреки распространенному предубеждению, особенно активно насаждавшемуся в советские десятилетия русской истории, отношения между светским и религиозным в словесности русского XVIII века были далеки от антагонизма. В частности, 143-й псалом стал источником поэтического соревнования для трех русских поэтов: Ломоносова, Тредиаковского и Сумарокова. Как известно, каждому из них хотелось быть “первым русским поэтом”. В 1743 году они обратились к псалму 143, дабы представить собственное стихотворное переложение его на суд публики.

Как сформулировано в предисловии, отрывавшем книгу 1744 года (“Для Известия”), написанного Тредиаковским, поэты имели между собой “разговор о Российских Стихах вообще” и решили “сочинить всем трем некоторый высокий род Стихотворения, а именно Оду, а для сего выбрать один Псалом из Псалтыри… и выбрали себе на сие Псалом сто сорок третий” (Три оды парафрастические Псалма 143, сочиненные чрез трех стихотворцев, из которых каждый оодну сложил особливо. СПб., 1744).

Ломоносов и Сумароков считали ямб наиболее подходящим для важных материй размером. Тредиаковский же полагал, что «ни которая до сих стоп сама собою не имеет как благородства, так и нежности, но что все сие зависит токмо от изображений, которые стихотворец употребляет в свое сочинение». Многие считают, что прав оказался Тредиаковский, но художественную победу одержал Ломоносов. Его переложение псалома лаконичнее, торжественнее и, кроме того, гораздо ближе к современному русскому языку.

В. К. Тредиаковский

Крепкий, чудный, бесконечный,

Полн хвалы, преславный весь,

Боже! Ты един превечный,

Сый Господь вчера и днесь:

Непостижный, неизменный,

Совершенств пресовершенный,

Неприступна окружен

Сам величества лучами

И огньпальных слуг зарями,

О! будь ввек Благословен.

Кто бы толь предивно руки

Без Тебя мне ополчил?

Кто бы пращу, а не луки

В брань направить научил?

Ей бы меч извлек я тщетно,

Ни копьем сразил бы метно,

Буде б Ты мне не помог,

Перстов трепет ободряя,

Слабость мышцы укрепляя,

Сил Господь и правды Бог.

Ныне круг земный не знает

Милость всю ко мне Его;

Дух мой твердо уповает

На Заступника Сего:

Он Защитник, Покровитель,

Он Прибежище, Хранитель,

Повинуя род людей,

Дал Он крайно мне владети,

Дал правительство имети,

Чтоб народ прославить сей.

Но смотря мою на подлость

И на то, что бедн и мал,

Прочих видя верьх и годность,

Что ж их жребий не избрал,

Вышнего судьбе дивлюся,

Так глася, в себе стыжуся:

Боже! кто я нища тварь?

От кого ж и порожденный?

Пастухом определенный!

Как? О! как могу быть Царь?

Толь ничтожну, а погнался!

Червя точно, а возвел!

Благ и щедр мне показался!

И по сердцу изобрел!

Лучше ль добрых и великих?

М. В. Ломоносов

Мою десницу укрепивый

И персты в брани научивый

Заступник и спаситель мой,

Надежда в брани и ограда,

О Боже, что есть человек?

Что ты ему себя являешь,

И так его ты почитаешь,

Которого толь краток век.

Он утро, вечер, ночь и день

Во тщетных помыслах проводит;

Подобно как пустая тень.

Склони, Зиждитель, небеса,

Да паки на земли явятся

Твои ужасны чудеса.

И молнией твоей блесни,

Как бурей, плевы разжени.

Меня объял чужой народ,

В пучине я погряз глубокой;

Спаси меня от многих вод.

Вещает ложь язык врагов,

Десница их сильна враждою,

Уста обильны суетою,

Но я, о Боже, возглашу

Тебе песнь нову повсечасно;

Псалмы и песни приношу,

Тебе, Спасителю Царей,

От лютого меча избавил,

Избавь меня от хищных рук

И от чужих народов власти:

Их речь полна тщеты, напасти;

Рука их в нас наводит лук.

Подобно масличным древам

Сынов их лета процветают,

Одеждой дщери их блистают,

Пшеницы полны гумна их,

Несчетно овцы их плодятся,

На тучных пажитях хранятся

Но те светлее веселятся,

Которым Вышний сам покров.

1743

А. П. Сумароков

Благословен творец вселенны,

Которым днесь я ополчен!

Се руки ныне вознесенны,

И дух к победе устремлен:

Вся мысль к тебе надежду правит;

Твоя рука меня прославит.

Защитник слабыя сей груди,

Невидимой своей рукой!

Тобой почтут мои мя люди,

Подверженны под скипетр мой.

Правитель бесконечна века!

Кого Ты помнишь! человека.

Его днесь век, как тень преходит:

Все дни его есть суета.

Как ветер пыль в ничто преводит,

Так гибнет наша красота.

Кого Ты, Творче, вспоминаешь!

Какой Ты прах днесь прославляешь!

О Боже! рцы местам небесным,

Где Твой божественный престол,

Превыше звезд верьхам безвесным,

Да преклонятся в низкий дол;

Спустись: да долы освятятся;

Коснись горам, и воздымятся.

Да сверкнут молни, гром Твой грянет,

И взыдет вихрь из земных недр;

Рази врага, и не восстанет;

Пронзи огнем ревущий ветр;

Смяти его, пустивши стрелы,

И дай покой в мои пределы.

Простри с небес Свою зеницу,

Избавь мя от врагов моих;

Подай мне крепкую десницу,

Изми мя от сынов чужих:

Разрушь бунтующи народы,

И станут брань творящи воды.

Не приклони к их ухо слову:

Дела их гнусны пред Тобой,

Я воспою Тебе песнь нову,

Взнесу до облак голос мой

И восхвалю Тя песнью шумной

В моей Псалтире многострунной.

Дающу области, державу

И царский на главу венец,

Царем спасение и славу,

Премудрый всех судеб Творец!

Ты грозного меча спасаешь,

Даешь победы, низлагаешь.

Как грозд, росою напоенный,

Сыны их в юности своей;

И дщери их преукрашенны,

Подобьем красоты церьквей:

Богаты, славны, благородны;

Стада овец их многоплодны.

Волны в лугах благоуханных,

Во множестве сладчайших трав,

Спокоясь от трудов, им данных,

И весь их скот пасомый здрав:

Нет вопля, слез, и нет печали,

Которы б их не миновали.

О! вы, счастливые народы,

Имущи таковую часть!

Послушны вам земля и воды,

Над всем, что зрите, ваша власть.

Живущие ж по Творчей воле

Еще стократ счастливы боле.