Обрадован распоротый маяк.

Свет произносит заповеди Бога;

Игумен, протоиерей и дьяк

Гуляют разноглаво хороводы,

Седые пальцы раня топором.

Убиты дети матери-природы,

И их могилы обжигает гром.

С трудом, где дом, Гоморра, Содом – будут потом!

Тишина задаёт вопрос:

«Что родней всего, что больней?»

They call me The Wild Rose

But my name was Elisa day.*(1)

Долго не выдержу в этом ритме,

Уйду насовсем.

Вспомнил!

Letters I ' ve written

Never meaning to send .**(2)

Бумажный конверт без почтовой марки,

В липких обрывках лент.

От света остались одни лишь огарки –

Hello, darkness, my old friend…***(3)

Фрагмент песни «Where The Wild Roses Grow» группы Nick Cave and The Bad Seeds.

Фрагмент песни «Night In White Satin» группы The Moody Blues.

Фрагмент песни «Sound Of Silence» группы Simon and Garfunkel.

Воздух попал в капкан –

Еблан!

Просили не ругаться при взрослых

Сухие полыни откосы.

С первой планеты от Солнца,

Которое грызло червонцы,

Которому было плевать,

Сын, отец, или мать.

Выросли синие маки

На пяти могилах моих.

Святые погибнут в атаке –

Не напасёшься святых.

Стихия плыла

На берестяном корабле

О соломенных парусах.

Котомка угла

Устала стеречь

Запорожскую Сечь,

Дочь, речь,

Ядра, картечь.

Не будет конца –

Кровь каплет с венца

У подножия сопки

Под пятой мышеловки!

Спицы сточились, -

Семь, «восемь».

Круг спасательный

Бросить просто.

Кости – ветер – капля – сети – море – грудь – куда-нибудь.

Смороды куст

Сорвался с уст.

Кнутом гонял

Девятый вал.

Распады слов,

Клубки узлов,

И Солнце там было –

Дегтярное мыло.

Это не я.

Курс корабля

К небу равнялся,

Мир оставался.

День затопило,

Порвалось ветрило.

Вилы руля –

Это не я.

Ветер вытер ладони свои

О плакучие ивы.

Старый паромщик сжёг паром,

Оставив берега оторванными

Друг от друга.

Багровое тело хоронят в снегу,

У федеральной трассы.

Я отпевать не хочу, не смогу! –

Живых отпевать опасно.

Звери уходят

От горячих труб,

Медных, как деньги Петра.

В марте проявится старый труп

Со стороны двора.

Грязным пятном окрыляется ночь –

Папоротник весь отцвёл.

Нитками жгучими кольцо оторочь

Из городов и сёл.

Где-то подземная светит Луна,

Дымным воздухом дышит.

Я знаю того, кто любил прыгать с крыши –

Попытка была одна.

Соляные пустыни,

Ветер стонет и стынет;

Что глаза – непростые,

Что верёвка – змеёй.

Вижу край сновидений,

Белоснежные тени

Берегут от падений

Стенобитное время моё.

Купол – медный купорос,

К звёздам рос, да не дорос.

Это стало темнеть,

Закроюсь в клеть.

Буду петь!

Светлеть!

Тлеть!

Весело-невесело

Танцуют

Каменные глыбы.

Надгробия развесили

Сухопутные

Тухлые рыбы.

Боится пастух

Полчищ

Тучных туч.

От трёх до двух

Расстояние

В солнечный луч.

Песня кудесника

Жгучих крапивных когтей.

Бетонная лесенка

Сложена

Из мёртвых детей.

Я освоился, обжился,

На огне святом обжёгся,

В глаз пришёл разбитый шомпол,

И весенняя вода.

Благочинность, чистота.

Поле строило курган,

Не достроило – против

Была пурга.

Бруски железа,

К ним залезу,

Выпьем неба,

Закусим песком.

Рыбацкая леска, затёртая фреска,

Коптит занавеска,

Чёрный вход юго-восточней!

Жалко, что нет

Ничего, кроме

Ночи.

Золотая Орда, Золотая Орда,

Я пришёл из воды, и уйду в никуда.

Двадцать первой весны

Разноцветный поток –

Девятнадцатый сын,

Только выжить не смог.

Где кладбище твоё, где могила твоя?

Говори, навещу, из огня – полымя

Перекинулось в мрак, только так, только так

Оживает челнок позапрошлых небес,

Из которых рождается ядерный лес.

Там живут хорошо, там раскаяться грех;

Принимают не всех, далеко ой не всех.

Попадая туда, обратимости дна

Позавидуй по-доброму, спой

О добре и о зле, о добре и о зле –

⇐ Предыдущая123

Поделиться: