Глава 736. Рукоять и наконечник

«Мне нужна твоя Техника Восемнадцати Ограничений Цветов сливы!» – Ван Линь говорил спокойно, но будто проглатывал слова.

Что касается Восемнадцати Ограничений Цветов сливы, то Ван Линь знал только, что эти ограничения имели крайне хорошую репутацию в древних кругах культивации, но, тем не менее, из-за разделения на разные школы, потомки древних не смогли изучить эту технику, но даже если кто-то был способен ее изучить, то из-за принадлежности к другой школе добирался только до девятого ограничения! Только глава школы мог полностью изучить все восемнадцать ограничений!

Вплоть до сегодняшнего дня эти ограничения были уже давно утрачены, и это было огромное разочарование для мастеров ограничений.

В Обители Бессмертных в Землях Демонического Духа Ван Линь впервые по-настоящему увидел то, что осталось от Восемнадцати Ограничений Цветов сливы. Заметив, что Ли Юань создал ограничение, вмиг превратив его в восемнадцать, он заподозрил кое-что.

Затем он засомневался еще больше, когда взял нефрит передачи для сокрытия ауры, взглянул на него, и в его голове появились восемнадцать огромных колоссов!

Эти восемнадцать колоссов были гораздо больше, чем цветы сливы, и Ван Линь в тот момент был сбит с толку, однако он, усердно подумав, разглядел в них подвох.

Его спокойный уверенный тон, которым он только что сказал эти слова, на самом деле был проверкой, и если Ли Юань опровергнет его подозрения, что у него есть эта техника, - тогда Ван Линь сразу потеряет интерес и сразу же уйдет.

Это и было той причиной, по которой он от начала до конца следовал за Ли Юанем, он не сделал бы так, с его-то характером, только ради какого-то иллюзорного сосуда Основ.

Но Ли Юань был слишком таинственной личностью, и Ван Линь не был уверен, является ли этот человек культиватором, завершившим уровень Вэньдин, поэтому он пока не предпринимал никаких действий.

Лишь в этот момент, когда они добрались до цели, почти на вершине горного пика, Ван Линь решил действовать!

Лю Юань молчал, через некоторое время он улыбнулся и сказал:

«Раз уж брату Сю приглянулась ничтожная Техника Восемнадцати Ограничений Цветов сливы, от чистого сердца я отдаю ее тебе» - он похлопал по сумке, вытащил нефрит передачи, поместил его на некоторое время себе на точку между бровями, сосредоточился на мгновение и затем бросил нефрит Ван Линю.

«Здесь тринадцать Ограничений Цветов сливы, осталось еще пять, подожди, пока мы зайдем на эту гору, и я их отдам».

Ван Линь принял нефрит передачи и осмотрел его Божественным Сознанием. Лицо Ван Линя осталось прежним, но в душе он трепетал от волнения, в этом не было никакого сомнения, перед его глазами было тринадцать колоссов, под ними располагалось тринадцать цветов сливы, и между ними искусно переплетались различные законы природы.

От начала и до конца Гэ Хун молчала, будто к ней происходящее не имело никакого отношения, она лишь без слов смотрела на горный пик, и ей казалось, что все это сон.

«Брат Сю, я в совершенстве владею не только Восемнадцатью Ограничениями Цветов сливы, не знаю, слышал ты или нет о Четырех Великих Ограничениях!» – Ли Юань развернулся и направился к горному пику, будто не боялся, что Ван Линь уйдет вместе с нефритом передачи.

Получив нефрит передачи, Ван Линь со спокойствием в глазах широким шагом зашагал вперед, к горному пику.

«Легенды гласят, что когда зародилась вселенная, появились законы природы, и через длительные трансформации от них отделился один закон, называемый Ограничением или Формацией! Названия разные, но общий смысл один и тот же. Четыре класса – небесный, земной, черный и желтый – с незапамятных времен на них делятся ограничения!» – Ли Юань, не оборачиваясь, неспешно двигался к вершине горы, а Гэ Хун следовала за ним, постоянно чувствуя себя как во сне.

«Но над этими классами есть еще один уровень, люди моего поколения называют его Пустотой! Пустота делится на четыре части, а именно – на Четыре Великих Ограничения. Эта гора произошла из-за уничтожения ограничений Четырьмя Великими Ограничениями, и за бесчисленное количество лет не было никого, кто забрался бы на этот горный пик, никто не справился с этим!» – голос Ли Юаня медленно долетал до Ван Линя.

«Брат Сю, конечно, может недоумевать, как я узнал обо всем этом» - Ли Юань сделал шаг вперед, перешагнул через выступающий камень, создал правой рукой заклинание, затем прикоснулся к пустоте.

От этого прикосновения весь горный пик тут же затрясло, и с оглушительным грохотом эта огромная гора неожиданно уменьшилась почти наполовину.

И хотя по-прежнему не было видно самой вершины, тем не менее, четко ощущалось, что она стала ближе, чем раньше.

«Даже если мы взойдем на вершину этого горного пика, что дальше? Нет никакого верного способа пробиться через нее, и даже если мы обыщем всю гору, можно и не разглядеть то, что скрывается в облаках над ней» Ли Юань повернулся и с натянутой улыбкой взглянул на Ван Линя.

«Брат Сю, может, ты сомневаешься?»

Ван Линь, глядя на Ли Юаня, спокойно сказал:

«Больно ты шумный!»

Ли Юань поморщился, затем улыбнулся и, развернувшись, продолжил взбираться на гору. Но он больше ничего не говорил, а медленно продвигался вперед, перебирая воспоминания, будто каждая травинка на горном пике была ему очень хорошо знакома.

Когда они были на середине пути, Ли Юань снова создал заклинание правой рукой. На этот раз его движения были сложнее, в пустоте раздался звук хлопка, и внезапно горный пик снова загрохотал. Взгляд Ван Линя застыл, и он увидел лишь, как гора уменьшается, уже можно было смутно разглядеть вершину горного пика.

В миг, когда Ли Юань применил это ограничение, до ушей Ван Линя донесся слабый голос Божественного Сознания: «Старший, спаси меня, этот человек сумасшедший, он...»

Этот голос исходил от Гэ Хун, но, не дождавшись, пока она договорит, Ли Юань повернул голову и холодно взглянул ей в глаза, заставляя женщину замолчать.

«Гэ Хун, если хочешь что-то сказать – говори вслух, не нужно использовать Божественное Сознание», в холодных глазах Ли Юаня показалась язвительная насмешка, он сильно изменился после того, как ступил на этот горный пик.

Гэ Хун замолчала, через миг она стиснула зубы и отошла на несколько шагов назад, оказавшись рядом с Ван Линем. Словно только так она чувствовала себя в безопасности.

«Я знаю, кто ты, ты пришел к нашему клану Гэ совсем не случайно, а с определенной целью!» – Гэ Хун пронзительно завизжала, она не хотела умирать, и пускай в душе она уже знала ответ, тем не менее, она все еще хотела побороться за жизнь.

Ли Юань, улыбнувшись, кивнул и сказал:

«Верно!»

Гэ Хун побледнела и с тяжестью в голосе сказала:

«Но почему это должна быть я, вед это не я тогда взяла вещи твоего хозяина, а глава клана Гэ!»

В глазах Ли Юаня сверкнул холод, и он с улыбкой проговорил:

«Потому, что ты прямая и единственная наследница того подлеца из всего вашего клана Гэ».

В глазах Гэ Хун появился страх, она схватила сумку и завизжала:

«Я отдам тебе все, здесь свиток с картиной, железный меч, компас – у меня есть только эти три вещи. Я все отдам тебе, только отпусти меня, прошу, отпусти меня!»

Ли Юань принял сумку, в глазах его читалось сложное выражение, он легонько хлопнул по ней, и из сумки вылетели три предмета, одним из них был железный меч, другим – старинный компас, а последним – свиток с картиной.

Ли Юань поднял картину и развернул ее, и при взгляде на нее в его глазах показалась тоска.

Все, что было нарисовано на картине – гора, эта гора была высокой, большая ее часть пребывала в тумане, а под горой был чудесный меч, который стремительно взмывал в воздух.

На рукояти меча стоял мужчина, от него виднелась лишь тень, и то расплывчатая. На острие меча также стоял человек, силуэт его очень походил на Ли Юаня.

Глаза Ван Линя сверкнули, и при взгляде на Ли Юаня у него возникла догадка: на этой картине четко видно, что она была написана в то время, когда царство Бессмертных вовсе не было разрушено, если это действительно так, то неужели Ли Юань – Бессмертный!

Ван Линь удивленно вздохнул, но почувствовал, что что-то не так!

Ли Юань легко вздохнул и бережно убрал картину в сумку, также убрал драгоценный меч и компас, взглянул на Гэ Хун и спокойно произнес:

«Уходи!» – сказав это, он развернулся и продолжил восхождение к вершине горного пика.

Гэ Хун побледнела, стиснула зубы, перестала забираться наверх и стремительно покинула гору, обернувшись радугой.

Ван Линь совсем не изменился в лице и продолжил идти дальше.

Что касается Ли Юаня, то он будто вовсе не заметил ухода Гэ Хун, не обернулся и не замедлил шага.

«Конечно, у брата Сю есть сомнения, но сейчас не время спрашивать, дождись, пока дойдем до вершины, и там я тебе все расскажу, потому что сейчас я и сам еще не до конца все понимаю...» - голос Ли Юаня звучал странно.

Ван Линь ничего не говорил и шел вперед к горному пику, как и Ли Юань.

По дороге каждое ограничение исчезало, разрушенное взмахом правой руки Ли Юаня, он неоднократно применял все более сложные Ограничительные Техники, за счет чего гора непрестанно уменьшалась.

С каждым уменьшением горы вершина все четче представала перед глазами.

На той вершине виднелась огромная каменная статуя, эта статуя представляла собой мужчину средних лет, рядом с которым находился летающий меч, и на острие меча также стоял человек.

Увидев каменную статую, Ли Юань заволновался, он машинально ускорил темп, направившись прямо к вершине, и в одно мгновение оказался у нее. Он стоял у статуи высотой больше десятка чжанов, и в глазах его отражалось страдание.

Ван Линь тоже подошел к вершине и взглянул на статую, из нее распространилась невероятная мощь и аура ограничений.

Правая рука каменной статуи была сложена на первый взгляд в простую, но при детальном рассмотрении крайне сложную печать. В тот миг, когда взгляд Ван Линя обратился к этой печати, он задрожал, будто под влиянием необыкновенной силы, словно его душа была готова вырваться из тела.

До его слуха донесся звон бесчисленного множества мечей, перед глазами потемнело, он увидел воинство Бессмертных, окруженных сияющей Ци, в руках они держали магическое оружие, и летели в небеса, вступая в схватку с небом!

Эти Бессмертные искрились молниями, когда они поднимали руки, то вокруг нарастали ужасающие раскаты грома, доносившиеся до небес.

А небо было пустым! У Бессмертных не было ни единого противника. Но Бессмертные один за другим взрывались и погибали!

От этой удивительной сцены Ван Линя затрясло, и как раз в это время среди армии Бессмертных сверкнула радуга меча, сияющая фиолетовым цветом, и человеком, стоявшим на рукоятке меча, как раз был тот, кого изображала каменная статуя.

На острие меча также стоял человек, но его образ не имел ни единого сходства с Ли Юанем!

С появлением этого меча все Бессмертные один за другим разлетелись в стороны, и меч унесся к небу, искрясь таким блеском, который заставил Ван Линя почувствовать себя растерянным.

Ему казалось, будто в этой беззвучной галлюцинации он услышал голос, который кричал.

«Я умру, но моя душа бессмертна!»

В тот момент, когда раздался этот голос, стоявший на рукоятке меча мужчина затрясся всем телом и рассыпался на части, остался лишь слуга на острие меча, который с растерянностью смотрел на пустую рукоятку.

До крайности опечаленный, слуга чувствовал себя так, будто его хозяин, стоявший на рукоятке меча, был его богом, но теперь бог исчез, а рукоятка меча осталась пустой... На этой земле он остался совсем один, и впредь на рукоятке меча никого не будет... С желанием умереть, он поднял голову, взглянул на небо, наступил на острие меча, чтобы последовать за хозяином, и направился прямо к небу.

«Хозяина больше нет, и слуга пойдет за ним!»

Печать раба

Человек на острие меча сделал шаг вперед и полетел в небо, разорвав воздух, он создал слабый ветерок. Но тут же его тело задрожало, внезапно рассыпалось и, превратившись в многочисленные осколки, упало на землю.

Сверкающий фиолетовый свет меча будто испустил печальный крик и тоже свалилися с неба. Меч проткнул землю на вершине горы и тишина вокруг в миг разорвалась шумом огромной массы разрушенных камней, разлетевшихся вместе с пылью. Немедленно все разрушенные камни начали собираться на вершине горы и в мгновение превратились в каменную статую Хозяина, статуя была вырезана из камня и выглядела, будто сами небеса приложили руку к её создания.

Поверх вырезанного из камня наконечника меча стоял и силуэт слуги, он медленно сформировался из разрушенных камней.

Эти две грубые статуи с течением времени стали все более и более четкими, они будто ожили.

Отпечаток руки статуи в этот момент полностью завладел сознанием Ван Линя. Этот отпечаток в его глазах казалось представлялся множеством невероятных изменений, Ван Линю казалось, что статуя совершенно живая, даже в её каменных глазах он видел духовные колебания.

"Обладающий моей кровью потомок, да откроет путь ограничений и поможет мне проснуться... Если же его силы будет недостаточно, следующие поколения должны будут запомнить этот урок..."

В глубокой задумчивости мозга Ван Линя послышались слова, переданные из отпечатка. Внезапно в тело Ван Линя будто проник этот отпечаток и захотел остаться в нем навсегда.

К счастью, смертное тело Ван Линя сейчас испытывало сильную боль, которая яростной волной нахлынула на его разум. Ван Линь вздрогнул, немедленно отступил несколько шагов и закрыл газа, постепенно он полностью пришел в сознание и освободился из этого странного состояния.

Тем временем внутри него сила, которая сжигала его тело, распространилась по всему телу и рассеила остатки печати.

Как только Ван Линь очнулся, он открыл глаза, в них показался ужас. После глубокого вздоха он отступил еще на несколько шагов, эта каменная статуя была слишком странной. Даже с тысячилетней культивацией Ван Линя он все еще не мог предположить, что же она такое.

Этот отпечаток руки каменной статуи очевидно был техникой Бессмертных, функция которой заключалась в неком наследовании, но наследовании не силы, а печати слуги на все поколение!

Но в этом мире ни одна Божественная Способность не может избежать потери силы с бегом времени, эта секретная техника печати Бессмертных в прошлом вероятно имела огромную мощь, но теперь, спустя время, она постепенно все более и более слабой.

Но, даже ослабнув, она смогла повлиять на Ван Линя, если бы не горение его смертного тела, то скорее всего ему было бы невероятно трудно прийти в сознание. К тому же у Ван Линя были подозрения насчет печати в своем мозгу, горение его тела, конечно, вызвало уничтожение печати, но у Ван Линя было ощущение, что печать не была рассеяна, а разрушилась сама.

"Почувствовал?" - смотря на каменную статуя спросил мягким голосом Ли Юань.

"Старший брат Сюй, насчет этой отметки можешь быть спокоен, она не сделает тебя рабом и рассеится сама... Все потому, что у статуи уже есть слуга и это мой предок, он приходил сюда уже много лет назад. В тот раз он прорвался через ограничения на вершине горы и прибыл сюда, после чего стал слугой Бессмертного... После этого все потомки моего предка стали уже имели в своем мозге печать раба..." - пробормотал Ли Юань себе, будто, объясняя, Ван Линю.

"Эту каменную статую Бессмертного Ли Юань так и не смог разрушить..." - спокойно пояснил Ли Юань, затем поднял правую руку и надавил на статую, вместе с выпущенной силой Бессмертных на каменной статуи стали появляться трещины и спустя мгновение она уже была все покрыта ими.

Немедленно статуя разрушилась и превратилась в огромное количество маленьких кусочков.

Не успела пыль осесть, как все разлетевшиеся камешки вновь собрались и статуя на глазах вернулась к первоначальному виду.

"Старший брат Сюй, ты видишь?" - Ли Юань развернулся и посмотрел на Ван Линя.

Ван Линь с серьезным лицом кивнул.

Ли Юань горько вздохнул и медленно спроизнес: "Мой клан Ли в прошлом был превозносим в регионе планет Ло Тянь за наши ограничения Разрушений, наш клан был одним из шести самых больших и самых древних в регионе Ло Тянь. Мои сородичи изучали путь ограничений и культивировали его всю жизнь. В каждом поколении были люди достигшие вершины первой ступени и прорвавшиеся во вторую."

"В те времена клан Ли был на вершине своего могущества!"

"Но с тех пор, как предки моего клана вошли в Царство Бессмертных Грома впервые ни одно из последующих поколений не смогло снова прорваться сквозь границу первой ступени. Полная завершенность стадии Вэньдин стала пределом для всех моих сородичей, для всего клана... Подобно проклятию весь потенциал клана в миг исчез... Ко всему этому, эссенция жизни таяла на глазах и в сравнении с людьми той же сферы культивации мои сородичи имели долголетие длившееся в три раза меньше... Все это стало следствием печати раба, наложенной на них!!" - Ли Юань резко повернул голову и уставился на статую, его глаза захлестнула злоба, однако в тот же миг злость исчезла, а лицо Ли Юаня изменилось в гримасе боли.

Ван Линь молча стоял, а его взгляд был спокоен.

Через некоторое время тело Ли Юаня будто окатили дождевой водой, вся его одежда промокла от пота и он сам будто стал выглядеть намного старше. Обеими руками он тут же сформировал печати и наложил метки в цетр своего лба, каждая метка была образована из бесчисленного количества ограничений. Как только печати со свистом наложились, в его глаза медленно вернулась ясность.

"Старший брат Сюй, состояние этого Ли нестабильно, как только я разволнуюсь, мне становиться трудно сопротивляться контролю печати раба." - выдохнув мутный газ, горько сказал Ли Юань.

"Бесчисленное количество лет эта печать раба вызывала увядание моего клана Ли, мои родственники умирали один за другим, а их культивация каждый раз застревала на первой ступени. Былая гордость и величие постепенно исчезли..."

"Несколько тысяч лет назад мой клан породил человека невиданного таланта, своим природным талантом он превосходил все предков нашего клана Ли, его расчеты в технике ограничений были невероятно пугающей мощи. Если бы он только родился в другом времени и избежал бы печати раба, то несмомненно стал бы сильнейшим человеком в клане!"

"Хотя культивация этого предка была только на полном завершении стадии Вэньдин, техника его ограничений, в действительности, пугала даже некоторых культиваторов второй ступени. Ради уничтожения печати раба моего клана Ли, и все еще находясь под давлением сокращенного времени жизни, он покинул регион планет Ло Тянь и отправился на поиски эксперта высших техник ограничений, чтобы найти метод разгадать и снять эту печать."

"От культиватора в регионе Альянса Планет в обмен на свою Божественную Способность техники ограничений он получил свиток с рисунком, а в Царстве Бессмертных Ветра на планете Юньчэнь в обмен на сокровища нашего клана он получил компас."

"Из-за того, что его жизнь подходила к концу, он вернулся в регион планет Ло Тянь, вернулся в клан Ли. К тому времени клан уже потерял половину своих членов, мои сородичу отдали свою жизнь во благо всего клана, они умерли, но их души, подражая мечу Бессмертных, были использованы для очищения железного меча!"

"Собрав железный меч, собирающий души, компас, который способен остановить печать, и картину в свитке, для уничтожения печати, мой предок подошел к границе своей жизни Когда Царство Бессмертных Грома открылось, он, захватив с собой три духовных орудия, отправился туда, полный надежд и уверенности за весь клан Ли!"

"К сожалению, от моего предка не было вестей и клан Ли снова впал в отчаяние, после этого увядание клана продолжилось с еще большей силой. Мои соплеменники умирали один за другим, а печать раба, будто проклятие посланное самим миром, продолжало из поколение в поколение терроризировать мой клан Ли... До настоящего момента, когда в клане вместе со мной осталось лишь три человека..."

Голос Ли Юаня был пронизан пустотой и печалью, расказывая обо всем. После чего он повернулся и мрачно сказал: "И все, что было дальше не было известно, пока тысячу лет назад мой отец, на отдаленной планете культивации, случайно не обнаружил тот железный меч! Но прошло уже огромное количество лет и спустя такое мы не могли точно судить, был ли владельцем этого меча наш предок или нет."

"Но этот железный меч в самом деле был очищен половиной душ всего нашего клана, мой отец, только взглянув, сразу почувствовал в нем гнев и обиду душ нашего клана."

Ли Юань схватил правой рукой воздух, немедленно из пустоты появился свет сверкающих ограничений, который подобно вихрю, мгновенно принес сюда силуэт испуганной женщины по фамилие Гэ.

Она была в ужасе и не могла ничего сделать, её вырвали прямо из вихря и кинули к ногам каменной статуи.

"Тот клан, у которого был этот железный меч был кланом Гэ!" - глаза Ли Юаня налились жестокостью и сильной ненавистью.

"В прошлом, когда мой клан Ли был силен, клан культивации Гэ был бы стерт в пыль и пущен по ветру только по мановению одного пальца, но сейчас высочайшая культивация моего клана находится всего лишь на пике стадии Вэньдин. Даже используя техники ограничений против клана Гэ, имеющего двух культиваторов на второй ступени культивации, мы слишком слабы."

"Некоторое количество лет назад я замаскировался и вошел в клан Гэ, а вскоре и все узнал..." - Ли Юань поднял полный горечи взгляд и посмотрел в небо.

"Люди из клана Гэ уже знали мой статус... Но о прошлых события не сказали ни слова. Только лишь отдали эту Гэ Хун(кит. радуга) вместе с тремя духовными орудиями. После этого мы вместе вошли в Царство Бессмертных Грома."

"Хотя они и не сказали ничего, но я, Ли Юань, легко могу угадать, что произошло в тот раз!" В глазах Ли Юаня сверкнула жестокость, он уставился на Гэ Хун и медленно произнес: "Сегодня, я, Ли Юань, завершу последнее желание моего предка, но перед этим, используя твою кровь, я отомщу за весь клан Ли, который в течение нескольких тысяч лет, потеряв надежду, ждал возвращение души предка!"

Закончив говорить, Ли Юань сжал правую руку и немедленно поймал Гэ Хун. Вздохнув, он схватил её Небесный Дух. В глазах женщины появилось отчаяние, она хотела было что-то сказать, но так и не сказала.

Ван Линь слегка нахмурился и произнес: "Собрат культиватор Ли, дела ваших кланов Гэ и Ли не имеют никакой связи с этим Сюй, зачем вы привели меня сюда?"

Ли Юань обернулся и, посмотрев на Ван Линя, спокойно сказал: "Старший брат Сюй, я с помощью техники ограничений полностью видел Вашу битву с культиватором стадии Пустоты Инь. Магические техники Божественной Способности Сюй могут быть очень полезны этому Ли. Старший брат Сюй может быть спокоен, после помощи этому Ли, он получит полное описание Восемнадцати Ограничений Цветов Сливы, к томуже в подарок я отдам Ограничения Разрушений моего клана Ли! Так что я прошу старшего Сюй быть терпеливым, так как я сначала должен принести жертву души клану!"

Глаза ли Юаня налились глубокой ненавистью, сила Бессмертных внутри него завертелась и, вырвавшись, раскаленным драконом ворвалась в тело Гу Хун. На лице женщины отразились страдания, но её взгляд тем не менее оставался ясным. Из последних сил она подняла голову и посмотрела на каменную статую, как только это произошло она внезапно что-то поняла и уже раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но возможности это сделать ей уже никто не дал...

С глухим взрывом её тело превратилось в фарш из плоти, а воздухе рассеялся туман из крови, покрывший всю вершину горы, а вместе с этим и статую. При этом Изначальный Дух был поглощен каменной статуей, а душа женщины растворилась в кровавом тумане.

Ли Юань молчал, затем опустил взгляд и посмотрел на свою ладонь, в его взгляде читалась растерянность. Спустя долго время он тяжело вздохнул и голосом, от которого веяло древностью, произнес: "Предок, младший Ли Юань продолжит Ваше неоконченное дело..."

⇐ Предыдущая110111112113114115116117118119Следующая ⇒

Поделиться: