Рассмотрим еще несколько правил:

 

2-е правило седьмого вселенскаго собора определяет: "Всякому имеющему возведену быти на епископский степень, непременно знати псалтирь, да тако и весь свой клир вразумляет поучатися из оныя. Такожде тщательно испытывати его митрополиту, имеет ли усердие с размыпилением, а не мимоходом, читати свяшенныя правила, и святое евангелие, и кннгу Божественнаго апостола и все Божественноеписание, и поступати по заповедям Божиим и учити порученный ему народ. Ибо сущность иерархии нашея соотавляют Богопреданныя словеса, то есть истинное ведение Божественных писаний,якоже изрек великий Дионисий. Ащё же колеблется и не усердствует тако творитииучити, да не рукополагается".

 

Но кто из нас так рукополагался, и кто, вообще так рукополагается? Многих ли ты знаешь, владыка, знающих псалтырь и святоотеческие ее толкования? Я не знаю. Но может ли это сегодня быть препятствием к рукоположению? Если мы и впредь будем так относиться к правилам, как вы сегодня, то мы рискуем остаться без священства и вовсе.

 

А что вы скажете на 2-е правило Двукратного собора? Оно повелевает никого не постригать, не облекать в монашеский образ, если при сем не будет присутствовать тот, кто должен иметь его в послушании и позаботиться о его душевном спасении, т.е. тот, кто прежде сам делами хорошо научен добродетели и может возводить к ней и своих подчиненных. А тех, которые постригаются по причине болезни или скорби для того только, чтобы приобрести тем славу благочестия, и опять остаются в своих домах, нисколько не заботясь о подвижнических трудах и подвигах, таковых правило повелевает определять на послушание в монастырь, в какой заблагорассудит епископ; а того, кто безрассудно постриг его, извергать, как преступника божественных правил и нарушителя монашеского благочиния: ибо через такие нерассудительные и погрешительные пострижения причиняется оскорбление монашескому житию и дается повод к хулению Бога (М. Властарь. Синтагма. Начало буквы «М», гл. 15).

 

Вот это правило: «Некоторые восприемлют на себя образ токмо жития монашескаго, не ради того, да в чистоте послужат Богу, но ради того, да от чтимаго одеяния восприимут себе славу благочестия, и тем обрящут безпрепятственное наслаждение своими удовольствиями. Отринув одни свои власы (ЗРИ!!! – еп. П.), они остаются в своих домах, не исполняя никакого монашескаго последования, или устава. Того ради святый собор определил: отнюдь никого не сподобляти монашескаго образа, без присуствия при сем лица, долженствующаго прияти его себе в послушание, и имети над ним начальство и восприяти попечение о душевном его спасении. Сей да будет муж Боголюбивый, начальник обители, и способный спасти душу новоприводимую ко Христу. Аще же кто обрящется постригающий кого либо не в присутствии игумена, долженствующаго прияти его в послушание: таковый да подвергнется извержению из своего чина, яко не повинующийся правилам, и разрушающй монашеское благочиние; а неправильно и безчинно постриженнный да предастся на послушание в монастырь, в который заблагоразсудит местный епископ. Ибо неразсудительныя и поргешительныя пострижения и монашеский образ подвергали неуважению, и подали случай к хулению имени Христова».

Имелись ли у нас игумены или хотя бы опытные монахи, которые могли бы взять на испытание новопостригшихся? У кого в послушание находились епископы Иона и Филарет? А как было в России? И если не было принимающих нас к себе на послушание опытных монахов (ничего не говорю об игумене, которого да сподобит нашу церковь Господь в ближайшие времена), неужели из-за этого у нас нет законного священства? Или наших рукополагателей, всех, начиная с наших бывших епископов от которых мы приняли рукоположения нужно осуждать?

 

Список подобных правил можно продолжить, но и приведенные ясно говорят о том, что если не соблюдение таких строгих предписаний не повредило нашей древлеправославной церкви, то неужели стрижение волос с несоблюдением папалитры повредит? Что без нее нельзя спастись? Разве в папалитре заключено спасение?

И, наконец, разве само длинноволосье современных священников не показывает, что и папалитра не являлась такой необходимой нормой для церкви? Если б церковь без нее не мыслила спасение, то почему же она отложила, сей обычай на долгие века?

Или как понять слова 2-го правила Двукратного Собора, в котором говорится об «отложении влас» монахам? Ну, говоря коротко, не все правила выполнялись всегда со всей строгостью. То же самое говорим мы и о 21-м правиле VI Вселенского Собора, где говорится о стрижке клириков. Такую стрижку давно уже никто не соблюдает, почему же нам ставить это в условие?

Если мы будем слушаться и следовать требованиям некоторых наших духовных чад, то окажемся перед пропастью, куда ввергнуть нас врагу не составит труда. Внемлите, пожалуйста, не все правила можно исполнять всегда. Имеются определенная категория правил, преданий или норм внешности христианина, которые невозможно выполнить всегда, во все времена, и даже НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ САМОЙ ЦЕРКОВЬЮ. Вот тому доказательство:

Однажды патр. Генадия (Схоларь), синайские монахи спросили насчет обычаев церкви: «Следует ли все обычаи выполнять неуклонно»? Патриарх ответил: «Уверяем вас о Господе, что кто в наше время требует строгаго соблюдения всех обычаев и уставов церкви, как это было во время свободы христиан, тот враг христианства и налагает бремя на безсильных; а кто прощает малое, чтобы сохранить целое, тот имеет дух апостольский» (В. Т. Зеленков.Выписки из святоотеческих и других книг, служащия к изучению различных сторон церковной жизни. Част I, вторая половина. Стр. 38. § 513 Летопись церковных событий архимандрита Арсения, изд. С.-Пб. 1899 г., лето 1460, стр. 553. Ответы св. Геннадия патр. Схолария на запросы синайских монахов).

То же самое читаем и в Толковом Апостоле: «Аще и сам Христос повелел есть, видиши же некоего вредящеся от того, удержися и не сотвори по повелению» (Там же. § 512).

И если так говорили столетия назад, то, что можно сказать о сегодняшнем времени, когда такой упадок нравов и такое притеснение христианам творят? Как жить нам, как быть?

Или, как назвать того, кто только и занят тем, что ищет — какое бы правило предложить церкви еще для его непреклонного исполнения? Патриарх Геннадий, таковых называет ВРАГАМИ ХРИСТИАНСТВА! И я с ним согласен!

 

* * *

Находясь недавно в Поти, я услышал от некоторых дополнительные доводы в поддержку ношения длинных волос священнослужителями. Почему-то слова св. апостола Павла, из первого его послания к Коринфенянам, не оказались для них убедительными. Не принимаются или оспариваются святоотеческие писания, на том только основании, что, мол, изданы они не староверами, а новообрядцами.

Сторонники ношения длинных волос, приводят также в свою пользу примеры из жития некоторых отцов, которые или сами носили длинные волосы, или имелись таковые в числе их сторонников.

Все должны знать, что иногда ошибались и древние подвижники и даже святые отцы, посему нельзя без рассуждения принимать все, что только можно вычитать в книгах исторических и жизнеописаниях святых. Да и многое должно понимать правильно. Бывает, что многие наши христиане, к сожалению, неправильно понимают некоторые моменты аскетической жизни. Сейчас я не буду останавливаться на примерах, ибо это не предмет нашего спора, укажу только — почему иногда и преподобные отцы ошибались.

Однажды свв. Варсонуфия Великого и Иоанна спросили: «Почему святые иногда погрешают в частных понятиях и противоречат один другому»? Они ответили:

«Святые, сделавшись учителями, или сами собою, или принуждаемые к тому другими людьми, весьма преуспели, превзошли своих учителей и, получив утверждение свыше, изложили новое учение, но вместе с тем сохранили и то, что приняли от прежних учителей своих, т.-е. учение неправое. Преуспев впоследствии и сделавшись учителями духовными, они не помолились Богу, чтобы Он открыл им относительно первых их учителей: Духом ли Святым внушено было то, что они им преподали, но, почитая их премудрыми и разумными, не исследовали их слов; и таким образом мнения учителей их перемещались с их собственным учением, и Святые сии говорили иногда то, чему научились от своих учителей, иногда же то, что здраво постигали собственным умом; впоследствии же и те, и другие слова приписаны были им. Принимая от других, преуспев и сделавшись лучшими, (святые) Духом Святым говорили то, что вверялось им с утверждением от Него; говорили и то, что им было преподано прежними учителями их, не исследуя слов их, тогда как им должно было (исследовать) оныя, и чрез молитву к Богу и вопрошения (просвещенных Духом) удостовериться, справедливы ли они. Таким образом, перемещались учения, и все, что говорили сии святые мужи, их имени приписывались.

 

Итак, когда слышишь, что кто-либо из них (святых – архиеп. П.) говорит о себе, что он от Духа Святаго слышанное ведает, то сие несомненно, и мы должны тому верить. Если же (святой муж) и говорит о вышеупомянутых мнениях (имеются в виду мнения раньше изложенные в вопросе – архиеп. П.), то не найдешь, чтобы он подтверждал слова свои, как бы имел утверждение свыше, но проистекли из учения прежних его учителей, и он, доверяя знанию и премудрости их, не вопрошал Бога, истинно ли сие» (Преп. Отцев Варсонуфия Великого и Иоанна «Руководство к духовной жизни». Вопр.610).

 

К сожалению, в полемике с нами разговаривают не с позиции церковных правил и святоотеческих поучений, а на основании бытующего обычая видеть священника только длинноволосым. Это противоречит правилам и святоотеческому учению. А насколько опасно это, видно из наставлений свв. Варсонуфия Великого и Иоанна, которые говорят, что не принимающие совета отцев, подвергаются крайнему злу, преступают заповедь Божию и являются врагами Божиими.

 

«Если человек, — предупреждают сии святые отцы, — не попросит совета у отцев касательно дела, которое кажется добрым, то последствия сего будут худыя, и человек тот преступает заповедь, которая говорит: «Сыне, с советом вся твори» (Сирах 32:21); и еще: «Вопроси отца твоего и возвестит тебе, старцы твоя и реут тебе» (Втор. 32:7). И нигде не найдешь, чтобы Писание повелевало кому-нибудь делать что-либо само по себе; не просить совета означает гордость, и такой человек оказывается врагом Божиим, ибо «Бог гордым противится, и смиренным дает благодать» (Притч. 3:34). Кто же (после сего) будет смиренным, как не тот только, кто преклоняет выю свою пред старцами и принимает совет их, по страху Божию» (там же. Вопр. 532).

 

А что замечаем мы?

 

Указываем на святоотеческие творения (касательно стрижения волос священнослужителям), на правила церкви, а в ответ, основываясь на свой обычай, они упорно отвечают, что это не обычай церкви. Да и сомневаются в истинности высказываний отцев на том только основании, что приведены они из изданий новообрядческих издательств.

 

Насчет книг могу сказать, что совершенно отвергать новообрядческие издания святых отцов церкви не совсем законно и безопасно. Как изветно существуют целых восемь книг т. н. «Постановлений свв. Апостолов», которые были испорчены еретиками и по этой причине не внесены в свод законов. Однако, как в древности, так и в сравнительном прошлом, православные христиане ссылались на них часто, ссылаются и по сей день. Кстати, новообрядческая духовная академия в г. Казани издала книгу с этими постановлениями и никто, даже многие староверы не гнушаются им.

 

Или, что скажете на толкования Вальсамона и Зонары? Мы их знаем только по никонианским переводам, ибо староверы их никогда не переводили, не издавали, но разве наши духовные предки не пользовались ими? А мы не пользуемся? Конечно – да! Так, в чем же дело? Дело в том, что когда что-нибудь из спорных вопросов противоречит общепринятым обычаям (я специально не называю их староверческими, ибо ношение священниками длинных волос это не староверческий обычай, а попущение и невнимательное отношение к апостольскому обычаю, что будет показано ниже), их категорически отвергают.

 

Или, на какие источники ссылаются староверы, когда они доказывают новообрядцам ересь брадобрития, — разве не на их издания?

 

Мои оппоненты говорят, что изречения отцов против ношения длинных волос, это новообрядческое искажение, но подумайте, разве это логично? Новообрядческие священники также носят длинные волосы, как и старообрядческие, так не логичнее было бы, если б в новообрядческих переводах отцы оправдывали, а не осуждали ношения длинных волос? Что же они исказили в изречениях отцов? Если вдруг мне придется выступить против новообрядцев и поднять вопрос, являющийся предметом спора с ними, то я с большим удовольствием использую их издания, как наивернейшее доказательство моей правоты, ведь сказано: «от враг свидетельство достоприятнейше суть».

 

В новообрядческих изданиях очень много полезного, и нельзя думать, что раз они еретики, то все искажают. Св. Василий Великий не запрещает читать даже творения язычников. Он приводит пример пчелы, которая приступает ко многим цветам, но не от всех берет полезный сок. Не так ли должны и мы поступать с книгами, переведенными и изданными еретиками? К тому же, нужно еще учесть, что и между еретиками есть разница, кто-то из них близок к православию больше, а кто-то и вовсе от него отдален. Переводами иеговистов и баптистов, а также прочих протестантов (если мы не имеем дело со специальными научными трудами, которые часто издаются на основании рукописей), мы не пользуемся, а если пользуемся кое-какими переводами, то рассудительно и с опаской.

 

Хочу еще добавить, что до Никона и во время оного, были переведены отнюдь не все творения отцов: очень много в этом направлении было сделано в «послениконовский» период. Имеются современные, очень хорошие переводы. Не хочу называть поименно, но и мои оппоненты в вопросе, касательно волос, очень часто пользуются творениями свв. Отцов, которые были переведены новообрядцами. У себя дома они имеют много таких книг и во время спора часто к ним прибегают. Получается, что им можно (когда это им выгодно) пользоваться новообрядческими изданиями, а мне нет. С такой «логикой» я категорически не согласен, и уверен, вы меня в этом поддержите.

 

А теперь вернемся к обсуждаемому вопросу.

 

Как помнитеь, против ношения священниками длинных волос, я привел изречение св. ап. Павла из его первого послания к Коринфянам, в котором сказано: «муж аще власы растит, безчестие ему есть» (1 Кор. 11:14). Тогда я писал, что повеление св. Апостола Павла уже есть правило. Оно установлено для всех мужчин независимо от общественного или духовного положения.

 

Здесь словом «муж» апостол обозначил нашу природу, а не общественное состояние. Если бы разбираемый апостолом вопрос касался только определенного сословия (скажем духовного) в обществе, то апостол сказал бы не «муж», а указал бы для кого ношение длинных волос есть «бесчестие», а для кого нет. Если бы ношение длинных волос являлось прерогативой священников, то он разговаривал бы о том, как некоторые восхищают священническую принадлежность и запретил бы это, но мы ничего такого в его послании не видим.

 

Если кто попытается доказать нам, что словом «муж» апостол обозначил только мирян, а не священников, то ему придется доказать, что священник не «муж», но так как такое утверждение — кощунственно и невыразимая глупость, то надеюсь, что никто из наших христиан не будет прибегать к такому «аргументу».

 

К сожалению, в нашей, грузинской церкви в этом вопросе не было достигнуто единомыслия. Мне стали утверждать, что слова апостола касается только мирян, а не священнослужителей. Ссылались на того же Апостола Павла, который в том же своем послании к Коринфянам пишет: «Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову» (1 Кор. 11:4,5).

 

По мнению наших оппонентов, раз священники покрывают свои головы камилавкой, или другими головными уборами, то здесь апостол подразумевал только мирян. Это им не разрешено покрывать голову. Точно также, говорят они, что указание Апостола стричь волосы, касается мирян, а не священников. Но, кто из святых отцов так толковал данное место св. Писания нам так и не было указано. А коли так, то нами данное толкование не было принято.

 

К тому же, священнослужители не всегда молятся в церкви с покрытой головой. Как известно, священнослужители (диаконы, пресвитеры и епископы) являются образами самого Христа, Апостолов и Ангелов. Так пишет об этом, например, св. Игнатий Богоносец. В этой связи, так как и само облачение священнослужителей (включая головные уборы) являются символами определенных предметов, то нельзя рассматривать их в порядке обычных головных уборов. Кроме того, сами священнослужители в определенных случаях, молятся в церкви без головных уборов (напр.: на эксапсалмах, когда читаются молитвы: Отче наш, Символ Веры, Достойно…, и мн. др.).

 

Если слова Апостола Павла касаются только мирян и никак не священников, то почему церковь и от них требует стоять на указанных и многих других молитвах с непокрытой головой? Ответ один, — все мы (как священники, так и миряне) выполняем повеление Апостола, однако, когда священник изображает некую высокую духовную сущность, то он надевает, скажем, митру, саккос, омофор (которые, кстати говоря, в определенных местах на литургии, должно снимать).

 

Но, когда священники, как обыкновенные люди, сами, вместе с народом изображают человеческую свою сущность и, как все люди просят Бога о помиловании, то вместе со всеми и они молятся Ему с непокрытой головой. И повеление Апостола здесь соблюдается полностью. Теперь давайте вернемся к нашему вопросу.

 

Апостол не говорил коринфянам, что, нося длинные волосы, тем самым они присваивают священническое достоинство, что на самом деле, было бы кощунством, если ношение длинных волос являлось прерогативой священников.

 

Спор между нами, касательно изречения ап. Павла, таким образом, теряет смысл. Мы понимаем его так, как учат нас апостол и множество отцов, а вы, защищающие длиноволосие священников, простите меня Христа ради, не знаю на основании кого или чего, понимаете его совершенно иначе.

 

Кто рассудит нас? Все те же святые отцы! Рассудит нас вся древняя Церковь, которая приняла в руководство толкования отцев и постановила, чтобы духовные лица не смели своевольно толковать народу места Священного Писания (см. правила VI всел. Собора). Давайте прибегнем к помощи отцев и посмотрим, как же они толкуют данное место. Правда на сей раз у меня под рукой толкование только одного блаж. Феофилакта, но думаю, и его толкование достаточно ясно покажет правоту нашей мысли в отношении ношения длинных волос.

 

В 11-й главе св. апостол пишет: «… держите предания так, как я передал вам. Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос. Жене глава — муж, а Христу глава — Бог. Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая. Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается. Итак муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия. А жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов. Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа (ек фпх бндсьт), так и муж через жену (дйб гхнбйкьт). Все же — от Бога. Рассудите сами. Прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою? Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала? А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии».

 

Толкование (толкование блаж. Феофилакта выделено курсивом – архиеп. П.):

 

И держите предания так, как я передал вам.

 

Отселе очевидно, что и Павел и прочие апостолы преподавали многое устно и без письма.

 

Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос.

 

Судя по ходу речи, он, видимо, продолжает беседу с теми, кого хвалит за хранение преподанного им; но на самом деле он исправляет непокорных. Слыша, что Христос есть глава всякому мужу, разумей: верному. Ибо мы, верующие — тело Его, а не язычники, почему Христос не глава им.

 

Жене глава — муж, а Христу глава — Бог.

 

Муж глава жене, потому что господствует над нею. Бог глава Христу, потому что есть причина Его, как Отец Сына. Сказанное о главе не нужно понимать в одинаковом смысле и о Христе. Христос — глава нам и потому, что Он Творец наш, и потому, что мы — Его тело, а Отец глава Христу, как причина Его. Если же название Отца главой Христа будешь понимать и по человечеству, в таком смысле, в каком Сам Христос назван главой нам, тут не будет ничего нечестивого. Ибо Отец называется и Богом Христа по человечеству (Ин.20:17). Поскольку же Он восхотел уподобиться нам, и назвался и братом нашим и главой, то ничего нет нового, если Он принимает и имена уничиженные, и Отца Своего по Божественности имеет главой по человечеству, как Царя Своего и Бога Своего.

 

Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову.

 

Мужу воспрещает иметь покрытую голову не всегда, но только во время молитвы и пророчества. Не сказал также просто: с покрытой головой, но: имеющий на голове, дабы уничтожить покрытие головы не только одеждой, но и волосами. Ибо и тот, кто отрастил волосы, имеет на голове, именно, эти волосы.

 

Почему же он бесчестит голову свою? Потому, что поставлен начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения.

 

Или так: постыжает свою главу — Христа, унижая себя и теряя свободу. Ибо как малое тело постыжает голову, так и тот, кто от Бога создан свободным и самовластным, но сам унижает себя как подчиненного, постыжает Христа, который есть глава его, как тела.

 

Достойно исследования, почему апостол выставляет это как грех. Мужу и жене, одному признаком власти, а другой — подчинения, дано многое и иное, между прочим и то, чтобы один имел голову непокрытую, а другая — покрытую. Как же не грех переступать пределы природы, и мужу украшаться волосами, а жене не покрываться? Искореняет это явление, как признак своеволия, которое весьма губительно в делах церковных. Ибо и ереси отсюда, от того, что каждый выходит из пределов узаконенного.

 

И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая.

 

Были, как я сказал, и женщины с даром пророчества, например, дочери Филиппа (Деян.21:9) и многие иные. Чем же постыжает голову свою? Тем, что объявляет голову каким-то изгнанником, отступившись от вверенной ей Богом власти. Знай также, что мужу воспрещает быть покрытым, как сказано, во время молитвы и пророчества, а жене воспрещает быть не только в это, но и во всякое время. Ибо сего он желает, когда говорит: ибо это то же, как если бы она была обритая. Как быть обритой ей всегда стыдно, так и быть непокрытой стыдно всегда же. Волосы заменяют собой покрывало. Посему снимающая с себя покрывало похожа на снявшую с себя волосы.

 

Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается.

 

Продолжает доказывать, что быть непокрытой сходно с тем, что быть остриженной; и как стыдно последнее, то стыдно и первое. Всем этим выражает, что женщине всегда стыдно быть непокрытой.

 

Итак, муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия.

 

Первой причиной выставил то, что муж имеет главой Христа, и посему не должен покрываться. Теперь представляет и другую причину, то, что он есть слава Божия, то есть наместник Божий и образ Его. Посему представителю власти Царя всех должно являться пред Него со знаками этой власти, то есть с непокрытой головой. Ибо она служит знаком, что муж не подвластен никому из земных, но сам господствует над всем, как образ Божий.

 

А жена есть слава мужа.

 

То есть, подчинена мужу. Посему и являться ей должно с знаком подчинения, а таким знаком служит — иметь покрытую голову.

 

Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа.

 

Выставляет причины, по которым муж преимуществует пред женой, именно: жена создана из ребра его, и не он создан для нее, а она для него. Ибо сказано: сотворим ему помощника (Быт.2:18). Как же мужу покрываться, когда он так почтен от Бога? В таком случае он похитит себе женскую одежду, и сделает то же, как если бы, получив диадему, сбросил ее с головы, а надел одежду раба.

 

Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов.

 

По сему сказанному, говорит, жена должна иметь знак своего подчинения, то есть если не что иное, то на голове покрывало, из благоговения пред ангелами, дабы и пред ними не явиться бесстыдницей. Ибо как покрытой головой, опущенными вниз глазами жена доказывает свою почтительность и верность положения подчиненной, так непокрытой головой она обнаруживает бесстыдство, которого отвращаются и ангелы, присущие верующим. Климент же, автор книги "Строматы", довольно тонко разумел под ангелами праведников Церкви. Жена, говорит он, должна покрываться, дабы не соблазнить их на блуд.

 

Впрочем, ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе.

 

Говорит это потому, что придал больше преимущества мужу, доказав, что жена от него, и для него, и под властью его. Чтобы не возвысить мужей сверх надлежащего, а жен не унизить, говорит, что при первоначальном творении жена, действительно, так создана от мужа, но теперь и муж не рождается без жены. Впрочем, в Господе, то есть все творит Бог, и оживотворяет семя и укрепляет утробу.

 

Ибо как жена от мужа, так и муж через жену.

 

Жена, говорит, от мужа. Ибо доселе еще остается за мужем то свойство, что жена от него. А муж через жену, то есть жена служит рождению человека, а большее действие — в семени. Посему о муже нельзя сказать во всей строгости, что он от жены, но от отца своего чрез жену, как послужившую рождению. А о Господе Павел сказал не так, но: родился от (ек) жены (Гал.4:4). Он побоялся употребить предлог дйб, дабы не подать еретикам повода говорить, что Господь прошел чрез Деву, как чрез канал, — или потому, что в рождении Его не участвовал муж, а был Он плодом чрева одной только Ее.

 

Все же — от Бога.

 

Это совершенство не мужа, но Божие. Если же все совершается силой Божией, Сам же Он установил порядок отношений между мужьями и женами, то не спорь, а повинуйся.

 

Рассудите сами.

 

Опять их самих поставляет судьями, дабы вполне подтвердить то, чего желает.

 

Прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою?

 

Здесь намекает на нечто Страшное, на то, что бесчестие восходит до Бога.

 

Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала?

 

Как же не бесчестие для мужа растить волосы, когда он чрез это принимает вид женщины и, поставленный для господства, принимает знак подчинения? Но для женщины ращение волос есть честь, потому что она сохраняет в сем случае собственный чин, а сохранение своего чина — для каждого честь. Для чего же нужно надевать и другое покрывало, если волосы служат одеянием? Для того, чтобы выразить свою подчиненность не одной только природой, но и свободным произволением.

 

А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии.

 

Подлинно противоречить в подобных предметах — дело любопрения, а не размышления и разумения. Поскольку, может быть, коринфяне, желая помудрствовать, пускались в рассуждения, чтобы доказать безразличие в сем деле, то апостол говорит, что ни мы не имеем такого обычая, то есть или спорить, или чтобы мужу растить волосы, а жене не покрываться; ни прочие церкви. Поэтому вы противитесь не нам только, но и всей Церкви. Это должно показать слушателям — ничто не делать сверх обычая апостольского».

 

 

Итак, думаю, совершенно ясно, что речь у апостола Павла идет именно о по природе присущей чести, а не о духовной или общественной. На это указывают слова апостола, что «сама природа учит нас», что «если муж растит волосы, то это бесчестье для него», для женщины же наоборот, честь.

 

Мысль апостола, по толкованию блаж. Феофилакта, заключается именно в том, что длинные волосы являются знаком покрывала и подчинения. Женщина должна расти волосы в знак подчинения мужу, так как Господь поставил мужа ей главой. Как подчиненная, она должна быть покрытой, а в покрывала даны ей длинные волосы. Поэтому, если женщина стрижет их, то это бесчестие для нее, ибо этим она заявляет как бы о своей неподчиненности и непокорности, что бечестит ее.

 

Мужу же «воспрещает иметь покрытую голову не всегда, но только во время молитвы и пророчества». Но так, как длинные волосы – это знак покрывала, а покрытие головы знак подчинения, то для мужа «бесчестие растить волосы». Поэтому, по толкованию блаж. Феофилакта, он должен «уничтожить покрытие головы не только одеждой, но и волосами».

 

«Почему же он бесчестит голову свою? – спрашивает блаж. Феофилакт, и сам же дает ответ: – Потому, что поставлен начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения».

 

«Как же не бесчестие для мужа растить волосы, когда он чрез это принимает вид женщины и, поставленный для господства, принимает знак подчинения?» — спросим b мы вместе с блаж. Феофилактом. И если это бесчестие для мирян, то соответственно, священнослужителей, не бесчестит ли это т больше, раз они являются поставленными главами, как по природе, так и по священнической власти.

 

То, что бесчестно для мужа мирянина ПО ПРИРОДЕ, как может быть честью для священника? И наоборот, как может быть честью для священника то, что является таковым только для женщины, и то, как знак подчинения и подвластности.

 

Догматически и канонически, священник именно потому и не должен расти волосы, что является не только мужем по природе, но еще и пастырем, главой своей паствы, епископом церкви. Длинноволосый же епископ ниже женщины и бесчестен перед Господом!

 

Некто в Поти, спросил меня, оспаривая мое отношение к длинноволосию священников, что я уничижаю самого Господа, который как Назарей имел длинные волосы. На это отвечу всем, что:

 

Во-первых, не я назвал длинноволосие бесчестием для мужа, а сам апостол Павел.

 

Во-вторых, как толкует св. Епифаний Кипрский: «Это не есть какое-нибудь доброе дело для Бога, хотя и предпринимается ради Бога. Но этот обычай держится упорством после того, как перешел подзаконный образ и явилась истина. Чуждо кафолической церкви и проповеди апостольской носить публично власяницу и иметь неостриженные волосы. Некоторым угодно было носить на голове длинные волосы, конечно, ради собственного образа жизни, по собственному соображению, так как ни Евангелие этого не предписало, ни апостолы не приняли, святый апостол Павел отверг этот обычай» (Часть 5. Стр.ТЕ, ТНЕ).

 

Святой Симеон Новый Богослов однозначно пишет о таких иереях, преступающих церковное право: "В длинных волосах, величаясь таким благообразием, они дерзают ставить себя в число спасенных... Как же, скажи мне, эта ересь не будет худшею всех других ересей?" (Творения преп. Симеона Нового Богослова Ч. 1, слово 47. С. 431).

 

В третьих: По учению Святых отец ношение длинных волос есть традиция не христианская, а именно антихристианская, языческая и бесопоклонническая. Святитель Кирилл Иерусалимский пишет об этом совершенно определенно и недвусмысленно. "Неразумнейшие изчадия еллинские, – говорит он о язычниках, – следуя противоестественным своим обычаям и проводя жизнь безсловесных животных, отпускали волосы, основываясь на том, что выращивают их для своих божеств" (Творения святителя Кирилла Александрийского. СПб, 1906. Ч. 3, С. 170).

 

Итак, нет противоречия между Ветхим и Новым заветами, и не противоречит Ветхому Завету и апостол, который сказал, что отращение волос бесчестит мужа, ибо сказал, что волосы как покрывало являются знаком подчинения. Жена подчинена мужу, и муж ей глава, а мужу глава Христос. В ветхом Завете все были подчинены ветхому закону, поэтому назареи носили длинные волосы, и это не было бесчестием. Но почему же сейчас он (муж) бесчестит голову свою ношением длинных волос? «Потому, что, – отвечает блаж. Феофилакт, — поставлен он начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения.

 

Или так: «постыжает свою главу — Христа, унижая себя и теряя свободу. Ибо как малое тело постыжает голову, так и тот, кто от Бога создан свободным и самовластным, но сам унижает себя как подчиненного, постыжает Христа, который есть глава его, как тела».

 

Освободившись от рабства греха и став свободным во Христе Исусе, «Который есть глава всякому мужу». В ветхом же Завете это не было открыто, а после того, как верующие во Христа сделались свободными и Церковь стала телом Его, глава которому Сам Христос, ращение волос для всякой мужчины, тем более для епископов и священников, возглавляющих паству и церковь, великое бесчестие. Так говорит сам апостол.

 

Знаю, на этом любознательность некоторых не остановится, и опять спросят: «А как же должно думать о подвижниках, которые имели длинные волосы, и о тех епископах и священниках, которые подвизались во времена свв. Отцов и были прославлены Господом»?

Как выше было указано, св. Епифаний и другие отцы, а также вселенские соборы ясно выразились, что ношение длинных волос не апостольский обычай, и многие придерживались ветхозаветных обычаев с упорством. Вопрос здесь не в том, спасутся или нет те, которые носят длинные волосы, а в том, каких благ и в какой степени их получат.

 

Этим я завершил свое письмо. Наконец, хотелось бы мне указать вам на одну важную деталь: если кто будет настаивать на своем и требовать длинноволосия от священнослужителей, то должен будет доказать, ссылаясь на св. Писание, Кормчую и святоотеческие учения, что это разрешено. Жития святых в этом случае, мало пригодны, ибо как мы узнали из слов св. Апостола Павла, а также из письма св. Епифания, многие часто следовали ветхозаветным образам и обычаям, не внимая их смыслу, и даже спорили с апостолом. А если кто захочет спорить с нами, то ответим словами апостола: «Мы не имеем такого обычая (т. е. носить длинные волосы – еп. П.), ни церкви Божии».

 

«Противоречить в подобных предметах — дело любопрения, — толкует блаж. Феофилакт, — а не размышления и разумения. Поскольку, может быть, коринфяне, желая помудрствовать, пускались в рассуждения, чтобы доказать безразличие в сем деле, то апостол говорит, что «…ни мы не имеем такого обычая, (то есть или спорить, или чтобы мужу растить волосы, а жене не покрываться — Еп. Павел.), ни прочие церкви. Поэтому вы противитесь не то, чтобы только нам, но всей Церкви. Это должно вскрыть слушателям, что ничто делать сверх обычая апостольского, не должно иметь место».

 

 

С уважением,

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: