БАКТЕРИИ, НАЦЕЛЕННЫЕ НА ЛЮДЕЙ

 

 

Командование Квантунской армии измышляло разные причины

возникновения летом 1940 года острых эпидемических заболеваний в Харбине и

соседних городах.

 

Чуму в уезде Нунъань объясняли " набегами мышей на населенные

пункты. Мыши спустились с Хингана и разнесли чумных блох по домам". Тиф в

Фудзядяне и других районах Харбина, заболевания чумой в Саньбугуане

объясняли " антисанитарным состоянием предприятий общественного питания и

недостаточной борьбой с грызунами".

 

 Один из колонистов - Хироси Кадзама, - проживавший в то время в

районе Санькэшу (железнодорожный разъезд неподалеку от Харбина), прислал

мне письмо. О загадочном падеже овец в нем говорилось следующее: "...В

больших овчарнях мы содержали около тысячи голов овец. Каждый день нанятые

нами пастухи-китайцы выгоняли их на пастбище. Казалось бы, овцы должны были

приносить приплод - у нас же поголовье сокращалось. Овец мы не резали,

никто их у нас не крал. Они дохли от какой-то неизвестной болезни. К концу

войны в нашем стаде осталось менее двухсот голов. Шкуры животных мы

замачивали в соленом растворе и выделывали их в своей кустарной мастерской.

Из выделанных шкур шили тулупы, меховые жилеты, меховые чулки. Все это,

конечно, шло в дело, зима ведь в Маньчжурии суровая..."

 

Как только начался падеж овец, к колонистам прибыла инспекционная

группа из " отряда 731", но результатом их работы была всего лишь одна

формулировка: " Причина не выяснена".

 

В том, как начинались и заканчивались эпидемии, было много

общего: заболевания возникали неожиданно; для выяснения причин

возникновения заболевания и предотвращения его распространения на места

всякий раз выезжали сотрудники " отряда 731"; вскоре они сообщали, что

эпидемия ликвидирована; в районах эпидемий все жилье сносили, везде

наводили порядок, заболевших подвергали принудительному обследованию и

изоляции от остального населения.

 

Так, например, в трущобах Саньбугуаня умерших от чумы было всего

несколько человек, но, как только слух о чуме распространился за пределы

этого района, Квантунская армия переселила всех его жителей в срочно

построенный в двух километрах от этого места поселок Сунцзявацзы, а саперы

под предлогом необходимости " решительно бороться с эпидемией" взорвали весь

район Саньбугуань. (Этот факт описан в книге Сэйдзабуро Ямады " Военный

трибунал по делу подготовки бактериологической войны" ).

 

В Фудзядян во время эпидемии тифа одновременно с сотрудниками

лечебного отдела " отряда 731", прибывшими туда для проведения дезинфекции,

обследования и изоляции больных, было послано большое число саперов,

сотрудников жандармерии и спецслужбы.

 

Имевшие отношение к этим событиям люди вспоминают: " Под предлогом

борьбы с тифом жандармерия Квантунской армии тщательнейшим образом

перетрясла в Фудзядяне все тайные притоны, которые содержали главари

китайских вооруженных гангстеров. Эти притоны служили прибежищем для

китайцев и русских белоэмигрантов. Ссылаясь на необходимость изоляции людей

для предотвращения распространения эпидемии, многих русских и китайцев

насильственно увозили куда-то, а помещения взрывали".

 

У читателя, вероятно, уже зародились некоторые сомнения

относительно " причин" внезапного возникновения эпидемических заболеваний в

Харбине и его окрестностях. Может быть, все эти заболевания вызывались

искусственно и в нужный момент также искусственно ликвидировались

совместными действиями Управления по водоснабжению и профилактике частей

Квантунской армии, жандармерией и органами спецслужб? Не было ли это

крупномасштабными экспериментами по применению бактериологического оружия,

вынесенными на улицы городов и осуществляемыми по заранее продуманному

плану?

 

Вот что говорит по этому поводу бывший работник харбинской

жандармерии: " У меня нет оснований решительно утверждать, что это так, но

тогда до меня доходили слухи, что все именно так и было. В то время Харбин

был наводнен неизвестно откуда появившимися русскими и китайцами, а в

Фудзядяне находили себе прибежище шпионы, пытавшиеся разведать секреты

" отряда 731", дислоцировавшегося в Пинфане, и собрать данные о вооружении и

местонахождении частей Квантунской армии. Командование жандармерии ломало

голову над тем, под каким предлогом прочистить все трущобы и полностью

поставить их под свой контроль... Эпидемия тифа предоставляла прекрасную

возможность для этого".

 

В " отряде 731" была создана тогда группа особого назначения. Она

получила название " мару-току" (" нулевая особая" ). Сотрудниками группы были

специально подобранные из 3-го отдела и отдела материального снабжения

отряда люди, имеющие навыки ведения рукопашного боя и знающие иностранные

языки. По ночам они, переодевшись, отправлялись в Харбин. О том, какую

задачу они должны были выполнять, знали только начальник отряда Исии и еще

несколько руководителей.

 

Под покровом ночи сотрудники группы на черных автомашинах уезжали

из отряда неизвестно куда. Иногда они не возвращались по месяцу. Предлогами

для их исчезновения служили: " командировка в Нанкин", " командировка в

филиал отряда в Хайларе", " служебная необходимость" и т. п.

 

Кроме того, как сообщил бывший сотрудник спецгруппы (ведавший

заключенными), " зараженных эпидемическими болезнями " бревен" ночью куда-то

тайно увозили из отряда".

 

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: