МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРАВОВАЯ ПОМОЩЬ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

 

ИЗУЧАЕМЫЕ ВОПРОСЫ:

16.1.Основания и условия оказания международной помощи по уголовным делам на основе принципа взаимности.

16.2.Основания для отказа в оказании и отсрочки оказания международной помощи по уголовным делам на основе принципа взаимности.

16.3.Компетенция генеральной прокуратуры РБ.Верховного суда РБ, по оказанию международной правовой помощи по уголовным делам на основе принципа взаимности.

16.1.Основания и условия оказания международной помощи по уголовным делам на основе принципа взаимности.

 

В большинстве договоров, в которых участвует государство, будь то Республика Беларусь либо Российская Федерация, не дается понятия правовой помощи по уголовным делам, хотя и перечисляются действия, в нее включаемые. В тех случаях, когда договоры содержат определение правовой помощи, она рассматривается как процессуальные действия. Так, согласно ст.1 Договора между РФ и Республикой Беларусь о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1998 г.: "под взаимной правовой помощью понимается любая правовая помощь, оказываемая запрашиваемой Стороной в отношении расследований или процессуальных действий по уголовным делам в пределах юрисдикции запрашивающей Стороны, независимо от того, запрашивается или оказывается такая правовая помощь судом или каким-либо другим органом".

Однако в некоторых договорах зафиксирован более широкий подход к определению правовой помощи; она рассматривается как исполнение просьб о совершении действий, в числе которых не только процессуальные, но и иные. Например, по ст. 2 Соглашения между РФ и Республикой Армения по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с нахождением российской военной базы на территории Республики Армения 1997 г. правовая помощь включает "исполнение просьб о вручении документов и производство процессуальных, розыскных и иных действий, в соответствии с Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года и законодательством Сторон".

В законодательстве Республики Беларусь понятие правовой помощи не раскрывается. В юридической науке выработано несколько подходов к ее определению. По мнению одних ученых, правовая помощь – это взаимодействие правоохранительных органов государств с целью отправления правосудия и решения других правовых вопросов в рамках национальных правовых систем, защиты законных интересов граждан и юридических лиц, осуществляемое в соответствии с нормами международного и внутригосударственного права или в порядке взаимности. "Конкретные действия, которые необходимо совершить в запрашиваемом государстве, являются предметом правовой помощи"[1]. Другие рассматривают правовую помощь как совокупность предусматриваемых международными договорами действий (обысков, выемок, передачу предметов, выдачу преступников и т.д.)[2]. Третьи разграничивают понятия "правовая помощь" и "сотрудничество". По их мнению, "правовая помощь предполагает выполнение отдельных действий. Они призваны лишь содействовать решению определенных вопросов, связанных с расследованием, судебным рассмотрением и исполнением наказания по отдельным уголовным делам. Сотрудничество же означает целенаправленную и постоянную, совместную и согласованную, широкую по масштабам и разнообразную по формам и направлениям деятельность компетентных правоохранительных органов, затрагивающую общие интересы сотрудничающих государств и направленную к достижению единых целей в борьбе с преступностью"[3]. Наконец, имеется точка зрения, согласно которой правовая помощь не может касаться принятия процессуальных решений. Зарубежные учреждения юстиции вправе лишь исполнять решения, принятые другим государством, и по просьбе этой страны выполнить его путем производства следственных действий, регламентированных национальным законодательством[4].

Думается, что понятия "правовая помощь по уголовным делам" и "сотрудничество" нетождественны. "Правовая помощь" включает в себя только процессуальные действия, осуществляемые на основании просьб правоохранительных органов иностранных государств. Юридическим основанием правовой помощи являются поручения иностранных учреждений юстиции. Правовая помощь включает в себя целый комплекс элементов (порядок взаимодействия правоохранительных органов, реквизиты поручения, процедуру исполнения поручения и т.д.), регламентированных международными и внутригосударственными нормами. "Сотрудничество" охватывает оперативно-розыскные действия, а также те процессуальные действия, которые осуществляются без запроса, в связи с обнаружением лиц или признаков преступления, затрагивающих интересы другого государства. В частности, о "сотрудничестве" можно говорить в случае задержания лица, если имеются предусмотренные законодательством основания подозревать, что оно совершило на территории другой договаривающейся стороны преступление, влекущее выдачу (ст. 61 Конвенции СНГ 1993 г.).

Международно-правовые нормы закрепляют несколько вариантов осуществления взаимодействия правоохранительных органов.

1. Конвенции о борьбе с отдельными видами преступлений международного характера исходят из правила прямых контактов центральных правоохранительных органов государств-участников, однако процессуальные аспекты в большинстве случаев не расшифрованы.

Впрочем, есть и исключения. Так, в соответствии со ст. 7 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. государства назначают органы, уполномоченные "выполнять просьбы об оказании взаимной юридической помощи или препровождать их на исполнение соответствующим компетентным органам. Препровождение просьб об оказании взаимной юридической помощи и любых относящихся к ним сообщений осуществляется между назначенными Сторонами органами; это положение не наносит ущерба праву Стороны требовать, чтобы такие просьбы и сообщения направлялись ей по дипломатическим каналам и, в случае чрезвычайных обстоятельств, по каналам Международной организации уголовной полиции, если это возможно". Сходным образом вопрос решен в Конвенции Совета Европы об "отмывании", выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 г. На основании ст. 23 Конвенции центральные органы сносятся непосредственно. Однако "в неотложных случаях запросы и сообщения могут направляться непосредственно судебными органами запрашивающей стороны, включая прокуроров. В таких случаях копия запроса или сообщения одновременно направляется через центральный орган запрашивающей стороны центральному органу запрашиваемой стороны". По Конвенции против транснациональной организованной преступности 2000 г. каждое государство назначает центральный орган, который несет ответственность за получение просьб об оказании взаимной правовой помощи и либо за их выполнение, либо за их препровождение для выполнения компетентным органам.

Таким образом, по указанным конвенциям возможно и непосредственное взаимодействие органов, осуществляющих производство по конкретному делу.

2. Договоры о правовой помощи фиксируют несколько вариантов взаимодействия.

 

1) Через центральные правоохранительные органы государств. В частности, по ст. 5 Конвенции СНГ 1993 г. при исполнении положений конвенции компетентные учреждения юстиции сносятся друг с другом через свои центральные органы, если только конвенцией не установлен иной порядок. В то же время сношения по вопросам выдачи, уголовного преследования, а также исполнения поручений, затрагивающих права граждан и требующих санкций прокурора, осуществляются генеральными прокурорами Сторон (ст. 80 Конвенции). Протокол к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года 1997 г. изложил ст. 5 Конвенции в следующей редакции: "Компетентные учреждения юстиции Договаривающихся Сторон сносятся друг с другом через свои центральные, территориальные и другие органы, если только настоящей Конвенцией не установлен иной порядок сношений. Договаривающиеся Стороны определяют перечень своих центральных, территориальных и других органов, уполномоченных на осуществление непосредственных сношений, о чем уведомляют депозитария". Протоколом предпринята попытка "включить" территориальный уровень взаимодействия.

Нельзя сказать, чтобы данная норма была новеллой в договорной практике нашего государства. На основании ст. 3 Соглашения между Правительством РФ и Правительством Республики Казахстан о взаимодействии правоохранительных органов в обеспечении правопорядка на территории комплекса "Байконур" 1997 г. при решении вопросов, связанных с оказанием взаимной помощи в поддержании правопорядка, правоохранительные органы Сторон устанавливают между собой сношения непосредственно, за исключением определенных вопросов, сношения по которым осуществляются в порядке, установленном Минской Конвенцией 1993 г.

Статья 3 Соглашения между РФ и Республикой Армения по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с нахождением российской военной базы на территории Республики Армения 1997 г. идет еще дальше: при оказании правовой помощи компетентные органы Сторон взаимодействуют непосредственно между собой, а при необходимости – через соответствующие вышестоящие органы.

Центральные органы по взаимному согласию вправе решить, что по отдельным вопросам учреждения юстиции Сторон могут сноситься друг с другом непосредственно (ст. 3 Договора между РФ и СРВ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам 1998 г., ст. 4 Договора между РФ и Монголией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам 1999 г.).

Прямые контакты органов правопорядка имеют известные преимущества, главным из которых являются их оперативность и незаформализованность. Однако с учетом характера сотрудничества с большинством государств и степени информированности российских следователей, прокуроров и судей о содержании международных договоров целесообразность перевода всех форм сотрудничества на территориальный уровень вызывает сомнения.

2). Через указанные в договоре центральные правоохранительные органы. Так, по ст. 4 Договора между РФ и Республикой Кыргызстан 1992 г., ст. 4 Договора между РФ и Республикой Молдова 1993 г. при оказании правовой помощи учреждения сторон сносятся друг с другом через Министерства юстиции и Генеральные прокуратуры. В некоторых случаях устанавливается один орган (как правило, Генеральная прокуратура), при посредстве которого можно обращаться с поручениями (Протокол к Договору между СССР и Финляндской Республикой о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1978 г.)

3). Исключительно по дипломатическим каналам. Некоторые договоры (ст. 4 Договора между СССР и Греческой Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1981 г., ст. 4 Договора между СССР и Алжирской Народной Демократической Республикой о взаимной правовой помощи 1982 г., ст. 4 Договора между СССР и Республикой Кипр о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1984 г., ст. 9 Договора между РФ и Индией о выдаче 1998 г.) предусматривают единый для всех учреждений порядок сношений – через Министерство иностранных дел.

4). В некоторых соглашениях (Договор между РФ и КНР о выдаче 1995 г.) вообще не указаны органы, при посредстве которых осуществляется взаимодействие; вопрос оставлен на усмотрение соответствующего государства. С Российской Стороны по указанному Договору назначены Генеральная прокуратура РФ и МЮ РФ (ст. 2 ФЗ "О ратификации Договора между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой о выдаче" 1996 г.). Учитывая обязательства, вытекающие из указанного Договора, Генеральный прокурор РФ в 1997 г. дополнил штат Международно-правового управления Генеральной прокуратуры РФ должностью заместителя начальника управления с дислокацией в г. Хабаровске. В его задачи входят: организация международного сотрудничества с органами прокуратуры КНР от имени Генеральной прокуратуры РФ; координация деятельности прокуратур приграничных регионов Дальнего Востока и Забайкалья с соответствующими прокуратурами приграничных районов КНР; рассмотрение и организация исполнения поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам о преступлениях, совершенных на приграничных территориях.

3. Соглашения по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с временным пребыванием российских воинских формирований на территории республик бывшего Союза ССР, определяют круг компетентных органов и порядок их взаимодействия.

Например, по ст. 1 Соглашения между РФ и Республикой Беларусь по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с временным пребыванием воинских формирований РФ из состава стратегических сил на территории Республики Беларусь, 1995 г. "компетентными органами" с Российской Стороны являются военные суды и органы прокуратуры, обслуживающие воинские формирования РФ, и военные коменданты гарнизонов. Статья 3 Соглашения между РФ и Туркменистаном по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с гражданами РФ проходящими военную службу в Вооруженных Силах Туркменистана, 1995 г. уточняет, что для решения вопросов, связанных с оказанием взаимной помощи, компетентные органы Сторон непосредственно сносятся между собой, сообщая об этом своим центральным органам.

Несколько иначе сформулирована ст. 1 Соглашения между РФ и Киргизской Республикой по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребыванием воинских формирований РФ на территории Киргизской Республики 1996 г.: компетентные органы (в РФ – суды, органы прокуратуры, а также органы ФСБ и командиры воинских частей) непосредственно сносятся между собой с ходатайствами о передаче дел, материалов, проведении процессуальных действий по конкретным уголовным делам, а также с просьбами об оказании иной правовой помощи. Сношения по вопросам выдачи, уголовного преследования, а также исполнения следственных поручений, затрагивающих права граждан и требующие санкции прокурора, осуществляются через генеральную прокуратуру в соответствии с Конвенцией СНГ 1993 г.

4. Соглашения о сотрудничестве в борьбе с отдельными группами преступлений (Соглашение СНГ о сотрудничестве и взаимопомощи в таможенных делах 1994 г.

5. Особый порядок взаимодействия предусмотрен соглашениями, регламентирующими деятельность международных правоохранительных организаций. В соответствии со ст. 87 Римского статута 1998 г. Международный уголовный суд имеет право обращаться к государствам с просьбами о сотрудничестве. Такие просьбы направляются по дипломатическим каналам или по любым другим соответствующим каналам, которые могут быть определены каждым государством – участником при ратификации, принятии, утверждении или присоединении. Просьбы могут также направляться через Интерпол или любую соответствующую региональную организацию.

6. Договоры, заключаемые правоохранительными органами РФ, решают этот вопрос неоднозначно.

Так, соглашения Генеральной прокуратуры РБ предусматривают лишь один порядок взаимодействия – через генеральные прокуратуры сторон. Межведомственные соглашения фиксируют несколько подходов к решению данного вопроса. Сотрудничество осуществляется:

 

1. Через органы, прямо указанные в договоре. К примеру, на основании ст. 6 Соглашения о сотрудничестве между МВД РБ и МВД Литовской Республики 1993 г. сношения осуществляются через органы внутренних дел РБ (главные управления, управления МВД, УВД) и МВД Литовской Республики (департаменты, управления и главные комиссариаты). В соответствии со ст. 5 Соглашения о сотрудничестве министерств внутренних дел в сфере борьбы с организованной преступностью 1994 г. сотрудничество осуществляется через центральные службы, назначенные Сторонами и указанные в Приложении к Соглашению (в РБ – Главное управление по организованной преступности МВД РБ). В случае срочной необходимости запрос о содействии все-таки может быть направлен непосредственно в местное (региональное) подразделение запрашиваемой стороны, компетентное исполнить данный запрос, однако при этом о запросе одновременно информируется центральная служба запрашиваемой стороны. В то же время сотрудничество Сторон может осуществляться и через Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории СНГ.

2. "Компетентные" органы могут назначаться сторонами. По ст. 2 Соглашения между МВД Литовской Республики и Федеральной службой налоговой полиции РФ о сотрудничестве в области борьбы с налоговыми и другими экономическими преступлениями 1997 г. органы, исполняющие данное Соглашение, называются сторонами. О назначении органов, исполняющих Соглашение, стороны информируют друг друга письменно.

3. В некоторых соглашениях установлено два варианта взаимодействия: один – для выполнения запросов о содействии, другой – для запросов о процессуальных действиях. Так, по ст. 5 Соглашения о сотрудничестве между МВД РФ и МВД Республики Грузия 1994 г. запросы о содействии направляются: в Российской Федерации – через органы внутренних дел не ниже уровня управления внутренних дел края, области, г. Москвы, регионального управления по борьбе с организованной преступностью, управления внутренних дел на транспорте, а в Республике Грузия – через органы внутренних дел не ниже уровня городского управления внутренних дел. Запросы же о производстве отдельных процессуальных действий направляются в порядке, установленном законодательством и международными договорами сторон.

4. Отдельные договоры при закреплении общего порядка взаимодействия через центральные учреждения делают исключения для органов внутренних дел соседствующих регионов Сторон. Например, Соглашение о сотрудничестве между МВД РФ и МВД Республики Польша 1992 г. обязывает способствовать установлению и развитию прямых контактов между органами милиции Калининградской области РФ и полиции ряда воеводств Республики Польша. Органы внутренних дел приграничных территорий государств могут также устанавливать прямые связи и подписывать протоколы о сотрудничестве (ст. 4 Соглашения о сотрудничестве между МВД РФ и МВД Республики Казахстан 1993 г.). Закрепляя эту тенденцию, ст. 2 Типового Соглашения о сотрудничестве органов внутренних дел приграничных регионов 1995 г. предоставляет органам внутренних дел приграничных регионов право непосредственно сотрудничать друг с другом.

Вместе с тем международно-правовое регулирование порядка взаимодействия не нашло должного отражения в УПК РСФСР. Правовой помощи по уголовным делам в УПК посвящена всего одна статья (32), которая носит отсылочный характер.

Поручение о правовой помощи

Действующий УПК не закрепляет реквизитов поручения о правовой помощи (просьбы, запроса, ходатайства). В работах по уголовному процессу данному вопросу особого внимания не уделяется; встречаются лишь отдельные высказывания на этот счет. Между тем наиболее распространенные ошибки белорусских следователей, возникающие при оформлении международных поручений, связаны с недостаточным знанием требований норм международного права. Так, типичными недостатками являются:

неуказание или неполное наименование дела, по которому запрашивается правовая помощь (встречаются в 16,8 % случаев);

неполное указание данных в отношении физических лиц (имен и фамилий свидетелей, подозреваемых, подсудимых, осужденных, потерпевших, их местожительство, гражданство, занятие, место и дата рождения, а также сведений о прежних судимостях подозреваемых – 16,5 %;

неполное указание наименования и местонахождения юридических лиц, а также имен, фамилий и адресов их руководителей (представителей) предприятий, организаций, учреждений – 48,6 %;

направление поручения о совершении действия, не предусмотренного международным договором – 10,9 %;

неполное описание деяния – 18,2 %;

неполная квалификации преступления – 22,6 %;

отсутствие точных данных о размере причиненного ущерба – 31 %.

Нормы международного права устанавливают в общем сходный перечень реквизитов поручения о правовой помощи, однако в некоторых договорах он более короткий. Например, Договор между СССР и КНДР об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1957 г. не требует полных данных о юридических лицах и квалификации деяния.

В отдельных документах закрепляются реквизиты, которых нет в большинстве соглашений. Так, по Договору между РФ и США о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1999 г. в запрос также необходимо включать указание цели, для которой запрашивается помощь. Кроме того, в той мере, в какой это необходимо и возможно, запрос также должен содержать: описание порядка исполнения запроса; любую иную информацию, которая может быть доведена до сведения запрашиваемой Стороны для облегчения исполнения запроса. По ст. 18 Конвенции против транснациональной преступности 2000 г. в просьбе об оказании взаимной правовой помощи указываются:

a) наименование органа, обращающегося с просьбой;

b) существо вопроса и характер расследования, уголовного преследования или судебного разбирательства, к которым относится просьба, а также наименование и функции органа, осуществляющего это расследование, уголовное преследование или судебное разбирательство;

c) краткое изложение соответствующих фактов, за исключением того, что касается просьб в отношении вручения судебных документов;

d) описание запрашиваемой помощи и подробная информация о любой конкретной процедуре, соблюдение которой хотело бы обеспечить запрашивающее государство – участник;

e) по возможности, данные о личности, местонахождении и гражданстве любого соответствующего лица;

f) цель запрашиваемых доказательств, информации или мер.

В отношении отдельных процессуальных действий могут быть закреплены дополнительные требования. По ст. 27 Конвенции Совета Европы об "отмывании", выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 г., если сотрудничество требует принятия принудительных мер, в запросе должны указываться: "тексты положений закона или, если это невозможно, изложение применимого закона; и заявление о том, что запрашиваемая мера или любая другая мера, ведущая к аналогичным результатам, может быть принята на территории запрашивающей Стороны в соответствии с ее собственным законодательством; в случае необходимости и по мере возможности: информация о соответствующем лице или лицах с указанием имени, даты и места рождения, национальности и местонахождения, а также, если речь идет о юридическом лице, местонахождении его органа и информация об имуществе, являющемся предметом запроса, его местонахождении, связи с соответствующим лицом или лицами, а также с правонарушением и любые имеющиеся сведения о правах других лиц на это имущество; и конкретная процедура, которой, по мнению запрашивающей стороны, было бы желательно следовать".

На основании ст. 3 Договора о порядке пребывания и взаимодействия сотрудников правоохранительных органов на территориях государств-участников СНГ 1999 г. в запросе о направлении для осуществления мероприятий в соответствии с Договором должны быть отражены:

а) названия запрашиваемого и запрашивающего органов;

б) цель командировки и ее сроки;

в) перечень мероприятий и масштабы взаимодействия;

г) данные о направленных сотрудниках, сведения об автотранспорте (если группа выезжает на автотранспортных средствах), о табельном оружии, специальных средствах и средствах индивидуальной защиты, находящихся у командируемых сотрудников;

д) другая необходимая информация".

К поручениям должны прилагаться соответствующие документы: Так, по Договору между РФ и Королевством Испания об оказании правовой помощи по уголовным делам 1996 г. к запросу о проведении обыска или изъятия предметов или документов должно прилагаться решение судьи или другого компетентного органа запрашивающей Стороны.

Проект УПК РФ (ст. 454) регламентирует содержание поручения, однако перечень обязательных реквизитов несколько уже, чем это предусмотрено большинством договоров, не говоря уже о дополнительных требованиях, которые также заслуживают внимания. Непонятно, что имеется в виду в ст. 454, когда говорится о "характере запроса"? Цель, содержание или конфиденциальность запроса? Не вполне понятно также требование проекта об "изложении подлежащих выяснению обстоятельств". Содержанием поручения является не "изложение" каких-либо обстоятельств, а просьба о совершении определенных действий (допроса, выемки, обыска, выдачи и т.п.). Поручением запрашиваются не сами "доказательства", а оформленные "сведения, фактические данные", которые могут быть оценены как доказательства (при условии их относимости и допустимости). Кроме того, неполные данные требуются к данным о лицах (п. 4 ч. 2 ст. 454).

Таким образом, ст. 454 проекта нуждается в корректировке. По моему мнению, реквизиты поручения необходимо самым подробным образом зафиксировать в российском УПК. Это позволит повысить качество подготовки запросов сотрудниками правоохранительных органов. В поручении должны быть указаны:

а) наименование запрашиваемого учреждения;

б) наименование запрашивающего учреждения;

в) наименование дела, по которому запрашивается правовая помощь;

г) имена и фамилии свидетелей, подозреваемых, подсудимых, осужденных или потерпевших, их местожительство, гражданство, занятие, место и дата рождения и, по возможности, фамилии и имена родителей; для юридических лиц – их наименование и местонахождение;

д) при наличии представителей лиц, – их имена, фамилии и адреса;

е) содержание поручения, а также другие сведения, необходимые для его исполнения;

ж) описание и подробная квалификация совершенного деяния и данные о размере ущерба, если он был причинен в результате деяния;

з) указание возможных сроков исполнения запроса;

и) желательная процедура исполнения запроса;

к) язык, на котором должно составляться поручение .

По общему правилу (ст. 5 Договора между СССР и НРБ о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1975 г., ст. 5 Договора между СССР и Республикой Куба о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1984 г., ст. 9 Соглашения о сотрудничестве между МВД РФ и МВД Словацкой Республики 1994 г. и т.д.), при составлении поручений используются государственные языки сторон. В то же время Конвенция СНГ 1993 г. предусматривает возможность использования одного языка – русского. По ст. 3 Договора между РФ и КНР о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1992 г. поручения и прилагаемые документы составляются на официальном языке запрашивающей стороны с приложением заверенного перевода на официальный язык запрашиваемой стороны или на английский язык.

В белорусском законодательстве не содержится общего правила. На основании ст. 1 "О ратификации Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и Дополнительного протокола к ней" 1999 г. "направляемые в Российскую Федерацию запросы о правовой помощи и прилагаемые к ним материалы должны сопровождаться переводами на русский язык". Норма аналогичного характера зафиксирована в ст. 1 "О ратификации Европейской конвенции о выдаче, Дополнительного протокола и Второго Дополнительного протокола к ней" 1999 г.

В соответствии с этим запрос и прилагаемые к нему документы сопровождаются переводом на официальный язык того иностранного государства, в которое они направляются. По моему мнению, эту формулу следовало бы дополнить: "если иное не предусмотрено международным договором". Так практические работники были бы избавлены от необходимости переводить запросы, направляемые в некоторые страны СНГ, по соглашениям с которыми можно использовать русский язык. Кроме того, как уже говорилось, некоторые договоры указывают определенный государственный язык.

 

Срок исполнения поручения о правовой помощи.

 

Большинство международных договоров не устанавливает конкретных сроков исполнения поручения, однако в последнее время ситуация начинает постепенно меняться. Так, в ст. 5 Типового договора о взаимной помощи в области уголовного правосудия 1990 г. предусматривается указание любых сроков, в течение которых ожидается выполнение просьбы. По ст. 18 Конвенции против транснациональной преступности 2000 г. запрашиваемое государство выполняет просьбу об оказании взаимной правовой помощи в возможно короткие сроки и, насколько это возможно, полностью учитывает любые предельные сроки, которые предложены запрашивающим государством – участником и которые мотивированы, предпочтительно в самой просьбе.

 

В то же время наше государство заключило ряд соглашений, в которых сроки исполнения запросов все-таки указаны:

 

1. "Незамедлительно", "немедленно" и т.п. Данный срок может быть предусмотрен в отношении всех запросов, направляемых на основании договора (ст. 11 Соглашения между Правительством РБ и Правительством Республики Молдова о сотрудничестве и обмене информацией в области борьбы с нарушениями финансового и налогового законодательства 1996 г.). Однако такой срок может быть установлен и для исполнения отдельных видов поручений. Например, запрашиваемая сторона обязана "немедленно" принять меры к взятию под стражу лица, в отношении которого получена просьба о выдаче (ст. 68 Договора между РБ и Литовской Республикой 1992 г., ст. 60 Конвенции СНГ 1993 г., ст. 68 Договора между РБ и Республикой Молдова о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.).

Данный срок может быть установлен и для исполнения запросов, направляемых по отдельным категориям дел. По ст. 5 Соглашения о сотрудничестве и взаимопомощи в таможенных делах 1994 г. обмен информацией по запросам, связанным с незаконным оборотом наркотиков, производится "в возможно более короткий срок".

 

2. Определенный в договоре срок.

А. "До пяти дней". По ст. 3 Договора о порядке пребывания и взаимодействия сотрудников правоохранительных органов на территориях государств-участников СНГ 1999 г. решение по запросу принимается компетентным правоохранительным органом запрашиваемой Стороны не позднее пятидневного срока с момента поступления запроса, о чем сообщается незамедлительно компетентному правоохранительному органу запрашивающей Стороны. Такое решение может быть оговорено определенными условиями.

Б. "Один месяц" (ст. 6 Соглашения о правовой помощи и сотрудничестве между органами прокуратуры 1992 г., ст. 4 Соглашения о правовой помощи и сотрудничестве между Прокуратурой Республики Армения и Прокуратурой РБ 1993 г., ст. 3 Соглашения между Генеральной прокуратурой РФ и Генеральной прокуратурой Туркменистана о правовой помощи и сотрудничестве 1995 г. и др.).

3. Срок исполнения конкретного поручения может определяться косвенным образом – устанавливаться в отношении действий, связанных с запрашиваемым. Например, по ст. 45 Договора между СССР и Греческой Республикой 1981 г., ст. 64 Договора между РБ и Исламской Республикой Иран о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам 1996 г. лицо, заключенное под стражу в целях обеспечения выдачи, должно быть освобождено, если в течение 30 дней со дня отправки сообщения о заключении под стражу не поступит требования о выдаче.

4. Определение срока может быть отнесено к компетенции национальных правоохранительных органов. По ст. VIII Соглашения о сотрудничестве между МВД РБ и Министерством общественной безопасности КНР 1992 г. сроки осуществления конкретных мер по сотрудничеству "согласуются через подразделения международных связей и утверждаются руководством обеих Сторон".

Действующий УПК не устанавливает сроков исполнения международных поручений; они могут предусматриваться ведомственными актами. В частности, указанием Генерального прокурора РБ "О порядке выполнения ходатайств о правовой помощи" 1992 г. (в ред. 1993 г.) определено, что запросы по линии прокуратуры исполняются в течение месяца. Инструкция о порядке обработки информации в НЦБ Интерпола в РБ 1994 г. устанавливает сроки для исполнения запросов по линии Интерпола.

В проекте УПК норма о сроке исполнения отсутствует. Представляется, однако, что это вопрос требует законодательного урегулирования: должно быть закреплено правило об одном месяце срока для исполнения поручений, если иное не предусмотрено международными договорами РБ.

 

Исполнение поручения о правовой помощи.

 

При исполнении поручения запрашиваемое учреждение руководствуется своим процессуальным законодательством. Вместе с тем некоторые международные договоры предусматривают возможность применения по просьбе запрашивающего учреждения уголовно-процессуальных норм запрашивающей стороны, если только они не противоречат законодательству запрашиваемого государства

Действовавший УПК РСФСР не регулировал данного вопроса. Проект УПК (ст. 457) воспринял международные обязательства.

Согласно ч. 4 ст. 457 проекта, если запрос не может быть исполнен, полученные документы возвращаются с указанием причин, воспрепятствовавших его исполнению, через орган, его получивший, либо по дипломатическим каналам тому компетентному органу иностранного государства, от которого исходил запрос.

 

Однако в проекте УПК имеются несколько пробелов.

1. Не решен вопрос об исполнении запроса, вследствие незнания нашей правовой системы направленному некомпетентному органу. Целесообразно закрепить правило: в случаях, когда запрашиваемое учреждение не компетентно исполнить поручение, оно должно переслать его компетентному учреждению и уведомить об этом запрашивающее учреждение. Тем самым устранились бы препятствия в осуществлении международного сотрудничества.

2. Не урегулирована ситуация, когда точный адрес указанного в поручении лица неизвестен. В таких случаях запрашиваемое учреждение должно принимать необходимые меры для установления адреса.

3. По просьбе запрашивающего учреждения запрашиваемое учреждение своевременно сообщает ему и заинтересованным сторонам о времени и месте исполнения поручения, с тем, чтобы они могли присутствовать при исполнении поручения;

После выполнения поручения запрашиваемое учреждение обязано возвратить документы запрашивающему учреждению.

 

16.2.Основания для отказа в оказании и отсрочки оказания международной помощи по уголовным делам на основе принципа взаимности.

 

 

Нормами международного права зафиксированы как общие, так и специальные основания отказа в правовой помощи.

Общие основания относятся к любым действиям, в отношении которых поступила просьба о правовой помощи. Правда, ряд договоров, заключенных Союзом ССР (Договор между СССР и НРБ о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1975 г., Договор между СССР и СРВ о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1981 г., Договор между СССР и ЧССР о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1982 г.), не закрепляет общих оснований отказа в правовой помощи; зафиксированы лишь специальные основания.

Международные договоры содержат достаточно широкий спектр общих оснований: правовая помощь не оказывается, если ее оказание может нанести ущерб суверенитету или безопасности либо противоречит основным принципам законодательства запрашиваемой стороны (ст. 13 Договора между СССР и Финляндской Республикой о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1978 г., ст. 18 Договора между РФ и Эстонской Республикой о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г., ст. 11 Соглашения между Правительством РБ и Правительством Республики Молдова о сотрудничестве и обмене информацией в области борьбы с нарушениями финансового и налогового законодательства 1996 г.). В ст. 6 Соглашения о сотрудничестве в борьбе с преступлениями в сфере экономики 1996 г. закреплена более развернутая редакция данного основания: в оказании помощи может быть отказано полностью или частично, если запрашиваемая сторона полагает, что выполнение запроса может нанести ущерб суверенитету, безопасности, общественному порядку или другим существенным интересам ее государства либо противоречит законодательству или международным обязательствам ее государства. Однако эта "расширенная версия" перечня оснований отказа принципиально не отличается от указанных выше.

По ст. 14 Договора между СССР и Сирийской Арабской Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1984 г. правовая помощь не оказывается, если просьба направлена в связи с деянием, не являющимся преступлением по законодательству запрашиваемой стороны. Думается, такое указание излишне; по определению правовая помощь оказывается лишь по уголовным делам. Основание, закрепленное в ст. 4 Типового договора ООН о взаимной помощи в области уголовного правосудия 1990 г. – запрашиваемая помощь требует от запрашиваемого государства применения обязательных мер, которые бы не соответствовали его законодательству. По ст. 17 Договора между РФ и Республикой Куба о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам 2000 г. в оказании правовой помощи может быть отказано, противоречит международным обязательствам запрашиваемой стороны.

Специальные основания отказа в правовой помощи относятся к конкретным процессуальным действиям, в отношении которых поступил запрос: к примеру, ст. 3 Договора между РБ и КНР о выдаче 1995 г. устанавливает основания отказа в выдаче.

Отказы в исполнении поручений белорусских правоохранительных органов могут быть мотивированы также нормами иностранного уголовно-процессуального законодательства. К примеру, в соответствии с законом Каймановых островов о свидетельствах при судопроизводстве, производимом под иной юрисдикцией 1978 г. правовая помощь может оказываться лишь по запросам, направляемым только судами (трибуналами), и только в случаях предъявления виновным обвинений в совершении конкретных преступлений.

Что касается российского законодательства, то основания отказа в правовой помощи закреплялись лишь в Постановлении ПВС СССР "О мерах по выполнению договоров СССР о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам" 1988 г. и некоторых документах ведомственного характера. Лишь в 1999 г. был принят ФЗ "О ратификации Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и Дополнительного протокола к ней". Закон дополнил перечень относительных оснований в правовой помощи случаями, когда: а) лицо, которое в запрашивающем государстве подозревается или обвиняется в совершении правонарушения, находится под судом, либо было осуждено или оправдано в связи с этим правонарушением в Российской Федерации или в третьем государстве, либо в отношении этого лица в Российской Федерации или в третьем государстве вынесено решение об отказе в возбуждении или прекращении производства по делу, по поводу которого поступил запрос о правовой помощи; б) преследование или исполнение решения по делу невозможно ввиду истечения срока давности в соответствии с законодательством Российской Федерации. Однако действие указанных положений закона распространяется лишь на помощь, запрашиваемую по Конвенции 1959 г. В отношении других договоров вопрос остается открытым. ФЗ "О ратификации Европейской конвенции о выдаче, Дополнительного протокола и Второго Дополнительного протокола к ней" 1999 г. закрепил случаи отказа в выдаче лиц по данной Конвенции.

Вместе с тем, общего для всех случаев законодательства в РФ до сих пор не принято.

Проект УПК РФ содержит как общие, так и специальные основания отказа в правовой помощи. Согласно ст. 457, запрос возвращается без исполнения во всяком случае, если он противоречит законодательству Российской Федерации либо его исполнение может нанести ущерб се суверенитету или безопасности. Против этого трудно что-либо возразить. Однако по специальным основаниям имеются замечания.

 

Актуальность темы исследования.

 

 Исторически сложившиеся реалии таковы, что в современных условиях одной из перспектив развития мирового сообщества (и одновременно серьезной проблемой) является усиливающаяся глобализация экономики и всеобъемлющая взаимная интеграция государств. Сегодня ни одна страна не может развиваться успешно в условиях изоляции от остального мира. Наоборот, успех сопутствует тем государствам, которые осознанно, грамотно и динамично участвуют в разного рода международных отношениях.

Из-за жесточайшего противостояния мировых политических систем и тотальной социальной, экономической и правовой отрешенности СССР, проблема международного уголовного и уголовно-процессуального сотрудничества не представлялась актуальной, а потому не была обозначена в качестве приоритета внешней политики государства и находилась на периферии законотворческой и научной деятельности. Но с приходом эпохи демократических преобразований, в том числе правовой и судебной реформ, интенсифицировавшихся в конце XX — начале XXI веков и породивших острые дискуссии при разработке и принятии нового, - демократически-ориентированного Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (2001 г.),Уголовно- процессуального кодекса Республики Беларусь, понимание тезиса «об успехе, заключающемся в сотрудничестве» и его последующая реализация в праве возымели соответствующее место во всех сферах правового регулирования.

Процесс сближения государств и народов породил принципиально новый и динамически развивающийся феномен, не свойственный изолированным государственно-правовым системам, — международную преступность, — как амальгаму, и такие ее видовые проявления, как международные терроризм и наркобизнес, транснациональная экономическая преступность и др. По данным Национального центрального бюро Интерпола в Беларуси объем международного обмена информацией по криминальным тематикам (организованная преступность, терроризм, преступления в сфере экономики, преступления против личности, фальшивомонетничество, незаконный оборот наркотиков и др.) в 2000 г. составил 4707 сообщений; в 2001 г. - 5630 (рост - 28%); в 2002 г. - 6658 (рост - 20,3%), а в 2003 г. - при характерном устойчивом росте показателей за истекшие три года - уже 6371 сообщений. И это при том, что начиная с 2002 г. произошло резкое уменьшение документооборота между НЦБ Интерпола Беларуси и НЦБ Интерпола стран-участниц СНГ, объяснимое возможностью непосредственного прямого взаимодействия компетентных государственных органов в рамках международных соглашений, заключенных как на межправительственном, так и на межведомственном уровнях. Об остроте и насущности проблемы свидетельствует и тот факт, что в первом квартале 2003 г. наполнение баз НЦБ Интерпола Беларуси относительно криминальных событий и лиц составило 12292 единицу, а в первом квартале 2004 г. наблюдалась тенденция к росту, и оно составило 12649 единицу .

Следует констатировать, что имеющая место в УПК РБ регламентация института международно-правовой помощи не способствовала должной эффективизации производства по уголовным делам о преступлениях международного характера. В первую очередь, это связано с множеством пробелов и коллизий прежде всего, практико-эмпирическим путем и свидетельствующих о недостаточности и неоптимальности института международно-правовой помощи для регулирования того спектра правоотношений, которому он предназначен в отечественном уголовном судопроизводстве.

В результате, несмотря на очевидную необходимость сотрудничества в виде взаимной международно-правовой помощи, органы предварительного расследования и суд столкнулись с объективными сложностями производства по уголовным делам о преступлениях с международным элементом на внутригосударственном уровне, ибо без задействования института международно-правовой помощи невозможно преодолеть ограниченную юрисдикцию компетентных национальных органов (как России, так и остальных государств) по расследованию и судебному рассмотрению уголовных дел упомянутой категории.

В целом право международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства Беларуси является законодательной новеллой, что естественно объясняет сложность реализации и несовершенство его положений. В этом отношении главенствующая роль в уяснении и развитии его институтов должна отводится не опыту - практике правоприменения, а, прежде всего, науке уголовного процесса, обязанной своевременно реагировать на нужды правоприменителя. Именно в этой части наблюдается существенная дистанция между практикой реализации института международно-правовой помощи по уголовным делам и научно-теоретическим обеспечением его применения и развития. 6

Вместе с тем в УПК РБ имеются существенные пробелы и коллизии в части регламентации соотношения белорусской и иностранной (международной) юрисдикции в вопросе взаимного применения процессуальных норм иностранного права, как в принципе, так и в процессе доказывании по уголовным делам на территории РБ. Неразрешенной пока остается и проблема сроков исполнения запросов о правовой помощи компетентными иностранными органами. Недостаточно исследован и не структурирован на сегодняшний день и процессуальный порядок международно-правовой помощи по уголовным делам. Ряд пробелов в УПК РБ имеется и в регуляции исполнения запросов о правовой помощи в РБ, например, практически не урегулированы основания отказа в международно-правовой помощи. Наконец, в теории уголовного процесса не сформулированы операционные понятия института и слабо исследованы предмет, основания и условия международно-правовой помощи. Это всего лишь малая часть проблем, подлежащих разрешению посредством комплексного исследования. Объективным следствием их существования является правовой нигилизм правоприменителя и, как результат, слабая доказательственная база по уго-ловным делам о преступлениях международного характера, а значит отсутствие судебной перспективы и реализации назначения уголовного судопроизводства .

Именно потребность в разрешении озвученных проблем, а равно необходимость разработки (в свете современных политических, экономических и юридических реалий) теоретических основ правового развития и процессуальной реализации института международно-правовой помощи по уголовным делам продиктовали выбор темы диссертационного исследования и предопределили его актуальность.

Степень научной разработанности проблемы. В той или иной степени, комплексно или в части, проблематика международной сотрудничества в сфере уголовной юстиции исследовалась в советские и постсоветские годы в работах отечественных и зарубежных ученых. При этом предметами научных изысканий выступали как общетеоретические вопросы нормативно-правовой регуляции, так и конкретные институты международного взаимодействия по уголовным делам (А.И. Бастрыкин, П.Н. Бирюков, М.П. Блищенко, И.М. Вайз, В.М. Волженкина, Р. Давид, К.Л. Диетефано, Г.Л.Р. Джонс, К. Жоффре-Спинози, К. Ломбойс, В.В. Милинчук, К. Мэбкис, Ж.О.В. Мюллер, В.П. Панов, В.П. Шупилов и др.).

Значительный вклад в исследование направлений, видов, содержания и объема, порядка применения отдельных институтов, процедур и разрешения иных процессуальных вопросов международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства внесли диссертационные работы, проводившиеся в различное время (диссертации А.Г. Волеводза, СШ.Виноградовой, Л.Н. Галенской, НА. Жуковой, Н.Г. Зубкова, В.Г. Киселева, Н.И. Марышевой, И.В. Путовой, Б.В. Реутта, Д.Н. Шурухновой и др.)

Авторами выявлены правовые пробелы, коллизии и иные недостатки норм, устанавливающих порядок производства процессуальных действий с применением различных форм международно-правовой помощи; исследованы и предложены варианты и пути их разрешения и устранения.

По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие основные положения:

1. Международное сотрудничество по уголовно-процессуальным вопросам — это взаимообусловленная деятельность компетентных органов и должностных лиц исполнительной и судебной властей взаимодействующих государств, равно как и международных организаций, осуществляемая в соответствии с международными и национальными правовыми нормами, регулирующими уголовное судопроизводство, и заключающаяся в: а) производстве процессуальных действий вне юрисдикции запрашивающего государства или международной организации; б) осуществлении уголовного преследования собственных граждан по ходатайствам иностранных государств или международных организаций; в) задержании и выдаче преследуемых лиц, подозреваемых, обвиненных в совершении преступлений, либо ф. осужденных и уклоняющихся от исполнения приговора; г) передаче лиц, осуж-

денных к лишению свободы, для отбывания наказания в государствах, гражданами которых они является; д) передаче предметов.

2. Международно-правовая помощь по уголовным делам — самостоятельный правовой институт, равный по юридическому статусу остальным институтам (экстрадиции, передачи уголовного преследования, передачи лиц, осужденных к лишению свободы, для отбывания наказания и др.), в целом составляющим право международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.

3. Международно-правовая помощь по уголовным делам — это регламентированные совокупностью норм внутригосударственного уголовно-процессуального законодательства и международных договоров (либо предусмотренные принципом взаимности) система и порядок мероприятий, проводимых компетентными органами или должностными лицами запрашиваемых государств (международных организаций) при удовлетворении ходатайств компетентных органов или должностных лиц иностранных государств (международных организаций) о производстве уголовно-процессуальных (следственных, судебных и иньк) действий вне пределов их национальной (международной) юрисдикции.

4. Субъекты международно-правовой помощи по уголовным делам — это субъекты национального уголовного процесса или международные организации, вовлеченные в производство уголовно-процессуальных действий на территории (в юрисдикции) или по запросу иностранного государства (международной организации) и наделенные в связи с этим специальным правовым статусом.

5. Органы дознания могут выступать исполнителями и инициаторами запросов о международно-правовой помощи, но только по уголовным делам, подследственным им. (за некоторым исключением, касающимся деятельности дипломатических и консульских учреждений), т.е. при возбуждении уголовного дела и выполнении неотложных следственных действий в порядке, производство предварительного следствия по которым обязательно.

6. Порядок применения компетентными государственными (международными) органами и должностными лицами любой из форм международно-правовой помощи по уголовным делам представляет собой процесс, как правило, включающий четыре этапа: 1) подготовительный; 2) направления (возбуждения) ходатайства; 3) получения, оценки, анализа и принятия ходатайства к исполнению (либо вынесения решения об отказе в удовлетворении ходатайства); 4) непосредственного исполнения просьбы, изложенной в ходатайстве.

7. Объем международно-правовой помощи по уголовному делу детерминирован состоянием уголовно-процессуального права договаривающихся сторон (государств), каждая из которых способна выполнить только такие процессуальные действия, какие предусмотрены) устанавливающее общие пределы производства процессуальных действий при исполнении международных запросов о правовой помощи по уголовным делам: «При исполнении запроса допускается производство только тех процессуальных действий, на необходимость производства которых в запросе имеется прямое указание, либо которые обусловлены предметом запроса, и при условии, что отсутствуют основания для отказа, предусмотренные международными договорами или уголовно-процессуальным законодательством запрашиваемого государства».

8. Доказательства, обретенные на территории иностранного государства в порядке международно-правовой помощи по уголовному делу и являющиеся допустимыми в соответствии с его процессуальным законодательством, не имеют заранее установленной юридической силы и подлежат оценке на предмет допустимости в российском уголовном судопроизводстве по общим правилам, — как сведения, полученные в результате производства уголовно-процессуальных действий на территории Российской Федерации.

9. Предложения по оптимизации и совершенствованию норм международных и национальных правовых актов, регулирующих вопросы сотрудничества в сфере уголовной юстиции.

Теоретическая значимость исследования. Комплексное изучение и анализ теоретических и эмпирических правовых субстанций затронутой проблемы позволили выработать совокупность позиций, положений и предложений, расширяющих представление как о сущности международного сотрудничества в уголовно-процессуальной сфере в целом, так и о международно-правовой помощи по уголовным делам в частности, а также определить их место в системе и для решения задач уголовного судопроизводства. Посредством результатов представляемой работы пополнена и обогащена теория уголовного процесса, в т.ч. расширен ее понятийный аппарат, а равно создан необходимый научный фундамент усовершенствования и оптимизации правовых и организационных основ международного сотрудничества компетентных органов и должностных лиц в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения уголовных дел с международным элементом.

 

ТЕМА  17

⇐ Предыдущая26272829303132333435Следующая ⇒

Поделиться: