Глава 29. Вопрос прошлого

К великому сожалению, стоило Эрику пригласить нас в просторное помещение, похожее на таверну, чтобы показать окрэту, как хозяйка узнала рыжего и прогнала его. Видимо, парень когда-то что-то учудил, и теперь даже нам не дали прохода под предлогом того, что ученикам здесь не место.

— Ну, кто ж знал, что она злопамятная, — сжался под нашими тяжёлыми взглядами парень.

Он всё-таки нашёл способ показать нам эту игру. На рынке в магазине детских игрушек он при помощи наших же денег купил квадратную доску как в шахматах, только с немного иным рисунком и клетками 9x9. А также мешочек с мелкими полупрозрачными камешками. Мы расположились в саду Уединения, чтобы нам никто не помешал.

— Игра несложная, но в ней главное знать как можно больше заклинаний и уметь правильно ими пользоваться, — объяснял Эрик, высыпав камешки. — Это всего лишь игра для детей без маликов, маленьких трёхглазых существ, состоящих из разноцветных камешков.

— У них ещё рожки по бокам? — уточнила Луиза.

— Ага.

— Я видела их в книге существ Ялмеза.

— Потом покажешь, — попросила я и тут же снова приготовилась слушать Эрика.

— Так вот вместо маликов у детей просто больше обычных камней, — продолжил рыжий. — В начале каждого хода каждый игрок берёт по камню. А в настоящей игре камень даёт малик. И это самое главное. Он может дать сильный камень, а может дать слабый. И, чтобы он не дал, ты должен использовать его правильно…

Итак, в начале игры у каждого игрока по семь пустых камней. — Эрик показал полупрозрачные белые камешки. — В них тайно от других игроков, шёпотом произносишь нужное тебе заклинание. Абсолютно любое. Эти камни их поглощают, а потом, когда приходит время, эти заклинания срабатывают, но лишь в игре по отношению к другим камням и в уменьшенной силе. Вот это поле игры, — указал парень на доску размером где-то как четыре шахматные доски. Посередине шла сплошная чёрная полоса, разделяющая доску на четыре части. — В игре учувствуют четыре человека и можно играть в команде два на два.

В первый ход игрок имеет право использовать хоть все камни сразу. То есть все заполнить заклинаниями и выложить в необходимые места на своём поле. У каждого игрока своя территория четыре на четыре, которую он должен защитить и одновременно атаковать территорию соперника. Побеждает тот, кто как минимум семь камней перебросит через бездну на территорию соперника. Или тот, кто уничтожит двадцать один камень соперников. Также важно отношение малика к тебе. Он может разрушить твою победу, а может стереть твой проигрыш! Он может и вовсе не дать камень. Есть одно заклинание, которое копирует предмет столько, сколько тебе нужно. Именно этот способ победы называется окрэта, и в честь его и названа игра. Но это заклинание должно быть лишь от малика! Если он дал тебе такой камень, победа у тебя почти в кармане. Остаётся только не прозевать этот камень на поле и перебросить на вражескую сторону. И всё! Победа!..

В этой игре главное стратегия и спешить не стоит. Большинство опытных игроков выкладывают в начале три-четыре камня, а потом наблюдают, какие заклинания использует противник… И ещё! Нельзя использовать в игре три запрещённых заклинания: проклятую стрелу, консенцию… И проклятую метку.

— Единственное, что я точно поняла, — начала Оксилия, — что, если дело связано с игрой, то ты знаешь об этом всё!

— Ради вас, дамы!

Мы рассмеялись. И Эрик решил показать игру на деле, но вместо малика мы просто брали каждый ход по пустому камню. Игра оказалась затягивающая и интересная. Эрик с лёгкостью преобразовывал камни в каких-нибудь существ и научил нас этому. Можно заполнить камень каким-нибудь заклинанием, а затем на доске преобразовать в какое-нибудь существо или растение. Этот манёвр, бывает, запутывает. Рыжий использовал множество заклинаний и оказался не так глуп в этом, хотя Луиза здорово давала ему отпор некоторое время в начале игры.

За этой игрой мы провели весь день с перерывом лишь на обед, совсем забыв про Артефакты. А за ужином делились впечатлениями и ругали Эрика за то, что он нам не поддавался.

Перед сном я поговорила с Кригом насчёт столовой, спросила, не знает ли, кто это мог быть. Он ответил, что кобольдам скучно просто приносить и подавать и иногда им хочется как-то взаимодействовать с людьми. На мой довольно глупый вопрос, почему я стала жертвой розыгрышей, Криг виновато ответил, что это просто случайность. А вот на следующее утро я с превеликим удовольствием смеялась над Оксилией, в тарелке которой ползали жуки и фиолетовые черви с зубастыми ртами. При видеих меня передёрнуло. То ли Криг помог, то ли кобольды услышали меня тогда и решили показать, что им всё равно над кем шутить.

После я, Оксилия, Луиза и Анжелика отправились в библиотеку, чтобы посмотреть на существ Ялмеза. Их оказалось очень много, да и это не удивительно. Но все они не были похожи на животных с Земли, может, лишь отдалённо. Как, например, морской пардус: чешуйчатое тело, жабры по бокам, толстый рыбий хвост, четыре мощные конечности с ластами и плавниками на передних, красный спинной плавник, двое длинных усиков и такие же уши, множество острых зубиков и четыре клыка, а морда напоминалакошачью. Живёт в основном в воде, но запросто передвигается и по суше.

Луиза показала нам малика, довольно милое существо. Анжелика лишь немного побыла с нами, а потом ушла по каким-то своим делам. Мы втроём продолжили рассматривать существ. Стоило только закрыть большую книгу, приложить руку к красной обложке и подумать о существе, которое хотел бы увидеть. Затем раскрывалась нужная страница, и, при желании, существо появлялось прямо над книгой, имея возможность свободно передвигаться. Оно было крошечным и безвредным.

Пока я была в библиотеке, слышала чей-то шёпот и иногда чьи-то шаги, как будто кто-то ходил прямо за моей спиной. Иногда замечала проскакивающие тени, но никто, как я поняла, кроме меня ничего не видел и не слышал.

После обеда мы отыскали Эрика, который, как оказалось, пытался договориться с хозяйкой той таверны, но она натравила на него амфисбена. Рыжий в ужасе скрылся, только пятки сверкали. Мы еле догнали его. Оставшуюся часть дня мы провели за окрэтой.

Прошло ещё два дня, но ни Катарина с Джоном, ни Грэй не вернулись, и мы уже лезли на стенку. Оксилия не могла больше ждать и предложила нам самим как-нибудь продолжить поиски Артефактов. Эрик предложил сходить к одной ведьме в районе Виденья, уверенный, что та может подсказать, куда нам двигаться дальше. Мы согласились.

С трудом, но при помощи дара Эрика очаровывать людей, мы отыскали ведьму в одном глухом проулке между высоченными деревьями. Её дом состоял из мягкого полотна, цеплявшегося за толстые ветви и представляющегося собой небольшой шатёр. Вход закрывали маленькие существа, напоминающие бабочек по крыльям, гремлинов по телосложению и человека по лицу. Они все внимательно на нас уставились, грозно сдвинув длинные цветные брови.

— Дальше я не пойду, — вдруг сказала Оксилия и развернулась, чтобы мы даже не пытались её уговаривать.

— Это ещё почему? — удивилась я.

— Что-то мне неспокойно, — только сказала она и отошла подальше.

Вот чудеса!

— Невероятно, — прошептала Анжелика. — Оксилия отказалась от приключений.

— Это странно, — кивнула Луиза.

— Добрый день, — вдруг раздался низкий женский голос, и мы невольно вздрогнули все, повернувшись к входу.

Там стояла высокая и худая женщина с заплетёнными в крайне сложную причёску чёрными волосами. В разных частях на лице были расставлены чёрные точки и больше всех вокруг глаз. На лбу женщины висел желтовато-красный камень, держащийся при помощи золотого обруча. Тело её скрывали большие одежды, словно незнакомке было очень холодно, длинные большие рукава свисали с костлявых рук, появившихся на миг, когда она разгоняла маленьких существ.

Глубокие зелёные глаза внимательно устремились на всех.

— Я всегда рада нежданным гостям, — сказала она, чуть улыбаясь. — Я бы хотела начать с тебя, — она устремила свой тонкий палец с длинным красным ногтем на меня.

Я хотела было возразить, ведь не искала помощи у ведьмы, но Эрик живо подтолкнул меня вперёд. А возражать женщине я не посмела.

Внутри шатёр оказался просторнее, увешанным самыми разными тканями, заполненным существами, некоторые из них сидели в клетках и размерами не превышали меня, что не могло не радовать. Воздух был наполнен запахами благовоний, так что спустя некоторое время мне стало легко, спокойно и совсем нестрашно. По полу бегали маленькие существа, которые я даже не успевала разглядывать, но побаивалась на них наступить.

Я прошла мимо очень необычного и пугающего ворона без глаз. На их месте просто сильнее обычного натянулась кожа с оперением. И, несмотря на отсутствие зрения, ворон поворачивал голову вслед за мной.

— Снова кто-то желает знать будущее? — вдруг раздался наглый голосок, и вдруг справа от меня выскочило маленькое четырёхлапое животное с глянувшими на меня с любопытством глазами бусинками. Моя нижняя челюсть непроизвольно отвалилась. — Что? — привстал на задние лапы тот. — Не видели говорящего мангуста?

Устаревшая тема. Я могла бы привыкнуть.

— Джеф, — повернулась к нам ведьма.

— Я всего лишь хочу сказать ей, что она просто не могла видеть других говорящих мангустов, потому что я единственный в своём роде! — Я не смогла не усмехнуться его самодовольству. Мангуст сделал что-то вроде поклона. — Но вы могли бы видеть моего старого друга, говорящего суриката, Джофра.

Джеф наклонил с любопытством головку, и я поняла, что это вопрос.

— Нет, к сожалению, не видела.

— Моему другу наскучила простая жизнь, и он отправился искать приключения на свой хвост, — с явной горечью в голосе сказал Джеф. — Я давно не слышал о нём вестей.

— Джеф, гостю нужны ответы, а не вопросы, — сказала ведьма и пригласила меня сесть за круглый стол, на который взобралась длиннохвостая ящерица лишь с двумя когтистыми лапками и жёлтыми змеиными глазами.

— Да-да, конечно, мадам, — вновь поклонился мангуст. — Я сейчас же исчезну!

И он действительно скрылся за ближайшей тканью. А ящерица уставилась на меня одним глазом.

— Не следует его трогать, — посоветовала женщина, медленно садясь напротив меня и что-то положив на стол, тут же прикрыв руками. — Мурбль может превратиться в кого угодно, даже вопасного и быстрого клювонога. — Честно говоря, я даже и не подумала его трогать. — Итак… я вижу крайне тяжёлое будущее и слышу мольбу о помощи. — Я с изумлением уставилась на ведьму, зрачки которой вдруг стали очень маленькими. — У тебя очень много вопросов, ответы на которые я не могу тебе дать, но могу направить.

Женщина раскрыла предмет, который прятала руками, и протянула его мне. Это было что-то плоское, сделанное из дерева. Я перевернула его и увидела своё отражение. Мне показалось, что я немного изменилась с тех пор, как оказалась на Ялмезе, и обратного хода уже не будет. Вспомнила, как не хотела принимать свои собственные воспоминания, и почему-то именно сейчас мне стало за это стыдно. Я повела себя как последний трус или хуже. Эти воспоминания принадлежали мне, и я несла за них ответственность. А отказаться от них было равносильно тому, чтобы плюнуть на саму себя.

Вдруг на краях зеркала вспыхнул огонь, а моё отражение с гневом глянуло на меня. Я отвела взгляд.

— В тебе просыпается сила, — сказала ведьма. — Сила, которая требует возмездия за то, что ею могут повелевать, как только можно. Сила, которая может причинить большой вред всем, кто тебя окружает, и тебе самой... И есть сила, которая пытается помочь тебе, но ты от неё отказываешься.

— Вы хотите сказать, что во мне аж две силыи они борются друг с другом?

— В тебе больше силы, чем ты думаешь, — сказала ведьма, погладив ящерицу, которая всё также смотрела одним глазом на меня.

И вдруг в её змеином глазе отразился пожар. Затем медленно один за другим перематывались кошмары с огнём. Самый последний, где Анжелика пыталась мне помочь при помощи воды, на некоторое время замер в вечности. А потом огонь опять-таки всё поглотил.

Я резко отвела взгляд и чуть не упала со стула, не желая больше переживать ничего подобного.

— Какие во мне силы?

— Думаю, ты догадываешься.

— Огонь? — задумчиво спросила я, нахмурившись. — Вода? — Ведьма незаметно приблизилась, и один её глаз превратился в змеиный. Я увидела своё первое перемещение на Ялмез, снова пережила тот кошмар с летучей мышью, вновь ощутила, как какая-то сила вырвалась из меня и отогнала зверя и навредила подругам. Воздух? — Не может быть! — бросила я, отвернулась, закрыв глаза руками. — Этого не может быть!

— Ты, пришедшая из далёких мест, повидавшая два мира, как никто другой должна была осознать, что нет ничего невозможного.

— Откуда вы знаете, что я с другого мира? — нехотя открыла глаза и глянула на женщину, убедившись, что глаз её стал прежним.

— Я чувствую это в тебе. И мурбль чувствует.

— Но я… я не могу управлять стихиями, потому что ими управляют подруги.

— Это ещё ничего не значит.

— Но наш учитель говорил, что всегда элементов было только четверо.

— Их больше, — тихо сказала ведьма, поглаживая мурбля, который порядком начал меня нервировать.— Грядут тяжёлые времена. — Она подняла зеркало, которое я отложила, и повернула его ко мне отражающей поверхностью. — Ты всё ещё сомневаешься. Но придёт время, и ты всё вспомнишь.

— Что я вспомню?

— Своё прошлое. Свои силы. Свою цель.

— Да, я часто сталкиваюсь с тем, что всячески говорит о том, что было что-то в прошлом, — призналась я скорее самой себе, чем ведьме. — Но это больше похоже на то, как будто это было в прошлой жизни. Как будто я просто на кого-то очень похожа. Или кто-то настойчиво пытается всунуть мне чужие воспоминания. А может, во мне сидит ещё одна душа, которая помогает мне сражаться, из-за которой я иногда слышу и вижу непонятное, но знакомое? Но, несмотря на всё это, я не умею читать на Ялмезе.

— Ты умеешь читать. Но ты сама того не осознаёшь, что пытаешься вспомнить язык, а не заново его выучить. Ведь проще всего вспомнить. Но не в твоём случае.

Я взяла зеркало в руки и вновь взглянула себе в глаза. Как странно смотреть на себя в отражение, словно бы не я там была отражена. Как будто я сама себя видела совсем иначе, не так, как видели меня люди. И непонятно, где иллюзия. Может, зеркало обманывало, а может, это я что-то путала.

— Я придерживаюсь того, что прошлое осталось в прошлом, — призналась я, откладывая зеркало. — Мы не в состоянии его изменить никоим образом, следовательно, не стоит так убиваться над ним, ведь мы можем упустить важное будущее. А это риск быть исчезнутым видом, который слишком волновался о том, что сделал или говорил несколько лет назад. Знали бы об этом животные, сочли бы нас психами и больными бешенством.

— Ты права в том, что изменить прошлое нам не по силам, — начала ведьма, отпуская мурбля, который, на моё счастье, скорее скрылся с глаз. — Но мы обязаны помнить его, чтобы не допускать тех же ошибок. Прошлое учит нас, как жить дальше. Без него мы будем вынуждены повторять истории раз за разом, так и не продвинувшись в будущее.

— И как же мне вспомнить то, о чём я понятия не имею? — спросила я, разозлившись. — Это просто глупо.

— Ты вспомнишь всё в своё время. И тогда… я окажусь права.

Я слишком резка встала и долго глядела на ведьму, не зная, что сказать. Мне совсем не хотелось подчиняться каким-то правилам и пытаться что-то вспомнить непонятно зачем. Мне хорошо живётся! Почему меня должно беспокоить прошлое, которое могло быть и не моим?

Тогда вновь ощутила стыд, и совесть напомнила мне об ответственности. Но это совсем другое! Эти воспоминания не мои.

— Прошлое осталось в прошлом, — сказала я уверенно и развернулась, чтобы уйти.

— Но у прошлого есть одна вредная привычка, — раздался голос ведьмы позади меня. — Оно всегда нас преследует… куда бы мы ни отправились.

 

 

Глава 30.Мурбля лучше не трогать!

Я вышла скорее из шатра, тут же столкнувшись с подругами и Эриком.

— Что она тебе сказала? — первым начал допытывать Эрик. — Ты выяснила что-нибудь про Артефакты?

Вот это у меня вообще вылетело из головы. Какие там Артефакты, когда речь шла о каких-то воспоминаниях? Впрочем, я ощутила укол вины, граничащий с гневом, который вновь поднимался во мне, как поднимается из могилы спящий десятилетиями мертвец.

— Нет, забыла, простите.

— А что было-то? — шёпотом спросила Анжелика, сгорая от любопытства.

Говорить им о нашем разговоре мне совсем не хотелось, как и не хотелось делиться страхами и проблемами. Не сегодня. Не в этот раз.

— Мы просто болтали. А вот вы не забудьте спросить про Артефакты.

— Уж я-то не забуду! — воскликнул Эрик, и из шатра вновь вышла ведьма.

— А теперь я приглашаю всех остальных, — уступила она дорогу, едва заметно улыбаясь и не взглянув на меня.

Я отошла от шатра, когда мои подруги и Эрик зашли в дом ведьмы, отыскала за углом Оксилию, глянувшую на меня с радостью, и присела рядомна землю.Мимо проходили люди и бегали дети, совсем не замечая нас. В этом месте стояла приятная тишина, в отличие от рынка, на котором словно сам парк аттракционов разместился.

Надо приготовиться к очередной порции комаров. Хоть что-то оставалось неизменным. Оксилия терпеть не могла этих насекомых, впрочем, как и я. И потому она решила, что лучшее ругательство — это использовать этих маленьких надоедливых кровососов.

— Что она тебе сказала? — спросила Оксилия, сложив руки крестом на груди.

— Честно говоря, я не поняла, — призналась, чувствуя уют рядом с Оксилией. Мне захотелось рассказать ей всё: о силе, воспоминаниях, о том, что произошло тогда в подземелье и что случилось во время пожара. — Точнее, мне как-то трудно это понять.

— Расскажи, — попросила подруга.

Я немного подумала и сказала:

— Она говорила о каких-то воспоминаниях. Говорила, что я должна что-то вспомнить. Но мне кажется, что это не моё, что это чужая память. Я понятия не имею, что происходит, но мне кажется это что-то связано с копией меня. Вот только Эрнест не успел рассказать.

— Значит, ты наполнена решимостью всё выяснить?

— А вот в этом… я не уверена, — усмехнулась я. — Скорее мне хочется держаться от этого подальше.

— Почему?

— Потому что я не знаю, что будет. А неизвестность меня убивает. Я люблю быть готовой, а в данном случае может что угодно произойти.

— Ты должна вспомнить, — уверенно сказала Оксилия, и я нахмурилась, подняв на неё глаза.

Подруга следила за двумя детьми, которые игрались с рогатым красным зайцем.

— Что с тобой? — прямо спросила я. — Ты слишком тихая и слишком… тихая, — повторила, толком ничего не придумав больше.

— Я в порядке.

Что-то я в это не поверила, ни грамма. Решила немного подсобить ей рассказать мне всё с глазу на глаз. Взялась за её руку, чтобы подняться, — резкая боль пронзила область задней шеи, и весь мир ушёл во тьму. Я невольно охнула. Меня толкнули, и боль прошла. Приходя в себя, и мир стал проясняться. Очень медленно уходила темнота, возникшая так резко, словно я мгновенно стала слепой.

Оксилия стояла надо мной и придерживала левую руку.

— Что это было? — спросила я, с радостью замечая, как зрение восстанавливалось и придерживая место на шее, где я замечала метку. — Окс?

— Я… я не знаю.

У неё… голубые глаза.

— Это случилось после касания? — я задала скорее риторический вопрос и хотела проверить свою теорию, встав и подойдя к Оксилии, но подруга выставила руку и довольно грозно предупредила:

— Не надо, Кэт.

— Что с тобой, Окс? Мы можем помочь тебе.

— Всё нормально, — сказала та ещё более уверенно и снова отошла.

— Ну, если это называется «нормально», что тогда ненормально? — разозлилась я и хотела уже против воли подруги коснуться её.

Но со стороны шатра вдруг раздались крики, и с безумными глазами первой оттуда выскочила Анжелика. Шатёр немного зашевелился, как будто внутри слегка буйствовал только начинающийся ураган. Люди, проходившие мимо, ускорили шаг, а игравшие дети скрылись в ближайшем доме. Вскоре вслед за Анжеликой выскочила и Луиза.

— Чего встали?! — закричала она и пронеслась мимо нас.

Анжелика припустилась следом. Я переглянулась с Оксилией, и мы уже были готовы бежать, как тут выскочил и Эрик. Лицо его было перекошенным. На бегу он поскользнулся и чудом устоял на ногах. А вслед за ним вырвалось из шатра, распугав всех и ужасно громко и противно закричав, существо, напоминавшее страуса по телосложению и фламинго по клюву с ярким оперением.

Мы с Оксилией одновременно прижались к домам, когда Эрик пробегал мимо нас, вопя не хуже девчонки. Птица не заметила нас и пустилась догонять Эрика.

— Мурбль! — закричала ведьма, выглядывая из полуразрушенного шатра. — Постой же!

В голове моей чётко нарисовался момент, как Эрик прикасается к мурблу.

— Я отыщу его! — благородно закричал, выскочив, Джеф и понёсся следом, попутно едва заметно кивнув мне.

— Джеф, а ну стой! — закричала ведьма, но мангуст не остановился.

Мы с Оксилией побежали следом за ним, оставляя наш разговор недосказанным. По крайней мере, я пока его отложу.

— Его нужно утихомирить! — закричала Оксилия и свернула в сторону рынка. — Джеф, пойдёшь со мной! Кэт, не упусти их!

Мангуст не стал противиться, как и я. Все люди в испуге отходили в стороны, удивлённо охая. Кто-то даже пытался помочь, но птица отбрасывала их ногами и некоторых клевала до крови. И оказалась она очень быстрой. Возможно, про неё говорила ведьма: клювоног.

По пути Эрик, пытаясь укрыться от погони, заскочил в какой-то небольшой дом и с ужасом вылетел из него с другой стороны, попортив всё, к чему прикоснулся. На миг он выбежал на рынок, что немало меня встревожило. Раздались крики, какие-то взрывы. Я старалась не отставать, но не теряла я рыжего и клювонога лишь благодаря разрушениям, которые те устраивали.

Выбежав вслед за клювоногом и парнем в противоположную от рынка сторону, я приблизилась к ним и увидела, как птица смогла догнать Эрика и здорово клюнула его в заднее место, отчего тот закричал. Рыжий каким-то образом сумел извернуться и оказаться позади животного. Он в обиде пнул птицу, что было ошибкой. Она повернулась и злобно закричала, так широко раскрыв пасть, словно хотела проглотить Эрика. Парень упал и схватил птицу за клюв. Однако она приготовилась рвать на парне одежды одной ногой. Подбежав, я хотела схватить её, но меня кто-то опередил, хотя я не увидела этого кого-то.

Птица взвыла и упала прямо на Эрика. Парень оттолкнул её, желая выбраться, и повернулся спиной. Птицы приготовилась клюнуть того явно прямо в голову. Я, не медля, подскочила и схватилась за длинную шею, повиснув на ней. Клювоног не удержался и снова повалился уже на спину. Я чувствовала, как он пытался достать до меня ногами. А его клюв щёлкал прямо у меня под ухом, и это вселяло ужас: казалось, что вот-вот он цапнет.

— Быстро отойди от него! — раздался чей-то незнакомый голос рядом, но я никого не увидела.

Однако решила послушаться и попыталась встать. Но клювоног явно решил этим воспользоваться. Он раскрыл огромные крылья и замахал ими, не переставая двигать ногами и щёлкать клювом. Один просчёт — и прощай ухо.

Я перелезла ему за спину, немного ослабляя хватку. Клювоног смог невероятно вывернуть голову, чтобы уставиться на меня зелёными змеиными глазами.

— Мурбль! — бросила я, не зная, что это могло бы дать.

Клювоног закричал и хотел было клюнуть, но ему на голову прыгнул мангуст.

— Сразись со мной, чудище! — закричал Джеф, царапая тому голову. — Что? Не нравится?! А зачем тогда нападал?!

Я воспользовалась этим и быстро отпустила клювонога, отползая назад. Рядом незамедлительно показалась Оксилия и, раскрыв маленький мешочек, высыпала на голову птицы блёстки, когда Джеф отпрыгнул в сторону. Некоторое время клювоног ещё брыкался, но постепенно энергия его уходила, пока он окончательно не успокоился, заснув. А потом он превратился в ящерицу с царапинами на маленькой головке.

— Так-то! — победоносно закричал Джеф.

Кто-то подошёл ко мне и помог встать.

— В порядке? — спросила Луиза.

— Да, в полном, — ответила, замечая и испуганную Анжелику рядом, и Эрика, который виновато закусил нижнюю губу.

Переглянулась с Оксилией и молча кивнула в знак благодарности. И тут вокруг нас из ниоткуда начали появляться мужчины в белом трико и балахонах, как по чьему-то велению и хотению, отбрасывая с головы капюшоны. А ближе всех к нам стал видимым Рудольф во всём тёмном.

Не к добру всё это.

— Стоило это предвидеть, — заметил он, поглядывая на мурбля и стоящего рядом Джефа. — Опять устроили переполох в городе. — Он дал какой-то знак Стражам, и те принялись разгонять толпу, собравшуюся посмотреть, что здесь произошло. — Вы могли серьёзно пострадать!

— Но ведь всё хорошо, — заметила я, хотя ноги мои так дрожали, что было бы не удивительно, если бы все это видели.

— Нет! — так резко закричал Рудольф, что все мы вздрогнули. В новинку было видеть его настолько злым. Куда же делось ангельское терпение? — Что на этот раз случилось? И вот только не говорите, что ничего, потому что на этот раз я всё видел своими глазами!

— Это я виноват, — признался Эрик. — Я дотронулся до мурбля.

— Не удивительно. Чей это мурбль?

— Ведьмы Клипту.

— И зачем нам понадобилось идти к той ведьме? Будущее увидеть захотели? А Грэй вам не говорил, что знать его опасно?!

— Брось это дело, Страж, — начал защищать нас крохотный Джеф, встав на задние лапы, чтобы казаться хоть чуточку выше. — Проблема решена.

— С трудом!.. Ты, — он посмотрела на меня, — помешала Стражам убрать угрозу. И могла серьёзно пострадать, если не погибнуть!

— Она не помешала. Она помогла, — заметила Оксилия, стоящая в стороне, словно бы нарочно подальше от всех. Её спокойному выражению лица можно было дать Оскар. Совсем на неё не похоже. Казалось, что подруге нет дело до происходящего. — Мы спасли мурбля. А вы бы убили его.

— Ах, двуличный Страж! — злобно бросил Джеф, оскалившись. — Пытаешься наказать тех, кто поступил правильно?!

— В данном случае мурбль, перевоплотившись в клювонога, был угрозой, — холодно произнёс Рудольф. — Он ранил нескольких людей! А мы истребляем угрозу. И ты ещё совсем недавно безжалостно его царапал.

— Но я не хотел убивать! Ведь он мой друг!

— С этого дня, — Рудольф посмотрел на нас, проигнорировав Джефа, — я буду вашим временным учителем. И мы начнём занятия сегодня же. Как только приберёте тут всё, я жду вас на тренировочном поле. И, не дай Вита, вы опять что-нибудь учудите.

— Убрать всё? — с ужасом уточнил Эрик. — А Стражи нам в этом не помогут?

Рудольф так смертоносно глянул на рыжего, что тот прикусил язык и опустил голову. А я подумала, что от такого взгляда он мог бы и вовсе превратиться в камень, ну, или, как минимум, написать завещание.

— Что-то мне подсказывает, что мы здорово пожалеем об отсутствии Грэя, — хмыкнула Луиза.

Анжелика глубоко и устало вздохнула, бросив многозначительный взгляд на Эрика. Тот виновато пожал плечами. И мы принялись за уборку. Всё, что смогли, прибрали, починили и вернули. Некоторые люди нам даже помогали, а некоторые кричали на нас, говорили, что мы ленивцы и бездельники, которые не хотят ничему учиться и только всё портят. От таких слов мне стало не по себе и очень обидно, но я пыталась убедить себя, что это всё не так. Пыталась убедить, что люди были просто расстроены и потому говорили о том, чего не понимали.

За мурблем и Джефом пришла ведьма, поблагодарив всех, что не дали причинить её маленькому другу вреда. А я не повременила сказать «спасибо» мангусту, который спас меня. Тот низко поклонился и даже поцеловал руку, говоря, что «был рад помочь такой прелестной леди». Из мангуста вышел бы рыцарь получше, чем из парней, которых я знала.

Я заметила, что во время уборки Оксилия старалась держаться от меня подальше. К слову, она слишком спокойно отреагировала на слова Рудольфа. В прошлый раз она ещё день жаловалась на Грэя.

Также я успела заметить Эрнеста. Он прятался в узком проулке. Как только он заметил, что я смотрю на него, мужчина нервно покрутил цилиндр. Я уже хотела подойти к Эрнесту, желая выяснить всё, что он не успел рассказать, как вдруг мужчина растаял в воздухе, оставив после себя лишь искры.

Класс, теперь он меня избегал. Ну, просто чудесно.

Луизе, к счастью, удалось кое-что узнать у ведьмы насчёт Артефактов благодаря её настойчивости и тому, что она не любила что-либо затягивать. Ведьма посоветовала глянуть в книгу «История землян», мол, там мы могли бы найти то, что нам нужно. Мы все договорились при первой же возможности заглянуть в библиотеку.

Управившись с заданием спустя несколько часов по земным меркам, мы, вялые, уставшие, отправились на тренировочное поле. Оксилия повернула было в замок, но мы резко остановили её и напомнили про тренировку. Она удивилась, потом ругнулась, затем вздохнула и поплелась за нами.

Луиза была права. И мы все резко очень сильно соскучились по Грэю. Эрик умолял о пощаде и взвывал к какой-то Вите, чтобы нас всех спасли.

Рудольф дал каждой моей подруге задание со стихиями: попытаться объединить две или более, создать что-то общее. После каждого провала он заставлял их стоять на руках, пока сам не давал отбой. Ни Оксилия, ни Анжелика и вовсе не умели стоять на руках, и потому подруги помогали друг другу.

А вот со мной и Эриком Рудольф провозился лично. Мы с рыжим должны были его атаковать и ранить, подошла бы даже крохотная царапинка на кончике мизинца. Но мы с ним не могли достать до рыцаря. А сам Рудольф нас не щадил: толкал, заламывал руки и даже пальцы, натравливал друг на друга, и мы постоянно валялись со стонами на земле, заставляя себя подниматься вновь и вновь. Эрик пытался использовать лёд, но каждый раз после того, как Рудольф уворачивался, получал вдвое больше.

Затем Рудольф разделил нас на пары, дал по оружию и приказал атаковать. Тому, кто победит всех, он пообещал дать завтра отгул. И это сильно нас мотивировало. Несмотря на усталость, мы с интересом приняли вызов.

Мне в пару досталась Анжелика. Ещё три дня назад я бы сказала, что она, несмотря на старания, слабее меня. Но после увиденного при сражении с Фергусом мне совсем не хотелось её злить. И у неё, и у меня были мечи, которые просто не могли никого ранить, а вместо этого оставляли след и давали понять, что тебя коснулись. У меня всегда не особо получалось орудовать мечом. Вот кинжалом — другое дело. Но и у Анжелики та же проблема: её больше старались учить сражаться с саем, с которыми она не расставалась, как я со своим кинжалом.

Я атаковала первой, и подруга парировала. Затем попробовала вновь, но и эту атаку Анжелика отбила. А затем она сама сделала выпад, но я машинально изогнулась назад. И ударила по лезвию меча, отбросив его в сторону. Анжелика пожала плечами и подняла руки вверх, сдаваясь.

Да она даже не старалась!

Луиза сражалась с Оксилией, и им тоже дали по мечу. Первая достойно билась, но вторая училась сражаться на мечах, так что она победила. А вот Эрик сражался с Рудольфом. Или, по крайней мере, пытался. Он сдулся даже раньше, чем я победила Анжелику, и никого это не удивило.

Оксилия теперь сражалась со мной. Я отдавала должное подруге: мне её не победить, тем более в таком изморённом состоянии, в котором я была. Всё тело болело, а в разуме мысли не могли чётко выразиться.

Подруга атаковала, и я ушла в сторону. Она сделала выпад, но я изогнулась и отбила меч, отходя. Оксилия вновь ударила — я машинально присела, и меч пронёсся надо мной. Сейчас я запросто могла достать подругу, лишь стоило вытянуть меч. Но я почему-то этого не сделала. Скорее всего потому, что поняла подвох: победителю придётся сражаться с Рудольфом, а вот его победить нельзя.

Я ещё немного поотбивала атаки Оксилии и сама пыталась ударить, но в итоге проиграла. Также убедилась, что при касании к ней ничего не происходило. Подруга возрадовалась, а затем увидела направившего на неё меч Рудольфа. Такого разочарования на её лице я ещё никогда не видела.

— Ну, вы точно живодёр, комар вас задери, — пробурчала она и выставила меч в ответ. — Потанцуем!

На втором ударе Оксилия уже лежала на земле и проклинала всех насекомых.

— Вы не справились. Победил я, — сказал Рудольф.

— Это значит, что у вас завтра выходной? — с надеждой в голосе спросила Оксилия.

— Да. Это значит, что этот выходной я проведу с вами. — Мы все как по команде досадно застонали и устало сгорбились. — Завтра я жду вас здесь, как только встанет солнце.

— Как солнце встанет, так я лягу! — возмутилась подруга. — Сон до утра — не сон!

— Завтра утром я жду вас здесь. Опоздавшие будут бежать пять кругов вокруг города вдоль леса.

— Может…завтравернётся Грэй? — прошептала с надеждой Анжелика, вздохнув.

 

 

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: