Глава 22. Отношения на ИВЛ

Люди, пытающиеся спасти ушедшую любовь, очень похожи на родственников умирающего человека. Стоят вокруг постели, боясь пошевелиться, переглядываются растерянно. Задают друг другу один и тот же вопрос: «Ты думаешь, это конец? Неужели мы не можем ничего сделать? Давай, давай что-нибудь придумаем».

Это ужасное чувство, когда двое когда-то любящих понимают, что проще будет, если их история умрет. И ночи бессонные кончатся, и ожидание неизбежности исчезнет, и не прикован больше к безнадежному человеку. Но липкий страх момента «конца» парализует. Заставляет сжиматься желудок. Как будто за этим «все» больше ничего нет. И они продлевают агонию. Загоняют внутривенные вливания псевдо-нежности, пытаются встряхнуть электрошоком ревности, катают койку туда-сюда в надежде на другой микроклимат.

И бесконечно дергают врачей и медсестер (читай – друзей, психологов, гадалок): ну, может быть, есть какой-то способ? Те многозначительно кивают головами и раздают советы. Пытаются анализировать. А эти двое несчастных врут друг другу, что нет, ничего страшного не происходит, ни о каком летальном исходе не может быть и речи.

Мне кажется, что этот период – самый ужасный в отношениях. Не само расставание, там ты хотя бы уже четко понимаешь, что все. И даже не период тоски и скучания после него. А агония. Агония, в которой живут двое. И часто годами. Не в силах разорвать эту помесь ненависти, отвращения, порой до трясучки, с какой-то болезненной привязанностью. Люди застревают в нем, как в паутине. Удивительно, но на пике влюбленности расстаться иногда реально проще, чем выползти из состояния «пред-расставание».

«Ведь как я без него? Вот он сидит – и меня от него воротит. А подумать о том, что проснусь завтра, а его нет – сразу ком в горле. Потому что мое. Родное. Привычное. Столько пережили вместе», – пишет мне девушка, зачем-то простившая с десяток измен, похудевшая на 10 кг от переживаний и почерневшая от бесконечного мучения рядом с человеком, к которому уже ничего нет.

Воспоминания, кстати, солируют в период доживания отношений. Начинают всплывать все эти первые поездки и ощущение невероятного счастья от того, что просыпаешься рядом. И какие-то планы вы там строили и так далее. Как вот это все оставить?

Поэтому люди так истошно боятся расставаний. И раз за разом упорно делают не тот выбор между живым, пульсирующим новым и еле дышащим старым.

Мы часто путаем любовь к человеку с чувствами к воспоминаниям и своей привычке. Все мы по сути – эгоисты и с упоением холим и лелеем вложенные усилия, переживания, то, как НАМ будет плохо, если наши надежды не оправдаются.

Из-за неумения отличить одно от другого ловушка захлопывается, и мы превращаемся в печальных родственников у смертного одра с неизменным вопросом в глазах.

А вдруг можно еще что-то сделать?

Нельзя. То, что уже на искусственной вентиляции, само дышать не начинает. И стоит его отпустить, пока не начнет плохо пахнуть. «Лошадь сдохла, слезь».

Глава 23. Все так живут…

Инна сначала долго и сосредоточенно размешивает сахар в кофе. Потом тягостно смотрит в окно и в завершение этой напряженной мизансцены говорит с полной надежды вопросительной интонацией: «Ну, все ведь так живут, да? »

Муж ее последние три года провел в незабываемом для Инны романе на стороне. Со всеми полагающимися атрибутами. Враньем, разбродом и шатанием, хождением туда-сюда, бесконечным унижением типа знакомства любовницы с друзьями и даже родными. Она болезненно похудела, пару раз пропивала курс успокоительных таблеток, пыталась умолять, угрожать, разбираться с «этой девкой». В итоге вся эта волнительная эпопея достала ту самую, третью сторону, и она влюбилась в кого попроще. Ну а Сева был водворен в лоно семьи. И вот они живут. Инна со своей болью, а он со своей. Периодически, напиваясь, муж закатывает ей скандалы, обвиняя в том, что если бы она его отпустила и не устраивала цирк с конями, был бы сейчас он с любимой женщиной. Утром, правда, извиняется. Мол, ну чего ты, ну я же с тобой. А она глотает слезы и думает: да что ж я правда-то не отпустила, уже бы пережила все это сто раз и жила бы себе счастливо. А теперь вроде затянуло обратно. И родной он какой-то, и жалко его.

«Ведь все так живут, да? Нет ведь идеальных семей? Враки все? » – моляще спрашивает она. Ох, дорогая моя Инна. Нет, не все. Просто Сева твой – бесхребетный лось, который мало того, что развел гарем вокруг себя, так еще и разобраться с ним так и не смог. И спихнул вину всю на жену, о которую предварительно с особенным старанием вытер ноги. Так довольно долго всеми способами пытался спровоцировать на разрыв по твоей инициативе. А ты сама так загнала себя, что проще уверовать в то, что в таком аду живут все кругом, лишь бы ничего с этим не делать.

Как бы мне ни было по-человечески жалко людей, попавших в такую ловушку собственной слабости, мое мнение относительно «все так живут» очень и очень жесткое. Это, пожалуй, самая удобная позиция для ухода от ответственности за свою жизнь и совершенно безнаказанного вечного нытья и страданий.

Ведь если у всех так, то можно ничего не менять, не заниматься довольно болезненным анализом себя или никчемного мужика, потому что с вами ведь все в порядке. Просто общее человеческое устройство пострадало. А то что больно, или неприятно, или плакать в три ручья хочется – ничего, просто нужно лучше терпеть и почаще себе напоминать про то, как живут все остальные.

Я пользуюсь этой уловкой, когда вижу какое-нибудь вопиющее беззаконие или катастрофу. Чтобы окончательно не рехнуться от того, что в какой-то точке нашего земного шара казнили 200 детей, думаю примерно так: «Ну, они все там такие, законы особые, устройство их мира таково». Потому что, если я буду рассуждать как-то иначе, то сойду с ума от ужаса и страха.

Как правило, люди с такими убеждениями в контексте любовных отношений категорически не верят в то, что бывает по-другому. Что есть семьи, где не изменяют, не пьют, не бьют – ну, у каждого миф в зависимости от проблем. Таких женщин я часто встречаю в своем «Инстаграме», они до хрипоты готовы доказывать теорию полигамии и рассказывать о том, что все мужчины точно изменяют. А те, кто не разделяет их позицию, – просто плохо следили за своими мужиками. Любая попытка «открыть глаза» и пролить свет на реальный мир приводит к жесткому негативу. А как иначе? Кому понравится, если у тебя в разреженной атмосфере будут отбирать кислородный баллон?

Не знаю, откуда это в нас. Возможно, впитали вместе с пережитками советского прошлого, где все было «как у всех». И с завидным рвением передаем следующему поколению.

Например, на голубом глазу заявляем, что «все мужики козлы». Фраза эта, думаю, бьет рекорды по частоте использования и является собирательной. Легко применяется к любой проблеме.

Казалось бы, обыденное такое заявление. Ан нет, услышать его на самом деле можно далеко не от каждой женщины. Особенно на полном серьезе.

У этой позиции есть мощнейшая защитная функция, с помощью которой мы прячемся от разных страшных вещей.

Ну, одну из них я уже описала. Какие еще? Сейчас расскажу.

Например, от разочарования. Заранее ведь известно, к какому племени они все принадлежат, никаких особенных сюрпризов не будет.

Или от одиночества. Да-да. Знаете как? Довольно просто. Ожидания заведомо занижены, поэтому пару найти себе проще. Козлов ведь однозначно в мире больше, чем уссурийских тигров.

Равнение всех под одну, причем довольно низкую, планку не дает нам утонуть в зависти к другим. Коль все одинаковые – пресловутого женского счастья никому особо не видать. Можно расслабиться на тему того, что Машка вон вся в заботе купается. На самом-то деле мы знаем, что ее мужик – тоже козел, и неспроста это все.

Иногда, кстати, с помощью этого постулата мы защищаемся от отношений в целом. Если по каким-то причинам боимся их или не хотим, такое простое объяснение извне тут как тут. Чего с ними, рогатыми, связываться-то.

Чаще всего корни «все козлы» упираются в однополые семьи, коих было в изобилии в нашем советском детстве: мама и бабушка. Зачем нам папа, совсем не нужен, они же… Ну и далее по тексту.

В общем, история-то получается со всех сторон удобная. И переходит в формат самосбывающегося пророчества.

Как-то раз был у меня интересный диалог с читательницей. Она старательно убеждала меня и остальных, что не изменяют только неудачники и импотенты.

К сожалению, с 90 % вероятности эта девушка впишется в роман с тем, кто будет ей изменять. Потому что, если следовать ее логике, не изменяют только полные ничтожества. Следовательно, если избранник не будет ей изменять, он не сможет удовлетворять ее потребность. Что еще останется юноше, желающему произвести впечатление? Только действовать по заранее подготовленной установке. Чтобы быть достойным ее внимания.

Честно говоря, я не большой сторонник постулатов про то, что «мы видим только то, что хотим видеть», «внешняя ситуация зависит от внутреннего настроя» и т. д. Есть все же независимые от нас и настроя вещи. Типа курса евро. Но вот, пожалуй, история про «все козлы» – редчайшее исключение, когда я с ними согласна.

У нас действительно есть большая потребность в том, чтобы наши внутренние ощущения и картинка снаружи совпадали. Поэтому, даже если всем твоим подругам их мужики будут изменять направо и налево, а у тебя внутри нет никаких предпосылок проецировать это на себя – ты и не будешь. И шансов вписаться в роман с козлом тоже будет гораздо меньше.

Поэтому, когда мы авторитетно заявляем, что «все козлы» или «все так живут», мы говорим о том, что не очень хотим лучшей жизни и внутри у нас все несколько печально, да и в отношениях не радужно. Так что это про вас, девочки. А не про общую мужскую характеристику.

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться: