Миф № 18. Советская военная разведка угодничала перед Сталиным, а он ей не доверял. Якобы и по этой причине тоже произошла трагедия 22 июня 1941 года.

 

Этот глупейший и подлейший миф появился еще на XX съезде КПСС. Его автором был непосредственно Н.С. Хрущев. К глубокому сожалению, широкому распространению этого мифа сильно подыграли и видные военачальники, особенно маршал Г.К. Жуков. В дальнейшем миф «доработали» и его «стержнем» стали нелепые нападки персонально на ГРУ, особенно назнаменитый ныне его доклад от 20 марта 1941 г. На эту тему особенно активно высказывался ныне покойный военный историк В. Анфилов. В действительности же все обстояло иначе. Вот содержание самого доклада:

«Доклад

Начальника Разведуправления Генерального штаба Красной Армии в Народный Комиссариат обороны СССР, в Совет Народных Комиссаров и ЦК ВКП(б)

«Высказывания (оргмероприятия) и варианты боевых действий германской армии против СССР»

20 марта 1941 г.

б\н

20 марта 1941 г.

Большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 г., исходит из англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией. Вместе с тем, исходя из природы возникновения и развития фашизма, а также его задач — осуществление заветных планов Гитлера, так полно и «красочно» изложенных в его книге «Моя борьба», краткое изложение всех имеющихся агентурных данных за период июль 1940 — март 1941 г. заслуживают в некоторой своей части серьезного внимания. За последнее время английские, американские и другие источники говорят о готовящемся якобы нападении Германии на Советский Союз. Из всех высказываний, полученных нами в разное время, заслуживают внимания следующие:

1. Геринг якобы согласен заключить мир с Англией и выступить против СССР.

2. Японский ВАТ передает, что якобы Гитлер заявил, что после быстрой победы на западе он начинает наступление против СССР.

3. В Берлине говорят о каком-то крупном разногласии между Германией и СССР. В связи с этим в германском посольстве говорят, что после Англии и Франции наступит очередь за СССР.

4. Турецкая газета «Сон поста» сообщает, что германский командующий войсками в Австрии, обращаясь к войсковым частям, заявил, что главным врагом Германии являются русские и что на германских солдат может быть возложена задача еще большего расширения границ Германии.

5. Американский посол в Румынии в своей телеграмме в Вашингтон сообщает, что Джигуржу имел беседу с Герингом, в которой последний сказал, что если Германия не будет иметь успеха в войне с Англией, то она вынуждена будет перейти к осуществлению своих старых планов по захвату Украины и Кавказа.

6. Германский ВАТ высказал, что после окончания войны с Англией немцы помогут Финляндии получить обратно потерянные территории.

7. Гитлер намерен весной 1941 г. разрешить вопрос на Востоке.

8. В беседе с югославским ВАТ в Москве последний говорил, что Финляндия — это зона интересов СССР. Недавно советник германского посольства в Москве Пильгер (так в тексте, правильно — Хильгер. -А. М.) прямо сказал, что финны храбро дрались зимой, и они их русским не отдадут. За последнее время немцы подстрекают финнов против русских. Финны уже поговаривают о том, что «граница с СССР еще не окончательная, посмотрим, что будет после заключения мира в Европе».

9. Югославский ВАТ считает, что среди немцев имеются два течения: первое — СССР в настоящее время слаб в военном и внутреннем отношениях и настаивают на том, чтобы использовать удобный момент и вместе с Японией покончить с СССР и освободиться от пропаганды и дамоклова меча, висящего все время над Германией; второе — СССР не слаб, русские солдаты сильны в обороне, что доказано историей. Рисковать нельзя. Лучше поддерживать с СССР хорошие отношения.

10. Английские и французские журналисты утверждают, что в Германии происходит какая-то расстановка сил. В Стокгольме велись переговоры между Германией и Англией, представителем от Англии был Ллойд Джордж, но эти переговоры ни к чему не привели. Греческий журналист сообщил, что в Мадриде в июле 1940 г. имели место переговоры между Германией и Англией и что Германия недовольна СССР, так как последний предъявляет какие-то новые требования.

11. Данные Германией и Италией гарантии о границе Румынии направлены исключительно против СССР. Эти гарантии дополнены военным соглашением между Германией и Румынией. Этими гарантиями проникновению СССР на Балканы будет положен конец.

12. Министр иностранных дел Румынии Студза старался убедить Гитлера внести предложение Рузвельту о мире между Германией и СССР. Гитлер хочет мира, так как его терпение к СССР почти истощилось, и что СССР полностью будет готов к войне только в 1942 году. Он же сказал, что неофициально мирные переговоры ведутся в Стокгольме, Мадриде и Ирландии.

13. Среди немецких офицеров ходят слухи о том, что в феврале 1941 г. в своем выступлении в «Спортпаласе» на выпуске офицеров Гитлер сказал, что у Германии имеются три возможности использования своей армии в 228 дивизий: для штурма Англии; наступления в Африку через Италию и против СССР.

14. Столкновение между Германией и СССР следует ожидать в мае 1941 г. Источником подчеркивается, что это мнение высказывается как в военных кругах, так и в кругах министерства иностранных дел. Никто не реагирует одобрительно на эти планы. Считают, что распространение войны на СССР только при— близит конец национал-социалистического режима. Это мнение высказывает и племянник Браухича, который занимает пост в министерстве иностранных дел.

15. Шведский ВАТ в подтверждение сведений о подготовке наступления против СССР весной 1941 г. подчеркнул, что сведения получены от военного лица и основаны на сугубо секретном приказе Гитлера, который известен ограниченному кругу ответственных лиц, Руководитель восточного отдела министерства иностранных дел Шлиппе сказал, что посещение Молотовым Берлина можно сравнить с посещение Бека. Единомыслия достигнуто не было ни в вопросе о Финляндии, ни о Болгарии (обратите на это внимание, а то обычно визиту Молотова в Германию приписывают попытку сговора с нацистами, чего не было и в помине, ибо имел место зондаж с нашей стороны позиции германского руководства. -A.M.). Подготовка наступления против СССР началась значительно ранее визита Молотова, но одно время была приостановлена, так как немцы просчитались в своих сроках победы над Англией. Весной немцы рассчитывают поставить Англию на колени, развязав тем самым себе руки на Востоке.

16. Для борьбы с Англией достаточно тех сил, которые сосредоточены на канале (имеется в виду пролив Ла-Манш. — Л. М.), а остальные силы свободны для борьбы против СССР. Выступление необходимо для того, чтобы создать ясность на Востоке и ликвидировать постоянную опасность того, что СССР может выступить на стороне Англии, а также захватом Украины обеспечить Европу продуктами питания.

Из наиболее вероятных вариантов действий, намечаемых против СССР, заслуживают внимания следующие:

1. Вариант № 1 по данным анонимного письма, полученного нашим полпредом в Берлине от 15 декабря 1940 г. (приложение № 1):

»…основное направление удара: а) от Люблина по Припяти до Киева; б) из Румынии между Яссы и Буковиной в направлении Тетерев, и в) из Восточной Пруссии на Мемель, Билдинг, р(ека) Березина и далее вдоль Днепра на Киев»;

2. Вариант № 2 по данным КОВО (Киевского Особого Военного округа. — А. М.) от декабря 1940 г. (приложение № 2): «…Три главных направления удара: а) из Восточной Пруссии в направлении Литвы, Латвии и Эстонии. Этот удар имеет преимущества, что Литва, Латвия и Эстония сразу же становятся союзниками Германии. Кроме того, Финляндия сразу же присоединяется к Германии, чтобы отнять забранную территорию; б) через Галицию и Волынь. Эта группа войск будет иметь поддержку украинцев и (войск) из Румынии, которая будет стремиться захватить отобранную у нее территорию. Группа войск 2-го и 3-го направлений окружает войска противника в Мало-Польше. На остальном участке фронта наносятся вспомогательные удары на фронтальном направлении с целью очищения всей остальной территории. На востоке СССР будет связан с Японией, что является для Германии плюсом, так как противник должен создать сразу два фронта, а поэтому концентрация его сил против Германии невозможна».

3. Вариант № 3 по данным нашего агентурного донесения на февраль 1941 г. (приложение №3): «…Для наступления на СССР создаются три армейские группы: 1-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Бок наносит удар в направлении Петрограда, 2-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Рунштудт (так в тексте, правильно — Рунштедт. — А. М.) — в направлении Москвы и 3-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Лееб — в направив лении Киев. Начало наступления на СССР ориентировочно 20 мая».

Кроме этих документов, по данным других источников, известно, что план наступления против СССР будет заключаться в следующем:

а) после победы над Англией Германия, наступая против СССР, предполагает наносить удар с двух флангов: охватом со стороны севера (имеется в виду Финляндия) и со стороны Балканского полуострова;

б) коммерческий директор германской фирмы «Тренча майне лимитид» заявил, что нападение на СССР произойдет через Румынию. Для этого Германия строит шоссе из Протектората через Словакию в Венгрию с целью переброски войск к советской границе. Венгрия и Румыния разрешили Германии пользоваться всеми путями сообщения для переброски войск, а также разрешили ей строить новые аэродромы, базы для мото-мехчастей и склады для амуниции. Венгрия разрешила Германии пользоваться частью своих аэродромов. Все румынские войска и военно-технические сооружения находятся в распоряжении германского командования;

в) югославский в(енный) ат(таше) Смидович заявляет, что, разрешая балканский вопрос, трудно представить, куда немцы направят свое острие, но он лично убежден, что все это предшествует нападению на СССР. Сам факт выхода немцев в Дарданеллы является прямым актом против СССР. Вообще Гитлер никогда не изменял своей программе, изложенной в книге «Моя борьба», и эта программа является основной целью войны. Дружбой Гитлер пользуется как средством, дающим возможность разрешить задачу переустройства Европы (никакой дружбы с нацистами не было и в помине, ибо речь идет о Договоре о ненападении — продукте голого прагматизма обеих сторон. -Л. М.);

г) по сообщению нашего ВАТ от 14 марта, в Румынии упорно распространяются слухи о том, что Германия изменила свой стратегический план войны. В разговоре с нашим источником немецкий майор заявил: «Мы полностью изменяем наш план. Мы направляемся на Восток, на СССР. Мы заберем у СССР хлеб, уголь, нефть. Тогда мы будем непобедимыми и можем продолжать войну с Англией и Америкой». Полковник Риошану, бывший товарищ министра в Румынии, в личной беседе с нашим источником сказал, что главный штаб румынской армии вместе с немцами занят сейчас разработкой плана войны с СССР, начало которой следует ожидать через три месяца.

Немцы опасаются выступления СССР в тот момент, когда они пойдут в Турцию. Желая предупредить опасность со стороны СССР, немцы хотят предпринять инициативу и первыми нанести удар, захватить наиболее важные экономические районы СССР, и прежде всего Украину.

А) ПО сообщению нашего ВАТ из Берлина, по данным вполне авторитетного источника, начало военных действий против СССР следует ожидать между 15 мая и 15 июня 1941 г.

Вывод:

1. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий весною этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР являться будет момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира.

2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, быть может, германской разведки.

Начальник Разведывательного управления

Генерального штаба Красной Армии

генерал-лейтенант Голиков»

^[36]Кто только и как только не глумился над этим документом! Каких только оскорбительных не только для Сталина, но и для ГРУ эпитетов на сей счет не выдумали! Особенно маршал Г.К. Жуков. Именно с его подачи в Истории Великой Отечественной войны появилось беспрецедентное оскорбление в адрес славного ГРУ: «Наша агентурная разведка, которой перед войной руководил Голиков, работала плохо, и она не сумела вскрыть истинных намерений гитлеровского верховного командования в отношении войск, рас положенных в Польше. Наша агентурная разведка не сумела опровергнуть лживую версию Гитлера о ненамерении воевать с Советским Союзом»

^[37]Когда же ему предъявили многочисленные донесения (военной) разведки о подготовке Германии к нападению на СССР, то четырежды Герой Советского Союза, маршал Советского Союза Г.К. Жуков был изумлен и шокирован! Ведь ему предъявили именно те сообщения, на которых он был указан как адресат и на которых стояла его же собственная подпись, свидетельствовавшая о том, что он ознакомился с их содержанием еще тогда, в 1941 году. Кстати, именно из-за этого он вынужден был уже в первом, 1969 года издания, варианте своих «Воспоминаний и размышлений» признать, что «20 марта 1941 г. начальник разведывательного управления генерал-лейтенант Ф. Голиков представил руководству доклад, содержащий сведения исключительной важности. В этом документе излагались варианты возможных направлений ударов немецко-фашистских войск при нападении на СоветскийСоюз. Как потом выяснилось, они последовательно отражали разработку гитлеровским командованием плана «Барбаросса», а в одном из вариантов, по существу, отражена была суть этого плана»

^[38].Тем не менее Жуков заявил в мемуарах, что-де «выводы из приведенных в докладе сведений, по существу, снимали всё их значение». И разве удивительно после этого, что даже в год 60-летия Великой Победы вновь появились грубые нападки на ГРУ, что-де «соображения Голикова — это угодничество, дань культу «гениального вождя» и страху за свою судьбу»!? Но кто бы взял на себя труд вразумительно объяснить, в чем же конкретно ошибочность выводов этого доклада ГРУ? Или то же угодничество перед Сталиным? Или отдание дани культу «гениального вождя»? Или, тем более, проявление руководством ГРУ страха за свою судьбу? В чем конкретно ошиблось ГРУ, письменно указав, например, в выводе № 2 о том, что «слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года (1941 г. — AM.) войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, быть может, германской разведки»?! Где тут ошибка, если нападение произошло не весной, а летом — 22 июня 1941 года, в день летнего солнцестояния!

Ни аналитики ГРУ, ни сам его предвоенный глава Голиков в выводе № 2 не ошиблись ни на йоту. Дело в том, что как только 23 августа 1939 г. был подписан Договор о ненападении между СССР и Германией, высшее руководство Великобритании поручило своей разведке заняться широкомасштабным провоцированием столкновения между СССР и Германией. Уже осенью 1939 г. в посольства Германии и Советского Союза в разных странах мира стали подбрасывать всевозможные «подметные письма», преследовавшие одну цель — поскорее стравить обе державы в смертельной схватке. А с 22 июля 1940 г. это поручение британской разведке было оформлено уже личным приказом британского премьер-министра У. Черчилля «разжечь пожар в Европе», чтобы он перекинулся в первую очередь на СССР! Приказ был отдан главе Управления Специальных Операций МИ-6 Хью Дальтону, под началом которого работали и информаторы советской разведки, в частности, представитель всемирно знаменитого банкирского клана Ротшильдов — Виктор Ротшильд, ближайший друг и единомышленник великолепной «кембриджской пятерки» агентов советской разведки. Так что Сталин прекрасно знал об этом приказе У. Черчилля, от которого априори ничего иного, кроме подлости и коварства, ожидать не приходилось. Уж кто-кто, но Сталин-то знал это более чем кто-либо на всем свете! Вот что и являлось сутью дезинформации английской разведки.

Вот почему доклад ГРУ от 20 марта 1941 г. и начинался с абсолютно точной констатации реалий того времени: «Большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 г., исходит от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией». ГРУ прекрасно это понимало. И остается только поражаться тому максимуму дипломатического такта, с которым оно подошло к изложению этой мысли. Ведь речь-то шла о беспардонно грубых действиях английской разведки, стремившейся за счет тотальных провокаций ускорить, елико то возможно, вооруженное столкновение между СССР и Германией. Ведь только такое столкновение давало Англии шанс выжить в тех условиях, в которые она по своей же собственной тупости сама себя же и загнала как в тупик! Вот почему и вывод № 2 был сформулирован именно так, как сформулирован, а не иначе. К тому моменту уже нарастал шквал неопровержимой информации и от внешней разведки НКГБ именно о таких действиях британской разведки — «кембриджская пятерка» лучших агентов советской внешней разведки работала, не покладая рук. А на пике этого шквала выдающийся советский разведчик — Гайк Бадалович Овакимян — в мае 1941 г. документально разоблачил самую крупную из серии дезинформационных акций операцию британской разведки. На фоне «визита» Гесса в Англию операция преследовала ускорить вооруженное столкновение между СССР и Германией, дабы отвести от Англии уже неизбежное поражение в единоборстве с Германией, в которое, подчеркиваю это вновь, она вляпалась по собственной же тупости. От чего, кстати говоря, Сталин пытался удержать Великобританию еще в конце марта 1935 года.

В чем же тогда ошиблось или со страху перед Сталиным угодничало ГРУ в выводе № 2? Может быть, в том, что в отношении английской разведки ГРУ взяло категоричный тон, а в отношении германской — смягченно вероятностный?! Да нет же, если по здравому-то размышлению. Тут все логично, не говоря уже о том, что и оправданно с разведывательно-аналитической точки зрения. Потому что для будущего агрессора куда важней усыпить бдительность запланированной жертвы своей очередной агрессии, нежели брехать на всех европейских и мировых перекрестках о том, что он вот-вот нападет! Всем германским дипломатам и военным атташе была дана прямая команда опровергать слухи о войне и грядущем нападении на СССР. Еще в начале 1941 г. по указанию Гитлера были разработаны и введены в действие руководящие указания начальника штаба верховного главнокомандования по маскировке подготовки агрессии против Советского Союза № 44142/41 от 15.2.1941 г., п. 1 которых гласил: «1. Цель маскировки — скрыть от противника подготовку к операции «Барбаросса». Это главная цель и определяет все меры, направленные на введение противника в заблуждение».

Гитлеровское «цэу» по вопросам дезинформации едва ли было документально известно советской разведке в марте 1941 г., хотя и не предполагать подобного она просто не могла — это априори в генетике разведывательного анализа. Но сейчас-то, когда этот трофейный документ уже лет десять — пятнадцать как опубликован, можно же было воздержаться от беспочвенных упреков в адрес ГРУ?! Высказывая же свое мнение о причастности германской разведки к слухам о возможности войны весной 1941 г. в смягченно вероятностной форме, ГРУ опять-таки не ошиблось. Потому как, если сопоставить этот вывод с тем, что было написано в этом «цэу» № 44142/41 от 15.2.1941 г., то нетрудно будет заметить следующее. Там была расписана вся дезинформационная брехология нацистов, кроме одной детали, — ни в одной его строчке нет ни одного даже звука о времени нападения, то есть насчет весны 1941 года. Тем более ничего нет насчет 22 июня! Тем не менее все стремятся бросить в Сталина и ГРУ увесистый «булыжник» упрека, не отдавая при этом себе отчета в подлинных реалиях. Ведь в качестве даты нападения «22 июня» официально было объявлено Гитлером только 10 июня 1941 года!

С 12 мая 1941 г. началась вторая фаза германской дезинформационной операции. Именно в тот день было подписано распоряжение № 44699/41 от 12.5.1941 г. начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил рейха по проведению второй фазы дезинформации противника в целях сохранения скрытности сосредоточения сил против Советского Союза. И в нем то же нет ни звука о дезинформации по вопросу о времени нападения весной 1941 г., до конца которой в тот момент оставалось всего 19 дней! Проще говоря, дезинформация гитлеровцев носила принципиально иной характер: она преследовала цель усыпить бдительность СССР, а не будоражить его шквалом сообщений о грядущем уже весной нападении! Так в чем же ошибка ГРУ, которую оно якобы допустило, видите ли, со страху, да еще и угодничав перед Сталиным?! А хоть тресните, но ее нет и не было в помине!

Теперь о том, почему ГРУ без обиняков назвало все сообщения о неизбежности войны весной 1941 г. именно слухами. И тут никакой ошибки нет. Оценка аналитиков ГРУ и здесь абсолютно точна. При оценке угрозы нападения военная разведка исходит из двух обстоятельств: из факта сосредоточения войск противника у своих границ и особенно факта завершенности процесса сосредоточения. По состоянию же на 20 марта 1941 г. данных о завершении процесса сосредоточения войск еще не было зафиксировано. Не было зафиксировано каких-либо данных даже о начале финишного этапа этого процесса. По состоянию на 20 марта 1941 г. ГРУ (и не только оно) видело и фиксировало действия командования вермахта, связанные только с процессом сосредоточения и развертывания войск. Но оно видело и то, что этот процесс еще не завершен и даже еще не переведен в режим финишного этапа, то есть в режим военного времени, когда начинается отсчет времени «X». По состоянию на 20 марта 1941 г. ни одна из разведслужб СССР еще не располагала данными о переводе графика военных перевозок вермахта на Восток в режим финишного этапа и тем более военного времени (на немецком штабном языке того времени — о введении в «режим максимально уплотненного графика движения эшелонов»).

Этими исключительно важными данными Москва стала обладать лишь 22-23 мая 1941 года. Именно тогда от являвшегося крупным железнодорожным чиновником рейха ценного агента берлинской резиденту-ры НКГБ поступили неопровержимые документальные данные о том, что этот график переводится в режим военного времени (максимально уплотняется). Это и означало, что процесс сосредоточения и развертывания войск вермахта для нападения на Советский Союз вступил в финальную стадию. Одновременно было установлено, что командование вермахта приступило к выдаче предписаний ж.д. чиновникам рейха об их обязанности прибыть на некоторые узловые ж.-д. станции в приграничной зоне СССР на пятый день с момента начала агрессии против Советского Союза. График военных перевозок вермахта был переведен в режим максимального уплотнения движения эшелонов 22 мая 1941 года. А уже 24 мая 1941 г. Сталин созвал секретное совещание членов Политбюро с участием высшего военного командования, то есть Тимошенко и Жукова, во время которого прямо так и заявил, что в ближайшее время СССР может подвергнуться внезапному нападению со стороны Германии!!! То есть о переводе этого графика в иной режим он знал заблаговременно и как только получил необходимое подтверждение, тут же предупредил все высшее, в том числе и военное, руководство. Более того, судя по всему, Сталин знал об этом графике явно еще в начале мая, так как уже 13 мая он лично санкционировал выдвижение всех намеченных для этого войск из внутренних округов в приграничные, насчет чего Жуков и Тимошенко и дали соответствующую директиву. Вот почему ГРУ еще в марте расценило сообщения о вероятности войны весной 1941 г. как слухи, распускаемые именно англосаксонскими, особенно британскими, силами, задачей которых в тот момент действительно являлось практически никак не скрывавшееся желание поскорее стравить СССР и Германию в смертельной схватке.

В этом смысле цели Великобритании и гитлеровской Германии были как никогда идентичны. Дело в том, что задача провоцирования СССР на какие-либо упреждающие грядущую агрессию «телодвижения» своими войсками, которые затем можно было бы преподнести «прогрессивному демократическому мнению» Запада как агрессивные по отношению к Германии и тем самым заранее оправдать свою агрессию, откровенно присутствовала. Это вообще входило в арсенал тактических уловок стратегии блицкрига. Однако, вплоть до нападения, гитлеровцы сетовали, что нет ни малейшего повода заподозрить Советский Союз в агрессивных или даже в «недружественных»

^[39] по отношению к Германии намерениях.

Ничего удивительного в этом нет. Цель Сталина в том и состояла, чтобы заблаговременно лишить Гитлера и Запад соблазна приписать СССР агрессивные намерения, коих действительно и в помине-то не было. Нарочито демонстративными учениями, «экскурсиями» по новейшим военным заводам, распространявшимися советскими послами за рубежом сообщениями о концентрации советских войск на западных границах СССР и о неизбежности могучего возмездия с применением всех сил и средств, Сталин умышленно показывал, что он действует строго адекватно каждому витку возрастания угрозы нападения! И надо отдать должное германской разведке — сообщения ее разведчиков, в том числе и из Москвы, буквально пестрели акцентом именно на это обстоятельство.

В том тяжелейшем психологическом поединке Сталин выиграл у Гитлера. Под сильнейшим нажимом Иосифа Виссарионовича фюрер до того задезинформировался, что в соответствии со своими же инструкциями в одном из ответных посланий письменно выболтал Сталину практические точное время нападения. В результате уже в самом конце первой половины мая 1941 г. и непосредственно от самого Гитлера Сталин точно знал, что фюрер планирует нападение на Советский Союз примерно 20 июня (соответственно плюс-минус несколько дней)!

Так что в части, касающейся вывода № 2 доклада ГРУ от 20 марта 1941 г., ни ГРУ, ни Сталина попрекать не за что! Абсолютно не за что! ГРУ ни в чем не ошиблось, не угодничало, тем более из-за страха перед Сталиным, и никакого отдания некой дани культу «гениального вождя» не было и в помине! Была тяжелейшая, кропотливая, сопряженная с колоссальным риском для жизней действовавших за рубежом разведчиков, но потрясающая своей изумительной эффективностью работа! Вот это действительно факт — факт Подлинной Правды! Такчто в этой части пора кончать нападки на славное ГРУ и тем более на Сталина!

Но, быть может, ГРУ ошиблось или угодничало, тем более из-за страха перед Сталиным, и даже отдало некую дань культу «гениального вождя» в выводе № 1 — «…наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного мира»?! Нет! ГРУ и в этом случае ни на йоту не ошиблось. Сама трагедия 22 июня ясно показала, что ГРУ было изумительно точно в своем безошибочно провидческом, но столь кроваво подтвердившемся прогнозе. Военная разведка беспрецедентно точно спрогнозировала принципиальную часть ситуации с так называемой «миссией» Гесса. Заместитель фюрера по партии для того и рванул в Англию, чтобы как раз и договориться на почетных условиях с лидерами верхушки ее правящей элиты! Ведь в реальности все получилось, как и прогнозировало ГРУ. Нападение на Советский Союз произошло после того, как Гесс рванул в Англию. Но, самое главное, после того, как в переговорах между высокопоставленными представителями Англии и Р. Гессом была достигнута некая, по сию же пору официально не известная в полном объеме и особенно в не вызывающей сомнений и подозрений документальной точности договоренность! Но суть ее известна — Гитлеру была гарантирована практически полная безнаказанность однофронтового разбоя Третьего рейха против СССР до 1944 г.! Об этом лично проболтался премьер-министр Великобритании У. Черчилль! Наши подлые «друзья» по антигитлеровской коалиции — англосаксы — так и протянули открытие второго фронта до 6 июня 1944 г.! «Джентльмены», мать их… слово же дали «дражайшему» Адольфу! Вот и держали оное, сколько могли, пока не убедились, что Сталин и его верные солдаты и без англосаксов уничтожат нацизм в его же логове!

В чем конкретно могло ошибиться ГРУ, если дата нападения на СССР — «22 июня» — письменно впервые была указана только 10 июня 1941 года?! В документе под названием «Распоряжение главнокомандующего сухопутными войсками о назначении срока начала наступления на Советский Союз» № 1170/41 от 10.6.1941 г. Разве требует доказательств тот факт, что 10 июня — это ровно месяц спустя после того, как Р. Гесс сиганул через Ла-Манш в Англию?! В чем же тогда ошибка ГРУ, если почти за три месяца до письменного определения Гитлером даты нападения на СССР оно абсолютно точно спрогнозировало время нападения?! Более того, точно спрогнозировало также и ситуацию, в которой это решение будет принято, то есть в ситуации откровенных попыток Германии (Гитлера и Гесса) достичь «почетного мира» с Англией?! В чем же тогда вина ГРУ или того же Сталина?! А ни в чем! Ее попросту нет, потому как нет и не было никакой ошибки — в помине не было, как, впрочем, и какого бы то ни было угодничества ГРУ перед Сталиным!

ГРУ изумительно точно спрогнозировало и саму суть такого сценария развития событий. Ведь письменное оформление «22 июня» датой начала агрессии против Советского Союза было осуществлено на следующий день после того, как 9 июня 1941 г. на переговорах между Р. Гессом и высокопоставленными британскими представителями произошел своего рода «миттельшпиль». В тот день по поручению У. Черчилля в переговоры включился лорд-канцлер Англии Джон Саймон. Тот самый Джон Саймон, который за шесть с лишним лет до этого, в бытность министром иностранных дел Великобритании, еще во время мартовских 1935 г. англо-германских переговоров с Гитлером в Берлине гарантировал коричневому шакалу «зеленый свет» его агрессивной экспансии на Восток, подразумевая в первую очередь вооруженную экспансию нацистской Германии против СССР! Еще тогда, документально точно зная, о чем «шпрехали» с австрийским акцентом и лондонским прононсом разномастные шакалы Запада, Сталин откровенно предупредил Англию, что лично для нее это добром не кончится. Потому как она не с тем партнером связалась, поскольку, получив от Лондона все, что ему надо, Гитлер повернет пушки против Запада, прежде всего против Англии. Лондон предпочел тогда сделать вид, что ничего не слышал. Когда же Сталин узнал от разведки, что в переговоры с Гессом включился еще и Джон Саймон, то, памятуя об «особых» антисоветских «заслугах» этого «джентльмена», он тем более не мог ожидать ничего хорошего от этого события. Ясно осознавая, что Дж. Саймон включился в переговоры с Гессом по поручению У. Черчилля, а уж этого-то «гуся» Сталин вообще прекрасно знал со времен революции и Гражданской войны, он, естественно, превосходно представил себе, что могут натворить эти двое против СССР.

Через пару дней Сталину стало известно еще и о том, что британская служба радиоперехвата перехватила и декодировала шифровку в адрес командующих группировками армий вторжения, где и была указана дата нападения — 22 июня. В упомянутой шифровке передавалось «Распоряжение…» от 10.6.1941 года. Передача происходила 12 июня 1941 г., что впоследствии подтвердил в своих мемуарах и сам У. Черчилль. 13 июня от погранразведки НКВД СССР Сталину стало известно как о начале выдвижения германских войск на исходные для нападения позиции, так и о практически немедленной же приостановке этого процесса. Мощный аналитический ум Сталина не мог, во-первых, не сделать немедленного практического вывода, а, во-вторых, не обратить внимания на специфические нюансы произошедшего. Что касается «во-первых», его вывод заключался в санкционировании выдвижения дивизий из глубины западных округов в сторону границы. Данный факт подтверждается архивными данными и мемуарами A.M. Василевского. Что же до «во-вторых», то от его внимания не ускользнула одна важная деталь. В тексте упомянутого выше распоряжения было прямо указано, что дату 22 июня назначило верховное главнокомандование. Между тем, несмотря на то, что с 4 февраля 1938 г. его олицетворял непосредственно Гитлер, само это распоряжение было от имени главнокомандующего сухопутными войсками Германии. Да к тому же и подписано было начальником Генерального штаба сухопутных войск генералом Ф. Гальдером. Более того, оно содержало в себе контрольную дату — 18 июня, в течение которой должно было быть осуществлено либо окончательное подтверждение даты нападения, либо ее отмена. Более того, в тексте распоряжения было и последнее контрольное время для этого же — 13.00 21-го июня 1941 г.!

В ситуации с данными о «миссии» Гесса сие могло означать только одно. Невзирая на сам факт издания распоряжения о назначении 22 июня датой нападения на СССР, сама она еще должны была быть подтверждена особым политическим решением Гитлера, окончательное формулирование и принятие которого явно зависело от результатов «миссии» Гесса! Не только Сталин, но и разведка физически не могли не прийти к этому выводу, тем более что к этому же прямо подталкивал и другой факт. По полученным от разведки данным британского радиоперехвата и расшифровки выходило, что это распоряжение о назначении даты нападения на СССР было подписано сразу же на следующий день после того, как в переговоры с Гессом включился Дж. Саймон, а вот доведение его содержания до сведения командующих групп армий вторжения (ГА) гитлеровцы почему-то начали 12 июня. Более того, едва только 13 июня процесс выдвижения германских войск на исходные для нападения позиции был начат, так чуть ли не немедленно же был приостановлен!?

Совершенно естественно возник вопрос: а в чем, собственно говоря, дело?! Ведь немцы — известные всему миру педанты и аккуратисты, ярые поклонники строжайшей дисциплины, особенно в военном деле, даже если они и нацисты. Ведь приостановить-то могли только по приказу из Берлина — таковы были правила в вермахте. Впрочем, они таковы в любом государстве. Выдвижение собственных войск к линии границы с другим государством может осуществляться только с санкции высшего государственного руководства, а у Германии в то время, к ее глубочайшему несчастью, была ситуация как в рекламе — «три в одном»: Гитлер был един в трех государственных лицах — рейхсканцлер, президент и Верховный главнокомандующий. Да еще и «фюрер германской нации». И приказ о приостановлении процесса выдвижения мог отдать только сам Гитлер. Сталин и разведка мгновенно просчитали сложившуюся ситуацию и убедились в том, что их видение сценария нападения на СССР в результате тайного сговора Англии с Гитлером было обосновано. Потому как привлекшие к себе пристальное внимание заминки с исполнением распоряжения о назначении даты нападения на СССР открыто нарывались на сильные подозрения в том, что Гитлер чего-то ждал. Их порождала бросавшаяся в глаза логическая взаимосвязь последовавших событий. Ведь 9 июня 1941 г. к переговорам с Гессом подключился Джон Саймон, а уже 10 июня верховное главнокомандование Германии, то есть лично Гитлер, официально, письменно же назначает 22 июня датой нападения на СССР!

Кроме того, Москве было известно, что какдата нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, «22 июня» в категорическом тоне было объявлено бриттами специальному представителю президента США Рузвельта — Уильяму Доновану — еще 6 июня 1941 года. Но если по каналам радиоперехвата бритты узнали о 22 июня только 12 июня, следовательно, по состоянию на 6 июня они могли знать ее только от Гесса. А, учитывая, что сообщивший об этом Доновану глава британской дипломатической разведки Р. Липер подчеркнул, что о 22 июня им известно уже несколько недель, то вывод о том, что они узнали о ней от Гесса — сугубо категоричен. Ведь с 10 мая, то есть с того момента, как Гесс свалился на английскую территорию, и по 6 июня как раз и выходили те самые несколько недель!

Британская разведка именно потому и провела в мае месяце 1941 г. мощную дезинформационную операцию по ускорению стравливания СССР и Германии в смертельной схватке

^[40], что она абсолютно точно знала об этой дате, причем явно не только непосредственно от Гесса. Так, при сравнении сути осуществленной британской разведкой в мае 1941 г. дезинформационной операции о и текста «Руководящих указаний начальника штаба верховного главнокомандования по маскировке подготовки…» № 44142/41 от 15.2.1941 г. нетрудно заметить не только смысловое, но и едва ли не текстовое сходство между ними:

— смысл британской дезинформации — «Если Гитлер вздумает напасть на Англию, то русские начнут войну против Гитлера»;

— содержание «Руководящих указаний…» — «…Необходимо принять все меры, чтобы среди наших вооруженных сил сохранилось впечатление готовящегося вторжения в Англию, пусть в совершенно иной форме. Правда, в какой-то момент придется оттянуть с Запада предназначавшиеся для вторжения войска (убедительно прошу зафиксировать в своей памяти эти слова, ибо это ключевой момент для понимания сущности торга на переговорах с Гессом и тем более сути тайной сделки Англии с Гитлером с помощью Гесса. — A.M.)… Даже если войска будут перебрасываться на Восток, следует, как молено дольше придерживаться версии, что переброска осуществляется с целью дезинформации или прикрытия восточных границ в тылу во время предстоящих действий против Англии…».

Британская разведка явно располагала соответствующей информацией и чрезвычайно ловко обыграла полученные от своей агентуры данные, фактически ввергнув гитлеровцев в состояние жертвы их же собственной дезинформации. Еще более того — даже обеспечив при этом некое подобие алиби для вскоре понадобившихся Гитлеру лживых утверждений, что-де он именно потому внезапно напал на СССР, вероломно расторгнув Договор о ненападении с ним, что хотел уцредить якобы грядущую советскую агрессию против Германии.

Впервые Гитлер лично озвучил дату 22 июня только во время совещания 30 апреля. Но вот сама мысль об этой дате появилась у него, очевидно, раньше. 31 января 1941 г. была утверждена Директива Генерального штаба сухопутных войск Германии (ОКХ) № 050/41 от 31.01.1941 г., в подпункте «в» п. 12 которой было прямо указано: «Подготовительные работы нужно провести таким образом, чтобы наступление (день «Б») могло быть начато 21.6.» (т.е. 1941 г. -А. М.). Эта директива — самая суть «плана Барбаросса», потому как она называлась «Директива по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск (план «Барбаросса»)». К концу апреля 1941 г., когда с Югославией было покончено, Гитлер, очевидно, решил, что необходимо, наконец, уточнить дату нападения на СССР. Одним из первых об этом узнал агент британской разведки «Фил» -Адольф Эрнст Хойзингер

^[41] поскольку это непосредственно входило в его служебную компетенцию, так как он возглавлял Оперативное управление германского генштаба. Без согласования с ОУ ГШ Гитлер не мог принять такого решения.

И вот что интересно в этой связи. Британский посол в Москве С. Криппс в предположительном порядке озвучил дату 22 июня в самом начале третьей декады апреля 1941 г., из-за чего уже 24 апреля германский ВМАТ Н. Баумбах в своем донесении в Берлин указывал, что он опровергает такие слухи. Судя по всему, уже тогда бритты располагали агентурными данными о 22 июня как о дате нападения. И потому рискнули на проведение дезинформационного зондажа, преследуя сразу три цели — выяснить возможную реакцию Кремля, одновременно запутать его, а если повезет, то и спровоцировать СССР на те действия, в ответ на которые Германия могла бы запросто напасть на Советский Союз. Однако бриттам ничего не удалось достичь тогда. Кроме, естественно, усиления подозрений Кремля в причастности британской разведки к распространению этой информации, которую в Москве восприняли как дезинформационные слухи, Кремль, как это стало понятно только в наши дни, был прав. Потому как о 22 июня как о дате нападения бритты узнали от своей разведки, а источником этих сведений в апреле мог быть только агент «Фил» — А. Хойзингер.

Волею случая так получилось, что его сведения совпали с данными американской разведки. Еще в марте 1940 года коммерческий атташе посольства США в Берлине — Сэм Вудс — добыл новые данные о плане нападения на СССР, которые 20 марта 1941 г. были переданы не только Москве, но и Лондону. А через месяц подоспели и сведения «Фила».

Убедившись же, что Москва никак не реагирует на болтовню С. Криппса, бритты решили провести ту самую дезинформационную операцию, которую разоблачил Г.Б. Овакимян. Однако 5 мая 1941г. он была арестован ФБР

^[42] при активном содействии бриттов. Естественно, что далее он не мог активно заниматься разведкой. Следовательно, разоблачение им британской дезинформационной операции по ускорению стравливания СССР и Германии в смертельной схватке произошло до 4 мая включительно

^[43]. Но именно вэто время завершалась и операция британской разведки по выводу Рудольфа Гесса на территорию Великобритании. То есть выходит, что англичане совершенно сознательно готовили ту дезинформационную операцию в расчете на скорое появление в Англии Гесса, прежде всего ради того, чтобы создать негативно давящую на планы Гитлера основу для ожесточенного торга с его эмиссаром. Ведь суть той «дезы», что разоблачил Овакимян, заключалась в следующем: «Если Гитлер вздумает напасть на Англию, то русские начнут войну против Гитлера».

Именно это и располагало к ожесточенному торгу по принципу свобода действий на Востоке в обмен хотя бы на видимость мирной передышки для Англии или по меньшей мере на резкое снижение активности боевых действий авиации люфтваффе против Англии. Как показали последующие события и особенно их вдумчивый анализ ГРУ, все именно так и произошло.

Если теперь подытожить изложенное выше, то получается следующее. Гитлер, которому ничто и никто не мешали еще до 10 июня письменно назначить 22 июня датой нападения на СССР, в реальности почему-то стал действовать очень странным для такого не привыкшего с чем-либо или кем-либо считаться авантюриста-наглеца образом. Вначале принял внутреннее (то есть для себя) решение о 22 июня как о дате нападения на СССР — насколько можно судить, это произошло самое позднее к концу второй декады апреля 1941 года. Ибо уже 24 апреля дата 22 июня была озвучена британским послом в СССР. Знать об этом в тот момент англичане могли только от своего агента «Фила» — А. Хойзингера, поскольку сам Гитлер впервые озвучил эту дату перед своим генералитетом только 30 апреля, а Гесс в то время еще был в Германии

^[44].Только А.Хойзингер мог знать о бродившей в черепе фюрера дате 22 июня, поскольку, как Верховный главнокомандующий, Гитлер физически не мог не консультироваться с начальником Оперативного Управления ГШ — это ведь «мозговой трест» любого генштаба.

Затем через Гесса фюрер конфиденциально сообщил о 22 июня англичанам. И в то же время, несмотря на то, что ему действительно ничто и никто не мешали утвердить 22 июня в качестве даты нападения на СССР до 10 июня 1941 г., Гитлер более месяца тянул с официальным письменным оформлением этой даты. Тут и ничего не сведущему в делах высшей мировой политики стало бы ясно, что Гитлер именно потому так долго тянул с письменным утверждением давно определенной им даты нападения, что ожидал принципиального британского «одобрям-с» своему принципиальному решению о нападении на Советский Союз, в том числе и самой дате агрессии 22 июня!

В изложении бритов это «одобрям-с» прозвучало так: «Английские интересы в восточных и юго-восточных европейских областях (за исключением Греции) являются номинальными»! Заметьте, что речь шла о каких-то неведомых областях, а не о государствах Восточной и Юго-Восточной Европы. Это и означало, что бритты не только списали со счетов всех, но и открыто дали понять Гитлеру, что он может делать в этих самых восточных и юго-восточных «областях», что захочет — никто не мешает! А поскольку часть этих территорий и так была уже оккупирована или же, как грязные марионетки, они состояли на службе у Третьего рейха — откровенно фашиствовавшие тогда шакалы типа режимов в Словакии, Венгрии, Румынии, Болгарии и т.д., — то, «естественно», понятие номинальности британских интересов однозначно распространялось только на СССР! Проще говоря, Англия совершенно открыто заявила Гитлеру, что ей и в самом деле наплевать, что он намерен делать против СССР!

Тут нельзя не отдать должное исключительной «принципиальности» в скором времени нашего очень подлого «друга» по антигитлеровской коалиции — сэра У. Черчилля. Этот «гусь» еще в середине апреля 1941 г. «отморозил» беспардонно хамскую выходку по отношению к Советскому Союзу, направив правительству СССР меморандум, в котором содержались и сегодня вызывающие глубокое возмущение строки: «Правительство Великобритании не заинтересовано столь непосредственно в сохранении неприкосновенности Советского Союза, как, например, в сохранении Франции и некоторых других западноевропейских стран». Но как раз это-то и есть в натуральном виде «английские интересы в восточных европейских областях номинальны»! Сие еще и тем характерно, что в одном предложении содержится и второе доказательство условий Англии к Германии на пути достижения так называемого «почетного мира». В п. 2 этих условий говорилось: «Ни одно английское правительство, считающее себя дееспособным, не сможет отказаться от восстановления государственной системы Западной Европы». Если сравнить с тем, что Черчилль «отморозил» в меморандуме в адрес советского правительства, то нетрудно же понять, о чем же шел торг на переговорах с Гессом!

И как только Гитлеру стало известно, что в переговоры с Гессом включился именно Дж. Саймон — а фюрер, как показали на послевоенных допросах в советских органах госбезопасности его ближайшие сотрудники Гюнше и Линге, очень внимательно следил за всеми сообщениями своей разведки из Лондона, — он тут же издал распоряжение о назначении 22 июня датой нападения на СССР! Потому как понял, что коли подключился сам Дж. Саймон, который еще шесть с лишним лет назад от имени Англии гарантировал «зеленый свет» экспансии на Восток, значит, англичане держат свое слово («джентльмены»!) и подтверждают, что их «интересы в восточных европейских областях» действительно номинальны! В реальности же они, конечно, не были номинальны. Англия и хотела бы «застолбить» там свои интересы (особенно в Юго-Восточной Европе, к примеру…), что и пыталась делать (кстати, и в дальнейшем тоже, препираясь во время войны со Сталиным по этим вопросам). Но в то время она вынуждена была сделать «хорошую мину при плохой игре». Сидя по уши в дерьме германской блокады, куда она вляпалась по собственной же дурости, о каких уж интересах на Востоке Европы можно было говорить?! Лондон прекрасно осознавал, насколько советско-германский Договор о ненападении от 23 августа 1939 г. поменял не только расписание Второй мировой бойни, которую не в меру «добрая» Англия столь усердно готовила для СССР, но и конфигурацию Европы, в том числе и послевоенную.

Поэтому для Лондона единственным выходом из создавшегося тогда положения было нападение Германии на не представляющие для Англии даже «номинального интереса» Советы. Соответственно Гитлеру предоставили свободу действий против СССР: Англия есть Англия, не к ночи будь она помянута! И Гитлер именно потому так долго тянул с письменным утверждением даты нападения на СССР, что ждал этих серьезных гарантий со стороны Англии. В порядке, «естественно», установления «почетного мира» между «великой морской державой» Англией и «великой континентальной державой» Германией, то есть гарантий полной безнаказанности однофронтового разбоя против СССР. Проще говоря, гарантий того, что Англия, тем более в союзе с США, не ударит в спину рейху на Западном фронте! А вот их-то до середины второй декады июня 1941 г. у него и не было — шел ожесточенный торг и стороны еще не пришли к единой позиции на сей счет. Только отсутствием гарантий безнаказанности однофронтового разбоя против СССР можно объяснить практически мгновенную приостановку 13 июня едва только начавшегося процесса выдвижения германских войск на исходные для нападения позиции. Не говоря уже о нехарактерном для гитлеровцев, прежде всего как для немцев, затягивании с передачей распоряжения о назначении даты нападения на целых два дня. Фюрер тянул время, ожидая столь необходимых ему гарантий именно безнаказанности однофронтового разбоя против СССР, так как он до остервенения опасался войны на два фронта!

Ясно видя, что принятое решение о нападении Гитлер нагло согласовывает с Англией, 12 июня Сталин санкционировал выдвижение дивизий из глубины приграничных округов в сторону границы. Одновременно было подготовлено Сообщения ТАСС от 13 июня 1941 г., которое с нарочито демонстративной торопливостью в тот же день было озвучено сразу по трем каналам: в 18.00 московского времени в радиоэфире для заграницы, а также путем вручения его текста как официального документа Правительства СССР одновременно англичанам и немцам. А на следующий день — 14 июня — оно было опубликовано еще и в советских газетах! Потому что не менее ясно Сталин видел и то, что на тот момент Адольф никаких гарантий безнаказанности однофронтового разбоя еще не получил — «джентльмены» никак не могли сговориться! Шел ожесточенный торг, «естественно», за счет ущемления коренных интересов СССР-России — проклятая Англия иначе просто не умеет! Вот почему Сталин так сильно и «врезал» Англии в том Сообщении ТАСС от 13 июня 1941 г.!

Это был отчаянный, но тщательно продуманный (благодаря разведке) и решительный шаг. Необходимо было в упреждающем порядке нейтрализовать подлые потуги Англии, пытавшейся по-прежнему играть утраченную роль мировой державы и главного арбитра в Европе. В том числе даже определять, кому, с кем и в каких условиях сцепиться в смертельной схватке, чтобы эта чертова Англия уцелела! Или, по меньшей мере, хотя бы резко снизить статус возможно уже обещанной Англией Гитлеру свободы действий против СССР за счет достаточно внятных обвинений коварного Альбиона в прямом потворстве нацистской Германии! Так и в самом деле, ну не на пустом же месте Сталин уверенно предполагал, что Гитлер не рискнет на войну на два фронта — в Германии слишком хорошо помнили печальные итоги Первой мировой! И если бы не эти подлые гарантии Англии Гитлеру, то едва ли коричневый шакал рискнул бы напасть на СССР 22 июня 1941 года!

Но Англия находилась уже при последнем издыхании. Даже американская помощь не спасала ее, позволяя всего лишь «тонуть» в замедленном темпе. И единственный шанс на спасение состоял в том, чтобы дать Гитлеру гарантии полной безнаказанности его одно-фронтового разбоя против СССР, тем более что с геополитической точки зрения интересы Англии и нацистской Германии в вопросе об уничтожении СССР-России были идентичны. Проще говоря, пусть Адольф займется бандитизмом против СССР, лишь бы хоть на какое-то время отстал от Англии! Сообщением ТАСС от 13 июня Сталин заранее пригвоздил Гитлера к позорному столбу Истории как агрессора, который с санкции какой-то полузадушенной Англии готовится вероломно и внезапно напасть на честно соблюдающего условия Договора о ненападении от 23 августа 1939 г. партнера по межгосударственным отношениям! В Лондоне это поняли. И тем не менее всемирно известная сволочь по имени Великобритания к исходу 14 июня 1941 г. все-таки выдала столь любезному ее сердцу Гитлеру гарантии безнаказанности его однофронтового блиц — «Дранг нах Остен» — крига! Гарантировала до 1944 г.!

Уже после начала войны, 7 июля 1941 г., ГРУ направило Сталину и Молотову специальное сообщение подробного аналитического характера, в котором указывало, что «вооруженное выступление против СССР было предрешено задолго до перелета Гесса в Лондон для прощупывания почвы о возможности мирных переговоров между Англией и Германией, что подтверждается агентурными данными. Перелет Гесса в Англию нужно рассматривать как попытку Гитлера склонить Англию на заключение мира, поставив ее перед свершившимся фактом уже законченного сосредоточения основной группировки сил против СССР».

Правильно, хотя склонить Англию к прямому, тем более письменному заключению такого мира Германии и Гитлеру не удалось. Не такой уж и болван был сидевший на Даунинг-стрит, 10 наш подлый «друг» по антигитлеровской коалиции. Да и Сталин окольными путями — через США — не допустил этого. Не фиксируя письменно своего «одобрям-с» агрессии Гитлера против СССР — это был бы абсолютно не обжалуемый смертный приговор самой Великобритании, — вселенские бандиты с обеих сторон действительно договорились между собой. И действительно на почетных для каждого из них условиях. Лондону — максимально возможное снижение угрозы разрушения и тем более уничтожения Англии, особенно за счет воздушных бомбардировок. Берлину — свобода рук на Востоке против СССР плюс гарантии безнаказанности однофронтового блиц -«ДрангнахОстен» -крига.

ГРУ отмечало, что, «по имеющимся данным, эта попытка склонить на мир Англию не увенчалась успехом, но в известной степени получила отражение в дальнейшем ходе военных действий между Германией и Англией в сторону их ослабления. Для подтверждения такого вывода необходимо привести следующие конкретные факты:

«а) Переброска всех родов войск немецкой армии на Восток продолжается за счет ослабления группировки немецких войск на северо-западном побережье Франции…».

А ведь не будь у него британских гарантий, что в ближайшие два-три месяца, в течение которых ему грезился успех блицкрига против СССР, в спину рейху на Западном фронте не ударят, Гитлер не рискнул бы осуществлять такие переброски! К слову сказать, ГРУ зафиксировало конкретные результаты англо-германского сговора еще до нападения на СССР. В начале упомянутого сообщения ГРУ прямо указало, что еще до нападения на СССР Германия оставила в оккупированной части Франции всего 14-15 дивизий! Если бы англичане были порядочными и честными союзниками и открыли бы второй фронт еще тогда, летом 1941 г., как того особо яростно требовал Сталин, то эти 14-15 дивизий вермахта были бы смяты и раздавлены в мгновение ока, а СССР была бы оказана существеннейшая помощь. И тогда даже в тех наитяжелейших условиях начального периода войны реально удалось бы избежать столь гигантских людских, территориальных и материально-технических потерь! Но, увы. Черчиллю важнее было сдержать данное А. Гитлеру слово, чем реально помогать союзнику по антигитлеровской коалиции!

«б) Усиление Восточного фронта германской авиацией продолжается. Захваченные пленные показывают, что их соединения за 3-4 дня до начала войны и даже в процессе войны переброшены из Франции».

ГРУ показывало ситуацию практической реализации достигнутого накануне агрессии против СССР англо-германского тайного сговора. Совершенно не опасаясь последствий, гитлеровское командование перебрасывало громадные силы из Франции на Восточный фронт! Характерно, что ГРУ указало на то обстоятельство, что этот процесс начался за 3-4 дня до нападения Германии на Советский Союз. Именно это и означало, что к тому времени у Гитлера уже были «железные» британские гарантии безнаказанности однофронтово-го нападения на СССР. И потому, собственно говоря, с 4.00 18 июня 1941 г. и был возобновлен процесс выдвижения войск вермахта на исходные для нападения позиции. ГРУ прямо назвало также и те части люфтваффе, которые были переброшены с Западного фронта на Восточный.

«в) Для действий английской и германской авиации на Западном фронте характерно резкое снижение активности начиная с середины мая»!

Совершенно очевидно, что резкое снижение активности боевой авиации двух воюющих государств, во-первых, произошло сразу же после прибытия Гесса в Англию. Во-вторых, носило явный характер авансового платежа с обеих сторон, одинаково нуждавшихся в практическом подтверждении намерения каждой из них пойти-таки на тайный сговор. Со стороны Англии это вообще было ультимативным требованием, выполнение которого со стороны Германии эвентуально гарантировало как возможность самих переговоров с Гессом, так и особенно возможность достижения тайного сговора против СССР по указанной выше схеме! В свою очередь это означает, что уже с середины мая 1941 г. обе стороны стали играть в профанацию под названием «взаимные бомбардировки» для… отвода глаз: по сообщениям лондонской резидентуры ГРУ, гитлеровская авиация с того времени залетала в английское воздушное пространство одиночными самолетами! Кстати, и англичане, по тем же данным, тоже проводили свои налеты на Германию крайне незначительным количеством самолетов, потому как по сравнению с предшествовавшим перелету Гесса периодом их количество было снижено в 7,5 раз! Весьма характерно также и то, что едва ли не в первую очередь обе стороны снизили интенсивность налетов на важные объекты!

Поразительно, но факт, что гарантии были выданы на следующий день после получения текста Сообщения ТАСС в качестве официального документа Правительства СССР! И тогда же, 14 июня, и Гитлер политически подтвердил еще 10 июня положенное на бумагу свое решение о назначении 22 июня датой нападения на СССР! А 16 июня 1941 г. временный поверенный в делах Великобритании в СССР (посол С. Криппс в тот момент находился в Лондоне) полез «сердобольничать», выражая Кремлю обеспокоенность грядущим нападением Германии на Советский Союз! От игравшей в то время роль стратегической разведки разведслужбы погранвойск НКВД СССР 15 июня были получены неопровержимые документальные доказательства того, что Гитлер действительно политически подтвердил официально назначенную дату нападения на СССР. Было установлено, что процесс выдвижения войск вермахта на исходные для нападения позиции возобновляется с 4.00 18 июня 1941 года! В тот же день Сталин в последний раз осуществил блицпроверку точности своего понимания складывающейся ситуации и достоверности получаемой разведкой информации, предложив германскому правительству срочно принять с визитом Молотова,на что немедленно последовал отказ.

Окончательно убедившись, что война действительно грянет через четыре дня, Сталин отдал приказ об оповещении командующих западными военными округами о грядущем в самые ближайшие дни внезапном нападении Германии и о необходимости в связи с этим приведения вверенных им войск в боевую готовность! Командующие Прибалтийским, Ленинградским, Западным, Киевским и Одесским военными округами, а также Балтийским, Черноморским и Северными флотами с прямой санкции Сталина официально были предупреждены об этом телеграммой начальника Генерального штаба РККА генерала армии Жукова Г.К. еще 18 июня 1941 года!!! То есть за четыре дня до агрессии!!! Причем, как свидетельствуют исследования последних лет, в том числе и проведенные лично автором этих строк, в директиве от 18 июня 1941 г. по указанию Сталина непосредственно указывалась дата 22 июня 1941 года! Как минимум это было сделано в форме хотя и ориентировочной, однако же наиболее вероятной даты!

Так вот, зная все это, кто-либо взял бы на себя нелегкий, а, скорее всего, явно же неподъемный труд хотя бы попытаться вразумительно объяснить, в чем же в конце-то концов была ошибка ГРУ или его угодничество перед Сталиным, и тем более в чем же была ошибка самого Сталина и ГРУ или их заблуждение на сей счет, если все факты совершенно однозначно свидетельствуют о следующем.

Во-первых, о том, что в своих выводах № 1 и № 2, изложенных в докладе от 20 марта 1941 г., ГРУ ни на йоту не ошиблось! Подчеркиваю, ни на йоту не ошиблось! Уж сейчас-то это ясно как Божий день! Во-вторых, о том, что этими выводами ГРУ ни на йоту и ни в чем не ввело Сталина в заблуждение. Наоборот, точно обрисовало ему тот сценарий, которого более всего и следовало опасаться! И кто бы объяснил, что плохого могло быть в том, что основанное на тщательнейшем анализе реальных фактов мнение ГРУ точно совпало с позицией Сталина, если это совпадение ясно означало, что аналитики ГРУ фактически вышли на тот же высочайший уровень компетентности в вопросах мировой политики, каковым обладал лично Сталин?! В-третьих, о том, наконец, что и сам Сталин ни в чем не ошибался и не заблуждался, особенно в вопросе о времени, дате и антураже нападения Германии на СССР!

Трагедия 22 июня 1941 года произошла не потому, что в чем-то ошиблись советские разведслужбы, в частности, военная разведка. Трагедия громыхнула потому, что высшее военное руководство СССР, прежде всего нарком обороны маршал Советского Союза С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба РККА генерал армии Г.К. Жуков проигнорировали не только донесения разведки, но и основывавшиеся на донесениях и аналитических выкладках разведки указания Сталина! Ведь благодаря разведке они прекрасно знали практически все, что касалось «плана Барбаросса». В частности, они располагали достоверными данными о подготовке фашистской Германии к нападению на Советский Союз, в том числе и оперативными планами германского командования по разгрому Красной Армии, а также данными о тактических приемах по организации разгрома советских войск. Располагали германским картографическим сценарием начала войны, где были указаны три основных направления главных ударов вермахта. Имели даже схему разработанного еще на рубеже 1936-1937 гг. прототипа «плана Барбаросса», сиречь располагали сведениями даже о генезисе этого плана и этапах его развития вплоть до трансформации в «план Барбаросса». Знали о тактических приемах по недопущению использования нашим командованием стратегии и тактики войны 1812 года. Обладали неоднократными предупреждениями разведки о том, что командование вермахта едва ли не в массовом порядке готовит для РККА «варианты Канн», проще говоря, гигантские котлы по уничтожению военной силы СССР. Располагали и подробными данными о тактике и стратегии командования вермахта, особенно при внезапном нападении. Знали о весьма нелицеприятных оценках командования вермахта бросавшейся в глаза стратегической ущербности дислокации советских войск на западных границах СССР. Они обладали с большой точностью выявленными данными о боевом составе, численности и вооружениях группировок вторжения, причем практически на глубину до 400 км вглубь территории Германского рейха. Имели точно установленные данные о численности германских дивизий у советских границ, их дислокации, вплоть до расположения батальонов, штабов частей и даже огневых позиций отдельных артиллерийских и зенитных частей, а также аэродромов, особенно передового базирования авиации люфтваффе. Обладали, например, подробными сведениями о состоянии, в частности, танковых войск — основной ударной силы вермахта в операциях блицкрига. Знали не только о тактике их применения в боевых операциях, но и даже толщину брони еще только разрабатывавшихся моделей новых танков. Документально точно знали о том, что командование вермахта планирует наиболее сильный удар своим левом крылом, то есть на Северо-Западном и особенно Западном направлениях и даже о том, что, как и за пять лет до этого, гитлеровцы вновь планируют взять Минск на пятый день агрессии. Знали о том, что нападение произойдет без объявления войны. Знали точную дату и час начала агрессии! С 18 июня 1941 года знали уже абсолютно точно! Знали даже и о будущей трагической судьбе плененных на поле боя советских военнослужащих — о том, что им предстоит стать узниками нацистских концлагерей на положении рабов. И многое другое.

Если исходить из рассекреченных и уже опубликованных на сегодня данных обеих разведслужб о подготовке гитлеровской Германии к войне, то едва ли найдется какой-либо аспект этой подготовки, который не был бы известен высшему военному командованию СССР. В первую очередь, естественно, наркому обороны маршалу Советского Союза С. К. Тимошенко н начальнику Генерального штаба РККА генералу армии Г.К. Жукову. Многолетний начальник ГРУ генерал армии П.И. Ивашутин именно поэтому-то и подчеркивал, что «ни в стратегическом, ни в тактическом плане нападение фашистской Германии на Советский Союз не было внезапным»!

Обладая столь обширными и разносторонними, достоверными же, в том числе и документальными, и даже картографическими данными о планах командования вермахта, высшее военное руководство СССР, прежде всего нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник генштаба Г.К. Жуков, тем не менее устроили-таки грандиозную катастрофу. И в этой связи поневоле придется вспомнить следующее.

Во-первых, что еще в конце 1935 года советская военная разведка умыкнула меморандум 2-го Бюро Генерального штаба (аналог ГРУ) Франции, в котором уже тогда утверждалось, что в случае войны с Германией Советский Союз потерпит военное поражение, которое откровенно предрекалось сразу же после начала войны. В меморандуме так и говорилось, что «с открытием военных действий — на первых же порах

Красная Армия потерпит серьезные неудачи, которые скоро приведут к полному военному разгрому и развалу армии», а затем и к государственному перевороту силами военных. Кстати говоря, это было далеко не единственное сообщение разведки на эту тему. Об этом же открыто предупреждали и некоторые советские военачальники 30-х гг.

Во-вторых, о разоблачении в мае 1937 года заговора военных во главе с Тухачевским, преследовавшим именно эту цель, а также о собственноручно изложенном им для следствия «Плане поражения Советского Союза в войне с Германией». Совпадения между тем, что было изложено в этом плане, и что сделали Тимошенко — Жуков — просто фантастические. И потому говорить об их случайности не приходится. Тухачевский, например, утверждал, что Белорусское (Западное) направление главного удара вермахта является фантастическим для планов Гитлера, но ведь и Жуков с Тимошенко ожидали именно этого же — «фантастики» от Гитлера!? Взгляните на схему ожиданий главных ударов по Тухачевскому и по Жукову, и попробуйте найти хоть какое-нибудь различие. А заодно попытайтесь объяснить, как можно было ожидать именно такого сценария, если разведка упрямо сообщала о трех группировках вторжения и о трех же направлениях главного удара?! Попытайтесь также хотя бы самим себе объяснить, почему с приходом Жукова на должность начальника Генштаба из документов военного планирования сразу у двух округов — у Прибалтийского и Западного — исчезла задача прочного прикрытия именного Минского направления — центрального в рамках более широкого Белорусского (Западного) направления?! Почему это должно было совпасть с ожиданиями Тухачевского по «Плану поражения»?! Почему ни Жуков, ни Тимошенко никак не реагировали на прямые предупреждения разведки о наиболее сильном ударе вермахта именно левым крылом, то есть на направлении именно этих округов?! Причем даже тогда, когда ГРУ уже буквально кричало об угрозе нашим войскам именно же с польского плацдарма!

 

Поразительно, но факт, что Жуков письменно подтвердил, что ему достоверно было известно об особой концентрации германских войск на польском плацдарме

^[45], но тем не менее ничего не предпринял для укрепления обороноспособности Западного округа! Почему и это должно было совпасть с «Планом поражения»?! Почему они никак не реагировали на документально подтвержденное сообщение разведки о том, что, как и пять лет назад, гитлеровцы планируют взять Минск на пятый день агрессии?! А ведь именно так все и произошло. Почему они никак не реагировали на прямые предупреждения разведки о грядущем «варианте Канн»?! Почему и это должно было совпасть с «Планом поражения»?! Почему у Западного округа была раздвоенность боевых задач в пользу соседних округов?! Почему в точном соответствии с этим же «Планом поражения» они переакцентировали центр тяжести всех усилий на Юго-Западное направление?! Ведь вопреки всем их байкам Сталин такого приказа им не давал. Почему даже послевоенные объяснения Жукова откровенно повторяли наущения Тухачевского из «Плана поражения»?!

Выше уже приводился пример об оскорблениях Жукова в адрес ГРУ, прежде всего из-за того, что военная разведка, видите ли, чего-то не досмотрела в Польше!? А это как объяснить?! Тем же «фантастическим» для планов Гитлера замыслом главного удара на Белорусском направлении, как пытался убедить еще Тухачевский?! Почему в качестве главного метода обороны страны Тимошенко — Жуков избрали вариант немедленного встречно-лобового контрблицкрига или, если строго военным языком, вариант отражения агрессии стратегическими (фронтовыми) наступательными операциями?! Это же не было предусмотрено официальным планом обороны! Но именно на этом настаивали еще Тухачевский и Уборевич, даже сидя на Лубянке. На том и был построен их «План поражения». Потому что войска, изготовившиеся отвечать на агрессию именно таким способом, находятся в состоянии крайней неустойчивости с точки зрения именно обороны!

У гитлеровцев, к слову сказать, ситуация была идентичная! В такой ситуации все зависит от того, кто первым ударит. Тухачевский и Уборевич прекрасно это понимали еще в 1934 г., сознательно навязывая военному командованию СССР концепцию пограничных сражений, в которой главный приоритет отдавался фланговым группировкам! Дело в том, что сухопутные войска в таком случае выставляются «узкой лентой» с минимальной линейной (оперативной) плотностью, к тому же с большими разрывами между оперативными и стратегическими эшелонами. А приоритет отдается ударам с воздуха и танковыми (механизированными) частями. Об ущербности такой «стратегии» отражения агрессии некоторые из советских генералов не только говорили еще тогда, в 30-х гг., но аргументированно доказывали свою позицию. Тем более что и все маневры и учения того периода четко доказывали то же самое. И это хорошо было известно в генеральских кругах.

Почему же в 1941 году это было повторено практически под копирку?! Почему принцип «активной обороны», на котором был построен официальный план обороны, оказался негласно подменен на принцип «жесткой обороны» на линии границы?! На каком основании негласно и незаконно был подменен и сам официальный план обороны?! Наконец, почему имели место даже мельчайшие совпадения, даже в нюансах, между «Планом поражения» и трагической реальностью 22 июня?! Причем в таком количестве и такого, не приведи Господь, «качества», что ни о какой случайности невозможно говорить даже гипотетически! Поневоле приходится рассматривать вопрос об умышленной измене высшего генералитета.

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: