Глава 14. Таинство рока и счастья

 

     Юэн постепенно менялся, не в смысле характера или чего-то ещё, а именно внешне. Он возмужал, перестал смотреть на меня наивными полными удивленья глазами. Реже впадал в сомнения, реже стоял у окна и «думал». Синие крылышки становились понемногу длиннее, и, думаю, именно это придавало ему веры и сил. Я боялась затронуть больную тему, хотя на языке не было ничего кроме неё, и периодически проскальзывали отдельные фразы.

     Вот и сегодня я осторожно взяла его за руку. Юн повернулся. Он сидел напротив меня и казался таким счастливым. Не знаю, почему? Спросить ли?

     Не стоит.

- …Просто так! – ответ.

     Он снова угадывал мысли и отвечал, не успевая услышать вопроса.

- Ты говорил, что так не бывает. Что это…

- Невозможно? Да. Но я и ты… мы, - заострился на этом слове, - мы видим обратное.

      Крылатый заулыбался кончиками своих красивых губ и, кажется, собирался опять рассказать историю. Ленивое летнее утро как раз позволяло посидеть подольше и не выходить на улицу, хотя та и манила к себе. Большие горячие дождевые капли падали на асфальт… Люди с чёрными и цветными зонтиками проходили под самыми окнами…

- Да.

      Я даже не удивлялась тому, на что он ответил.

- У каждого из нас своя судьба, но… - эта глубокая пауза, сопровождаемая печальным вздохом, снова как бы являлась отсылкой к несчастью самого Юэна. – Больно смотреть, когда судьба рушится прямо в одно мгновенье. Я видел своими глазами, как бабочка попала под машину. Это не шутка, не аллегория. Даже такая хрупкая, лёгкая и крылатая, как она, может в один миг кончить под колёсами жизни. Или… Я говорил про жучка?

      На самом деле рассказывал, но я была не прочь послушать это ещё раз. Один из «любимых» рассказов Юни, он так же являлся реальным.

- Я видел… Возле твоей школы. Возле ворот… Ты даже знаешь, где это.

       Место школьного парка всплыло в моём сознании. Это красивое и всегда солнечное пространство, заполненное зеленью и цветами. С трудом можно было поверить, что там, в этом цветочном рае, так же таилась смерть. А, впрочем, жизнь так обманчива!

- Я помню, как жучок переползал дорогу у самой этой калитки. Прошёл я, но заметил его не сразу. После стал наблюдать. Ещё несколько твоих одноклассников перешагнули жука, они так же не знали и не видели, что оставили его в живых. А после… - крылатый опять замолчал, видимо, вспоминая увиденное во всех подробностях. – Ваша злая математичка… Она раздавила его тогда, когда тот уже почти перебежал дорожку. Почти достиг своей цели… Она…

       Эмоциональность моего друга иногда переходила границу.

- Это всего лишь жук… Их много.

- Нет, это просто судьба. Рок.

       Если вдуматься, Юэн говорил правду. Сейчас и ранее, он был прав всегда, особенно, когда начинал рассказывать.

- Такая судьба…

- …Может случиться у каждого. Можно пройти все трудности, а после сдаться или просто отползти не в ту сторону…

       Грустный голос был самым главным показателем, что история эта – не выдумка. Юэн не только видел, но и чувствовал всё это, и даже представлял на месте жучка себя. А иногда так сильно входил в роль, что начинал грустить без причины. Такое тоже случалось. И безумная радость, и горечь депрессий. Юэн был самым ярким представлением человека-настроения. Или не человека, не важно; эмоции бушевали в нём с невиданной силой и властью.

 

     Ими частенько болел Юэн. Он становился грустным, ему надоедало все. На это было страшно и больно смотреть, но особенно ему самому. Дождь, как специально, портил настроение юноше.

- Это – депрессия, мечта иногда притупляется, и тогда появлялся страх.

- Но твои крылья…

- Растут. Они вырастут, когда я состарюсь! А тогда уже мне не надо.

     Это сказал тот, кто выглядел внешне ребёнком, но уверял, что ему более двухсот лет. И тот, чьё крыло уже достигало пояса. Кстати они сравнялись в длине, больше не были неравномерными. 

      Из-за этого всего сцена выглядела довольно смешной, если даже не глупой.

- Но ведь они растут… - повторила я с другой интонацией.

- Медленно! Хочу по-другому…

      Наверное, всем хотелось бы быстро исполнить мечты.

      От моих слов или от внутренней боли блондин почти всегда обижался, отмалчиваться и прятаться. Только объятия и утешения могли помочь в этот миг. Его собственные фразы так же звучали убедительно. Странно, что на него они не производили эффекта.

- Нам хочется иногда пострадать, погрустить, побыть той самой раненной птицей с поджатыми лапками и широкими раскрытыми крыльями. И мы говорим, что нравится так, возможно, хотим, чтобы о нас заботились; но мы даже не допускаем мысли о ещё большем удовольствии: о том, как если бы маленькие крылышки взвились вокруг нас и ласково коснулись щеки… Жизнь всегда лучше смерти, несмотря на мистическую притягательность последней, не смотря… ни на что. – сказал Юэн, и его глаза загорелись светлым огнём, в них всегда читалась эта самая жизнь, жизнь вопреки всему, победившая страхи и беды. – Я просто не хочу, чтобы все старания, мысли, мечты… чтобы всё это кануло в лету! Чтобы всё это было напрасно, хочу, чтоб только наоборот!

- И я тоже!..

 

Глава 15. Помощь девушки

 

     Каждый день, когда Лунс говорил, что идёт гулять, он направлялся в театр и учился актерскому мастерству. Небольшая группа, которую удалось собрать за это время, состояла сплошь из девчонок, но это мало волновало его – главное, ему там нравилось.

- Сегодня снова пойдёшь?

- Да… - восполнившись радости, прошептал он, и сияние, которое оттеняло его лицо с самого утра, волшебным образом передалось на лицо Миры.

     Девушка захлопала крыльями и сказала, что очень рада. А он, обезумевший от таких эмоций, напрочь забыл про то, что ещё недавно считал свою мечту фантазией.

     Бесконечные репетиции, упражнения с дыханием и другие забавные мелочи оттеняли его прежде скучную жизнь. И хотелось лишь одного – на сцену!

- Ты говоришь о ней в сотый раз… - однако Мира не удивлялась. Говоря свои слова, она радовалась и ничуть не упрекала его. Рад был и он, что нашёл и воплотил себя, да ещё и так быстро.

    У Лунса оказался большой багаж. У него получалось всё и почти сразу, и другие удивлялись тому, как этот мальчик может быть настолько талантлив. Его слова звучали чересчур убедительно, а роли мастерскими и не наигранными. В своё первое выступление его засыпали цветами и даже попросили автограф.

    Помнится, это был прекрасный день! Дождливый, но разве это так важно? В душе рыжего парня царило одно тепло. И это ощущение нельзя было передать словами! Ничто не действовало на него так, как смог повлиять театр. И вряд ли ещё что-то сможет.

- …И это, знаю, волшебно!

    Девушка с длинными волосами всегда поддерживала Лунса, приходила на каждый просмотр, кричала слова одобрения, хлопала громче других. Возможно, именно её поддержка заставила его увидеть в себе свой талант. Иногда это очень важно.

- Я же говорила, и вот ты смог!

     Он обнимал её и трогал длинные крылья.

- Мира, нет, это не я…Это ты! - искренние слова выражали растерянность и благодарность, они без конца показывали то отношение, которое воцарилось в душе у юного Лунса. И именно за это его полюбила она.

     Рыжая дева с крыльями являлась почти каждый день. Ни разу её лицо не омрачалось печалью или тенью каких-либо сомнений. Но к сожалению, такой была только она – другие не все разделяли. Руководители иных театральных групп не одобряли кандидатуру парня – им он почему-то казался кривлякой, напущено эмоциональным, если даже не вычурным. Как Лунс не пытался доказать обратное, старые педагоги, «посвятившие театру много лет», знали, «что хорошо и что плохо». Они просто видели в нём соперника и старались так защитить своих непутёвых учеников. При этом они понимали, что мальчишку куда перспективнее.

- Ты не должен так страдать перед ними! – сказала златокудрая девушка с крыльями, когда он снова пришёл уставшим, взмокшим и истощенным. - Ты не должен так выматывать себя!

- Но мне нравится…

- Я говорила, что помогу тебе… Так вот сейчас я обязана ненадолго остановить тебя. Лунси, почему же ты не можешь взять с собой что-нибудь и перекусить в перерыве между занятиями?

- Да, я бы мог… - неуверенно начал он и, точно оправдываясь, прошептал: – Забываю!

- Так вот не забудь! Поставь себе крест на руке или напиши слово. И почему ты так долго сидишь там, почему не ответил?

- Так надо.

     Снова страдальческий тон, снова полуулыбка.

- Ты сказал, что у тебя хорошо получается.

- На самом деле я лишь повторил. А сказал так не я, а группа. Учителя немного другого мнения. Хотя моя преподавательница хвалит.

- Кого же тогда? – крылатая с негодованием посмотрела на своего подопечного. Она была настолько уверена в данной кандидатуре, что просто не могла принять обратного мнения и она повторила опять: – Говори!

- Не хочу. Тогда ты расстроишься.

- Ещё больше расстроюсь, если будешь молчать! Говори.

     Он рассеяно поглядел в стороны.

- Ничего интересного. – это прозвучало как ещё одна предыстория к настоящим грядущим словам.

     Мира кивнула.

- И всё же?

     Рыжеволосый театрально вскинул плечами и посмотрел ей прямо в глаза.

- Они говорят, я просто знаю, что надо делать, но я не чувствую этого. Это плохо?

- Думаю, руководители правы. Чувства должны передаваться другим. А что передашь ты? Даже, если прекрасно сделаешь все движения?

- Ничего… - тихие слова в тишине.

- Именно. – сказав это, Мара коснулась его плеча и широко улыбнулась. – Но ты не грусти, всё это дело времени. Просто старайся. Получится. Я буду рядом… - и с этими словами исчезла. Оставшись один в комнате, Лунс вновь замотал головой, не понимая, что же ворвалось в его жизнь, что стало причиной столь непонятных фантазий, круто повернувших всё в течении одного дня. Да какого там дня, часа! В течение одной фразы, сказавшей ему о мечте.

      Он остался один и жалобно стал оглядываться. Мира всегда приходила и уходила резко, но к этому он привык. Сложнее было согласиться с тем, что девушка не хотела понимать его промахи.

- Ты так и не ответила, кто ты… Моя муза, вдохновительница, моя судьба. Если ты правду хочешь, чтобы я играл, и явилась только ради моей мечты, я счастлив. Но если… Нет. Помоги мне и дальше, поддержи, не упусти ни на одно мгновение!..

Глава 16. Что было

 

     Я иногда вспоминала Лунса, точнее то, как хотелось его любить; как это казалось забавно и как всё быстро прошло.

     Лунс – мой одноклассник. Несколько лет назад, когда мы были ещё в школе, учился со мной такой, весьма привлекательный, интересный, скрывающий какую-то тайну… Он вроде бы занимался в актёрской студии и мечтал стать великим актёром. Как бы то ни было у него – в те годы в это мало кто верил. Кроме самого Лунса, а может, и даже без.

      Мне вспомнился он почти случайно. На афише возле парка встретилось знакомое лицо.

- Как он похож…

- На кого? – Юэн с любопытством стал разглядывать таинственные черты.

- Ты, возможно, помнишь его… Мальчик… Учился со мной… Лунс… - последнее слово сорвалось с особым трепетом, видимо, остались в душе капельки забытых чувств.

- И что? Напоминает и что теперь? – крылатый друг почему-то не разделял этой радости.

- Я просто сказала, Юни…

      В последнее время я стала часто называть так Юэна. Возможно, не просто так. Наши отношения друг к другу начинали переходить границу обычной дружбы. Тут не пахло любовью, нет, но что-то странное начинало искриться в воздухе.

- Ты говоришь, похож. – начал он, выведя из временного оцепенения, в которое привела память.

- Похож. – повторила уже сухо и серо. Совсем не хотелось продолжать разговор про Лунса. Должно быть, поэтому щёки мои вмиг покраснели. Или так лишь подумалось? Что бы не отразилось в тот миг на лице, Юэн всё это понял. Без слов, без выражений. Он улавливал каждое стремление моего сердца.

- Так почему ты не хочешь?

     Мне было как-то неловко даже вспоминать о тех днях, тем более говорить, что я тогда в себе чувствовала.

- Давай отвлечёмся!..

- Давай…

     Сад, который виднелся за высоким забором, рад был приветствовать нас и отвлечь, и дарить вдохновение.

 

    Лето цвело и было в самом разгаре. Зелень бурлила красками, улицы пахли цветами. Юэн порхал среди этой красоты, как бабочка. Обзаведшись небольшими крылышками, он и вправду напоминал её. И главное – теперь всегда улыбался.

     Мы гуляли в этом саду, точнее в сером и неинтересном сквере, таким он был всегда, но только не этим летом.

- Надо же, до чего всё преобразилось!

- Не узнать место…

- Однако оно – тоже самое. Мастерски играет природа… Деревья, точно актёры. У них так убедительно получается… Ты тоже так думаешь, Мил? – он обернулся ко мне, большие глаза сияли, в них чувствовался блеск и удовольствие жизни. – Они кажутся сейчас весёлыми, а в душе, возможно, грустят о приближающемся осеннем сезоне, но они счастливы – они живут сейчас!

- Про природу, да, я согласна... – в тот день на ум не приходили интересные фразы. Впрочем, дело даже не в дне. Юн всегда был красноречивей меня, и оставалось только кивать, соглашаться и поражаться его сравнениям. Лишним было бы добавить что-то, важное говорил всегда он.

- Жаль, я пока ещё не могу унести тебя в свой мир…

- Унести? – пробормотала, тотчас остановившись и не поняв сказанное. – Как именно?

- На своих крыльях.

     Засмеялась. Кивнула.

- Ну да…

     Вполне ожидаемый образ!

- Я правда хочу это сделать и показать тебе красоту.

- А разве туда нельзя дойти… пешком?

     Он покачал головой и грациозно коснулся одной из соседних роз.

- Нет, Мила. Нельзя. – кажется, в этих словах читалась даже ирония. А может, игра. Юни, бывало, играл на публику. Он любил разжалобить меня, особенно тогда, когда пристально смотрел своими огромными бездонными сияющими глазами.

- Я верю, однажды…

     Он снова заулыбался.

- Да. Пусть не сегодня, подождем ещё пару лет… - взмахнул небольшими крылышками, и те забавно зашевелились у него за спиной.

- Я и правду не сяду на такие…

- А я и не подниму. И сам не смогу. Боюсь, спина забыла, каково это подниматься в воздух…

- Я знаю, так грустно… - мы снова коснулись ненужной темы. Поспешила изменить разговор, но Юэн на удивление не расстроился. Кажется, он понимал, что его мечта рано или поздно исполнился. Понимал, знал и помнил, и просто ждал. С каждым днём оставалось всё меньше времени.

- Ты бы могла описать это всё, возможно, даже стихами? – мой юный друг без конца заставлял почувствовать его настроение, и, знаете, своего он добиться. Вернувшись домой, я написала поэму. Вроде бы даже и не специально – строчки сами ложились в тетрадь. И легли. И всю ночь провела без сна, зато утром проснулась счастливая.

 

Глава 17. Причина

 

    Не вспоминать Лунса вовсе, оказалось мучительно и принципиально невозможно. Лицо, маячившее на каждом углу, стало раздражать, хотя мне и было радостно, что мечта давнего друга оказалась его реальностью. Он смог, он добился. Мечта исполнилась и принесла ему желанное счастье!

- Не хочешь пойти посмотреть?

- Я…Нет.

    Юэн уловил мельчайшую перемену настроения.

- Кажется, ты боишься.

- Только того, что он узнает во мне…

- Кого?

     Не хотелось сказать «сопливую».

- Соп… Девчонку, какой я была.

     Юн рассмеялся и вскинул свои синие, изрядно подросшие за последний месяц крылья. Они становились длинней с каждым днём – с каждой моей победой. Даже маленькой, незначительной радостью, маленьким новым стишком. Я заметила, что эти события связаны.

- Как хочешь, а я возьму билеты…

- Нет!

      В тот момент я была готова умолять его.

- Прошу…

- Только, если ты просишь… - он опустил свою белокурую голову и со вздохом уставился в пол. Что-то удивительно интересное находил там всегда Юэн, и мне было не понять, почему его ресницы начинали дрожать и блестеть.

- Почему же ты не хочешь увидеть давнего друга? – сказал он, встрепенувшись, после непродолжительной паузы. – Только на самом деле. Мне интересно.

- Как будто не знаешь сам…

      Юн давно знал истинную причину. Он вытягивал слова лишь для того, чтобы я (полагаю, только я) заставила себя думать иначе; чтобы успокоилась; забыла что-то плохое или чересчур тяготящее.

- Ты выпрашиваешь ответ.

       Сидящий напротив заулыбался и кивнул головой.

- Я хочу, чтобы ты поняла, разобралась в себе. Разве есть причина?

- На самом деле… Да. Ты ещё тогда знал! – не выдержала и закричала я. – В кафе!..

      Пред глазами снова предстал образ озорного мальчишки. Так вот что влекло к нему! В мгновение всё прояснилось. Он – актёр! А простых людей всегда влечёт к тем, кто смог отличиться от массы. И не просто актёр, превосходный! И таким он был ещё в школе. Он не понял любви, возможно, списал её на какую-нибудь мелодраму, посчитал сюжет не достойным себя, дал отпор. Он ответил так, что я, разумеется, разрыдалась, а после ещё нарочно вывернул на майку мороженое…

- А потом?..

- Что потом?

- Ты не спрашивала его, почему такое произошло.

- Нет. Признаться, не было даже желания. Что же мне спрашивать? Почему он не захотел полюбить меня? Ты смеёшься? В том возрасте… Ах, как же мы были юны и безбашенны!

***

     Годы пролетали быстро. Каждый из них – насыщенный. Каждый из них яркий, незабываемый и красивый. Именно о таком и мог только мечтать Лунс! Сотни ролей, которые он сыграл за это время сделали его известным, пусть и не самым великим актёром. О Лунсе не слышали за рубежом и не все знали даже за пределами области, но здесь, в своём родном городе, он стал настоящей звездой и, кажется, звездой перспективной. Возможно, через пару тройку лет его будут ставить в пример другим, и даже назовут в его честь театр… Возможно… Ну а пока он счастлив и без того.

     Что будет потом – неизвестно. Но Мира говорила, «возможны даже самые безумные мечты. Надо лишь приглядеться к ним, понять, чего ты хочешь… И тогда цель станет гораздо ближе». Именно этим советом прожил он всю свою жизнь. Именно благодаря нему стал ловить себя на том, что чувствует себя персонажем. Именно по этой причине сделал свою игру превосходной. И однажды – в нужный срок – понял, что мечта исполнилась.

 

 

Эпилог 3

- Он отогнал тебя не просто так, а потому что уже был влюблен – в свою музу. Возможно, даже не понимал, он сделал это подсознательно. Лунсу было бы обидно предавать свою девушку, поэтому всё так случилось.

- Юэн, пожалуйста, прекрати!

      Очередной рассказ о Лунсе начинал уже выводить из себя. Настроение моментально портилось. Всё, произошедшее накануне и не имеющее отношения к Лунсу, абсолютно всё начинало казаться ужасным. А тут ещё он!..

- И ещё… Откуда ты знаешь?

      Крылатый говорил, совершенно не слушая моих слов, мольбы и вопросов.

- Он не мог предать, потому отказал и вовсе не ненавидел, как тебе показалось. Даже наоборот иногда ему думалось, что он был влюблен и питал какие-то чувства к людям. И к тебе. Он просто не мог их выразить. Не сумел. Побоялся разгневать сущность.

- Откуда ты знаешь?! – едва ли не по слогам прокричала я.

     Юэн поник.

- Я не знаю. Оно само как-то сидит в голове.

- Ты выдумываешь!

- Нет, совершенно…

- Просто он выбрал карьеру, а не семью. Так бывает. Не он один. Не он первый.

- Лунс – предатель…

- Нет, просто верен другому.

- И это другое, разумеется, никак не я…

       Разочарование прозвучало чересчур едким.

- Но это правда. И не тебе судить. Может, оно даже к лучшем.

- К лучшему – боль?

- А, в общем-то, каждый имеет свои мечты…

- Каждый, конечно же. Я только одно не поняла. Ты сказал, что у него была крылатая покровительница. Что она очень сильная.

- Так.

- Тогда почему не полностью? Почему он не стал великим, об этом ведь думает каждый, начиная свою творческую профессию? – я с удивление посмотрела на Юна, а после задумалась: – Или ты специально рассказываешь только про грусть? Ты ведь сам грустишь, знаю…

      Он покачал головой.

- Существуют в мире причины, почему у каждого своя судьба. Не мне объяснять тебе, что скрыто за ними. А может, и мне. Но пока я и сам не знаю. А Лунс… Однажды кому-то повезёт ещё больше. Тому, кто будет идти к мечте, преодолевать преграды, падать, ломаться, вставить и идти опять! А не тому, кто получает всё сразу.

 

Часть 4. Ещё один шанс

⇐ Предыдущая12345678Следующая ⇒

Поделиться: