Очерк операций Самбро-маасской и Рейнской армий в Германии в 1796 г.

I. Зимние квартиры в 1796 г. — II. Выделение из австрийских армий в Германии 30 000 человек в Италию. — III. Марши и бои в июне. — IV. Рейнская армия прибывает на Неккар 18 июля. — V. Самбро-маасская армия прибывает на Майн 12 июля. — VI. Переход Самбро-МаасскоЙ армии с Майна на Наб. Позиции, занимаемые ею 21 августа. — VII. Переход Рейнской армии с Неккара на Лех. Нересгеймское сражение (11 августа). Позиции, занимаемые ею 23 августа. — VIII. Маневр эрцгерцога Карла против Самбро-маасской армии. Амбергское сражение (24 августа). Поспешное отступление этой армии. Вюрцбургское сражение (3 сентября). Расположение Самбро-маасской армии на Лане 10 сентября. Переправа ее обратно через Рейн 20-го. — IX. Марши и контрмарши Рейнской армии в продолжение сентября. Ее отступление. Биберахское сражение (2 октября). — X. Переход Рейнской армии через Шварцвальд. Эльц-Кандеркское сражение. Переправа этой армии через Рейн по Гюнингенскому мосту 26 октября. — XI. Осада Келя и гюнингенского предмостного укрепления. — XII. Замечания.

I

Пруссия заключила мир с республикой в апреле 1795 г. Конвенция, подписанная 17 мая, устанавливала правила, каких воюющие армии должны были придерживаться при проходе через прусские провинции. Но эта конвенция вызвала [140] много споров, и 5.августа 1796 г. в Берлине было постановлено, что будет создана разграничительная линия от Везеля на Рейне, вдоль границ Тюрингенских гор, и ни одна из воюющих армий не может ее переходить. Владения прусского короля и присоединяющихся к прусской конфедерации германских государей, лежащие к югу от этой линии, делаются нейтральными. Однако воюющие армии могут проходить по ним с оплатой за предметы довольствия, какие им потребуются, но без права возводить какие-либо укрепления.

В течение лета 1795 г. австрийцы действовали на Рейне двумя армиями: одна — Нижне-рейнская, под командованием фельдмаршала Клерфайта, другая — Верхне-рейнская, под командованием фельдмаршала Вурмзера. Против первой французами была выставлена Самбро-маасская армия, под командованием генерала Журдана, против второй — Рейнская армия, под командованием Пишегрю, занимавшая контрвалационные линии вокруг Майнца. Несмотря на отпадение Пруссии, эта кампания окончилась в пользу австрийцев. В октябре они форсировали майнцские контрвалационные линии, захватили на них большое количество полевой артиллерии и оттеснили Пишегрю на вейссембургские линии. Военные действия окончились перемирием, подписанным 23 декабря 1795 г., по которому было постановлено: 1) Самбро-маасская армия занимает крепость Дюссельдорф, с выставлением аванпостов в трех лье впереди по левому берегу Вуппера; далее ее разграничительная линия протянется по левому берегу Рейна до устья р. Наг, около Бингена, от которого поднимется вверх по левому берегу Наг до гор, пойдет к границам Эльзаса, последует по вейссембургским линиям и от них по Рейну до Базеля; 2) австрийцы выставляют аванпосты по левому берегу Зига, впадающего в Рейн напротив Бонна; местность между Вуппером и Зигом считается нейтральной; от устья Зига австрийская линия следует по правому берегу Рейна до устья р. Наг, откуда она пересекает Рейн около Бингена и поднимается вверх по правому берегу Наг до гор. Таким образом, австрийцы занимают Майнц и всю местность по левому берегу Рейна до Вейссембурга, откуда их линия переходит на правый берег и следует по нему до Базеля. После заключения этого соглашения Журдан перенес свою главную квартиру в Гундсркж, Пишегрю — в Страсбург, Клерфайт — в Майнц и Вурмзер — в Мангейм. [141]

Франция и Австрия в течение зимы предприняли все, что можно было сделать для пополнения, обмундирования и приведения своих армий в наилучшее состояние. Успехи минувшей кампании породили в венском кабинете большие надежды. Он отозвал Клерфайта и заменил его эрцгерцогом Карлом. Генерал Пишегрю внушал тревогу французскому правительству: операции, приведшие к неудачам в конце кампании, были проведены настолько неправильно, что их приписывали измене. Однако у Директории не было доказательств. Она не смела остановиться на столь печальной мысли, но ухватилась за первый попавшийся предлог, чтобы отозвать этого генерала из армии. Он был назначен послом в Швецию. Пишегрю отказался от этого дипломатического назначения и удалился в свои поместья. Главнокомандующим Рейнской армией был назначен Моро, и 23 мая 1796 г. он вступил в командование.

II

Между тем в Италии кампания началась уже в апреле. Сражения у Монтенотте, Миллезимо и Мондови заставили сардинского короля подписать конвенцию в Кераско и выйти из коалиции. Эти новости тем более озадачили Придворный военный совет, что он рассчитывал на таланты и репутацию генерала Болье. Он приказал эрцгерцогу отказаться от перемирия и начать военные действия на Рейне, отчасти чтобы помешать французам отправить подкрепления за Альпы, а отчасти чтобы отвлечь общественное мнение от итальянских катастроф.

При отъезде из Парижа, в конце февраля, Наполеон получил обещание, что в течение апреля Рейнская и Самбро-маасская армии начнут кампанию. Однако в конце мая они были все еще на своих зимних квартирах. Все победы, одержанные Итальянской армией, ее продвижение вперед подчеркивали срочную необходимость ввести в действие французские армии на Рейне. Под разными предлогами эта минута отдалялась. Наконец неблагоразумие противника сделало то, чего французскому правительству не хватало мудрости приказать своим генералам. Моро, пребывавший до того в Париже, едва успел доехать до Страсбурга. Все войска, стоявшие по квартирам на Мозеле, Сааре и Маасе, пришли в движение, и 1 июня военные действия возобновились. [142]

Тем временем известия о сражении у Лоди, о переправе через Минчио, о сражении при Боргетто, об обложении Мантуи, о прибытии главной квартиры французской армии в Верону и о расположении ее аванпостов в горах Тироля изменили замыслы Венского двора. Эта армия, говорили там, не ходит, а летает по воздуху, никакая преграда ее не останавливает. Необходимо ее укротить. Вурмзер получил приказ отправиться в Италию с 30 000 человек армии Верхнего Рейна, чтобы служить резервом для остатков армии Болье, переформировавшейся в Тироле, в Каринтии и в Карниоле, двинуться на поддержку Мантуи, прежде чем эта крепость падет, и отвоевать наследственные области Ломбардии, сохранение которой для двора было важнее, чем рискованные завоевания во Франции. Император объединил под командованием эрцгерцога обе свои рейнские армии, приказал не начинать военных действий и считать действительным существующее перемирие. Но этот приказ прибыл слишком поздно: за два часа перед тем начались военные действия.

Эрцгерцог, ослабленный выделением Вурмзера, отказался от всех завоевательных планов, которые он составил, и ограничился обороной переправы через Рейн и прикрытием Германии. Под его началом были: 1) армия Нижнего Рейна, под командованием генерала от артиллерии Вартенслебена и фельдмаршал-лейтенантов: Края, Вернека, Готце, Грубера, Коллоредо-Мельса, Штаадера и Линдта; она состояла из 101 батальона пехоты — 71000 человек, 139 эскадронов кавалерии — 22 700 человек, в общем 93 700 человек, из которых должны были быть выделены части для гарнизонов Эренбрейтенштейна, Майнца и Мангейма; 2) армия Верхнего Рейна, под командованием генерала от артиллерии Латура, взамен отбывшего Вурмзера, и подчиненных ему фельдмаршал-лейтенантов: Старая, Фрелиха, князя Фюрстенберга, Рейсса, Риша и принца Конде; она состояла из 58 батальонов пехоты — 65 000 человек, 120 эскадронов кавалерии — 18000 человек, в общем 83 000 человек. Общее количество войск Австрии на Рейне, таким образом, равнялось в мае 176700 человек. Уход 30 000 человек из этой армии в Италию, не считая 6000 человек, отправленных туда раньше, уменьшил армию эрцгерцога до 140000 человек.

Обе французские армии, вместе взятые, насчитывали в строю свыше 150000 человек. Самбро-маасская армия состояла [143] из 65 000 человек пехоты, 11000 кавалерии, в общем из 76 000 человек; Рейнско-мозельская армия — из 71000 человек пехоты, 6500 кавалерии, в общем из 77 500 человек. Первая была разделена на три корпуса. Левый, под командованием Клебера, образованный из дивизий Колло и Лефевра, находился на правом берегу Рейна, в Дюссельдорфе. Главнокомандующий Журдан был в Гундсрюке с центром, образованным из дивизий Шампионе, Гренье и Бернадотта. Правый корпус, под командованием Марсо, состоял из его собственной дивизии и из дивизии Понсе. Генерал Бонно командовал резервом. Рейнско-мозельская армия была сведена в три корпуса: Дезэ командовал левым, у него были дивизии Бопюи и Дельмаса; Сен-Сир командовал центром (дивизии Дюгема и Тапонье), Ферино командовал правым (дивизии Делаборда и Тарро) и генерал Бурсье командовал кавалерийским резервом.

III

1 июня Клебер вышел из Дюссельдорфа со своим корпусом силою в 80 батальонов и 20 эскадронов, 2-го прибыл на Зиг, переправился через эту реку после авангардного боя и овладел укератской позицией. 4-го он атаковал принца Вюртембергского, стоявшего с корпусом в 15000 человек на альтенкирхенских высотах, разбил его, захватил 2000 пленных, четыре знамени, 12 пушек и двинулся на Лан. Главнокомандующий Журдан переправился через Рейн в Нейвиде и соединился со своим левым корпусом на Лане. Марсо снял свой биркенфельдский лагерь и двинулся к Майнцу. Эрцгерцог Карл подтянул с Верхнего Рейна 8-тысячный отряд и двинулся на Самбро-маасскую армию. 15 июня он ее атаковал, разбил в Вецларе дивизию Лефевра, захватил у него одно знамя и семь пушек. Журдан отказался от своего предположения дать сражение 17 июня и начал отступать по всему фронту. Он переправился обратно через Рейн с частью своей армии по кельнскому и нейвидскому мостам, направив Клебера на Дюссельдорф. Сильно теснимый противником, этот генерал был вынужден 19 июня принять бой в Альтенкирхене, из которого он вышел с честью, без чувствительных потерь, и снова занял свою дюссельдорфскую позицию.

Уходя с частью войск в Италию, Вурмзер укоротил свою позицию и поставил левый фланг на Рейне у городка [144] Франкенталя, который был им укреплен, и правый фланг — в горах. Моро приказал Дезэ и Сен-Сиру атаковать его. Первый стал маневрировать между Рейном и горами, второй — через Гомбург и Цвейбрюккен{58}. 15 июня, после жаркого боя, австрийский арьергард был опрокинут и должен был отступить в мангеймское предмостное укрепление с потерей тысячи человек. Но этот небольшой успех не возмещал неудачи, испытанной в течение этого времени Самбро-маасской армией.

IV

Французское правительство, наконец, почувствовало, что маневры Моро на левом берегу Рейна нисколько не помогали Самбро-маасской армии. Оно приказало ему переправиться через Рейн. 24 июня, в 2 часа утра, Дезэ с 2500 человек овладел островом Эрлен-Рейн и в течение утра — Келем. Он взял 800 пленных и 12 пушек. Вечером он начал наводить понтонный мост, закончив его в полдень 25-го. В этот день две его дивизии, кавалерийский резерв, главная квартира и одна из дивизий Ферино переправились на правый берег, всего 40 000 человек. Генерал Сен-Сир со своими двумя дивизиями остался на левом берегу мангеймского предмостного укрепления, другая дивизия Ферино — на Верхнем Рейне. Генерал Старай с 26 батальонами, среди которых была часть армии Конде и швабский контингент, получил задание охранять Рейн от Швейцарии до Раштадта. Латур с 22 батальонами был в Мангейме. Он охранял участок от Раштадта до Майна и занимал на левом берегу мангеймское предмостное укрепление. Войска Старая были разбросаны вдоль правого берега. У него было два небольших лагеря, каждый на 6000 человек, расположенных в нескольких лье от Келя — один в Вильштедте, другой около Оффенбурга. 26-го Ферино поднялся вверх по Рейну, направившись на вильштедтский лагерь и 28-го — на оффенбургский лагерь. Противник их эвакуировал. В то же время Дезэ со своим корпусом и резервом армии направился на Рейх, где занимал позицию генерал Старай с 10000 человек. Он его энергично атаковал, сбил с позиции, взял десять [145] пушек, 1200 пленных и преследовал до Раштадта, куда только что прибыл генерал Латур из Мангейма с 25 000 человек, который занял позицию за р. Мург. Но как только Сен-Сир узнал о движении противника от Мангейма на Верхний Рейн, он двинулся вслед за ним по левому берегу, перешел по Кельскому мосту, вышел на Фрейденштадт, овладел редутами, расположенными на горе Книбис, и форсировал переправу через р. Мург после ожесточенного боя, продолжавшегося весь день. 15 июля генерал Латур отступил за р. Альб, потеряв 1000 человек. Французская главная квартира была перенесена в Раштадт. В течение этого времени Ферино овладел берегом р. Кинциг, поднялся вверх по Рейну, и по мере того, как он продвигался вперед, бригады, занимавшие позиции на левом берегу, переправлялись через эту реку и увеличивали его корпус.

Эрцгерцог, узнав 26 июня о переправе через Рейн у Келя, выступил во главе 24 батальонов и 29 эскадронов на поддержку своей Верхне-рейнской армии, оставив для наблюдения за Журданом 36000 человек под начальством Вартенслебена и 26 000 человек в гехтсгеймском укрепленном лагере для прикрытия Майнца. Он соединился с генералом Латур за р. Альб, и у него под командованием оказалось 44 батальона и 80 эскадронов, а именно: на его левом фланге, в горах, под командованием генерала Кайма, 18 батальонов и 19 эскадронов; в центре, перед Эттлингеном, 13 батальонов и 28 эскадронов; на правом фланге, под командованием генерала Латура, 10 батальонов и 29 эскадронов и три батальона с четырьмя эскадронами в наблюдательных отрядах.

С такими значительными силами он предполагал атаковать 10-го французскую армию и сбросить ее в Рейн. Но генерал Моро упредил его. 9-го Сен-Сир форсировал Ротенсоль, разбил Кайма, отбросил саксонцев на Неккар. Эрцгерцог, узнав об этом, приказал двинуть свой центр и правый фланг против Дезэ. Дезэ в деревне Малый сдержал эрцгерцога. Он проявил много отваги, продержался большую часть дня и лишь вечером отошел на другую позицию, немного позади. Такое энергичное сопротивление озадачило неприятеля, который, опасаясь, что его отрежет генерал Сен-Сир, уже дошедший до Нейенбурга, начал 10-го отступление на Пфорцгейм, выделив десять батальонов на пополнение гарнизонов Филиппсбурга и Мангейма. На следующий день он продолжал свой путь на Штутгарт, [146] где переправился через р. Неккар, преследуемый генералом Сен-Сиром. Со своей стороны генерал Ферино овладел биберахской позицией на Кинциге, перешел через Шварцвальд и прибыл в Виллинген. Противник совершенно очистил всю местность между Рейном и Шварцвальдом. В городах Шварцвальда были поставлены французские гарнизоны.

V

Как только в главной квартире Самбро-маасской армии узнали, что Рейнская армия произвела переправу через Рейн, генерал Клебер 29 июня выступил из Дюссельдорфа. Ему была придана дивизия Гренье, переправившаяся через Рейн в Кельне. В Лимбурге у него был бой, и 8 июля он переправился через Лан. Главнокомандующий Журдан с остальной армией присоединился к нему на нейвидском мосту, оттеснил генерала Вартенслебена, имея небольшие авангардные стычки, и переправился через Дан тремя колоннами по трем мостам: гиссенскому, вецларскому и лейнскому. В Фридберге, после ожесточенного боя, противник был им разбит, и 12-го Журдан переправился через Нидду, вышел на равнины Майна, занял позицию перед Франкфуртом и заключил с Вартенслебеном перемирие на несколько дней для переговоров о сдаче Франкфурта, открывшего свои ворота. Но это дало время противнику выиграть два перехода и уйти на Верхний Майн. Франкфурт был хорошо вооружен, обильно снабжен боевыми и съестными припасами. Форт Кенигсштейн, расположенный в одном переходе от Франкфурта на большом кельнском шоссе, сдался 21 июля. В нем находились 93 пушки и 600 человек гарнизона.

VI

Журдан, получив инструкцию правительства, оставил Марсо перед крепостями с 30 000 человек, а сам только с шестью дивизиями, в составе 50 000 человек, двинулся вперед, вглубь Германии. Он следовал по окраине Тюрингенских гор, окаймляющих Саксонию, и таким образом удалялся от Дуная. 21 июля его авангард вступил в Швейнфурт, а главная квартира прибыла туда 26-го. Вюрцбург и его цитадель, занятые 3000 человек князя-епископа, капитулировали 24-го, и гарнизон сложил оружие. Форт Кенигсгофен [147] капитулировал 3 августа. Генерал Вартенслебен с 31 000 человек отступил на Бамберг, не оказывая сопротивления. Самбро-маасская армия последовала за ним, переправилась через Регниц в Бамберге и разбила его в бою у Форхгейма 6 августа. Эго вынудило его отступить за р. Вильс. Французская главная квартира 11 августа расположилась в Лауфе. Форт Ротенберг, лежащий на шоссе из Байрейта в Амберг, капитулировал. В нем оказалось 43 орудия. 15 августа французы двинулись на Зульцбах и Амберг. Целый день им пришлось вести бой. Четыре дивизии были введены в дело. Противник очистил свои позиции на Вильсе и отступил за р. Наб у Шварценфельда, все больше удаляясь от армии эрцгерцога. 19-го французская армия была уже по ту сторону Вильса. Генерал Бернадотт был откомандирован в Неймаркт, на шоссе из Регенсбурга в Нюренберг, в 10 лье от Регенсбурга: две французские армии овладели левым берегом Дуная, и их можно было рассматривать как соединившиеся. 20-го главнокомандующий с пятью дивизиями двинулся на Наб. На вольферингенских высотах противник выдержал жаркий бой, но ночью очистил их.

21 августа диспозиция Самбро-маасской армии была следующая: главная квартира была в Амберге; пять дивизий (40000 человек) стояли вдоль р. Наб, имея перед собой армию Вартенслебена; на правом фланге, в 10 лье, стояла дивизия Бернадотта в 7000 человек, отряженная для наблюдения за регенсбургской дорогой; Марсо с тремя дивизиями в 30 000 человек блокировал Майнц, Эренбрейтенштейн и охранял р. Майн. Наб — небольшая речка, впадающая в Дунай в одном лье выше Регенсбурга. Операционная линия Самбро-маасской армии шла через Лауф, Нюренберг, Бамберг и Вюрцбург. Эта армия не имела коммуникаций с Рейнской, хотя обе французские армии владели левым берегом Дуная и были расположены между армиями эрцгерцога и Вартенслебена. Самбро-маасская армия находилась в одном переходе от границ Богемии.

Бои под Амбергом и Вольферингом были очень кровопролитны. Поле сражения осталось за французами, хотя потери обеих сторон были почти равны. Число пленных с той и другой сторон не превышало 200–300 человек. Это — единственные события, притом сами по себе незначительные, происшедшие после выступления из Франкфурта. [148]

VII

Рейнская армия переправилась через Неккар 22 июля и следовала за эрцгерцогом. Карлом по двум шоссе — гмюндтскому, левому, и гёппингенскому, правому. Эти два шоссе, идущие первое — по долине Рейса и второе — по долине Вильса, пересекают горы Альб, называемые Вюртембергскими Альпами. Движение Рейнской армии было медлительным, и это навело эрцгерцога Карла на мысль, что она не решается серьезно действовать за Неккаром. Он распорядился занять позицию на Вейссенштейнском плато. Но 23 июля Дезэ, прибыв в Гмюндт, стал по пятам преследовать неприятельский арьергард и завязал бой в Аалене, где захватил 500 пленных.

В тот же самый день Сен-Сир, следовавший по правому шоссе, прибыл в Гейденгейм, на р. Бренц. 5 и 8 августа происходили авангардные бои с переменным успехом и потерей нескольких сот человек. Саксонские части оставили австрийскую армию и вернулись в Саксонию.

Между тем эрцгерцог Карл, рассудивший, что французские армии были отделены одна от другой только тремя переходами и намереваются произвести соединение в Альт-мюле, решил рискнуть на сражение с целью помешать этому. Его арьергард превратился в авангард. Он его выдвинул в Этлинген, где этот авангард 10 августа был атакован французами, опрокинувшими его и захватившими 300–400 пленных. 11-го на рассвете выступила восемью колоннами вся австрийская армия. Французская армия была впереди Нересгейма, где она занимала фронт в восемь лье; в ней имелось налицо 48 батальонов и 66 эскадронов — 45 000 человек. Дюгем с 6000 человек образовал правый фланг, опиравшийся на Бренц, в двух лье от Дуная. Тапонье был в центре, имея девять батальонов на высотах Дюнстелькингена и три — в Дишингене, немного позади. Бопюи командовал левым флангом впереди Швейндорфа. Дельмас с 8000 образовал авангард и находился в Бонфингене. Из трех левых колонн эрцгерцога две направились на Дишинген и Диллинген и атаковали Дюгема с фронта и с тыла, отделили его от центра и отбросили на один переход назад, в то время как третья колонна под командованием генерала Фрелиха переправилась через Дунай в Ульме и ударила на французскую армию с тыла. Французская главная квартира, обозы и хозяйственно-административная [149] часть были изгнаны из Гейденгейма и бежали в направлении на Аален. Таким образом, с самого начала сражения французская армия была обойдена, отрезана и потеряла свою операционную линию. В обозах и резервах возник беспорядок. Это был довольно серьезный результат, но те три колонны, которые были использованы для его достижения, оказавшись в трех лье от поля сражения, не смогли принять участия в деле. Две правые колонны направились по нордлингенскому шоссе, прошли между авангардом и левым флангом и атаковали оконечность боевой линии, где командовал генерал Газан. Три колонны центра, предназначенные для главной атаки, руководимые лично самим эрцгерцогом, состояли из 19 батальонов и 24 эскадронов. Они вышли на Ауфгаузен, опрокинули посты Сен-Сира, не ожидавшего такой сильной атаки и занимавшего еще позиции, на которых его застал накануне вечер Эглингенского боя. Он стянул свои войска на дюнстелькингенские высоты. Все усилия эрцгерцога взять эти позиции в течение оставшейся части дня были тщетны. Та и другая стороны потеряли по 6000–7000 человек. Ночью эрцгерцог отошел своим правым флангом по дороге между Норлингеном и Донаувертом в меттингенский лагерь, а своим левым флангом в Диллинген на Дунае. Центр ночевал на поле сражения. Небольшая французская колонна вновь взяла Гейденгейм и восстановила коммуникационные линии армии. Это побудило Моро остаться на поле сражения, чтобы подобрать раненых и подготовиться либо к отступлению, либо к движению вперед, в зависимости от сведений, которые поступят. Он одержал победу. Самбро-маасская армия уже переправилась через Регниц и, казалось, направлялась через Амберг на Регенсбург. Она выиграла несколько переходов у эрцгерцога Карла, который, не успев в бою 11-го опрокинуть французскую армию и отбросить ее в ущелья гор Альб, не мог больше терять ни минуты, чтобы не оказаться в окружении. Ночью он начал отступать, считая соединение обеих французских армий совершившимся фактом и отказавшись от попыток ему воспрепятствовать. Вследствие этого он оставил левый берег Дуная, Верниц, Альтмюль и переправился обратно через Дунай и Лех. Кампания для австрийцев казалась проигранной.

В продолжение этого времени генерал Ферино с 23 батальонами и 17 эскадронами, третьей частью армии, пройдя [150] через горы Шварцвальда, овладел Линдау и Брегенцом на Констанцском озере, где оставил семь батальонов и три эскадрона под командованием генерала Лаборда для наблюдения за выходами из Тироля, и двинулся через Штоках на Мемминген с 16 батальонами и 14 эскадронами. 13-го генерал Аббатучи, командовавший его авангардом, атаковал корпус Конде в Миндельгейме и уничтожил несколько его полков, затем присоединился к Рейнской армии и образовал ее левый фланг на р. Лехе.

VIII

Генерал Моро несколько дней оставался на нересгеймском поле сражения. Наконец он двинулся на Донауверт, но возвратился к Гохштедту, не направив даже часть кавалерии на Альтмюль, чтобы попытаться войти в связь с Самбро-маасской армией. Подобные колебания и бесцельные маневры ободрили эрцгерцога, он увидел, что еще сможет помешать соединению обеих армий, на что он было уже перестал надеяться. Он оставил за Лехом генерала Латура с 30 батальонами, чтобы сдерживать и замедлять движение Рейнской армии, а сам с отрядом в 30 000 человек пехоты, кавалерии и артиллерии переправился через Дунай и двинулся по нюренбергскому шоссе. 22 августа он атаковал Бернадотта на его позиции перед Неймарктом, преследовал его до Лауфа и Нюренберга и отбросил на Форхгейм. Генерал Вартенслебен тотчас же перешел в наступление и переправился через Наб. Самбро-маасская армия отступила на Амберг и Зульцбах, но, атакованный на этой позиции с фронта Вартенслебеном, во фланг и с тыла — отрядом армии эрцгерцога Карла, ее главнокомандующий не захотел рискнуть на серьезное дело. Его отступление стало очень затруднительным; армия потеряла свою коммуникационную линию — шоссе из Лауфа в Нюренберг. Армии пришлось маневрировать в горах и по едва проходимым для повозок дорогам; артиллерия и обозы ее пришли в плохое состояние. Эти поспешные и беспорядочные переходы плохо повлияли на дисциплину в армии, которая пришла 26-го в Форхгейм, а левым флангом в Эберманнштадт, где она провела 28-е. Главнокомандующий намеревался произвести несколько наступательных операций, но не смог этого выполнить вследствие быстроты движения эрцгерцога Карла и его наступательных демонстраций на тылах французской [151] армии: противник уже направил одну дивизию на Бамберг, поднял тревогу в главной квартире, внес беспорядок в парки и в административно-хозяйственную часть, преградил дорогу из Бамберга в Швейнфурт, куда армия смогла прибыть только 31 августа, после трех дней форсированных маршей и пробивая себе дорогу штыками. В этом городе она остановилась на отдых, в котором так нуждалась.

Вюрцбург был занят генералом Готце, блокировавшим своей дивизией цитадель, где был заперт генерал Болемон, начальник артиллерии, с 8000 человек. Готце был поддержан дивизией Старая. Эрцгерцог с остальной армией был в одном переходе позади. Журдан воспользовался таким распылением армии противника и решил открыть себе дорогу на Вюрцбург. 2 сентября перед полуднем он выступил и на следующий день, 3-го, атаковал эрцгерцога Карла. Во время сражения прибыли Край и Вартенслебен и противопоставили ему 40000 человек пехоты и 12000 кавалерии. Французов было только 30000 человек: они проиграли сражение. Дивизия Лефевра была оставлена ими в Швейнфурте.

Журдан отступил на Арнштейн и на р. Лан, куда прибыл 10 сентября; его войска изнемогали от усталости и были сильно деморализованы. Он расположил свою главную квартиру в Вецларе. С 22 августа ему пришлось драться против армии Вартенслебена и эрцгерцога, силою в 68000 бойцов, у него же их было только 44000. Прибыв на Лан, он соединился с Марсо и с дивизией в 10 000 человек, прибывшей из Голландии, после чего оказался численно сильнее своего противника.

В течение 15 дней он потерял все свои завоевания в Германии единственно благодаря маневрированию своего противника и проигрышу Вюрцбургского сражения. Но всё еще могло быть поправлено. Всё заставляло верить, что участь кампании должна измениться и что она окончится в нашу пользу. Он хорошо сознавал, что ему нужно делать, но у него недоставало энергии и решительности. Он допустил упредить себя на Лане и отбросить за Рейн. Доблестный Марсо был убит в бою при Альтенкирхене. Клебер и Колло были отозваны из армии за неподчинение. Армия была разбросана: часть переправилась через Рейн, а дивизия Лефевра занимала дюссельдорфский лагерь.

Немного спустя Журдан оставил командование армией, [152] но, как это ни странно и ни трудно объяснимо, Директория заменила его Бернонвиллем, человеком, едва способным вести батальон.

Эрцгерцог покинул берега Лана с 12000 человек с целью двинуться против Рейнско-мозельской армии, все еще находившейся в Баварии, оставив генерала Вернека с 50 000 человек наблюдать за Самбро-маасской армией.

IX

23 августа, через 12 дней после Нересгеймского сражения, Рейнско-мозельская армия переправилась, наконец, через Дунай и двинулась на Лех. Генерал Дезэ с левым флангом армии прибыл к устью Леха, напротив Раина. Центр, под начальством Сен-Сира, был в Аугсбурге, а правый фланг, под командой Ферино, был напротив Ландсберга. Генерал-лейтенант Латур, назначенный для обороны переправ через Лех, расположил три батальона в Инголь-штадте, дивизию из восьми батальонов, с 20 эскадронами напротив Раина для обороны Нижнего Леха и 15 батальонов на фридбергских высотах напротив Аугсбурга. Корпус Конде образовал левый фланг напротив Ладсберга. 24-го генерал Ферино форсировал переправу у Гаунштедтена, Сен-Сир переправился по лехгаузенскому броду перед Аугсбургом, и Дезэ — по лантвидскому броду. Аугсбургские мосты были тотчас же приведены в исправность, и оказавший сильное сопротивление генерал Латур был отброшен с прекрасных фридбергских позиций. Он оставил победителю 17 пушек и 1500 пленных.

После переправы через Лех правый фланг французской армии передвинулся на Дахау, в трех лье от Мюнхена, расположив авангард под стенами этого города, центр — у Пфаффенгофена, левый фланг — у Гейденфельда и выслав наблюдательный отряд на Ингольштадт. Австрийский главнокомандующий перенес свою главную квартиру в Ландсгут на Изаре, где собрал главные силы армии. Дивизия генерала Науендорфа силою в 8000 человек, которая была выделена эрцгерцогом для наблюдения за Дунаем после Амбергского сражения, занимала Абендсберг и прикрывала Регенсбург; корпус Конде занимал Мюнхен. В таком положении он выжидал несколько дней наступления французского генерала, но, видя, что тот не двигается, заподозрил, что тот переправился на левый берег [153] Дуная для преследования эрцгерцога Карла. Вследствие этого 1 сентября он двинулся со всеми своими войсками несколькими колоннами на Гейзенфельд, атаковал французский левый фланг и дошел до р. Паар, но вскоре был оттеснен и узнал от пленных, что армия стоит, не двигаясь, и вся целиком находится на правом берегу Дуная. Тогда он возвратился на свои позиции. В этом бою потери с обеих сторон были равные, противник оставил французам одну гаубицу. 7 сентября генерал Моро без всякого плана решил двинуться вперед. 9-го левый фланг направился в Нейштадт, примыкая к Дунаю, напротив Абендсберга, центр — на Майнбург и правый фланг — на Мосбург. Мюнхен, и Фрейзинг были заняты французами, но противник стоял по левому берегу Изара. Моро встретил мало препятствий при этом движении. Он захватил 500–600 пленных.

Противник ждал, что Моро направится на Регенсбург, но 8 и 9-го тот не двигался, а 10-го начал отходить на свои прежние позиции и отрядил генерала Дезе с 12000 человек на розыски Самбро-маасской армии, находившейся к этому времени в 80 с лишним лье от него. Дезе в ночь с 11 на 12-е переправился через Дунай в Нейбурге и 12-го прибыл в Эйхштет, откуда 14-го выдвинулся на Гейдек, на полпути к Нюренбергу. Там он узнал все подробности о событиях, происшедших за долгое время, и об оттеснении Самбро-маасской армии на Рейн. Он пошел назад и 16-го присоединился к армии на Дунае. Между тем генерал Ла-тур, узнав про движение Дезэ, направился вперед и завязал малозначительные бои на всем фронте, но, получив сведения о слабости отряда Дезэ и о превосходящих силах, оставшихся на правом берегу Дуная, он стал действовать с осмотрительностью.

Покинув Рейн, эрцгерцог оставил в крепостях: в Майнце 15000 человек пехоты и 1200 кавалерии, в Эренбрейтенштейне — 3000 человек пехоты, в Мангейме — 8000 человек пехоты и 300 кавалерии и в Филиппсбурге — 2500 человек пехоты и 300 кавалерии. Журдан оставил на р. Майн дивизии Марсо, Пенсе, Боннара — 26 000 человек — для блокады Майнца и Эренбрейтенштейна. Но против Мангейма и Филиппсбурга Моро оставил только подвижную колонну в 2800 человек пехоты, кавалерии и артиллерии, под командованием бригадного генерала Шерба, которую он выделил из гарнизона Ландау. Эрцгерцог тотчас же по своем прибытии на Лан приказал генералу Петраш оттянуть [154] девять батальонов из гарнизонов Мангейма и Филиппсбурга, атаковать генерала Шерба и захватить кельские и гюнингенские предмостные укрепления. Генерал Шерб был все еще в Брухзале. Bo-время узнав о событиях от перебежчиков, он 13 сентября перешел в отступление и отошел на Кель, еще полностью не восстановленный. Петраш последовал за ним и 18-го атаковал с вчетверо большими силами, но потерпел неудачу и потерял много людей. Этим успехом французы отчасти обязаны усердию, проявленному страсбургской национальной гвардией.

Моро был сильно встревожен боем, чуть не помешавшим его отступлению. Он почувствовал необходимость приблизиться к Рейну и начал свое отступление. Он переправился обратно через Лех в тот же самый день, когда Журдан перешел обратно за Рейн. 20-го он занял позицию за Шмуттер, 21-го — за Миндель, 22-го — за Гюнц. Он двигался тремя колоннами: Ферино командовал левой колонной, Сен-Сир — центральной и Дезэ — правой, считая по направлению отхода. Генерал Фрелих следовал за Ферино, Латур — за Сен-Сиром, генерал Науендорф шел по левому берегу Дуная, на одной линии с Дезе. Крепость Ульм, не имевшая никакого гарнизона, была, к счастью, занята отрядом Монришара на 24 часа раньше, чем генерал Науендорф подошел к ней. 24-го французская армия заняла позицию на Иллере, причем Ферино опирался на Мемминген и Дезе на Ульм. 25, 26 и 27-го она продолжала свое отступление. Дезе, следуя по левому берегу Дуная, направился на Эинген. Через 6 часов после того как он покинул Ульм, туда вошли австрийцы. 27-го армия прибыла на Федер-Зее. Там она узнала, что генерал Петраш занял все проходы Шварцвальда, а шварцвальдские города захвачены восставшими крестьянами. 28-го генерал Латур атаковал по всему фронту, но был повсюду отражен. Генерал Науендорф, до тех пор составлявший со своими войсками правый фланг австрийской армии, покинул этот участок фронта, двинулся на Тюбинген и соединился с Петрашем на ротвейльской позиции, заняв таким образом крупными силами долины Кинцига и Ренха, в то время как эрцгерцог Карл с корпусом в 12000 человек прибыл в селение Ренхен, выслав разъезды на Кинциг, около Келя. Генерал Латур, ослабленный вследствие этого, имел не свыше 25 000 человек и оказался под ударом. Однако он стоял лагерем в Швейнгаузене, и ему казалось, что нечего было опасаться. Генерал Моро [155] чувствовал необходимость удалить его, чтобы получить возможность форсировать ущелья. 2 октября он энергично атаковал его в Биберахе. Австрийцы, пытавшиеся оказать сопротивление, были подавлены численным превосходством французов и обратились в бегство, оставив в руках победителя два знамени, несколько пушек и 4000–5000 пленных.

X

После этого сражения Моро продолжал отступление. Обозы, громоздкие вещи, раненые были направлены через шварцвальдские города на Гюнинген с прикрытием, достаточным, чтобы обеспечить их проход. Правый фланг атаковал ущелья и овладел селениями Ротвейль и Виллинген 10 октября. Сделав поворот на 180 градусов, он двинулся к ущельям Валь-Данфер. 12-го во Фрейбург — в долину Рейна — прибыл Сен-Сир. Армия потратила 13, 14 и 15-е для перехода через это ужасное ущелье. Она заняла позицию за небольшой речкой Эльц, прикрывая Фрейбург.

Между тем эрцгерцог Карл прибыл в Эттенгейм, где к нему один за другим присоединились: 15 октября — Петраш, 18-го — Науендорф, 20-го — Латур. Корпуса Конде и Фрелиха следовали за французской армией через ущелья Валь-Данфер и шварцвальдские города. Таким образом, к 15-му французы оказались в сборе, их пути сообщения с Францией шли через мосты Альтбрейзахский и Гюнингенский. Моральное состояние и материальная часть войск улучшилась, тем не менее они остались в бездействии. 18-го противник двинулся на них с 36000 человек, примыкая правым флангом, под командованием Петраша, к Рейну, имея центр под командованием Вартенслебена и левый фланг под командованием Латура. Бились упорно с равными потерями и равным успехом. Так как Фрелих и корпус Конде вошли в Вальдкирх по долине Шварцвальда, то главнокомандующий счел нужным приблизиться к Фрейбургу, отведя свой правый фланг, но все время прикрывая этот город-и Ней-Брейзах. 21-го Дезэ переправился через Рейн в Ней-Брейзахе и спустился по левому берегу к Страсбургу. Армия очистила Фрейбург и заняла позицию, опираясь правым флангом на Кандерн, левым примыкая к Рейну в Шлиенгене. 23-го она была атакована. Ослабленная выделением корпуса Дезэ, она значительно уступала в численности противнику, но, занимая прекрасную позицию, [156] обороняла ее, а 26-го, немного потрепанная, переправилась обратно за Рейн по Гюнингенскому мосту. Ферино остался на Верхнем Рейне, а остальная армия двинулась на Страсбург.

Таким образом, ведя войну в Германии в течение четырех месяцев, обезоружив и заставив отложиться от императора маркграфа баденского, герцога вюртембергского и курфюрста баварского, заключив с ними перемирие и наложив контрибуции, которые не успела собрать, одержав несколько побед и не потерпев значительных поражений, французская армия отошла обратно за Рейн. На правом берегу у нее остались только крепость Дюссельдорф и предмостные укрепления — кельское и гюнингенское.

XI

Дюссельдорф, лежавший далеко к северу, не привлек к себе внимание австрийцев; но крепость Кель и Гюнингенское предмостное укрепление позволяли части армии зимовать на левом берегу Рейна и тревожить Германию. Австрийцы решили овладеть ими. 28 октября 40 000 человек обложили их и перед Келем возвели контрвалационные линии. Они состояли из 15 редутов, примыкавших справа и слева к Рейну, связанных между собой окопами, имевшими почти 3500 туазов протяжения и целиком охватывавшими на правом берегу всю систему укреплений Келя. Со своей стороны, и французы работали с таким же напряжением, чтобы возвести палисады, вооружить форт и выдвинутые выше и ниже по Рейну флеши, установить батареи по всему левому берегу, и прочно закрепились на всех островах, особенно на островах Эрлен-Рейн и Туффю{59}. Перед этим последним, в 1500 туазах от Келя, они соорудили равелин в виде предмостного укрепления. Расстояние от этого равелина до Кинциг было 1000 туазов. Перпендикулярно к Рейну ими был построен укрепленный лагерь периметром в 1000 туазов и предмостное укрепление на острове Эрлен-Рейн. Расстояние от Келя до устья Кинцига, вниз по Рейну, — 500 туазов. Эти укрепления охранялись 16 батальонами, сменяемыми через каждые 24 часа. Несмотря на такие устрашающие приготовления к обороне, [157] эрцгерцог Карл упорствовал в осаде крепости, которую ом мог блокировать только с одного берега и не мог отрезать от Страсбурга и всей Франции. 21 ноября он заложил траншею против кинцигских укреплений. 22 ноября на рассвете Дезэ сделал вылазку из кельского укрепленного лагеря во главе 16000 человек пехоты и 3000 кавалерии. Он прорвал контрвалационные линии и овладел селением Зюнтгейм, расположенным в одном лье от Рейна в тылу у противника. Но у него были слишком незначительные силы; он был вынужден отойти в свои укрепления, разрушив несколько редутов контрвалационной линии, заклепав 15 пушек, шесть захватив с собой и взяв 1500 пленных. 28 ноября противник сразу открыл огонь всеми своими батареями. Рытье траншеи против укреплений Кинцига было предпринято как ложная атака. Главную же атаку повели на равелин впереди острова Туффю и против острова Эрлен-Рейн. План противника состоял в разрушении мостов на Рейне. 6 декабря противник овладел островом Туффю и равелином.

9 декабря он овладел всей внешней линией окопов и расположился в старой кельской церкви. 18-го он овладел правым флангом французских окопов и редутом Тру-де-Лу, 3 января — всем островом Эрлен-Рейн, 6-го атаковал флешь, выше по Рейну, разрушив мосты, и 10 января вошел в Кель, который капитулировал. Французы очистили этот форт и перевезли все на страсбургский берег. Потери с той и другой сторон были очень значительны и расход боевых припасов громадный. Французская артиллерия имела превосходство вследствие огромного числа батарей, которые ею были построены на левом берегу. Заморозки в ноябре, декабре и январе причинили много страданий обеим армиям.

В продолжение этого времени князь Фюрстенберг стоял против Гюнингена с 13 батальонами. Правый фланг Рейнской армии под начальством Ферино остался в этой крепости. Генерал Аббатучи был назначен комендантом предмостного укрепления, и пока противник готовился к осаде данного укрепления, этот молодой офицер не забывал ни о чем из того, что требуется для ведения самой упорной обороны. Батареи противника были готовы 25 ноября и начали ожесточенный обстрел предмостного укрепления. 29-го мост был разрушен. 30 ноября — австрийцы пошли на штурм с 6000 человек. Бой был сильный и [158] упорный. Противник был отражен, оставив треть людей на поле сражения и в плену. Молодой Аббатучи, 24-летний генерал, подававший самые блестящие надежды, произвел вылазку во главе гарнизона, чтобы выгнать австрийцев из люнета, где они хотели окопаться. Это ему удалось, но он был смертельно ранен. Результатом этого штурма было прекращение осады. Но 19 января 1797 г., после взятия Келя, противник вновь заложил траншею, и 19 февраля гарнизон капитулировал и ушел за Рейн.

Успех обеих этих операций позволил эрцгерцогу Карлу расположиться на зимних квартирах вдоль левого берега, в Брисгау и баденских областях, и выделить сильные подкрепления в армию, собиравшуюся за Пьяве, командование над которой он принял в феврале. Она должна была отомстить за Болье, за Вурмзера, за Альвинци и вновь завоевать Мантую, Ломбардию и Италию.

XII

Первое замечание . О плане кампании. Плохой исход этой кампании следует приписать операционному плану, принятому правительством. Целью вторжения в Германию было: 1) произвести диверсию, которая помешала бы венскому кабинету выделять новые отряды из рейнских армий для посылки подкреплений в свою Итальянскую армию; 2) отделить государей Германского союза от императора, подчинить государей Бадена, Вюртемберга и Баварии, привлечь к участию в прусской конфедерации нейтральных государств Саксонию и тех владетельных князей севера, которые в нее еще не вошли; 3) поддерживать войну в Германии, извлечь из нее контрибуции и набрать лошадей в целях реорганизации пехоты, кавалерии и артиллерии; ресурсы же республики употребить на создание резервной армии; 4) овладеть крепостями Эренбрейтенштейн, Майнц, Мангейм и Филиппсбург для обеспечения границ по Рейну и высвободить для окончания этой и для ведения следующих кампаний войска, занятые блокадою указанных крепостей; 5) обезопасить зимние квартиры французских армий в Германии и прикрывающие их позиции, овладев Ингольштадтом и Ульмом, чтобы появилась возможность, после взятия Мантуи, весной 1797 г., атаковать наследственные владения императора одновременно со стороны Италии и Германии. [159]

Для этого нужно было сделать две вещи: 1) установить тесную блокаду крепостей Эренбрейтенштейн и Филиппебург, осадить Майнц и Мангейм; 2) прикрывать осады и блокады сильной армией, которая перенесла бы войну внутрь Германии и угрожала бы наследственным владениям. императора. Эту сильную армию следовало составить из четырех корпусов, каждый в составе трех пехотных дивизий, нескольких конно-егерских и гусарских бригад и из резерва тяжелой кавалерии. Численность этой армии должна была составить 140000–150000 человек.

Обсервационную армию на Рейне следовало составить из трех корпусов, в которые включить семь пехотных дивизий и несколько кавалерийских бригад, всего 60 000 человек. Первый ее корпус, силою в две дивизии, должен был охранять Голландию и Дюссельдорф и блокировать Эренбрейтенштейн. Второй корпус, силою в три дивизии, должен был осаждать Майнц. Третьим корпусом, из двух дивизий, нужно было блокировать Филиппсбург и Мангейм, охранять Кель и гюнингенское предмостное укрепление. Общая численность обеих армий должна была составить 200000–210000 человек.

Эти войска уже существовали: в армиях Рейнской и Самбро-маасской в начале кампании имелось 160000 человек, в Голландской армии — 30 000 человек и 20 000 человек можно было подтянуть из Вандеи и из внутренней Франции, где в них не было необходимости. В общем составилось бы 210000 человек.

Траншею перед Майнцем нужно было заложить на другой же день после того, как блокировали крепость. Июня, июля, августа и сентября было достаточно, чтобы ее взять. Было даже возможно с тем же осадным парком выгадать время для взятия еще и Мангейма. Крепости Эренбрейтенштейн и Филиппсбург не смогли бы устоять перед девятимесячной блокадой и капитулировали бы в течение зимы. Сосредоточение войск в большую общую армию следовало бы осуществить под стенами Страсбурга по левому берегу Рейна в течение февраля, марта и апреля путем замаскированных передвижений. Можно было возлагать большие надежды на столь значительную армию, которой надлежало переправиться через Рейн врасплох и быстро двинуться вперед по всем направлениям, подавляя войска, разбросанные для обороны реки. Армии противника покинули бы Рейн и сосредоточились на Дунае. [160]

Французская армия заняла бы Ульм. Из этого пункта, как операционного центра, она могла бы маневрировать в Вюртемберге на Верниц, Лех и в Баварии, имея только одну операционную линию — на Кель, Ней-Брейзах и Гюнинген. Она все подавляла бы своей массой. На зимних квартирах ей следовало бы стать на границах австрийской монархии, подчинив и обезоружив государей Германского союза.

План кампаний, принятый в Париже, был составлен в противоположном духе: 1) крепости не были ни блокированы, ни осаждены, за ними только велось наблюдение издали; 2) две армии под начальством двух главнокомандующих, независимых один от другого, вступили в Германию по двум взаимно противоположным операционным линиям. Они шли наугад, без взаимодействия, без коммуникаций и были отброшены, не будучи разбиты в настоящем сражении. Это произошло от господствовавших тогда в военном искусстве ошибочных взглядов. Было замечено, что в кампании 1794 г., когда противник владел крепостями Конде, Валансьенн, Ландреси и Кенуа, французы потерпели неудачу в ряде прямых атак на центр и добились успехов только тогда, когда они разделили свои войска на две армии — Северную и Самбро-маасскую, направив одну — армию Пишегрю — на правый фланг противника через Менен вдоль моря, а другую — армию Журдана — на левый фланг по Самбре. Результатом этого операционного плана было завоевание названных крепостей и Бельгии. Противник был отброшен за Рур и Рейн, а немного спустя капитулировали одна за другой и фландрские крепости.

Но принципы, выведенные из этих наблюдений, были ошибочны. Успехи кампании 1794 г. не только не могут быть отнесены на счет плана кампании, — наоборот, они были одержаны, несмотря на ошибочность этого плана, единственно по причине громадного численного превосходства войск, которые были выставлены республикой на этой границе. Хотя они и были разделены на две отдельные армии, но каждая из этих армий была по численности почти равна всей австрийской. В сражении под Флерюсом генерал Клерфайт имел армию такой же силы, как армия Журдана, но армия Журдана была только частью войск, которые Франция имела на севере, Клерфайт же сосредоточил большую часть своих сил. Если бы он разыграл сражение основательно и оказался победителем, то затем [161] разбил бы Пишегрю, и, несмотря на большое число батальонов, французы были бы побеждены вследствие ошибочности их плана.

Если бы вместо двух армий — одной на правом, а другой на левом берегу — вся французская армия была бы сосредоточена на Самбре, среди флерюсских полей, выставив обсервационный корпус в направлении на Дюнкерк, то армия Журдана, вдвое сильнейшая, чем армия Клерфайта, не встретила бы отпора и, подобно горному потоку, обрушилась бы на левый фланг противника, отрезав ему отступление к Рейну. У нее был бы успех верный и решительный. Но неудобства, являющиеся следствием таких принципов ведения войны, делаются значительно более опасными при вторжении в неприятельскую страну. Обе французские северные армии в 1794 г. опирались своими флангами: первая — на крепости Шарлемон, Живе и Филиппвилль, вторая — на крепость Дюнкерк и на море. Другие их фланговые группы все время опирались на крепости или примыкали к участкам французской территории. Сообщение между обеими армиями затруднялось, так как противник находился между ними, но оно все время поддерживалось немного позади фронта. В кампанию 1796 г. левый фланг, правый фланг и тылы обеих армий в одинаковой степени висели в воздухе. Во Фландрии каждые 24 часа обе армии согласовывали свои действия в соответствии с приказаниями из Парижа. В 1796 г. управлять из центра стало совершенно невозможно, и всё должно было исходить от одного главнокомандующего, а их было два. Следовательно, приходится признать, что ошибочные принципы плана кампании в 1794 г. помешали французам добиться решительного успеха, а в 1796 г. они были причиной больших потерь и поражений Самбро-маасской и Рейнско-мозельской армий.

Республика хотела мира и границы по Рейну. Не было возможности требовать этой границы, пока противник занимал Майнц. Следовало осадить Майнц. Осада была тем менее опасна, что эта крепость лежит на левом берегу.

Армия, двигающаяся на завоевание страны, имеет оба свои крыла примкнутыми к нейтральным странам или к большим естественным преградам, будь то большие реки или горные цепи, или же имеет примкнутым только одно крыло, а иногда и ни одного. В первом случае ей необходимо следить преимущественно только за тем, чтоб ее не [162] прорвали с фронта. Во втором случае она должна опираться на обеспеченный фланг. В третьем случае она должна заставить свои корпуса прочно опираться на собственный центр и никогда не разделяться. Если трудно победить, имея два фланга открытыми, то эта трудность удваивается, если их четыре, утраивается, если их шесть, учетверяется, если их восемь, т. е. если армия разделяется на два, три или четыре отдельных корпуса. Операционная линия армии в первом случае может опираться на правый или левый фланг; это безразлично. Во втором случае она должна опираться на обеспеченный фланг. В третьем случае она должна быть перпендикулярна к середине фронта движения армии. Во всех случаях нужно через каждые пять или шесть переходов иметь на операционной линии крепость или укрепленную позицию для сосредоточения складов продовольствия и боеприпасов, для организации обозов и устройства в этих местах обменных пунктов, укорачивающих операционную линию.

Ульм является первой естественной базой вторжения в Германию. Эта крепость, лежащая на Дунае, дает тому, кто ее займет, легкую возможность маневрировать на обоих берегах. Это наиболее удобный пункт для устройства основных складов на самой большой реке Европы, реке, омывающей стены Ингольштадта, Регенсбурга, Пассау и Вены. Со стороны Франции эта крепость лежит у выхода из Шварцвальда.

Второе замечание (Журдан).

1. В начале кампании главнокомандующий Самбро-маасской армией маневрировал сразу на обоих берегах Рейна, имея левый фланг отделенным этой рекой от центра и правого фланга. Если бы 7 июня Клебер в Альтенкирхене был атакован 30000 человек, а не 15000, как это было на самом деле, он был бы поставлен в тяжелое положение. 1 июня следовало всю армию сосредоточить в Дюссельдорфе и двинуться на реки Зиг, Лан, Майн, занять здесь хорошую позицию на высотах, окопаться и ждать тут, пока. Рейнская армия не переправится на правый берег Рейна.

2. Прибытие эрцгерцога с частью своих войск на Лан не вынуждало генерала Журдана расчленять собственную армию. Он мог сначала держаться на Лане, укрепившись на хорошей позиции, а если уж решился приблизиться к своим складам, то должен был сделать это, собрав свою армию в кулак на правом берегу Рейна; такое поведение [163] произвело бы впечатление на противника, последний не решился бы ослабить перед лицом его армии свои силы, выделив 24 батальона для борьбы с Рейнско-мозельской армией.

3. В первых числах июля Самбро-маасская армия двинулась вперед. Переправа через реку, произведенная Рейнской армией в Келе, заставила эрцгерцога двинуться на Верхний Рейн. Он оставил Вартенслебену только 36 000 человек. Этот отряд следовало разгромить. Но по правилам того времени предписывалось двигаться по всем дорогам, как для облавы. Так как за неприятельским арьергардом следовали только с равными последнему силами и притом без обхода правого и левого флангов, без прорыва в центре, он никогда не попадал в тяжелое положение. Он причинял столько же вреда, сколько наносилось ему самому.

4. От Майна главнокомандующий Самбро-маасской армией двинулся на Швейнфурт и Бамберг, примыкая своим левым флангом к горам Саксонии, которая только что присоединилась к прусскому нейтралитету и войска которой из-за этого покинули австрийскую армию, имея свой правый фланг открытым. Вследствие такого направления он увеличивал расстояние, отделяющее его армию от Рейнской, потому что удалялся от Дуная в тот момент, когда Рейнская армия переправлялась на правый берег этой реки. Обе армии действовали обратно тому, что они должны были делать. Одна армия опиралась на свой левый фланг, другая — на свой правый, тогда как первая должна была опираться на свой правый фланг, а вторая — на свой левый, чтобы произошло их соединение в компактную массу.

5. Самбро-маасская армия, переправившись через Регниц в Бамберге 8 августа, двинулась на Нюренберг и Лауф и оттуда, сделав поворот налево, направилась на р. Наб через Зульцбах и Амберг, подставляя при этом на протяжении в 30 лье свой правый фланг под удар со стороны выходов из Богемии, а левый фланг — со стороны дунайских переправ, которые были в руках противника, потому что он еще занимал Баварию, правый берег Леха и левый берег Верница. Таким образом она тянулась колонной в 30 лье длиной, окруженная со всех сторон противником. Таким образом, если переход в 50 лье, от Франкфурта к Бамбергу, противоречил цели, которую она должна была преследовать — соединению обеих армий, то переход от Бамберга в Амберг был безрассудством и явно ставил на карту участь всей армии. Эта часть Баварии на правом берегу [164] Регница является страной ущелий, образуемых первыми отрогами Богемских гор, страной бесплодной, труднопроходимой, имеющей только один путь сообщения — шоссе из Нюренберга в Амберг. Для прикрытия этого шоссе Журдан выслал в Неймаркт, находившийся в 10 лье, дивизию Бернадотта, чтобы угрожать Регенсбургу. Самбро-маасская армия должна была из Франкфурта, следуя по левому берегу Майна, двинуться на Мергентгейм, обеспечить свой правый фланг соединением с левым флангом Рейнской армии и тогда, сделав полный поворот своим правым флангом, произвести захождение левым флангом в направлении на Регенсбург. По прибытии в Вюрцбург у армии было еще время двинуться по прямой на Нюренберг. По прибытии в Нюренберг ее главнокомандующему следовало идти по дороге на Неймаркт и приблизиться к Регенсбургу. В случае необходимости отступления на левый берег Рейна он в любом случае смог бы осуществить его, поднимаясь вверх по Регницу, а отнюдь не спускаясь вниз по этой реке.

6. Главнокомандующий Самбро-маасской армией одновременно узнал, что эрцгерцог Карл движется ему навстречу, уже разбил Бернадотта и овладел Лауфом и Нюренбергом и что все коммуникации его армии перерезаны. Это именно и значит, что его операционная линия была плоха и что он маневрировал вопреки всем правилам ведения войны.

7. Но раз Бернадотт был разбит, что мог сделать главнокомандующий, попав в то ложное положение, в каком он находился? Он должен был форсировать переправу через Наб до прибытия эрцгерцога к Амбергу и двинуться на Регенсбург, от которого был удален только на несколько лье, и здесь произвести соединение с Рейнской армией. Первое же энергичное движение заставило бы эрцгерцога Карла сосредоточить свои силы, отозвать назад все выделенные отряды, что сразу бы прояснило обстановку и рассеяло эту мнимую бурю, сила которой все возрастала, потому что французский генерал все время уступал ей. Австрийцы очень искусны в распространении ложных слухов и в создании ошибочных представлений у населения. Они являются большими мастерами сеять тревогу в тылах армии, но стоит обнажить меч Рено{60}, как чары волшебства тотчас же рассеиваются. [165]

8. 1) В Вюрцбургском сражении Журдан совсем некстати оставил четверть своих сил у Швейнфурта; добавление дивизии Лефевра могло бы дать ему победу.

2) Если бы Лефевр выступил из этого города в 2 часа утра 2 сентября, то прибыл бы на поле сражения в 10 часов и, бросившись сразу в атаку, смог бы разгромить 20 батальонов Готце и Старая, овладеть Вюрцбургом и там соединиться с Марсо. Эрцгерцог очень неумело разбросал свои силы. Он смог их собрать лишь в день боя, 3 сентября, с большим опозданием, но Журдан, прибыв к полудню 2-го, дал эрцгерцогу 18 часов на сбор армии. 3-го, в 9 часов утра, у эрцгерцога в боевой линии было уже 45 000 человек.

3) Журдан занял втрое большее, чем следовало, поле сражения. Ему пришлось поневоле растянуться в одну линию: как бы ни были неустрашимы его войска, их линия не могла не быть прорвана.

9. 1) Лан от Кобленца до Гиссена течет на протяжении 24 лье. Он протекает в 30 лье от Дюссельдорфа. Если бы Журдан сосредоточил все дивизии на своем крайнем левом фланге, в Венцларе, он разбил бы и отбросил своего противника на Майн, а вскоре за этим — на Дунай. После соединения с корпусом Марсо и дивизией из Голландии у него было большое превосходство в силах. Он сам объявил об этом замысле, но время, которое надлежало затратить на его выполнение, он потерял на проектирование. Армия у него растянулась кордоном вдоль Лана. Кордон этот и прорвали в направлении на Лимбург вследствие отступления корпуса Марсо. Главнокомандующий тогда поспешно отвел свои колонны на Альтенкирхен.

2) Там у него было еще время возобновить наступление и все исправить, но не хватило решимости.

3) Когда он приказал отступить, следовало отходить, — раз уж он считал это необходимым, — по крайней мере до дюссельдорфского укрепленного лагеря всей армией сосредоточенно. Пока армия стояла сосредоточенной массой на правом берегу Рейна, эрцгерцог не мог ослаблять себя, потому что каждую минуту ему грозила опасность наступательного движения столь сильной армии. Но все было потеряно, когда Журдан в Альтенкирхене расчленил свою армию и один только левый фланг ее продолжал движение к Дюссельдорфу, остальная же часть армии переправилась обратно через Рейн. Как будто левому берегу и Гундсрюку [166] что-то угрожало! Не против него, а против Рейнско-мозельской армии, бывшей еще в сердце Германии, собирался идти эрцгерцог. А эту армию оставили тогда без поддержки.

10. Образ действий Самбро-маасской армии, усиленной войсками из Голландии в течение октября, ноября, декабря и января, необъясним. Но она была под командованием такого странного генерала (Бернонвилля), что ничему не следует удивляться. Между тем Гош мало что сделал на побережье, а Клебер, сидя в Шайо, равно ничего. Он был в немилости. Вот когда представился случай забыть его провинности, если они у него были, и использовать его таланты и патриотизм. Если бы тогда Самбро-маасскую армию вверили Гошу, он еще спас бы кампанию.

Генерал Журдан был очень храбр в день боя, перед лицом врага и под огнем, но он не обладал смелостью мысли в ночной тиши, перед боем. У него не было недостатка в умственных способностях, но он был нерешителен и держался самых ошибочных принципов ведения войны.

Третье замечание (Моро).

1. Переправа через Рейн произошла 24 июня. Ее следовало произвести с 1 по 4-е этого месяца, в то время когда Самбро-маасская армия начинала свое движение. 24 июня, в день переправы, первые части войск прибыли на правый берег в 3 часа утра. Мост.следовало закончить в полдень — тогда армию можно было бы переправить и построить в боевом порядке на правом берегу 25-го перед рассветом. Мост был готов только 25-го к полудню, с опозданием на 24 часа. Переправа через реки, подобные Рейну, является одной из тех трудных операций, при которых не следует подставлять войска под возможный удар в течение продолжительного срока без обеспечения их коммуникаций.

2. 26-го Рейнская армия имела только 40 000 человек на правом берегу; Сен-Сир с 20000 человек оставался в Пфальце на левом берегу, а Лаборд с 10 000 человек — на Верхнем Рейне.

Три корпуса и резерв, составлявшие всю армию, силой в 70 ШО человек, должны были 26-го, самое позднее в полдень, быть на правом берегу и находиться на марше, чтобы захватить врасплох и разгромить разбросанные вдоль реки неприятельские дивизии. 27 июня армии следовало войти в Раштадт, 30-го — в Пфорцгейм, изолировав Филиппсбург, Мангейм и отрезав противника от Неккара, которого ей следовало достигнуть с 1 по 4 июля. Ее главнокомандующий [167] выиграл бы тогда 15 дней, избежал бы многих мелких боев, вместо них одержал бы несколько блестящих побед, еще более ослабив своего противника, настолько уступавшего ему тогда по силе, — прежде чем эрцгерцог Карл успел бы вернуться сюда с берегов Лана. Нерешительность французского главнокомандующего дала время неприятелю сосредоточить к 9 июля свою армию у Эттлингена, в трех переходах от Келя, спустя 13 дней после переправы через Рейн. Как мог французский главнокомандующий опасаться за территорию республики, предприняв наступление с 70000 человек?

3. После переправы через Рейн, не произведя еще соединения с Самбро-маасской армией, этот главнокомандующий выделяет свой правый фланг в 20 000 человек — почти треть своей армии — под начальством Ферино, который поднимается вверх по течению Рейна, совершает переход через Шварцвальд и направляется к Констанцскому озеру, в то время как центр и левый фланг направляются в Неккар. Армия оказывается, таким образом, разделенной на две части Вюртембергскими Альпами, горами Шварцвальда и Дунаем, тогда как гейерал Старай, действующий против Ферино, после борьбы за выходы из Шварцвальдских гор, наоборот, сосредоточил свои силы на Неккаре и примкнул к левому флангу эрцгерцога Карла. Остальные две трети Рейнской армии прибыли на Неккар в составе 50 000 человек. Перед ними оказалась большая часть неприятельской армии. Журдан на Майне и Ферино на Констанцком озере имели в головных частях лишь весьма незначительные силы. Таким образом, в этом марше-маневре французы образовали три отдельных соединения, не имевших между собой никакой связи, с тремя различными операционными линиями и шестью флангами, из которых пять было открытых. Так как фланги являются слабейшими участками, их нужно прикрывать, а когда этого сделать нельзя, то их следует иметь возможно меньше.

4. Марш армии от Рейна на Штутгарт через Вюртембергские Альпы соответствует духу этой войны, но главнокомандующий должен был распорядиться занять Ульм — крепость настолько важную, что без обладания ею невозможно вести войну в бассейне Дуная, простирающемся от гор Тироля и Швейцарии до гор Тюрингии и Саксонии. Он должен был упереть свой правый фланг в Дунай; тогда по прибытии в Нересгейм фланг не оказался бы открытым. [168]

Но, хотя и обойденный в Нересгеймском сражении справа и слева, и не имея никакой опоры в центре, главнокомандующий поддержал честь французского оружия и выказал хладнокровие и выдержку.

5. После Нересгеймского сражения он должен был быстро двинуться на Верниц и Альтмюль, соединиться с Журданом, расположить свою главную квартиру в Регенсбурге, укрепить этот пункт, самый важный для него после Ульма, и маневрировать на обоих берегах. Соединение обеих армий можно было бы произвести 15–16 августа, и успех кампании был бы обеспечен. Вместо этого он сделал все, чего мог желать противник. Он 12 дней бездействовал в самый решающий момент кампании, наконец решился переправиться через Дунай, и Лех, а после этого снова бездействовал 16 дней. Казалось, он не знал, что слева от него существует французская армия. Только 10 сентября, спустя месяц после Нересгеймского сражения, когда Самбро-маасская армия была уже на Лане, в 80 лье от него, он решился послать дивизию Дезэ на левый берег Дуная с целью получения известий о Журдане.

19 сентября он начал отступать и переправился обратно через Лех. Тогда Самбро-маасская армия вышла из боя на левом берегу Рейна, и перед ним оказались все силы противника. Таким образом, он оставался 32 дня лицом к лицу с генералом Латуром, имевшим в два раза меньшие силы, не пытаясь нанести ему урон, дать бой и разгромить; наоборот, он не причинил ему никакого вреда.

Единственным важным событием этой кампании является Биберахское сражение, вызванное необходимостью обеспечить отступление, — сражение, которое имело бы более значительные результаты, если бы на следующий день армия продолжала действовать, преследуя генерала Латура частью своих сил, а оставшимися силами маневрируя, с целью вновь открыть проходы в горах Шварцвальда.

Именно в этом отступлении почувствовалось значение Ульма, как ключа Дуная.

6. По прибытии 14 октября во Фрейбург и Альт-Брейзах можно было принять одно из двух решений: переправиться через Рейн в тот же самый день и дать армии отдых, для того чтобы установить контакт с Самбро-маасской армией, или двинуться немедля против эрцгерцога Карла, чтобы воспользоваться моментом, когда у него было мало сил, и отбросить его за Рейх и Мург, помешав соединению [169] его с Латуром; в этом случае можно было бы удержаться в Бадене и Брисгау. Вместо этого Моро остался на позиции у Фрейбурга, позволив эрцгерцогу Карлу сосредоточить все свои части. И что является еще более странным, Журдан, отослав треть своей армии под начальством генерала Дезэ на левый берег Рейна, еще упорнее застыл в нерешительности, обрекая две остальные трети на полный разгром. Это была существенная ошибка. Армия вернулась во Францию в беспорядке, имея вид побежденной и побитой, — вид, какого она не имела до 20 октября, гордая биберахскими успехами, и какого у нее вовсе не было бы, возвратись она раньше.

7. Особенностью этой кампании является то, что французские генералы, несмотря на их ошибки, не понесли существенных потерь и у них постоянно была возможность все поправить. Моро после Биберахского сражения был еще распорядителем судеб кампании. Ему было достаточно для этого двинуться на Ротвейль, разгромить Петраша и Науендорфа, имевших оба вместе не больше 15000 человек, а после этого направиться против эрцгерцога, находившегося в устье Рейха с менее чем 9000 человек.

Даже 15 октября, по прибытии в долину Рейна, Моро мог еще все поправить. Быстро поднявшись к Келю, он отбросил бы. эрцгерцога с Рейха и помешал бы его соединению с корпусами Науендорфа и Латура. Восстановив сообщения с Самбро-маасской армией, он неизбежно побудил бы ее вновь перейти в наступление.

Наконец, он мог еще все поправить даже во время осады его предмостных укреплений. Если бы он вышел через кельский укрепленный лагерь с 50 000 человек, он разгромил бы осадную армию генерала Латура, имевшего самое большее 35 000 человек, и успел бы еще стать на зимние квартиры по Дунаю.

Четвертое замечание (эрцгерцог Карл).

1. Французские и австрийские армии были численно равны, но у эрцгерцога имелось на 20000 человек больше кавалерии. Это преимущество было бы решающим у другого народа, но немцы не умеют пользоваться своей кавалерией, боятся подставить ее под удар и дорожат ею больше, чем она того заслуживает.

Конная артиллерия является дополнением кавалерии. 20000 всадников и 120 орудий легкой конной артиллерии равняются 60 000 человек пехоты, имеющей 120 орудий. [170]

Трудно определить, кто из них имел бы превосходство в странах с обширными равнинами, как Египет, Польша и т. д. Две тысячи кавалерии с 12 орудиями конной артиллерии равняются, следовательно, 6000 человек пехоты с 12 орудиями. В линейном боевом порядке дивизия занимает участок в 500 туазов. Двенадцать пехотинцев или четыре всадника приходятся на один туаз. Пушечный выстрел, поражающий все, что находится в одном кубическом туазе, убил бы, следовательно, 12 пехотинцев или четырех кавалеристов с четырьмя лошадьми. Потеря в 12 пехотинцев является гораздо более значительной, чем потеря четырех кавалеристов и четырех лошадей, потому что потеря восьми пехотинцев больше, чем потеря только четырех лошадей. Снаряжение и вооружение четырех кавалеристов и четырех лошадей не равны снаряжению и вооружению 12 пехотинцев. Таким образом, даже с финансовой точки зрения потеря пехоты обходится дороже, чем потеря кавалерии.

Если бы эрцгерцог командовал войском нации, привыкшей смело пускать в ход свою конницу, и имел бы офицеров, наученных воодушевлять ее и вести ее в бой, французской армии было бы невозможно проникнуть в Германию, имея на 20 000 меньше кавалерии. В этом легко убедиться, вспомнив, что проделывал Наполеон с кавалерией против русской и прусской пехоты у Вошана, Нанжис и т. д.

2. Эрцгерцог, узнав в июне, что французская армия переправилась через Рейн в Келе, выступил с берегов Лана на помощь генералу Латуру. Он оставил генерала Вартенслебена с 36 000 человек на нижнем Рейне и 26 000 человек в гехтсгеймском укрепленном лагере перед Майнцем. Эрцгерцогу следовало оставить в гарнизоне Майнца только 8000 человек с несколькими тысячами слабосильных и только 25 000 человек Вартенслебену, а с 60 000 человек двинуться на помощь своей армии верхнего Рейна. Он сосредоточил бы тогда на р. Альб 90000–100000 человек. Кто мог бы ему — сопротивляться? 9 июля он разбил бы Дезэ, отбросил бы его на левый берег Рейна, овладел бы Келем и Рейнским мостом. Ему нечего было опасаться Самбро-маасской армии, потому что она стояла разбросанно. Если бы эта армия даже предприняла наступление и прибыла с 10 по 15 июля на Майн, какое это имело бы для него значение, если бы он уже тогда оказался обладателем Келя, а армия Моро была бы им отброшена в Эльзас? [171]

3. Если бы он сосредоточил в одном каком-нибудь пункте на своем правом фланге все 50000 человек, какие у него стояли по р. Альб, то 9 июля, выйдя тремя колоннами на р. Мург, он обошел бы Дезэ справа и слева и прорвал бы его боевой порядок в центре. Разгромив его и отбросив в Эльзас, он овладел бы Кельским мостом. Сен-Сир, отрезанный от Рейна, был бы отброшен на р. Неккар, а Ферино — на Гюнинген.

Когда две армии стоят друг против друга в боевом порядке, когда одна из них, подобно французской, вынуждена производить отступление по мосту, а другая, подобно австрийской, может отступать на любую точку полуокружности, то все выгоды на стороне этой последней; она должна дерзать, наносить сокрушительные удары, маневрировать на флангах своего противника. У нее в руках все козыри, и ей остается только ими воспользоваться.

4. Эрцгерцог Карл должен был вооружить, снабдить продовольствием и надежным гарнизоном Ульм, этот ключ к Дунаю.

5. Сражение при Нересгейме представлялось единственным средством, какое оставалось у эрцгерцога, чтобы помешать соединению обеих французских армий на р. Альтмюль. Оказавшись победителем, он отбросил бы Рейнско-мозельскую армию в Вюртембергские Альпы и на Неккар. С разгромом главной армии Самбро-маасская армия, бывшая лишь вспомогательной, была бы вынуждена отступить на Майн. Но в Нересгеймском сражении французская армия была разбросана на линии протяжением в 8 лье, на труднодоступной местности; ее фланги не были защищены. Эрцгерцог овладел всем течением Дуная. Всю силу атаки ему следовало направить в сторону своего левого фланга, а боевую линию построить параллельно Дунаю; у него были обеспеченные пути отхода на Ульм, Гюнцбургский и Диллингенский мосты. Если бы он стал маневрировать подобным образом, то добился бы большого успеха. Французы дорого бы заплатили за глупое пренебрежение к обеспечению своего правого фланга Дунаем и за то, что не заняли Ульм войсками Ферино.

6. Потерпев неудачу в сражении при Нересгейме, эрцгерцог оставил мысль помешать соединению обеих французских армий. Если бы он все еще хотел помешать этому соединению, он бы повел свое отступление на реки Верниц и Альтмюль, придерживаясь левого берега Дуная. Оставив [172] 30 000 человек под начальством генерала Латура за р. Верниц, он выиграл бы те пять или шесть переходов, в которых нуждался, чтобы двинуться против Журдана. Вместо этого он переправился через Дунай, Верниц и Альтмюль. Со своей стороны, Вартенслебен в -продолжение всего августа маневрировал так, чтобы быть дальше от Дуная и прикрывать Богемию. Следовательно, ничто не мешало больше соединению французских армий.

7. Переправившись после сражения при Нересгейме через Дунай и Лех, эрцгерцог не имел в виду ничего больше, как прикрывать Баварию, что бы об этом ни говорили. Положение его было щекотливое. Рейнско-мозельская армия состояла из 60 000 человек, а Самбро-маасская из 50 000, следовательно, можно было считать, что перед Регенсбургом уже собрано 110 000 человек на обоих берегах Дуная. Противопоставить им он мог только 90 000 человек. Нересгеймское сражение ухудшило его положение, для французов же оно оказалось благоприятным. Он успокоился, когда узнал, что Моро, остававшийся несколько дней бездеятельным, стал проявлять величайшую нерешительность, двинулся было на Донауверт, затем отступил к Гехштедту, не выслав даже разъездов на р. Альтмюль, и что, наконец, французские генералы маневрируют так, как будто оба они взаимно позабыли о существовании другой французской армии в Германии, а 400 венгерских гусар, ведших наблюдение вдоль р. Альтмюль, продолжали находиться на ней и высылать патрули вплоть до Нюренберга и р. Верниц. Именно тогда у него родилась мысль совершить свой прекрасный маневр — переправиться 17 августа через Дунай с 28 000 человек и наступать против Самбро-маасской армии. Передают, что когда он заявил генералу Латуру, что оставляет его с 30000 человек на Лехе, этот генерал, обеспокоенный опасностями, каким будет подвергнут такой слабый корпус, сделал ему несколько возражений: «Как сможет он устоять перед победоносной французской армией, вдвое сильнейшей, чем его?» На это эрцгерцог ответил: «Пусть Моро дойдет хоть до Вены, если тем временем я разобью армию Журдана». Он был прав, но ему следовало успокоить этого генерала, поставив его перед Регенсбургом с приказом расположиться на левом берегу Дуная. В таком случае Моро не смог бы ничего предпринять на левом берегу.

8. Эрцгерцог атаковал Бернадотта в Неймаркте только [173]22 августа, то есть через пять дней после переправы через Дунай, атаковал вяло и не причинил ему никакого вреда. Это было плохое выполнение прекрасного замысла: Бернадотта следовало окружить и атаковать спустя 24 часа после переправы через Дунай с такой стремительностью и с таким превосходством в силах, что результатом явилась бы полная гибель его.

9. Эрцгерцог двинулся на Амберг 24 августа, но с малым количеством войск, использовав большую часть своих 28 000 человек на выполнение второстепенных задач. Он должен был послать вслед за Бернадоттом только несколько эскадронов и обрушиться на тылы Журдана всеми своими войсками, атакуя со всей стремительностью. На берегах Наба он решил бы участь кампании.

10. Когда 20 сентября Журдан рассеял свою армию и переправился обратно на левый берег Рейна, эрцгерцогу следовало двинуться на Ульм с 40 000 человек, приказав генералу Латуру переправиться на левый берег Дуная по Ингольштадскому мосту, чтобы с наивозможной быстротой идти к нему на соединение. Он прибыл бы в Ульм в то же самое время, как и французская армия, которой тогда пришлось бы выдержать натиск 70 000 человек, и ее отступление сделалось бы тогда действительно крайне трудным. Вместо этого эрцгерцог возвратил с собой на Верхний Рейн только 12000 человек, оставив без основания много войск на нижнем Рейне у генерала Вернека. Он плохо использовал часть этих 12000 человек на выполнение второстепенных задач, так что прибыл к Келю только с 8000–9000 человек.

11. Он должен был приказать Латуру, Фрелиху и Надашти маневрировать на левом берегу Дуная, опережая отступавшую армию. Они были бы там в состоянии принять Петраша и все другие отряды.

12. Эрцгерцог маневрировал в эту кампанию, применяя правильные принципы, но робко, как человек, осознавший существование этих принципов, но не сумевший их продумать. Он не наносил больших ударов, и до самой последней минуты, как мы уже говорили, французские генералы имели возможность поправить свои дела, тогда как уже в бою на Мурге эрцгерцог мог решить участь кампании.

Пятое замечание (об осаде Келя и Гюнингена).

К концу декабря французские армии были на отдыхе уже два месяца. Они реорганизовались, пополнились рекрутами, [174] полностью восстановили свои силы и превосходили своей численностью противостоявшие им австрийские армии. Однако эрцгерцог Карл, имея их перед собой, отважился заложить траншею одновременно перед кельским и гюнингенским предмостными укреплениями. Если бы вся Рейнская армия, подкрепленная отрядом Самбро-маасской армии, перешла в наступление через Кель или Гюнинген, она могла бы на рассвете атаковать лагерь эрцгерцога Карла силами вдвое большими, чем его силы, овладеть всеми контрвалационными линиями, захватить всю артиллерию, парки, склады и достигнуть блестящей победы, которая вознаградила бы ее за все поражения, восстановила бы честь французского оружия, поставила бы под угрозу безопасность Германии и позволила бы ей (французской армии) зазимовать на правом берегу Рейна. Если бы эта армия состояла только из новобранцев, необученных, лишенных моральной устойчивости, — предположение, прямо противоположное тому, что существовало на самом деле, — французский главнокомандующий, конечно, не мог бы осмелиться на сражение для снятия осад. Но даже и тогда, имея больше рук, больше средств и более выгодное положение, чем противник, он должен был бы возводить одно укрепление за другим, одну батарею за другой и продвигаться вперед с помощью контрапрошей, опирающихся на позиции левого берега и островов. Даже тогда эти осады должны были бы привести к посрамлению противника, к гибели его парков и части войск, принудить его хотя бы вследствие усталости перейти на зимние квартиры.

Обе эти осады не делают чести осторожности эрцгерцога Карла, но являются чрезвычайно славными для его войск и свидетельствуют об их храбрости и хорошем состоянии духа. Они всегда будут расцениваться военными как действия, мало почетные для французских армий. Действительно, обладание обоими предмостными укреплениями было очень важно для Франции. Рейн является крупной преградой. Обладание обоими этими укреплениями вынуждало противника оставить всю долину Рейна вплоть до гор Шварцвальда в руках французских армий, а это было бы выгодно одновременно и с военной точки зрения, и с финансовой. Тревожные настроения в Германии не позволили бы австрийцам отправить столько войск в Италию.

Французские офицеры говорили в свое оправдание, что [175] правительство обрекло их на полнейшую нищету; не выплачивалось жалованье, кормили плохо, инженерная и артиллерийская части не имели никаких средств для удовлетворения своих нужд. Но эти причины совсем не являются основательными. Лишения только доказывали еще более убедительно необходимость ошеломить противника громовым ударом и дать решительное сражение, в котором все шансы на победу были бы в руках французов. Для развертывания 50-тысячной армии на островах и в местности от равелина до Кинцига пространства было больше чем достаточно.

Со своей стороны австрийские офицеры, желающие оправдать неосторожность и опрометчивость этих осад, предпринятых эрцгерцогом Карлом, говорили, что ему было известно об упадке духа во французской армии, об удручающем впечатлении, какое было произведено исходом кампании на ее командование, и особенно о нерешительности последнего, на которую эрцгерцог Карл именно и рассчитывал, чтобы довести до благополучного конца такое опасное предприятие, которое он считал необходимым для успеха намеченной им кампании в Италии.

Другие говорили, что эти осады были предприняты по приказу из Вены и вопреки мнению эрцгерцога. Это возможно.

Дальше

 

Содержание

 

«Военная Литература»

 

Военная мысль

 

Военная мысль

Глава X.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: