ЛИТОВСКИЙ ПОХОД ГЕРЦОГА АЛЬБРЕХТА III АВСТРИЙСКОГО, 1377 ГОД

 

Продолжили свой путь, и горн

их призывает в город Торн,

что в Пруссии лежит поныне.

Но не ослабив тут подпруг,

они спешат в Мариенбург;

где их магистр в дом зовет —

зовется Винрих фон Книпрод,

и благороднейшим слывет;

перед князьями он своими

манерами отличен, имя

внушает славу и почет.

Он получает от щедрот

вина и всякой снеди кладь.

Затем на Кенигсберг пошли,

и щедрость Господа нашли

в его творении: друзей

всяк рыцарь одарил, как равный

открыв сокровищницы дверь.

Двор был обычаями славный,

подарком перещеголять

кого-то трудно там теперь,

вплоть до самих уже князей.

И вот уж герцог на весь мир

дал ордену роскошный пир.

Пред каждой трапезой трубят,

и лишь потом они едят,

не пропуская ничего,

четыре вместо одного

приносят блюда и приправы,

все в золоте блестит на славу,

заморских яств и вин шампанских,

из рейнских лоз или романских,

в бокалах дорогих блестящих

что ни на есть из настоящих

металлов, и в камнях цветных;

чисты, ни пятнышка на них:

богатство неземное, клад.

Как древний им велит обряд,

магистр в Кенигсберге кстати

роскошный пир устроил знати,

никто такого не видал,

когда они вошли в сей зал,

Конрад фон Крен, ну и дела,

сел важно во главе стола,

пожалуй, по заслуге честь,

ведь подвигов его не счесть,

как рыцарю и подобает:

но часто кровь он проливает

вдали, и орден их засим

вдруг стал ему невыносим.

Затем в другой зовут поход,

в Литву, куда нужда зовет,

и рыцари из дальних далей

пришли помочь, когда позвали.

И маршал требует, понятно,

на три недели провианта

доставить для похода спешно

(никто не спорит с ним, конечно)

на лошадях и морем.

Забегали амтманы вскоре,

скупив в два раза больше снеди,

чем было нужно, и, к победе

стремясь, платили серебром

и золотом. В поход потом

отправились магистра в честь

австрийского и Той, не счесть

заслуг которой: Богоматерь

им расстелила путь как скатерть.

До Инстербурга36 шло все ладно,

да реку перейти накладно;

хотя моста четыре было.

Вода глубокая бурлила —

и пикой не достанешь дна.

С той стороны всегда видна

охрана — просто не напасть.

Решили, и большая часть

уже их к Мемелю летит,

где ширь — стрела не долетит.

Тогда нужны плоты и лодки.

Матросы на работу ходки,

готовы рыцарям помочь,

стараются и день и ночь.

Вот переправа началась

и длится по вечерний час.

И тыщи мужиков дорогу

мостят им в чаще понемногу.

Не остановит их овраг,

ни лес, ни речка и ни враг.

А в Венгрии всегда довольно

равнинных речек и болот.

Топь доставляла нам хлопот.

Шли напролом вперед, вперед,

то вверх, то вниз, то вновь назад:

скача, ползком, пригнувшись, задом,

деревья нам служили адом,

хватая за воротники,

стволы, как мертвые полки,

лежат — поваленные ели,

с трудом огромным одолели.

И видим: долу день спадает

и первая звезда блистает,

и, значит, нужен всем ночлег.

В покоях спать — себе дороже,

коням — трава, и чем не ложе.

Так и прошла под небом ночь.

Чуть свет — оттуда скачем прочь,

в страну язычников галопом,

с триумфом, с пышностью, всем скопом!

Рагнита стяг был виден всем,

Святого Йоргена — затем,

и Штирии высоко — знамя,

затем штандарт Магистра с нами,

и флаги Австрии, четыре,

красивейшие в целом мире.

И мы наведались тогда

в страну Позора и Стыда,

на свадьбу — дорогие гости.

Пришли непрошено, и кости

нашли языческие в танце,

и шестьдесят их полегли,

потом деревню подожгли,

и пламя встало в облака.

Я бы на месте жениха

быть не хотел, скажу вам честно,

не удержать бы мне невесту.

Везде огонь, столбы из пыли.

И Герман тут же, граф фон Цилли,

извлек из ножен меч, и взял,

и в воздух высоко поднял,

и молвит герцогу Альбрехту:

«По мне, так рыцарь лучше кнехта!»

На меч сменив свой легкий лук,

свыше семи десятков слуг

в тот вечер рыцарями стали.

В страну же ту войска втекали,

скакали вдоль и поперек —

Бог христианам дал в залог

страну, богатую добром,

приобретенье — христианам,

одни лишения — поганым,

как вечно — на весах войны.

Мы счастьем отягощены!

Разбило лагерь войско в поле,

шатры, один другого боле

на солнце красочны гербами,

штандарт, и стяг, и флаг, и знамя,

чтоб без труда всем было можно

понять, откуда кто, и должность

при войске рыцарском, и проч.

Язычникам не спится в ночь:

бегут со всех сторон на наших,

и все в одну смешалось кашу,

Бьют, колют, режут что есть силы,

нас это очень огорчило,

и мы их яростно погнали,

с тех пор они не набегали.

С тем и пошли оттуда прямо,

через пески, болота, ямы,

и поспешили вновь на Мемель37.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: