Й день месяца Мишамонт, 352 год ПК. Ночь была прекрасной, если можно так назвать ночь в Нераке

 

Ночь была прекрасной, если можно так назвать ночь в Нераке, городе, который казался постоянно скрытым облаками дыма и пыли.

Талент Оррен находился в великолепном расположении духа; насвистывая веселый мотив, он шел через Красные Врата. Стража на дежурстве радостно приветствовала его, не сводя глаз с бурдюка, который он им принес. Вино немедленно «конфисковали». Талент с улыбкой отдал бурдюк, пожелав воинам хорошо провести время.

Этой ночью в небесах не было лун, Талент нес фонарь, освещая себе путь. На первой улице он свернул налево и добрался до Т-образного здания, стоящего в самом конце. Оррен не был один, улицы Красного Квартала патрулировали усиленные отряды людей и драконидов. Они действовали с достаточной эффективностью, особенно на контрасте с дикой вольницей Зеленого Квартала. Все объяснялось тем фактом, что командующий Красной Армией Драконов в данный момент находился в своей резиденции.

Дракониды не обращали внимания на Оррена, они вообще имели тенденцию не замечать большинство людей. А людские патрули его хорошо знали и уважали, осыпая, едва завидев, добродушными шутками. Оррен не оставался в долгу, отвечая им тем же. Скоро они вновь увидятся в таверне, где Талент будет счастлив освободить воинов от излишней наличности.

Оррен направлялся в ломбард, известный под названием «Добыча Люта». Добравшись до места, он открыл дверь и вошел. На пороге Таленту пришлось задержаться и подождать, пока глаза привыкнут к яркому свету — одному из показателей процветания заведения. Семь кристаллических ламп удивительной красоты свисало с потолочных балок.

Сам Лют утверждал, что купил их у одного эльфийского лорда, который сбежал из Квалинести перед нападением Армии Драконов, а потом заплатил императорской ведьме Иоланте кругленькую сумму, чтобы восстановить их магические свойства. Теперь лампы сияли мягким белым светом, и хотя некоторым посетителям это не нравилось и они утверждали, что свет жжет им глаза, сам Оррен находил освещение магазина успокаивающим и умиротворяющим.

Когда глаза Талента привыкли и он перестал опасаться налететь на что-нибудь и сломать себе шею, пришло время поприветствовать стражей Люта, двух огромных мастифов. Шинара и Хиддукель, как назвал их Лют, весело завиляли хвостами и обслюнявили Оррена. Хиддукель поставил лапы ему на плечи, чтобы дотянуться до лица и облизать щеки. Голова собаки возвышалась над человеческой на несколько дюймов.

Талент немного поиграл с псами, ожидая возможности поговорить с Лютом, который сидел на высоком табурете у дальней стены и заключал сделку с одним из солдат Ариакаса. Увидев Талента, Лют прервался и проворчал другу:

— Эй, Талент, что такое жидкое ты прислал мне на обед?

Лют, низкорослый человек с большой головой и еще большим животом, не без оснований почитался многими самым ленивым на Ансалоне. Каждое утро он вставал с кровати, расположенной в комнате прямо позади прилавка, и добирался до своего табурета, на котором и проводил день, отлучаясь лишь к ночному горшку. А когда приходило время закрываться, Лют сползал с табурета и ковылял обратно в кровать. Грива вьющихся темных волос свисала на его глаза и встречалась с густой темной бородой где-то в районе носа. Сложно было решить, где заканчивается борода и начинаются волосы. Из глубин этих зарослей поблескивали маленькие острые глазки.

— Я посылал тушеного кролика, — ответил Оррен.

— Вздор! Больше походило на тушеного овражного гнома! — гневно бросил Лют.

— Надо было прислать кролика обратно.

— Но должен же человек чем-то питаться! — прорычал Лют и вернулся к своей сделке.

Талент усмехнулся. Его тушеные кролики готовились изумительно, лучше, чем в доброй половине мира. Просто Лют приходил в уныние, если не на что было пожаловаться.

Если у Люта и была фамилия, ее никто не знал. Он говорил, что чистокровный человек, но Талент знал, что это неправда. Однажды, много лет назад, Лют выпил слишком много «гномьей водки» и проболтался Оррену про своего отца, гнома из Торбардина. А когда утром Талент вспомнил об этом, Лют рассердился и все отрицал. Более того, они не разговаривали целую неделю, поэтому больше Оррен не возвращался к этому вопросу.

Талент расположился среди груд барахла, наваленного на полу магазина. В «Добыче Люта» хранились товары со всего Ансалона. Оррен часто говорил, что мог бы проследить всю историю войны, просто перебирая вещи на складе. Горой лежали картины, мебель, гобелены из Квалинести, множество стульев, доставленных из знаменитой гостиницы «Последний приют», что в Утехе, странные приспособления гномов — в небольшом количестве, ведь Торбардин отбился от Армии Драконов. Из Сильванести ничего не было — поговаривали, будто земля там проклята, поэтому никто оттуда ничего не вез, зато лежало множество изделий из восточной части Соламнии, павшей под ударами Темной Госпожи, хотя, как слышал Талент, Палантас все еще держался.

Оррен терпеливо ждал, пока солдат не заключит сделку, — тот неохотно согласился с ценой, хотя она и была гораздо ниже запрошенной вначале. Когда воин выходил с мрачной миной, зажимая монеты в кулаке, Талент узнал своего постоянного клиента и предположил, что звонкая сталь скоро перейдет в его собственность.

Едва громко хлопнула дверь, Лют поднял черную трость и помахал ею в воздухе — сигнал Таленту закрывать заведение на ночь. Если бы его не оказалось рядом, это сделали бы специально выдрессированные мастифы — Шинара закрывала лапами дверь, а Хиддукель носом задвигал засов. Таким образом Лют оказывался избавленным от излишней утомительной ходьбы.

Главная обязанность мастифов заключалась в охране от воров. Они приветствовали посетителей у входа и вели через весь магазин, рыча, если кто-нибудь осмеливался прикоснуться к товарам без разрешения Люта. Чтобы вор не решился схватить вещь и кинуться бежать, Лют всегда держал под рукой, рядом с огромной чашкой тарбеанского чая с медом, небольшой арбалет. И никто не сомневался в его меткости — Лют приколотил к стене череп гоблина с торчащим в глазу арбалетным болтом.

Едва Оррен захлопнул дверь и собрался наложить засов, как услышал стук. Талент выглянул наружу, но вначале никого не заметил.

— Вниз посмотри, тугодум, — сказала Мэри.

Талент опустил взгляд на кендершу.

— Доставка произведена, — сказала она.

— Хорошая работа, спасибо.

Мэри махнула ему рукой и скрылась в ночи. Талент вновь закрыл дверь и запер ее.

— Это кендер был? — нахмурился Лют. — Ты же не позволил этому ворью войти внутрь, верно?

Талент улыбнулся:

— Нет, все спокойно. Она приходила сказать о поступлении товара.

— Прекрасно. Разбирайся сам. А я ложусь спать.

Лют начал медленно сползать с высокого табурета. Талент вместе с двумя мастифами прошел долгим извилистым маршрутом среди гор барахла и наконец добрался до прилавка.

— Есть вести о нашем Береме? — спросил он.

— Пока ничего. На той неделе в Нераку вошли двое, назвавшиеся так. Наши парни дежурили у ворот и смогли взять их раньше, чем стража. Водоворот забрал их в «Волосатый тролль» и провел беседу.

— Но никто не имел зеленого камня в груди, — продолжил Талент, — и не обладал старым лицом с молодыми глазами….

— У одного было старое лицо с хитрыми глазками, а другой имел молодое лицо с молодыми глазами. Хотя это не помешало бы Ночному Властелину пытать их — просто для проверки. Помнишь того Берема, которого он поймал прошлой осенью? Ему вскрыли живот и грудь — мол, вдруг изумруд прячется внутри?

— А что стало с двумя последними Беремами?

— Первый — вор-карманник. Водоворот предупредил, что, если он планирует остаться в Нераке, пусть живет в «Волосатом тролле» и сменит имя. Второй Берем оказался четырнадцатилетним сыном фермера, сбежавшим из дома и приехавшим в город в поисках лучшей жизни. Его и предупреждать не понадобилось: после всего увиденного в нашем справедливом городе он был едва жив от страха. Водоворот выдал ему стальную монету и отослал домой, к маме.

— Интересно, что особенного в этом Береме… — протянул Талент, как и много раз до этого.

Лют фыркнул:

— Ничего особенного, кроме огромного изумруда посреди волосатой груди!

— Да только гоблин поверит в эти сказки! Скорее у него есть изумрудное ожерелье или нечто подобное. Клянусь собственной задницей — верить в камень, вросший в грудь!

— Не знаю точно, — спокойно сказал Лют, — но я видал и более странные вещи, друг мой. А что ты собираешься делать с новым товаром?

— Поговорю с ним. Может, дам работу, если придется по вкусу.

Лют нахмурился тем небольшим участком лица, который можно было разглядеть среди бороды и волос.

— Для чего это, демон раздери, ты хочешь дать ему работу? Он же маг, и как все эти ублюдки…

— Исключая прекрасную Иоланту, — хитро сказал Оррен.

Лют покраснел, хотя это и сложно было разглядеть под буйными зарослями. Во всяком случае, он проигнорировал намек Оррена.

— Десять к одному, он агент Ночного Властелина.

— Зачем тогда Мэри спасать ему жизнь?

— А как лучше проникнуть в наши ряды? Как узнать все тайны?

Талент покачал головой:

— Шпики Ночного Властелина не особенно умны. Может, это и так, я скоро узнаю. Если он согласится работать, ему придется покинуть Нераку, а если он шпион, то немедленно откажется. А вот если согласится… может выйти добрая сделка.

— Что за работа?

— Мы же обсуждали вчера вечером. Он — ее брат.

— И ты доверишься ему? — негодующе вскинулся Лют. — У тебя с головой проблемы, Оррен, я много раз говорил.

— Я не доверяю ему с тех пор, как увидел его черную мантию той безлунной ночью. Но Мэри он нравится, а кендеры инстинктивно разбираются в людях. Ты, Лют, ей тоже нравишься, кстати.

Лют так громко фыркнул, что едва не поскользнулся. Приняв устойчивое положение, он сгреб трость, кружку с чаем и арбалет с прилавка и направился к кровати. На середине пути Лют обернулся:

— А что будет, если маг отвергнет работу?

Талент разгладил пальцами усы:

— Ты кормил сегодня псов?

— Нет.

— Тогда и не корми пока, — закончил Оррен.

Лют кивнул и, скрывшись в спальне, закрыл за собой дверь.

Талент свистнул собак, которые немедленно запрыгали вокруг него. Он направился в заднюю часть магазина, иногда перелезая через коробки и бочонки, груды тряпья, тюки с одеждой, минуя инструменты всех видов, разбитый плуг и огромное количество деревянных колес для фургонов.

Собачьи лежбища были устроены в углу склада. Мастифы, думая, что пора спать, быстро залезли в большие широкие корзины и, свернувшись на одеялах, принялись грызть кости.

— Не так быстро, друзья, — сказал Талент. — Сегодня вечером у нас еще есть работенка.

Он свистнул, и собаки, побросав кости, вновь прыгнули к нему. Оррен подошел к корзине Хиддукеля под бдительным взглядом насторожившегося пса.

— Полегче, друг, — рассмеялся Оррен, поглаживая голову мастифа, — я уже обедал.

Хиддукель явно не поверил его словам — он быстро рванулся и схватил кость. Потом зарычал, предупреждая и Шинару, чтобы держалась подальше.

Талент отпихнул корзину, под которой обнаружился люк. Он откинул крышку, мысленно пожалев того бедолагу, который осмелится вылезти прямо к собачьим лежанкам. Грубая лестница уводила в полутьму. Далеко внизу светила слабым желтым светом лампа.

Оррен принялся спускаться, псы последовали за ним, дергая ушами и шевеля носами. Хиддукель бросил кость, и оба мастифа хрипло залаяли — до них донесся запах друга.

Водоворот стоял на страже рядом с «товаром» — мужчиной, сидевшим на стуле. Талент не мог как следует разглядеть его — голова «товара» низко склонилась. Руки были связаны за спиной, ноги примотаны к стулу. Одет человек был в черную мантию, с пояса свисала связка мешочков.

— Здорово, Водоворот, — поприветствовал Талент, подходя ближе.

Ладонь Оррена полностью исчезла в огромной ручище Водоворота, а от последовавшего осторожного пожатия хозяина таверны Талент вздрогнул.

— Эй, осторожней. Пальцы мне еще пригодятся, — сказал он и с интересом осмотрел пленника на стуле. — Значит, это и есть маг Мэри. И знаешь, он мой арендатор. Я был очень удивлен, когда узнал.

— Хиляк, — фыркнул Водоворот. — Его чуть не вырвало от одного запаха прекрасной «гномьей водки». Однако талантливый хиляк. Снэггл сказал, что его микстуры самого лучшего качества, какое он только видел.

— А где он все это время шлялся? Его не было в номере несколько дней.

— Был в Красном Дворце, — ответил Водоворот.

Талент нахмурился:

— У Арикаса?

— Скорее всего, у ведьмы. Кажется, Иоланта хочет приручить паренька. Она собирается заставить Ариакаса дать ему работу. Но сейчас у императора полно других забот, поэтому Рейст ничего не получил. В ярости он ушел и работал в Башне, смешивая всякую дрянь для Снэггла.

— Значит, неудачно попытавшись продаться Ариакасу, он решил попробовать с нами…

— Или так, или Рейст все же продался , — прорычал Водоворот, — и прибыл шпионить за нами.

Талент молча разглядывал Рейстлина. Собаки улеглись у мага в ногах. Водоворот стоял рядом, сложив руки на груди.

— Приведи его в сознание, — резко скомандовал Оррен.

Водоворот поднял голову мага за волосы и несколько раз ударил по щекам. Веки Рейстлина затрепетали, он захрипел и открыл глаза. Он увидел Талента, и на лице мага появилось выражение крайнего удивления. Рейстлин поднял бровь и попытался поклониться, словно сейчас это имело какой-то смысл.

— Ты все еще должен мне за разгром в своем номере, Маджере, — сказал Оррен.

Пододвинув второй стул, он уселся на него верхом, перекинув меч за спину.

— Мне очень жаль, — сказал Рейстлин, — если все дело лишь в стальных монетах…

— Забудь, — произнес Талент, — ты спас жизнь Мэри. Будем считать, мы в расчете. Я слышал, ты интересовался работой на Скрытый Свет.

— Скрытый… — Рейстлин покачал головой. — Я никогда не слышал такого названия.

— А зачем ты сегодня вечером отправился в «Волосатый тролль»?

— Мне захотелось выпить.

Талент расхохотался:

— Никто не ходит выпить в «Тролль», если только он не любитель лошадиной мочи. — Оррен внезапно стал совершенно серьезен. — Хватит врать, Маджере. Мэри сказала тебе пароль. По какой-то причине ты пришелся ей по душе.

— Нет времени на болтовню, — прорычал Водоворот, отвешивая магу затрещину. Голова Рейстлина мотнулась вбок. — Отвечай на вопрос босса. Он не любит хитрецов.

Оррен подождал, пока в голове у мага перестанет звенеть, и продолжил:

— Давай с самого начала. Почему ты пошел в «Тролль»?

— Допускаю, я интересовался работой для Скрытого Света, — проговорил Рейстлин, слизывая кровь с рассеченной губы.

— Маг в черной мантии хочет помочь борьбе против Такхизис. Почему тебе стоит доверять?

— Потому что я ношу черную мантию, — ответил Рейстлин.

— Поясни, — попросил Оррен после некоторого раздумья.

— Если Такхизис выиграет войну и выберется из Бездны, она будет хозяйкой, а я — рабом. Не желаю быть рабом. Предпочитаю сам быть хозяином.

— Вот теперь ты не врешь, — протянул Талент.

— У меня нет причин врать, — сказал Рейстлин, пожимая плечами, насколько позволяли связанные руки. — Я не стыжусь своей черной мантии. И не стыжусь своих амбиций. И вы, и я сражаемся против Такхизис, но каждый по своей причине, как мне кажется. Вы сражаетесь за людей. Я хочу достигнуть личной выгоды. Есть общий пункт: мы можем сражаться вместе.

Талент удивленно покачал головой:

— Я повидал множество людей, Маджере, но такого, как ты, встречаю в первый раз. Не пойму, то ли следует радостно тебя обнять, то ли перерезать глотку.

— Я лично не сомневаюсь, что нужно сделать, — пробурчал Водоворот, поигрывая огромным ножом, висящим на поясе.

— Тебе сначала придется доказать свою полезность нам, — проговорил Оррен. — У меня есть подходящая работенка. Верно ли, что Китиара Ут-Матар, также известная как Темная Госпожа, является твоей сестрой?

— Единоутробной сестрой, — сказал Рейстлин. — И что за работа?

— Темная Госпожа вынашивает некие планы. Мне нужно знать о них все.

— Прошло уже много лет с тех пор, как я виделся с Китиарой, но, как мне известно, она командует Синей Армией Драконов, разоряет Соламнию и рубит в фарш рыцарей. Если она что и замышляет, так это полностью покончить с Рыцарством.

— Мог бы проявить больше уважения к Соламнийским Рыцарям, — бросил Талент.

Рейстлин криво улыбнулся:

— Мне показалось, я расслышал слабый соламнийский акцент. Ничего не говори, я сам могу рассказать твою историю. Ты родом из обедневшей рыцарской семьи, которая докатилась до того, что начала продавать свой меч. Но продал ты его не тем людям и перешел на сторону Тьмы, потом изменил точку зрения и вернулся к Свету. Я угадал?

— Я не менял точки зрения, — спокойно ответил Оррен. — Нашелся друг, который направил меня. И спас. Но сейчас речь не обо мне. Вернемся к работе. Китиара больше не занимается войной в Соламнии. Она оставила поле боя. Уже несколько недель ее никто не видел.

— Она могла быть ранена, — предположил Рейстлин, — или погибнуть.

— Нам бы стало известно. Но пока приходят вести о некоем секретном проекте Китиары. Нам нужно узнать подробности о нем и, если будет возможность, сорвать его осуществление.

— И поскольку я ее брат, вы ждете, что Китиара все разболтает. К сожалению, я не знаю, где сейчас Кит.

— К счастью, мы это знаем, — сказал Талент. Ты слышал о Рыцаре Смерти Соте?

— Да, — осторожно кивнул Рейстлин.

— Сот жив… некоторым образом. Рыцарь Смерти находится в ужасном месте, известном как Даргаардская Башня. Твоя сестра у него.

— Не может быть! — Рейстлин недоверчиво посмотрел на Талента.

— Никогда не был более серьезен. Появление драконов Света застало Такхизис врасплох. Она начала бояться, что проиграет войну. Китиара в Даргаарде вместе с Сотом замышляют нечто, что укрепит силы Темной Королевы. Мне нужно знать все об этом плане! Я хочу, чтобы ты узнал и возвратился с информацией.

— А если я откажусь?

— Не помню, чтобы у тебя был выбор. — Талент пригладил усы. — Ты сам пришел ко мне, Маджере. А теперь знаешь слишком много. Или ты соглашаешься, или станешь ужином Хиддукелю. Хиддукель — это собака, — пояснил он, гладя пса по голове, — а вовсе не Бог, как ты мог подумать.

Рейстлин поглядел на мастифа, потом оглянулся на Водоворота, затем пожал плечами.

— Мне понадобится пара дней, чтобы привести в порядок дела и выдумать хороший предлог для отъезда. Многим мое внезапное исчезновение покажется подозрительным.

— Уверен, ты все придумаешь как надо, — сказал Талент, вставая со стула. Собаки немедленно вскочили и подбежали ближе. — Водоворот проследит, чтобы ты благополучно добрался до дома. Ты же не будешь возражать, если мы завяжем тебе глаза?

— Это лучше, чем опять хлебнуть усыпляющего зелья, — скривился Рейстлин.

Водоворот вытянул нож и перерезал стягивающие конечности Рейстлина путы.

— Хотел спросить у тебя еще кое о чем, — сказал Оррен, — Стражам у ворот приказано сообщать обо всех людях по имени Берем, мол, у него есть зеленый драгоценный камень, вросший в грудь. Маги что-нибудь о нем знают? Тебе не приходилось с ним сталкиваться?

— Боюсь, что нет, — не моргнув глазом ответил Рейстлин.

Он с трудом встал, растирая запястья. Губа начала распухать, синяк на золотистой коже постепенно приобретал отвратительный зеленый оттенок. Водоворот достал полосу черной ткани, но Оррен поднял руку, призывая друга немного подождать.

— Кроме того, стража разыскивает магический артефакт — драконий шар или что-то вроде…

— Око Дракона, — произнес маг.

— Ты слышал о нем? — удивился Оррен.

— Я был бы жалким магическим недоучкой, если бы не слышал.

— А ты знаешь, где он находится?

Странные глаза молодого мага блеснули.

— Поверь мне, тебе бы совсем не понравилось, если бы я заполучил его.

Он вытер кровь с губы.

Талент пристально посмотрел на него, потом пожал плечами:

— Сообщишь Мэри, когда соберешься в Даргаардскую Башню. — Он свистнул собакам и повернулся к выходу.

— Один момент, — остановил его Рейстлин. — У меня тоже есть вопрос. Как тебе удалось развратить кендершу?

— Развратить? — сердито обернулся Оррен. — Что ты имеешь в виду? Я не развращал Мэри.

— Ты сделал из нее хладнокровного убийцу. Как еще назвать такой поступок?

— Я не развращал ее, — повторил Оррен, — и не знаю истории Мэри. Она ничего не рассказывает. Это не я задумал убить Арбитра. Мэри сама все исполнила. Мне стало известно о преступлении гораздо позже — новость потрясла меня.

Рейстлин недоверчиво прищурился.

— Клянусь Кири-Джолитом, — искренне сказал Талент, — если бы мне стало известно о ее планах, я запер бы Мэри в подвале. Она всех нас поставила под удар… — Он сделал паузу, а потом продолжил: — Спасибо еще раз, что спас ее. Мэри много значит для нас… Зло в мире уничтожило много прекрасного и невинного. Вот ты, например, — уверен, прежде чем заняться черными делами, Маджере был счастливым и беззаботным ребенком…

— Напрасно ты в этом уверен, — резко сказал маг. — Теперь я могу уйти?

Талент кивнул, и Водоворот завязал Рейстлину глаза. Потом натянул ему на голову капюшон и вывел из подвала.

После того как они удалились, один из мастифов внезапно задрожал всем телом и встряхнулся.

— Знаю, девочка, — ласково сказал Талент, успокаивающе гладя собаку по голове, — у меня самого от него мурашки.

 

12

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: