Конфликт консулов 78 года

В 78 году консулами стали Кв. Лутаций Катул и М. Эмилий Лепид. Трудно было представить себе двух более разных людей. Источники56 сообщают, что Катул был неподкупным и уравновешенным человеком, способным пожертвовать своим спокойствием ради защиты интересов той социальной группы, к которой он принадлежал, — нобилитета. Протестовавшие против сулланских проскрипций нобили признали в нем своего и избрали его консулом как человека, способного добиться уважения к законной власти сената. Напротив, буйный и беспокойный Лепид за время смут, которые потрясали Республику, создал себе скандальную славу, перебежав от сенатской партии к демагогам-экстремистам, женившись на Аппулее — дочери их вождя Аппулея Сатурнина, а затем вместе с Марием выступив против своего тестя. После этого он покинул и ряды сторонников Мария, стараясь извлечь выгоду из сулланских проскрипций, и в конце концов, чтобы больше не опасаться появления нового единоличного правителя, предложил свои услуги нобилям. Он надеялся оттеснить своего коллегу Катула и прибрать Республику к рукам. Первого января 78 года он единолично принял решение о том, кто будет председательствовать на латинских празднествах57. В контексте коллегиальной системы управления это было началом, не предвещавшим ничего хорошего.

Когда к Лепиду явились плебейские трибуны с тем, чтобы потребовать возвращения отмененных Суллой полномочий (права вето и законодательной инициативы), он созвал народное собрание (contio), где отверг их политические требования, но объявил, что намерен провести хлебный закон, и, к восторгу толпы, был действительно принят Эмилиев закон (lex Aemilia), который предусматривал выдачу всем, кто этого потребует, 5 модиев зерна (43,75 л) в месяц. В этом Лепид даже превзошел своих предшественников Гая Гракха и Сатурнина, в свое время доставивших нобилям столько беспокойства. Речь шла уже не о снижении цен на зерно58, а о бесплатной его раздаче. Более того, этим могли пользоваться все граждане. Таким образом, Лепид привлек на свою сторону массы, избавился от условной политической ширмы в лице трибунов и щедро тратил деньги на рекламировавших его агентов, которых набирал в основном из низов.

Катул и нобилитет воспользовались смертью Суллы в марте 78 года и, устроив ему похороны с государственным размахом, решили дать отпор любым проискам демагогической тирании. Мертвый Сулла превратился в их союзника в борьбе против нового возмутителя спокойствия. Ветераны Суллы, стоя рядом с солдатами Помпея, казались оплотом олигархии. Понятно, почему после церемонии консулы разошлись в разные стороны, оскорбляя друг друга59.

 

 

Мятеж Лепида

Лепид никак не мог угомониться. Он снова и снова нападал на сенат, выступая с речами на форуме, обещал на этот раз трибунам, что восстановит их полномочия, вернет в Рим подвергшихся проскрипциям граждан и возвратит им конфискованное и проданное с торгов имущество. Его речи возымели действие по крайней мере на жителей Фезулы (Faesula, ныне Фьезоле), которые перебили новых землевладельцев, ветеранов Суллы, и вернули себе свои земли. Сенат не мог оставить это преступление безнаказанным и решил поручить консулам подавить смуту, однако доверить армию одному Лепиду, охотно предложившему свои услуги, должно быть, показалось слишком опасным. Сенат послал вместе с ним Катула и заставил консулов поклясться, что во время военных действий они не будут ничего предпринимать друг против друга. Однако как только порядок был восстановлен, Лепид не стал слушать приказов сената, требовавшего, чтобы он вернулся в Рим и руководил выборами. Он надеялся по крайней мере сохранить за собой армию и увеличить ее после того, как станет проконсулом Цизальпинской Галлии, — этот пост выпал ему в результате жеребьевки по разделу провинций (sortitio provinciarum) в качестве должности, которую ему предстояло занять по окончании консульства. В конце 78 года пришлось назначить интеррекса.[17] Лепид скатился к открытому мятежу, собрав вокруг себя тех, с кем ему было поручено воевать: этрусков, всякого рода изгнанников и таких сторонников Мария, как Перпенна и М. Юний Брут. Сенату Лепид направил ультиматум, в котором требовал права гражданства для жителей Цизальпинской Галлии,[18] восстановления власти трибунов, восстановления в правах всех лиц, подвергшихся проскрипциям, и немедленного избрания его самого консулом на второй срок.

 

 

Поражение Лепида

После недолгого лавирования, получив тревожные известия из Испании и Малой Азии, сенат стал действовать решительно. По требованию Л. Марция Филиппа, который в свое время подавил мятеж Ливия Друза, сенат проголосовал за senatus consultum ultimum[19] (приостановив действие законов мирного времени) и вручил всю полноту власти интеррексу Аппию Клавдию, проконсулу Катулу и тем, кто обладал империем (imperium)60. Лепид был объявлен врагом народа. Молодой Помпей повел в Цизальпинскую Галлию своих ветеранов из Пицена,[20] сулланские колонии дали Катулу еще одну армию для прикрытия Рима. Легионы должны были покончить с Лепидом. Помпей осадил Мутину (Модену), и она сдалась, просопротивлявшись всего несколько дней61. После этого Помпей двинулся дальше по Эмилиевой дороге, захватил Регий (Rhegium Lepidum, ныне Реджо-Эмилия) и преследовал пытавшихся спастись бегством в Лигурии вплоть до Альбы Помпеи (Alba Pompeia). Таким образом угроза, нависшая над Цизальпинской Галлией, была устранена, и опасности, которая могла бы угрожать Риму, был легко поставлен заслон. Лепид не смог ничего предпринять против передовых отрядов войска Катула на Марсовом поле и, оказавшись зажатым в тиски (Помпей надвигался из Цизальпинской Галлии, и Катул двинулся на север), он потерпел два поражения подряд у Козы и отплыл в Сардинию, где не смог привлечь на свою сторону ни одного города.

Утратив надежду, пораженный известиями, из которых он однозначно понял, что неудачи преследуют его также и в браке62, он слег в постель и умер, в то время как последние его соратники под командованием Перпенны бежали в Испанию.

 

 

Пиррова победа

Так летом 77 года победой отцов-сенаторов завершилась безумная авантюра Лепида, в которой Цезарь оказался никоим образом не замешан несмотря на посулы мятежного консула. Отметим это осмотрительное благоразумие Цезаря63. Впрочем, после победы сената он счел возможным заявить о своей оппозиционности в рамках закона, выдвинув обвинение в вымогательствах против Корнелия Долабеллы,64 принадлежавшего к консервативному большинству. Затея не удалась, и Цезарь отправился на Восток, на Родос, где собирался совершенствовать свое образование у самого известного в то время учителя красноречия Аполлония Молона.65

Цезарь предоставил сенату возможность наслаждаться своей пирровой победой — пирровой потому, что, вопреки обычаям, в Италии была установлена военная власть (imperium) консулов и, более того, сенат предоставил чрезвычайные полномочия Помпею.

 

 

Вторая пиррова победа: победа над Серторием

Сенат обладал недостаточными средствами для борьбы с Лепидом, потому что на Иберийском полуострове в это время набирало силу движение, куда более опасное для его владычества.

 

 

Серторий до 79 года

Серторий был достойным преемником Мария66, от которого, видимо, унаследовал такие качества военачальника, как смелость, доблесть и умение вести разведку. Эти качества позволили ему в 98 году спасти от нападения кельтиберов гарнизон города Кастулона. Во время Союзнической войны[21] он набирал цизальпинские когорты и, благодаря суровой дисциплине, уберег Рим от разграбления в 87, 86 и 85 годах. Тем не менее в 84 году его не допустили к консулату по причине недостаточно высокого происхождения — он был всего лишь всадником из Нурсии, — а также из-за неустойчивости его политических взглядов и грубости характера. Марианцы удалили его из Италии, направив в 83 году в Ближнюю Испанию.[22] Поскольку Сулла в это же самое время назначил другого наместника той же провинции, Серторий преградил сопернику дорогу, которую выкупил у племени церретанов (Cerretani, ср. соврем. Серданья), и удерживал перевал Пертюс благодаря своему командиру Л. Ливию Салинатору. Серторий обосновался в долине Эбро, где, благодаря разумному и доброжелательному правлению, смог набрать в свое войско девять тысяч человек. Этого все же оказалось недостаточно для того, чтобы весной 81 года оказать сопротивление двум легионам под командованием Г. Анния Луска, который рассеял отряды Л. Ливия Салинатора и вынудил Сертория и три тысячи его солдат сесть на корабли подле Картахены и отплыть в поисках надежного места. Тут началась удивительная одиссея: Тингитанская Мавритания,[23] берега Испании, Эбуз[24] (ныне Ивиса), Валенсийский залив, остров Планерия (Плана) между мысом Нао[25] и мысом Палос,[26] устье Гвадалквивира, где услышанные от матросов рассказы пробудили в нем мечту об «островах Блаженных» (Мадейра?). Он снова отправился в Тингитанскую Мавританию, взял город Тинге (ныне Танжер) и некоторое время правил там, пока весной 80 года не откликнулся на призыв жителей лузитанов и не высадился со своими двумя тысячами шестьюстами римлянами и семьюстами маврами в Белоне (Baelo), чтобы соединиться с четырьмя тысячами пехотинцев и семьюстами конниками, высланными ему навстречу из Лузитании. Так он стал вождем восставших против Рима варваров и тем самым окончательно порвал с отечеством. Пропретор Дальней Испании Фуфидий не смог остановить его продвижение. Серторий набирал войска, обучал их и подчинял себе, внушая доверчивым жителям Лузитании веру в то, что он якобы получает советы и предсказания от белой лани, считавшейся у них воплощением великой богини-охотницы. Это удалось ему до такой степени, что новый пропретор Испании Метелл Пий67 в 79 году оказался лицом к лицу с воинственно настроенной армией, воодушевленной непоколебимой верой.

 

 

Успехи Сертория

Метелл Пий прошел от Бетиса (р. Гвадалквивир) в бассейн р. Аны (Гуадианы) и направился к горам Гуадаррамы (Carpetania iuga). Там он поставил лагеря: Metellinum (ныне Медельин), Castra Caecilia (ныне Старый Касерес) в двух с половиной километрах от Касереса, Vicus Caecilianus (ныне Баньос). Севернее он захватил Олисипон (Olisipo, ныне Лиссабон) и осадил Лакобригу (Lacobriga, ныне Лагос)68. Эти первые успехи увлекли Метелла далеко от опорных пунктов и не давали возможности координировать действия с действиями пропретора Ближней Испании М. Домиция Кальвина69. Последний в 78 году, спускаясь вниз по р. Тахо, подвергся нападению Гиртулея, командовавшего одним из отрядов Сертория, и погиб неподалеку от Консабуры (ныне Консуэгра). Гиртулей дошел до Илерды и отбросил назад в Аквитанию военные отряды, приведенные пропретором Нарбонской Галлии Л. Манлием70. Тогда Серторию удалось снять осаду Лакобриги и перебить шесть тысяч солдат Метелла; осаждавшие город войска отступили к Бетису71. В 77 году Гиртулей выступил в Лузитанию, а Серторий вернулся в район Эбро. Там он соединился с подкреплениями, которые привел ему из Сардинии Перпенна. В этом году Серторий располагал уже войском в семьдесят тысяч человек. Помимо Лузитании, он подчинил себе нагорья Кастилии и Арагона и всю береговую линию к северу от Картахены за исключением Лаврона (ныне Лаури) и Сагунта. Серторий управлял настоящим государством, которое он устроил парадоксальным образом по римскому образцу.72 Он окружил себя сенатом,73 составленным из беглых римлян. Местными войсками командовали римляне, которые тренировали их по всем правилам тактики и дисциплины, принятым в римских легионах. Серторий пообещал местным жителям, что, пройдя выучку, они тоже в свою очередь смогут командовать. Подобная перспектива не могла не возбудить дух соревнования, а в Оске (ныне Уэска) Серторий открыл школу для сыновей вождей «главной палатки», где их стали обучать греческой и римской грамоте. Подобного рода заложники служили гарантией непоколебимой верности испанцев Серторию, подкрепляемой преданностью его непосредственного окружения.

 

 

Реакция Рима

Помпей — командующий  . Подобного рода диссидентство не могло не обеспокоить и не испугать римский сенат. В Диании (Dianium, Hermeroscopeion, ныне Дения) у Сертория нашли прибежище пираты, и отцы-сенаторы вполне могли опасаться высадки в Италии и восстания сторонников Мария. Чтобы избежать такой опасности, они в 77 году74 наделили бывшего до того просто частным лицом Помпея неограниченным проконсульским империем, перед которым померкла власть обоих консулов. За сорок дней Помпей набрал необходимое число солдат и в конце лета этого года перешел через Альпы (скорее всего через перевал Малый Сенбернар) и вышел в Нарбонскую Галлию, которую следовало усмирить прежде, чем отправляться отвоевывать Ближнюю Испанию, ибо заботам Помпея были вверены обе провинции. Весной следующего года он препоручил Нарбонскую Галлию Фонтею и через перевал Пертюс вступил в Ближнюю Испанию. Он занял Эмпории (ныне Ампуриас), подчинил себе яцетанов и илергетов, однако потерпел неудачу у Лаврона. Тогда он отступил к Пиренеям, туда, где позже возник город Помпелон (ныне Памплона). Метеллу лишь на время удалось вернуться на прежние позиции на Бетисе, однако он не смог воспользоваться плодами своей победы над Гиртулеем у Италики (ныне Сантипонсе). Соединение армий двух военачальников состоялось в 75 году в нижнем течении Сукрона (ныне Хукар). Помпей разбил войска Геренния и Перпенны на реке Турия (Гвадалавиар), Метелл покончил с Гиртулеем в Сеговии, и Серторию оставалось лишь произносить злобные речи по поводу соединения войск противника, весть о котором прозвучала для него как траурный набат поражения.

 

Великий замысел Сертория  . Очевидно, осенью этого года Серторий и стал прислушиваться к предложениям пиратов. Дело в том, что победы сенатских войск заставили его искать поддержки на стороне — у пиратов и в особенности у понтийского царя Митридата. Рассказывая о подписании между ними договора в Диании, Плутарх75 снимает со своего героя часть ответственности, рисуя надменного Сертория, который соглашается оставить понтийскому царю только Вифинию и Каппадокию, которые и так не принадлежали Риму. Однако Аппиан76 утверждает, что Серторий добавил к этому целую провинцию Азию, что весьма правдоподобно, ибо в противном случае что заставило бы Митридата помогать Серторию в борьбе за власть? В целом, таким образом, в основе этого договора лежала государственная измена римлянина. Взамен Серторий получал 40 кораблей и 3 тысячи талантов, то есть около 90 миллионов сестерциев. В это время Метелл отвел своих солдат на отдых в Нарбонскую Галлию, а Помпей устроился на зимние квартиры в городе Вакка. Он потребовал у сената подкреплений для армии, а также денег. Морем были посланы два легиона, и в 74 году оба военачальника завоевали горные районы Арагона и Старой Кастилии. Долина Дурия (Дуэро) была окружена Помпеем: пала Каука, была осаждена Паленсия, Метелл взял город Бильбилис (в Куэнке). Число дезертиров из войск Сертория постоянно росло; Метелла стали приветствовать титулом «император». Он с триумфом вернулся в свою провинцию и назначил цену за голову Сертория: тот, кто выдаст его правосудию, должен был получить сто талантов и двести арпанов[27] земли.

 

Конец Сертория  . Весной 73 года Помпей, перезимовав в Галлии, подчинил себе северные города Испании: Паленсию, Клуний, Уксаму (ныне Осма), осадил Калагур. Тарракона, Валентия и Дианий капитулировали. Тогда Серторий повел политику устрашения: он приказал казнить в Оске сыновей вождей, а потом, потеряв интерес к командованию, пустился в разврат и пьянство. В начале 72 года он был убит по приказу Перпенны в его доме77. Сам Перпенна попытался возобновить политику благосклонности по отношению к местным жителям, но потерпел поражение на поле боя и был схвачен. Он умолял о пощаде и пытался откупиться, пообещав выдать архивы, компрометирующие многих римских сенаторов. Помпей велел казнить его и сжечь эти документы. Такая деликатность не могла не пойти ему на пользу: он предстал спасителем не только на поле брани, но и в политике. Оставшись в Испании в то время, как Метелл отправился в Рим, чтобы первым получить триумфальные почести, Помпей продолжил начатую Серторием колониальную политику. Он и ранее пользовался популярностью благодаря отцу, оставившему по себе добрую память тем, что даровал испанским всадникам римское гражданство. Помпей вернул Оске муниципальные привилегии, основал в стране басков Помпелон (Памплону), даровал многим право римского гражданства и тем самым умножил число Помпеев.[28] Что же до мятежников, то он свез их в Лугдун Конвенов (Lugdunum Convenarum, ныне Сен-Бертран-де-Комменж). На обратном пути в 71 году он соорудил трофей,78 в надписи на котором похвалялся, что завоевал шестьсот семьдесят шесть городов и крепостей на пространстве от подножия Альп до пределов Дальней Испании.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: