Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Хуши сказал: «Ученые придумывают сито, в котором можно будет воду носить. А я старый уже, так с ведром и помру»
Лекция заканчивалась. По тому, как шумела аудитория, Саня понял, что самую интересную часть он пропустил. Ответы и вопросы, это максимум еще полчаса. Жалко, – столько всего хотелось узнать. Павел Игоревич расхаживал взад и вперед, отвечая не в зал, а куда‑то в сторону, будто разговаривал с самим собой. Саня заметил свободный стул в самом низу у трибуны. Пробраться к нему оказалось не просто. – … а на это трудно ответить, – чуть торопливо говорил Павел Игоревич. – Мы всегда анализируем следствия, а не причины. Вся наука построена на этом. Берем данность, делаем выводы. Ускорение свободного падения девять с копеечками, ну, почти десять, – разглядывая потолок, улыбаясь самому себе, говорил он. – А могло бы быть десять тысяч. Я, к слову сказать, не согласен. Почему со мной не советовался тот, кто закладывал основу основ, кто придумывал плотность и вес атома?! Или скорость электрического сигнала… Эволюция! От простого к сложному! А почему?! Ну, есть, конечно, и феномены, как вот Егор Немичев. Это уникум, его надо изучать. Это бунт материи, нонсенс! На примере данного индивида наблюдаем необъяснимое явление, природный парадокс – эволюцию вспять. По залу пронесся хохот. – А чего опять я?! – возмутился Глыба. – Егор, нашему институту вы интересны только как живое воплощение того самого недостающего звена. Дарвин носил бы вас на руках. Я просил, перестаньте жевать. В следующий раз куплю вам бананов и накормлю до выступления, обещаю. Сегодня уж потерпите! – профессор продолжил. – Сбил с мысли. Я отвлекся. К чему это я?.. Вот. Мы пока не знаем, как это происходит. Но это совсем не то, к чему мы привыкли. Это противоречит тому, что мы знаем. Сознание, душа, внутренний мир теперь обретают какой‑то иной смысл. Абстракции в прошлом. Теперь попробуем это на ощупь! По залу прокатилась волна аплодисментов и восторженное «у‑у‑у‑у‑у!!!» Игоревич поднял руку, дожидаясь тишины. – Можно вопрос? – донеслось из глубины аудитории. – Прошу. Саня наконец добрался до заветного стула, уселся и, услышав знакомый голос, улыбнулся: Рита… – Павел Игоревич, вы демонстрировали способности животных с замененным сознанием. Насколько изменились их повадки? Нет, кое‑что мы видели, но как бы это выразить?.. Ведь размер мозга, а значит и потенциал сильно отличаются. Поместите мозг Эдисона в череп курицы, и ничего не изменится. Не то что лампочку придумать, включателем клацнуть не догадается. – Угу! – лектор несколько раз кивнул. – И мы так думали, но… – сделал паузу. – Сразу оговорюсь. Это теория. И мы это изучаем. Пример. Мы меняем сознание ваше, скажем, и курицы. – О‑у! Новые хроники Ритика! Наша недотрога станет еще умнее! – воскликнул кто‑то, и сразу от трибуны к двери прокатилась волна смеха. – Кто бы мычал! – бросила Рита в ответ. – В твой неандертальский череп засунь сознание тритона, и от избытка информации твоя мягкая голова раздуется, как воздушный шар. – Ритик, не обижайся. Среди несушек ты будешь рекордсменкой. – Как неправы были твои родители. Агрессивных мальчиков нельзя надолго ставить в тупые углы… На спорящих зашикали сразу несколько голосов: – Не мешайте слушать! Устроили балаган… – Я его трогала? Чего он завелся? – оправдывалась Рита. – Это не я ему в детстве гвоздики в лоб вбивала. Павел Игоревич продолжал: – Так вот. Было предположение, что это некая форма телепатии. То есть я чувствую, управляю чужим телом, но руковожу из своего. Командный пункт остался прежним. Но… нет. Подопытный кот засыпал и мозг его с ним. Он не проявлял никакой активности. А ведь если теория верна, мозг должен работать – управлять чужим телом. И что решили? Решили, что сознание – это энергия, обладающая памятью. Энергия, способная анализировать и развиваться. По сути, она самодостаточна. Трудно поверить, но… это наше «я» обойдется, простите за тавтологию, и без нас. Дайте ему тело, и… Когда‑нибудь мы научимся вычленять сознание и будем держать заспиртованным в колбочках. – Профессор хихикнул и мечтательно посмотрел вверх. – Пока нет. Пока только перемещаем из одной головы в другую. Но только представьте, какие перспективы… Как это важно для науки. Что получается? Получается: сознание – субстанция, которая может совершенствоваться бесконечно. Великие умы не уйдут в никуда, они останутся, чтобы служить науке. Будем их консервировать и вскрывать, как банки с компотом! Представляете, если б, скажем, в наше время жил Архимед!.. – Можно спросить, Павел Игоревич? – крикнул кто‑то из студентов. – Извольте. – Когда будут эксперименты над сознанием человека? Профессор задумался: – Интересный вопрос. Для этого нужно разрешение. Запрос сделали, но… Будет один эксперимент… На наш страх и риск. Но, как говорится, победителей не судят. Да? – улыбнулся он. – Мы хотим поменять сознания двух людей. Ненадолго, нескольких часов хватит, чтоб… – А когда? А как это будет? Наступила пауза. Профессор озадаченно принялся чесать затылок: – Что, не терпится? – А чего тянуть? Дождемся, что украдут наше открытие! – И что, кто‑то готов? Есть желающие принять участие в эксперименте? В аудитории стало тихо, а потом студенты зашептались, переглядываясь и неуверенно пожимая плечами.
«Быть одним из первых почетно, – подумал Саня. – Вот только… А что будет с этими обезьянками и мышками завтра? Может, печень откажет, с ума сойдут, лопаться начнут, как мыльные пузыри… Кто знает… Кто знает?» И похожие мысли были у всех, в каждом страх боролся с любопытством. – Ботан, чего сидишь? – тяни руку, – послышалось справа. – Давай! Давай! – донеслось с другой стороны. Он вжался в стул, опустил голову. – Соломин хочет! – крикнул кто‑то. – Сашка, вставай! Не стесняйся! – Смелее, ботан! – и сосед слева ткнул его в бок. – Мы знакомы? – попробовал возмутиться Саня. – Не трусь, будешь знаменитый, как Гагарин. – Извините, но вы, наверное, не должны мне тыкать. В затылок Саньке влетел скомканный тетрадный лист. – Ну, что такое? – возмутился Саня и поднялся со стула, оглядываясь в поисках обидчика. – Молодец, Санек! Браво!.. Вот он наш герой!.. Зал зааплодировал. – Да при чем тут я?.. – не успел договорить, как услышал: – Александр – ты? – Это был удивленный голос Павла Игоревича. Саня оглянулся, растерянно развел руками. – А что! – весело произнес профессор. – По‑моему, кандидат достойный! Честно, не ожидал. Кто еще? Нужен еще один! «Нет, надо отказаться. Объяснить, что у меня не получится, – борясь с приступом паники, думал Саня. – Ведь для такого надо быть готовым физически и морально. И вообще, ведь может получиться так, что…» Он готов был крикнуть, что произошло недоразумение, что он передумал, что болен, и надо срочно уезжать. Но произошло нечто такое, что изменило его решение, и он застыл с поднятой рукой и открытым ртом. – А можно мне?! – раздался знакомый девичий голос, и вверх вспорхнула расслабленная кисть с тонкими пальчиками. Другой рукой девушка смахнула со лба челку и поднялась. Она улыбалась, но, взглянув на Саню, стала серьезной, и во взгляде ее читалась насмешка, ирония. Вся ее фигура выражала уверенность, превосходство, – это была Рита.
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-06-19; Просмотров: 54; Нарушение авторского права страницы