В один из январских дней 2005 года

Сегодня не переставая идет дождь, температура около трех градусов выше нуля. Я все же решаюсь выйти на прогулку: мне кажется, если я не буду каждый день гулять, то не смогу нормально работать. Но, кроме того что льет дождь, на улице еще и ветрено, и через десять минут я залезаю обратно в машину. Дома достаю из почтового ящика газету: ничего важного, обычная журналистская болтовня и желание навязать читателю свое мнение.

Сажусь за компьютер, получаю электронную почту.

Ничего существенного, несколько пустяковых посланий, на которые я сразу отвечаю.

Немного упражняюсь в стрельбе из лука, но ветер слишком силен. Я уже закончил последний роман «Заир», уложившись в отведенный мною на каждую книгу двухгодичный срок; через несколько недель роман выйдет из печати. Написал новые заметки для электронных изданий, в которых я сотрудничаю. Обновил свою страницу в Интернете. Прошел обследование желудка, которое, к счастью, не выявило никаких отклонений (меня пугали неприятными ощущениями при глотании зонда, но в действительности все оказалось не так уж страшно).

Посетил стоматолога. Билеты на самолет для предстоящего путешествия, с которыми могла возникнуть задержка, пришли по курьерской почте. Есть кое-какие дела на завтра, кое-что я сделал вчера, но сегодня...

Сегодня я совершенно не знаю, чем занять себя.

Это меня пугает: разве я все дела переделал? Ведь для того,  чтобы придумать занятие, много хитрости не требуется: всегда найдутся какие-нибудь неосуществленные планы, всегда есть перегоревшие лампочки, которые надо заменить, сухие листья, которые надо сгрести, книги, которые надо расставить по полкам, файлы в компьютере, которые надо организовать, и много других дел. Как же получилось так, что у меня сегодня день полной праздности?

Надеваю берет, одежду с подогревом, поверх — непромокаемую куртку и выхожу в сад. В течение ближайших четырех-пяти часов холод мне не страшен. Сажусь прямо на мокрую траву и начинаю разбираться с теми мыслями, которые вертятся в голове:

А. Я бездельничаю. Между тем все люди сейчас чем- то заняты, усердно трудятся.

Сам себе отвечаю: я тоже много тружусь, до двенадцати часов в сутки. Просто так случилось, что как раз сегодня мне нечем заняться.

Б. У меня нет друзей. Я, один из самых известных писателей в мире, сижу здесь в одиночестве, и даже телефон не звонит.

Ответ: у меня есть друзья, но они считаются с моей потребностью в уединении, ради которого я, собственно, и забираюсь сюда, на мельницу во французском городишке Сен-Мартен.

В. Надо съездить за кока-колой.

Да, я вспомнил, что вчера закончилась кока-кола. Что мне мешает взять машину и поехать за ней в ближайший город? И на этой мысли я останавливаюсь. И все же: почему так трудно оставаться совсем без дела?

И снова разные мысли роятся в моей голове: о друзьях, сокрушающихся по поводу того, что еще даже не случилось; о знакомых, вечно занятых абсурдными, па мой взгляд, делами, бессмысленными разговорами, праздной болтовней по телефону; о начальниках, придумывающих новое поручение лишь для того, чтобы о них не забывали; о простых клерках, переживающих, что начальник не дал им никакого задания: не намек ли это на то, что в их услугах больше не нуждаются? О матерях, которые не находят себе места, потому что их дети покинули родительский дом; о студентах, измученных учебой, зачетами, экзаменами.

Чтобы не вставать и не ехать в магазин за кока-колой, я веду с собой долгое и трудное сражение. Тоска смертная одолевает меня, но я все равно решаю остаться и ничего не делать, по крайней мере в течение нескольких ближайших часов. Но постепенно томление уступает место сосредоточенности, и я начинаю слышать свою душу. Ей давно не терпится побеседовать со мной, но я все время был занят и занят.

Ветер не стихает, я знаю, что сегодня очень холодно, идет дождь и что завтра, вероятно, мне придется ехать за кока-колой. Я предаюсь безделью, и в то же время я занят делом, важнее которого не бывает: я прислушиваюсь к себе.

 

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: