Шоссе Балтимор – Вашингтон

Второй мир

Реальное время: до контрольной точки 12 часов 15 минут

 

Во «Дворце головоломок» не помнили такого воодушевления с тех пор, как Диксон приказал бомбить Ближний Восток.

Комплекс зданий Агентства национальной безопасности, получивший название «Дворец головоломок», раскинулся на территории свыше 2500 акров. Здесь находится нервный центр крупнейшего государственного агентства по сбору разведывательной информации. Штат агентства составляет 120 тысяч человек, а годовой бюджет превышает бюджеты ЦРУ и ФБР, вместе взятых. АНБ, открытое в сороковых годах двадцатого века, вначале умещалось всего в одном кабинете в старом здании Арсенала в Вашингтоне. Теперь же штаб‑квартира представляет собой утыканный антеннами комплекс, состоящий из сорока просторных зданий, оснащенных спутниковой связью, Интернетом и прочими атрибутами современного шпионажа. Благодаря своей оснащенности сотрудники АНБ без труда могли разглядеть номерной знак на машине, стоящей рядом с «Макдоналдсом» на Красной площади в Москве. Радиоэлектронная разведка, или РЭР, быстро превратилась в первый разведывательный источник США, к большому недовольству ЦРУ и ФБР. АНБ, принимающее сигналы с передатчиков во всем мире, от Турции до Австралии, от Пуэрто‑Рико до Антарктиды, в дополнение к многочисленным спутникам, облетающим землю, было создано с единственной целью: перехват радиосигналов и сигналов телеметрии. За более чем семидесятилетнюю историю агентство регулярно прослушивало сверхсекретную связь более чем в сорока странах. Помимо прочего, они вели прослушку и своих союзников. Отдел АНБ по перехвату сверхсекретной информации по каналам широкополосной связи для краткости назывался «Телефонным узлом». Там занимались не только прослушкой телефонных разговоров. У отдела имелась отдельная программа и собственный бюджет; он отвечал за высший уровень слежки и перехвата во всемирном масштабе. В восьмидесятых годах прошлого века «Телефонный узел» приобрел дурную славу; тогда в прессе появились многочисленные сообщения о «необычайных возможностях в сфере перехвата», о чем был даже опубликован специальный доклад. Авторы доклада делали вывод о том, что «ни одно другое государственное агентство не занимается такой широкомасштабной деятельностью». Но тогда речь шла о прослушке телефонных переговоров и других видов связи, включая факсимильную и спутниковую.

Отдел, таким образом, идеально подходил для контроля над сетевыми технологиями, появившимися на рубеже веков. Из‑за многочисленных случаев вмешательства в частную жизнь граждан, а также после того, как стало невозможно оправдывать свои действия «холодной войной» или событиями на Ближнем Востоке, руководство АНБ во всеуслышание заявило, что ограничит прослушку и слежение в Интернете. Однако, публично называя себя «современной правительственной секретной службой», АНБ втайне расширило полномочия «Телефонного узла» и распространило их на бурно развивающийся Интернет.

Затем приняли «Закон о наблюдении за иностранной разведкой», который несколько ограничил полномочия АНБ и других разведывательных служб. По этому закону АНБ больше не разрешалось следить за американскими гражданами без специального ордера, если они находились на территории США. Но те же люди, едва они покидали американскую землю, лишались всякой защиты.

После событий 11 сентября 2001 года, когда исламские террористы взорвали башни‑близнецы Всемирного торгового центра в Нью‑Йорке, когда погибло свыше трех тысяч невинных людей, АНБ приняло решение относиться ко всем как к возможным подозреваемым.

Развитие виртуальной реальности предоставило вечно голодному АНБ новые возможности. Как только граждане США попадали в «Изумрудный город», АНБ априори считало, что они находятся на иностранной территории и, следовательно, за ними можно установить слежку без всякого ордера. Поскольку АНБ более полувека успешно сотрудничало с Центром правительственной связи Великобритании, не менее внушительной разведывательной организацией со штаб‑квартирой в Челтнеме, обе шпионские организации дружно открыли во Втором мире настоящий сезон охоты. Пока спецслужбы были так заняты, простые люди, представители среднего класса, покидали мегаполисы и возвращались к более простой жизни, вспоминая мечты, составившие суть «одноэтажной Америки». Многие промышленные города пришли в упадок; их центры и окраины получили название «мусорных поясов». Они очень напоминали Застройку в Европе. А за всем происходящим постоянно маячил призрак угрозы крупной террористической атаки со стороны исламского мира.

АНБ стояло на переднем крае борьбы с терроризмом, но их стремление контролировать всех и вся вносило дополнительную неуверенность в крепость под названием «США», и без того не слишком прочную. Затем появился закон о разграничении полномочий, несколько ограничивавший прыть АНБ. Агентство дало обязательство уничтожить досье на частных лиц. Одновременно с американским законом о разграничении полномочий сходные резолюции приняла и ООН.

В 2027 году, когда были ратифицированы международные законы, ограничившие деятельность по сбору разведданных, АНБ и ЦПС собрали море информации на всех граждан своих стран, а также на граждан других государств – как дружественных, так и враждебных. С помощью супермощных компьютеров, сканеров, распознавателей речи, программ – идентификаторов ключевых слов и принтеров, печатающих 54 тысячи слов в минуту, они могли немедленно проникать в любой источник информации и в любое личное дело. За всем миром следила армия аналитиков голоса, специалистов по базам данных, операторов камер слежения, а также множество крэкеров, трекеров, фриков, криптологов и киберхулиганов, которых по‑другому именовали «киберпанками». Вся эта армия спокойно продолжала поставлять данные «Телефонному узлу», а тот, в свою очередь, часто напрямую связывался с ЦПС.

Руководство АНБ и ЦПС заверяло, что все сведения, собранные до 2027 года на частных лиц, полученные без всяких на то оснований и без ордера, были уничтожены. При этом обе спецслужбы ни на одного человека не сократили свой штат и сохранили свои возможности. В то же время на словах они строго подчинялись предписаниям ООН. Шло время; прошлое подзабылось, и люди, бродящие по Второму миру, перестали бояться, что за ними следит всевидящее око.

Как только Дику Марлину, помощнику президента по вопросам национальной безопасности, сообщили об исчезновении президента, он сразу же связался с Дуайтом Суилкином, директором «Телефонного узла».

Они говорили по специальной линии видеосвязи.

– Информация совершенно секретная, – предупредил Марлин после того, как сообщил о происшествии. – Соберите группу ваших лучших сотрудников. Привлеките всех, кого хотите, где бы они ни находились. Действуйте по законам военного времени. Вся операция должна храниться в строжайшей тайне. Никто не уходит домой; участники операции ночуют на работе. Никаких контактов с другими подразделениями!

– Кто еще участвует в операции?

– Пока ее вели силами Секретной службы. Попробую ограничить число участников ими и вами.

– А если мы будем наступать им на пятки?

– Все как обычно. Прикрывайте нас. Позаботьтесь о том, чтобы мы узнавали обо всем первыми.

Суилкин кивнул.

– Мне нужен ордер. Особенно на использование камер‑шпионов.

– Когда нужно, нам «Закон о наблюдении за иностранной разведкой» не помеха. В случае угрозы национальной безопасности – а я полагаю, что наш случай подпадает под это определение, – мы имеем право вести прослушивание непосредственно во Втором мире. – От Марлина не укрылась кривая усмешка Суилкина. – Дуайт, проверьте все, что только можно. Понимаете? Все!

– В таком случае нас могут обвинить в том, что мы вмешиваемся в чью‑то личную жизнь. Правозащитники, как всегда, поднимут вой о нарушении прав человека. Нам придется влезть в архивы…

– Делайте что сочтете нужным. Мы защищаем своего президента.

– Даже подвергая риску сам «Дворец головоломок»?

Марлин смерил Суилкина угрожающим взглядом:

– Мне бы не хотелось, чтобы вы себя скомпрометировали. Мы защищаемся любой ценой!

 

«Темные зоны»

Между 4М4642К125 и 4М8652К222

«Изумрудный город»

Второй мир

Реальное время: до контрольной точки 12 часов 9 минут

 

Его разбудил Голос; он доносился из ниоткуда и заполнил собой черную пустоту.

– Давным‑давно, в самом начале, в Виртуал проникали только за порнушкой, сексом и прочим…

Ошеломленный Диксон вскочил на ноги. Он уже успел привыкнуть к безжизненной тишине. Голос оказался незнакомым. Он доносился не справа, не слева, не сверху, не снизу, а окружал его, обволакивал со всех сторон сразу.

– Мы стали более прогрессивными, более цивилизованными; теперь у каждого есть аватар, каждый может попасть в виртуальную реальность. Мы изобрели лекарства от всех болезней. И есть Второй мир, куда можно забрать с собой все свои страдания и боль… И все‑таки мы по‑прежнему стремимся туда за удовольствиями – порнушкой, сексом и прочим… Нехорошо, мистер президент!

Тишина. Ни шороха, ни шевеления. Диксон ждал, понимая, что он совершенно беспомощен.

– Она была красавицей, – наконец произнес Голос. – Да, даже сейчас, хотя прошло столько лет, ей по‑прежнему не спится… Нет покоя сладкой девчушке, красотке Мэрилин. Из‑за чего? Из‑за таких, как ты, Тедди Диксон! Бедная Мэрилин! Ты думаешь, смерть прекратила ее страдания? Думаешь, после смерти она утратила способность чувствовать? Вы серьезно так думаете, мистер президент? Вы и в самом деле такой дурак? Ничего удивительного в том, что ваша страна распадается – ведь вам на все наплевать. Бедная Мэрилин! Бедная лапочка Мэрилин! Она была такой же, как все мы, остальные бедняги. Богатые сволочи вроде вас ее только трахали. Бедная, бедная Норма Джин!

Диксон молчал. Может, его похититель – психопат, какой‑нибудь сумасшедший, влюбленный в Монро? Тогда с ним нужно поговорить. Вдруг его удастся разжалобить?

– Правда… – Голос хохотнул. – Правда, я бы тоже с удовольствием ее трахнул. Она ведь и в самом деле была настоящей б…, верно? С ее‑то внешностью она только трахаться и умела. Жалко ее… По‑настоящему жалко. Ничего удивительного, что она больше не вынесла такой жизни.

Тишина.

– Хорошо хоть ей хватило духу покончить с собой.

Тишина.

– А тебе на такое хватит духу, мальчик Тедди? Ты готов заплатить за то, что ты и тебе подобные сделали с ней?

Снова тишина.

– Еще четыре года… Еще четыре года! Скажи‑ка, милый Тедди, почему ты хочешь править еще четыре года? Ты, мать твою, не заслуживаешь второго срока! – Тишина. – Поговори со мной, мальчик Тедди. Правда или последствия? Говори правду или мирись с последствиями. Играл когда‑нибудь в эту игру, Тедди? Может, в детстве? – Голос глубоко вздохнул, и вздох окутал Диксона, словно туман. – Наверное, тебе никогда в жизни не приходилось отвечать за свои поступки… Во всяком случае, с тобой никогда не случалось ничего похожего на то, что происходит сейчас…

Вдруг Тедди Диксон почувствовал, как мрак сгущается. Там, где за пределами своего тела он раньше чувствовал пустоту, теперь появилось давление; темнота давила на него со всех сторон. Легкие как будто сдавило тисками. В отчаянии он схватился за горло, захрипел, пытаясь вздохнуть, набрать воздуха. Но воздуха не было, только мрак, который продолжал его сдавливать. У него закружилась голова.

– Тедди, скажи что‑нибудь. От меня ты не спрячешься даже в темноте! – пронзительно закричал Голос. – Скажи хотя бы… «здравствуй». Скажи, и я верну тебе воздух!

– Я тебя слышу, – прошептал Диксон.

– А я тебя нет.

– Я тебя слышу, я тебя слышу!

– Тогда поздоровайся.

– Здравствуй, здравствуй!

– Вот так, мистер президент… Правда, легче стало?

Воздух снова наполнил легкие; президент упал на пол, дыша прерывисто и часто. Грудь уже не сдавливало; голова больше не кружилась.

– Да, вот такая игра – «Правда или последствия». Тедди, ты когда‑нибудь думал о том, в какую помойную яму ты превратил эту страну? Когда‑то мы ею гордились. Мы собирались показать всему свету, что значит мирная жизнь! Мы облажались, верно? Сели в лужу и с Ираком, и с им подобными. И ты облажался, хотя на твоей стороне ядерные боеголовки, хотя погибло столько народу… Признайся, Тедди, тебе нравилось играть? Нравилось нажимать на кнопку? Снести все к чертям собачьим, разбомбить их на хрен, разнести их глинобитные хижины на атомы – а потом спокойно пойти обедать. Игра окончена… тебе нравится хот‑дог? А может, малыш Тедди обжег язык слишком острой горчицей? Потом мы оставили их в покое и вернулись к тому, что у нас хорошо получается: набивать брюхо и посылать остальной мир к чертям собачьим. Вот что такое для тебя Запад. Не пускать сюда ублюдков, которые с тобой не согласны. Пусть живут в собственном дерьме. Ну и цивилизация, да? Полмира голодает, а вторая половина обжирается и просирает мозги в Виртуале.

После секундной паузы Голос продолжал:

– Да, говорят, есть еще такая штука, как свобода выбора, но это смешно. Что случилось с законами? Что случилось с порядком? Ты, Тедди, все пустил на самотек, а сам наслаждаешься жизнью – гоняешься за красотками вроде мисс Монро. Ты отобрал у нас почти все наши свободы. Ты с ногами влез в нашу личную жизнь. От твоих камер‑шпионов и киберкопов не продохнуть! А еще ты хочешь заменить все удостоверения личности штрих‑кодами! И высекать их лазером у нас на руках в тот день, когда мы появляемся на свет!

– Все делается ради вашей же безопасности! – закричал Диксон, который даже в такой обстановке не переставал быть политиком. Он инстинктивно бросился отстаивать свою точку зрения, но вскоре замолчал, потому что громкость его собственного голоса во мраке потрясла его. Когда он решил продолжить дискуссию, то заговорил потише: – Тогда киберкопы и камеры будут без труда сканировать каждого. Честным гражданам нечего бояться, зато враги…

Голос перебил его и снова закричал:

– Вы уничтожаете нашу свободу, мистер президент!!!

– Что вы от меня хотите? – закричал Диксон в ответ, отчаянно пытаясь найти взаимопонимание со своим мучителем.

– Откуда я знаю, черт возьми? Президент‑то ты, а не я. Вот ты мне и скажи. Тебе ведь платят за демагогию!

Воздух снова пропал, и грудь ему сдавило сильнее. На сей раз он подготовился заранее и сдержал дыхание. Через сорок секунд он потерял сознание.

– А сейчас поспите, мистер президент, – тихо произнес Голос. – Спите, берегите силы. Иначе вы здесь больше нескольких часов не продержитесь. Расслабьтесь, и, может быть, вам удастся прожить чуточку дольше.

 

Реальный Белый дом

2‑й этаж

Центр управления безопасностью – в Реале и Виртуале

Реальное время: до контрольной точки 11 часов 45 минут

 

Подошло к концу совещание вице‑президента, Мейснера и Марлина, на котором присутствовали также Клэнси и Галлахер. Почти все время они обсуждали, как добыть сведения обо всех приглашенных в Зал съездов на день рождения президента, обо всех работающих в Белом доме, а также всех, кто в последнее время демонстрировал враждебные намерения.

По мнению Марлина, президента похитила некая организация из‑за Великой исламской стены.

– Мы должны немедленно привести вооруженные силы в состояние боевой готовности – наши враги способны на все! Необходимо защитить все крупные города. Закрыть все пункты доступа в нашу страну!

– Нет. Еще рано, – возразила вице‑президент Нэнси Самнер. – Я против того, чтобы предавать огласке информацию об исчезновении президента. Начнется паника. Мы знаем, что он во Втором мире. Мы знаем, что он жив – во всяком случае, в клиническом смысле слова. Мы будем контролировать ситуацию из Белого дома до тех пор, пока не найдем его.

– А если он… все‑таки не жив?!

– Он жив. Он за стеной… и дышит. Это факт. Так что составляйте план конкретных действий!

Все быстро согласились с тем, что проверкой всех стран и организаций, враждебных Соединенным Штатам и их президенту, займется Агентство национальной безопасности, а не ЦРУ, подотчетное своему директору. Следует перепрограммировать спутники на слежку за отрядами террористов и их базами. Делиться сведениями следует лишь в соответствии с принципом необходимого знания, а решение на обнародование той или иной информации принимает вице‑президент единолично. Ее офис, а также Центр управления безопасностью Белого дома считаются аналитическими центрами, куда должна стекаться вся информация.

Поняв, что из‑за отсутствия мало‑мальски значимых фактов совещание заходит в тупик, Галлахер снова предложил воспользоваться услугами сторонних помощников. Марлин, глава АНБ, высказался против. Его поддержал Клэнси.

Но Нэнси Самнер, опытный политик, которая часто противостояла Тедди Диксону и напоминала ему о его предвыборных обещаниях, очень оживилась, услышав предложение Галлахера.

– Все говорят, что на поиски у нас меньше двенадцати часов, – властно заявила она. – Для того чтобы найти его, у нас две основные причины. Во‑первых, он наш президент и следует предпринять все возможные усилия для того, чтобы обеспечить его безопасное возвращение. Поскольку сотрудники Секретной службы в курсе дела с самого начала, нам следует прислушаться к их мнению. Во‑вторых, если народ, как в Соединенных Штатах, так и в остальном мире, заподозрит, что существует вирус, способный вырубить КатаПульт, во всем мире начнется паника. Люди перестанут проникать во Второй мир; Уолл‑стрит рухнет. Пострадают крупные торговые сети, мегакорпорации, небольшие предприятия, средства связи – ведь их услугами перестанут пользоваться. Разразится глобальный экономический кризис, а расходы на то, чтобы исправить положение, даже представить себе невозможно. По‑моему, у нас нет другого выхода. Мы должны принять предложение мистера Галлахера.

– Я согласен, но при условии, если мы лично проверим благонадежность привлекаемых помощников, – сказал Мейснер.

– Хорошо, Джо, идет. – Вице‑президент повернулась к Галлахеру: – Вы можете быстро связаться с этими людьми?

– Да, мадам, – ответил Галлахер. – Несколько лет назад я входил в состав опергруппы, которая разрабатывала хакеров. Думаю, мне быстро удастся найти нужных людей.

– Хорошо. Как только свяжетесь с ними, представьте список из нескольких имен.

– Да, мэм. – Помолчав, Галлахер продолжал: – Но некоторые из них – иностранные граждане, и мне понадобится особый ордер в соответствии с «Законом о наблюдении за иностранной разведкой». Придется влезть в архивы камер‑шпионов, снять всю необходимую информацию.

Правила и законы знали все. Можно прослушивать все электронные средства связи – за исключением личной переписки, – но не слишком усердствовать.

– Что скажете, Джо? – Самнер повернулась к Мейснеру.

– По‑моему, нам придется пойти на риск и обойтись без ордеров, – заявил Мейснер, немного поразмыслив. – Давайте не будем забывать, что разрешение на слежку действительно лишь в, цитирую, «вразумительной форме, предназначенной для официальной экспертизы». Конец цитаты. Иными словами, до тех пор, пока мы не распечатаем информацию, не введем ее в базу данных или не воспользуемся ею. Добавлю также, что мы действуем в интересах общества, а не против него. Мы охраняем наше право защищать нашу национальную безопасность. Тем самым мы не нарушаем «Закон о наблюдении за иностранной разведкой».

– Хорошо. Если спутники ООН или любые внешние системы слежения выявят повышенное количество перехватов, позаботьтесь о том, чтобы я немедленно об этом узнала, – сказала вице‑президент.

Составлять список потенциальных помощников Галлахеру помогал Клэнси. Пока они изучали досье подходящих людей, Галлахеру позвонил его сотрудник и сообщил: аватар Монро был предоставлен компанией «Лучше не бывает инкорпорейтед». Компания, принадлежащая мегакорпорации «Тема», до сих пор не получала никаких сообщений о том, что с их аватаром что‑то случилось.

Пока Галлахер разговаривал по телефону, Клэнси внимательно перечитывал лежащий перед ним на столе список. Он не удивился, увидев в самом его начале имя Конора Смита.

 

Отель «Галлиполи»

81‑85‑й этажи

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: