ВЫ ВЫСОКО ДЕРЖАЛИ МАРКУ ТРУДОВОГО СЕРПА И МОЛОТА

Здравствуйте, Никита Сергеевич! С приветом к Вам гражданин Советской России, да, именно сразу же хочется подчеркнуть — новой, Советской России. Вы извините меня, Никита Сергеевич, за мое письмо, но я не мог иначе, не могу таить в себе те чувства, которые переполняют меня в настоящий момент и которые, с уверенностью могу сказать, переполняют сердца миллионов таких же, как я. Откровенно хочется поделиться с Вами. Этим я отрываю у Вас и без того драгоценное время, но, поверьте мне, что иначе не могу.

Мне от роду 22 года, но, несмотря на молодость, мне пришлось многое увидеть и узнать, потому что в течение трех лет я работал на окраинах Родины, в частности в Туркмении и Узбекистане. Это были трудные годы поисков разрешения жизненной мудрости. Откровенно говорю Вам, что до этого я был настроен против наших порядков, потому что не принимал во внимание мудрую народную пословицу, что «без труда не вынешь рыбку из пруда».

Я был свидетелем и участником новых гигантских сооружений промышленности, на моих глазах росли новые рабочие городки, в аулах и кишлаках зажигались лампочки Ильича. И все это там, где совсем недавно текли горячие пески барханов да природную тишь нарушал вой шакалов.

Тяжело было слышать о том, что такие, как Маленков, Молотов и Берия, оказались не теми, за кого их считал народ. И в порыве недоверия, тяжелой безграничной думы о Родине я сам собственноручно написал несколько листовок и ночью расклеил их по поселку Кувасай Ферганской области. Тогда я думал, что раз в Кремле такое творится, то это признак неблагополучия, беды, нависшей над Россией. Это мое выступление прошло бесследно для меня и для населения, потому что утром этих листовок уже не было.

Я имею освобождение от воинской обязанности по состоянию здоровья. В Туркмении, когда врачи мне запретили работу электромонтажника из-за болезни, вот тут-то, далеко от дома, недалеко от афганской границы, я почувствовал наше кровное, сильное новой жизни. Мне предложили работать в редакции местной газеты, предложили товарищи старше и опытней меня, где я и продолжал свою трудовую деятельность. Этим я хочу подчеркнуть, что я не оказался выброшенным за борт, а люди, наши советские люди, помогли мне встать на ноги и еще помогли правильно продолжать свой путь.

В настоящий момент я вернулся на родину, в город Тамбов. Недавно сдал в наше издательство книгу, мою первую литературную самостоятельную работу—роман «Трудные зори», посвященную жизни колхозников, такой, какой она была в 1952–1953 годах. Криком своего сердца, своей души я постарался передать в героях этой рукописи наше, советское, родное, показать ростки новой эпохи, небывалого расцвета моей Родины. Есть хорошая поговорка «не поплачешь — не оценишь», и она довольно метко выражает мудрость жизни простого человека.

Вернувшись на Тамбовщину, я не узнал ее, не узнал ее людей, городов. Сейчас она стала просторнее, красивее и, главное, богаче как материальными, так и моральными благами. Возвращаясь, я видел электровозы, я видел новые стальные магистрали электрифицированных железных дорог, я чувствовал и чувствую трудовой пульс советского народа.

С волнением следил я за Вашей поездкой в США, и больно было слышать и узнавать про те выпады, которым Вы подвергались там со стороны сторонников «холодной войны», но приятней и отрадней доносился голос простых американцев, приветствующих в Вашем лице мою необъятную Отчизну. И сейчас, когда Вы вернулись к нам, дорогой Никита Сергеевич, я от души, по-простому хочу Вам сказать: спасибо Вам, спасибо партии и правительству за то, что, будучи там, Вы высоко держали марку трудового серпа и молота. Сейчас у меня сформировалось мировоззрение, и я прямо могу заявить, что лучше и благородней политики моей Родины нигде нет. А отсюда следует вывод, что таких, как я, проживает на земном шаре миллиарды и мы плечом к плечу стоим с партией, с Вами, Никита Сергеевич, и пусть знают об этом «призраки войны» в лице сторонников военных баз. Мы не боимся войны. И если только они ее затеют, что же, им придется грохотом своих орудий заглушать стук наших сердец, их ничем не заглушить.

Извините меня, Никита Сергеевич, за почерк, за письмо, но иначе я не мог. Не могу удержать в себе голос сердца.

В. Гаврилов.

30 сентября 1959 г.

г. Тамбов.

 

⇐ Предыдущая33343536373839404142Следующая ⇒

Поделиться: