Откровение. 29.02, вторник, 13–15.

 

Сету потребовалось около десяти минут, чтобы прийти в себя. Он попросил у гостя сигарету, жадно выкурил ее, не ощущая вкуса, раздавил в пепельнице окурок и продолжил свой рассказ:

– В 1993 году Джабба сделал свое самое ценное приобретение. После поездки на Балканы он привез с собой двух завербованных в Боснии наемников. Как их зовут, мне неизвестно, да я никогда и не интересовался их именами. Об этих боснийских наемниках я узнал лишь потому, что Джабба собирался использовать меня в качестве их инструктора по адаптации к европейской жизни. – Заметив удивленный взгляд Чернышова, Клод пояснил: – Да‑да, именно так. Из этого я сделал вывод, что завербованные наемники не европейцы. Немного позже Джабба сказал мне, что они славяне. Однако их инструктором я так и не стал. Поступил очередной заказ, и мне потребовалось срочно уехать. Возвратившись, я поинтересовался у Джаббы, как проходит обучение у его подопечных. Тот буквально просиял и сообщил, что очень доволен. Один из завербованных наемников оказался необычайно талантливым. Как выяснилось, кроме русского, он в совершенстве владеет английским языком, а его общефизическая и военная подготовка выше всяких похвал. Я спросил, как дела у второго наемника? Не вдаваясь в подробности, Джабба ответил, что, к сожалению, с ним пришлось расстаться. Я, конечно, понял, что парня уже нет в живых, и больше не касался этой темы. Завербованный в Боснии наемник закончил свое обучение. Шеф начал привлекать его к боевым операциям. Сначала давал задания в составе группы, а потом и самостоятельные. Когда потребовалось ликвидировать в Югославии того миротворца, о котором я вам уже говорил, Джабба, естественно, послал туда своего протеже. За время своей службы в качестве боснийского наемника тот уже хорошо изучил местные особенности. О подробностях совершенного им теракта я узнал из теленовостей. Не помню, какая телекомпания первой сообщила о взрыве школьного автобуса. Репортажи об этом теракте еще несколько дней присутствовали почти в каждом выпуске новостей. Во время одного из таких телерепортажей Джабба вслух заметил, что Раптор оправдывает свое имя. Так я впервые услышал эту кличку. Потом я еще несколько раз слышал от шефа о Рапторе. Особенно мне запомнился случай, который произошел в Париже. Мы с Джаббой работали по заданию французского правительства, а сама наша акция была направлена против делегации одной из африканских стран – бывшей французской колонии. Мы сделали все, как надо. Я отправился на встречу с курьером, который должен был передать нам деньги за проделанную работу. Но курьер прибыл на встречу без денег да еще заявил, что французское правительство дает нам сутки, чтобы мы навсегда убрались из страны. В противном случае мы будем арестованы по обвинению в терроризме. Признаться, я тогда здорово перетрусил и уже собирался выполнить все требования французов, но Джабба решил иначе. Я как сейчас помню его слова: «Если французы нам не заплатят, Раптор разорвет их на части».

– И что же произошло? – нетерпеливо спросил Чернышов.

– Заплатили! Все до последнего франка заплатили. Я уж не знаю, какой ультиматум поставил Джабба нанявшим нас чиновникам, но уже через день мы получили все причитающиеся по контракту деньги.

– И какова была сумма контракта? – поинтересовался Павел.

– Десять миллионов франков, – уверенно ответил Сет. – Я лично пересчитывал доставленные курьером деньги.

– Сумма впечатляет, – качая головой, заметил полковник.

– Еще бы! Но меня гораздо больше поразило, что французы заплатили эти деньги после упоминания имени Раптора. Вот тогда я всерьез заинтересовался этим человеком.

– И что вам удалось узнать?

– Кое‑что удалось. Во‑первых, я узнал, что у Раптора среди всех работающих на Джаббу людей самые высокие гонорары. Для него не существовало невыполнимых заказов. Он брался за любые контракты и, насколько мне известно, действительно все выполнял. Одними из самых выгодных были заказы латиноамериканских наркобаронов. Но исполнителю приходилось действовать в Южной Америке, и специально для этого Раптор выучил испанский и португальский языки… Во‑вторых, я узнал, что с того момента, как в команде Джаббы появился Раптор, ряды других исполнителей значительно поредели. Он лично ликвидировал всех, кто мог его опознать. Всего за пару лет благодаря своей подготовке, изобретательности, а главное – какой‑то невероятной, патологической жестокости Раптор превратился в самого ценного исполнителя Джаббы. И, безусловно, самого опасного! – Сет замолчал и выжидательно посмотрел на Чернышова. – Ну как, полковник, напугал я вас? – спросил он.

– Да, – честно признался Павел. – За все время службы мне еще ни разу не приходилось сталкиваться со столь опасным противником.

– Значит, вы уже зачислили его в свои противники?

– Да, – опять утвердительно ответил Чернышов. – Ваш рассказ убедил меня, что для выполнения заказанного террористического акта в Россию будет направлен именно Раптор.

– Тогда я вам не завидую, – заметил Клод. – Раптор – настоящее чудовище.

Павел поймал взгляд Сета и пристально посмотрел в его глаза, чтобы тот смог почувствовать степень его уверенности. Заключенный не выдержал взгляда оперативника и отвел свой взгляд. Тогда Чернышов сказал:

– Знаете, я не люблю давать обещаний. Но скорее всего мы больше не увидимся, и поэтому я скажу. До сих пор Раптору удавалось ускользать, потому что спецслужбы ничего не знали о нем, а я – знаю! И я могу остановить его. Этого динозавра надо остановить! За ним и так уже тянется очень длинный кровавый след. Пора положить конец его чудовищным преступлениям.

– Что ж, – пожал плечами Клод Сет. – Я вам рассказал все, что знал. Теперь мне остается только пожелать вам удачи, полковник.

– Спасибо, – ответил Чернышов и искренне улыбнулся, – удача мне не помешает.

Разговор с заключенным был окончен, и Павел вызвал конвой. Уже в дверях камеры Сет оглянулся и сказал:

– Знаете, полковник, у меня в камере отличный телевизор. Я часто смотрю по нему программы новостей. Если в России случится чрезвычайное происшествие, я об этом быстро узнаю.

– Я вас понял, – кивнул Чернышов. – Смотрите телевизор, думаю, что все окончательно прояснится в течение следующего месяца…

Практически сразу после того, как двое тюремных охранников увели Клода, в камеру для допросов вошли двое итальянских офицеров из администрации тюрьмы в сопровождении переводчика.

– Прежде чем вы покинете наше учреждение, господин полковник, со всеми вашими записями должен ознакомиться начальник тюрьмы, – объявил Чернышову один из офицеров, а переводчик старательно перевел его фразу.

– Я не делал никаких записей, – ответил Павел. – Можете убедиться. У меня нет даже диктофона.

В подтверждение своих слов Чернышов даже распахнул пиджак, чтобы итальянские офицеры смогли убедиться, что у него действительно нет записывающей аппаратуры.

– Но как же вы вели допрос, не делая записей? – удивился младший офицер.

– А никакого допроса не было, – усмехнулся Павел. – Мы просто разговаривали.

Настала очередь удивиться старшему итальянскому офицеру.

– Так вы проделали весь путь из России в Италию ради простого разговора?

– Иногда даже простой разговор может дать очень многое, – заметил полковник. – Откровенность порой бывает ценнее любого допроса…

 

16

 

 

Дома. 1.03, среда, 00–55.

 

Информация, которую Чернышов получил от Сета, была поистине бесценной. И хотя Клод не знал подлинного имени Раптора, по его сведениям уже можно было начинать целенаправленный розыск террориста. Разговор с заключенным еще раз убедил Павла в верности первоначальных предположений о том, что террорист, которого Джабба направит в Россию, будет русского происхождения.

«Разыскивать следует не иностранца, а гражданина России, – рассуждал Чернышов после беседы с Сетом. – У Раптора наверняка есть российский паспорт, а если нет, то он его достанет. Чтобы выбрать объект диверсии и определиться со способом совершения террористического акта, ему потребуется какое‑то время пожить в России. А российскому гражданину сделать это значительно проще, чем иностранцу. Вот поэтому он и воспользуется российскими документами».

Павел очень спешил поделиться возникшими у него соображениями со своими коллегами: Артемом Ветровым и Олегом Муромцевым. Да и организация розыска террориста требовала его личного присутствия. Поэтому, закончив все формальности с принимающими его итальянцами, полковник сразу же отправился в аэропорт. В расписании отбывающих в Москву самолетов не было вечернего аэрофлотовского рейса. На единственный утренний рейс Чернышов уже давно опоздал. Долго не задумываясь, он взял билет на самолет авиакомпании «Л‑Италия», который прибывал в Москву в 23.10. Получив на руки билет, Павел улыбнулся, вспомнив слова Артема, рекомендовавшего сравнить сервис «Аэрофлота» и итальянской авиакомпании. В оставшееся до вылета время Чернышов зашел в магазин беспошлинной торговли, расположенный прямо в здании аэропорта. Прощаясь с женой и дочерью, он пообещал, что привезет им из Италии подарки. Теперь, когда главная цель командировки была выполнена, Павел вспомнил и про данное семье обещание.

…Жена с дочерью уже спали, когда около часа ночи он вошел в квартиру. Чернышов еще не успел раздеться в прихожей, как дочь Ксения уже выбежала в коридор. Одеваться Ксения не стала и выскочила к отцу в одной футболке, в которой и спала, используя ее в качестве ночной сорочки. Увидев дочь в таком виде, Павел невольно залюбовался ее подтянутой спортивной фигурой – и одновременно испытал укол ревности. Ксении уже исполнилось семнадцать лет, и Чернышов вполне допускал, что кто‑то из приятелей Ксении уже видел его дочь и в более раздетом виде…

– Привет, папа, с приездом! Как ты съездил? Как Италия? Это правда, что все итальянцы необычайно темпераментные? Какое впечатление на тебя произвели итальянские женщины? – скороговоркой проговорила дочь.

Как раз в этот момент в прихожую вышла жена Павла – Алла. Увидев мать, Ксения тут же сменила тему.

– Папа, а ты привез нам подарки, как обещал? – обратилась она к отцу с новым вопросом.

– Ну, конечно, привез, раз обещал, – ответил Чернышов.

– Показывай, – приказала дочь.

– Ксюша, ну подожди хотя бы немного, отец устал с дороги, – попыталась заступиться за мужа Алла.

Но Чернышов уже расстегнул свою дорожную сумку и вытащил оттуда предназначенные жене и дочери подарки.

– А ну‑ка, Ксения, держи, – сказал Павел, протягивая дочери яркий разноцветный платок. – Я постарался подобрать такой, чтобы он гармонировал с твоей зеленой курткой.

– Папа! – громко сказала Ксения, развернув отцовский подарок. – Это шейный платок! Он носится с костюмом, а не с верхней одеждой! Прежде чем выбирать подарок, мог бы и вспомнить, что у меня нет подходящего костюма, – обиженно закончила она.

Полковник так и замер с открытым ртом, не зная, что сказать. Он очень гордился собой, решив, что сумел выбрать для дочери такой удачный, по его мнению, подарок. Тем неожиданнее для него оказалось, что купленный для Ксении платок ей совершенно не подходит. Увидев растерянность мужа, Алла как можно более равнодушно произнесла:

– Знаешь, Павел, этот платок, наверное, подойдет к моему бордовому жакету. Пожалуй, с жакетом я его и буду носить.

– Еще чего! – воскликнула Ксения. – Между прочим, папа мне платок подарил!

– Ты же говоришь, что с курткой такие платки не носят, а костюма подходящего у тебя нет? – возразила мать.

– Ну и что, буду носить с черной водолазкой. Так, между прочим, тоже очень модно, – заявила дочь, завязывая платок у себя на шее. – Ну и как я вам? – спросила она, гордо вздернув подбородок.

– Блеск! – заметил Павел.

Он уже убедился, что от обиды Ксении не осталось и следа. А она тем временем уже разглядывала флакон туалетной воды, который Чернышов подарил жене.

– Мама, дай понюхать. – Девушка отобрала у матери флакон, сняла с него пробку, брызнула в нее из пульверизатора и втянула носом тонкий аромат. На ее губах тут же заиграла озорная улыбка. – Папа, твой выбор, как всегда, безупречен. Это похоже на вечерние духи. Женщина обычно использует их, чтобы соблазнить мужчину. Интересно, кого наша мама собирается соблазнять? – спросила Ксения и озорными глазами посмотрела на мать. – Пожалуй, и этот папин подарок мне придется оставить себе, – подвела она итог своим рассуждениям.

– Ой, а интересно, ты кого собираешься соблазнять?! – воскликнула Алла и решительно отобрала у дочери туалетную воду.

– Да есть тут один, – тяжело вздохнула Ксения. – Сделал мне ребенка, а жениться отказывается. Может быть, хоть запах этой туалетной воды поможет его уговорить. – Для подтверждения своих слов девушка надула живот, словно и вправду была беременна, и погладила его рукой. Увидев, что родители смотрят на нее с каменными лицами, Ксения расслабила мышцы живота и звонко рассмеялась: – Шутка! А вы что, и вправду поверили?! – По лицам родителей она поняла, что шутка оказалась неудачной. Тут же перестала смеяться и, изобразив озабоченность на лице, сказала: – Мне ведь завтра на учебу, поэтому надо рано вставать. Спасибо, папа, за подарки, и спокойной ночи, я пошла спать, – с этими словами Ксения развернулась и быстро скрылась в своей комнате.

– Павел, ты должен с ней серьезно поговорить, – заявила Алла, когда они с мужем остались вдвоем. – Я тоже понимаю юмор, однако всему есть пределы. В семнадцать лет дочь заявляет родителям, что она беременна! И это, оказывается, так, ради шутки. Это ж просто кошмар!

Полковник рассеянно кивнул, хотя его мысли в этот момент были заняты совсем другим. «Раптор, – думал Чернышов. – Если ему удастся осуществить задуманное, вот тогда и наступит настоящий кошмар».

Перед тем как отправиться спать, Павел зашел в комнату дочери. Ксения уже спала, но, услышав шаги отца, повернулась на бок и открыла глаза.

– Пап, тебе чего? – недоуменно спросила девушка.

– Хочу проконсультироваться у тебя, – тихо, чтобы не услышала жена, ответил Чернышов.

– Проконсультироваться? А по какому вопросу? – поинтересовалась дочь и широко зевнула.

– По служебному.

По тону отца Ксения догадалась, что он не шутит. Девушка мгновенно села на кровати и сказала:

– Интересно, какую помощь может оказать студентка медицинского колледжа Федеральной службе безопасности?

– Ксения, кто такой раптор?

Дочь наклонила голову и пристально посмотрела на отца, чтобы понять, не ослышалась ли она? Сообразив, что отца действительно интересует вид вымерших динозавров, Ксения пожала плечами:

– Полное название – велоцераптор. Тероподы, дромеозавры. Мезозойская эра, поздний мел.

Из всего перечисленного дочерью Павел понял только то, что данный вид динозавров существовал на Земле в мезозойскую эру. В конце концов и Ксения сообразила, что ее объяснение оказалось малопонятным. Она встала с кровати, зажгла настольную лампу и при ее свете отыскала в своем книжном шкафу иллюстрированную «Энциклопедию динозавров». В конце энциклопедии имелся алфавитный указатель, воспользовавшись которым дочь нашла нужную страницу.

– Вот, велоцераптор. Название переводится как «быстроногий охотник», – начала читать девушка в энциклопедии. – Палеонтологи считали, что самыми свирепыми и ужасными хищниками среди динозавров были такие гиганты, как цератозавр и тираннозавр, пока не были найдены остатки велоцераптора – совсем не крупного хищника. Открытие вида велоцераптора в корне изменило тогдашние представления о хищных динозаврах – тероподах. Велоцерапторы были очень активными и кровожадными ящерами, обитавшими в разных ландшафтах в позднем меловом периоде. Эти хищники охотились стаями, как современные волки, и могли завалить добычу, которая была значительно крупнее, чем они сами. Велоцераптор принадлежал к особому семейству хищных динозавров средних размеров. Это был очень стремительный хищник, что хорошо заметно по строению его конечностей. Животное прекрасно балансировало на двух ногах благодаря длинному, жесткому, как палка, хвосту. На задних лапах ящера было по два пальца, а третий представлял из себя огромный и страшный втягивающийся коготь. Именно этот коготь и был главным оружием во время охоты. Велоцераптор мог, стоя на одной лапе, рвать добычу когтем другой задней лапы, удерживая при этом равновесие при помощи хвоста. Его мозг был достаточно большим для того, чтобы обеспечивать необходимую координацию движений. Передние конечности были также очень большими. На каждой располагалось по три длинных, снабженных когтем пальца, используемых для удержания вырывающейся из лап добычи, пока хищник разрывал ее тело когтями задней ноги. Велоцераптор имел такие же размеры, свирепость и силу, как и современный леопард. Ну вот, – подвела итог Ксения. – Он был как бы аналогом саблезубого тигра, хотя его правильнее назвать «сабленогим». На, посмотри.

И дочь передала Чернышову раскрытую энциклопедию, в которой имелось реконструированное изображение велоцераптора. Павел увидел мускулистое тело динозавра, застывшего в стремительном броске. Художник очень достоверно изобразил момент атаки. Велоцераптор приоткрыл свою пасть с ровными рядами острых, загнутых назад зубов и уже занес над жертвой заднюю лапу со своим главным оружием – ужасным когтем, о котором только что прочитала Ксения. И хотя художник постарался так изобразить динозавра, чтобы все, кто впоследствии смотрел на его рисунок, поневоле залюбовались этим ловким хищником, Чернышов не испытал такого чувства. Изображенный на рисунке велоцераптор у полковника в первую очередь ассоциировался не с динозаврами, вымершими миллионы лет назад, а с безжалостным террористом, о котором ему поведал Клод Сет в итальянской тюрьме. Самое поразительное – все, что прочитала Ксения о велоцерапторе, полностью соответствовало представлению Чернышова о Рапторе‑террористе.

– Убери, – обратился к дочери Павел, возвращая ей книгу. – Не хочу больше на него смотреть.

Девушка взяла энциклопедию и поставила ее на прежнее место.

– Пап, а чего это ты заинтересовался динозаврами? Они же все давно вымерли? – поинтересовалась Ксения.

– Нет, не все, – отрицательно покачал головой Чернышов. – Некоторые из них переселились в людей.

– Ничего не понимаю, – заявила девушка.

– А тебе и не надо. Спи, – ответил дочери Павел и попытался улыбнуться.

Улыбка у него получилась натянутая. Но в приглушенном свете настольной лампы Ксения этого не заметила.

 

17

 

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: