Отношения России и Грузии

 

Крайнее обострение отношений между Россией и Грузией в сентябре – ноябре 2006 года – это всего лишь эпизод в развитии отношений между нашими странами на протяжении всех пятнадцати лет независимого существования Грузии. Это также эпизод в развитии самой Грузии, которая прошла в эти годы не только через гражданскую войну между грузинскими кланами, но также через войну с Южной Осетией и Абхазией. Не консолидировавшись как нация, Грузия потерпела поражение в войнах с Осетией и Абхазией и утратила контроль над этими прежними автономными областями, провозгласившими свою независимость. Стремление вернуть эти территории можно понять с эмоциональной точки зрения, но оно неосуществимо и иррационально. Все национальные республики Северного Кавказа будут поддерживать Южную Осетию и Абхазию, а это предопределяет в свою очередь и позицию Российской Федерации, которая уже сейчас приняла в свое гражданство почти всех жителей Абхазии и Южной Осетии. Западные страны могут сочувствовать Грузии и не сочувствовать России, но они не будут ссориться с Россией из‑за сомнительных по многим причинам притязаний Грузии.

За последние два года положение дел в экономике Грузии улучшалось, хотя и не слишком быстро. Грузия строила и восстанавливала дороги – но на займы Всемирного банка. Грузинская армия была укреплена и модернизирована, но на средства США и благодаря помощи американских инструкторов. В Тбилиси было построено много новых зданий, и сам город стал много чище и привлекательнее, чем три‑четыре года назад. Гостиницы и дома для своих же престарелых граждан строит в Тбилиси и в Грузии Япония. Казахстан приобрел на побережье Черного моря несколько здравниц и готов вложить в развитие Черноморского побережья Грузии немало средств. Это наиболее разумный путь развития для Грузии – развивать страну не как промышленное государство, а как страну с уникальными природными ландшафтами и черноморскими курортами. Самый нелепый и неудачный план, который выдвигался отдельными влиятельными политиками Грузии, – это попытка превратить Грузию в политический и военный плацдарм США и Запада на Кавказе, во «второй Израиль». Западу не нужен никакой Израиль на Кавказе, а Грузия не способна стать подобием Израиля. Но она может стать более привлекательным местом для отдыха и лечения, чем Кипр, Болгария, Анатолия и другие приморские территории.

Еще в начале 2006 года нынешнее грузинское руководство взяло курс на силовое решение осетинской и абхазской проблем. Готовилось что‑то вроде кавказского «блиц‑крига» – по аджарскому сценарию. Россия должна была усилить здесь свою разведку, а Грузия контрразведку. Грузинских граждан, которые, по мнению грузинских властей, помогали российской разведке, Грузия могла наказывать по своим законам. Но российских офицеров грузинские власти могли взять под наблюдение или выслать, а не отдавать под суд и не держать в грузинской тюрьме. Так поступают в подобных случаях все страны. Россия год или два назад, обнаружив британского разведчика, работавшего под дипломатическим прикрытием, даже не стала его задерживать. «Мы его теперь знаем, и пусть он работает в посольстве», – заметил В. Путин. Но Грузия пошла на обострение ситуации и отношений. Россия ответила резко и грубо, она прервала все транспортное и почтовое сообщение между Грузией и Россией, отозвала посла и почти весь персонал посольства. Российские власти выслали из страны несколько сот грузинских граждан, находившихся в России без надлежащего оформления. Все экономические и политические отношения с Грузией были заморожены, хотя грузинские власти быстро вернули России ее офицеров. Грузию покинули все российские и многие западные туристы. Была прекращена деятельность многих предприятий или торговых структур, ресторанов и кафе, находившихся под контролем грузинского теневого капитала. Значительная часть мигрантов из Грузии, которые посылали зарабатываемые ими деньги в Грузию своим семьям, оказалась в положении безработных. Да, это санкции, и они, несомненно, должны были существенно отразиться на положении дел в Грузии. Многие и в России, и за границей осуждали российские власти за ее столь масштабные действия против небольшой соседней страны. Свою озабоченность выражали и лидеры многих стран Европы. Однако Совет Безопасности ООН, рассмотрев этот конфликт между двумя членами ООН, принял резолюцию, предложенную Россией. Надо полагать, что Россия представила в ООН такие материалы и документы, которые нельзя было игнорировать. С очень большой долей вероятности можно предположить, что Россия своими действиями предотвратила новую войну на Кавказе, которая могла бы нарушить сложившийся баланс сил в этом сложном регионе. Последствия такой войны было бы невозможно предсказать. Худой мир, как известно, лучше доброй ссоры.

Россия не может теперь просто так отменить свои санкции и вернуться к неустойчивому и опасному положению весны 2006 года. Она будет добиваться прочных гарантий мира и спокойствия на Кавказе. Грузии придется пойти на очень серьезные уступки или даже на изменение своей внешней и внутренней политики. У России остается еще много рычагов для защиты своих интересов на Кавказе, и недавнее повышение цен на газ для Грузии до 220 долларов за одну тысячу кубометров один из примеров этого.

 

Феномен Рамзана Кадырова

 

Главное острие почти всех критических выступлений Анны Политковской еще с конца 2004 года было направлено против молодого лидера Чечни, тогда еще вице‑премьера, а потом и премьера республики Рамзана Кадырова. Нет смысла приводить здесь даже часть тех высказываний и оскорблений, которые звучали со страниц «Новой газеты» в адрес Р. Кадырова и в которых слово «бандит» было, пожалуй, одним из наиболее мягких оборотов речи. Конкурирующая по части обвинений и в адрес Владимира Путина, и в адрес нового лидера Чечни газета «Московский комсомолец» называла Рамзана Кадырова и «ханом», и «паханом», и «трусливым деспотом». «Те, кто считает его диктатором, льстят Рамзану, – утверждал здесь Вадим Речкалов. – Мы должны развенчать миф о чудовище или о богатыре – кому что нравится. Рамзан – это неуверенный в себе человек с дюжинными способностями, который унаследовал репутацию сильного и волевого отца, не обладая ни волей, ни силой»[367]. У Рамзана Кадырова много врагов – в том числе и в силовых структурах России, у которых были свои предложения по «окончательному умиротворению» в Чечне и которым явно не по душе тот неожиданный подъем строительной активности и даже духовной энергии, который можно было наблюдать в течение последнего года в Чечне. Война здесь кончилась уже несколько лет тому назад, однако острая борьба за власть и влияние в республике продолжалась как открыто, так и за кулисами. Эта борьба в самых разных формах шла еще при Ахмате Кадырове, и она продолжалась также после его гибели 9 мая 2004 года.

Рамзан Кадыров необычный политик и лидер как для России, так и для самой Чечни. Он управляет республикой жестко, но уверенно и твердо, он держится дерзко, порой даже весело, он работает почти круглосуточно, посещая стройки, школы, больницы, раздавая команды, приказы, поручения, а то и деньги. Но и строительство в разрушенных городах Чечни идет почти круглосуточно, ночью при свете фонарей и прожекторов. В Грозном работает почти все население города, нередко даже без оплаты, и этот всенародный субботник продолжается уже около года. Народу Чечни это нравится. Все видят, что Рамзан – это не послушный Москве чиновник, не высокомерный начальник, отнюдь не хан. Да, он говорит о своей преданности России, но и Москва признала его авторитет и поддерживает его власть. Чечней не командуют, с ее мнением и с ее лидером считаются.

Чеченцы как народ признали свое поражение в войне с Россией, и они смертельно устали от этой войны и связанных с ней жертв и тягот. Но все это вызвало в стране и в нации тяжелую депрессию, от которой она теперь быстро избавляется. Именно деятельность Рамзана Кадырова внушает такой чрезвычайно амбициозной, сильной, но небольшой по численности нации, как чеченцы, уверенность в своем будущем. «Нас много лет убивали и унижали, из нас много лет делали бездельников, но теперь все изменилось. Мы не хотим никакого разделения полномочий, мы хотим равенства. Чечня – часть России, что нам разграничивать? Многие не понимают, что чеченцы отстояли Россию, защитили ее от международных террористов, располагавших мощными людскими и материальными ресурсами. Весь народ встал на защиту страны, и я горжусь этим. У нас другая задача – сделать республику самым цветущим, образцово‑показательным регионом России». Эти выписки я сделал из нескольких интервью Рамзана, которые он дает чаще всего на ходу.

Посетивший Чечню Герман Греф был поражен, он видел, что почти вся республика превращена в строительную площадку. Московский министр хорошо знал, что правительство просто не выделяло Чечне таких средств, на которые можно было вести столь масштабное восстановление республики. Человек, который не знал бы о двух войнах, полностью разрушивших столицу Чечни, мог даже не догадаться, что эти войны здесь были, пройдя не по окраинам, а по нескольким центральным улицам города Грозного. «Восстановление города, – писал один из российских журналистов, – идет бешеными темпами. Хрущевская пятиэтажка, разрушенная авиабомбой, превращается в практически новый дом всего за месяц». «Это не тот город, который помнят старожилы, – писал тот же журналист, – но это город. С плотным потоком машин, с кафе, с дорогими магазинами и красивыми женщинами, количеству которых на единицу площади позавидовали бы многие другие города». О женщинах надо сказать особо. Именно Рамзан Кадыров санкционировал проведение в Чечне конкурса чеченских красавиц. Конечно, перед публикой и перед жюри предстали не девушки в купальниках; в зале сидели матери, которые и привезли сюда своих дочерей. После конкурса Рамзан устроил большой прием и осыпал первую красавицу Чечни деньгами. Никто из присутствующих чеченцев не унизился, чтобы поднять с пола 1000‑рублевые и 100‑долларовые купюры. Еще более широко Рамзан отметил рождение своего первого сына и свой 30‑летний день рождения. Эти эпизоды мы могли видеть и на экранах своих телевизоров.

На критику в свой адрес Рамзан Кадыров или не реагирует вовсе, если она исходит не от чеченцев, или реагирует с насмешкой. Один из политиков соседней с Чечней северокавказской республики публично заявил, что место Рамзана на электрическом стуле. Через несколько дней группа молодых чеченцев привезла из Чечни оскорбившему их политику «сувенир» – кресло, стилизованное под электрический стул с куклой в этом кресле. «Это все же лучше, чем киллер в подъезде», – должен был признать невзлюбивший Р. Кадырова политик.

Отец Рамзана Кадыров‑старший был в прошлом муфтием Чечни и в первую чеченскую войну воевал против федеральных войск. Но он не мог принять воинствующего ваххабизма, который пытались привить Чечне эмиссары из центров международного терроризма и исламского радикализма. Он перешел на сторону России еще осенью 1999 года после переговоров с премьером В. В. Путиным. Молодой Рамзан был в рядах боевиков в 1994 – 1996 годах, и он сам признает, что именно Шамиль Басаев был тогда его кумиром. Но теперь он был вместе с отцом, и Ахмат Кадыров воспитывал его как наследника, как главу тейпа. Чечня признает еще силу клана, рода, родового села. Родовое село семьи Кадыровых – Центорой еще при Ахмате Кадырове было превращено в неприступную крепость с автономным режимом жизни. Здесь располагалась охрана первого президента Чечни, сюда он приглашал гостей, здесь пекли хлеб, выращивали не только овощи, но и скот, который потом забивали. При Рамзане Центорой расширился и укрепился. В селении были построены спортивный центр, мечеть, бассейны, мини‑зоопарк. Здесь можно прокатиться на одном из роскошных автомобилей или мотоциклов из личного автопарка Рамзана. По преимуществу из Центороя осуществляется и управление большей частью новой чеченской милиции и нескольких спецподразделений, основная часть которых укомплектована амнистированными боевиками; этого здесь никто не скрывает, в боевиках ходил когда‑то и сам Рамзан, а Ахмат Кадыров был также и одним из полевых командиров. Однако с конца 1999 года и в течение всей второй чеченской войны Кадыровы и кадыровцы воевали на стороне российских войск, и поэтому Рамзан Кадыров имеет полное право и основание считать себя не побежденным, а победителем. Он старается прививать это чувство и всем другим чеченцам. Он говорит чеченцам и об их победе, и об их вновь обретенной свободе – в составе России. Но это и пугает многих, кто хотел бы видеть в чеченцах признавших свое поражение сепаратистов. По разным оценкам непосредственно Рамзану Кадырову подчиняется от десяти до двадцати пяти тысяч вооруженных и хорошо организованных бойцов. «А что если?..» – этот вопрос и это сомнение пытаются задать или внушить московским чиновникам и военным чинам многие из людей, обиженных Р. Кадыровым. Но повторение 1994, 1996 или 1999 годов в Чечне сегодня невозможно.

Впервые мы увидели Кадырова‑младшего на экранах своих телевизоров вечером 9 мая 2004 года, то есть в тот же день, когда утром на стадионе в городе Грозном был убит во время парада Победы президент Чечни Ахмат Кадыров, которого В. Путин публично называл своим другом.

Владимир Путин вызвал в Москву премьера Чечни Сергея Абрамова и сына Ахмата Кадырова Рамзана, который был тогда командиром одного из подразделений из президентской охраны. Под его личной командой находилось тогда более двух тысяч отборных бойцов. Сергей Абрамов был явно растерян, он говорил что‑то довольно невнятное, у него дрожали руки и срывался голос. Рамзан стоял в стороне в спортивном тренировочном костюме, слегка сгорбившись. Это был молодой и здоровый человек, лицо и глаза которого выражали горе и гнев. Мы не знаем, о чем говорили друг с другом, оставшись наедине, В. Путин и Р. Кадыров. Но мы знаем, что Р. Кадыров вернулся в Грозный вице‑премьером Чечни, которому было поручено контролировать все силовые структуры самой Чечни, кроме войск и подразделений, подчиненных Федеральному центру. Сергей Абрамов был оставлен премьером, а исполняющим обязанности президента Чечни вскоре назначили генерала милиции Алу Алханова, работавшего при Ахмате Кадырове министром внутренних дел. В первую чеченскую кампанию Алу Алханов воевал на стороне федеральных войск. Тогда еще полковник милиции он возглавлял линейный или железнодорожный отдел милиции в Чечне. В 2003 году по просьбе Ахмата Кадырова Алу Алханов был назначен министром внутренних дел Чечни и получил звание генерал‑майора. Честный и храбрый офицер, он не был, однако, политиком и не участвовал во внутричеченской борьбе за власть, которая происходила в этой республике еще в 2000 – 2003 годах. В этой борьбе верх взял Ахмат Кадыров, поддержанный В. В. Путиным. Еще совсем недавно – весной 2003 года – в Чечне на референдуме была принята Конституция республики, а в октябре 2003 года прошли первые президентские выборы. А. Кадыров одержал тогда победу, но у него имелось много как явных, так и державшихся в тени противников. Ему приходилось вести сложную борьбу за укрепление своей власти, и он, как бывший муфтий, предпочитал метод переговоров и компромиссов. Но теперь он был убит, и многие из его оппонентов и противников подняли голову. Алу Алханов не имел собственной политической базы в Чечне, он был в прошлом мало известен, и на него смотрели как на одного из людей Ахмата Кадырова, который стал президентом лишь «временно». Рамзану Кадырову к маю 2004 года исполнилось 27 лет, а по Конституции Чечни ее президентом мог стать лишь гражданин республики не моложе тридцати лет.

Уже после похорон отца на поминках Рамзан Кадыров собрал в Центорой всех наиболее влиятельных людей Чечни и всех командиров чеченских военных формирований. В поминальных ритуалах он вел себя не только как новый глава семьи и рода Кадыровых, как главное лицо в родовом селе и в тейпе, но и как преемник всего наследия отца, а оно было немалым. Ахмат Кадыров при всей своей демократичности строил систему личной власти, полагая, что в послевоенной Чечне иначе вести себя нельзя. В его подчинении находились значительные вооруженные формирования, состоявшие едва не наполовину из амнистированных боевиков. Он жестко руководил правительством Чечни, в котором Сергей Абрамов являлся лишь главным из чиновников. У Ахмата Кадырова резиденции находились в Грозном и в Гудермесе, но главной его резиденцией уже тогда стало село Центорой. Ахмат Кадыров сумел создать и особый внебюджетный Фонд президента, размеры которого и источники пополнения не разглашались и который теперь стали называть «Фонд Ахмата Кадырова». Он перешел под управление вдовы – матери Рамзана Кадырова. Предполагалось, что этот фонд пополняется главным образом за счет пожертвований богатых чеченских бизнесменов, ведущих свой бизнес за пределами республики. Но это был, конечно, не единственный источник.

Владимир Путин приезжал в Чечню в 2004 и в 2005 годах несколько раз. Он встречался здесь и с Алу Алхановым, и с Сергеем Абрамовым, и с Рамзаном Кадыровым. В. Путин дважды посетил могилу Ахмата Кадырова в Центорое, он выступал на только что избранном по новой Конституции парламенте Чечни. Президент не скрывал своей поддержки Р. Кадырова, лояльность которого была и очевидной, и откровенной. Именно такой человек нужен в Чечне. Да, конечно, нашлось немало чеченских политиков, бизнесменов, администраторов, которые также лояльны к Путину и к России и которые еще в первую чеченскую войну воевали или выступали на стороне федеральных войск. Однако в политике важны не только прошлые заслуги, но и реальные возможности и способности человека. Мог ли, например, такой достойный человек, как Бислан Гантамиров, объединить Чечню? Могли ли это сделать амбициозные и богатые московские предприниматели братья Умар и Хусейн Джабраиловы или Малик Сайдуллаев? Владимир Путин остановил свой выбор на Рамзане Кадырове, и после того как Сергей Абрамов, пострадавший в одной из автоаварий в Москве, оказался в больнице, именно Рамзан Кадыров был назначен премьером Чечни.

Активность нового премьера была необычной, в том числе и в деле борьбы с чеченским подпольем. В Чечне одна за другой ликвидировались подпольные боевые группы и схроны с оружием. Еще в 2005 году был убит президент подпольной Ичкерии Аслан Масхадов. Теперь пришла очередь его преемника, назначенного Ш. Басаевым, – Абдулы Садуллаева. Он был выслежен и убит бойцами боевой группы из полка спецназа имени Ахмата Кадырова при МВД Чечни. После окончания боевой операции убитого Садуллаева раздели до трусов и положили к ногам Рамзана Кадырова. Вскоре пришла очередь и террориста номер 1 в Чечне и в России Шамиля Басаева, которого уничтожили в результате сложной спецоперации, проведенной службами ФСБ и ГРУ России. Рамзан Кадыров выразил сожаление, что не смог сделать это сам, как он обещал ранее. Было уничтожено несколько арабских наемников, которых присылали в Чечню из каких‑то международных центров. Уже в начале 2007 года МВД Чечни сообщило об уничтожении полевого командира Сулеймана Имурзаева, который взял на себя ответственность за убийство Ахмата Кадырова. Этого человека считали кровником Рамзана. Он возглавлял в горах небольшую банду из пяти‑шести человек, которая и была уничтожена. Уже к концу 2006 года террористическая активность в Чечне практически сошла на нет. Диверсии случались только в небольшом горном районе на границе Шатойского и Шаройского районов Чечни. Из находившихся пока еще на свободе известных боевиков осталось лишь двое – Доку Умаров и Раппани Халилов. За информацию о их местонахождении объявлена большая награда. В Чечне сегодня даже спокойнее, чем в соседних Дагестане, Кабардино‑Балкарии, Северной Осетии, Ингушетии, хотя и там обстановка гораздо более спокойная и стабильная, чем это было в 2005 году. Российская армия сегодня нигде не ведет военных действий. Лишь осенью 2006 года отдельный саперный полк Российской армии был направлен в разрушенный Ливан для ремонта и восстановления нескольких мостов. Охрана этого полка была укомплектована чеченскими бойцами, проходящими службу в двух полках, которые размещены в Чечне, но входят в состав Российской армии.

Людей, которые приезжали в Чечню еще летом и осенью 2006 года, поражал размах восстановительных и строительных работ. Гудермес – главный город и для клана Кадырова, и для клана Ямадаевых – это сегодня самый спокойный город на Северном Кавказе. Этот город не был разрушен во время войны, так как правившие здесь кланы перешли без боя на сторону федеральных войск. Но теперь он пополнился множеством новых зданий и разного рода сооружений вроде большого аквапарка. Строятся и восстанавливаются дороги. Восстановлен и начал принимать регулярные рейсы большой аэропорт близ города Грозного. По всей Чечне строятся больницы, школы, клубы, интернет‑кафе, действует мобильная связь. В большинство сел и аулов проведен газ, действует водопровод, работает электроснабжение. Развивается сельское хозяйство, восстанавливаются другие отрасли. За разрушенное жилье выплачиваются компенсации. За 2006 год в Чечне было введено в строй 1,2 миллиона квадратных метров жилой площади. В расчете на десять тысяч человек населения жилое строительство в Чечне ведется в пять раз интенсивнее, чем в целом по России и в два с лишним раза интенсивнее, чем в Москве. Советник Президента РФ Асламбек Аслаханов, который пять лет назад пытался конкурировать с Ахматом Кадыровым в борьбе за власть в послевоенной Чечне, посетив в октябре 2006 года Грозный, был поражен. «То, что здесь сделали, – сказал он, – это экономическое чудо. Я до двух часов ночи ходил по Грозному и любовался на эти проспекты, дома и мечети. Рамзан показал, что он не только хороший командир, но и хороший строитель. И народ поверил ему».

Что обо всем этом сообщали Анна Политковская или Вадим Речкалов?! Даже американская печать была на этот счет гораздо более объективной. Оуэн Мэтьюз и Анна Немцова писали в журнале «Ньюсуик» в статье «Мир Рамзана»: «Поезжайте прямо по бульвару Победы в Грозном, и вам никогда не придет в голову, что в Чечне была война. Пять лет назад этот широкий проспект выглядел как Сталинград во время Второй мировой войны. Теперь по обе стороны стоят новые жилые дома и бутики, торгующие итальянской одеждой. По всему городу сносят поврежденные войной здания, отбойные молотки грохочут круглые сутки. Над оставшимися руинами гордо реют гигантские полотнища с лицом покорителя города Владимира Путина. Остальной мир мог этого не заметить, но Президент России выиграл чеченскую войну. Не он ее начал, но он вел ее всей мощью Российской армии. Конфликт был таким же жестоким, как все, какие видела Европа в прошлые десятилетия. Грозный разбомбили до основания вместе с половиной чеченских городов. Почти миллион чеченцев стали беженцами; 80 тысяч – по преимуществу мирных жителей – погибли, а многие сотни исчезли, и их никто больше не видел. Были жертвы, массовые убийства, ужасающие нарушения прав человека. Но если война дорого обошлась в смысле крови и денег, то и мир, обеспеченный Кремлем, пока еще достаточно жесток. Его олицетворяет 30‑летний Рамзан Кадыров – специально подобранный премьер‑министр новой Чечни. Кадыров – бывший боевик, назначенный Москвой главным командиром Чечни в мае 2004 года, после убийства его отца, президента Ахмата Кадырова. Его задача – умиротворить Чечню всеми необходимыми средствами. Если Путин использовал артиллерийские дивизионы и тысячекилограммовые бомбы, чтобы подавить мятежников, то Кадыров избрал другой путь. Он воюет и побеждает, но низкими методами – в чеченском стиле. Эти методы просты, насильственны, но эффективны. В подчинении Кадырова находятся примерно 10 тысяч человек, одетых в американскую униформу и черные футболки с портретом их лидера Рамзана. Их насильственные меры тоньше, чем у русских, но они достигают цели. Его семейная резиденция находится в Центорое, в 20 километрах от Грозного. Здесь есть зоопарк, где живут львы, волки и страусы. Все строение окружают кипарисы, розы и искусственные холмы, увенчанные маленькими крепостями. Молодой герой Чечни безжалостно эффективен. Он создал такую систему осведомителей, которая на порядок лучше, чем все, что создавали здесь российские спецслужбы. Олег Орлов, директор правозащитной организации “Мемориал", признает, что при Кадырове масштабы насилия в Чечне резко уменьшились, но избиения и даже исчезновения людей остаются все еще обычным делом»[368]. В этой колоритной картине много преувеличений, но в основном она верна.

На стройках Грозного и других городов заняты не приезжие строители, а сами чеченцы, и многие из них трудятся почти бесплатно, как на воскреснике. Многие люди и организации работают в долг. Но все равно восстановление республики требует очень больших средств. Москва дает в бюджет Чечни по разным общим и целевым программам не менее 20 миллиардов рублей в год. Но это меньше 1 миллиарда долларов. Размах строительства в Чечне требует более значительных средств. Рамзан Кадыров заверяет, что никто в Чечне не смог бы сегодня воровать деньги из бюджетных ассигнований. И ему можно верить. Он говорит, что все те, кто десять лет воровал огромные суммы федеральных ассигнований, идущих в Чечню, сейчас возвращают то, что украли. «Мы их всех знаем, и они знают, что мы знаем. Им поэтому некуда деться». И этому, вероятно, нужно верить. В «Фонд Ахмата Кадырова» платят и те бизнесмены, которые ведут свой бизнес в Чечне, и те, кто работает за ее пределами. «Этих людей мы также знаем», – говорит Р. Кадыров. В Чечне платят налоги лучше, чем в Москве. В Чечне есть нефть, и в течение последних нескольких лет добыча ее держалась на уровне 2 миллионов тонн в год. Но эта нефть принадлежит компании «Роснефть», и, по утверждению Рамзана Кадырова, лишь 10 – 15 процентов от выручаемых за продажу нефти 20 миллиардов рублей возвращается в Чечню. Рамзан Кадыров требует увеличения доли Чечни, он требует также восстановления большого нефтеперерабатывающего завода в городе Грозном, который работал здесь до 1990 года, но был полностью разрушен еще в годы первой чеченской войны. Он перерабатывал не только чеченскую, но и часть азербайджанской нефти. Решить эту проблему можно: к Новороссийску идет много нефтепроводов, и танкеры везут в Европу по преимуществу сырую нефть. В данном случае требования Чечни кажутся мне лично вполне справедливыми.

Конечно, не все в Чечне идет спокойно и вызывает одобрение. Подполье не ликвидировано полностью, и на обочинах дорог иногда взрываются фугасы. Однако только в 2006 году под гарантии Рамзана Кадырова сложили оружие и сдались без боя более 600 боевиков. Общее число сдавшихся еще при Ахмате, а потом и при Рамзане Кадырове боевиков составляет несколько тысяч человек. Часть из них вернулась к своим семьям и к мирному труду. Но большая часть бывших рядовых боевиков влилась в военные структуры, созданные Рамзаном Кадыровым, или в чеченскую милицию. Некоторые из чеченцев, работавших ранее в администрации Аслана Масхадова, трудятся сегодня в районных администрациях. Почти никто из сдавшихся без боя не был отдан под суд. Это и есть «чеченизация» на деле. Никто из российских генералов не смог бы сделать ничего похожего, о российских чиновниках, вроде Сергея Абрамова, я и не говорю. По оценкам социологов, от 75 до 80 процентов чеченцев еще не доверяют российской политике в Чечне, хотя и доверяют В. В. Путину.

Но что могли бы предложить взамен такой Чечни российские либерал‑демократы или их американские друзья. Их собственный опыт в Ираке, в Косове, в Афганистане не слишком воодушевляет. Нелепо мерить Чечню западными мерками или мерками Нижегородской области. Чеченцы – сильная, молодая нация, но еще не прошедшая через горнило современной цивилизации. Установить прочный мир даже в побежденной Чечне – это невероятно сложная задача, которую без сильных чеченских лидеров решить вообще невозможно. В этой части Кавказа либеральные ценности почти неизвестны. Здесь доминируют даже не мусульманские ценности или законы шариата, а обычаи и традиции сурового горного края, а они не исключают и такого древнего и жестокого института, как кровная месть. У Рамзана Кадырова много мстительных врагов, да и сам он клялся отомстить за убийство своего отца. Кровная месть у чеченцев не распространяется обычно на людей другой веры и другого народа. Но они делали исключение для летчиков вертолетного полка, имена которых в Российской армии засекречены. Немало угроз на этот счет раздавалось еще в 1999 – 2000 годах и в адрес В. В. Путина. С этим нельзя не считаться. Я не буду распространяться здесь на эту тему. Президента России охраняют очень тщательно и надежно. Но у Владимира Путина есть семья, о судьбе которой он не может не думать и не заботиться. Три дочери президента Казахстана Нурсултана Назарбаева живут активной общественной и даже политической жизнью. Сын президента Украины Виктора Ющенко ведет жизнь плейбоя и разъезжает по Киеву в самом дорогом «мерседесе», компрометируя отца. Западная пресса внимательно следит за жизнью всех наследников британского престола, за дочерьми Билла Клинтона и Джорджа Буша. Но две дочери Владимира Путина живут в изоляции. Это одна из проблем российского президента, которую он должен решить в своем кругу.

 

* * *

 

В феврале 2007 года в Чечне произошли перемены, которых многие ждали, но с разными чувствами. Президент Чечни Алу Алханов подал в отставку, и она была принята. Генерал‑майор А. Алханов был назначен в Москве на пост заместителя министра юстиции. Полпред Южного административного округа Дмитрий Козак внес на рассмотрение В. В. Путина две кандидатуры. Однако из этих кандидатов именно Рамзана Кадырова Президент России рекомендовал на пост президента Чечни. Выборы прошли без каких‑либо отклонений. Перед инаугурацией – в самом конце марта 2007 года – Рамзан Кадыров совершил хадж, он отправился в паломничество в Мекку и Медину.

Инаугурация нового президента Чечни прошла 4 апреля в Гудермесе, который выиграл республиканский конкурс «Город без следов войны». Церемония проходила в гигантском временном павильоне на полторы тысячи гостей, специально построенном для этого торжественного случая на ухоженной территории загородной резиденции президента Чечни. Эта церемония символизировала примирение и изобилие. Здесь находились главы всех регионов Северного Кавказа и даже президент Абхазии. Рамзан Кадыров произнес слова президентской присяги по‑русски, и Дмитрий Козак вручил ему удостоверения президента Чечни и члена Госсовета России. Российские газеты отмечали, что инаугурационная речь Р. Кадырова была безупречна. «Благополучие Чечни немыслимо без сильной и стабильной России. Мы не должны быть государством в государстве, а должны ощущать себя неотъемлемой частью единого целого. Мы не хотим быть первыми или последними среди народов России, а хотим быть равными среди равных». И в истории Чечни, и в истории России начинается новая страница.

 

Лидер и его команда

 

Чем удивлял и продолжает удивлять Владимир Путин своих партнеров, равных ему по статусу государственных лидеров других стран, президентов и премьеров, в том числе и самых крупных государств мира? В переговорах, которые он ведет, В. Путин оказывается почти всегда более осведомлен в существе и деталях проблем, вокруг которых организуется обсуждение. Он владеет огромным объемом информации и ведет переговоры, почти не обращаясь к сидящим рядом министрам и помощникам. Он всегда находит нужную интонацию и уверенно отвечает на задаваемые ему вопросы. Его доводы чаще всего оказываются почти неотразимыми. Как западных лидеров, так и политических экспертов поражает и тот огромный авторитет, который Владимир Путин продолжает сохранять и на исходе семи лет своего пребывания в Кремле. Ни Герхарду Шредеру, ни Тони Блэру, ни Жаку Шираку, ни Сильвио Берлускони, ни тем более Джорджу Бушу этого не удалось. За последние два года рейтинг В. В. Путина ни разу не опускался ниже 72 процентов, а в первые месяцы 2007 года он поднялся до 80, даже до 82 процентов. Ни один из публичных политиков России в эти годы не смог даже приблизиться к В. Путину в этом отношении. Уже рейтинг в 25 процентов считается здесь очень хорошим, а в 40 процентов даже очень высоким. Общий рейтинг Правительства России в 2004 – 2005 годах составлял в среднем 30 процентов и поднялся в 2006‑м и в начале 2007 года до 40 процентов.

Чем удивляет и поражает Владимир Путин своих же ближайших соратников, людей, которые стоят на одну‑две ступени ниже его? Он удивляет их не только своей компетенцией, но и необычной для людей такого ранга деловой мобильностью. Еще в самом начале своего президентства в сентябре 2000 года Владимир Путин вылетел из Москвы в Петропавловск‑Камчатский и после совещания с дальневосточными руководителями направился в Токио с государственным визитом. Из Токио он полетел в Нью‑Йорк на юбилейную сессию ООН, где у него за три дня состоялось около сорока встреч. Он вернулся в Москву на девятый день, обогнув весь земной шар. И таких поездок у него было немало, так как он часто совмещает несколько визитов. Его поездка летом 2004 года по маршруту Москва – Сочи – Париж – Довиль – Канн – Ароманш – Канн – Довиль – Париж – Мехико – Саванна – Си‑Айленд – Саванна – Москва продолжалась 12 дней. Самым дальним путешествием Путина стали визиты в Чили и Бразилию через Португалию с 19 по 24 ноября 2004 года. Самолет президента преодолел расстояние в 30,2 тысячи километров.

В сентябре 2006 года, прервав свой рабочий отпуск, Владимир Путин вылетел из Сочи в Грецию, где провел сложные переговоры с президентами Греции и Болгарии. При этом была решена проблема строительства нефтепровода, которую не могли решить в течение тринадцати лет. Из Афин В. Путин вылетел в ЮАР, в страну, где никогда не бывал ни один российский или советский руководитель. В. Путин провел здесь важные двухдневные переговоры с правительством и президентом ЮАР, и это позволило подписать более десяти соглашений. Все газеты мира обошла фотография: Владимир Путин стоит на конечной точке Африки у мыса Доброй Надежды. Из Кейптауна В. Путин направил свой самолет в Марокко, где российская делегация провела переговоры с королем и правительством этой страны.

Столь же насыщенными являются, как правило, и поездки Владимира Путина по России. Так, например, 10 мая 2004 года, на следующий день после убийства Ахмата Кадырова, Путин был уже в Чечне. Он провел в Грозном заседание руководства республики, встретился с вдовой и родными Кадырова, со старейшинами, облетел на вертолете все еще полуразрушенный город. Вечером того же дня Путин провел в Кремле совещание с российским руководством по проблемам Чечни. Утром 22 июня 2004 года Владимир Путин собрал в Кремле внеочередное заседание Совета безопасности России, чтобы заслушать доклады силовых министров о ночном нападении на Ингушетию. Через несколько часов он уже был в Назрани, где провел совещание руководства Ингушетии и всего Южного округа. Приняв на месте ряд важных решений, президент через несколько часов был на Дальнем Востоке, где уже наступило 23 июня. Вместе с министром обороны Сергеем Ивановым Путин наблюдал за заключительной активной фазой самых крупных в истории России военных учений «Мобильность‑2004». В этих учениях приняло участие несколько тысяч бойцов ВДВ, срочно переброшенных сюда из разных регионов России для уничтожения условного противника. На полигоне «Сергеевский» два часа без перерыва длился полномасштабный бой, причем артобстрелы, бомбежки и стрельба с вертолетов были не имитацией, а реальной боевой стрельбой. После обеда с солдатами в поле Владимир Путин отправился на вертолете во Владивосток, где провел большое совещание по проблемам рыбной отрасли, а еще позже посетил НИИ рыбного хозяйства и крупнейший рыболовный траулер. Два дня слились для президента в один рабочий.

На следующий день Путин посетил Камчатку и ознакомился с положением дел в Петропавловске‑Камчатском, а также с работой самой мощной в России базы российских атомных подводных лодок. Создается впечатление, что Путин подгоняет и Россию, и ее чиновников.

Более насыщенными и интенсивными стали и встречи Владимира Путина с представителями СМИ, а также его общение с гражданами России. Для подведения итогов года В. Путин в 2004 – 2007 годах приглашал в Кремль от семисот до тысячи журналистов российской региональной, московской и иностранной прессы и от трех до четырех часов отвечал на их вопросы. Традиционными стали и ежегодные «Прямые линии с президентом Владимиром Путиным», когда с использованием современных средств связи Владимир Путин общается хотя и в виртуальном пространстве, но со всей страной в режиме прямого эфира.

Западные и российские журналисты уже достаточно хорошо изучили распорядок дня российского президента. В Кремль Владимир Путин приезжает обычно не ранее полудня. Его кабинет расположен в здании Сената. Здесь находился кабинет Бориса Ельцина, который в 1990‑е годы значительно перестроил Кремль, не сохранив кабинеты, в которых работали Сталин и Хрущев. Комнаты, где работал Сталин, переделаны в небольшую православную часовню с множеством икон. Сам Ельцин редко бывал в этой часовне, но Владимир Путин посещает ее часто. Путин почти ничего не изменил в кабинете Бориса Ельцина, который выглядит, по мнению некоторых посетителей, не особенно внушительно. Большой, но не из последних моделей телевизор, много телефонов. Владимир Путин обедает, а часто и ужинает здесь же в Кремле, в президентской столовой на третьем этаже. Здесь есть и винный погреб с большой коллекцией испанских красных вин.

Вечером Путин возвращается в президентскую резиденцию в Ново‑Огареве, но продолжает работать и там, знакомясь с бумагами и вызывая к себе нужных ему людей. Ново‑Огарево – загородная усадьба, построенная в конце XIX века одним из великих князей. Разумеется, она почти полностью перестроена под нужды и вкусы второго президента России. На территории усадьбы стоит небольшая православная церковь; до появления здесь Владимира Путина она была разрушена. В Ново‑Огареве есть закрытый бассейн, огород, вертолетная площадка. Путину перешла и конюшня Бориса Ельцина с элитными лошадьми, и он освоил искусство верховой езды.

Владимир Путин работает вечером долго и редко ложится спать раньше двух часов ночи. Соответственно он и встает обычно не раньше десяти часов утра. Как перед сном, так и по утрам он идет в бассейн. Свой день президент начинает с энергичной спортивной разминки.

Владимир Путин много трудится, его канцелярия составляет расписание дел на день, на неделю, а также предварительное расписание на месяц. Большая часть расписания президента открыта для прессы. Так, например, подсчитано, что в период с 15 марта 2004 года по 14 марта 2005 года в графике Президента России был 321 рабочий день. Его расписание на эти дни содержало 1165 пунктов. Путин провел в этот год 463 встречи, 153 деловых телефонных разговора, выступил в разных аудиториях 145 раз, провел 112 совещаний, принял участие в 67 церемониях и сделал 63 заявления для СМИ. Он провел 36 заседаний, 43 посещения, подписал 21 двусторонний документ и 17 раз участвовал в международных переговорах. За первый год второго срока Владимир Путин выезжал из Москвы 35 раз. При этом он посетил 18 стран. В Санкт‑Петербурге был четыре раза. В Сочи на рабочий отдых он вылетал два раза. Из российских деятелей чаще всего встречался с премьером Фрадковым, из зарубежных – с Кучмой и Шредером[369].

На следующий год интенсивность работы Владимира Путина не снизилась. Согласно официальному рабочему графику, у Путина было 1002 дела за 311 рабочих дней. В период с 15 марта 2005 года и по 8 марта 2006 года у Владимира Путина состоялось 443 встречи, 93 деловых телефонных разговора. Он провел 102 совещания и принял участие в 85 церемониях. Он принял участие в 43 заседаниях, у него было 71 посещение и 43 заявления для СМИ. В этот год у Путина состоялось 20 бесед с зарубежными гостями и 22 раза он вел международные переговоры. Он подписал 15 двусторонних документов. Владимир Путин выезжал из Москвы 42 раза и посетил 20 стран, некоторые по два раза. В Санкт‑Петербурге В. Путин был шесть раз, в Сочи – пять раз. Из российских политиков Путин чаще всего встречался опять‑таки с Михаилом Фрадковым, из деятелей стран СНГ – с Н. Назарбаевым и Робертом Кочаряном, а из деятелей дальнего зарубежья – с Дж. Бушем и Ху Цзиньтао[370].

В действительности встреч, бесед, совещаний и дел у Путина было много больше, так как далеко не все его дела и встречи включаются в официальный и доступный для журналистов график.

Наблюдая за Путиным почти ежедневно на экранах телевизоров, мы убеждаемся, что как человек он изменился с 2000 года не слишком значительно. В своем поведении он продолжает оставаться скромным и скрытным. На многих встречах с крупнейшими российскими бизнесменами и с западными лидерами Путин сохраняет легкую ироничность. Но и в этом случае он может высказываться резко, категорично и сурово.

Обычно он осторожен в критических ситуациях, но отнюдь не нерешителен, вопреки мнению некоторых оппонентов. Путин сохраняет и самоиронию. «Я не хотел и не домогался поста президента, – сказал он на встрече со студентами в Красноярске, – но теперь, как видите, втянулся». Однако мы не раз видели Владимира Путина не только утомленным, но и раздраженным; причин для этого хватало.

К Владимиру Путину с уважением и симпатией относится большинство людей старшего поколения, которые уже не могут рассчитывать на свои силы и которым приходится в значительной мере надеяться на внимание властей, на помощь правительства и президента. От Ельцина никто из этих людей помощи не ждал. Конечно, атака на реальные интересы граждан, нуждающихся в социальной защите, предпринятая весной и летом 2004 года в форме монетизации натуральных социальных льгот, нанесла серьезный урон авторитету власти. Однако она подорвала наше доверие в первую очередь к группе либеральных министров – М. Зурабову, Г. Грефу, Д. Кудрину, А. Жукову. Она ослабила наше доверие к правительству в целом и к Государственной думе в частности. В гораздо меньшей мере эта неумелая и плохо проведенная реформа затронула авторитет президента, который дистанцировался от действий правительства, заметив, что «каждая ветвь власти должна действовать в пределах своей компетенции».

К тому же мы ясно видели, что не Дума, а президент заставил правительство существенно откорректировать как законопроект, так и сам закон. При этом некоторые из важных решений были приняты помимо правительства и Думы указами самого президента. В конечном счете положение большинства ветеранов и инвалидов, которые решительно протестовали против первоначальных версий закона № 122, не ухудшилось, а улучшилось.

К Владимиру Путину с уважением и симпатией относится и большинство молодых людей, особенно студенчество. Об этом свидетельствует не только активность таких массовых молодежных организаций, как «Идущие вместе» и «Наши», но и крайне малый успех новой «революционной» студенческой организации «Идущие без Путина». Даже рекламирующая эту организацию западная печать была вынуждена признать, что в 11‑миллионной Москве эта новая организация смогла привлечь всего около сотни человек, а в Санкт‑Петербурге и того меньше.

Владимир Путин пользуется несомненным авторитетом среди духовенства, а также во всем военном сословии, а не только среди офицеров из специальных служб, как об этом говорят его политические оппоненты. Президент России уважаем среди большей части российской интеллигенции и сам относится к ней с большим уважением.

Владимир Путин пришел на пост президента после Бориса Ельцина и унаследовал, как известно, значительную часть его команды. С собой он привел в правительство и в администрацию в первый год не более десяти человек. Позднее он существенно расширил свою команду, и о правительстве, которое было сформировано весной 2004 года, можно было говорить как о правительстве Путина. В. Путин встречается не только с М. Фрадковым, он нередко приглашает к себе и министров, а также регулярно проводит в Кремле встречи с группой ведущих членов правительства. Однако далеко не все из людей, которых в 2006 году можно было бы назвать «командой Путина», сумели отличиться при работе в новых условиях и в новых масштабах. Как историк я старался более внимательно наблюдать за работой не только самого В. В. Путина, но и людей из его команды. На мой взгляд, лучше других работали в последние годы министры силового блока – Сергей Иванов, Николай Патрушев, Рашид Нургалиев. Положительной оценки из «питерских» заслужили полпреды Дмитрий Козак и Георгий Полтавченко, а также спикеры Сергей Миронов и Борис Грызлов. Особенно отличилась и как политик, и как управленец Валентина Матвиенко. Из министров экономического блока лучше других показали себя такие министры, как А. Гордеев, И. Левитин, Ю. Трутнев и В. Христенко. Никакой симпатии ни у публики, ни у наблюдателей не вызывала работа таких министров, как Г. Греф, А. Кудрин, А. Жуков, В. Яковлев и особенно М. Зурабов. Ясной стратегии экономического развития России на длительный срок так и не было выработано. Во многих случаях, когда экономический блок правительства начинал работать самостоятельно и «в пределах своей компетенции», оно совершало грубейшие ошибки. Так было с печально известным законом № 122, который удивил всех своей некомпетентностью, громоздкостью, а также неясностью мотивов. Правительство запутало и нарушило в 2006 году всю сферу торговли алкогольной продукцией – а это крайне чувствительная часть российского потребительского рынка. Россия получает от повышения цен на нефть огромные дополнительные доходы. Но так ли разумно правительство использует эти громадные средства, которые кое‑кто из деятелей правительства называет «незаработанными», «лишними» и подлежащими «стерилизации»? На этот счет у общественности много сомнений. В крайне неприятные или даже скандальные ситуации попадали в последние два года такие люди из команды Владимира Путина, как Герман Греф и Любовь Слиска, первый вице‑спикер Государственной думы. Но В. Путину трудно наказывать людей из своей команды, так как это может быть расценено как его поражение. Создается впечатление, что Путин работает за всех: и за президента, и за премьера, и за министра финансов, и за министра экономического развития, и за главу «Газпрома». Явно не справляется со своей работой глава РАО «ЕЭС России» А. Чубайс. Гораздо лучше работает корпорация «Российские железные дороги», возглавляемая В. Якуниным. Однако эта сверхнапряженная работа президента В. В. Путина не может продолжаться бесконечно. А между тем сильные и эффективные политики и управленцы в России есть – в том числе и среди губернаторского корпуса. Но их надо собрать, объединить и возглавить. Невольно возникает один из редких, но и не уникальных политических сценариев – уйти, чтобы вернуться, но уже с другой командой.

Молодой американский экономист Джерри Сакс из Гарварда, который вместе с сотней других западных экономистов и экспертов начал проводить в России в 1992 году, по поручению Егора Гайдара и с согласия Бориса Ельцина, «шоковую терапию», честно признался уже через два года в своей неудаче. «Когда мы приступили к реформам, – писал он, – мы чувствовали себя врачами, которых пригласили к постели больного. Но когда мы положили больного на операционный стол и вскрыли его, мы вдруг обнаружили, что у него совершенно иное анатомическое устройство и внутренние органы, которых мы в нашем медицинском институте не проходили»[371]. В конце 1994 года западные эксперты покинули Россию – после осеннего кризиса 1994 года. У постели полуразрушенной страны толпились теперь наши собственные «реформаторы»: Анатолий Чубайс, Борис Немцов, Виктор Черномырдин, Александр Лившиц, Владимир Шумейко. Самый циничный из этой группы «реформаторов» Алексей Улюкаев тогда заявлял: «Те, кто, проводя жизненно необходимую операцию, да еще при отсутствии антибиотиков, перевязочных средств, стерильных инструментов, даже электричества, делают нередко больно, редко удостаиваются доброго слова и благодарности современников. Напротив, их удел – беспощадная, подчас разнузданная критика. Это ничего. Пусть нашим общим памятником будет построенный в боях капитализм. Аминь»[372]. Общим памятником этим «реформаторам» стали рухнувшие в 1998 году финансовые пирамиды.

Владимир Путин, приняв страну из рук всех этих людей почти в безнадежном состоянии, сумел исправить ситуацию, хотя и не во всем. Россия все еще больная страна, хотя ее выздоровление идет быстро. Она уже делает твердые шаги вперед. Все мы с надеждой смотрим на В. Путина. Но ни один врач не может вечно стоять у постели больного.

Владимир Путин стал безусловным национальным и политическим лидером, а это нечто большее, чем пост президента. Харизма национального лидера не может быть передана кому‑то другому посредством голосования. Политика состоит из решения многих сложнейших уравнений с большим числом неизвестных величин. Национальным лидером становится не тот человек, которого выбрали или назначили на тот или иной высокий пост, а тот, кто доказал на деле свою способность быстрее и лучше других находить решение этих уравнений. Такой человек появляется не везде и не всегда даже в переломные для стран и народов годы. Ни Борис Ельцин, ни Джордж Буш не стали для своих стран национальными лидерами, хотя занимали много лет посты президентов своих государств.

Излишне говорить о сложности управления такой большой страной, как Россия с ее 87 регионами, да еще в переходный период. Здесь важны не только интеллект и воля, которых В. Путину не занимать. Здесь важен опыт в решении не просто смежных, но и глобальных проблем, когда одно неверно принятое решение может определить неверную траекторию движения страны на многие годы. Сколько таких ошибочных решений принял Борис Ельцин или еще ранее Михаил Горбачев! За многие из них не одна лишь Россия расплачивается до сих пор. За последние семь лет Владимир Путин накопил опыт такого управления и притом по преимуществу в режиме «ручного управления». Это уникальный опыт, и его можно передать другому человеку только частично, ибо в первую очередь это опыт активной самостоятельной работы. Когда новый летчик садится за штурвал большого самолета – это всегда содержит элемент риска. Уменьшить этот риск может лишь сидящий рядом опытный пилот, который имеет не только возможность, но и право дать нужный совет или даже вмешаться в ситуацию, если она окажется критической. О такой роли для себя мечтал и Борис Ельцин.

Все, кто сегодня размышляет о проблеме преемственности власти в России, говорят обычно о тех или иных людях в окружении президента. Это понятно, но это лишь часть проблемы. Владимир Путин может уйти с поста президента, но как национальный и политический лидер, как человек, продолжающий концентрировать на себе не только внимание, но и доверие народа, он не может уйти из российской политики. Он сам говорил об этом: «Не беспокойтесь, я найду свое место в строю».

Проблема, однако, не только в личностях, в их интеллекте и опыте или в доверии к ним народа России. Все это крайне важно, но всего этого для поддержания жизнеспособности и исторической прочности такой страны, как Россия, недостаточно. Один из наиболее вдумчивых российских политологов Глеб Павловский недавно писал: «Перед нынешней командой стояла сверхценная задача – существование России как таковой. И задача выполнена, страна сбылась. Россия больше не остаток другой страны и не полигон “процесса реформ". Теперь же предстоит достраивать государство. Но для России внутренние дела почти всегда – продолжение внешних, и это не имперская ностальгия, а глобальная природа устройства России. Мы встроены в мир, а мир, похоже, накренился к большой войне. Естественно, следует до последней возможности сдерживать ее и самим держаться в стороне. Так Путин и делал, но удастся ли впредь? Россия слишком заметный сегмент на глобусе»[373]. Я согласен с первой частью этого тезиса, но не согласен со второй его частью. На мой взгляд, мир еще не накренился к большой войне, а в России не внутренние дела есть продолжение внешних, а, напротив, решение внешних проблем должно определяться состоянием и степенью решения внутренних проблем. Да, мы должны достраивать государство, но это в первую очередь означает создание прочного фундамента государства, а также прочных несущих его конструкций. Таким фундаментом на сегодня является Конституция РФ. Несущими конструкциями демократического государства может быть только система устойчивых, влиятельных и определенных по своей идеологии партий. Всего этого у России пока еще нет, а это и порождает слишком большую зависимость страны и народа от качеств и способностей ее лидера.

Россия должна иметь своей опорой не аморфное «путинское большинство» и не тот слой высших чиновников, на котором до сих пор держалась власть в стране. Волею судеб во главе государства в последние шесть лет оказались не ставленники олигархов и не «Семья», а корпорация бывших разведчиков и выходцев из других силовых и специальных структур. Эти люди спасли Россию, но они не могут достроить государство и сформировать в новых условиях русскую нацию без опоры на реальные общественные слои: рабочих, служащих, военных, профсоюзы, малый и средний бизнес, крупное предпринимательство. Подобного рода «партийное строительство» в стране уже началось, но его результаты пока еще не слишком велики. Во всяком случае, «Единая Россия» еще не стала тем, что можно было бы назвать политической партией. У нее нет ясной идеологии и нет ясной политической программы. Лидер этой партии Борис Грызлов обладает многими достоинствами, и как спикер он хорошо ведет заседания Государственной думы. Однако в руководстве партии «Единая Россия» он был до сих пор только местоблюстителем. Б. Грызлов этого и не отрицал. Он часто говорил и говорит, что он и как лидер партии, и как глава партийной фракции в Думе проводит политику президента Владимира Путина.

Параллельно «Единой России» началось формирование еще одной крупной партии, которая приняла наименование «Справедливая Россия». Во главе нее стоит спикер Совета Федерации Сергей Миронов, и она объединяет прежние партии – Российскую партию пенсионеров, Российскую партию жизни и часть политического блока «Родина». К «Справедливой России» примкнули несколько более мелких левоцентристских групп и движений, и это новое объединение претендует на социал‑демократический электорат. «Справедливая Россия» также объявила себя партией, которая поддерживает президента В. В. Путина и его политику. В главном поддерживает политику Владимира Путина и Либерально‑демократическая партия Владимира Жириновского. С критикой Путина, но с разных позиций выступают коммунисты и в первую очередь КПРФ, а также несколько праволиберальных группировок. Насколько жизнеспособными окажутся те или иные политические партии и движения – об этом можно будет судить лишь по итогам выборов в Государственную думу, то есть в самом конце 2007 года.

Нет никаких сомнений в том, что Владимир Путин не уйдет из политической жизни России и сохранит положение политического лидера, хотя в его команде и произойдут определенные перестановки и перегруппировки. Это в целом весьма сплоченная команда, которую нельзя даже сравнивать с теми слабыми и разношерстными группами политиков, чиновников и управленцев, которые собирал вокруг себя Борис Ельцин. Но это также и очень дисциплинированная команда, в которой есть на сегодня только один безусловный лидер – Владимир Путин. Какое место в строю он будет занимать в 2008 – 2012 годах, не имеет при данном составе его команды принципиального значения. Национальный и политический лидер – это не должность, и история многих стран мира в XX веке, в том числе и история России или Советского Союза, Китая, Индии и многих других стран, знает немало примеров, когда национальный и политический лидер обладал наибольшим влиянием и немалой властью, даже не занимая никаких высших государственных постов в формальных структурах власти. Это выбор народа, это проблема авторитета и реального политического влияния. Как я уже писал выше, президент страны – это не всегда ее национальный лидер. Но и национальный лидер – это не всегда президент.

 

 

Вместо послесловия

 

Эта книга выходит в новой серии издательства «Молодая гвардия» «ЖЗЛ: Биография продолжается», что создает для автора ряд трудностей. Уже в те несколько месяцев, которые прошли от окончания работы над рукописью и до сдачи ее в печать, в жизни России и в деятельности самого Владимира Владимировича Путина состоялось немало важных событий, требующих анализа и оценки. Смерть и похороны Бориса Ельцина, первого Президента России, восьмое послание Владимира Путина Федеральному собранию, саммит «Большой восьмерки» в ФРГ, экономический саммит в Санкт‑Петербурге, саммит стран СНГ, визит В. Путина в США в поместье Джорджа Буша‑старшего в Каннебанкпорте – это перечисление дел, встреч и решений президента весной и летом 2007 года можно продолжить.

Пожалуй, наиболее значительный отклик в России и во всем мире получили поездка Владимира Путина в Гватемалу и его выступление на заседании Международного олимпийского комитета (МОК) с призывом провести зимнюю Олимпиаду 2014 года в Сочи. Известно, что для большинства членов МОК Сочи не являлся накануне заседания несомненным фаворитом. Однако именно убедительная, сильная, даже страстная речь В. Путина, которую видели и слышали, благодаря телевидению, сотни миллионов людей во всем мире, изменила мнение и настроение многих членов Международного олимпийского комитета. Россия победила в этом трудном, долгом и далеко не всегда спортивном соревновании заявок и предложений. Владимир Путин, к удивлению многих, произнес свою речь на английском и французском языках – официальных языках МОК. Короткое, но яркое и энергичное выступление В. Путина войдет не только в историю олимпийского движения или в историю России, но и в историю ораторского искусства. Немного можно привести примеров, когда риторика столь быстро и эффективно изменяет реальный ход событий – и не только в спортивной биографии большой страны.

«Как известно, – писала из Гватемалы журналистка Наталья Меликова, – заявки городов‑кандидатов оценивались по 11 категориям – от 0 до 10. Но то, что не учла методика МОК, оказалось решающим фактором, фактором № 12 или Владимиром Путиным, который одержал самую неожиданную, но вместе с тем и самую впечатляющую победу за все годы своего правления – Сочи выиграл Олимпийские игры 2014. Успех города, шансы которого еще несколько дней назад считались минимальными, стал возможен во многом благодаря усилиям, которые предпринял российский президент. В итоге его фантастическая воля к победе была оценена».

В данном случае Владимир Путин выступал не только как президент или как поклонник российского спорта, но и как человек, в жизни которого спорт играл и продолжает играть очень большую роль. Многое в жизни, в личности, в способностях и достижениях В. Путина объясняется его собственной неординарной спортивной биографией, которая не завершилась и сегодня. То, что Владимир Путин сделал для России, – неоценимо. Но есть немало свидетельств того, что главные из его достижений – впереди.

 

⇐ Предыдущая54555657585960616263Следующая ⇒

Поделиться: