Принесем Тебе любовь нашу.

Святитель Лука Крымский

(Войно-Ясенецкий)

Принесем Тебе любовь нашу.

Беседы в дни Великого поста и Страстной седмицы

 

Великий пост

 

Слово в первую неделю Великого поста

 

I. О блаженствах

 

Мы говорили с вами о том, что страшная чугунная цепь куется диаволом из страстей наших, которая спускается глубоко-глубоко, в самую бездну, увлекая за собой тех, кто, не упражняясь в воздержании, дает волю своим страстям. Теперь же речь моя о другой цепи, золотой и святой, которая скована для нас Самим Господом Иисусом Христом. Я назвал ее золотой, но ничтожно это название для нее, ибо она неизмеримо, бесконечно драгоценнее золота. Эта цепь легко вознесет нас ввысь, к самому Божию Престолу. Из каких звеньев связана эта цепь? Их тех заповедей блаженства, которые вы слышите на каждой Литургии и должны глубоко хранить в сердце своем.

Блаженны нищие духом, ибо их есть царство небесное (Мф. 5,3). Кто эти нищие духом? Это те, которые в духовном отношении подобны убогим, голодным, нищим телесно, ничего не имеющим; это те, которые искренне, от всего сердца считают себя не обладающими никакими духовными и нравственными достоинствами. Если сделают что-то доброе, смиренно сознают, что не они это сделали, а благодать Божия, которая с ними (см. I Кор. 15,10).

Смиренные — это те, которые ни над кем не превозносятся, но считают себя ниже всех и хуже всех. Смиренные — это те, о которых Сам Бог устами пророка Исаии говорит: Вот на кого Я обращаю взор: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим (Ис. 66, 2). Смирение есть то первое, важнейшее и основное, чего требует от нас Бог. Это первый шаг, первое звено в золотой цепи. А с ним связано и второе звено: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5, 4). Смиренные легко плачут; гордые не плачут никогда.

О чем же плачут смиренные? Какие слезы смиренных драгоценны пред Богом? Разве все слезы равны? Ведь люди нередко плачут слезами зависти, злобы, ненависти. Не об этом окаянном плаче слово Христово: оно о тех, кто плачет, помышляя о множестве своих грехов, об их давящей тяжести, о своей виновности пред Богом, о своем недостоинстве. Это печаль по Богу, о которой писал св. апостол Павел во Втором послании к коринфянам (II Кор. 7, 10).

Драгоценны пред Богом и слезы тех, кто не может выносить неправды мира, кто мучается и терзается, живя среди людей неистово развратных, как мучился праведный Лот, живя в Содоме. Вот если такие чистые слезы потекут из глаз наших, если терзается душа наша нашим собственным недостоинством, если терзается злом и неправдой мира, тогда блаженны мы, тогда сбудется над нами сказанное Христом: Блаженны плачущие, ибо они утешатся . Утешатся великим, вечным утешением у Бога.

А дальше какое звено? Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Мф. 5, 5). Кто эти кроткие, и какую землю они наследуют? Конечно, не эту землю, ибо она сгорит со всем, что на ней (II Пет. 3,10), но землю иную, новую: наследуют жизнь вечную за то, что в жизни своей, во всех делах своих уподобились Самому Господу нашему Иисусу Христу, Который, будучи злословим, не злословил взаимно, страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному (I Пет. 2, 23). Блаженны те, которые не отвечают на оскорбления оскорблением. Блаженны те, чье сердце мягко, как воск, а не жестко, как камень, подобно сердцу гордых. Блаженны кроткие, ибо кротость противоположна гордости. Кротость есть следствие нищеты духа и чистых слез.

В таком блаженном духе просыпается ненасытная жажда и алчба вечной, высшей правды. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся (Мф. 5, 7), найдут в вечной жизни, в царстве Божием ту правду, которой так мало на земле. А жаждущие правды знают, что тяжесть неправды основана на немилосердии друг к другу. И в сердце их — новое звено золотой цепи: Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф. 5,7).

А что дальше? Дальше обещано нам: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5, 8). Самого Бога узрят те, у кого в сердце нет грязи, мерзкой гнусной лжи, блуда, клеветы, ненависти, чьи сердца всегда спокойны, кротки, чисты. Эти блаженные уже не могут видеть людей ссорящихся и враждующих — они становятся миротворцами. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими (Мф. 5, 9).

Но примиряя других и храня мир со всеми и в сердце своем, сами они твердо противятся злу, претерпевая из-за этого любые скорби. И когда в сердце человека эта золотая цепь удлинится так, что он станет способен спокойно, безропотно, даже радостно принимать гонения за правду, за Христа, тогда услышит он: Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть царство небесное (Мф. 5,10).

И, наконец, то, что увенчивает все добродетели: Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах (Мф. 5,11–12). Вот куда возносит эта святая золотая цепь — в царство Божие, в царство небесное.

Заповеди Ветхого Завета, данные Богом Моисею на горе Синайской, имели в виду пороки грубые, а эти заповеди требуют от нас высшего совершенства. Кому же говорю я о высшем совершенстве? Нет ли среди слушающих это таких, которые не знают и азбуки христианства, которые не сделали и первого шага по пути добродетели?

Послушайте, что говорил великий святитель Иоанн Златоуст своей пастве, во многом подобной вам: «Я вижу, что многие после Крещения живут небрежнее некрестившихся и даже не имеют никакого признака христианской жизни. Потому-то ни на торжище, ни в Церкви не скоро различишь, кто верующий и кто неверующий. Верующий должен быть виден не только по дару, но и по новой жизни. Верующий должен быть светильником для мира и солью. А если ты самому себе не светишь, не предотвращаешь собственной гнилости, то как нам узнать тебя? По тому ли, что ты погружался в священные воды? Но это может довести тебя до наказания. Величие почести для не желающих жить сообразно этой почести увеличивает казнь.

Верующий должен блистать не тем одним, что получил от Бога, но и тем, что ему собственно принадлежит; надобно, чтобы он по всему был виден — и по поступи, и по взору, и по виду, и по голосу. Говорю об этом для того, чтобы нам соблюдать благоприличие не для показа, а для пользы тех, кто смотрит на нас.

А теперь, с какой стороны ни стараюсь распознать тебя, везде нахожу тебя в противоположном состоянии. Хочу ли заключить о тебе по месту, — вижу тебя на конских ристалищах, на зрелищах, вижу, что ты проводишь дни в беззакониях, в худых сборищах, на рынке, в сообществе с людьми развратными. Хочу ли заключить о тебе по виду твоего лица, — вижу, что ты непрестанно смеешься и рассеян, подобно развратной блуднице, у которой никогда не закрывается рот. Стану ли судить о тебе по одежде, — вижу, что ты наряжен ничем не лучше комедианта. Стану ли судить о тебе по спутникам твоим, — вижу, что ты водишь за собою тунеядцев и льстецов. Стану ли судить о тебе по словам, — слышу, что ты не произносишь ничего здравого, дельного, полезного для нашей жизни. Буду ли судить о тебе по твоему столу, — здесь открывается еще более причин к осуждению.

Итак, скажи мне, как могу узнать, что ты верный, когда все перечисленное мною уверяет в противном? И что говорю — верный? Даже человек ли ты, и того не могу узнать доподлинно. Когда лягаешься, как осел; скачешь, как вол; ржешь на женщин, как конь; объедаешься, как медведь; утучняешь плоть, как лошадь; злопамятен, как верблюд; хищен, как волк; сердит, как змея; язвителен, как скорпион; коварен, как лисица; хранишь в себе яд злобы, как аспид и ехидна; враждуешь на братьев, как лукавый демон, — как могу счесть тебя человеком, не видя в тебе признаков естества человеческого?

Ища различия между оглашенным и верным, подвергаюсь опасности не найти различия даже между человеком и зверем. Как, в самом деле, назову тебя зверем? Ведь у каждого зверя какой-нибудь один из этих пороков. А ты, совокупив в себе все пороки, далеко превосходишь и их своим неразумием. Назову ли тебя бесом? Но бес не служит мучительству чрева, не любит денег. А когда в тебе больше пороков, нежели в зверях и бесах, скажи мне, как можно назвать тебя человеком? Если же нельзя назвать тебя человеком, то как наименуем тебя верным? А что всего печальнее, находясь в столь худом состоянии, мы и не помышляем о безобразии души своей, не имеем и понятия об ее гнусности» [1].

Вот страшная речь великого святого, речь произнесенная полторы тысячи лет тому назад, но как свежа она и сейчас! Разве нет среди нас таких, к кому можно отнести эти страшные слова? К стыду нашему, есть и немало! Как некоторые держат себя в храме Божием? Они толкаются, ругаются, сквернословят, осуждают, сплетничают. Зачем они ходят в храм Божий? Зачем своим присутствием оскверняют святое место? Зачем смущают чистые сердца тех, кому невыносимо видеть такое кощунство?

А что делают они, вернувшись из храма? Истязают, изводят своих домашних. Злая свекровь отравляет жизнь несчастной невестке, преследуя ее, проклиная и ругая за всякую мелочь, бьет, гонит из дому, добивается развода с сыном, доводит до самоубийства! Но разве только свекрови таковы? Есть и такие невестки, такие сыновья и дочери, которые старых родителей выгоняют из дому. Таких древний закон Моисеев предписывал побивать камнями. Эти люди по духу своему совсем далеки от Церкви. Есть и такие лжехристиане, которые воруют, лгут, развращают своих же собственных детей!

Мальчик одиннадцати лет украл в школе тетрадь. Привлеченный к ответу, он сказал: «Ведь я вижу, как мама постоянно берет уголь у соседки, я думал, что так и нужно». Другой мальчик, двенадцати лет, всегда лжет, и когда ему говорят, что лгать нельзя, что лгать подло, он отвечает: «Но мне всегда говорили, что надо брать пример со старших, а я слышу каждый день, как мама лжет папе и тете и обманывает их. Значит так нужно».

Девочка пятнадцати лет красит губы и брови. Она этому научилась глядя на свою мать, у которой волосы уже седые. О, несчастная мать! Чему ты учишь свою дочь? Каждый день бываешь в церкви и не слышала слова св. апостола Петра: Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (I Пет. 3, 3–4). Ее это будто и не касается, она не учит дочь тому, чтобы быть сердцем красивой, а учит ее фальши и лжи.

Вот выходит из храма не бедно одетая женщина с девочкой лет шести. Доброе дитя, увидев одного несчастного старика, дает ему рубль. И что же мать? Она за это наказывает своего ребенка! Разве она никогда не слышала, что на Страшном Суде Христовом немилосердные пойдут в муку вечную? Но учит ребенка не быть милосердным, запрещает творить добрые дела!

Что ждет всех этих несчастных? Господь наш Иисус Христос учил: Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», – войдет в царство небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного (Мф. 7, 21). Этим людям, постоянно ходившим в церковь и считавшим себя христианами, Он скажет: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие (Мф. 7, 23), отойдите вы, окаянные, дерзающие открывать свои змеиные уста, чтобы принять Тело Мое и Кровь Мою.

Убойтесь гнева Божия! Вспомните слова свт. Иоанна Златоуста о том, что св. Крещение для упорно не желающих жить сообразно данным Богу обетам только увеличивает казнь. Посмотрите, как живут неверующие, евреи, мусульмане. Они не наследуют царство Божие, как ни тяжко сказать им это, ибо царство Божие закрыто для тех, кто не исповедует Христа Богом Истинным, кто в жизни своей не причащался Тела Христова и Крови Его, не питался соками Божественной Лозы.

Мы не знаем, что ждет их, но думаю, участь их будет менее горькой, чем участь несчастных лжехристиан. Ибо из-за них, как написано, имя Божие хулится у язычников (см. Рим. 2, 24 и Ис. 52, 5). Поймите, что, назвавшись христианами, мы не можем жить хуже неверующих, а обязаны неустанным трудом стремиться к достижению добродетелей, всей жизнью своей прославляя имя Божие, которое носим, в чем да поможет нам благодать Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава и держава во веки веков. Аминь.

27 марта 1949 г.

 

II. Об участи еретиков

 

В первое воскресенье Великого поста, которое называется неделей Торжества Православия, святая Церковь торжествует утверждение и упрочение православной веры, победу над многочисленными еретиками, осужденными семью Вселенскими Соборами.

Вы знаете, что еще во времена апостольские появилось много лжеучителей, и число их все умножалось и умножалось с течением веков. Восставали еретики, искажавшие святую православную веру, вносившие в Символ веры свои нечестивые изменения, ложно учившие о Божестве Господа нашего Иисуса Христа. И многие последовали за их нечестием, многие погибли смертью вечной.

Все это было предсказано святыми апостолами. Вот что говорит св. апостол Петр во втором своем соборном послании: Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучителя, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель. И многие последуют их разврату, и через них путь истины будет в поношении (II Пет. 2, 1–2). Также и святой ап. Павел предупреждал христиан ефесских: Я знаю, что по отшествии моем войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою (Деян. 20, 29–30).

Уже тогда, в древние времена апостольские, начались разделения в Церкви Христовой, а ведь Сам Господь наш Иисус Христос говорил о том, что Церковь Его святая должна быть единой: И будет одно стадо и один Пастырь  (Ин. 10, 16). И в Своей Первосвященнической молитве Он взывал к Отцу Своему: Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин. 17, 10–21).

Господь учил о единстве Церкви, будучи ее Главою и Пастырем; всевозможные же лжеучителя и еретики, как хищные волки, всегда стремились обособиться от Христа и расхитить часть Его стада, в жажде власти и почитания от мира. Они терзают и угрызают Церковь Христову. В 1054 году из-за притязания римских пап на нераздельное господство в Церкви, которой они хотели управлять единолично, западная, т. е. католическая церковь отделилась от Церкви Восточной, Православной, к которой мы принадлежим. Святые апостолы никогда не практиковали единоначалия в Церкви: Церковь управлялась Соборами, и никто не именовал себя наместником Христа на земле. Православные сделали все, чтобы предотвратить разделение, но Господь попустил быть этому.

В XV веке восстал новый расколоучитель Лютер, который подверг дерзкой своевольной критике все учение Церкви и совершенно его переделал, так, как ему казалось нужным. И возникла новая, уже совершенно порвавшая преемственность с апостолами, ересь лютеранская (протестантство). А затем началось постоянное и безостановочное деление протестантства на множество сект и толков, ибо Лютер предоставил всем своим последователям полное право толковать Библию так, как они сами находят нужным.

Такое толкование, без руководства Богом поставленных пастырей Церкви, стало неизбежно кривотолкованием. Всякий понимал Библию так, как хотел, так, как подсказывали ему его необразованность и немощь ума. И сейчас у протестантов огромное количество сект.

Но, к великому горю нашему, и в нашу Церковь проникло влияние этих протестантских ересей и сект. Нашлось в нашем народе немало таких, которые оставили веру отцов и пошли за протестантскими сектантами. Так возникли у нас штундизм, баптизм и многие другие секты.

В секты уходят люди невежественные, не утвержденные в истине, и учение свое создают, будучи проникнуты самым тяжким пороком, самым тяжким грехом — сатанинским грехом гордости. Они смеют дерзко критиковать то, что установлено Вселенскими Соборами, что предписано святыми апостолами, чему учит Церковь Православная. Они нелепо и невежественно подвергают уничтожающей критике всю Библию, весь Новый Завет, выбирая из Св. Писания только то, что льстит их самолюбию и гордости, и отбрасывая все то, что противоречит их предвзятым мнениям.

Гордость и глубокое невежество лежат в основе сектантства. Это надо всем твердо запомнить. Сектантство выродилось у нас в дикие, нелепые формы, возмутительные по своей глупости и по своему дерзкому отрицанию всего христианского учения; о некоторых из них стыдно и говорить.

Есть немало сектантов, которые отвергают Божество Иисуса Христа. К стыду русского народа, нашлись в нем люди, которые, позабыв все его прошлое, все вековые национальные устои, свою православную веру, стали исповедовать еврейскую веру, ибо есть целый ряд жидовствующих сект, которые соблюдают весь закон Моисея, чтут все иудейские праздники, подвергают себя и детей своих обрезанию и становятся из русских евреями. Вот до каких нелепостей доходят некоторые сектанты.

Святой апостол Петр в своем Втором соборном послании говорил: Невежды и неутвержденные превращают Павловы писания к собственной своей погибели, как и прочие писания (II Пет. 3, 16).

А вот слова святого апостола Павла: Как проповедовать , если не будут посланы (Рим. 10, 15). Служители Церкви, архиереи и священники, посланы на проповедь: священников посылают архиереи, а архиереи получили эту власть от апостолов, апостолам же повелел пасти Свое стадо Сам Господь: Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня (Лк. 10, 16).

Эти слова прямо относятся и к сектантам, не слушающих служителей Церкви, и таким образом, отвергающихся Самого Господа Иисуса Христа и Пославшего Его Отца. Отрекшись от Божественной Истины, сектанты попрали заповеди Божий, отвергли Таинства Церкви и сами себе присвоили право проповедовать. Как же и что будут они проповедовать, если они не посланы?

Нет более тяжкого греха, чем расколы и разделения в Церкви Христовой. Так говорили все великие святители. Приведу слова священномученика Киприана: «Люди, не хранящие союза и тесного общения с Церковью, хотя бы предали себя смерти за исповедание имени Христова, грех их не смоется и самою кровью: неизгладимая и тяжкая вина разделения не очищается даже кровью». А другой священномученик — Игнатий Богоносец — сказал так: «Не обманывайтесь, братья, кто последует производящему раскол, тот не наследует царства Божия».

Видите, какой ужасный грех — раскол и сектантство, как страшно уклоняться от Церкви Христовой и идти за еретиками. Святые апостолы многократно предупреждали нас об этом. В Послании к римлянам ап. Павел говорит: Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от тех (Рим. 16, 17).

Господь Иисус Христос сказал: Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри — волки хищные (Мф. 7, 15). Знайте, люди Божие, что сектанты лицемерны, что они приходят, надев личину любви и смирения. Они чрезвычайно хитры: тонко льстят слуху, прикидываются святыми, пленяют «любовью», вниманием к вам, завлекают в свои сети, и в этих сетях вы погибните.

Святой апостол Павел в Посланиях к фессалоникийцам и галатам призывает: Стойте и держите предания, которым вы научены или словом, или посланием нашим (II Фес. 2, 15). Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали, да будет анафема (Гал. 1, 8).

Всех тех, кто состоит в сектах, кто соблазняет людей своими лжеучениями, апостол Павел предает анафеме. И следуя его словам, святая Церковь в день Торжества Православия анафематствует всех еретиков, всех не признающих Вселенских Соборов и Священного Предания. Помните и знайте, что если вас кто-то соблазнит и увлечет в сектантство, то вы подлежите анафеме, вечному проклятию. Что может быть страшнее? Я не знаю. Я только могу вас умолять, как умолял святой ап. Павел, беречься этих хищников, беречься производящих расколы, никогда не ходить на их собрания, иначе будете отравлены ядом их. Бойтесь, как огня, общения с еретиками, с сектантами. Держитесь той веры, которой научает нас святая Церковь — веры евангельской, веры Христовой, веры апостольской, и спасет вас Господь Иисус Христос. Аминь.

25 марта 1945 г.

 

III. Об иконоборчестве

 

Святое Православие, победив все ереси, утвердилось навеки.

Много восставало лжеучителей и расколо-учителей-еретиков, начиная с древних времен. Были ереси, которые потрясали Церковь в течение целых столетий, такие, как ереси Ария, Македония, Евтихия, Диоскора, Нестория и ересь иконоборческая. Они принесли Церкви неисчислимые, тягчайшие страдания, и было много исповедников и мучеников, проливших свою кровь за истинное Православие в борьбе с этими лжеучителями и еретиками. Многие великие святители подвергались изгнанию, некоторых даже по нескольку раз лишали их кафедры. А святитель Флавиан, Патриарх Цареградский, на соборе, называемом «разбойничим» и возглавляемом еретиком Диоскором, был избит так тяжко, что умер через три дня.

А ересь иконоборческая была одной из самых лютых. Она началась при императоре Льве Исаврянине, который вступил на престол в 717 году. Он был ставленником войска и всецело зависел от него, а в войске было немало противников почитания святых икон. Желая угодить войску, он начал жестокое гонение на православных.

Гонение это продолжил его преемник Константин Копроним. Что значит это имя — Копроним? «Копрос» по-гречески значит «кал». И это имя нечестивец получил потому, что во время Крещения осквернил купель. Эти два императора царствовали очень долго и причинили Церкви тягчайшие страдания. За ними последовали другие императоры-иконоборцы, продолжавшие их злое дело и терзавшие Церковь более ста лет.

Неописуемы страдания, которые тогда претерпела Церковь, в особенности же монахи, наиболее стойко стоявшие за почитание святых икон. Императоры-иконоборцы закрывали почти все монастыри и храмы, в которых были святые иконы, обращали их в склады и военные базы. Монахов истязали и мучили, выкалывали им глаза, отрезали носы, иконами разбивали им головы. Тем, кто писал иконы, обжигали пальцы на раскаленных медных досках, до обугливания.

И только тогда, когда на Византийский престол взошла императрица Ирина, ей удалось — правда, только на время — прекратить это гонение, восстановить почитание святых икон и собрать в 787 году VII Вселенский Собор, который восстановил законность и правильность иконопочитания. После нее восстал новый иконоборец — император Феофил, но все же иконоборческая ересь была сломлена благочестивой царицей Феодорой, которая в 842 году созвала священный Собор, окончательно утвердивший догмат иконопочитания. Этот Собор изрек анафему на всех, кто дерзал говорить, что почитание икон есть идолопоклонство, и нас, христиан, называть идолопоклонниками.

Но и сегодня сектанты продолжают иконоборчество. Недавно в одном сибирском городе два баптиста во время богослужения вошли в храм и стали громко кричать, называя христиан идолопоклонниками, а иконы — идолами. Разве это не безумие?

Почему дерзают они своими нечестивыми устами изрыгать змеиный яд? Ведь это глубокое непонимание второй заповеди Закона Моисеева: Не делай себе кумира, и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не покланяйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой (Исх. 20, 4). Что значит эта заповедь? Смысл ее совершенно ясен. Она запрещает творить себе кумиров, то есть идолов, запрещает вместо Бога Истинного почитать бездушных истуканов, подобных тем, которых почитали древние ассиро-вавилоняне, древние египтяне, греки и римляне и другие языческие народы.

Египтяне почитали быка Аписа; были безумцы, которые почитали обезьян, крокодилов, различных гадов. Почитали солнце и луну и делали их изображения. Изображениям своих выдуманных, несуществующих богов: Ваала, Астарты, Зевса, Аполлона, Гермеса и прочих, изображениям животных и гадов поклонялись как истинным богам в уверенности, что в идолах живут воображаемые боги.

Вот это действительно идолопоклонство. Сущность его в том, что люди отвращаются от Истинного Бога и служат бесам. Из многих повествований о жизни угодников Божиих мы знаем, что во многих таких идолах, действительно, жили бесы, которых святые апостолы и преподобные изгоняли молитвой ко Господу.

Имеет ли наше почитание святых икон что-либо общее с этим, напоминает ли — хотя бы отдаленно — идолопоклонство? Конечно, нет. Мы не обоготворяем святые иконы, но, почитая святой образ, воздаем честь Истинному Богу, или Его Пречистой Матери, или святому угоднику, изображенному на иконе. Взирая на святой образ телесными очами, мы обращаем духовные очи к первообразу.

Святые иконы, подобно Священному Писанию, напоминают нам о реальных лицах и событиях. Разве не действительно воплотился и жил на земле, среди нас Господь и Бог наш Иисус Христос, изображениям Которого мы воздаем честь и хвалу? Разве не жила на земле Пресвятая Богородица, образ Которой написал святой евангелист Лука? И Она благословила этот образ и сказала: «С этим образом пребудет навсегда Моя благодать». Знают ли об этом неразумные сектанты? Разве не слышали они, сколько чудес совершается от икон Пресвятой Богородицы?

А иконы святых угодников Божиих, которых Сам Бог прославил? Разве их изображения — это не сильнейшая проповедь величия их жизненного подвига, прославившего силу Божию? Разве они не учили и не учат нас поклоняться единому Богу и жить по Его воле? Разве это идолы? Какие же нечестивые уста смеют называть их идолами, а нас — идолопоклонниками? Да замолчат нечестивцы, ибо изрек на них святой Вселенский Собор анафему. Запомните это и бойтесь, бойтесь быть с теми, на кого изречена анафема на последнем Седьмом Вселенском Соборе, который окончательно утвердил православную веру и попрал и посрамил все ереси и все расколы.

Давно был последний Вселенский Собор, более тысячи лет назад. С тех пор не было в Церкви Православной Соборов. Почему? По причинам политическим, по причине невозможности их созвать. Но надо ли слишком скорбеть о том, что больше нет Вселенских Соборов? Нет, не надо, ибо первые семь Соборов сделали все, что надо было сделать для попрания всех ересей и для полного утверждения православной веры.

Может быть, вы скажете: «Но ведь и до сих пор много новых ересей, расколов; возникает бесчисленное количество сект». Да, это так, но все эти ереси и расколы не вносят ничего нового по сравнению с древними ересями и расколами. Они повторяют и развивают мысли древних еретиков, совершенно опровергнутые и вполне низложенные семью Вселенскими Соборами. Поэтому и достаточно нам той великой мудрости, которую мы имеем в их учении.

Вот почему мы говорим, что Православие окончательно утвердилось на Седьмом Вселенском Соборе, и сегодня — день великого торжества и радости, в который святая Церковь установила возносить благодарение Богу за упрочение Православия. Давайте и мы присоединимся к этому молебному пению. Аминь.

26 марта 1950 г.

 

 

Слова на пассиях

 

I. В Гефсиманском саду

 

Не думайте, что только на Кресте, претерпел Господь неописуемые страдания, страшную муку. Мучения, еще более страшные, начались в Гефсиманском саду, при свете луны. Как Он терзался! Как горячо молился к Отцу Своему: Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия, впрочем, не как Я хочу, а как Ты (Мф. 26, 39).

Люди дерзкие, может быть, подумают: «Что за малодушие? Почему Он просил, чтобы пронес Отец чашу страданий мимо Него, если на эти страдания пришел Он в мир?» К сожалению, не все вникают в то, что переживал Господь в сердце Своем. Не все знают, отчего так мучительна была Его молитва к Богу Отцу. Не все содрогаются при мысли о том, что кровавый пот капал с лица Его. Однако это должны знать все, — знать, что борение духовное, которое испытывал Господь, молясь Отцу Своему в саду Гефсиманском, было величайшим и вместе с тем тяжелейшим и страшнейшим испытанием в Его жизни.

Почему же так страшны были Его душевные страдания, даже по сравнению со страданиями телесными? Почему так изнывал Христос в предведении Своих крестных мучений? Если бы кому-нибудь из вас пришлось взять на себя грехи ста человек и дать за них ответ пред Богом, каким ужасом исполнились бы вы, какой тяжестью давили бы вас грехи чужие! А ведь Господь взял на Себя грехи всего человечества.

Разве вы не слышали слов великого пророка Исаии: Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши. Наказание мира нашего на Нем, и ранами Его мы исцелились (Ис. 53, 5–6). Разве не читали вы написанного в первом послании апостола Петра: Он грехи наши Сам вознес Телом Своим на древо. Ранами Его мы исцелились (1 Пет. 2, 24).

Итак, уже в саду Гефсиманском Господь изнывал под страшной тяжестью грехов всего мира, которые добровольно взял на Себя, за которые должен был стать Жертвой пред правосудием Божиим, ибо только Он, и никто другой, мог искупить грехи всего человечества. Вот почему кровавый пот капал с чела Его, вот почему так мучился Господь, молясь Отцу Своему. Можем ли мы даже представить себе эту муку, ибо как Человек Он был Праведником, возненавидевшим всякий грех и исполнившим всякую правду (Мф. 3, 15). К тому же, Он, Всеведущий, знал и то, что видим мы в наши дни, знал, что пройдут века, и род человеческий все больше и больше будет забывать о Нем, даже будет хулить и поносить святое имя Его, что когда придет во второй раз Сын Человеческий, то вряд ли найдет веру на земле (см. Лк. 18, 8).

Блаженный Августин писал: «Нигде так не поражает меня величие и святость Господа Иисуса, как здесь. Я не знал бы всей великости Его благодеяний, если бы Он не обнаружил предо мною, чего они стоят Ему». Мы не поняли бы всего величия Жертвы Христовой, если бы не знали о том, что Он пережил в страшный час Своей молитвы в Гефсиманском саду.

На горе Фаворской Господь, преобразившись, явил Свою Божественную славу трем любимым ученикам: Петру, Иакову и Иоанну. Те же ученики в саду Гефсиманском, по Промыслу Божию, должны были видеть, слышать и свидетельствовать о том, что было необычайно важно и значительно: о безмерном величии духовного подвига Богочеловека Иисуса Христа.

Но почему они спали? Простое объяснение состоит в том, что они были весьма утомлены полночным переходом через поток Кедронский и, как говорит Евангелие от Луки, были подавлены печалью. Но подумаем, нет ли в этом для нас какого-то особого назидания?

Они только мельком видели страдания, которые испытывал Господь Иисус Христос. Он Сам перед тем, как начать молиться, отошел от них на вержение камня (Лк. 22, 41). Вся страшная, бездонная глубина Его молитвы была скрыта от их очей. Они спали, но, пробуждаясь трижды, по слову Иисусову, при ярком свете полной луны видели, как Он молился, слышали Его страшные слова — и опять засыпали.

Не так ли бывает и с нами? Господь заповедал нам: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26, 41), — а мы спим, потому что далеки от Господа, печальные, унылые, ленивые или просто нерадивые. И как много таких несчастных людей, которые часто, а иногда и вовсе, забывают о крестных страданиях Христовых и попирают заповеди Сына Божия, не почитают за святыню Кровь Завета, которой были освящены, и оскорбляют Духа благодати (см. Евр. 10, 29)! Надо плакать о таких: спаси их, Господи!

Преклонимся же со страхом и трепетом пред безмерным величием страданий Христовых. Припадем ко Кресту и воспоем от всего сердца: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим!» Аминь.

 

II. Дорогой скорби

 

Мы говорили уже о том, что мучения Господа нашего Иисуса Христа, Спасителя мира, начались еще в Гефсиманском саду. Потом Его били по ланитам, толкали, с побоями влекли в Иерусалим, к первосвященнику Каиафе, где собрались злейшие Его враги и где над Ним издевались, плевали Ему в лицо, били и дерзко спрашивали: «Прореки нам, кто Тебя ударил» (Мф. 26, 68).

Издевательства продолжались всю ночь, а рано утром Господа повели в преторию, на суд к Пилату. Устрашенный криками разъяренной, дикой толпы, Пилат предал Христа на бичевание. Христа били с размаху, сплеча римский бичом, который имел короткую рукоятку и целый пучок ремней, туго сплетенных и переплетенных медной проволокой, с ввязаными местами кусками кости. Бичевание было такой страшной пыткой, что нередко бичуемые умирали от него. Кровь несчастных лилась ручьем, раздиралось тело, отрывались куски кожи и мышц.

С Господа сняли багряницу, но оставили терновый венец, по которому били палкой, чтобы колючки венца вонзались в Его святую главу. Крупные капли Крови стекали по лицу.

Затем Господа повели на казнь узкой улицей, которая и доселе носит название «Дорога скорби». На Него возложили тяжелый Крест, ибо осужденный на распятие сам должен был нести до места казни свой крест. Истомленный, измученный бичеванием, на пути Он в изнеможении упал под страшной тяжестью.

Его с побоями подняли и опять заставили нести Крест, но Он снова упал. Тогда остановили некоего Симона Киринеянина, возвращающегося со своего поля, и приказали ему нести Крест Христов. О, блаженный Симон! Знал ли он, какой Крест нес? А теперь знает, ибо за несение Креста Христова он, я не сомневаюсь, удостоен царствия Божия.

Господа сопровождала огромная толпа, ибо во дни Пасхи в Иерусалиме собиралось множество народа, пришедшего на праздник. Люди по-разному относились к тому, что видели. Женщины плакали горькими слезами, ибо сердца их мягки и чувствительны: не могли они видеть таких страданий, такого поругания Безгрешного. Но Господь, услышав их плач, отверз уста Свои, долго молчавшие, и сказал: Дочери иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших; ибо приходят дни, в которые скажут: «Блаженны неплодные, и утробы не родившие, и сосцы не питавшие!» Тогда начнут говорить горам: «Падите на нас», и холмам: «Покройте нас!» Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет (Лк. 23, 28–31)? Если с зеленеющим, плодоносящим деревом, с Носителем и Подателем жизни так поступили, что же будет с сухим деревом народа еврейского, отвергшего Мессию, предавшего Его такой ужасной, мучительной казни?

Мы знаем, что это пророчество сбылось, как сбывается всякое Божие слово: пришли римские полководцы и до основания разрушили весь город и Иерусалимский храм. У современного Христу иудейского историка Иосифа Флавия читаем о тех неописуемых ужасах, которые тогда происходили, о том, как страшно было наказание народа, распявшего Мессию.

Но оставим женщин, пусть они плачут чистыми слезами. Посмотрим на мужчин, сопровождавших Господа Иисуса. Что это за люди? Как могли те, кто всего шесть дней назад с великой радостью встречал Господа при входе Его в Иерусалим, восклицая: Осанна в вышних, постилая одежды под ноги осла, на котором Он сидел, — как могли они теперь дико вопить: «Распни, распни Его!»? Как могли они радоваться тому, что видели?

Произошло ужасное: злоупотребляя своей священной властью, вожди народа израильского научили и заразили его (народ) слепой ненавистью к Праведнику, которая дошла даже до требования Его казни, до страшного крика: Кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).

Пройден тяжкий путь, кончилась дорога скорби. Пришли на страшную Голгофу. Вот роют яму, снимают с Иисуса все одежды. Архангелы, Херувимы и Серафимы, видя это, в ужасе закрывают свои лица крыльями. Тот, Кто несказанной красотой украсил всю сотворенную Им природу, теперь нагим стоит и ждет страшной казни. Как могут они видеть эту наготу?!

Бросают крест на землю, полагают на него пречистое Тело и страшными железными гвоздями прибивают к нему те пречистые руки, прикосновение которых возвращало зрение слепым, мановением которых утихла буря на озере Генисаретском и прекратился ветер. Прибивают и ноги Его, поднимают Крест и укрепляют его в земле.

Совершилось немыслимое злодеяние: люди распяли своего Создателя и Господа. Из всех казней, какие только могла изобрести злоба человеческая, эта казнь самая лютая. В течение нескольких часов Господь терпел страшные муки, которые мы вряд ли можем представить себе полностью, ибо они были поистине нечеловеческими. Раны от гвоздей на руках раздирались под тяжестью тела, причиняли ужасную боль нервы рук, натянутые как струны.

В шестой час настала тьма по всей земле (Мк. 15, 33). Солнце померкло и скрыло лучи свои. А в девятый час настал страшный момент смерти Иисуса Христа. Из груди Его исторглось слово, которое и доселе потрясает христианский мир: Совершилось! Совершилось великое дело искупления рода человеческого, вздрогнули горы, распались камни и скалы, и завеса в храме Иерусалимском разодралась надвое, сверху донизу. Народ, недавно требовавший Его казни, расходился с Голгофы, понурив головы и бия себя в грудь. Пойдем и мы, низко опустив свои головы и бия себя в грудь. Будем помнить, что и за наши грехи, как и за грехи всего человечества, претерпел Спаситель эти страшные муки и страдания. Аминь.

 

III. О разбойнике

 

Всей жизнью Своей Господь учит нас, как должно относиться к своим скорбям и к тем, кто причиняет эти скорби. Потрясающе страшны, но и полны Божественного величия последние часы Его земной жизни. Со злобой и ненавистью, но не без страха наблюдали за мучениями Распятого Его смертельные враги. Господь же, несмотря на страшные страдания, продолжал любить и спасать.

С глубоким вниманием и удивлением слушал Его кроткую молитву о Своих распинателях: Отче, оставь им грех сей, не ведают того, что творят, — разбойник, распятый справа от Него.

Сын Божий не раз обращал к нему Свою святую главу и пресветлым, всевидящим взором пристально смотрел в глаза его и сердце. Такого благодатного взгляда разбойник никогда не видел в глазах обыкновенных людей. Он был поражен и тем, что не слышал от распятого Иисуса, претерпевавшего жестокие муки, не только воплей, но даже ни единого стона. И все больше и больше проникался сознанием, что рядом с ним распят не простой человек, а Тот, Кто неизмеримо выше всех людей.

Он читал слова на дощечке над главою Распятого: «Иисус Назарянин, Царь Иудейский». Это были необыкновенные слова; так никогда не писали о распятых, но Пилат повелел сделать такую надпись, чтобы досадить первосвященникам и книжникам, ибо знал, что они оклеветали Его по зависти. Пилат не хотел распинать Христа, он старался спасти Его, так как был убежден в Его невинности, и даже пред всем народом назвал Его Праведником, но по малодушию не смел противиться иудеям, не мог ничего изменить. И вот всю горечь своего бессилия он излил в этой надписи на Кресте, обличающей не Распятого, но распинателей-иудеев, говорящей о том, что они распяли своего Царя. Все, читавшие эту надпись, недоумевали.

И раньше, слыша, что Христос называет Себя Хлебом Жизни, сшедшим с небес, многие иудеи хватали камни, чтобы побить Его, считая богохульником. Эти слова Иисуса не умещались в их сознании, были несносными и непонятными для них. Умы и сердца их терзались, двоились, не зная, чему верить. С одной стороны, они видели Величайшего Чудотворца, Который исцеляет больных, повелевает морским волнам, воскрешает мертвых, пять тысяч человек насыщает пятью хлебами, с другой стороны, слышали злобные, полные ненависти обвинения первосвященников и книжников, утверждавших, что Господь богохульствует и нарушает закон Моисеев, и слепо подчинялись влиянию своих религиозных вождей.

Никто из них не обличал Христа в грехах. Враги Его хотели утолить свою злобу и ненависть насмешками над Распятым. Они подходили ко Кресту и говорили: Других спасал, а Себя Самого не может спасти. Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с Креста, и уверуем в Него. Уповал на Бога, пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: «Я Сын Божий» (Мф. 27, 42-43).

Разбойник, слыша эти издевательства, все более углублялся в созерцание истины: «Его называют Сыном Божиим. Так кто же Он?» Внезапно ум его был озарен глубокой верой в то, что рядом с ним висит на древе не только Царь Иудейский, но несравненно больший всех царей земных — Небесный Царь и Владыка всей твари, что это не простой человек, но Святейший Святых, Сам Бог в образе человеческом. И, потрясенный этим сознанием, он ужаснулся от всего происходящего.

Другой разбойник так же, как и окружающий народ, произносил слова хулы и говорил: Если Ты Христос, спаси Себя и нас. Благоразумный же разбойник останавливал его: Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же. Но ведь мы осуждены по правде, а Он, этот Святой, никакого зла не сотворил. И робко испросил у Распятого: Помяни меня, Господи, когда придешь во царствие Твое. (Лк. 23, 39–42).

Какие удивительные слова! Разбойник смиренно просил у Бессмертного только вспомнить о нем, несчастном и гнусном, когда вознесется Он в Свое небесное царство. Разбойник, обагренный кровью человеческой, исповедал на кресте Божественность и безгрешность Господа Иисуса, распятого вместе с ним.

Послушайте с глубоким удивлением, какой поразительный ответ услышал он от Сына Божия: Истинно, истинно говорю тебе, ныне со Мною будешь в раю (Лк. 23, 43).

За свою любовь к истине, за пламенную веру в Сына Божия и горячее исповедание Его святости, за внезапное обращение к Нему всем сердцем, за непостижимую глубину покаяния, при которой он не посмел и просить о прощении своих страшных грехов, за мужественное и сокрушенное самоосуждение тот, кто когда-то сознательно избрал своим ремеслом убийство и грабеж беззащитных людей, в этот момент стал причастником райского блаженства.

Как важно, как глубоко утешительно для нас, отягощенных множеством грехов, знать и веровать, что даже и самый страшный грешник может быть внезапно помилован и получить доступ в царствие небесное по неизреченному милосердию Божию!

Однако некоторые неразумные люди, особенно неверующие, умудряются перетолковывать подобные примеры явления удивительного милосердия Божия по своему плотскому мудрованию. «Вот, — говорят они, — человек всю жизнь грабил и убивал, или жил блудно, а его тем не менее прославляют. А за что? Где же справедливость?» Такие люди сами обличают себя в духовной слепоте, неведении своих грехов, немилосердии и отсутствии всякого понятия о сущности покаяния, о том, что значат слова Господа: Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9,13).

Вспомним о блаженной Таисии, творившей множество добрых дел египетским монахам, а потом силой диавола увлеченной на путь разврата. Много плакали и молились о ней монахи и, наконец, чтобы спасти ее, послали к ней великого подвижника, прп. Иоанна Колова. Его горячие слезы и пламенные слова об обращении на путь спасения так потрясли Таисию, что она упала к ногам его, умоляя отвести ее в женский монастырь для покаяния. И, бросив все и от всего отрекшись, пошла за преподобным Иоанном. С наступлением темноты им пришлось заночевать в пустыне. В полночь св. Иоанн проснулся и увидел широкий луч света от неба до земли, падавший на то место, где спала Таисия. В этом небесном свете Ангелы возносили ее душу, ибо она только что умерла, — и Иоанн услышал голос: «Господь принял покаяние Таисии. Она каялась не долго, но с большой ревностью и душевной горячностью».

Итак, вот что ценно для Господа: сила и глубина покаяния. Не всегда можно судить об этом по внешним признакам, но Господь зрит в самое сердце человеческое, в непостижимо глубокие тайники его, Он Один ведает, что там у каждого из нас, видит драгоценное среди недостойного. Пророку Иеремии Он прямо сказал: Если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь, как Мои уста (Иер. 15, 19).

Но вернемся опять к благоразумному разбойнику. Что мы увидим в сердце его? Разве не терзалось оно от покаяния так, что он и крестные страдания свои вменял в ничто, поэтому и не роптал, как другой разбойник, но готов был осудить себя и на большие муки. Ведь он действительно был злодеем, но, без сомнения, чудеса и проповеди Сына Божия, которые он, возможно, видел и слышал, глубоко запали в его сердце и оставили в нем глубокий след.

Нечто подобное случилось и с другим разбойником, который жил много позже, в конце VIII — начале IX веков. Мы называем его Варваром, потому что даже имя этого человека не сохранилось. Он был мусульманином-фанатиком, убившим около трехсот православных, но Господь и такого злодея обратил к покаянию удивительным и непостижимым образом.

Однажды этот поистине варвар пришел в один сельский храм, чтобы, дождавшись конца службы, убить священника. Но Господь увидел в его сердце еле тлеющий огонь любви к Истине и приоткрыл на время его духовные очи. Разбойник увидел Ангелов, сослуживших священнику, и понял, что это был человек святой жизни. О его покаянии мы можем судить из того, что случилось дальше.

Когда окончилась служба, он исповедал все свои страшные грехи и попросил, чтобы ему немедленно дозволили креститься, а потом умолял оставить его жить со свиньями в хлеву, при доме священника. Терзаемый лютейшими муками совести, раскаиваясь в своих зверских преступлениях, он стал в душе считать себя хуже зверя и три года ходил на четвереньках, три года питался вместе со свиньями, а потом ушел в лес, где прожил еще двенадцать лет. С удивительной жестокостью он казнил себя голодом, холодом, всевозможными лишениями и не дерзал ходить прямо, как все люди, но только ползал или ходил на коленях, опираясь на руки, как звери.

Как желал он умереть за Господа! И Господь сподобил его мученической кончины. Охотники, приняв его за дикого зверя, ибо он весь оброс волосами, застрелили его, но он, умирая, благодарил их за это, как за величайшее благодеяние. Святость его была настолько очевидна, что сразу же после его смерти началось почитание его честных мощей, которые были перенесены в храм, и стали источать целебное миро и совершать бесчисленные чудеса.

Вот что такое покаяние — глубокое, беспрестанное до гроба, такое покаяние, которое способно творить чудеса!

Какой пример для нас! О, если бы и ныне случилось подобное с кем-нибудь из неверующих, зашедшим посмотреть, как мы служим, послушать, что читаем и о чем проповедуем! О, если бы и его коснулась сила Божия, и он бы внезапно уверовал, как уверовал этот Варвар-разбойник!

Однако где же наше покаяние? Ведь Божественный свет изливается беспрестанным потоком в наши сердца и со страниц Евангелия, которое мы постоянно читаем, и во время службы в храме, где мы постоянно бываем. Озаряемые этим светом, неужели мы не изменимся, неужели не ужаснемся своим грехам, как св. Варвар, и не воскликнем с благоразумным разбойником: Помяни меня, Господи, когда придешь во царствие Твое! 

Не будем же неразумно осуждать святых, подобно неверующим и неправославным, но будем преклоняться пред величием их покаяния и благодатным примером. Также не будем терять надежды на неизреченное милосердие Божие, которого может сподобить нас Господь даже и в последний момент нашей жизни, даже за одно слово покаяния, сердечного, всецелого, даже за краткую, но полную веры и надежды мольбу о помиловании и прощении множества наших грехов. Аминь.

23 февраля 1949 г.

 

IV. О поклонении Кресту

 

Во Второзаконии, пятой книге великого пророка Моисея, написано: Проклят всякий висящий на древе (Втор. 21, 23). Первосвященники, книжники и фарисеи, распявшие Господа Иисуса Христа, как злодея, разорявшего Моисеев закон, решили предать Его самой позорной смерти, чтобы навеки заклеймить Его имя проклятием.

О, зависть и злоба людская! Злодеем, нарушителем закона, посмели называть Того, Кто воскрешал мертвых, воскресил даже четверодневного Лазаря, Кто отверзал очи слепым, творил бесчисленные чудеса, повелевал волнам морским и ветрам. Но Сам Господь Иисус Христос говорил о Себе, что пришел не нарушить закон, а исполнить.

Кому же верить: тем ли, чей язык, поджигаемый адским пламенем, повторял такие страшные слова, или Самому Господу Иисусу Христу? Мы веруем и исповедуем, что на Кресте висел не злодей, а Святейшая и Величайшая Жертва Богу за грехи всего мира. Мы знаем, что Господь добровольно предал Себя на поругание, истязания и мучения.

Вспомним, что говорил Он апостолу Петру, извлекшему нож и отсекшему ухо слуге архиерейскому: Возврати меч твой в место его, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут. Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26, 52–53). Он, Которому повиновались стихии, мог бы уничтожить всех Своих врагов. Но Он этого не сделал: Он добровольно пошел на страшные мучения, Сам предал Себя на распятие.

Бесчисленные сонмы Сил небесных ждали только одного Его мановения, чтобы защитить Его от позорной и ужасной крестной смерти. Но Он не дал мановения, взойдя волею на Крест. И все Силы небесные в трепете и ужасе склонились пред Крестом Его, пред Тем, Кто отдал Себя, Свою Кровь, ради спасения нашего от грехов, от власти диавола.

О, какой страшный, тягчайший грех сделали древние первосвященники, книжники и фарисеи, оклеветав Господа и предав Его позорной казни! Но добились ли они того, чего так сильно желали, навлекли ли они проклятие на имя Его и на все учение Его? Нет, напротив, они были орудием воли Божией для прославления Животворящего Креста и Спасителя мира.

Множество мучеников Христовых были распяты на крестах, повешены на деревьях, но они не прокляты Богом, а сияют на небесах, как звезды, — они не прокляты, а Богом благословлены. Для злодеев виселица во веки веков останется позором, но страдания мучеников ради Господа прославляют их и среди людей, и на небесах.

Ужасно заблуждение сектантов, презирающих крест, исполненных против него такой ненависти, которую заслуживают только орудия казни преступников: топор палача, виселица, французская гильотина, американский электрический стул.

Мне рассказали о страшном происшествии, имевшем место лет пять назад в городе Ялте. Мальчики нашли небольшой перламутровый нательный крест, полюбовались им и решили подарить доброй, как им показалось, старушке, проходившей мимо. Это была баптистка. Взяв крест, на котором, конечно, было и изображение Спасителя, она бросила его на землю и с яростью растоптала его на кусочки.

Мы, православные христиане, глубоко чтим крест Христов и всю жизнь носим его на груди. Не носят креста евреи, мусульмане, и все неверующие. И рядом с ними становятся сектанты, которые не понимают, что крест Христов стал величайшей святыней после того, как на нем было распростерто Тело Господа Иисуса Христа, Сына Божия и по нему стекала Кровь Богочеловека; не понимают того, что все, приходящее в соприкосновение с пречистым Телом Богочеловека, получает великое освящение.

Они не чтут наших православных праздников, в том числе и праздник Воздвижения Креста Господня, и ничего не знают о том чуде, которое совершилось в четвертом веке в Иерусалиме, когда равноапостольная Царица Елена разрушила языческий храм, воздвигнутый на Голгофе, и нашла под ним три одинаковых креста. Надо было узнать, какой из них — крест Христов. Как это можно было сделать? Это указал Сам Бог. Мимо проносили покойника на погребение. Патриарх Макарий велел остановить процессию и возлагать найденные кресты на усопшего. И когда на него возложили третий крест — Крест Христов — он внезапно ожил и сел.

Любите же Крест Христов, любите Христа, распятого на нем! Чем чаще, чем больше и глубже помышлять о Кресте Христовом, о Его страданиях, тем чище, лучше, добрее будет становиться сердце, и эти помышления изгонят из него все то черное и скверное, что мешает Духу Божию сотворить там обитель Свою.

Есть ли что-либо более полезное для нас, чем постоянная память о Кресте Христовом? Есть ли более сильное побуждение к тому, чтобы ненавидеть зло жизни, возлюбить добро, возлюбить любовь? Нет и не может быть. Именно поэтому многие тысячи людей, ставших потом преподобными, потрясенные слышанным при чтении о крестных страданиях Христа, все в мире забывали, все оставляли, ничем более не интересовались. Для них, как для апостола Павла, весь мир был распят, и они сами распялись вместе со Христом.

Всю свою жизнь они посвящали глубокому размышлению о страданиях Христовых, всю жизнь созерцали Крест Христов, и горячие слезы ручьями текли из их чистых глаз, оставляя воспаленные борозды на щеках.

Нам далеко до них, но очень хорошо, что в эти святые дни вы приходите в храм и с умилением слушаете о страстях Христовых, потому что это будет бальзамом для души, лекарством от пороков, от зол, гнездящихся в сердце, совесть будет терзать и мучить, при воспоминаниях о страстях Христовых. Почаще взирайте на Крест Христов и хоть одну слезу пророните о Том, Кто распят на нем за наши окаянные пороки, за наши бесчисленные грехи!

Придите же, все верные рабы Господа Иисуса, с любовью поклонимся и припадем ко Кресту Его, которым спас Он нас от власти диавола. Аминь.

 

 

Где искать утешения скорби?

 

Утешайте, утешайте народ Мой (Ис. 40, 1). Эти слова древнего пророка Исаии обращены прежде всего к нам, пастырям, ибо на нас лежит долг не только учить вас, не только указывать путь Христов, но и утешать вас, являть вам сердечную любовь и заботу. И вас, Богом данную мне паству, я люблю как самых близких мне людей. И разве я не знаю, как много у вас скорбей и слез? Разве не должен я утешать вас? И я постараюсь исполнить это в нынешний великий день поклонения Кресту Христову.

Когда мы учим вас пути Христову, то всегда внушаем, чтобы вы помнили слова Его о том, что тесны врата и узок путь, ведущий в царство Божие (Мф. 7, 14), что скорби — это удел всех христиан.

Вы спросите: «Разве только христиане терпят скорби? Разве не терпят скорбей, несчастий и горестей люди мира сего? Разве не проливают слез отвергающие путь Христов?» Да, конечно, скорби неизбежны и для них, но велика разница в том, какова в очах Божиих ценность наших скорбей и слез по сравнению со скорбями и слезами тех, кто живет без Бога.

Они терпят свои скорби не добровольно, а только потому, что никак не могут отделаться от них, часто с проклятиями и ропотом, а мы, христиане, должны нести свои скорби совсем не так, ради имени Христа, с великой покорностью воле Божией, с благодарением Богу за все, что случается с нами — и за доброе, и за тяжелое, и за горести, и за все несчастия. Мы несем наши скорби добровольно, ибо, если бы отверглись от Христа, избавились бы от большинства скорбей; а так как не отрекаемся, то Бог благословит нас за наши страдания.

Люди мирские всеми силами стараются избавиться от скорбей: они заливают горе вином и водкой, одурманивают себя табаком и даже наркотиками, ища утешения, и, когда не находят его, стараются забыть о скорбях: ищут развлечений, гуляют, танцуют, ходят друг к другу в гости и пустословят. Этого да не будет никогда с христианами, ибо они не должны заглушать голос совести, а наоборот, должны чутко прислушиваться к нему.

Люди, более высоко стоящие в духовном отношении, ищут забвения своих скорбей в дружбе, в работе. Самое высшее, в чем находят облегчение, — взаимная любовь: любовь супругов, любовь родителей к детям и любовь детей к родителям, любовь к людям, достойным любви. Всякая любовь благословенна, но это начальная, низшая форма любви, ибо от нее, путем научения в ней, мы должны возвыситься до гораздо более высокой любви ко всем людям, ко всем несчастным, страдающим. От нее мы должны возвыситься до третьей степени любви — любви божественной, любви к Самому Богу.

Ни в чем никогда не найти утешения в скорби для тех, кто ищет его не там, где следует. Где искать утешения в скорби? Об этом говорит святой пророк Давид: Только в Боге успокаивается душа моя (Пс. 61, 2). Блаженны те, которые находят глубокое утешение в горячей, из сердца рвущейся молитве, в духовном общении с Богом. Такими были праведники Ветхого Завета, но нам, христианам, Господь даровал самое глубокое и высшее утешение — взирать на Крест Христов и поклоняться Ему.

Видите ли Сына Божия, Второе Лицо Святой Троицы, вочеловечившегося Бога, Святейшего святых, Великого Праведника, Благодетеля рода человеческого, Какого никогда не знал и более никогда не узнает мир? Видите ли Его прибитым железными гвоздями ко Кресту? Как тяжко страдает Тот, Кто одним мановением руки Своей, одним словом Своим повелевал волнам и ветру утихнуть; Тот, Кто в течение короткой жизни Своей на земле творил изумительные чудеса из любви и жалости к людям; Тот, Кто исцелял все болезни, Кто слепым открывал глаза, Кто парализованных восставлял от одра, Кто насыщал немногими хлебами тысячи человек, Кто воскрешал мертвых, — Величайший Благодетель и Спаситель мира.

С Креста Христова изливается неизмеримым потоком любовь Божественная, любовь, дивным, таинственным образом истребляющая злобу и вражду, врачующая боль и смущение сердца, укрепляющая наши телесные и духовные силы. На Кресте Искупитель мира терзается за наши грехи… Эта величайшая Жертва и безграничное милосердие затмевают все наши скорби, как бы много их ни было, какими бы тяжкими они ни были.

И только проникнувшись этими мыслями и чувствами, взирая на Крест Христов, вы получите единое истинное утешение. Нет других подобных утешений, да и нужны ли они, если нам дан Крест, который мы можем не только лицезреть, но и лобызать. И не черпаем ли мы бесконечно надежду и силы из этого источника? Исполнено утешения и Божественное Писание, повествующее о крестном страдании Христа. Во всякой скорби нашей неизменно будем обращать внимание наше к Священному Писанию и ко Кресту Христову.

Вникните в слова апостола Павла: Благословен Бог и Отец, Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешат находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих (II Кор. 1;3–4). Свидетельствую всем сердцем истинность этих слов, свидетельствую по собственному опыту, ибо меня утешил Господь в великой скорби моей. По мере того, как будут умножаться скорби, будет умножаться и утешение Христово.

В этот святой день выносится Крест Христов и всех привлекает к себе, то есть к Тому, Кто на Кресте был распят. С великой радостью видим, как множество людей стремится увидеть воздвигаемый Крест и услышать пение: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко». Какая же сила влечет нас? Почему так много народа в храме? Влечет незримая сила Божия, утешающая и согревающая сердца наши. Сам Бог да управит сердца ваши в любовь Божию и в терпение Христово. Аминь.

 

 

I. От слов своих осудишься

 

Ныне мы празднуем память преподобного отца нашего Иоанна Лествичника. Святой Иоанн принадлежал к очень знатной фамилии и получил высокое по тому времени образование, но все презрел и в молодые годы ушел на гору Синайскую, и сорок пять лет жил в пустыне, у подножия этой горы.

Церковь ублажает его память, потому что он написал великую по значению для всего христианского мира книгу, которая называется «Лествица». В этой книге святой Иоанн изложил учение о всех христианских добродетелях и способах восхождения по ступеням их к совершенству. Много можно было бы говорить об этой святой книге, но сегодня речь пойдет о том, что чрезвычайно сильно препятствует нам на пути ко спасению, — о слове.

Святой апостол Иаков говорит о нашем языке, о нашем слове: Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает: язык — огонь, прикраса неправды. Язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны (Иак. 3, 5–6). Пожар истребляет имущество наше, пожар вселяет в сердца наши великое смятение и страх; и вот, св. ап. Иаков сравнивает с пожаром необузданный язык наш. Вся наша жизнь становится тревожной и болезненной, ибо сам злой и нечестивый язык возгорается от геенны.

Всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим, а язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию; из тех же уст исходит благословение и проклятие. Не должно, братия мои, сему так быть (Иак. 3, 7–10). Не должно так осквернять уста наши, которые прикасаются к святой Чаше, воспринимают бессмертные и животворящие Тело и Кровь Христовы. Не должны из уст наших вместе со словами благими, словами любви, истекать и слова проклятия, Богом осужденные.

Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе, для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим, — призывает ап. Павел (Еф. 4, 29). Святой ап. Иаков свидетельствует: Если кто думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие (Иак. 1, 26).

Немало среди нас таких, которые считают себя благочестивыми, а язык не обуздывают; немало таких, которые, вернувшись из храма Божия, где слушали слова Христовы и даже приобщались Крови и Тела Христовых, изрыгают злые, и недобрые слова своим ближним.

А сколько среди нас таких, чьи уста ничем не ограждены, но беспрестанно, без умолку говорят, болтают и болтают с утра до ночи. И, разумеется, в этой болтовне бесконечное множество слов пустых, праздных, злых. Но Сам Господь Иисус Христос сказал нам: Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день Суда: ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих, осудишься (Мф. 12, 36–37).

Люди подлинно благочестивые всегда глубоко сосредоточенны, пребывают в самоуглублении, смотрят в свои сердца. Болтливые же уста не только без конца пустословят, но изрыгают яд аспидов (Пс. 139, 3) — ядовитые слова осуждения, клеветы и сплетен, отвратительных ругательств. А Господь Иисус Христос строго запретил любое, даже наименее грубое бранное слово: Если кто скажет брату своему «рака» (т. е. пустой человек), тот подлежит суду синедриона, а кто скажет «безумный», тот подлежит геенне огненной (Мф. 5, 22). Видите, какое безусловное требование чистоты нашего языка предъявляет нам Господь Иисус Христос.

К сожалению, много среди христиан людей злоречивых, много злословящих ближних своих. А св. ап. Павел, говоря о тех, кто не наследует царства небесного, о ворах, прелюбодеях, идолопоклонниках, ставит в один ряд с ними и злоречивых: Злоречивые царствия Божия не наследуют (1 Кор. 6, 10).

Если мы даже внимательно и строго воздерживаемся от самых отвратительных ругательств, от самых гнилых слов, от осуждения ближних, от клеветы и сплетен, то все мы повинны в пустословии. Мы пустословим всегда, всюду и везде. А вот что говорит св. ап. Павел Тимофею: О, Тимофей! Храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия и прекословии лжеименного знания. Непотребного пустословия удаляйся (I Тим. 6, 20 и II Тим. 2, 16), т. е. запрещает ему даже присутствовать при всяком пустословии.

А что такое «прекословия лжеименного знания», от которого ап. Павел предписывает Тимофею удаляться? Это те споры, которые так охотно ведут о всех священных предметах люди, считающие себя «авторитетами» в этих вопросах, считающие себя высокообразованными, которые, на самом деле, совершенно пусты в духовном отношении.

Празднословие и пустословие глубоко опустошают душу. Мы тяжко вредим себе не только тогда, когда сами произносим слова гнилые и пустые, но и тогда, когда слушаем подобные слова, исходящие из чужих уст. Много есть любителей послушать сплетни, клевету и наговоры на своих ближних, они так же повинны перед Богом, как и те, кого они слушают.

Воздерживаться от злых слов, пустословия, празднословия и приучить себя к молчанию — трудная задача. Многие подвижники всю жизнь усиленно трудились, чтобы обуздать свой язык, строго следили за ним, всячески его удерживали, но часто он, как рыба из рук, ускользал из власти их, ибо язык скользок и чрезвычайно подвижен. Многие совсем отказывались говорить и становились молчальниками. А преподобный авва Агафон для того, чтобы победить свой язык, удержать его, отучить его болтать праздно, три года носил под языком камешек. Видите, какое значение придавали слову святые, и нам надо брать с них пример.

Часто при чтении паремий звучат такие слова: Благословением праведных возвышается город, а устами нечестивых разрушается (Прит. 11, 11). Что это значит? Как это может быть? Это не преувеличение, а глубокая истина. Сила слова человеческого огромна. Оно способно оставлять глубокий, неизгладимый след в сердцах, оно созидает или разрушает, в зависимости от того, чем наполненною — любовью и добром или, напротив, враждой и злом.

Если благословение праведных распространяется над городом, если в сердца людей проникают их святые слова, то город возвышается, благосостояние духовное, а следовательно, и материальное, также растет и увеличивается. Если же уста нечестивых оскверняют сердца окружающих людей, подобно смрадным испарениям, заражающим воздух, то вся духовная жизнь народа портится. Такой город и в буквальном смысле может прийти в запустение.

Наша ответственность за всякое гнилое слово страшна и велика, ибо этими нечистыми словами мы отравляем не только себя, но и сердца и умы наших ближних.

На каждой Литургии Преждеосвященных Даров вы слышите святую песнь: «Да исправится молитва моя…» С глубоким умилением внимаете вы словам: «Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих». Но у многих только этим умилением дело и ограничивается, они уходят из храма, и оно постепенно гаснет в них; они забывают о том, что нужно не только у Бога просить «положить хранение устом», но и самим всю жизнь стараться обуздывать нечестивый язык, в чем да поможет нам всем Господь и Бог наш Иисус Христос. Аминь.

15 апреля 1945 г.

 

Слово в неделю Ваий

 

Страстная седмица

 

Слова в Великую Среду

 

Слово в Великий Четверг

 

Тайная Вечеря Христова

 

Тайная Вечеря Христова так таинственна, так глубока, так бесконечно важна, что сердца наши исполняются трепетом. Ибо в эту святую Вечерю Господь Иисус Христос омыл ноги ученикам Своим, установил Таинство Святого Причащения и впервые Сам совершил это Таинство, впервые причастил учеников Своих.

Явил Господь делом Свое величайшее смирение, омыв пыльные ноги учеников, которые были сильно поражены этим: «Как это наш великий Учитель, наш Господь будет омывать нам ноги!» В недоумении они все молчали и, молча, с трепетом повиновались Господу Иисусу Христу. Один только пламенный Петр не стерпел: «Как! Мой Учитель, мой Господь Иисус Христос будет мне омывать ноги! Нет, Господи, не омоешь ног моих». А Господь ответил: «То, что Я делаю, ты не понимаешь теперь, а после поймешь». — «Нет, Господи, вовек не умоешь ног моих». — «Если не омою ног твоих, части не будешь иметь со Мной».

Услышав эти слова, св. Петр содрогнулся. «Господи, Господи! Не только ноги мои, а руки мои омой и голову мою, только не лишай меня части Твоей». А Господь ответил: «Чистому нечего больше омывать как только пыльные ноги его». И окончив это дивное, таинственное и великое деяние Свое, Господь Иисус Христос сказал: «Вот Я, Господь и Учитель ваш, подал вам пример того, как и вам надлежит поступать. Если Я, Господь ваш, омыл ноги ваши, то и вы должны друг другу делать то же». (См. Ин. 13, 4–15).

Как поразительно это деяние Господне! Господь омыл ноги рабам Своим! Было ли до этого что-либо подобное на свете? Но Господь во всем поступал так, как никто из людей не поступает, Господь обо всем говорил так, как никто из людей не говорит. Ко всякому слову Его должны мы прислушиваться с усиленным вниманием и трепетом и старательно вникать в их святой смысл.

Что значат слова, которые Господь сказал св. апостолу Петру: «Если не омою ног твоих, не будешь иметь части со Мной». Почему Господь произнес эти страшные слова? Потому ли, что св. Петр так естественно взволновался и никак не мог дать ног своих для омовения великому Учителю своему? Почему же он не имел бы части со Христом, если бы воспротивился Ему до конца? Потому что он не придал должного значения величию этого дела Господня и, не понимая, посмел противодействовать Ему. Нужно быть во всем глубоко благоговейным по отношению к Господу Иисусу Христу и всякое Его слово принимать со страхом и трепетом, никогда не смея уклоняться от Его Божественной воли.

Он сказал: «Вам, очищенным, омытым, надо только ноги омыть» (См. Ин. 13, 10). Значит, чего-то недоставало им еще. Они были очищены, и души их были освящены трехлетним общением с Господом Иисусом Христом и тем учением, которое восприняли они в сердца свои. Они были чисты. Но если Господь нашел необходимым омыть пыльные ноги их, значит, оставалась еще в них некоторая греховная человеческая немощь; Господь же желал, чтобы они были во всем святы и непорочны пред Богом. Это нам урок. Мы должны всегда помнить о том, сколько в нас нечистоты, даже после того, как мы покаялись и причастились Тела и Крови Господних. И эту нечистоту может омыть только Господь.

Также мы должны всегда помнить и исполнять завет Христов: Если Я, Учитель ваш, омыл ноги вам, то и вы должны омывать ноги друг другу (Ин. 13, 14–15). Что значит омывать ноги друг другу? Это значит, что мы должны глубоко смиряться перед всеми людьми, ни перед кем не превозноситься, всем служить, как служил Господь Иисус Христос. Это значит, что во всем должны мы служить ближним нашим, по слову Господа: Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугой (Мф. 20, 26).

Без всякой брезгливости, без всякого отвращения должны мы омывать, перевязывать и лечить отвратительные зловонные гнойные раны братьев наших — раны телесные. Также с великим смирением и любовью должны мы врачевать и духовные раны братьев наших, сносить немощи немощных, как повелевает ап. Павел; служить им, а не властвовать над ними; никем не повелевать, но быть всем слугой.

Другое, еще более важное дело совершил Господь на Тайной Вечере в тот день, который мы вспоминаем ныне в молитвенном преклонении. В этот день Господь Иисус Христос установил величайшее из Таинств христианских — Таинство Причащения. Он совершил необычайно таинственное и святое дело: Он взял хлеб, благословил его, воззрел на небо, воздал хвалу Богу, преломил хлеб и дал его ученикам Своим с удивительными, совершенно необыкновенными словами, которые слышите вы на каждой святой Литургии: Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов (I Кор. 11, 24). Потом Господь Иисус Христос благословил чашу с вином и, подавая ученикам, сказал: Пиите от нея вcu, сия есть Кровь Моя Новаго завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание (Мф. 26, 28 и Лк. 22,19). Мы творим это в Его воспоминание каждый день на святой Литургии в Таинстве Евхаристии.

Еще раньше Он говорил: Я —Хлеб жизни… Я — Хлеб живой, сшедший с Небес: ядущий Хлеб сей будет жить вовек. Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие; ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6, 48-51, 53-56).

Эти слова были так поразительны, что когда услышали их люди, то многие, даже из учеников Его, отошли от Него, недоумевая, как Он может дать есть Свою Плоть? Как Он может дать пить Свою Кровь? Как Он может называть Себя Хлебом Небесным? Двенадцать же апостолов, которых спросил Господь Иисус Христос: «И вы не хотите ли отойти от Меня?», — ответили Ему устами св. Петра: «Господи, куда нам идти? Ведь Ты имеешь глаголы жизни вечной» (Ин. 6, 67–68).

Апостолы приняли, вместили в сердца свои таинственные слова Господа, поверили в то, что Господь Иисус Христос есть Хлеб жизни, сошедший с небес, и теперь, на тайной Вечере, когда Он под видом хлеба и вина преподал им Плоть и Кровь Свои, они с глубокой верой вспомнили то, что говорил им Христос.

И мы, христиане, должны восприять в сердца свои эти великие святые слова Христовы, должны помнить о том, что говорил нам Сам Христос в Своей удивительной речи о лозе виноградной: Я есмь истинная виноградная Лоза, а Отец, Мой — Виноградарь; всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Я есмъ Лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне и Я в нем, тот приносит много плода, ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет. А такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают (Ин. 15, 1-6).

Если мы ветви Лозы Христовой, то значит, мы питаемся соками этой Лозы, как обыкновенная виноградная лоза питается теми соками, которые получает от своих корней. Мы не можем жить без этого таинственного питания от Лозы Христовой, ветвями которой сподобил нас быть Христос.

Что же это за соки Лозы Христовой? Это Кровь Его, это Плоть Его, которые повелевает Он нам пить и есть. Если же не будем мы питаться Телом Христовым и Кровью Христовой, то, как сказал Господь, не будем иметь в себе жизни, и не будет Он пребывать в нас, и мы в Нем. Вот как важно это Таинство Причащения Тела и Крови Христовых, которое ныне на Тайной Вечере Сам Господь установил и нам повелел в память Его совершать.

Мы должны верить всем сердцем в то, что, причащаясь Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина, мы действительно едим Плоть Христову и пьем Кровь Его. И да не усомнится никто из нас, видя, что хлеб остается хлебом и вино остается вином и что имеют они вкус хлеба и вина. Да не усомнится никто в том, что это не простое вино и не простой хлеб, а подлинные Тело и Кровь Христовы.

Господь не заставляет нас, питающих отвращение к сырому мясу, не могущих пить кровь, есть Плоть Свою и пить Кровь Свою в виде подлинного мяса и подлинной крови. Господь в Таинстве Евхаристии совершает пресуществление хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, и все вы должны верить в то, что истинно происходит это пресуществление.

Никто не должен думать, уподобляясь протестантам, что Литургия — только образ того, что совершил Господь наш на Тайной Вечере, только формальное подобие ее.

Было много сомневающихся в том, что хлеб и вино действительно пресуществляются в Тело и Кровь Христовы. Много раз Господь чудесно вразумлял их. До нас дошло следующее истинное предание. Некая женщина в Риме пекла просфоры и приносила их свт. Григорию Двоеслову, папе Римскому. Однажды, когда свт. Григорий, причащая ее, вслух произносил молитву, она усмехнулась. Он спросил ее: «Что же ты смеешься?» «Как же мне не смеяться, — отвечала она, — когда я сама своими руками пекла этот хлеб, а ты говоришь, что это подлинное Тело Христово». Святой Григорий возвел очи свои на небо и помолился Богу о том, чтобы Он убедил эту женщину, что она будет причащаться подлинного Тела и подлинной Крови Христовых. И по молитве его женщина увидела вместо хлеба и вина подлинные Плоть и Кровь человеческие и затрепетала от страха. А свт. Григорий опять помолился, и по молитве его Плоть и Кровь опять приобрели вид хлеба и вина.

О том, что в Таинстве Евхаристии на Литургии совершается подлинное величайшее чудо пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, свидетельствовал Господь и другим способом. Ибо мы знаем из жития прп. Сергия Радонежского о том, что когда он совершал Литургию и призывал Духа Святого, когда произносил совершительные слова этого великого Таинства: «Преложив Духом Твоим Святым», — тогда один из святых учеников его увидел, что преподобный весь окружен пламенем и затем это пламя, отойдя от него, свилось в клубок и вошло в чашу со Святыми Дарами.

Мало ли нам этого? Будем ли мы считать это легендой? Пусть неверующие говорят о легенде; а мы верим в то, что это действительно так, и те епископы и священники, которые с величайшим благоговением совершают Таинство Евхаристии, ясно чувствуют, что происходит величайшее Таинство, чувствуют, как Дух Святый нисходит на хлеб и вино.

Протянем же наши грязные руки и ноги Всемилостивейшему Господу Иисусу Христу и будем умолять Его о том, чтобы Он омыл скверны наши. И когда омоет Он их в Таинстве покаяния, тогда приступим к великому Таинству Причащения со страхом и трепетом, с глубокой верой в то, что под видом хлеба и вина мы причащаемся Тела и Крови Христовых, что исполняются на нас слова Христовы: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь во Мне пребывает, и Я в нем. Аминь.

3 мая 1945 г.

 

 

Слова в Великую Пятницу

 

I. Плач над Плашаницей

 

Вот, солнце померкло. Земля вздрогнула и затрепетала. Разодралась сверху донизу церковная завеса, отделявшая Святая Святых, ибо Сам Господь открыл для нас вход во Святая Святых — на самое небо, к Престолу Отца Своего.

Содрогнулся ад, ибо рушились его сила и власть. Расселись скалы, отверзлись высеченные в них гробы, и тела усопших святых поднялись, и вышли из гробов, и явились многим в Иерусалиме, благовествуя всем: «Совершилось».

Что совершилось? Совершилось дело спасения рода человеческого от власти диавола, сбылись древние ветхозаветные пророчества.

Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязаем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого (Ис. 53, 4-9).

Господь наш Иисус Христос испустил последний вздох на Кресте Голгофском с тем словом, которое потрясло весь мир: «Совершилось!» Упала на грудь глава, увенчанная терновым венцом, обагренная Кровью. Пришли близкие, пришла Мать Его, пришли мироносицы, пришел Иосиф Аримафейский, и в глубоком горе, обливаясь слезами, сняли с Креста Пречистое Тело Учителя своего, и сотворили над Ним горький плач.

Вот и ныне пред нами лежит изображенное на святой Плащанице мертвое Тело Иисусово. Сотворим же и мы плач о Нем, плач о грехах наших, за которые Он добровольно принес Себя в жертву, и искупил их Своею Пречистой Кровью. Непостижимую вершину любви Божественной явил нам на Кресте Сын Божий, Спаситель мира. Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16).

На Кресте воссияло Солнце Правды, Солнце любви, озарившее весь мир светом Своим, светом Божественного сострадания. И от этого Солнца зажглись миллионы сердец, возлюбивших Господа Иисуса Христа. В этих сердцах огненными буквами были начертаны слова Его: Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною (Мф. 16, 24).

Господь первым взял Крест, самый страшный Крест, а вслед за Ним взяли на плечи свои кресты — пусть и меньшие — бесчисленные мученики Христовы. Вслед за Ним взяли кресты свои огромные множества людей, и тихо опустив головы, пошли в дальний и тернистый путь, указанный Христом, — путь к Престолу Божиему, в царство небесное. Вот уже две тысячи лет вслед за Христом идут новые и новые люди. И на этом пути стоят кресты, на которых распяты мученики Христовы.

Кресты, кресты… И дальше, сколько охватывает глаз, все кресты, кресты… Идут бесконечной вереницей люди, которые отвергли все блага мира, все презрели ради Господа Иисуса Христа, оставили все, что им было когда-то дорого и посвятили всю жизнь свою служению Ему.

Идут юродивые под тяжестью вериг и железных крестов, идут монахи и монахини, идут Божии святители с крестом и со святой Чашей в руках. Идут за ними, как за пастырями, добрые и кроткие рабы Божий, покорные Христу, следующие за своими духовными вождями, за пастырями и учителями. Идут без конца… Идет простой народ, любящий Христа, на котором исполнилось слово Христово: В мире скорбны будете (Ин. 16, 33). Идет, неся тяжелый крест скорбей своих. Идут длинной вереницей изгнанные за правду, изгнанные за имя Христово. Идут чистые, непорочные жены, ведя за ручки своих маленьких детей, которым открыл Господь вход в царство небесное.

Что же, неужели мы не присоединимся к этому бесконечному потоку христолюбцев, к этому святому шествию по пути скорбей и страданий? Неужели мы не возьмем на себя крест свой и не пойдем за Христом? Да не будет! Да содрогнется сердце наше от зрелища лежащего пред нами бездыханного Тела Христова. Да наполнит Христос, так тяжко пострадавший за нас, Своей безмерной благодатью сердца наши. Да даст Он нам в конце нашего долгого и трудного крестного пути познание слов Своих: Мужайтесь! Ибо Я победил мир (Ин. 16, 33). Аминь.

4 мая 1945 г.

 

II. Уроки любви с Креста

 

Вот мы опять пришли услышать о страданиях Господа Иисуса Христа. И это крайне важно.

То, что мы слышим и видим, глубоко влияет на наши души, кладет глубокий отпечаток на них. Слышим ли злое, видим ли преступления — мы содрогаемся, ужасаемся. Бываем ли свидетелями доброго, чистого и высокого — умиляемся сердцем и в уме говорим: «Вот и мне бы так поступать!»

Немало было страшных преступлений в истории рода человеческого. Совесть протестует против них. Но как ни страшны все эти злодеяния, они ничто, пылинка по сравнению с огромной горой, они капля воды по сравнению с океаном, если подумать о величайшем из злодеяний, об ужасной казни Сына Божия, Того, Который сошел на землю с небес, чтобы спасти род человеческий, Того, Кто был кроток и тих, Кто «льна курящегося не угасил, трости надломленной не переломил» (см. Ис. 42, 3), Кто был полон любви к роду человеческому, любви неземной, такой, какой земля никогда не видела и не представляла. Он казнен, Его кровь течет по Кресту…

Сердце наше потрясает ужас этой казни, но вместе с тем оно исполняется глубочайшим умилением и радостью, потому что эта добровольная Жертва, крестная смерть невинного Страдальца являют нам вершину Божественной любви, которая озарила мир с Креста. И с Креста слышим мы Его слова, запечатленные неслыханной любовью, неслыханной кротостью и всепрощением, ибо Он молится за распинавших Его, открывает покаявшемуся разбойнику двери в рай, простирает Свои пречистые руки ко всем нам, грешным, жаждая нашего спасения.

Но мир услышал с Креста и страшные слова: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? (Мф. 27, 46). Как они могли быть произнесены теми же устами, которые говорили: Я и Отец — одно (Ин. 10, 30)? Разве не пребывал Он всегда в нерушимом общении с Отцом Своим? Конечно, пребывал. Что же значат эти страшные слова?

Люди дерзкие говорят, что на Кресте Господь не испытывал никаких страданий. В ранние времена христианства были еретики-докеты, которые нечестиво учили, что Тело Иисусово было не подлинно человеческим, а призрачным [2], а потому никаких страданий Господь Иисус Христос не претерпел. А монофизиты утверждали, что во Иисусе Христе естество человеческое было всецело поглощено естеством Божественным. Но мы знаем, что Он был и Истинным Богом, и истинным Человеком. Мы знаем, что Его человеческое естество претерпело на Кресте ужасные, неописуемые страдания и муки.

И эти слова Господа, произнесенные с Креста, сильнее всех доводов подтверждают это и опровергают еретические учения. Если бы Тело Христово было призрачным, если бы в Сыне Божием Божество всецело главенствовало над человечеством, разве услышал бы мир эти страшные слова?

Мог ли Отец Его оставить? Конечно, нет. Но муки были настолько невыносимы и ужасны, что, как Человек, Христос возопил к Богу: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? 

Вот что сказал священномученик Киприан, епископ Карфагенский, живший в III веке: «Для чего оставлен Господь? Дабы нам не быть оставленными Богом. Оставлен для искупления нас от грехов и вечной смерти; оставлен для показания величайшей любви к роду человеческому; оставлен для доказательства правосудия и милосердия Божия, для привлечения нашего сердца к Нему, для примера всем страдальцам».

А еще воспримем святой благодатный урок Его любви к Своей Пречистой и Пресвятой Матери, сердце Которой, когда Она стояла у Креста, пронзил меч, поразило страшное горе по пророчеству св. Симеона Богоприимца. Она молчала, и Ее молчание несравнимо глубже выражало Ее скорбь, чем крики, вопли и стенания. Рядом с Ней стояли Мария, жена Клеопы, Мария Магдалина и любимый ученик Христов Иоанн. О Ней была забота Сына Божия, переносившего несказанные муки. Он обратил к Ней взор Свой и, указывая взглядом на апостола Иоанна, сказал: Жено, вот сын Твой. И Иоанн принял Матерь Божию в дом свой, и покоил Ее, и заботился о Ней до самой смерти Ее (см. Ин. 19, 26–27).

Но вот настал конец невообразимого по тяжести подвига Сына Божия, смертью Своей Искупившего мир от власти диавола. Мы слышим последние Его слова, исполненные непостижимой для нас любви к Отцу: Отче! В руки Твои предаю дух Мой! (Лк. 23, 46). Замолкли уста Его, закрылись очи, недвижим стал язык Его, упала на грудь святая глава. Но не могли молчать камни. Земля потряслась, и скалы расселись.

Сотник, командовавший казнью, которого звали Лонгин, и воины, исполнявшие ее, видя все это, содрогнулись и ужаснулись. Любовь Христова сокрушает и каменные сердца. Сотник уверовал во Христа и воскликнул: Истинно, Человек Сей был Сын Божий (Мк. 15, 39). Все, виденное и слышанное так потрясло его, что он вскоре принял Крещение и впоследствии окончил свою жизнь мученической смертью, ибо враги Христовы, книжники, первосвященники и фарисеи, не потерпели того, что римский сотник обратился ко Христу, оклеветали его перед Пилатом, и тот отдал приказ отрубить ему голову.

О блаженный мученик Лонгин, научи и нас всем сердцем обратиться ко Христу и возлюбить Его.

О Господи! Какую же хвалу, какое благодарение принесем мы Тебе за то, что сделал Ты для нас! Мы ничего не можем сделать, чтобы хоть немного быть достойными этого. О, Господи наш, Господи! Принесем Тебе все то малое, что можем принести. Принесем слезы наши и оросим ими пречистое Тело Твое, убиенное теми, кого пришел Ты спасти. Принесем Тебе любовь нашу…

Помоги, Господи, любить Тебя до конца жизни нашей, помоги следовать по пути, который Ты указал нам. Помоги избавиться от власти диавола, от искушений, творимых им. Веди нас по пути спасения и приведи нас во царствие Твое. Аминь.

 

 

Альфа и Омега

 

В Откровении о последних судьбах мира, которое получил ап. Иоанн Богослов в своей ссылке на острове Патмосе, ему явился Господь наш Иисус Христос в Божественной славе и силе и сказал: Я есмъ Альфа и Омега, Начало и Конец (Откр. 1, 8).

Альфа и Омега — это первая и последняя буква греческой азбуки, начало и конец ее. Как же понимать эти удивительные слова Господа? Разве имеет Он начало? Нет, Он безначален, как Истинный Бог. Разве Он имеет конец? Нет, Он бесконечен, как Истинный Бог. Значит, не о Божественной сущности Своей говорит Спаситель, называя Себя Альфой и Омегой.

О чем же говорит Он? Во-первых, Он был началом и будет концом истории мира, то есть был Он Создателем его, и будет Страшным Судией в тот грозный час, когда настанет конец мира, когда, по слову ап. Петра, все будет уничтожено огнем, земля и все дела на ней сгорят (II Пет. 3, 10).

Во-вторых, Он был, вместе с тем, началом и стал концом спасения нашего: Им положено начало спасения рода человеческого, Им и закончено это спасение на страшном Кресте Голгофском. Вот почему назвал Он Себя Альфой и Омегой.

А ныне мы, вместе со всей святой Церковью, молитвенно и с душевным трепетом вспоминаем начало и конец Его земной жизни.

О, как преславно, как велико, как божественно было начало! Кому из жен, а тем более из дев являлся Архангел Гавриил возвестить зачатие от Духа Святого? И вот, представ Пресвятой Деве Марии, Архангел Гавриил произнес великие слова: Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты между женами, ибо Ты обрела благодать у Бога. И вот, зачнешь во чреве и родишь Сына, и наречешь Ему имя Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и царству Его не будет конца (Лк. 1, 28-33).

Пророк Давид получил обычную, земную власть над народом Израильским. А Господь наш Иисус Христос воспринял величайшую власть духовную. Он царствует над миром духовным, Он возглавляет Церковь Свою, о которой сказал, что будет существовать она во веки веков и что врата ада не одолеют ее. Значит, и ныне, среди нас, благодатно царствует наш духовный Царь — Господь Иисус Христос — и будет царствовать во веки веков.

Изумительным, славным и чудесным было начало земной жизни Спасителя, но еще более чудесно, удивительно и непостижимо то, что Царь и Владыка всей твари во имя любви к роду человеческому благоволил прожить на земле жизнь, полную страданий, окончившуюся мучительнейшей и позорной казнью, на которую Он добровольно предал Себя.

Почему нужна была эта страшная жертва за грехи всего мира, за наши грехи? Потому, что они могли быть прощены и искуплены только ценою Крови Богочеловека. Только сама живая Любовь, неизмеримо большая, чем океан, могла преодолеть злобу диавола и разрушить его власть над нами.

Кровь жертвенных животных прообразовала Кровь Христову, искупившую грехи мира. Но невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов, — говорит ап. Павел, — уничтожила грехи. Посему Христос, входя в мир, говорит: «Жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне» (Евр. 10, 4; см. также Пс. 39, 7), — то Тело Богочеловеческое, Кровь которого могла уничтожить грехи всех тех, кто уверует в ее Божественную силу, и освятить их.

И сказал Сын Божий: Вот, иду исполнить волю Твою, Боже (Пс. 8,9). И Он, одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых (Евр. 10,14). Дал им силу противостоять всем козням диавола.

Таким непостижимо великим делом любви закончилась земная жизнь Спасителя; так страшна была эта Омега! Страшное злодеяние совершили древние иудеи, распяв своего Царя и Господа. О них сказал апостол и евангелист Иоанн Богослов: Пришел к Своим, и Свои Его не приняли (Ин. 1, 11).

Но только ли они Его не приняли? Во все века и во всех народах было множество не принявших Его и не уверовавших в Него. Но, что всего страшнее, и среди христиан было и есть множество вторично распинающих Его своими грехами и упорством во зле. Сколько горя приносят людям страшные войны, в которых христиане истребляют друг друга. Как понять те страшные потоки крови, которые затопили всю Европу в столь недавнюю Вторую мировую войну? Однако сегодня, в праздничный день, да будут нам утешением слова ап. Иоанна Богослова: А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, Он дал власть быть чадами Божиими (Ин. 1, 12).

Не так много нас, верующих. Спаситель называл учеников Своих малым стадом (см. Лк. 12, 32). И теперь мы — малое стадо, и теперь нас мало, но все-таки мы имеем власть быть чадами Божиими, ибо всем сердцем любим Господа Иисуса Христа и веруем в то, что Он — истинный Сын Божий; и с трепетом в сердце взираем на Крест Его, на святую плащаницу, на Тело Его, снятое с Креста.

Придите же, ублажим Его, ублажим слезами своими, целованием своим, ублажим скорбной просьбой при целовании: Помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии Твоем! Аминь.

1950 г.

 

 

I. Не тщетна вера наша

 

«Днесь спасения нашего главизна и еже от века таинства явление: Сын Божий Сын Девы бывает и Гавриил благодать благовествует». Ныне исполнилось великое таинство веры нашей христианской, исполнилось то, о чем за семьсот лет до Рождества Господа Иисуса Христа предсказал святой пророк Исаия: Се Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил, что значит: «с нами Бог». 

Почему этот святой пророк говорил, что Господу нарекут имя Эммануил, тогда как Архангел Гавриил, приветствовавший ныне Пресвятую Деву Марию, сказал, что наречет Она имя Ему Иисус? Что же это значит? Это объясняется значением имени Эммануил: «с нами Бог».

Все христианские народы, все, уверовавшие в Господа Иисуса Христа, именуют Его Спасителем, Богом Истинным, Который жил с людьми на земле. Этим и оправдалось имя Эммануил, «с нами Бог», о котором говорил пророк. Эммануил — это Богочеловек, это Бог, Который с нами, Бог во плоти. Совершилось величайшее таинство нашего спасения, то, о чем читаем у св. ап. Павла: Беспрекословно, великая благочестия тайна: Бог явился во плоти (I Тим. 3, 16). Он говорил, что в эту необычайную тайну хотели бы проникнуть святые Ангелы, но и им не дано познать всех глубин ее. Нам ли, слабым и немощным, пытаться в нее проникнуть?

Но мы знаем, что догматы о Богочеловечестве Господа Иисуса Христа и о бессеменном воплощении Его от Пресвятой Девы Марии составляют основу всей нашей веры христианской. Ибо если бы мы не верили в то, что Господь Иисус Христос есть истинный Сын Божий, воплотившийся от Пресвятой Девы Марии, то тщетна была бы наша надежда на спасение. Сам Господь Иисус Христос говорил о Себе, что Он Сын Божий, Хлеб Небесный, сшедший с Небес. Это мы принимаем всем сердцем своим и не пытаемся постигнуть бездонной глубины тайны явления Бога во плоти.

Но все-таки, насколько доступно нам, попытаемся понять, почему необходимо было воплощение Сына Божия, почему надо было Ему принять плоть человеческую? Не потому ли, что спас Он нас от смерти вечной и от власти диавола Крестом Своим, Своими страшными голгофскими страданиями и крестной смертью?

По неизреченному Божиему совету необходимо было, чтобы Господь наш Иисус Христос «смертию смерть попрал», чтобы Он воплотился и принял человеческое Тело, и умер подлинной человеческой смертью. Господь Иисус Христос принес эту страшную жертву для того, чтобы приблизить нас к Богу, для того, чтобы сделать нас из смертных людей вечно живущими богочеловеками. Он стал Богочеловеком и открыл нам путь к богочеловечеству, к тому, чтобы в нашем обновленном теле мы приобщились к вечному и бесконечному приближению к святости Божией. А если это так, то, конечно, Он не мог этого сделать, оставаясь только Богом. Он должен был стать Богочеловеком, должен был воплотиться от Пресвятой Девы Марии.

Это событие — воплощение Сына Божия — безмерно велико, так что должно было быть предвозвещено чудесным образом — явлением Архангела Гавриила Пресвятой Деве Марии, и его благовестие было величайшим из всех благовестий, которые когда-либо слышал род человеческий. В Назарете, в скромном жилище Пресвятой Девы Марии прозвучали удивительные слова: Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою. Благословенна Ты в женах (Лк. 1, 28), то есть, благословенна более, чем кто-либо из жен человеческих.

Пресвятая Дева Мария молчала. Пришла ли Она в трепет и ужас, естественные для обыкновенного человека при виде Архангела? Нет, не ужас овладел Ею, а смущение — из-за необычайности приветствия. Дева не ужасалась необычайности явления, потому что Она Сама была Святейшей из святых, и Ее святая душа была подобна Ангелу своей духовной чистотой. Она высказала только совершенно понятное недоумение, спросив: Как это может быть, когда Я мужа не знаю? И получила дивный ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Вышнего осенит Тебя (Лк. 1, 34-35).

Была ли когда-нибудь среди всех рожденных Дева, подобная Пресвятой Марии по чистоте и святости? О нет! Таковой никогда не было и не будет. Несказанно и поразительно, овеяно Божественной славой великое таинство воплощения Господа нашего Иисуса Христа.

Как же нам не преклоняться всем сердцем перед Пресвятой Девой, Которая стала орудием великой и непостижимой тайны Божией? Как же не называть Ее нам «Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим»? Разве Мать Самого Царя Небесного не должна быть поставлена нами выше всех Сил Небесных, выше всех Его слуг? А Архангелы, Серафимы и Херувимы — это слуги Божии.

Конечно, мы должны чтить Ее всем сердцем и считать своей Небесной Матерью, стараясь, подражать Ее добродетелям и исполнять те слова Ее, которые мы поем на каждой утрени и которые говорила Она Елисавете, матери Предтечи Господня: Призрел на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды (Лк. 1, 48).

Мы все, православные христиане, ублажаем Пресвятую Деву Марию согласно с учением Священного Писания, но с болью должны сказать, что враги Церкви Христовой — протестанты, сектанты и другие еретики — не участвуют в этой хвале православного мира. Они совершенно отвергают почитание Пресвятой Богородицы, говоря, что Божия Матерь была только благочестивой женщиной, как и многие другие, и даже осуждают нас за то, что мы возносим к Ней молитвы и, обращаясь к Ней, говорим: «Пресвятая Богородица, спаси нас». Они говорят: «Как это можно — искать спасения у благочестивой женщины? Один у нас Спаситель — Господь Иисус Христос, один Он нас спасает, и других спасителей нет».

Что же им ответить на это? Мы обращаемся к Матери Божией как к Заступнице нашей. Мы знаем, что непосредственно Она не спасла мир, как Ее Божественный Сын спас нас Крестом Своим. Но Она может содействовать нашему спасению Своими молитвами перед Сыном Своим, и мы просим молитв Ее, которые так сильны пред Ним.

Святой апостол Павел говорил о себе: Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (I Кор. 9, 22). Он призывал апостола Тимофея: «Вникай в себя и в учение, ибо так поступая, и себя спасешь, и слушающих тебя» (см. I Тим. 4, 16).

Как мы видим из Священного Писания, и святые апостолы спасают нас. Каким образом? Таким же, как и Пресвятая Богородица, — своими молитвами, своим учением и своей близостью и к нам, и к Господу Иисусу Христу. Если апостолы могут нас спасать, то почему же Матерь Божия не может? Она Заступница наша, Благодатная Мать всего рода христианского. Потому мы и взываем к Ней: «Пресвятая Богородица, спаси нас».

Мы называем Ее Владычицей, Царицей Небесной. А сектанты этим возмущаются: «Один у нас Царь — Бог». А разве не в праве мы называть Ее Царицей, если Она Мать Царя? Разве даже в роде человеческом всякая мать Царя не носит титула Царицы? В этом же самом смысле мы и называем Ее Царицей Небесной, ибо Она Мать Царя нашего, Господа Иисуса Христа. Мы называем Ее Владычицей, потому что Она имеет великую власть защищать нас от диавола. А несчастные сектанты отвергают эту божественную святую помощь Пресвятой Девы Марии.

Да запретит им Господь! А нам всем да запретит Он всякое общение с сектантами, чтобы не совратили они нас на путь погибели. А Пресвятая Богородица, величайший праздник Которой мы празднуем сегодня, да спасет нас всех от диавола и всех слуг его. Аминь.

7 апреля 1945 г.

 

Уметь нести свой крест

 

Кто хочет душу свою спасти, тот погубит ее; а кто погубит душу свою ради Меня и Евангелия, тот спасет ее (Мк. 8, 35).

Эти слова Христовы, слова огромной важности и глубины, во многих могут вызвать недоумение. Ведь мы желаем спасти свою душу, а Господь говорит, что если мы будем к этому стремиться, то погубим ее, и для того, чтобы спасти душу, нужно погубить ее, — погубить ради Самого Господа Иисуса Христа и Евангелия.

Что же это значит? Как это понять?

Конечно, в словах Христа не может быть ничего противоречивого. Нужно уметь правильно их понимать. И вот какой ответ на это недоумение дает нам Сам Господь: Кто хочет идти за Мною, да отвергнется себя и возьмет крест свой и за Мною идет (Мф. 16, 24). Вот если это исполним, то душу свою спасем.

Что же нужно для того, чтобы исполнить эти слова Христовы? Что значит отвергнуться себя?

Отвергнуться себя — это значит совершенно отказаться от своего понимания путей жизни, от того, к чему мы стремимся по велениям своего сердца, всецело отказаться от своей воли, от своего разума. Есть ли в этом что-нибудь странное, неисполнимое? Конечно, нет.

Когда ученик учится у мастера ремеслу, то он должен всецело руководствоваться указаниями мастера, он не смеет выдумывать ничего своего, никаких своих способов работы. Он должен беспрекословно повиноваться мастеру, исполнять все его указания и работать так, как велит мастер, не делая отступления от указаний.

Так и мы должны стать послушными Господу Иисусу Христу, и послушными до конца, послушными до смерти.

Это очень просто. Нужно только сосредоточиться, и углубить свой духовный взор, и хорошенько, честно вглядеться в тайники своей души. И тогда каждый грешник увидит, что там творится. Там тьма, там кишат змеи — змеи лжи, блуда, зависти, гордости, чревоугодия, воровства, даже убийства. И нет им числа.

Разве мы не ненавидим змей, не остерегаемся их? Разве мы будем любить змей, которые гнездятся в нашем сердце? Мы должны возненавидеть их, должны возненавидеть душу свою, если в ней кишат змеи. В нас мало того, что заслуживает любви. Во всяком грешнике много того, что заслуживает ненависти. И нужно возгореться этой ненавистью. Если на ваших плечах вдруг окажется смрадное грязное рубище, разве вы не стряхнете его, не затопчете ногами? А если грешный человек вглядится в свою душу, то он увидит, что одеяние его души подобно этому смрадному рубищу. И ему станет отвратительно, противно, он возненавидит это рубище, он возненавидит душу свою, которая так безобразно одета.

Видите, нет ничего страшного в этом требовании Христовом о том, чтобы желающий идти с Ним возненавидел свою душу. Нужно возненавидеть свою гордость, самомнение, которые велят нам строить свою жизнь по-своему, ставить в жизни свои собственные цели, строить планы. Нужно все это отстранить, разорвать эту пыльную паутину, со всем распрощаться. Нужно отвергнуться своей воли, своих планов, своего разума и смиренно преклонить выю под легкий ярем Христа. Нужно Господу Иисусу Христу протянуть трепещущую руку и к Нему воззвать: «Господи! Не буду идти своим путем. За Тобой пойду, Ты меня веди!»

Нужно до конца и безусловно подчиниться воле Христовой. Только тогда станет для нас возможным шествие за Христом. Если Господь ведет нас туда, куда шел Сам, если Господь требует от нас, чтобы мы взяли свой крест и шли за Ним, то куда мы пойдем?

Если на нас возложен крест, то, конечно, мы пойдем не на веселье, не на празднество, а туда, куда должны идти преступники, несущие свой крест. Мы должны идти вслед за Иисусом Христом на Голгофу, до конца, даже до смерти.

Какой же смерти требует от нас Господь? Физической ли смерти на кресте, которую Сам Он претерпел? Нет, Он требует другого. Он требует, чтобы мы были послушны, смиренны, чтобы мы подражали Ему, умалившему Себя: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как Человек; смирил Себя даже до смерти и смерти крестной (Флп. 2; 6–8). Как Он был послушен Отцу Своему, так и мы до конца должны быть послушны Ему.

Он ведет нас на смерть, но не такую, от которой должно трепетать наше сердце. Он требует от нас, чтобы мы исполнили слова: те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями (Гал. 5, 24). Он требует, чтобы мы распяли на кресте и умертвили нашу плоть, наши страсти. Он требует, чтобы мы распяли на кресте свои грехи, как Он пригвоздил грехи всего мира к Кресту Своему. Он требует, чтобы мы не тело наше пригвоздили ко кресту, а чтобы распяли ветхого человека, живущего не по заветам Его, а так, как велит жить мир. Он требует, чтобы этого ветхого человека, который находится во власти диавола, мы возненавидели, чтобы сбросили его, как грязную, ветхую одежду и начали бы новую жизнь, жизнь возрожденного человека, чтобы мы спасли свою бессмертную душу, предназначенную для общения с Богом.

И это мы должны исполнить, ибо иначе, не может сердце наше очиститься, не может в нем засиять свет Христов. Для того, чтобы засияло солнце, должна рассеяться ночная тьма. Для того, чтобы был чистый воздух в жилище, оно должно быть очищено от всякой грязи. Так и мы если не отвергнемся всей скверны, если не распнем на кресте нашу плоть, истлевающую в похотях, как мы можем идти за Христом? Это совершенно необходимое условие.

Но если мы начнем это великое дело, то нам предстоит тяжелая и продолжительная борьба, ибо тот ветхий человек, которого мы свергли и распяли, — это лютый зверь. И чем больше мы будем его бить и распинать, тем яростнее он будет огрызаться. Он опасен для нас, он никогда не оставит нас в покое. И нам предстоит борьба с этим зверем до конца нашей жизни.

Из житий святых мы знаем, что все они до конца дней своих вели бесконечную борьбу со своим ветхим человеком, которого они распинали на кресте.

И такая борьба предстоит каждому из тех, кто решил исполнить слова Христовы и отвергнуть себя. Его ждет долгий, тяжелый, тернистый путь, без остановок, ибо остановиться в духовной жизни — это значит пойти назад, потерять все то доброе и святое, что было приобретено. Надо спешить, надо неуклонно, неустанно идти вперед.

Кто был выше св. ап. Павла, который был восхищен до третьего неба и видел блаженство праведных, кто может сравниться с ним в его решимости распять плоть свою, кто смеет сказать, как он: Уже не я живу, а живет во мне Христос, для меня весь мир распят на кресте (Гал. 2, 20). И вот посмотрите, что говорит этот великий человек: Братия, я не почитаю себя достигшим, а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели (Флп. 3, 13). Он стремится вперед, спешит, ибо перед ним великая, святая и чрезвычайно трудно достижимая цель. Нам ли не спешить, нам ли не бежать, если изберем тот путь, которым он шел и который указан Господом Иисусом Христом! Вот что значит отвергнуться себя и идти вслед за Христом.

А что значит взять крест свой, — ибо Господь говорит, что каждый из нас должен взять свой крест? Какие у нас кресты? Кресты бывают разные у разных людей, ибо для каждого Богом приготовлен свой крест. Очень важно, чтобы мы поняли, что такое наш крест. Очень важно, чтобы мы взяли именно тот крест, который предложен нам Богом. Очень опасно самим себе сочинять кресты, а это бывает нередко.

Какие кресты уготованы для большинства из нас? Кресты простые, не такие, какие несли мученики, не такие, какие до конца жизни несли подвижники в пустыне. Наша жизнь, жизнь всех людей, есть горе, печаль и страдание, и все эти горести, печали и страдания нашей мирской, общественной и семейной жизни и составляют наш крест. Разве мало причиняют страданий неудачная женитьба, неудачный выбор профессии, тяжкие болезни, унижение, бесчестие, лишение имущества, клеветы, нас преследующие? Все злое, что творят нам люди, ревность супружеская, — разве это не крест наш?

Такие страдания несут и обязаны нести все люди, хотя они этого вовсе не хотят. Люди, ненавидящие Христа, люди, отвергающие путь Христов, все равно страдают, но ропщут и не хотят нести крест.

В чем же разница между ними и теми христианами, которые покорно несут свой крест?

Разница в том, что христиане несут его покорно, в том, что они не хулят Бога, а смиренно, склонив свою голову, несут до конца своей жизни тяжелый крест, идя вслед за Господом Иисусом Христом, несут его ради Него и Евангелия, несут его из горячей любви ко Христу, потому что ум их и все желания пленены евангельским учением.

Для того, чтобы исполнить это учение, чтобы идти по пути Христову, должно покорно и неустанно нести свой крест, не проклиная его, а благословляя, исполняя завет Христов, отвергаясь себя, и идя за Христом по узкому пути, который ведет в царствие небесное. А мы все хотим, чтобы жизненный путь был широким, просторным, без всяких терний, грязи, камней и рвов, чтобы он был усыпан цветами. Но Господь указывает нам иной путь — путь страданий.

Нам надо знать, что на этом пути, как бы он ни был тяжел, — если мы всем сердцем обратимся ко Христу, — Он Сам удивительно будет помогать нам; Он будет поддерживать нас, когда мы будем падать, подкреплять, ободрять и утешать нас. И тогда поймем мы слова св. апостола Павла о том, что кратковременное, легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (II Кор. 4, 17), тогда эти страдания нашей краткой жизни будут для нас легкими страданиями.

Когда мы пройдем этот путь, который только в начале кажется страшным и тяжким, когда почувствуем укрепляющую нас Божию благодать, тогда радостно и со смирением будем нести крест свой, зная, что этим откроется для нас вход в царство небесное.

Да сподобит всех Господь наш Иисус Христос вечной, славной, бесконечной жизни с Ним, с Его Отцом и Духом Святым и со всем сонмом святых Ангелов. Аминь.

30 сентября 1945 г.

 

 

Что мешает нам любить?

 

И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними. И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники любящих их любят. И если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего, ибо Он благ и к безблагодатным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец, ваш милосерд (Лк. 6; 31–36).

Какие удивительно простые слова! Они так просты, так естественны, что когда человек впервые слышит, что надо поступать так, ему даже становится неловко. «Как же я сам не подумал об этом раньше?» — восклицает он. Но все великое просто и все учение Христа чрезвычайно просто. Оно было обращено к людям с простыми сердцами, его воспринимали самые простые галилейские рыбаки, которые стали светочами всему миру.

За Христом следовали прежде всего самые простые люди, ибо просто и удивительно доходчиво всякое слово Христа. Все Его учение как будто само собой понятно, а, тем не менее, как далека наша жизнь от исполнения этих простых слов, этих великих заповедей Христа!

Как редко бывает, чтобы мы поступали с людьми так, как хотели бы, чтобы поступали с нами! Мы ждем от людей уважения, а сами их унижаем; мы хотим, чтобы нам помогали в нужде, а сами никогда не помышляем о помощи ближним, когда благоденствуем.

Что это значит? Почему это так? Ведь мы так себя ведем по отношению не ко всем людям. По отношению к самым близким, к тем, кого мы горячо любим: к любимой жене, детям, отцу, матери, — мы поступаем по заповедям Христа; мы любим их, как самих себя, и не делаем им того, чего не хотим себе. Какая мать, любящая всем сердцем своего ребенка, не отдаст всей любви, всей ласки ему, даже не пожертвует жизнью своей? Ведь этим она исполняет закон Христов.

Но вот по отношению к тем, кого мы называем ближними, но на деле считаем далекими и чужими, мы так не поступаем. Что мешает нам поступать с ними так, как со своими близкими, любимыми? Мешает наш эгоизм, наше себялюбие, ибо мы любим только себя. О себе мы заботимся, себя любим, а людей окружающих не любим, часто обижаем, оскорбляем их. А Господь нам предъявляет такое справедливое, такое чистое, такое святое требование.

Но Он требует, чтобы мы любили и врагов. Разве это легко? Нет, это чрезвычайно трудно. Любить врагов научаются те, у кого сердце чистое, кто всем сердцем любит Бога и следует заповедям Его, в кого вселяется Дух Святой, дух смирения, кто становится проникнутым духом любви.

Только те, кто научились любить ненавидящих, любить врагов своих, любовью и добром побеждали их. Этим добром, этой любовью они собирали точно горячие уголья на головы врагов своих, обжигали сердца их, и те преклонялись перед ними и из врагов становились друзьями.

В чем корень милосердия? В жалости, в сострадании. Жалость и сострадание — это основные свойства, основные качества любви. В ком есть любовь, в том есть жалость и сострадание, ибо нельзя любить и не сострадать. Такой человек не может не творить добра тем, кто в этом нуждается, и творит не ожидая благодарности, не ожидая получить взамен то же.

Из чистой любви истекает милосердие, из чистой любви исполняют эти заповеди Христа: дают взаймы тем, от кого не надеются получить обратно, творят всякие добрые дела. Господь требует, чтобы мы не ожидали ничего за сделанное добро, и обещает великую награду вечной радости, говорит, что мы будем сынами Всевышнего. Вы знаете, что говорил Господь Иисус Христос о Страшном Суде и о том, за что оправданы будут праведники — только за любовь, только за дела любви. Сынами Всевышнего нарекутся они, воссияют как звезды на небе. А те, кто любви не имел, кто не творил дел милосердия, нарекутся сынами диавола и будут вечно мучиться с ним.

Любовь есть исполнение всего закона (Рим. 13, 10). Милосердие — тоже весь закон Христов, ибо оно проистекает из любви. Что же нам делать, чтобы стяжать любовь? Это дело великое, огромное, это цель нашего существования, цель всей нашей жизни. Мы для того сотворены Богом, чтобы приближаться к Нему духовно. Мы для того живем, чтобы стать сынами Всевышнего, чтобы совершенствоваться и стремиться к Нему.

Каким путем нужно идти?

Идите через врата узкие, путем каменистым и тернистым, не боясь страданий, ибо они рождают добро. Страдающий освобождается от зла, освобождается от эгоизма, становится тихим, кротким, исполненным любви. Надо идти путем скорбей, исполняя все заповеди Христа. Неустанными молитвами и постом надо входить в общение с Богом. Те стяжали любовь, которые, как преподобный Серафим Саровский, день и ночь молились и строго постились. Их сердца Господь очищает от всякой нечистоты, ибо Дух Святой, Дух любви может обитать только в сердце кротком, смиренном. Надо стяжать кротость, смирение, и тогда придет святая любовь.

О многом мы должны молиться, каясь в бесчисленных грехах наших. Но непрестанной и основной должна быть молитва о том, чтобы Господь очистил наши сердца от злобы, чтобы подал великие добродетели христианские — кротость, смирение, святую любовь. Никогда не забывайте самой важной молитвы о любви. Молитесь так, как положит вам Бог на сердце. Например, так: «Господи, даждь ми любовь святую, научи меня всех людей любить: и ближних, и дальних, и верных, и нечестивых, яко же Ты, Господи, любиши всех нас, грешных и окаянных». Аминь.

15 октября 1944 г.  

 

 

*********

 

Познание святости Божией учит нас очищать себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божьем (2 Кор. 7, 1), если хотим иметь общение с Ним. Ибо осквернившемуся духовными пороками невозможно иметь общение с Ним — самой чистейшей Святостью: Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы (1 Ин. 1, 5). Этим порождается истинное покаяние в грешнике, через которое он приходит к Святейшему Богу и получает общение с Ним по вере, оправдание от греховных скверн и тщательное наставление в добродетельном христианском житии.

Святитель Тихон Задонский

 

 

Примечания

 

1. Свт. Иоанн Златоуст. Т. 7. С. 44-45

2. название «докеты» произошло от dokei — казаться.

 

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1] 

[2] 

Святитель Лука Крымский

(Войно-Ясенецкий)

Принесем Тебе любовь нашу.

12345678910Следующая ⇒

Поделиться: