Рой Джонс и слава английского языка

 

Все в том же богатом для меня на события 1998 году мне довелось сидеть в пабе недалеко от Лондона, в графстве Кент, в одной теплой английской компании. Я совсем недавно вспомнил эту встречу совсем не в связи с боксом, а услышав по телевидению искрометное выступление Михаила Задорнова, объявившего английский язык ущербным и годным разве что для общения с компьютером, так как, в частности, в английском существует только один вариант признания в любви – I love you, а вот, например, «впендюриться» по‑английски никак не скажешь. Бедный наш сатирик, с его плохим знанием иностранных языков и ущемленным национальным чувством, просто даже не представляет себе, сколькими способами можно по‑английски впендюриться и как заковыристо!

Вообще, сам того не зная, Задорнов повторил мнение, которое у нас на английском факультете высказывала самая заядлая двоечница, которой казалось, что все на этом языке могут сказать так же мало, как и она. Особенно нашу двоечницу, косившую под интеллектуалку, как и Задорнова, тревожило отсутствие в английском всяких уменьшительных суффиксов…

Итак, мы сидели в пабе и смотрели бой Роя Джонса с Лу Дель Валле. Обычный бой Роя, примечательный разве что тем, что в седьмом раунде он поскользнулся и судья ошибочно отсчитал ему нокдаун, единственный за всю его профессиональную карьеру.

Нас было человек семь, и с нами была всего одна женщина. Зато какая! Памела Андерсон по сравнению с ней просто стиральная доска. Когда мы рассаживались, то рядом с ней с одной стороны сел ее гордый ею друг, а за место с другой стороны поспорили сразу трое: каждый хотел потусоваться поближе к этому бюсту. Наконец, конфликт был улажен. До трансляции оставалось какое‑то время. Результат боя уже был известен, так как это был повтор, и разговор пошел о том о сем.

Надо сказать, что за столом собрались в основном люди, говорившие на кокни, лондонском просторечии, которое в последнее время стало даже как‑то модно культивировать. К классическому английскому оно имеет примерно такое же отношение, как язык бабелевской Одессы – к литературному русскому. Возможно, Задорнову будет очень трудно себе это представить, но по‑английски тоже можно сказать что‑то вроде знаменитого «Беня знает за облаву», причем множеством способов. Еще в английском, как известно, существует более ста слов для обозначения женской груди, с лихвой компенсирующих отсутствие уменьшительных и особенно увеличительных суффиксов, и львиная доля их была в тот вечер втихаря сказана. А когда началась трансляция матча, то пошло нечто такое, от чего бы покраснел сам поручик Ржевский. Цензура никогда не отступит так далеко, чтобы это можно было воспроизвести на бумаге. Могу только сказать, что самый рьяный англичанин шепотком говорил, что хотел бы провести бой с нашей дамой, которую, кстати, звали Дианой, но только при условии, что удары она будет наносить не руками, и мечтал пропускать их сотнями, особенно overhand rights (основной вариант кросса).

И вдруг все стихло. Мужички стали смотреть бокс. Дама неожиданно обиделась. Оказывается, для женщины внимания никогда не бывает слишком много. Девушка она была простая и, посмотрев по сторонам, тихонько сказала: «Bloody guys» (чертовы парни). Точнее, это я подумал, что она так сказала. Я еще удивился, что она сказала guys, так как это американизм, который англичане не очень любят, хотя и используют. И тут вдруг я сообразил, что нас всех скопом обидели. Она ведь говорила на кокни, а там «эй» меняется на «ай», так что на самом деле ее слова были: «Bloody gays». Она ошиблась. Ни одного человека, имеющего хотя бы самое отдаленное отношение к этому племени, в компании не было. Впрочем, дама просто обиделась. Совсем ее добило, когда самый ретивый, потому что самый пьяный, предложил ей исполнять роль девушки, которая носит карточки с номерами раундов в перерывах. Она, очень уязвленная, спросила, где же тут ходить, и ей ответили: «Вокруг нашего стола».

Ну а потом произошло самое неожиданное. Она начала смотреть, сначала нехотя, а потом все больше увлекаясь. И именно Диана возмущалась громче всех, когда Джонсу ошибочно считали нокдаун. Велика сила бокса. Под конец девушка просто млела, к большому неудовольствию своего друга, и мне показалось, что Рой Джонс в этот момент находился совсем не по ту сторону Атлантики, по которую следовало. Он вполне мог в тот день найти компанию получше, чем Лу Дель Валле, и имел хороший шанс отправиться в самый настоящий нокдаун, причем без всякого принуждения.

 

Дальше все было совсем не так весело. Рой Джонс сдал очень резко и очень быстро. Как известно, с возрастом в первую очередь уходит скорость. Именно это случилось и с Роем, и тут же подтвердилось то, о чем иногда говорили и раньше: все его ошеломляющее превосходство над соперниками держалось именно на преимуществе в скорости. Ушло оно – ушел и Рой Джонс, осталась только его оболочка, которая из проведенных с тех пор двенадцати боев проиграла шесть. Но оболочка по‑прежнему надеется вернуть все то, что ушло из нее.

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: