Глава восьмая. Мергиона узнает о Двух Чашах

 

Пошли, ребята! Здесь нам больше делать нечего.

Иегова. «День восьмой»

 

В Мерлинской комнате было светло, тихо и уютно. Одноместные парты с фиксирующими подлокотниками, несколько канонических колдографий «Мерлин в 1117 году», «Мерлин в отливе», «Мерлин и дети», гипсовая копия Меча‑в‑Камне, витрина с поделками пациентов (в основном – разнообразные ножики) и три прислоненных друг к другу резных посоха, похожие на недостроенный шалаш.

Дуб занял позицию у входа, а Мергиона и Сьюзан накинулись на документы, вынесенные из палаты Брэда. Через десять минут девочка загрустила – надписи на мертвых, почти мертвых и еле живых языках ей ничего не говорили.

Мисс МакКанарейкл продержалась гораздо дольше и загрустила через два часа.

– Мне этого не понять. Здесь все про какие‑то волшебные Две Чаши, неиссякаемую магическую силу и ужасных стражей.

В комнату вошел Браунинг. Он молча обогнул Дуба, сделал круг по комнате и остановился, глядя на транспарант «Мерлин и теперь живее всех живых! На днях его видели в Ирландии!». Мергиона и Сьюзан переглянулись.

– Отец Браунинг, – осторожно позвала мисс МакКанарейкл, – а как там себя чувствуют доктор Крат и сестра Харон?

– Так себе они себя чувствуют, – сказал пастор‑маг. – Я их выгнал.

– А! – обрадовалась Мергиона. – Чтобы не мешали пациентов выписывать?

– С пациентами вышла неувязочка, – Браунинг продолжал смотреть на транспарант, где Ирландия сменилась на Саутгемптон. – Они не хотят выписываться.

– Как это не хотят? Почему?

– Потому что стараниями уважаемого доктора у обезмаженных совершенно атрофировалась воля к жизни. Оказалось, благая весть об освобождении вызывает у пациентов… очень бурную реакцию. Они прячутся под стол, лезут в окна, бьются головой о стену, кусают локти и колени, короче – весьма убедительно симулируют сумасшествие.

Транспарант мигнул, и вместо Саутгемптона засветился Манчестер. Похоже, Мерлин приближался.

– В общем, мы выписали только одного человека, убедительно доказавшего свое право на свободу.

Поникшие было Сью и Мерги оживились.

– Значит один все‑таки оказался нормальным! И кто это?

– Брэд Пейджер.

– Все‑таки мой папа – достойный отец своей дочери, – сказала порозовевшая Мергиона.

– Зазнайка ты, Пейджер‑младшая, – фыркнула МзкКанарейкл. – Отец Браунинг, что вы скажете об этих бумагах? Это из камеры, то есть палаты, Брэда.

Транспарант успел сообщить, что непоседливого Мерлина уже видели в Ньюкасле, Ливерпуле, Ковентри, Глазго и на собачьих бегах в Колчестере, когда Браунинг оторвался от документов:

– Любопытно. В основном здесь попытки вычислить местонахождение Двух Чаш. Что это такое, не указано, но искали их весьма усердно. Предположу, что Брэд Пейджер за двенадцать лет сумел сопоставить все эти данные и понять, где Чаши находятся.

– И решил сбежать, чтобы их найти? – удивилась МакКанарейкл. – А зачем?

– А вдруг эти Чаши могут вернуть магические способности? – загорелась Мерги.

Все задумались.

А через полчаса разразился скандал.

Отец Браунинг рвал и метал. Метал он громы и молнии – настоящие, в том числе шаровые. А рвал приказ, который ему притащил офицер из охраны Безмозглона, предусмотрительно одетый в усиленную сферу Фигвамера.

– Предписание?! Вот вам предписание!

И пастор демонстративно разрывал протянутый ему листок.

Ментодер, невозмутимый ветеран с иссеченным бритвой лицом, доставал из папки еще один экземпляр той же самой бумажки.

– По ветру пущу! – кричал Браунинг, и важный документ уносил порыв урагана. – Испепелю! – очередная копия предписания вспыхивала синим пламенем.

Уничтожив таким образом внушительную стопку бумаги, преподобный маг немного успокоился и даже расписался в получении. Офицер судорожно захлопнул папку с распиской, отдал честь, удивленно посмотрел на собственную руку и ретировался.

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: