Перспективы экономической политики России

 

Рыночная экономика, обладая некоторыми достоинствами, имеет ряд существенных недостатков. Один из них – неуправляемость, при которой трудно направить развитие экономики на достижение общенациональных целей (укрепление геополитического положения страны в мире, обеспечение научно-технического, социально-экономического, культурного, духовного и нравственного прогресса общества, достойной жизни граждан). Именно поэтому во всех развитых странах мира широко используются различные формы и методы государственного регулирования экономики, такие как правовое, финансово-бюджетное, кредитное, разработка государственных целевых программ, индикативное планирование. Необходимость и эффективность этих методов доказывает опыт США, Франции, Германии, Японии, Китая и других стран. К сожалению, в России все эти методы до сих пор не получили достаточного развития. Между тем, необходимость их для России особенно велика в силу своеобразия ее рыночной экономики, возникшей не естественноисторическим путем, а путем уничтожения принципиально более высокой ступени развития человеческого общества, какой являлось советское общество. Основой производительных сил советской экономики были, как известно, крупные специализированные предприятия. Такие производительные силы не приспособлены к рыночному механизму и рыночной конкуренции. В частности, поэтому так трудно налаживаются рыночные отношения современной России, слабо развивается мелкий бизнес, никак не сформируется так называемый средний класс.

Можно возразить: но ведь за последние годы российская экономика развивается достаточно быстро. За 2001-2005 гг. ВВП России вырос на 35%, промышленная продукция – на 28%, реальные доходы населения – в 1, 7 раза. Это все так. Но анализ показывает, что нынешний рост происходит в основном благодаря ряду факторов, благоприятно сложившихся для российской экономики в последние годы. К их числу относятся, прежде всего, высокие цены мирового рынка на нефть, другие топливные и сырьевые ресурсы. Нетрудно видеть, что все это факторы конъюнктурного, недолговременного характера и будут исчерпаны в ближайшие годы.

Следует учитывать также, что происходящий рост экономики имеет стихийный, неуправляемый характер и не позволил пока решить ни одну из острых проблем развития, стоящих перед страной. Практически во всех отраслях сохраняется высокий физический и моральный износ основных фондов, препятствующий инновационному развитию и повышению конкурентоспособности большинства производств. Слабо преодолевается топливно-сырьевая направленность экономики. В условиях ориентации ее на рынок западных стран сохраняется огромное положительное сальдо внешнеторгового баланса, что означает работу российской экономики на потребности этих стран, а не на решение отечественных проблем.

Таким образом, если Россия в самое ближайшее время не найдет новых эффективных методов обеспечения целенаправленного высокотехнологического развития своей экономики, ее ждет опять экономический обвал, притом достаточно ощутимый, чтобы понять всю бесперспективность существующей экономической системы.

Каковы могут быть новые подходы к обеспечению целенаправленного развития российской экономики? Как считают Б. Кузык Б. и Ю. Яковец, «было бы очередной ошибкой пытаться скопировать такие подходы с одной из успешно развивающихся зарубежных стран без учета конкретных особенностей российских условий. Ни американские федеральная резервная и федеральная контрактная системы, ни японская система разработки балансов, ни французская система индикативного планирования не могут быть взяты за образец для подражания. России сегодня нужна система, которая, прежде всего, могла бы обеспечить согласование общенациональных (федеральных) интересов с интересами субъектов Федерации, а также крупных хозяйственных структур[31].

Таким инструментом, по мнению Б. Кузык Б. и Ю. Яковец, могла бы стать интерактивная система целевого экономического прогнозирования.

Авторы предлагают следующий порядок ее функционирования:

- Президент и Правительство РФ формулируют основные общенациональные цели социально-экономического развития страны на среднесрочную перспективу;

- разрабатывается макроструктурная модель социально-экономического развития страны, определяющая сбалансированную систему общеэкономических показателей и показателей динамики и структуры основных секторов экономики, обеспечивающих максимально возможные достижения поставленных общенациональных целей;

- результаты расчетов макроструктурной модели дезинтегрируются в разрезе субъектов Федерации, а также основных хозяйственных структур, играющих определяющую роль в развитии того или иного сектора экономики;

- полученные дезинтегрированные показатели доводятся до соответствующих субъектов Федерации и хозяйственных структур в качестве индикаторов, имеющих ориентирующее значение для хозяйствующих субъектов;

- принимая во внимание полученные индикаторы, субъекты Федерации и хозяйственные структуры разрабатывают собственные программы развития и сообщают их основные характеристики (в структуре полученных индикаторов) Федеральному центру;

- в диалоговом режиме с использованием современных информационных технологий осуществляется согласование основных индикаторов между хозяйственными структурами, субъектами Федерации и федеральным центром (при этом согласовании приоритет имеет позиция хозяйственных структур);

- по результатам согласования федеральный центр формирует социально-экономическую программу страны на среднесрочную перспективу.

Принципиальные отличия и преимущество предлагаемого подхода по сравнению с существующим порядком разработки социально-экономических прогнозов и программ состоят в следующем: с самого начала усиливается це­левая направленность среднесрочных прогнозов и программ; использование макроструктурных моделей обеспечивает внутреннюю сбалансированность основных показателей социально-экономического развития и их оптимальность с точки зрения максимально возможного достижения поставленных общенациональных целей; обеспечивается адресный характер их показателей, ориентирующих хозяйствующие субъекты.

Вместе с тем, в отличие от практики индикативного планирования разработка ориентирующих индикаторов – это не конечный результат, а промежуточный этап работы системы, поскольку далее предполагается согласование индикаторов с хозяйствующими субъектами; сбалансированная адресная система индикаторов позволит хозяйствующим субъектам более уверенно ориентироваться в перспективах конъюнктуры рынка, что является необходимым условием повышения их инновационной и инвестиционной активности; согласование программ социально-экономического развития между федеральным центром, субъектами Федерации и промышленными структурами резко усиливает практическую действенность.

Сегодня имеются достаточные предпосылки для практической реализации предлагаемого подхода. Координирующие функции реализации данной системы, включая разработку макроструктурных моделей, формирование индикаторов и согласование их субъектами Федерации и хозяйствующими субъектами можно было бы возложить на Центр экономической конъюнктуры при Правительстве РФ. В Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН накоплен значительный опыт разработки оптимизационных межотраслевых макроструктурных моделей на среднесрочную перспективу. В Совете по изучению производительных сил разработан алгоритм группировки общероссийских показателей социально-экономического развития по субъектам Федерации. В некоторых из них, прежде всего в Республике Татарстан, имеется определенный опыт индикативного управления экономикой с использованием межотраслевых моделей.

Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН совместно с Институтом экономики РАН разработал макроструктурную модель развития экономики России на период до 2020 г.[32] Эта работа позволила выявить наиболее актуальные проблемы, на решение которых должна быть направлена интерактивная система целевого экономического прогнозирования.

Проведенные прогнозно-аналитические расчеты показали, что ключевую роль в поддержании поступательного развития экономики может и должно сыграть качественное изменение направленности российской внешнеэкономической политики. Сегодня экономическое развитие страны практически полностью определяется требованиями рынка стран Запада. Россия продолжает покорно выполнять роль топливно-сырьевого придатка экономики западных стран. Это наглядно видно из динамики экспорта нефти и газа (см. табл. 9).

Рост экспорта нефти и газа опережает рост их добычи. Так, добыча нефти за период 2001-2005 гг. выросла на 45%, а ее экспорт – на 74%, при этом в страны ЕЭС – почти в 4 раза. Соответственно добыча газа выросла на 9%, а его экспорт в страны дальнего зарубежья – на 19%, в страны СНГ он сократился на 12, 5 млрд. м, или более чем на 20%.

Таблица 9.

Добыча и экспорт нефти и газа[33]

	2000 г.	2004 г.	2005 г.
Нефть, млн.т:
добыча	324	459	470
экспорт – всего	145	258	252
в т.ч. в страны дальнего зарубежья	128	218	214
в страны СНГ	17	40	38
Газ, млрд. м3:
добыча	584	633	638
экспорт – всего	194	200	207, 5
в т.ч. в страны дальнего зарубежья	134	145	160
в страны СНГ	60	55	47, 5

 

Проведенные вариантные расчеты макроструктурной модели показали, что в перспективе целесообразно ограничить рост экспорта нефти, газа и других топливно-энергетических и сырьевых ресурсов в страны дальнего зарубежья, прежде всего за счет роста экспорта в страны ЕЭС. Масштабы экспорта топливно-сырьевых ресурсов в эти страны должны определяться потребностями российской экономики в валютной выручке для обеспечения эффективного импорта товаров и услуг. Под эффективным импортом мы понимаем такие масштабы и структуру импорта, которые способствуют динамичному росту отечественной экономики. Одновременно целесообразно значительно расши­рить экспорт (в том числе и топливно-сырьевой) в страны СНГ, а также Китай.

При такой стратегии в перспективе до 2015 г. согласно расчетам макро­структурной модели физический объем экспорта в страны ЕС должен увеличиться по сравнению с 2000 г. примерно в 1, 2 раза. В 2015 г. экспорт нефти в страны ЕС целесообразно увеличить не более чем до 45 млн. т, газа – не более чем до 75 млрд. м³, проката черных металлов – не более чем до 10-11 млн. т. В то же время экспорт нефти в страны СНГ расширить до 50 млн. т, газа – до 75 млрд. м. Экспорт нефти в Китай следовало бы увеличить до 34-35 млн. т, газа – до 37-38 млрд. м³.

В импорте из стран Запада должны преобладать новейшие виды машин и оборудования, необходимые для технического перевооружения российской экономики. При таких изменениях направленности российской внешнеэконо­мической политики бессмысленно большое сальдо внешнеторгового баланса России в отношениях со странами дальнего зарубежья в перспективе до 2015 г. может быть сокращено примерно вдвое (со 100 млрд. долл. в 2005 г. до 50 млрд. долл. в 2015 г.).

По мнению Дробышевской Л.Н., изменение геоэкономической структуры внешних связей России придаст российской экономике следующие преимущества. «Прежде всего, это важнейший фактор преодоления топливно-сырьевого характера российской экономики, ослабление ее зависимости от мирового рынка, в частности от цен на нефть. Сокращение положительного сальдо чистого экспорта явится прямым дополнительным фактором экономического роста. Как показали вариантные расчеты макроструктурной модели, данный вариант внешнеэкономической стратегии позволит дополнительно увеличить валовой внутренний продукт по сравнению с вариантом сохранения нынешней стратегии не менее чем на 1 трлн. руб. (в ценах 2000 г.), или на 20%. При этом будет дополнительно получено 1, 4 трлн. руб. ресурсов конечного потребления. Кроме того, данная стратегия позволит существенно сберечь естественные богатства России (нефть, газ, лес и т. п.). Так, добычу нефти в данном варианте в перспективе до 2015 г. достаточно довести до 495-500 млн. т, тогда как при нынешнем неуправляемом развитии она, по-видимому, достигнет 540-550 млн. т.[34]

Предлагаемые изменения внешнеэкономического курса, на взгляд Добышевской Л.Н., существенно повлияют на структуру инвестиций в российскую экономику: «Со­кратится доля инвестиций в топливно-сырьевые отрасли и в то же время повысится инвестирование машиностроения, химической промышленности, электроэнергетики, а также сельского хозяйства, легкой и пищевой промышленности, жилищного строительства. Как показали расчеты, по сравнению с инерционным вариантом общий объем инвестиций в экономику увеличится в 1, 2 раза, в том числе в электроэнергетику – в 1, 6, машиностроение – в 1, 4, химическую промышленность – в 1, 8, легкую и пищевую промышленность – в 1, 4, в сельское хозяйство – в 1, 3 раза. Все это, наряду с получением хозяйствующими субъектами надежной информации о перспективах конъюнктуры рынка, позволит значительно повысить интенсивность инновационных процессов в российской экономике»[35].

Использование системы интерактивного целевого прогнозирования позволит преодолеть нарастающие межрегиональные различия в уровнях развития. Отказ от сырьевой направленности и ускорения развития добывающих отраслей уже само по себе поставит субъекты Федерации в более равные условия. Кроме того, постоянный диалог между федеральным центром и субъектами Федерации будет способствовать более эффективному межрегиональному распределению финансовых и материальных ресурсов.

Разумеется, было бы неверным считать, что система интерактивного целевого прогнозирования может решить все острые социально-экономические проблемы, стоящие сегодня перед Россией. Данная система не сможет преодолеть резкую противоположность интересов, присущую рыночной экономике.

В подтверждение этого можно привести рассуждения Шевченко И.В. с соавт.. Ученые пишут: «Важным фактором дополнительного роста российской экономики и решения ряда проблем является резкое ограничение роста экспорта нефти и газа в страны Запада. Следовательно, эта мера отвечает общенациональным интересам России. Однако очевидно, что ограничение роста экспорта нефти, газа и других сырьевых ресурсов не соответствует интересам крупнейших экспортно-ориентированных хозяйственных структур. Можно ли надеяться, что в ходе диалога между ними и федеральным центром будет найдено приемлемое для обеих сторон решение? По-видимому, нет. Следовательно, если государство действительно защищает общенациональные интересы, то оно должно иметь в руках механизм воздействия на эти структуры, например законодатель­ное установление экспортных квот на важнейшие ресурсы»[36].

Одной из сфер, проблемы, которой не решает система интерактивного целевого прогнозирования, является ценообразование. В условиях современной высоко-монополизированной российской экономики рыночный механизм не способен установить нормальные ценовые пропорции. Система целевого прогнозирования вряд ли сама по себе может решить эти проблемы, поскольку в рьночной экономике интересы продавца и покупателя прямо противоположны.

По мнению Кузык Б. и Яковец Ю., эту проблему могло бы решить законодательное внедрение механизма государственно-договорных цен. Суть этого механизма состоит в следующем. Государство разрабатывает прейскуранты на важнейшие виды продукции, однако потребителям и продавцам в ходе заключения сделки предоставляется право отклонения от прейскурантов в пределах, допустим, +10%. Такой подход позволяет со­единить преимущества государственного ценообразования с эффектом рыночного механизма и рыночной конкуренции. На основе такого подхода в ближайшие годы необходимо добиться снижения внутренних цен на нефть и газ, тарифов на электро- и теплоэнергию и транспорт, ликвидировать диспаритет цен на сельхозпродукцию и товары для села[37].

Система интерактивного целевого прогнозирования, безусловно, будет способствовать ускорению роста реального сектора экономики и расширению ресурсов конечного потребления. Это материальная предпосылка качественного повышения уровня жизни населения. Она необходима, но далеко не достаточна. Решению проблемы бедности большей части населения препятствует, прежде всего, чрезмерная дифференциация уровня доходов. Преодоление такой дифференциации не обеспечивается интерактивной системой целевого прогнозирования. По нашему мнению, кардинальный подход к данной проблеме должен состоять, с одной стороны, в повышении минимальной заработной платы и пенсии до уровня реального прожиточного минимума. С другой стороны, представляется необходимым введение федерального налога на сверхвысокие доходы физических лиц. К ним сегодня можно было бы отнести доходы свыше 60 тыс. руб. в месяц на человека. Такой налог было бы целесообразно установить в размере 75% суммы превышения поро­гового значения. Так, с лиц, имеющих доход 100 тыс. руб. в месяц, налог на сверхвысокие доходы составил бы: 0, 75(100-60)=30 тыс. руб. Вместе с существующим подоходным налогом это составило бы 30+13=43 тыс. руб., или 43% всего дохода, что примерно соответствует ставке прогрессивного подоходного налога на высокий уровень доходов в США. Введение налога на сверхвысокие доходы сущест­венно оздоровило бы социальную атмосферу в стране.

Интерактивная система целевого экономического прогнозирования будет способствовать расширению жилищного строительства. Однако само по себе расширение предложения на рынке жилья, как показывает опыт, не решает проблему доступности жилья для большинства населения. Здесь не помогает никакое ипотечное кредитование. Виноваты в высоких ценах на жилье вовсе не строители, как это полагают некоторые правительственные чиновники, заподозрившие строителей в сговоре. Истинными виновниками высоких цен являются перекупщики жилья. Вложение средств в покупку жилья в момент начала строительства и перепродажа после его ввода в действие – один из самых прибыльных видов бизнеса.. Нормализовать положение на рынке жилья возможно лишь законодательным запрещением продажи жилья лицам, не имеющим российского гражданства и регистрации, а также лицам, владеющим достаточной жилой площадью по установленным санитарным нормам.

Таким образом, интерактивная система целевого экономического прогнозирования сама по себе не решает многих острых социально-экономических проблем. Однако она может сдвинуть с места тяжелый воз этих проблем в России.

 

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: