Логика развития научного познания

Развитие научного познания можно описывать в рамках различных моделей (см. следующий раздел), но инвариантным будет стремление объяснить, как происходит рост знания, как одна теория сменяет другую.

 

1. Еще до того как философия науки выделилась в особую тему, и вопросы познания решались в рамках общей философской гносеологии, образовалось две позиции для объяснения развития знания и, соответственно, две методологические стратегии: индуктивная и дедуктивная.

Одним из первых и наиболее значительным представителем первой был Ф. Бэкон (1561-1628), второй - Р. Декарт (1596-1650).

Постепенное движение от частностей ко все большим обобщениям – составляет существо индуктивного метода. Бэкон вполне понимал недостатки стихийной способности человека к индуктивным обобщениям (критике этих недостатков и служит его учение об " идолах" ). Обычно человек делает выводы при недостаточном количестве фактов, он не способен выявлять решающие свидетельства, не использует познавательные возможности эксперимента. " Природа вещей" – утверждал он – " лучше обнаруживает себя в состоянии искусственной стесненности, чем в естественной свободе".

Дедуктивный метод опирается на интуитивную очевидность как на исходный пункт доказательства достоверности нового знания. Геометрия, полагал Декарт, выступает идеалом такого рода познания. Вопрос, поэтому, часто ставился так: нельзя ли другие области знания построить по образу геометрических доказательств? Именно так ставит проблему Декарт. По образцу геометрических аксиом он выделяет четыре " универсальных правила для руководства ума":

- Никогда не принимать за истинное ничего, что я не признал бы таким с очевидностью...

- Делить каждую из рассматриваемых трудностей на столько частей, сколько потребуется, чтобы их лучше разрешить.

- Располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших и легко познаваемых, и восходить... до познания наиболее сложных....

- Делать перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено.

 

Ни та, ни другая модель не выдерживает критики в их претензии быть универсальными методами познания.

- Ни одна последовательность наблюдений и экспериментов не может доказать, что следующий факт будет соответствовать выделенной эмпирической закономерности.

- Индукция не может привести к формулированию универсальных закономерностей. " Работающие" в науке законы имеют явно не индуктивное происхождение.

- Стало очевидным, что любое наблюдение предполагает теоретическую или метафизическую установку.

Чистый образ дедукции как основания научного знания так же уязвим.

- Многие принципы, на которых базируются научные теории, совершенно не очевидны.

- Эмпирические обобщения вполне возможны.

Обеим этим моделям присущ общий недостаток – игнорирование роли вероятностно-гипотетического знания в науке. На это обстоятельство обратил внимание Г. Лейбниц (1646-1716), который считал, что вероятностное знание тоже заслуживает статуса научного, а исследование степеней вероятности имело бы важное значение для логики.

Именно это представление лежит в основе гипотетико-дедуктивной модели развития научного знания, наиболее распространенной в первой половине ХХ века.

 

2. Гипотетико-дедуктивная модель представлена концепцией Р. Карнапа (1891-1970). Эта модель состоит в следующем:

- В основании научной теории лежит гипотетическое допущение, представленное в виде аксиомы, постулата или предположения о существовании какого-то качества. Сами по себе эти допущения не могут быть проверены на опыте, но из них дедуктивно выводятся логические следствия, которые сопоставляются с эмпирическими данными.

- Те гипотезы, которые в своих следствиях не находят подтверждения на опыте, отбрасываются, а те, которые подтверждаются, получают статус научного знания.

- Отсюда вытекает, что научным является только такое логически систематизированное знание, которое имеет возможность соотноситься с опытом. Или проще: научным является то знание, которое имеет эмпирический базис.

- Строго говоря, научное знание всегда остается гипотетическим - опять же потому, что никакое эмпирические подтверждение не способно установить универсальность какого-либо закона.

Вопрос стоит даже более радикально: возможно ли вообще доказать истинность теории опытом или экспериментом, т.е. эмпирически?

Сомнения в этом послужили основанием для идеи фальсификации как критерия научности знания.

 

3. Идея фальсификации как критерия научности принадлежит К. Попперу. Он обратил внимание на то, что в науке процедуры подтверждения и опровержения имеют различный познавательный статус. Так, никакая последовательность подтверждений не может доказать истинность общего суждения (универсальной закономерности). Всегда возможен " эффект куриного обобщения" (по Б. Расселу). Более того, для любой идеи можно найти эмпирическое подтверждение. Поэтому:

- Следует обращать внимание только на те подтверждения, которые предсказываются теорией. Предсказанный факт делает теорию более правдоподобной.

- Для научного знания более важно то, что оно запрещает появление каких-то событий. Любой научный закон можно трактовать как принцип запрета. (Именно такой характер носит закон энтропии или принципы симметрии в современной физике).

- Достаточно, очевидно, что теория, которая ничего не запрещает, не может быть опровергнута. Поэтому она не является научной.

- Проверить теорию это и значит попытаться её опровергнуть, т.е. фальсифицировать. Подтверждение теории следует рассматривать как результат серьезной попытки её опровержения.

- Некоторые - подлинные научные теории – после того, как была обнаружена их недостоверность, пытаются спастись посредством введения дополнительных допущений (" ad hoc-теорий" ). Это, однако, ведет к снижению их научного статуса.

- Всякая научная теория рано или поздно будет опровергнута, на её смену придет другая. Следовательно, научную теорию следует с самого начала трактовать как ошибочную. Единственное, к чему нам следует стремиться в свете сказанного: " нужно постараться совершить все ошибки как можно раньше". (Отсюда одно из наименований концепции Поппера - " фоллибилизм" ).

Нельзя, однако, игнорировать тот факт, что научное знание обладает собственным основанием для того, чтобы жить - независимо от того, как к этому " относится" сама реальность.

Поппер выделяет " мир объективного содержания мысли" в особый - третий мир - наряду с миром вещей и миром сознания. В этот третий мир входит не только содержание научных идей, но и содержание произведений искусства.

Хотя это содержание является результатом познавательной, творческой деятельности людей, его структура не зависит от создателя. Более того, о самой научной деятельности мы больше узнаем, изучая продукты её деятельности.

- Обитателями третьего мира являются, прежде всего, теоретические системы, проблемы и проблемные ситуации. Но еще более важными обитателями являются критические рассуждения, дискуссии, споры. В него же входит содержание книг, журналов, библиотек. Другими словами, третий мир это мир Языка.

Этот мир имеет собственную логику развития. Это логика развития двух основных функций языка: дескриптивной и аргументативной. " Энергия" развития третьего мира состоит в присущем ему критицизме - источнике развития Знания.

Развитие науки идет циклами: начинается любой цикл с проблемы, проблема ведет к появлению какой-то теории, претендующей на её разрешение, теория подвергается критике и опровержению, на этой базе возникает новая проблема: [П - Т - О - П]. Таким образом, логика развития науки (третьего мира) " состоит в критике, обладающей творческим воображением".

Идею развития науки посредством критики заманчиво применить к интерпретации реальной истории научного познания. Естественно такие попытки были предприняты. Одним из результатов такой интерпретации является концепция Т. Куна.

 

4. В соответствии с концепцией Т. Куна [" Структура научных революций" ] в реальном процессе развития знания можно выделить два этапа: период " нормальной науки" и период " научных революций".

Первый характеризуется эволюционным развитием знания, расширением возможностей определенной научной теории. В значительной степени закономерностью этого этапа является кумулятивный процесс накопления знания. " Нормальной науке" свойственна общая ПАРАДИГМА.

Парадигма - это признанное научным сообществом достижение (теория, научный метод, принцип), которое в течение определенного времени дает модель постановки проблем и их решения.

Рано или поздно в развитии " нормальной науки" наступают кризисные явления, связанные с трудностями расширения принятой парадигмы на объяснение новых явлений и постановку новых задач.

Возникает революционная ситуация, симптомами которой является увеличение конкурирующих вариантов объяснения, выражение учеными неудовлетворенности положением вещей, обращение за помощью к философии, обсуждение фундаментальный положений парадигмы.

В конечном итоге происходит научная революция: возникает новая парадигма.

Особенность позиции Куна в том, что он полагает различные парадигмы несоизмеримыми: приверженцы различных парадигм живут в разных мирах. Равным образом нельзя утверждать, что новая парадигма лучше или прогрессивней старой с точки зрения отражения действительности. Единственное улучшение состоит в создании более эффективного инструментария для " решения головоломок".

Хотя эта позиция Куна вызывает общую критику, его заслуга в том, что он начал рассматривать методологические проблемы на базе реальной истории науки. В этом направлении еще дальне продвинулся И. Лакатос.

 

5. И.Лакатос называет свою философию науки: " методологией научно-исследовательских программ", подчеркивая принципиальное тождество методологического и историографического подходов.

Научно-исследовательская программа становится основной единицей анализа процесса развития науки (а не теория, как это было характерно ранее).

Программа включает в себя " жесткое ядро" - в которое входят фундаментальные постулаты и базовые теоретические положения, которые, в свою очередь, определяют " позитивную эвристику" - методы решения задач, способы наблюдения и эксперимента, их объяснение. Эвристика задает " защитный пояс" программы.

" Защитный пояс" состоит из вспомогательных гипотез, определяет проблемное поле исследований, предвидит новые явления и превращает их в подтверждение теорий.

Важно то, что одновременно существует несколько конкурирующих программ. Та из них, которая предсказывает появление новых фактов, развивается прогрессивно; та, которая только объясняет уже существующие post factum и посредством " ad hoc-гипотез" - регрессивно.

Главное достоинство программы - в её способности предсказывать новые факты, наличие же в ней противоречий или же трудностей в объяснении каких-то явлений существенно не влияют на отношение к ней ученых. Лакатос показывает на многих примерах, что развитая научная программа всегда может защитить себя от видимого несоответствия с эмпирическими данными, поскольку всем понятно, что теоретическое объяснение основано на некоторых " абстракциях" или допущениях, которые никогда в полном объеме не могут быть проверены.

В отличие от позитивистской модели науки, главным фактором развития здесь полагается не отношение теории и эмпирии, но конкуренция исследовательских программ.

 

В конечном итоге можно говорить о том, что все вышеперечисленные " логики развития научного знания" имеют место как более или менее универсальные элементы живого исторического процесса. Эти элементы, но в разном соотношении, всегда можно обнаружить в моделях описания истории науки и, соответственно, в реальной ее истории.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: