Головоломки, оставившие меня в недоумении

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 43Следующая ⇒

Надеясь, что найду ответы на эти вопросы, предприняв какие-то действия, я собрала «коллекцию» так называемых «творческих упражнений» и тестов, разбросанных по различным книгам, посвященным этой теме. Я сосчитала количество букв «ч» в стишке про чертят; я вычислила площадь квадрата; я проработала тесты на «альтернативное использование» (например, тест на возможные применения кирпича); я разделила круг на десять частей с помощью только трех линий; я выполнила «эксперимент с девятью точками». (Приглашаю вас попробовать решить эти головоломки. Ответы приводятся в конце главы.)

Рис. 3.1. Насколько вы наблюдательны? Сосчитайте количество букв «ч»:

В четверг четвертого числа в четвертой четверти четвертого часа четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж — чрезвычайно чисто!

Общее количество букв «ч»: ______

Вы, вероятно, обнаружите, как и я, что эти и сходные упражнения требуют, чтобы вы взглянули на проблему как-то по-новому, иначе. И как только вы найдете решение (или прочитаете ответ), ваша реакция, наверное, будет такой: «Ну конечно! Почему я сразу этого не заметил? » Можно предположить, что те из вас, кто это заметил, люди более «творческие», чем другие.

Большинство творческих упражнений имеют конкретные цели: увеличить гибкость ума в производстве идей (вы когда-нибудь пробовали проводить «мозговую атаку»? ); повысить способность к визуализации и фантазированию (попробуйте вот это: 1) визуализируйте входную дверь своей квартиры, 2) представьте свою мать на потолке, 3) пройдите по стене подобно мухе); устранить культурные, вербальные или эмоциональные барьеры; повысить уверенность в себе и снизить степень самокритичности; увеличить число конкретных навыков мышления. Делается предположение, что творческие способности можно тренировать подобно навыкам игры в теннис или гольф.

Читая дальше, я обнаружила, однако, что этот подход имеет свои недостатки. Хотя эти тесты и упражнения зачастую выполнять интересно и весело и хотя обоснованность некоторых средств измерения творчества действительно установлена, маловато свидетельств того, что человек, наловчившийся выполнять творческие упражнения, действительно увеличивает выпуск оригинальных творческих идей и творческого труда. Более того, люди действительно творческие — те, кто работает творчески, — могут и не справляться в достаточной мере с тестами и упражнениями по «творческому» решению проблем.

Причина этого, как представляется, состоит в том, что большинство из этих тестов «бедны знаниями», если воспользоваться выражением писателя Мортона Ханта. Они ни о чем; в них мало содержания. Я обнаружила, что они действительно проверяют мою силу восприятия и стимулируют мышление, но при этом у меня сохранялось чувство, что они слишком мудрены и требуют слишком много времени, не оправдывая потраченных на них усилий.

Рис. 3.2. Тест на «альтернативное использование». Как можно быстрее перечислите, где можно использовать обыкновенный кирпич

Рис. 3.3. Какова площадь квадрата?

Рис. 3.4. Эксперимент с девятью точками. Проведите четыре прямые линии через девять точек, не отрывая руки

Из книги Джерарда Найренберга «Искусство творческого мышления», 1982

«Нет убедительных доказательств того, что курсы по творческому решению проблем могут повысить способность человека совершать скачки воображения, зачастую необходимые для решения этих проблем».

Мортон Хаит «Вселенная внутри», 1982

Кроме того, одна категория упражнений — на отыскание смысла в изображениях — меня совершенно сбила с толку. Хотя эти упражнения не предназначены для измерения творческого уровня, они тоже проверяют вашу восприимчивость. Моя проблема, полагаю, заключалась в том, что я не всегда видела то, что должна была увидеть по задумке авторов. Как потом оказалось, это мое замешательство оказалось благотворным, так как привело меня к новой идее о наличии взаимосвязи между умением видеть и творчеством.

Позвольте мне и вас поставить в тупик некоторыми из этих упражнений. Первое из них (рис. 3.5) довольно прямолинейное:

Рис. 3.5. Из книги Джерарда Найренберга «Искусство творческого мышления», 1982

(на горшке написано «МЕД»)

Задуманная автором аналогия, по-видимому, такова: «цветущая ветка фруктового дерева» относится к «меду», как «море, песок, берег и морские животные» относятся к

«______(? )». «Предлагаемый ответ» — «Ь», чайка, что я еще (более или менее) могу принять, хотя есть доводы и в пользу «а»: «мед» в конце концов оказывается в горшке, как морская влага со временем попадает в стакан. Но от следующего теста (рис. 3.6) голова у меня пошла кругом:

Рис. 3.6. Из книги Джерарда Найренберга «Искусство творческого мышления», 1982

Аналогия, как я читаю ее, такова: «чайка» относится к «морю, берегу и морским животным» как «женщина, готовящая обед» относится к «______(? )». «Предлагаемый ответ» — «а» или «Ь», супермаркет или мужчина. Что это значит? Чайка получает пищу из моря, как женщина получает еду из супермаркета? Или же чайка ищет в море еду для своего самца, как женщина готовит еду для своего мужа? Против моей воли приходят на ум и другие интерпретации: чайка игнорирует море и ищет еду на суше, как женщина игнорирует супермаркет и готовит обед из того, что Бог послал. Или чайку кормит море, как женщину кормит муж (согласна, что это несколько старомодное представление). Но почему не допустить возможность правильного ответа «с»? Чайка концептуально связана с морем, как приготовление пищи на газовой плите ассоциируется с бензином в бензоколонке.

(Важно отметить, что «газ» и «бензин» американцы обозначают одним и тем же словом «gas». — Прим. пер.)

Мой мозг, как и мозг читателя, продолжает порождать все новые и новые возможные решения, и когда мне говорят, что правильным ответом может быть только тот или этот ответ, у меня накапливается раздражение.

Наконец, мне пришло в голову, что источник затруднений находится в самой природе рисунка: в отличие от диаграммных, словесных и числовых задач и многих головоломок, которые зачастую «бедны знаниями», рисунки «информационно богаты» — даже такие простые эскизы, какими являются «рисунки со значением». Составитель теста обязательно должен игнорировать это богатство информации, чтобы предлагать единичный «ответ». (Заметьте, что во втором примере, рис. 3.6, составитель предложил два возможных ответа — необычная уступка, но все еще не отражающая всю визуальную сложность рисунков.)

Другой хорошо известный и широко используемый пример такого рода тестов иллюстрирует проблему более отчетливо (рис. 3.7):

Рис. 3.7. Субтест на зрительное восприятие.

Источник «Иллинойский тест психолингвистических способностей», С. А. Керка,

Дж. Дж. МакКарти и У. Д. Керка, 1968.

Воспроизведено с разрешения издательства Иллинойского университета

Прилагаемые инструкции ясно задают вопрос о функциональном, а не зрительном подобии изображенных предметов. Предписанный составителями «правильный» ответ — сопоставить песочные часы с наручными часами, а не кофеваркой, которая выглядит как песочные часы.

Используя это и аналогичные упражнения, один исследователь тестировал трех взрослых пациентов, у которых ранее было повреждено левое (речевое) полушарие. Целью эксперимента было определить способность правого полушария каждого пациента (полушария, которое специализируется на обработке зрительно-образной информации) выполнять словесно-понятийный анализ, обычно осуществляемый левым полушарием. После теста ученый сообщил, что все три пациента набрали очень мало «очков», на уровне 5—6-летнего ребенка. Они не могли найти «правильные» ответы.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒