Как больничные роды калечат детей

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 18Следующая ⇒

Можно выделить пять периодов, в течение которых действия врачей могут привести к рождению искалеченного — умственно неполноценного или травмированного — ребенка. Первый период предшествует зачатию, второй — беременность, третий — родовые схватки, четвертый — роды и пятый — нахождение в больнице после родов. Рассмотрим каждый из них.

Период до зачатия

У будущих родителей еще не появилась мысль о рождении ребенка, а над его здоровьем уже нависла угроза. Врачи не всегда задумываются над тем, что некоторые их действия могут нести опасность. Подвергая пациентов чрезмерному рентгеновскому облучению, они вряд ли учитывают, что оно приводит к грубым порокам развития и умственной неполноценности плода. Чаще всего негативные последствия проявляются у первородящих зрелого возраста, потому что доза рентгеновского облучения накапливается в течение жизни, что повышает риск рождения ребенка с синдромом Дауна. К тяжелым последствиям для ребенка приводит и облучение мужчин. Дети от мужчин, сперматозоиды которых пострадали от действия рентгеновских лучей, также могут иметь пороки развития и различные формы умственной отсталости.

Потенциальное влияние радиации на развитие плода — одна из главных причин, по которым рентгеновского облучения следует избегать, насколько возможно, с самого раннего возраста. Вполне вероятно, что лечащие врачи будут преуменьшать риск рентгенодиагностики, представлять его как минимальный. Стоматолог, например, может заявить, что снимки зубной полости безвредны, поскольку доза одного сеанса облучения очень низкая. Не верьте этому! Не имеет никакого значения, что доза того или иного сеанса рентгенологического исследования незначительна. Опасно то, что за время до зачатия она может накопиться настолько, что окажется способной искалечить будущего ребенка.

Я советую своим пациентам отказываться от рентгенологических исследований, если они не назначены для диагностики угрожающих жизни состояний. Если врач порекомендуют это исследование вашему ребенку, не стесняйтесь проявить свою озабоченность. Возражать врачам трудно, но ведь здоровье малыша важнее всего.

Настаивайте на том, чтобы доза излучения при исследовании была предельно низкой. Поинтересуйтесь, прошел ли рентгенолог специальное обучение, проверялось ли в последнее время оборудование, соответствует ли доза врачебному назначению. Удостоверьтесь, что лаборант защитил репродуктивные органы ребенка специальным фартуком. Никогда не забывайте, что рентгеновский аппарат несет смертельную опасность. Исследования, одно за другим, выявили шокирующие факты в проведении рентгенологических исследований в США, в том числе применение неисправного оборудования и использование необученного персонала. И что всего возмутительней, в большинстве случаев в подобных исследованиях нет никакой необходимости.

Другой фактор риска — оральная контрацепция. Зачатие допустимо хотя бы через несколько месяцев после ее курса, иначе ребенок может родиться умственно неполноценным.

Чего остерегаться во время беременности

В группу наибольшего риска в первые часы, дни и месяцы жизни попадают не только недоношенные дети — рожденные до того, как их органы сформировались, но и слишком слабые из-за низкой массы тела. Поэтому адекватное, полноценное питание женщины на протяжении всего периода беременности — один из факторов нормального развития плода.

Во времена моей молодости врачи советовали беременным «есть за двоих», сегодняшние акушеры-гинекологи склонны к ограничению их веса. Еще недавно максимально терпимой прибавкой, по мнению большинства врачей, было четыре с половиной — семь килограммов, сейчас затянутый пояс слегка ослабили: чаще всего ограничиваются девятью–одиннадцатью килограммами. Это более разумно, но все же смысла в ограничении нет никакого. Мало того, оно может привести к низкому весу новорожденного, что представляет угрозу его развитию и даже жизни.

Опасность врачебных рекомендаций по ограничению веса беременных весьма реальна. В 1975 году в печати сообщили, что каждая третья беременная женщина в США (более одного миллиона человек) страдает от истощения. Среди причин указывались не только нехватка средств на нормальное питание и стремление сохранить фигуру. Подавляющее большинство беременных недоедали из-за установленных врачом ограничений. Подобного в отношении себя будущие матери допускать не должны: их истощение пагубно скажется на ребенке.

Главной заботой женщины во время беременности является не прибавка в весе, а полноценное питание. Когда врач предупреждает, что поправиться больше чем на семь-девять килограммов беременная женщина не должна, он обычно ссылается на то, что «правильный» вес облегчит роды и предотвратит развитие токсикоза беременных — одного из самых опасных (иногда даже смертельных) осложнений беременности.

Объяснение доктора звучит убедительно, но правдой не является. Все имеющиеся данные свидетельствуют обратное. Если роженица истощена, существует опасность, что ее матка не справится с родами должным образом и схватки затянутся или даже прекратятся. Настоявший на ограничении рациона врач может потирать руки: ведь это замечательный повод для кесарева сечения, за которое можно выручить солидный куш. А матери и ребенку кесарево сечение принесет очередные неприятности.

Аналогично обстоит дело с токсикозом. Свидетельства, собранные за последние полвека, говорят о том, что это болезненное состояние обусловлено не избыточным весом, а неадекватным питанием. Из-за недостатка необходимых элементов в рационе нарушается работа печени, и организм реагирует симптомами, диагностируемыми как токсикоз.

Многие женщины с трудом удерживаются в установленных врачом пределах веса и оказываются на его верхней границе в ответственный предродовой период — в последние два месяца беременности. Если врачебным рекомендациям следовать строго, будущая мать должна перейти на полуголодную диету в то время, когда находящемуся в ее утробе ребенку необходимо максимально полноценное питание для увеличения массы тела. Кроме того, данный период является критическим и для развития мозга плода. Голодание беременной женщины ради произвольных, навязанных медициной ограничений представляет угрозу не только ее здоровью, но здоровью и жизни ребенка.

Мой совет беременным женщинам: что бы ни рекомендовали врачи, в вопросах питания и набора веса руководствуйтесь здравым смыслом. Не теряйте так необходимый вам сон из-за беспокойства по поводу того, что ваш вес больше, чем хотелось бы вашему врачу. Подумайте лучше о том, что дети, родившиеся с недостаточным весом, умирают в первый месяц жизни в тридцать раз чаще, чем те, у кого он нормальный. Из-за недостатка питательных веществ, необходимых для полноценного развития, у половины таких детей наблюдается некоторая степень умственной отсталости. У них в три раза чаще, чем у новорожденных с нормальным весом, случаются эпилепсия, церебральный паралич, проблемы поведения и обучения. Поэтому пусть ваше питание будет полноценным и сбалансированным. И не вздумайте голодать! А если врач будет досаждать вам из-за того, что вы «набрали больше тринадцати килограммов», подумайте над тем, что ему сказать, чтобы закрыть эту тему.

Столь же решительно отказывайтесь от любимых врачами рекомендаций принимать мочегонные средства при отеках рук и ног. Задержка жидкости в организме случается в разные периоды беременности почти у всех женщин. Это, как правило, нормальное и даже полезное явление. Задерживаемая в тканях жидкость нужна для поддержания дополнительного количества крови, необходимого матери и ребенку.

Рассматривать отеки как симптом токсикоза и прописывать диуретики для выведения накапливаемой в отеках жидкости в большинстве случаев неверно: жидкость необходима и женщине, и ребенку. Результаты такой «помощи» могут быть катастрофическими. Смертность среди детей, рожденных от матерей, не имевших отеков при беременности, на 50 процентов выше, чем среди детей от матерей, их имевших. Кроме того, прием диуретиков может довести до смерти из-за понижения давления вплоть до возникновения гиповолемического шока!

Врач, не сомневаюсь, предупредит будущую мать об особой опасности во время беременности курения, приема алкоголя и других средств, влияющих на настроение. Он обязан об этом предупредить, и к его словам надо прислушаться. Есть серьезные доказательства того, что даже умеренное их употребление может отрицательно сказаться на здоровье ребенка. По той же причине доктору следует предостеречь от опасности приема во время беременности лекарств, продаваемых без рецепта, — аспирина, средств от простуды и тому подобного.

К сожалению, врач вряд ли что-либо скажет о риске тех препаратов и процедур, которые назначит он сам. Вред плоду также наносят лекарства, отпускаемые по рецепту, рентгеновское облучение, ультразвук и такие процедуры, как амниоцентез*, используемый для диагностики пороков развития плода.

* Амниоцентез — прокол плодного пузыря. (Прим. ред.)

У меня нет возможности подробнее рассказать об их опасности, и вам придется изучить этот вопрос самостоятельно. Изданий о риске врачебных процедур при беременности множество, в их числе — моя книга «Мужская медицина: как врачи калечат женщин».

Вмешательство в процесс родов

В начале главы я просил подумать о том, не отдать ли предпочтение домашним родам, чтобы не подвергаться риску вмешательства, неизбежного в больнице. Почти любая форма акушерской помощи в процессе родов, который должен быть естественным, небезопасна и потенциально может привести к поражению мозга и умственной отсталости ребенка. Если роды проходят дома, женщина и ребенок рискуют много меньше.

Несколько лет назад доктор Льюис Е. Мел из университета штата Висконсин исследовал две тысячи родов, почти половина из них были домашними. Его выводы говорят сами за себя.

Тридцать из рожденных в больнице детей получили родовые травмы. Случаев травм при домашних родах не было.

Реанимация при родах в больнице понадобилась в пятидесяти случаях, при родах дома — в четырнадцати.

Неврологические нарушения получили шесть детей, рожденных в больнице, и один ребенок, рожденный дома.

Размах медицинского вмешательства, характерный для больничных родов, приводит в ужас. Соглашусь, что некоторые из используемых процедур оправданны, особенно в критических ситуациях. Но в американской медицине превалирует синдром «сделаем все, что можно сделать», и угроза исходит именно от него. То, что задумано для критических ситуаций, применяется поголовно ко всем, вошедшим в дверь родильного отделения.

В процессе типичных больничных родов одно ненужное вмешательство следует за другим. Не буду останавливаться на подробностях, поскольку о них вы можете прочитать в моих предыдущих книгах. Упомяну лишь внутренние и наружные мониторинги плода, внутривенное питание, обезболивание, стимуляцию окситоцином, эпизиотомию* и кесарево сечение.

* Эпизиотомия — хирургическое рассечение промежности. (Прим. ред.)

О риске мониторинга плода с использованием ультразвука пациентам не известно почти ничего. Информация эта широко не распространяется, а врачи предпочитают помалкивать. Думаю, что ставшие мне известными сведения заинтересуют и вас. Применение мониторинга плода, как и любых других исследований, вызывает ряд неприятных вопросов, на которые у лечащих врачей ответов нет. И это еще одно свидетельство нарушения врачами заповеди Гиппократа «не навреди».

Наружное наблюдение плода, или мониторинг, происходит с помощью двух обхватывающих живот поясов, соединенных с записывающим устройством. Один пояс реагирует на давление и измеряет частоту и силу схваток, другой с помощью ультразвука определяет состояние плода. Обычно в больницах мониторинг используется при всех родах, хотя одно из исследований, проведенное на 70 тысячах женщинах, не обнаружило разницы в результатах родов с мониторингом и без него, а другие исследования показали, что смертность младенцев при родах с мониторингом выше. Это дает основание предположить, что в лучшем случае их использование бессмысленно, а в худшем — вредно.

На сегодняшний день ученые не имеют убедительных доказательств ни того, что ультразвуковое воздействие вредит здоровью, ни того, что оно безопасно. В отличие от рентгеновских лучей, ультразвук ионизации не вызывает. Этот факт и стал доказательством безопасности ультразвуковых методов исследования для тех, кто их защищает. Однако аргумент защитников ультразвука весьма слаб. Я не могу однозначно утверждать, что ультразвук может навредить ребенку, но и использующий его врач точно так же не может утверждать, что он безвреден.

Британский эпидемиолог Элис Стюарт, возглавляющая «Оксфордский обзор детской онкологии», в 1983 году сообщила о подозрительных тенденциях: дети, подвергшиеся в утробе ультразвуковому исследованию, заболевали лейкемией и другими видами рака чаще, чем те, кто его избежал. Документ Всемирной организации здравоохранения, призывающий к тщательному исследованию опасности ультразвука и ограничению его использования, говорит о пользе и риске этой процедуры следующее (курсив везде мой):

«Выбор формата исследования (ультразвука. — Авт.)на человеке представляет особые трудности. Латентные периоды развития рака могут достигать двадцати лет, или эффект будет заметен в следующем поколении... Поскольку человеческий эмбрион чувствителен к другим видам излучений, есть опасения, что он чувствителен и к ультразвуку. Исследования на животных указывают на необходимость изучения на людях неврологических (в когнитивном плане и в плане развития), иммунологических и гематологических воздействий. Есть некоторые свидетельства того, что воздействие ультразвука в период формирования органов подопытных животных может приводить к врожденным дефектам. Эти аспекты исследований на людях не проверялись, а сделать это необходимо. На данный момент неизвестно, приносит ли ультразвуковая диагностика плода пользу матери или ребенку в плане прогноза исхода беременности, что должно быть тщательно исследовано прежде всего. Если общепризнанной пользы такого исследования нет, нет и причины подвергать ему пациентов, учитывая стоимость процедуры и возможный риск».

Что делать, если, несмотря на возникающие вопросы по поводу риска лейкемии, подавления иммунного отклика, врожденных дефектов плода и иных возможных последствий ультразвука, врач будет настаивать на исследовании с его применением? Предлагаю соглашаться лишь в том случае, если доктор предоставит убедительные, научные доказательства необходимости процедуры, ее пользы для вас и ребенка и отсутствия какого-либо вреда как в настоящий момент, так и через двадцать лет.

Врач не сможет аргументированно отказать вам в предоставлении таких доказательств, но и предоставить их он тоже не сможет, ведь их не существует. Возможно, это подтолкнет его к тому, что ему следовало бы сделать с самого начала, — забыв об ультразвуке, воспользоваться стетоскопом!

Женщине, уже родившей нормального, здорового ребенка, нет необходимости беспокоиться о дородовых опасностях до тех пор, пока она не решит родить еще. А вот первородящих я призываю тщательно изучить возможный риск. Именно из-за опасностей, о которых я рассказал, я нахожу идею домашних родов столь привлекательной. Именно поэтому я был чрезвычайно рад, когда обе мои дочери решили рожать дома. Моим прекрасным и здоровым внукам сейчас два, три и пять лет, и дочери ожидают еще по одному — они тоже будут рождены дома.

Те же, кого домашние роды пугают и кто делает свой выбор в пользу роддома, должны быть настороже. Надеюсь, они обязательно воспользуются всем, о чем узнали в этой главе и в рекомендованных мною книгах, и постараются избежать возможных опасностей больничных родов.

Опасности детской палаты

Несмотря на то, что конкурентная борьба привела к улучшению ситуации в больницах, она, увы, не упразднила так называемые детские палаты. В них, для прохождения ряда процедур (некоторые из которых предписаны законами многих штатов), младенцев помещают сразу после рождения. Надрываясь от крика, новорожденный в полном одиночестве проводит в такой палате по меньшей мере четыре часа. Только после этого матери позволяют покормить его грудью или, если она так решит, дают ему искусственное питание.

Врач, принявший роды, немедленно закапает в глаза ребенку нитрат серебра — доминирующий в медицине США химикат. Эта процедура направлена против гонореи, носителями которой, по смехотворному подозрению врачей, являются все роженицы. Не кто иные, как врачи, позаботились о том, чтобы эта «профилактическая» мера стала обязательной в каждом штате.

Всем новорожденным — поголовно, мотивируя это заботой о их здоровье, — вводят в глаза, в виде капель, небезобидный нитрат серебра. Почему бы в таком случае не проверять будущих матерей на наличие гонореи? Врачи однако отвергают такую возможность, ссылаясь на то, что стопроцентная точность анализа не гарантирована. Это совершеннейшая чушь — ведь и упомянутый препарат не стопроцентно эффективен. Практика его использования спорна еще и потому, что в случае развития у ребенка гонорейной офтальмии — независимо от причины этого — проведут терапию антибиотиками.

Применение нитрата серебра, за которое дети платят своим благополучием, было в какой-то степени оправдано до появления антибиотиков. У 30–50 процентов получивших его детей развивается химический конъюнктивит: из-за заполнившего глаза густого гноя первые семь и более дней их жизни проходят в слепоте. Долгосрочных психологических эффектов этого не знает никто. Процедура способна вызывать и закупорку слезных каналов, что требует непростого хирургического вмешательства. Наконец, некоторые врачи — и я принадлежу к их числу — считают, что высокая частота возникновения миопии и астигматизма в США может быть связана с воздействием этого едкого вещества на нежную оболочку глаз новорожденных.

В некоторых штатах нитрат серебра стали заменять антибиотиками, хотя доказательств того, что их использование предотвращает гонорею, нет. Решая проблему непосредственного вреда, наносимого нитратом серебра, злоупотреблением антибиотиками (которое, возможно, будет повторяться множество раз), педиатр создает новые угрозы здоровью ребенка.

Во многих больницах злоупотребления антибиотиками следуют одно за другим. В попытке предотвратить распространение больничной инфекции среди детей, многие врачи вводят пенициллин всем новорожденным. Этого следует избегать, особенно если нет необходимости лечить антибиотиком уже существующую болезнь. Доказано, что каждое применение антибактериальных лекарств этого ряда чревато потерей чувствительности к ним впоследствии. Кроме того, у некоторых детей существует риск развития анафилактической реакции на любые антибиотики.

Как только ребенок попадает в детскую палату, его купают и, вполне возможно, используют мыло с гексахлорофеном. Давно известно, что гексахлорофен, проникнув в организм через кожу, может вызывать неврологические нарушения. Тем не менее мыло с этим веществом продолжает служить средством предотвращения эпидемических заражений бактериями, которыми кишмя кишат больничные палаты.

Особое негодование вызывает то, что ребенка купают с вредным мылом, в то время как простое обмывание проточной водой не менее эффективно. Это доказано пятью тщательно проведенными исследованиями с участием 150 новорожденных: по 25 детей купали в одном из четырех антисептиков, а 50 — в обычной воде. Бактериологические пробы, взятые у детей на третий и пятый день после купания, не имели отличий.

Мой совет родителям: не позволяйте врачам испытывать на ребенке потенциально опасный химикат для защиты от инфекции, ведь простая вода столь же эффективна!

В больничной палате каждого новорожденного подвергают анализу на фенилкетонурию (ФКУ). Обязательный в большинстве штатов, он производится с целью определить, не страдает ли ребенок этим редким заболеванием, приводящим к умственной отсталости. Фенилкетонурия вызывается дефицитом в организме определенного фермента и случается менее чем у одного из ста тысяч новорожденных.

Анализ на ФКУ сам по себе не опасен, если не считать укола иглой, открывающего путь бактериям, которых, как я уже говорил, в любой больнице великое множество. Проблема заключается в том, что результаты исследования отличаются неточностью и часто ложноположительны.

Ребенка с диагнозом «фенилкетонурия» переводят на строгую диету с заменителями белка, которые имеют неприятный вкус, вызывают ожирение и делают питание весьма однообразным. У врачей нет единого мнения по поводу продолжительности диеты. Ее сроки колеблются от трех лет до пожизненной. Кроме того, большинство врачей исключают для больных фенилкетонурией детей грудное вскармливание.

Я считаю совершенно бессмысленным обрекать младенцев на ужасную диету на основании анализа, который может быть ошибочным. Да и сама диета вызывает серьезные вопросы. Семь лет назад сотрудники центров лечения ФКУ в США, Австралии, Великобритании и Германии обнаружили, что у некоторых детей неврологический регресс продолжался, несмотря на то, что болезнь рано диагностировали и специальную диету поддерживали должным образом. Эти дети получили диагноз «атипичная (вариантная) форма ФКУ» и впоследствии умерли.

Если в семье не было случаев заболевания фенилкетонурией, советую отказаться от анализа по ее выявлению и помнить о том, что материнское молоко — лучшее, на мой взгляд, лечение, если болезнь все же присутствует. Если анализа избежать не удалось и его результат оказался положительным, настаивайте на повторном исследовании через две недели, чтобы исключить его ошибочность. Если и повторный результат окажется положительным, уточните форму фенилкетонурии (классическая или атипичная) и убедитесь, что предложенная диета ей соответствует. И непременно добейтесь того, чтобы грудное вскармливание продолжилось при новом режиме питания, так как оно — наилучшая защита, доступная ребенку.

При благоприятном результате повторного анализа постарайтесь не растянуть на долгие годы мучительные раздумья над тем, был ли первый результат ошибочным. Одним из негативных последствий массовых анализов является эмоциональная травма родителей при ложноположительных результатах. Мне не раз приходилось слышать вопрос: «Как вы думаете, это (позднее начало речи, позднее приучение к горшку и так далее) не может быть вызвано фенилкетонурией? ».

Примерно то же происходит, когда педиатр сообщает родителям, что у их ребенка «слабые шумы в сердце». Если других симптомов не обнаружено, ни о каком нездоровье «шумы» не свидетельствуют.

Список мрачных болезней, на наличие которых массово проверяют новорожденных, постоянно расширяется. В каждом штате разрабатывают специальные программы выявления таких заболеваний и даже вносят соответствующие изменения в законодательство. Их, в основном, инициируют врачи, и, насколько я могу судить, они же и получают от этого больше всего пользы. Но разве не абсурдно подвергать детей и родителей физическому и эмоциональному риску анализов на заболевания, встречающиеся раз в сто лет?

В числе опасностей, ожидающих младенца в детской палате, — лечение желтухи с помощью билирубиновых ламп (фототерапия). Легкая желтуха у новорожденных — явление нормальное. Она наблюдается в 30-50 процентах случаев, и возможность возникновения ее не в последнюю очередь связана со степенью вмешательства в роды.

Похоже, каждое поколение врачей придумывает новые способы вмешательств в здоровье, создающие проблемы, требующие того же. Многое из того, что приходится испытывать роженице в больнице — обезболивание, стимуляция родов, прием лекарственных препаратов, — увеличивает вероятность развития у ребенка желтухи новорожденных. Эта болезнь является побочным эффектом всех этих процедур.

Новорожденному почти всегда вводят витамин К, влияющий на скорость свертывания крови, поскольку врачей учили, что дети рождаются с его дефицитом. Это вздор, если только мать ребенка не страдает от сильного истощения. Однако инъекции делают всем детям без исключения. Такая процедура может привести к желтухе и, соответственно, к лечению билирубиновыми лампами, что несет риск дюжины документально подтвержденных опасных последствий для здоровья ребенка. Лечение от вызванных лечением же состояний продолжается порою всю жизнь и требует новых небезопасных процедур.

Билирубин — это пигмент желчи в крови. Многие врачи считают его способным провоцировать поражение мозга, так как полагают, что он может проникнуть в центральную нервную систему. На самом деле билирубин — обычный продукт распада красных кровяных клеток, придающий коже ребенка желтушный оттенок. Опасаться этого состояния не надо, за исключением редких случаев, когда концентрация билирубина слишком высока или резко повышается в первый день жизни, что обычно обусловлено резус-конфликтом и требует переливания (замены) крови или лечения билирубиновой лампой. Свет лампы, находящийся в синей части спектра, быстро окисляет билирубин, что обеспечивает выведение его печенью. Такого же эффекта можно достичь и естественно — ультрафиолетовым излучением солнца.

Если желтуха не болезнь первого дня жизни, риск от ее лечения больше, чем польза. За неделю или две билирубин полностью выведется сам, а под действием солнечных лучей это произойдет еще быстрее.

Хотя желтуха новорожденных в большинстве случаев является нормальным и не угрожающим жизни состоянием, врачи обычно настаивают на ее лечении билирубиновыми лампами. Таким образом, безобидное физиологическое состояние лечится небезвредной фототерапией! Почему бы не позволить солнечным лучам оказать тот же эффект? По сведениям медицинских служб, фототерапия желтухи новорожденных может быть причиной увеличения смертности от легочных заболеваний (респираторной недостаточности) и кровоизлияний. Отмечались также случаи удушья младенцев от подушечек, предназначенных для защиты глаз во время сеансов.

Врачи часто уверяют, что лечение билирубиновыми лампами не несет никакого вреда. Но можно ли поверить в то, что им ничего не известно о последствиях, проявляющихся сразу же после курса фототерапии, — раздражительности, вялости, диарее, лактозной недостаточности, расстройстве кишечника, обезвоживании, проблемах пищеварения, дефиците рибофлавина, нарушении баланса билирубина и альбумина, об ухудшении зрительной ориентации с возможным снижением реакции, изменении ДНК? А вот о возможных отсроченных последствиях этого лечения на самом деле не знает никто.

Если младенец родился маловесным — в результате навязанного врачами кесарева сечения, чрезмерного контроля веса во время беременности или по иным причинам, реанимационной палаты новорожденных и проводимых в ней процедур ему не избежать. Врачи чрезвычайно гордятся отделениями реанимации и теми чудесами, которые они в них творят с помощью новейшей техники. Лично мне их гордость малопонятна. Доказательств эффективности реанимационных палат пока не представлено, а о дополнительном их риске для новорожденных известно немало. Если новорожденный с малым весом оказывается в инкубаторе, это означает его полную изоляцию от матери с первых часов жизни. Здесь он рискует не только получить ожоги, но и существенно пострадать от подаваемого в инкубатор кислорода.

Ошибки в дозировке потока кислорода, подаваемого младенцу, могут привести к ретролентальной фиброплазии — наиболее частой причине слепоты детей. Чтобы ее избежать, требуется тщательный контроль уровня кислорода в крови ребенка, то есть взятие ее для анализа. Это в свою очередь может привести к ятрогенной анемии. Одно вмешательство вызывает необходимость другого, и, в итоге, может понадобиться переливание крови, что подвергает ребенка риску заражения ВИЧ-инфекцией или сывороточными гепатитами.

Если уж так случилось, что ребенок попал «на кислород», родителям, по крайней мере, надо дать врачам понять, что им известно об этой процедуре и что она очень их беспокоит. Это хоть в какой-то мере предупредит халатность со стороны персонала родильного дома.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒