Первые достижения россиян в легкой атлетике в сравнении с результатами Олимпиады 1912 г.

⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 32Следующая ⇒

Виды легкой атлетики	Первые рекорды России в 1911 г.	Лучшие результаты России к 1917 г.	Результаты олимпийских чемпионов в 1912 г.
Бег на 100 м, с	11, 0	10, 8	10, 8
Бег на 400 м, с	53, 8	50, 8	48, 2
Бег на 1500 м, мин, с	4.25, 0	4.12, 9	3.56, 8
Бег на 110 м с/б, с	17, 0	17, 0	15, 1
Прыжок в высоту, см
Прыжок в длину, м	6, 55	6, 58	7, 60
Прыжок с шестом, м	3, 51	3, 53	3, 95
Толкание ядра, м	12, 06	13, 02	15, 34
Метание диска, м	34, 23	42, 20	45, 21
Метание копья, м	48, 36	54, 12	60, 64

Высокий для того времени результат 10, 8 с в беге на 100 м принадлежит талантливому русскому спортсмену Василию Архипову. Он его показал в 1914 г. на Второй Российской олимпиаде в Риге. Архипов начинал заниматься спортом как футболист — играл во второй команде Московского клуба любителей спорта в 1912 г. В игре отличался скоростной подготовленностью, участвовал и в соревнованиях в беге на длинные дистанции, добиваясь при этом неплохих результатов. В 1913 г. он достиг результата на 100 м 11, 0 с, но продолжал играть в футбол. А в 1914 г. довел рекорд России в беге на 100 м до 10, 8 с, что было на уровне самых высших мировых достижений. В. Архипов участвовал в Играх V Олимпиады в Стокгольме в 1912 г., где выступал на дистанциях 200 и 400 м, но неудачно. После революции 1917г. работал преподавателем Военной школы физического образования.

В 1908 г. русские легкоатлеты выходят на международную арену. Г. Линд и А. Петровский принимают участие в Олимпийских играх в Лондоне, но явно неудачно. До революции 1917г. легкоатлеты России еще раз участвовали в Олимпийских играх — в 1912 г. в Стокгольме, но вновь успеха не имели, хотя выступали уже по полной программе. Эти неудачи в основном объясняются элементарным невниманием к развитию спорта в России, неудовлетворительными комплектованием и подготовкой олимпийской команды. Так, лишь за рубежом легкоатлеты впервые увидели настоящий стадион с беговыми дорожками, секторами для прыжков и метаний. В качестве тренера в 1912 г. с ними приехал американец Андерсен — преподаватель Сельскохозяйственного института в Петербурге. Он, не очень, видимо, заинтересованный в успешном выступлении русских спортсменов или по каким-то другим причинам, на вопросы о том, как надо бежать, отвечал: “Валяй, как можешь...”

А вот другой пример никудышней организации подготовки спортсменов к соревнованиям на Олимпиаде. Нашему бегуну на 10 000 м сообщили, что он будет бежать после 12 ч. Однако позже, разбудив его в 7 ч, сказали, что он участвует в первом забеге в 10 ч. Неподготовившийся, голодный спортсмен спешно прибежал с парохода “Бирма” на стадион на старт. Не следует удивляться, что он, не закончив дистанции, сошел с нее, не добежав 3 км до финиша. “Условия” проживания наших олимпийцев на пароходе “Бирма” и вообще подготовку России к этим соревнованиям подробно описывает в своей книге “Страницы из прошлого” участник Олимпиады Н. А. Панин-Коломенкин.

Еще одно событие в истории этого вида спорта, мимо которого трудно пройти. Речь идет о первых международных соревнованиях с американскими спортсменами. Первый раз американские легкоатлеты приехали в Россию в 1912 г. на международные соревнования, проводившиеся в Петербурге. Это были четверо спортсменов из состава легкоатлетической команды США, выступавшей на Олимпиаде 1912 г. Среди них был Э. Брэндедж, который в период 1952 — 1972 гг. будет возглавлять МОК, а в Стокгольме в 1912 г. он занял пятое место в легкоатлетическом пятиборье.

Приезд американских олимпийцев был для России сенсацией. Состязания, состоявшиеся 14 и 15 июля в Петербурге, собрали огромное число зрителей. Кроме спортсменов США в стартах приняли участие финские легкоатлеты. Три вида программы выиграл американец Дж. Кейз, его соотечественник Дж. Дункан был первым в толкании ядра, а в своем коронном виде — метании диска — он уступил финну Л. Вилькоману. Будущий президент МОК Э. Брэндедж трижды занимал вторые места.

Легкоатлеты России тогда заметно уступали в подготовке своим соперникам из США, но тем не менее они установили три рекорда своей страны, причем петербуржец П. Гаевский на дистанции 400 м был впереди американца Т. Андерсона, а первым финишировал финн Л. Пихкола.

Кейз и Брэндедж затем побывали в Москве, но лишь в качестве зрителей: на соревнованиях, состоявшихся 21 и 22 июля, они провели показательный забег на 110 м с барьерами и заслужили овации зрителей... ведь этот вид легкой атлетики не был известен широкой публике.

Развитие легкой атлетики в России связано со становлением спортивной нормативной классификации. Вначале свои нормативы разрабатываются в Москве, Петербурге, часто они принимались даже в отдельных кружках, т. е. носили местный характер. Нормативы по легкой атлетике, например, впервые были введены в Петербургском кружке любителей спорта в 1902 г. Восемь лет спустя они были незначительно изменены и признаны обязательными для участников всероссийских соревнований. Выполнив их, спортсмен мог претендовать на призовое место и награждение. Нормы были установлены такие: бег на 100 м — 14, 0, бег на 1500 м — 6.00, прыжки в высоту — 115 см, прыжок с шестом — 180 см, метание диска — 27 м (сумма метаний правой и левой рукой). Сами по себе эти нормы сейчас могут вызвать улыбку, но представьте себе бегуна на длинные дистанции, которому, чтобы стать чемпионом в своем виде, необходимо выполнить все названные нормативы. Требовалась разносторонняя физическая подготовленность.

В 1916 г. в России вводится деление легкоатлетов на классы: 1-й класс — 12—15-летние подростки, 2-й класс — 15 —16-летние юноши, 3-й класс — мужчины старше 18 лет.

Зарождение отечественной спортивной гимнастики связано с образованием в 1883 г. (по последним данным — в 1881 г.) в Москве Русского гимнастического общества. В 1885 г. оно провело первые соревнования. В них участвовали всего 11 человек. Программа включала в себя упражнения на снарядах, а также прыжки в длину и “вышину” в зале. В 1886, 1888 и 1892 гг. подобные соревнования проходили в Москве.

В 1897 г. в Петербурге было основано Санкт-Петербургское атлетическое общество, которое 15 апреля провело I Всероссийский чемпионат любителей атлетики. В его программу входили: поднятие тяжестей, борьба, фехтование и гимнастика. Дореволюционная Россия, как уже говорилось выше, культивировала иностранные гимнастические системы — немецкую, шведскую и сокольскую гимнастики.

Первым чемпионом России по гимнастике стал петербуржец П. Кребс.

В конце XIX в. в Хабаровске состоялся первый чемпионат России по стрельбе. Вдальнейшем первенства проводились регулярно. Этим видом спорта занимались главным образом кадровые военные. Заметный вклад в развитие стрельбы из пистолета и револьвера сделал Н. Панин-Коломенкин, который с 1906 г. и до революции был неизменным чемпионом России. Команда российских стрелков завоевала серебряную медаль на Олимпийских играх 1912 г.

Образование Российского олимпийского комитета

В состав МОК в 1894 г. вошел и представитель России — генерал А. Д. Бутовский. Он горячо поддерживал идеи П. де Кубертена: “Идея международных игр была счастливой идеей, она ответила насущной потребности современного человечества, потребности физического и нравственного возрождения молодого поколения”. Конечно, являясь генералом царской армии, он, естественно, по своим общественно-политическим взглядам примыкал к официальным кругам, был идеалистом и в вопросах физического воспитания и спорта. Он, в частности, говорил: “История воспитания обнимает собою две мировые эпохи: воспитание до Христа и воспитание после Христа...”. Но Бутовский, будучи специалистом физического воспитания (он много лет читал лекции по теории, методике и истории физического воспитания в военных учебных заведениях Петербурга), предостерегал против слепого копирования, призывал учитывать конкретные условия: “Попытки заимствовать ту или другую систему во всей ее целости, в том виде, как она развивалась у себя дома под влиянием местных бытовых и культурных условий, и переносить ее на совершенно чуждую ей почву свидетельствуют только об очень поверхностном понимании истинных задач физического образования”.

Заметный деятель международного спортивного движения, Бутовский был участником ряда международных конгрессов, сессий МОК, очевидцем Игр I Олимпиады в 1896 г. Им написана интересная книга о первой Олимпиаде — “Афины весной 1896 года”. “Ничто так не сближает людей, не способствует в такой степени образованию мирных, дружеских корпораций, как совместные физические упражнения”, — так писал Бутовский о роли спорта в установлении взаимопонимания между людьми всего мира.

Однако, несмотря на то что Россия стояла у истоков современного олимпийского движения и в составе МОК был ее представитель, до 1908 г. спортсмены России в Олимпийских играх участия не принимали. Это обстоятельство объясняется не только тем, что спорт в нашей стране был развит очень плохо (а это было действительно так), но главным образом потому, что царское правительство практически не занималось этими вопросами. К тому же в России не был создан Национальный олимпийский комитет, а именно эта организация и призвана заниматься вопросами подготовки олимпийцев, оказания им необходимой помощи и содействия, развития олимпийских видов спорта.

И все же перед первыми Олимпийскими играми подготовка к ним проводилась в ряде крупных городов России — Одессе, Петербурге, Киеве. Небольшая группа одесских спортсменов даже выехала в Грецию, но смогла доехать только до Константинополя, так как на дальнейшую дорогу денег не хватило. Пришлось вернуться обратно. Правда, один представитель России все же прибыл в Афины. Это был киевлянин Николай Риттер. Он сначала заявился для участия в соревнованиях по борьбе и стрелковому спорту, но затем почему-то передумал и взял свою заявку обратно.

Впоследствии Риттер, как очевидец олимпийских состязаний, стал активным популяризатором олимпийских идей в России, выступая с лекциями и сообщениями во многих ее городах.

Сохранились сведения, что все-таки в играх принял участие один человек, приехавший из России. Это был грек по национальности, проживавший в России и самостоятельно приехавший в Афины. В первой Олимпиаде он участвовал в качестве судьи на велосипедных соревнованиях.

Как известно, первое неофициальное участие российских спортсменов состоялось в Играх IV Олимпиады в 1908 г., а официальное — в Играх V Олимпиады в 1912 г.

По положению, принятому МОК, для того чтобы страна могла быть официальной участницей игр, ее Национальный олимпийский комитет должен был быть признан МОК. Но в России его пока не существовало. Лишь 16 марта 1911 г. представители 31 русского спортивного общества одобрили проект устава Российского олимпийского комитета (РОК) и представили его на утверждение правительству. Устав РОК был принят Министерством внутренних дел России только 17 мая 1912 г., а Олимпиада должна была начаться 5 мая.

Создание РОК в России знаменует появление организации, которая объединила, наконец, деятельность многочисленных обществ по отдельным видам спорта.

В состав РОК вошли: Ф. Е. Мейендорф — почетный председатель, В. И. Срезневский — председатель, Г. И. Рибопьер — товарищ председателя (заместитель), А. П.Лебедев — товарищ председателя, П. И. Лидваль — казначей, Г. А. Дюпперон — секретарь, четыре человека — заседатели (члены РОК) и двое — кандидаты в члены РОК. Фактическим руководителем РОК был Вячеслав Измаилович Срезневский (1849 —1937).

Срезневский известен как русский ученый в области научно-технической фотографии, создал несколько типов специальных фотоаппаратов, автор первого русского справочника по фотографии. Его отец, Измаил Иванович, был академиком Петербургской академии наук. Срезневский был бессменным председателем Петербургского общества любителей бега на коньках, действительным статским советником, педагогом, приват-доцентом университета, директором Александрийского женского профессионального училища, видным деятелем фотографического отдела Русского технического общества, а также большим энтузиастом конькобежного спорта вообще и фигурного катания в частности. В 1881 г. на состязаниях в Гельсингфорсе он в паре с местной фигуристкой Менандер завоевал приз в парном катании.

Все организационные, хозяйственные и спортивные вопросы Общества решались под руководством и при участии Срезневского. Он активно участвовал в международных конгрессах конькобежцев, был членом судейских коллегий и постоянным секретарем общих собраний членов Общества. И хотя, как отмечает Н. А. Панин-Коломенкин, Срезневский отличался своим пренебрежительным отношением к рабочим, не допускал их не только в члены Общества, но и на каток, однако поддерживал талантливых спортсменов-конькобежцев из разночинцев (выходцев из разных сословий духовенства, купечества, мещанства, мелких чиновников и т.п.), содействовал росту таких известных конькобежцев, как А. Паншин, А. Лебедев и Н. Панин-Коломенкин. Он много сделал для совершенствования техники и разработки теории фигурного катания. В этом его неоспоримая заслуга перед отечественным спортом.

С 1914 г. он становится помощником генерала В.Н.Воейкова — главного наблюдающего за физическим развитием в Российской империи. В 1915 г., как вспоминает Н. А. Панин-Коломенкин, Срезневский весьма сожалеет об этом сближении с комендантом царского дворца, которого называли “генералом от Кувакерии” (по названию минеральной воды “Кувака” и его имения в Пензенской губернии). Скорее всего, по воле царя генерал Воейков возглавил в 1913 г. Канцелярию главного наблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи. Это была первая государственная организация, призванная заниматься вопросами физического воспитания и спорта. Однако она не оказала заметного влияния на развитие физического воспитания и спорта в России. Срезневский, конечно, не мог отказаться от совместной работы с всесильным в то время генералом, личным другом царя Николая II.

После революции 1917 г. Срезневский некоторое время работал в органах Всевобуча Петрограда, но в конце 1918 г. в связи с преклонным возрастом он оставил физкультурную деятельность и ограничился деятельностью только по своей основной специальности — в качестве научного сотрудника Ленинградского института кинематографии.

В период подготовки к Играм V Олимпиады многое зависело от деятельности Срезневского. Он возглавлял олимпийскую делегацию России в Стокгольме в 1912 г.

Немалая заслуга в развитии дореволюционного спорта принадлежит помощнику председателя РОК Григорию Ивановичу Рибопьеру. После А. Д. Бутовского с 1900 г. он являлся членом МОК для России. Меценат тяжелой атлетики, известный в России владелец конюшни скаковых лошадей, помещик, отставной гусар, граф, он тратил большие личные средства на развитие спорта.

По его инициативе в 1897 г. в Петербурге было организовано Петербургское атлетическое общество, это была самая крупная в России организация по тяжелой атлетике. Рибопьер, знавший и любивший спорт, содействовал открытию отделений Общества в различных городах страны, а в Петербурге Общество полностью существовало на его деньги.

Рибопьер вместе с Краевским был инициатором первого в истории спорта России чемпионата страны по тяжелой атлетике в 1897 г. Следует вспомнить, что именно Рибопьер пригласил в Петербург тогда еще малоизвестного силача И. Поддубного для его подготовки к чемпионату мира 1903 г. по французской борьбе. Позже Рибопьер говорил (не без основания), что это он “открыл” и способствовал раскрытию таланта этого легендарного борца. Да и спортивная судьба нашего единственного серебряного призера Олимпиады-1912 по классической (греко-римской) борьбе тоже связана с деятельностью покровителя тяжелой атлетики России. Эстонец по национальности, Мартин Клейн в самом начале XX в. приехал в Петербург в поисках работы. Здесь он стал посещать спортивный зал графа Рибопьера, где проявил свои способности борца и был включен в олимпийскую команду России.

Мнение Г. И. Рибопьера не всегда совпадало с точкой зрения членов МОК, и в частности П. де Кубертена. Так, Рибопьер считал неверным решение МОК 1907 г. о членстве в этой международной организации Финляндии (она была в то время в составе России), он критически отнесся к программе соревнований на Олимпийских играх 1908 г.: “...например, рапира, которая является основой фехтования, в нее не включена. Я не нашел в программе и соревнований по поднятию тяжестей. Могу смело утверждать, что каждый спортсмен занимался этим видом в большей или меньшей степени. Классическая борьба попала в программу только благодаря моим усилиям. Зато мы находим в ней полный набор любимых английских видов спорта! Действительно, у англичан нет шансов на победу ни в классической борьбе, ни в поднятии тяжестей, возможно, в рапире...”.

А вот как комментировал Г. И. Рибопьер итоги олимпийского турнира по борьбе в письме к П. де Кубертену: “Перед поездкой своих борцов я был уверен, что они хорошо себя проявят. Теперь, когда все позади, можно сказать со всей серьезностью: каждый из них мог бы занять первое место в своей категории! Но что произошло?

1) Замотин упал в результате удара по ноге, который остался незамеченным судьей. Имея одно поражение, он был дисквалифицирован.

2) Демин победил своего противника. Был поднят флаг в знак его победы. Публика аплодирует. Демин идет переодеваться, а когда возвращается, видит флаг противника. Он спрашивает: почему? Ему отвечают, что его противник пожаловался, будто бы Демин его укусил. Демина дисквалифицировали.

3) Орлов поборол нескольких противников, однако ему выставляли неверные оценки и он не стал победителем.

4) Петров не только поборол нескольких противников, но и продемонстрировал свое превосходство в физической силе и ловкости. После чего ему не дали победы и заявили: “Ваш противник получил 1-й приз потому, что у него больше мускулатура и рост! Вот это перл! В течение 30 лет я держу лошадей и участвую в бегах круглый год. Никогда не оспаривал решение судей. Не собираюсь делать это и сейчас. Но как спортсмен имею полное право заявить, что жюри, обслуживавшее соревнования по борьбе в Лондоне, было плохо составлено. Все четверо русских, каждый в своей категории, были лучшими. Но так как Россия не была представлена в жюри, они потерпели поражение, несмотря на явное превосходство во всем! Я говорю — явное превосходство потому что, господин Петров, например, — он военный врач, — равен лучшему профессиональному борцу Франции и неоднократно побеждал в Петербурге знаменитого японца А. Оно”.

Следует, однако, заметить, что Рибопьер, будучи членом МОК, практически не принимал участия в его работе. И в 1913 г. почетный председатель РОК генерал Ф. Мейендорф и председатель РОК В. Срезневский направили в МОК официальное письмо с просьбой о замене Рибопьера на Г. Дюпперона в качестве члена МОК для России. Так членом МОК стал Г. Дюпперон.

Другой помощник председателя РОК, Алексей Павлович Лебедев, является основоположником русской школы фигурного катания, первым тренером нашего первого и единственного дореволюционного олимпийского чемпиона Н. Панина-Коломенкина. Он был почетным членом Общества любителей бега на коньках, где возглавлял комиссию по соревнованиям, видным деятелем этого общества. А. П. Лебедев не был высокопоставленным и материально богатым человеком: он служил юрисконсультом в правлении Владикавказской железной дороги.

Лебедев был настоящим и разносторонним спортсменом. В свое время он усердно занимался гимнастикой, академической греблей и фигурным катанием. В конце 90-х гг. XIX в. он был избран председателем Петербургского кружка любителей спорта.

В 1890 г. в Юсуповом саду состоялось первое крупное международное соревнование фигуристов, в котором приняли участие немцы, шведы, канадцы, американцы. Выиграл их Лебедев... После этой победы он не выступал в соревнованиях, а с 1896 г. стал заниматься с молодыми фигуристами в Юсуповом саду, в их числе с этого времени начал у него заниматься и Панин-Коломенкин. Он так вспоминает о А. П. Лебедеве: “Лебедев как фигурист был исключительно талантлив и самобытен. Он ни у кого не учился и до своих выступлений на международной арене не видел ни одного выдающегося фигуриста международного класса. Он был в тесной дружбе со Срезневским и с уже известным художником Бюхтгером. Они совместно, путем лишь взаимной доброжелательной критики, выработали высокую эстетику катания. Движения Лебедева на льду отличались изумительной пластичностью. Их свободная непринужденность и смелая динамика обманывали зрителя, создавая у него иллюзию легкой возможности немедленно воспроизвести виденное. Лебедев по справедливости должен считаться основоположником русской школы фигурного катания, стремящейся к бодрому, динамичному и грациозному исполнению не только произвольного, но и школьного катания. Лебедев наравне с Паншиным и велосипедистом Дьяковым — крупнейшая фигура русского спорта конца XIX в.”.

А. П. Лебедев являлся обладателем хорошей в то время библиотеки спортивной литературы, материалы которой были использованы при написании книг по истории отечественного спорта. В советское время А. П. Лебедев принимал активное участие в судействе соревнований по конькобежному спорту и фигурному катанию. Умер он в 1923 г.

Заметную роль в деятельности РОК и развитии спорта в дореволюционной России играл Георгий Александрович Дюпперон. Будучи студентом юридического факультета, он исполнял обязанности секретаря Петербургского кружка любителей спорта. Занимался различными видами спорта: велосипедным, легкой атлетикой, футболом, хоккеем. Несмотря на сильную увлеченность спортом, Дюпперон ни в одном из его видов не добился заметных результатов. Он был предприимчивым спортивным деятелем, его пропагандистом и организатором, с 1902 г. — собственником журнала “Спорт”.

Большую роль сыграл Дюпперон в создании в 1893 г. в Петербурге Общества содействия физическому развитию, в котором работал и П. Ф. Лесгафт.

В 1911 г. он становится первым председателем исполнительного комитета Всероссийского союза любителей легкой атлетики. Таким образом, Дюпперон стоял у истоков зарождения этого вида спорта в нашей стране, являясь автором первой книги по легкой атлетике. Им написано и издано немало книг не только по этому виду спорта, но и по спортивным играм, теории физического воспитания. В них он выступает как сторонник западноевропейских, и в частности французских, методов физического воспитания. Будучи секретарем Временного совета при Канцелярии главного наблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи, Дюпперон в 1915 г. делает очень важную и полезную работу — библиографическое описание всех печатных работ по спорту, изданных в России с 1870 по 1913 г. В него вошло более 2, 5 тыс. наименований, а сама книга называется так: “Библиография спорта и физического развития. Систематическая роспись всех книг, брошюр, журналов, вышедших в России по 1913 год включительно”.

В годы создания союзов и лиг по самым различным видам спорта Г. А. Дюпперон был самым активным их организатором.

Принадлежавшая Дюпперону обширная библиотека по физической культуре и спорту при советской власти была приобретена Институтом физической культуры им. П. Ф. Лесгафта, но, к великому сожалению, почти полностью сгорела при пожаре.

Нельзя пройти мимо того факта, что перу Г. А. Дюпперона принадлежит первая в СССР книга — “Теория физической культуры”, которая была издана в 1930 г.

В архивах сохранилось письмо директора Государственной публичной библиотеки (ГПБ) в органы ГПУ, в котором запрашивалось, остается ли в силе обязательство о невыезде, взятое при освобождении из-под ареста 17 ноября 1927 г. главного библиотекаря Г. А. Дюпперона; выписка из распоряжения № 169 по Управлению ГПБ от 14 июля 1930 г., согласно которому Дюпперона уволили с работы “на основании постановления Центральной комиссии по чистке научно-исследовательских учреждений”. Дюпперона с полным основанием следует отнести к числу безвинных жертв того времени. Г. А. Дюпперон умер в 1934 г.

Созданный РОК обратился ко всем спортивным организациям России с письмом: “В июне 1912 года в Стокгольме состоятся Олимпийские игры, пятые по счету с тех пор, как они возобновлены в 1896 году. В первых трех олимпийских играх русские спортсмены не участвовали, только в 1908 году на IV Олимпиаду в Лондоне некоторыми обществами в первый раз были командированы представители России. Из пяти участников один вернулся с первым призом, двое — со вторым. Этот факт, а также то обстоятельство, что русские любители-атлеты (под атлетами тогда понимали представителей тяжелой и легкой атлетики), борцы, конькобежцы, гребцы, гимнасты, стрелки, футболисты и другие нередко одерживали победы над знаменитостями в России и за рубежом, позволяет быть уверенным, что при правильной организации Россия может показать себя на Олимпийских играх 1912 года с лучшей стороны”. Этот призыв был услышан в России, и отдельные энтузиасты, хоть и поздно, но все-таки взялись за подготовку к участию в Олимпийских играх. Однако РОК, как уже говорилось, был создан только накануне игр, спорт в стране был развит еще слабо, опыта подготовки к таким крупным международным соревнованиям не было, помощи правительства в сущности тоже не было. Фактически все дело подготовки к Олимпиаде было возложено на военное ведомство во главе с генералом В. Н. Воейковым, человеком весьма далеким от спортивного движения. Можно ли было спортсменам России в этих условиях лучше подготовиться и выступить на Играх? Безусловно! Единственное, что требовалось сделать за столь короткое время, — включить в команду сильнейших в то время спортсменов. Но этого, к сожалению, не случилось.

В состав олимпийской команды в основном вошли военные Главной офицерской гимнастическо-фехтовальной школы Петербурга, которых готовили на должности руководителей физической подготовки по сокольской системе гимнастики. А в таких видах спорта, как борьба, стрельба и гребля, была возможность выставить очень сильных, готовых показать высокие результаты спортсменов.

Еще за год до Олимпиады в Стокгольме известный спортсмен-борец В. А. Пытлясинский в журнале “Русский спорт” предложил провести в России тщательный отбор участников — будущих олимпийцев. По всей стране существовали различные клубы, общества, лиги, они проводили свои соревнования, известны были имена сильнейших спортсменов и из них можно было бы отобрать достойных... Но только что созданный в России РОК не в состоянии был выполнить координирующую роль и объединить усилия отдельных спортивных организаций.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒