Храм богини Бэндзай-тэн у пруда «Вода Рождения»

⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 21Следующая ⇒

Ханагаки Байсю, молодой поэт и ученый, принимал участие в большом празднике, посвященном восстановлению храма Амадэра. Он бродил по саду, и в конце концов вышел к источнику, у которого раньше часто утолял жажду. Байсю обнаружил, что источник превратился в пруд, на берегу его была дощечка с надписью Тандзё-Суй («Вода Рождения») и стоял маленький красивый храм, посвященный богине Бэндзай-тэн. Пока Байсю рассматривал, как изменилось все вокруг за время его отсутствия, порыв ветра опустил к его ногам клочок бумаги с красиво написанным любовным стихотворением. Байсю поднял его и увидел, что стихотворение написано женщиной, что иероглифы выписаны очень изящно, а чернила совсем свежие.

Байсю отправился домой, все время перечитывая стихотворение. Вскоре он влюбился в автора стихов и решил сделать эту женщину своей женой. В конце концов Байсю пришел в храм Бэндзай-тэн у пруда «Вода Рождения» и воскликнул:

— О богиня, приди мне на помощь! Помоги мне найти эту женщину, которая написала стихотворение, принесенное ветром!

Вознеся молитву, Байсю пообещал не спать семь дней и посвятить седьмую ночь молению перед святилищем Бэндзай-тэн в саду храма Амадэра.

На седьмую ночь своего бдения Байсю услышал, что кто-то просит позволения войти у главных ворот сада. Монахи открыли ворота, и в сад вошел старик, одетый в церемониальные одежды и черную шляпу. Он молча прошел к святилищу Бэндзай-тэн и преклонил колена. Затем дверь святилища таинственно отворилась сама собой, бамбуковая занавеска сама собой приподнялась, и за ней стоял красивый мальчик. Он сказал старику:

— Нам жаль молодого человека, который мечтает соединиться со своей любимой. Мы призвали тебя, чтобы ты помог устроить их встречу.

Старик поклонился и вынул из рукава веревку, которой затем обвязал Байсю, привязав конец к фонарю у святилища. Потом старик несколько раз взмахнул рукой, словно призывая какого-то духа явиться из ночной темноты. В то же мгновение в святилище вошла молодая девушка. Почти скрывая свое прекрасное личико за веером, она опустилась на колени рядом с Байсю.

Затем красивый мальчик обратился к Байсю:

— Мы услышали твои молитвы и знаем, что в последнее время ты перенес много страданий. Та, кого ты любишь, теперь рядом с тобой.

С этими словами божественный юноша удалился, и старик тоже покинул храм.

Вознеся благодарственную молитву Бэндзай-тэн, Байсю направился к дому. На улице рядом с садом он вдруг увидел молодую девушку и сразу узнал в ней свою возлюбленную. Байсю заговорил с ней, и, когда она ответила, ее нежный и ласковый голос наполнил радостью сердце Байсю. Они вместе шли по тихим улицам и наконец очутились возле дома, где жил Байсю. Помолчав, девушка произнесла:

— Благодаря богине Бэндзай-тэн я теперь являюсь твоей женой.

И влюбленные вошли в дом.

Их брак был очень удачным, и со временем счастливый Байсю обнаружил, что его жена не только замечательная хозяйка, но также настоящий мастер в искусстве аранжировки цветов и в искусстве вышивки. А изящный почерк у нее не менее прекрасен, чем ее рисунки. Байсю ничего не знал о ее семье, но поскольку жену дала ему богиня Бэндзай-тэн, он не стал ее ни о чем расспрашивать. Лишь одно постоянно приводило Байсю в недоумение: по-видимому, соседи совершенно не знали и не замечали, что у него есть жена.

Однажды, когда Байсю гулял по окраине Киото, он увидел, что из ворот какого-то дома ему машет слуга. Байсю остановился, слуга подошел к нему, почтительно поклонился и сказал:

— Не соблаговолите ли вы войти в дом? Мой хозяин надеется, что вы не откажетесь побеседовать с ним.

Байсю, который никогда раньше не видел ни этого слуги, ни его хозяина, был сильно удивлен этим странным приглашением, но согласился войти. Слуга препроводил его в помещение для гостей, а затем появился хозяин дома и произнес:

— Я смиренно прошу прощения за такое невежливое приглашение, но я сделал это потому, что получил послание от богини Бэндзай-тэн. У меня есть дочь, и я очень хочу подыскать ей хорошего мужа. Я разослал написанные ею стихотворения по все храмам Бэндзай-тэн в Киото. Богиня явилась мне во сне и сказала, что нашла самого лучшего жениха для моей дочери и что он придет ко мне следующей зимой. Я не придал этому сну большого значения, но вчера ночью мне снова было видение: передо мной предстала богиня Бэндзай-тэн и сказала, что завтра выбранный ею жених для моей дочери придет к моим дверям и тогда я смогу начать подготовку к свадьбе. Богиня во всех подробностях описала наружность молодого человека, вот почему я так уверен, что вы и есть будущий муж моей дочери.

Эти странные слова наполнили Байсю глубокой грустью, и когда любезный хозяин дома предложил представить ему свою дочь, Байсю все не мог собраться с духом и сказать своему возможному тестю, что у него уже есть жена. Байсю покорно последовал за хозяином в другую комнату и, к своему изумлению и радости, увидел, что дочь этого господина и есть его жена! И все же эта женщина чуть-чуть отличалась от его жены, потому что перед ним, улыбаясь, сидела женщина во плоти, тогда как та, что некогда появилась в святилище Бэндзай-тэн, у пруда «Вода Рождения», была ее бестелесной душой. Говорят, что богиня Бэндзай-тэн совершила это чудо ради тех, кто всегда почитал ее: вот почему Байсю таким странным образом дважды женился на своей возлюбленной.

Праздник мальчиков

Танго-но сэкку — праздник мальчиков — отмечают 5 мая. В этот день повсюду развеваются флаги, а дома украшены листьями и цветками ириса, символизирующего успех и здоровье. Мальчикам дарят маленькие фигурки великих героев древности. Из поколения в поколение старшие передают младшим древние мечи, луки, стрелы, копья и т. п.

Возможно, главной деталью этого праздника является развевающийся на ветру бумажный карп. В саду, на крыше или на балконе устанавливают шест, к которому прикрепляют ярко раскрашенных бумажных или матерчатых карпов. Внутри они пустые, и, когда дует ветер, карпы будто бы летят по воздуху. Карп символизирует нечто большее, нежели грубый дух войны, поскольку он олицетворяет стойкость, упорство и несгибаемое мужество. Так же как рыба-карп способна плыть против течения, так и японские юноши должны бороться со всеми бедами и напастями. Такое представление о карпе, возможно, берет начало в замечательной китайской легенде о Драконе-Карпе, который после длительной борьбы сумел преодлеть все пороги Драконьих Врат, прожил тысячу лет и в конце концов поднялся на небо.

Звездные влюбленные (Праздник Танабата)

Один из самых романтичных древних праздников Японии — праздник Танабата, Небесной Ткачихи. Его празднуют в седьмой день седьмого месяца, и раньше, по обычаю, на крыши домов клали свежесрезанный бамбук или ставили его на землю у самых стен дома. К этим бамбуковым стволам привязывали цветные бумажные ленты, и на каждой ленте писали стихотворение в честь Танабата и ее мужа Хикобоси, например такое: «Спит Танабата, закатав длинные рукава, пока не заалеет рассвет. О, аисты на речных отмелях, не будите ее своим криком». Чтобы лучше понять смысл праздника Танабата, следует привести здесь одну древнюю легенду.

У бога Небесного Свода была прекрасная дочь, по имени Танабата. Целыми днями ткала она одежды для своего царственного отца. Однажды, когда Танабата сидела за ткацким станком, она вдруг заметила красивого юношу, которого звали Хикобоси, ведущего на поводу быка. И она сразу же влюбилась в Хикобоси. Отец Танабата, прочитав сокровенные мысли дочери, вскоре согласился устроить свадьбу. Но, к несчастью, Танабата и ее муж любили друг друга так сильно, что позабыли обо всем на свете. Вот почему Танабата перестала ткать и совсем забросила свой ткацкий станок, а бык Хикобоси бродил по просторам Равнины Высокого Неба. Бог Небесного Свода очень разгневался и повелел, что отныне Танабата и Хикобоси, так страстно влюбленных друг в друга, будет разделять Небесная Река. И только на седьмую ночь седьмого месяца, если стояла хорошая погода, собиралась большая стая сорок и образовывала мостик через реку, и тогда влюбленные могли встретиться друг с другом. Но даже на такую короткую встречу они могли надеяться не всегда, потому что, когда шел дождь, Небесная Река разливалась и становилась слишком широкой, и даже сороки не могли соединить ее берега. И тогда влюбленным приходилось ждать новой встречи еще целый долгий год.

Неудивительно, что на празднике Небесной Ткачихи маленькие дети поют «Тэнки ни нари» (О, пусть будет хорошая погода! ). Никакие замки и засовы любви не помеха, но даже ей не сладить с разлившейся Небесной Рекой. Когда стоит хорошая погода и Звездные Влюбленные встречаются после целого года утомительного ожидания, говорят, что звезды Вега и Альтаир (в созвездии Лиры и Орла) сияют пятью разными цветами — синим, зеленым, красным, желтым и белым. Поэтому-то стихотворения в честь Танабата пишут на разноцветных лентах.

Праздник душ умерших

Праздник Мертвых, или Бон-мацури, заслуживает упоминания в нашем рассказе, поскольку в нем многое связано с легендами.

Надо сказать, что представления обычного японского крестьянина о загробной жизни не очень-то приятны. После смерти тело умершего моют, бреют и облачают в белые одежды. На шею вешают мешочек с тремя или шестью рин, в зависимости от местности, где совершается обряд погребения. Причина того, что в могилу кладут монетку, лежит в поверье, что все умершие, кроме детей, отправляются к Реке Трех Дорог. На берегу этой мрачной реки сидит Старуха Трех Дорог, ожидая прихода душ вместе со своим мужем. Если старухе не заплатить три рин, она отбирает у умершего его белые одежды и, не слушая ничьих уговоров, развешивает на деревьях. Затем есть еще не менее грозный и страшный бог Эмма, Повелитель Мертвых.

Праздник Бон проводится с тринадцатого по пятнадцатое июля. В это время большая часть домов напоминает лишь остовы жилищ, поскольку они со всех сторон открыты дыханию летнего ветерка. Люди ходят в самых светлых и ярких одеждах. Бесчисленные бабочки и стрекозы вьются в воздухе над прохладными зарослями лотосов или садятся на фиолетовые лепестки ирисов. Вершина Фудзи вздымается в чистое синее небо, будто закутанная белым шарфом из тающего снега.

Утром 13 июля новые рисовые циновки кладут на все буддийские алтари и маленькие домашние святилища. В каждом японском доме устраивается угощение для большой компании призраков.

На закате улицы ярко освещаются фонарями, и у дверей домов вешают ярко раскрашенные фонари. Те, для кого праздник имеет не просто традиционное значение (то есть те, кто недавно потерял близких), ночью идут на кладбище, молятся, приносят подношения и зажигают благовония. Также зажигают на кладбищах фонари и ставят у могил бамбуковые вазы с цветами.

Указатели входа в Страну мертвых. Гора Осоре-сан, префектура Аомори.

Вечером 15 июля готовится угощение для призраков, а также для тех духов, о которых некому позаботиться среди живых. Существует одна легенда, связанная именно с этим обрядом праздника Бон. Один человек очень хотел узнать, как живет его мать в стране мертвых, так сильно он горевал о ней. Ему явилось видение в образе матери, страдающей от голода. Любящий сын приготовил ей миску самой лучшей еды, но каждый раз, когда его мать пыталась съесть хоть кусочек, еда вспыхивала ярким пламенем и превращалась в золу. Тогда сын спросил у буддийского монаха, как можно облегчить страдания матери. Священник объяснил ему, что мать наказана за грехи, совершенные ею в земной жизни, и, чтобы спасти ее душу, надо накормить души всех монахов из всех стран на пятнадцатый день седьмого месяца. Выполнив наказ, сын вернулся к матери и увидел, что она пляшет от радости. В этом счастливом танце после пережитого горя и страданий мы видим причину возникновения танца Бон-одори, исполняемого на третий день празднества.

Вечером третьего дня начинаются приготовления к прощанию с душами умерших. Тысячи маленьких лодочек наполняют едой и полными любви прощальными посланиями. В эти лодочки и садятся уходящие духи. Любящие руки опускают хрупкие суденышки в реку, озеро или море. На носу каждой горит крошечный фонарик, тогда как с кормы поднимается бледно-голубой дымок благовоний. Фонари играют роль маленьких маяков, освещая душам умерших путь назад. В празднике Бон есть какое-то трогательное и печальное очарование. Нельзя сказать, что он уникален, поскольку в Индии есть подобный праздник под названием Шраддха. Но в Японии он отмечен более изысканной и запоминающейся красотой.

Никто до сих пор не сумел окончательно установить происхождение тории, этих прекрасных ворот вникуда. Можно ли найти лучшую дверь для толпы странствующих душ? Можно ли найти более подходящее место для призрачных игр, чем японский сад с его прудами и мостиками в форме полумесяца, его каменными фонарями и дорожками, усыпанными серебристым песком? И можно ли придумать лучшее место для призрачных прогулок, чем Бесконечная улица, находящаяся совсем рядом с улицей Стариков? В следующем стихотворении Ногути Ёнэдзиро говорит о волшебстве японской ночи, одной из трех ночей, когда души приходят в мир за своими земными воспоминаниями:

О ароматный фиолетовый ветер японской ночи!

Убывающая луна похожа на сказочный золотой корабль,

Она неспешно плывет сквозь море грез.

(Я слушаю неслышимую музыку Красоты на лунном корабле,

Я даже слышу шелест ее золотого платья.)

Сотни фонарей в знак любви и мольбы

Горят на улицах, подобно незабвенным воспоминаниям.

О серебряная музыка женских деревянных гэта!

Разве эти девушки — не маленькие призраки

из глубины времен?

Разве они вернулись сюда не затем, чтобы исполнить

тысячу позабытых причуд?

О причудливый мир японской ночи,

Рожденной из старой любви и неисполненных желаний!

Плачущая любовная песня японской ночи,

Музыка сямисэна — музыка страсти и слез!

О, долгий плач сердца во тьме среди любви!

Праздник смеха

Возможно, Праздник смеха — в некотором смысле самый старинный из всех японских праздников. В октябре процессия стариков направляется к одному из синтоистских храмов, неся на шестах две коробки, с апельсинами и хурмой. За ними следуют дети с этими же фруктами, насаженными на бамбуковые посохи. Как только предводитель процессии подходит к храму, он поворачивается к остальным и строит самую нелепую и смешную рожу, какую только можно представить, и вся толпа начинает смеяться. Это веселье берет начало в событиях, о которых рассказано в следующей легенде.

В октябре боги раньше собирались в одном из больших храмов Идзумо, чтобы обсудить и привести в порядок любовные дела смертных. Все уже собрались, когда один из богов спросил:

— А где же Мива?

Все принялись искать его, но тщетно. А дело в том, что бог Мива был совершенно глухой и из-за своей глухоты перепутал день, назначенный для встречи богов в храме. Когда он пришел в Идзумо, все уже разошлись, и боги очень смеялись, узнав о причине его отсутствия. Их смех японцы и повторяют год за годом на Празднике смеха.

Глава 2

ПЕСТРАЯ СМЕСЬ

Живые куклы. — Тории. — Зеркала. — Хидари Дзингоро. — Божественное зеркало. — Душа зеркала. — Веер. — Асагао. — Цветы и сады. — Символика цветов. — Праздник Бон. — Хризантема. — Призрак лотоса. — О чае и чайной церемонии. — Легенда о чайном листе. — Дарума. — Легенды в японском искусстве. — Миф и японская поэзия.

Живые куклы

Когда-то люди верили, что некоторые куклы могут оживать, обретая в своем тельце человеческую душу. Это поверье — отголосок древнего представления о том, что сильная любовь может оживить неодушевленный предмет, похожий на живое существо. В древней Японии куклы передавались по наследству от одного поколения к другому и иногда сохранялись в отличном состоянии на протяжении более сотни лет. Сто лет кукла проводила в детских руках, ее кормили, каждую ночь укладывали спать, постоянно ласкали и баюкали, и это, несомненно, порождало веру в чудеса в поэтическом воображении счастливого и по-детски невинного народа.

Куклу-девочку называют О-Току-сан, а куклу-мальчика — Токутаро-сан. Существовало поверье, что, если плохо обращаться с такой куклой или как-либо обидеть ее, она станет плакать и злиться и принесет несчастье своим хозяевам. У этих кукол есть также много других сверхъестественных способностей.

Давным-давно в одной семье была кукла, почитаемая почти так же, как и богиня Кисимодзин, которой японские жены возносят молитвы с просьбой даровать им ребенка. Эту куклу попросила на время одна бездетная супружеская пара. Супруги надели на нее новую одежду и очень заботились о кукле, уверенные, что у нее есть душа и что она обязательно поможет им родить ребенка. Легенда говорит о том, что кукла была настолько живой, что, когда в доме начался пожар, она со всех ног бросилась наружу, спасая свою жизнь!

Место упокоения кукол

Что же происходит с японской куклой, когда после долгих и счастливых лет жизни она ломается? С этого момента она считается мертвой, но с ее останками обращаются очень почтительно. Их не выбрасывают на помойку, не сжигают и даже не пускают по течению реки, как это принято было делать с увядшими цветами. Останки куклы не хоронят, а посвящают божеству Кодзин. Считается, что Кодзин живет в дереве, а рядом с деревом стоит небольшое святилище и тории. Здесь и оставляют старых сломанных кукол. Личико куклы может быть исцарапано, шелковое платьице может быть порванным и выцветшим, ручки и ножки могут быть сломаны. Но ведь когда-то у этой куклы была душа, и она таинственным образом дарила радость материнства тем, кто жаждал иметь ребенка.

Священное дерево с часовней.

Нужно еще добавить, что третьего марта в Японии отмечается праздник девочек. Его называют Хина Мацури — Праздник кукол.

Тории

Мы уже упоминали выше, что такое тории. Относительно этого существуют самые разные мнения. Например, есть мнение, что слово «тории» означает «жилище птиц» или «птичье гнездо». На верхней перекладине этих внушительных ворот птицы приветствуют рассвет нового дня, и птичье пение призывает монахов на утреннюю молитву. В одной легенде говорится, что однажды солнце сошло на землю в обличье птицы Хоо, посланника любви, мира и доброй воли, и село на одни из ворот тории.

Существует также мнение, что тории пришли в Японию из других стран, но эти ворота получили уже существовавшее на тот момент название, которое первоначально означало «перемычка окна или двери», а затем приобрело религиозно-духовный смысл.

Самые древние японские тории возводились обычно из нелакированного дерева: из прямых стволов деревьев в их естественном состоянии, иногда лишь очищенных от коры. Позже дерево стали красить в густой ярко-алый цвет, возможно, чтобы усилить эффект, когда ворота стояли на фоне лесных зарослей. Несмотря на то что тории изначально были связаны с синтоизмом, со временем их заимствовали буддисты, совершенно изменившие их простую и красивую форму: загнули вверх концы горизонтальной перекладины, а дерево стали украшать надписями и различными узорами.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒