Субъективизм и «наивный реализм»

Главнейшей темой нашей книги является та роль, которую играет субъективная интерпретация (construa! ) как фактор, определяющий социальное поведение. Для того чтобы понимать, предсказывать и управлять социальным поведением, необходимо уметь понимать, предсказывать и управлять процессами, посредством которых индивид наделяет значением стимулы окружающей среды и свой собственный опыт. В книге мы рассматриваем следствия этого положения для исследования межличностных различий. Предметом нашего рассмотрения стала также проблема ошибочной интерпретации и ошибочной атрибуции, возникающая из-за различий в объяснениях, которые дают разные люди происходящим событиям, а также по причине неполного осознания самими людьми того, до какой степени их собственные интерпретации представляют собой результат активного и неизбежно тенденциозного психического процесса.

Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы гораздо подробнее остановились бы на том, каким образом подобный «наивный реализм», т.е. допущение о простом, неопосредованном отношении между внешней реальностью и ее субъективным видением, способствует разжиганию межгрупповых конфликтов. События на Ближнем Востоке, в Боснии, на Кавказе и в Руанде со всей непреклонностью свидетельствуют о том, что каждая из сторон, вовлеченных в международные или межэтнические столкновения, пребывает в уверенности, что только она обладает «объективным», т.е. соответствующим реальности, видением проблемы. Претензии, действия и их оправдания, приводимые противоположной стороной, объясняются корыстными намерениями или предвзятостью подхода и даже расцениваются как свидетельство присущей противнику непорядочности и бесчеловечности. Более того, протесты и попытки вмешательства со стороны третьих лиц отметаются из-за того, что они якобы основаны на ложных посылках, что служит дополнительным подтверждением того, что лишь «наша» сторона видит истину и вполне понимает создавшееся положение, что лишь «мы» одни в состоянии оценить неразумность и вероломство противоположной стороны.

Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы, конечно же, в главе, посвященной практическому применению методов социальной психологии, отвели бы достойное место рассмотрению стратегий, позволяющих преодолевать подобные психические барьеры на пути успешного достижения договоренностей и разрешения конфликтов.

Постсоветский мир

За десятилетие, прошедшее с момента публикации нашей книги, мы стали свидетелями поистине исторических изменений во всем мире и особенно в бывшем Советском Союзе. В 70-е и 80-е годы мы оба посещали Москву и Ленинград. Увиденное оказало глубокое воздействие на наши бесконечные дискуссии о коммунизме и капитализме, либерализме и консерватизме, о проблеме создания социальных, политических и экономических институтов, которые способствовали бы личному и коллективному благополучию. Изменения в политической жизни Америки, будучи менее значительными, породили тем не менее аналогичные дискуссии, поскольку в настоящее время наше общество вынуждено бороться с проблемами расизма и растущего социального неравенства в постиндустриальном обществе.

В центре всех этих дискуссий вырисовываются две взаимосвязанные задачи. Одна из них состоит в том, чтобы изыскать пути оказания помощи нуждающимся или ущербным членам общества, избежав при этом нежелательных последствий в виде зависимости, стигматизации и разрушения социальных процессов и институтов, которые могли бы оказывать подобную помощь (либо помогать нуждающимся оказывать помощь самим себе) при отсутствии какого-либо вмешательства со стороны государства. Другая задача связана с поиском политических методов, которые позволили бы экономике и обществу в целом соответствовать требованиям мирового хозяйства, не усугубляя при этом неравенства между «победителями» и «неудачниками» в рамках этого общества.

В главе 8 мы касаемся некоторых из вышеупомянутых проблем в ходе обсуждения социальньгх программ и динамики напряженных систем, столь часто служащих причиной непреднамеренных и неожиданных последствий. Если бы мы писали эту книгу сегодня, мы обсудили бы эти вопросы более подробно и тщательно. В частности, мы уделили бы больше внимания драматическим событиям в бывшем Советском Союзе, которые в момент ее публикации только начинали разворачиваться. Происходящие там перемены в социальном контексте повседневной жизни людей и их влияние на личность или «характер» человека невероятно глубоки. При этом нам никогда еще не доводилось быть свидетелями таких быстрых социальных изменений, происходящих в «напряженных системах», причиной которых послужило столь незначительная, на первый взгляд, пертурбация, происшедшая в расстановке противоборствующих сил, которые поддерживали до этого систему в относительно стабильном состоянии.

И в самом деле, еще не успели высохнуть чернила на английском издании нашей книги, как мы уже успели пожалеть о том, что не можем включить в нее анализ этих масштабных событий, произведенный с точки зрения динамики напряженных систем. Предлагая книгу «Человек и ситуация» широкому кругу российских читателей, мы испытываем особое удовлетворение от того, что она может внести свой вклад в осознание непреходящего значения основных положений социальной психологии для анализа наиболее сложных социальных феноменов, включая те, которые имеют особую актуальность для понимания современной ситуации в России.

Мы завершаем эти вводные заметки выражением нашей признательности людям, которые сделали все возможное для подготовки перевода нашей книги. В первую очередь мы благодарим нашего дорогого друга и коллегу Владимира Магуна. Его воодушевление, терпение, усилия и способность к сотрудничеству помогли преодолеть многие, кажущиеся непреодолимыми препятствия на пути «Человека и ситуации» к российскому читателю.

Мы также очень признательны Марии Осориной, Александру Эткинду и Владимиру Трусову, общение с которыми сделало пребывание Ли росса в Ленинграде в 1981 г. поистине незабываемым событием.

Мы глубоко благодарны нашему коллеге Евгению Емельянову. Имея большой исследовательский опыт, в последние годы он активно занимается прикладными исследованиями и консультированием. Его согласие принять участие в научном редактировании перевода нашей, по преимуществу теоретической книги дает нам основание надеяться, что она будет интересна и тем российским читателям, которые хотят применять социально-психологические знания для решения практических задач в разных сферах социальной жизни.

Ли Росс, Ричард Нисбетт Июль, 1998

Уроки и вызовы социальной психологии

Введение

Студенты младших курсов, приступая к изучению социальной психологии, обычно пытаются найти в ней нечто интересное и занимательное и редко бывают разочарованы. Они узнают массу увлекательных вещей о человеческом поведении, причем что-то находится в согласии со здравым смыслом, а что-то противоречит ему. Этот материал по сути своей чрезвычайно интересен, насыщен заумной болтовней о человеческой природе и обществе и удовлетворяет любые запросы студентов. Опыт же серьезных старшекурсников, которые на протяжении четырех-пяти лет вовлечены в проблематику данной науки, говорит совсем о другом. Он переворачивает все их интеллектуальные познания, поскольку заставляет усомниться в наиболее основополагающих представлениях о природе и причинах человеческого поведения, а заодно и в самой предсказуемости социального мира. В результате этого познавательного процесса воззрения молодых ученых относительно природы человеческого поведения и общества начинают значительно отличаться от воззрений большинства представителей одной с ними культуры. Некоторая часть их новых убеждений принимается на уровне гипотез и применяется от случая к случаю, другая часть принимается безоговорочно и применяется с уверенностью. Но по иронии судьбы, даже те из новых представлений, в которых они наиболее уверены, лишают студентов присущей их сверстникам убежденности, когда дело касается предсказания человеческого поведения и формирования суждений об отдельных индивидах и группах.

Социальная психология оспаривает у философии право учить людей, что они, на самом деле, не понимают, как устроен мир, в котором они живут. Данная книга посвящена этому с трудом осознанному невежеству и тому, что оно говорит нам об условиях человеческого существования.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. Глава 11. Оперантный субъективизм: объективность субъективности