Существуют ли «части речи» в РЖЯ?

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 16Следующая ⇒

Строго говоря, вопрос, сформулированный в заглавии, неточен, или, как говорят ученые, некорректен. Ведь в реальной речевой деятельности говорящих на любом языке, в том числе и общающихся при помощи русской жестовой речи, конечно, никаких «частей речи» не существует. Мы произносим слова, сочетания слов. Морфологическая классификация слов, скажем, русского языка и выделение классов слов — частей речи — это способ, которым пользуются исследователи, а вслед за ними и другие люди, чтобы проанализировать известные им факты языка. Безусловно, в единицах языка должно объективно существовать нечто такое, что делает применяемую классификацию разумной, логичной, позволяющей выявить особенности той или иной языковой системы. Но ведь объективно существующие «признаки» можно трактовать по-разному. Например, к какой части речи относится причастие в русском языке? Одни специалисты считают причастие особой формой прилагательного, другие — глагола, а третьи настаивают на выделении такой части речи — «причастие». И все лингвисты по-своему правы, т. е. у них есть веские основания считать так, а не иначе. Какую точку зрения ты разделяешь, дорогой читатель? Почему? Очевидно, ты считаешь, что именно таким образом полнее и легче можно объяснить, как функционируют слова, которые мы называем причастиями, в русском языке, выявить их отличия (не менее важно обнаружить и сходство) от других слов, относимых нами к существительным, глаголам и т. п. Заметим, что про такое описание принято говорить, что оно «обладает большой объяснительной силой».

Это лингвистическое отступление автор позволил себе, чтобы рассказать о двух подходах, развиваемых специалистами в современных исследованиях по морфологии жестового языка. Первый подход используют большинство зарубежных специалистов. Согласно их точке зрения, изучая морфологию РЖЯ, целесообразно выделять классы жестов, сопоставимые с частями речи в словесных языках: жесты-существительные, жесты-прилагательные, жесты-глаголы и др. И действительно, некоторые жесты сравнительно легко расклассифицировать таким образом, например включить в группу жестов-существительных МАТЬ, СТОЛ, КНИГА и т. д.; в группу жестов-глаголов УЧИТЬ, СПРАШИВАТЬ и др. Но как быть с жестами, о которых мы говорили в предыдущем разделе, обозначающими одновременно ‘лыжник’, ‘ходить на лыжах’, ‘хождение на лыжах’, ‘утюг’, ‘гладить’ и ‘глажение’? Необходимо выделить формально-грамматические признаки, позволяющие отнести такого рода жесты к существительным или глаголам. Американские специалисты считают, что ими являются характеристики качества движения. В американском жестовом языке движения при исполнении жестов-существительных всегда повторяющиеся и сдержанные (т. е. движения с малой амплитудой, быстрые, напряженные). В жестах-глаголах, в отличие от жестов-существительных, используется значительно более широкий набор движений. Они могут выполняться (в ряде жестов) в разных направлениях, совершаться не только в быстром темпе, но быть также сравнительно замедленными и т. д. Это все, как увидим несколько позже, присуще и русскому жестовому языку. Однако достаточно ли выделенных признаков для отнесения жеста по качеству движения к жестам-существительным или жестам-глаголам? Оказывается, далеко не всегда. Например, возьмем жест со значением ‘лыжи’, ‘ходить на лыжах’ или ‘хождение на лыжах’. Характер движения при передаче значений ‘лыжи’ и ‘медленно ходить на лыжах’ или ‘долго ходить на лыжах’ действительно различен. Во втором случае движения имеют большую амплитуду, выполняются замедленно. Но вот при передаче значения ‘быстро ходить на лыжах’ качество движения такое же, как в жесте ‘лыжи’. Тогда как их различить? Тот факт, что выделенные признаки «работают» не на все жесты, вынуждены признать и американские лингвисты. Тогда следует искать дополнительные признаки, процедура классификации усложняется, а сам способ описания оказывается малоэффективным.

Но возможен и второй подход к изучению морфологии жестового языка, который, как представляется автору, позволяет создать описание РЖЯ, обладающее достаточной объяснительной силой. При таком подходе нет необходимости «втискивать» единицы РЖЯ в рамки частей речи. Бесспорно, при помощи этой категории удобно анализировать единицы многих словесных языков (недаром она используется со времен Аристотеля! ). А вот факты жестового языка, как мы только что убедились, плохо укладываются в «части речи».

Сущность предлагаемого автором подхода заключается в анализе морфологии РЖЯ по принципу «от значения к форме», «от смысла к тексту». Этот принцип широко применяется в современной структурной лингвистике. Как он работает? Скажем, рассматривая какое-либо высказывание РЖЯ, мы обнаруживаем, что в нем выражено значение ‘множественности’. Дальнейший анализ направлен на выделение формально-грамматических показателей, т. е. формы выражения смысла ‘множественность’. Проанализировав ряд высказываний, обнаруживаем набор показателей, при помощи которых интересующее нас значение выражается в РЖЯ.

Применяя этот подход, мы выявили многие существенные особенности морфологии РЖЯ. Расскажем о некоторых из них.

Значение ‘множественность’ передается в РЖЯ двумя основными способами.

Первый из них — аналитический. Он заключается в том, что к жесту-номинативу (т. е. жесту в начальной форме) добавляются специальный жест МНОГО или РАЗНЫЙ. Так, высказывания ДОМ МНОГО, ДЕРЕВО РАЗНЫЙ, ИГРА (ИГРАТЬ) МНОГО соответственно выражают значения: ‘дома’, ‘деревья’, ‘игры’ или ‘играть в течение длительного времени’. Дифференциация конкретного значения в последнем случае осуществляется с помощью контекста, конситуации. Тесная связь с конситуацией общения, о которой мы говорили, анализируя лексику РЖЯ, обусловливает и специфику структуры многих морфологических единиц русского жестового языка. Читая этот раздел, ты будешь иметь возможность убедиться в справедливости нашего утверждения.

Второй способ выражения значения ‘множественность’ — повторение жеста-номинатива. Так, жесты ДЕРЕВО, РЕБЕНОК, БОЛТАТЬ, повторенные несколько раз, означают соответственно ‘деревья’, ‘дети’, ‘болтают’ и т. д. Отметим, что при одноручных жестах (ДЕРЕВО и др.) для передачи значения ‘множественность’ часто применяется параллельное исполнение жеста-номинатива двумя руками. При этом противопоставление единственного числа (жестикулирует одна рука, обычно правая) и множественного числа (обе руки) проявляется особенно отчетливо. Что позволяет жестовому языку использовать такой специфический способ выражения смысла ‘множественность’? Как ты думаешь, дорогой читатель? Ну конечно же, его своеобразная субстанция!

Значение ‘принадлежность’ выражается тремя способами. Во-первых, используется специальный жест ПРИНАДЛЕЖАТЬ (ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ) (рис. 14.). Высказывания: КНИГА, ДЕВОЧКА ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ и ЗАВОД ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ ЛАГЕРЬ выражают: ‘книга девочки’, ‘заводской лагерь’ и т. д. Во-вторых, в РЖЯ имеются жесты МОЙ, ТВОЙ, ВАШ, СВОЙ и т. д. В-третьих, в РЖЯ есть способ выражения так называемой потенциальной принадлежности, т. е. особый способ выражения отношений к ситуации, когда отношение принадлежности между объектом и субъектом еще предстоит реализовать, как, например, ‘подарок для мамы’, ‘игрушки детскому саду’ и т. д. Эти значения передаются при помощи специального жеста ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ (рис. 15).

Рис. 14. Принадлежность

Рис. 15. Предназначение

Порядок следования жестов в высказываниях с этим жестом может быть различным: ПОДАРОК МАМА ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ; ИГРУШКИ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ ДЕТСКИЙ САД и др.

Подчеркнем одно важное обстоятельство. Место исполнения, локализация таких жестов, как ТВОЙ, ЕГО, ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, зависит от конситуации общения. Жест обычно обращен в ту сторону, где реально находится собеседник (напротив говорящего, справа или слева от него). Если собеседник отсутствует, жест исполняется обычно правее нейтрального пространства, передавая тем самым значение «третьего лица».

Временные значения выражаются двумя основными способами. Во-первых — жестами БЫЛО, ЕСТЬ, БУДЕТ (рис. 16, 17, 18). При этом жест ЕСТЬ для сообщения о том, что действие относится к настоящему времени, как правило, не употребляется. Чтобы передать значения ‘работаю’, ‘работал’, ‘буду работать’, используются соответственно жест-номинатив РАБОТАТЬ, выcказывания РАБОТАТЬ БЫЛО и РАБОТАТЬ БУДЕТ. Во-вторых, к жесту-номинативу присоединяются жесты, обозначающие время: ВЧЕРА, ЗАВТРА, ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ и т. д.

В случае, когда действие оценивается как происшедшее очень давно или, наоборот, сравнительно недавно, вместо жеста БЫЛО употребляются специальные жесты ДАВНО и НЕДАВНО (рис. 19, 20). В РЖЯ есть также специальные средства для выражения таких тонких временных значений, как ‘ближайшее будущее’, ‘одновременность протекания некоторого действия с момента разговора’. В первом случае в высказывание включается жест ‘ближайшее будущее’ (рис. 21). Высказывание: ВЗГЛЯД В ОКНО ПОТЕМНЕТЬ БЛИЖАЙШЕЕ БУДУЩЕЕ ДОЖДЬ — следует перевести «небо потемнело, с минуты на минуту пойдет дождь».

рис. 16. Было

Рис. 17. Есть

Рис. 18. Будет

Рис.19. Давно

Рис. 20. Недавно

Рис. 21. Ближайшее будущее

Во втором случае используется жест ‘в это самое время’ (рис. 22). Например, на вопрос: «Что делает мама? » — ответ: СЕЙЧАС ПЯТЬ ЧАСОВ СОБАКА ГУЛЯТЬ В ЭТО САМОЕ ВРЕМЯ.

Рис. 22. Одновременность протекания действия

Аспектуальные значения, т. е. те значения, которые сопоставимы с видовыми различиями русских глаголов, выражающих завершенность или незавершенность действия, также передаются двумя основными способами.

Первый из них — при помощи жестов ЗАКОНЧЕНО, ГОТОВО. Так, значение ‘прочитал’ передается высказыванием ЧИТАТЬ ЗАКОНЧЕНО, значение ‘нарубил’ — высказыванием РУБИТЬ ГОТОВО и т. д. Особым образом выражается оценка действия, не осуществленного или не законченного в момент речи, но совершение которого ожидается. В этом случае в высказывание включается жест РАНО (ЕЩЕ НЕ) (рис. 23). Этот жест обычно употребляется после жеста-номинатива: ОБЕДАТЬ РАНО (‘еще не обедал’), УЧИТЬСЯ РАНО (‘еще не выучил’) и т.д.

Второй способ заключается в изменении способа исполнения жеста (различный характер качества движения). Для того чтобы выразить значения ‘покупать’, ‘поручать’, ‘решать’ и т. д. или, напротив, ‘купить’, ‘поручить’, ‘решить’ и др., в первом случае жесты исполняются сравнительно медленно и повторяются несколько раз, а во втором — резко, однократно. Такие средства передачи аспектуальных значений непосредственно связаны со спецификой субстанции РЖЯ. Поэтому, как ты, дорогой читатель, неверно, уже и предполагаешь, описанный выше способ выражения значений аспектуальности характерен и для других жестовых языков (американского, итальянского, шведского и др.).

Рис. 23. Еще не

А б

Рис. 24. Желательность действия

Модальные значения, т. е. отношение говорящего к содержанию высказывания и отношение высказывания к действительности (ср.: наклонения в русском языке, слова «нужно», «можно» и т. п.), выражаются в РЖЯ аналитически. Как соотносятся высказывания, содержащие утверждение, повелительность, желательность и условность? Для передачи значений ‘купить’, ‘купи’, ‘купил бы’, ‘если бы купил’ употребляется в первом случае жест-номинатив. Во втором случае несколько меняется характер движения в жесте, оно выполняется более резко; но главное — включается «повелительная» мимика и пантомимика. Для выражения смысла ‘желательность’ обычно включается жест, образованный слиянием дактилем -б- и -ы-, назовем его БЫ (рис. 24). Значение высказывания: БЫ ДЕНЬГИ У МЕНЯ ЕСТЬ ПОЕХАТЬ АВСТРАЛИЯ — «Если бы у меня были деньги, я бы поехал в Австралию». Значение ‘условность’ передает жест ЕСЛИ, например: ЕСЛИ ПОГОДА ХОРОШАЯ ОТПРАВИТЬСЯ В ПОХОД. Как обязательный компонент в высказывание, содержащее значение ‘желательность’, входят соответствующая мимика и определенные пантомимические движения, которые в этом случае несут морфологическую нагрузку.

В РЖЯ обнаружены также особые способы выражения различных отношений между предметами или явлениями реальной действительности (денотатами), к примеру пространственные, субъектно-объектные отношения и др.

Пространственные отношения чаще всего выражаются при помощи определенных характеристик компонента локализация, точнее — изменения этих характеристик, присущих жесту-номинативу. Так, исполнением жеста СТУЛ левее или правее нейтрального пространства (где располагается этот жест-номинатив) передаются соответственно значения ‘стул находится слева’ и ‘стул находится справа’ от говорящего. В ряде случаев изменяются и качество движения, и ориентация жеста. Так, в жесте-номинативе СТУЛ движение отсутствует. Передавая значение ‘опрокинутый стул’, говорящий совершает круговое движение от себя (рис. 25). А вот посмотрите, как выражается значение ‘стулья расположены справа и слева от говорящего, напротив друг друга’ (рис. 26): вы видите, что значение ‘множественность’ передано показом жеста СТУЛ двумя руками, причем локализация и ориентация жестов изменены (по сравнению со способом исполнения этого жеста в начальной форме). Если речь идет о предметах, присутствующих при разговоре, способ исполнения жеста (его локализация, ориентация) отражает реальное пространственное расположение объектов. Иначе говоря, конситуация общения определяет локализацию и ориентацию жестов, т.е. способ их исполнения.

Рис. 25. Опрокинутый стул Рис. 26. Стулья, расположенные

Напротив друг друга

Рис. 27. Три

Рис. 28. Тринадцать

Количественные отношения выражаются в РЖЯ по-разному. Есть группа жестов, обозначающих количество, причем каждая подгруппа, обозначающая единицы (1, 2...), количества от 11 до 19 (11, 12...), десятки (10, 20...), сотни (100, 200...), при общности или схожести соответствующих конфигураций (3, 13, 30, 300 и т. п.), отличается характером движения: направлением, качеством (рис. 27-30).

Один из способов выражения количественных отношений в РЖЯ — инкорпорация жеста, обозначающего количество (два—пять), в жест-номинатив. Так образуются сложные составные жесты, обозначающие, например, ТРИ ЧАСА, ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ, ДВА КИЛОГРАММА и т. д. Интересно, что в одной лексической подгруппе характер движения в жесте совпадает, а характер движения в жестах, входящих в разные подгруппы, различен. Таких подгрупп-парадигм в группе несколько, например в группе ‘время’ — семь (3 года, 3 месяца, 3 недели и т. д.). Отметим, то характером движения отличаются также жесты, обозначающие возраст и отрезок времени в годах, определенный момент времени (сейчас 3 часа) и отрезок временив часах (рис. 31—33); стоимость; вес и т. д.

Рис. 29. Тридцать

Рис. 30. Триста

Рис. 31. Три часа. Момент времени

Рис. 32. Три часа. Рис. 33. Три года

Отрезок времени

Особым способом передается в РЖЯ значение ‘количество качества’, которое в русском языке обычно связывается с понятием «степени сравнения». Смыслы ‘красный’, ‘краснее, более красный’, ‘самый красный’ в РЖЯ передаются так: 1) жест-номинатив; 2) к жесту-номинативу добавляется еще специальный жест и изменяется мимика; 3) резко увеличивается интенсивность и длительность движения в дополнительном жесте и соответственно — мимика и т. д.

Субъектно-объектные отношения (т.е. сообщение о том, является ли говорящий, так сказать, «подлежащим» или «дополнением» высказывания) также выражаются способом исполнения жеста. Различные (по направлению) характеристики движения позволяют дифференцировать роли субъекта и объекта (движение от себя: ПОМОГАЮ, СМОТРЮ; движение к себе: ПОМОГАЕТ МНЕ, СМОТРИШЬ НА МЕНЯ и др.). Таким образом распределяются роли субъектов и объектов при исполнении многих жестов: УЧИТЬ, УВАЖАТЬ, РАССКАЗЫВАТЬ, ПОМОГАТЬ, СМОТРЕТЬ, СВЯЗЫВАТЬСЯ и др. Жесты, которые способны передавать различные морфологические значения при помощи изменения способа исполнения (локализации, направления и качества движения), часто образуют парадигмы. В парадигму входит ряд жестов с одинаковой конфигурацией, имеющих некоторое общее основное значение, но отличающихся по способу исполнения. Рассмотрим, например, парадигму жеста, начальная форма которого СМОТРЕТЬ (рис. 34). Варианты жеста представлены на рисунках 35—37. В эту парадигму входят как одноручные, так и двуручные жесты — при выражении значения ‘множественность’, отличающиеся направлением движения: СМОТРЕТЬ, СМОТРЮ (рис. 34) — движение от себя, этот жест совпадает с его начальной формой; СМОТРИШЬ, СМОТРИТ НА МЕНЯ (рис. 35) — движение к себе; СМОТРЯТ ДРУГ НА ДРУГА, СМОТРИТЕ ДРУГ НА ДРУГА (рис. 36) — движение двух рук навстречу друг другу; ОСМАТРИВАЮ (рис. 37) — рука совершает круговое движение слева направо или движение сверху вниз.

Рис. 34. Смотреть Рис. 35. Смотреть на меня

Рис. 36. Смотреть друг на друга Рис. 37. Осматривать

Парадигма жеста СМОТРЕТЬ отнюдь не исчерпана перечисленными выше жестами. Каждый из этих жестов может включить движение определенного качества, что, как ты уже знаешь, дорогой читатель, релевантно, т. е. имеет существенное значение для выражения ряда морфологических значений. Названные жесты исполняют или резко, однократно и обозначают, например в жесте на рисунке34 — ‘я посмотрела’, ‘взглянула’ и т. п., или замедленно, с некоторой задержкой, с большей амплитудой и тогда обозначают, скажем, в жесте на рисунке35 — ‘долго смотрят на меня’ или ‘смотрят на меня в течение длительного времени’. Таким образом передаются, как вы тоже знаете, аспектуальные значения, противопоставляются однократность — многократность действия и т. д.

Кроме того, локализация жестов непосредственно зависит от конситуации общения. Например, жесты (рис. 34, 35) располагаются или в нейтральном пространстве, справа, или слева — в зависимости от того, где находится реальный собеседник. Эти жесты могут исполняться сверху вниз: ‘я смотрю на кого-то или нечто внизу’ — в жесте на рисунке34, ‘ты смотришь на меня сверху вниз’ — в жесте на рисунке35 или снизу вверх (‘я смотрю на что-то вверху’ и т. д.). Конситуация, «вплавляясь» в жестовую речь, обусловливает конкретные способы исполнения жеста.

Итак, в парадигму жеста СМОТРЕТЬ входят жесты, имеющие некоторое общее основное значение. Конфигурация таких жестов одинакова, но они отличаются по способу исполнения движения (локализацией, направлением и качеством) и, таким образом, передают различные морфологические значения.

Как мы с вами установили, возможность изменения способа исполнения жеста обусловлена его кинетической субстанцией (особенности субстанции) и тесной связью высказываний РЖЯ с конситуацией (специфика функционального назначения РЖР).

Возможность изменения способа исполнения жеста и его способность к образованию парадигм, представляющих комплекс, где двигательно-пространственные характеристики жестов и их конситуационные значения взаимосвязаны и взаимообусловлены, — важнейшая особенность морфологии РЖЯ.

Заключим рассказ о морфологии РЖЯ.

Анализ, проведенный в этом разделе, позволяет утверждать, что РЖЯ располагает широким набором специфических средств для выражения различных морфологических значений.

Убедился ли ты, читатель, что подход к рассмотрению фактов РЖЯ, предложенный автором, позволяет достаточно полно и адекватно описать морфологиюРЖЯ, выявить его специфику и принципиальное отличие от словесных (вербальных) языков?

Если ты, дорогой читатель, отдашь предпочтение другому подходу, автор отнюдь не будет в обиде. Даже наоборот. Если ты на основе принципов выделения частей речи сумеешь глубоко проанализировать морфологию РЖЯ, если тебе удастся получить описание, обладающее достаточной объяснительной силой, автор будет очень рад. Он будет считать, что достиг своей цели: ты проник в тайны морфологии РЖЯ. И принимай автор у тебя экзамен — с огромным удовольствием поставил бы тебе «отлично».

«Желтый цыпленок» или «цыпленок желтый»?

В синтаксисе, пожалуй, наиболее отчетливо проявляются специфика субстанции РЖЯ и своеобразие структуры его единиц (высказываний), связанное с особым функциональным назначением РЖР.

Первые исследователи, анализируя высказывания жестового языка, стремились прежде всего выяснить, какой в них порядок жестов. При этом жестовые высказывания сопоставлялись с предложениями словесного языка. А с какой разновидностью словесного языка — литературной или разговорной? Сначала — с литературной (впрочем, так поступают довольно часто и современные специалисты). Вундт (1910), а затем P.M. Боскис и Н.Г. Морозова (1939) приходят к выводу, что типичная структура жестового высказывания такова: МУЖЧИНА ЗЛОЙ РЕБЕНОК БИТЬ (пример В. Вундта), МАЛЬЧИК ЯБЛОКО КРАСНЫЙ КУШАТЬ (пример P.M. Боскис и Н.Г. Морозовой). Отсюда как будто можно сделать заключение о порядке жестов в высказывании: подлежащее, или субъект, определение (атрибут), дополнение, или объект, сказуемое, или предикат. Значит, типичный порядок таков (исключим пока атрибут, входящий в группу субъекта или объекта): субъект — объект — предикат. Запишем «формулу» высказывания — СОН. Так ли это и всегда ли это так? Оказывается, далеко не всегда. В одном из наших экспериментов глухие испытуемые (и учащиеся школ-интернатов, и взрослые) рассказывали друг другу содержание картинки. На картинке была изображена девочка в красном платье, кормящая цыплят, которых было нарисовано шесть. Среди высказываний испытуемых мы зафиксировали, например, такие:

а) ДЕВОЧКА МАЛЕНЬКИЙ КРАСНЫЙ ПЛАТЬЕ ЦЫПЛЯТА ШЕСТЬ ЖЕЛТЫЙ КОРМИТЬ;

б) КОРМИТЬ ДЕВОЧКА ЦЫПЛЯТА;

в) ЖЕЛТЫЙ ЦЫПЛЯТА ДЕВОЧКА КОРМИТЬ ШЕСТЬ и др.

Каков порядок жестов в этих высказываниях? СОП — в высказывании (а); ПСО — (б); ОСП — (в). Как видим, субъект, объект и предикат занимают различные позиции в высказываниях РЖЯ. Что касается атрибута, то он тоже «своевольничает»: даже в одном высказывании (а) располагается то после определяемого слова (ДЕВОЧКА МАЛЕНЬКИЙ... ЦЫПЛЯТА ШЕСТЬ ЖЕЛТЫЙ), то впереди (ЖЕЛТЫЙ ЦЫПЛЯТА), а то вообще отстоит от определяемого слова, пропустив вперед субъект и предикат в высказывании (в): ЦЫПЛЯТА ДЕВОЧКА КОРМИТЬ ШЕСТЬ. Рассмотрев эти факты, мы можем сделать два главных вывода. Во-первых, порядок жестов в высказываниях РЖЯ более свободный, чем в предложениях литературного русского языка. Во-вторых, анализ синтаксиса РЖЯ в терминах субъект — объект — предикат малоэффективен: нам так и не удалось выяснить: «желтый цыпленок» или «цыпленок желтый»? А установить, скажем, где субъект, где объект в высказывании, значение которого ‘торшер над стулом’ (2), вообще невозможно. Так, может быть, это не так важно для синтаксиса РЖЯ и надо искать какой-то другой путь анализа?

Автор полагает (и его мнение разделяют некоторые зарубежные лингвисты, например английский специалист М. Дейчар), что большей объяснительной силой в описании синтаксиса РЖЯ обладает анализ высказываний на основе функционального подхода и учета специфики субстанции жеста.

Начнем рассмотрение простых высказываний, на структуру которых решающее влияние оказывает фактор субстанции.

В РЖЯ выделяется большой класс высказываний, в которых одновременно (двумя руками) исполняется два жеста. Пример такого высказывания (2) мы уже приводили.

При помощи высказывания ‘торшер над стулом’ выражаются пространственные отношения. Высказывания этого класса используют возможности изменения способа исполнения жеста, обусловленные его субстанцией: изменение конфигурации и движения — локализации, направления, качества. Они могут иметь довольно сложную структуру, включать несколько объединений жестов (синтагм).

Прежде чем перейти к анализу конкретных высказываний, автор хотел бы обратиться к читателю с убедительной просьбой: наберись терпения — читать дальнейший текст нелегко. Пожалуйста, не торопись и будь внимателен. И тогда тебе будет все понятно. Само содержание изложенного ниже не так уж и сложно. Дело в другом — описание способа исполнения жестов, характера изменений их компонентов неизбежно получается громоздким. Но автор очень хотел бы поподробнее рассказать, как ведут себя жесты в высказываниях, о которых будет идти речь, поскольку их особое «поведение» и позволяет выражать различные значения.

Рассмотрим два примера.

Записывая высказывания (3) и (4), примем следующие обозначения: жест исполняется двумя руками (дв), правой (п), левой (л); видоизменяется конфигурация жеста — вместо двуручного он становится одноручным — (Þ ); два жеста в синтагме, исполняющиеся одновременно, запишем друг под другом и заключим в фигурные скобки. Значение высказывания (3) — ‘зеленое дерево, засыпанное снегом’:

(3) ДЕРЕВО (л) ЗЕЛЕНЫЙ (п) СНЕГ (п).

В высказывании (3) выделяются две синтагмы:

Анализируя высказывание (3), отметим прежде всего изменение способа исполнения жеста ДЕРЕВО. Этот жест в начальной форме выполняется правой рукой, а здесь — левой, т. е. изменяется локализация. Жест ЗЕЛЕНЫЙ исполняется в начальной форме, а вот в жесте СНЕГ изменяется и локализация, и направление, и качество движения. Жест исполняется левее нейтрального пространства, «над деревом», в разных направлениях: сверху вниз, справа налево и слева направо (показывая, таким образом, что дерево засыпано со всех сторон).

А что происходит с качеством движения? Движение в жесте СНЕГ (в начальной форме), направленное сверху вниз, — повторяющееся. Обычно выполняется 2—3 движения с короткой амплитудой. В высказывании (3) характер движения преобразуется: увеличивается количество повторений, интенсивность, амплитуда движения. И именно такой способ исполнения позволяет передать значение э’засыпать’.

Второй пример — высказывание (4), обозначающее ‘ткань загорелась из-за перегрева утюга’.

(4) УТЮГ (дв) Þ УТЮГ (л) ДОЛГО (п) ТКАНЬ (п) ГОРЕТЬ (л).

Выделим синтагмы:

В этом высказывании важно подчеркнуть видоизменение конфигурации жеста УТЮГ. Это происходит так: исполняется жест УТЮГ (в начальной форме — двуручный); затем правая рука убирается (она будет последовательно исполнять жесты ДОЛГО и ТКАНЬ), а левая продолжает оставаться на прежнем месте, по-прежнему обозначая УТЮГ. Все остальные жесты (кроме жеста ТКАНЬ) изменяют локализацию, перемещаясь в место исполнения жеста УТЮГ.

Какие отношения выражаются при помощи высказываний, включающих синтагмы с одновременным исполнением жестов? Как видим из примеров, самые различные: пространственные (2), атрибутивные, или определительные (3), причинно-следственные (4). Подчеркнем, что высказывания с такой структурой широко распространены в русском жестовом языке.

Теперь перейдем к рассмотрению другого большого класса высказываний РЖЯ.

В РЖЯ имеется обширный класс высказываний, строение которых обусловлено главным образом функциональным назначением РЖР. Приступая к анализу этого класса, начнем с сопоставления двух групп высказываний. Высказывания первой группы зафиксированы в процессе наших экспериментов и наблюдений за разговорами глухих, беседующих в непринужденной, неофициальной обстановке. Вторая группа — это высказывания, записанные при помощи магнитофона исследователями русской разговорной речи (далее РР)[7]. Так, дорогой читатель, мы с тобой разговариваем дома, на прогулке с друзьями и т. д.

а) РР И МНЕ ПОЛЕЙ

(5)

б) РЖР РАССКАЗАТЬ ПЕРЕМЕНА

О чем идет речь? Чтобы понять такие высказывания, нужно знать конситуацию. Поэтому мы, вслед за исследователямиРР, будем называть их конситуативными (термин и пример 5а Е.Н. Ширяева). Значение высказывания (5а) — и ‘и мне полей мясо соусом’, высказывания (56) — ‘расскажу вам о соревнованиях на перемене’. Отличительные признаки конситуативных высказываний следующие: 1) не весь смысл (‘мясо соусом’, ‘о соревнованиях’), передача которого является целью говорящего, выражен эксплицитно; 2) высказывания не имеют единиц, которым этот смысл можно было бы приписать; 3) компоненты высказываний (слова или жесты) своими свойствами задают позиции для смысла, не выраженного имплицитно, так называемые незамещенные позиции: глагол «полить» — что? чем?, жест РАССКАЗАТЬ — кому? о чем?; 4) конкретное значение незамещенных позиций определяется конситуацией: в (5а) — за столом, где едят несколько человек, один из них поливает мясо соусом; в (5б) — ученик, вошедший в класс, вернулся с международных соревнований по лыжам среди глухих спортсменов.

Конситуативные высказывания используются в условиях, когда собеседники имеют возможность непосредственно наблюдать определенные предметы, действия, обонять различные запахи и т. д. Такие высказывания типичны и для партнеров, которые обладают некоторыми общими и постоянными знаниями о лицах, событиях, предметах, об их естественных, в понимании собеседников, связях. То, что известно из конситуации, может не выражаться эксплицитно словами или жестами. Еще несколько примеров.

(6) РР а) А. (примеряет очки). Ничего? — В. Попроси светлее.

б) А. (обычно в семье, возвращаясь с работы, А. покупает хлеб).

В. к А. (перед уходом на работу). Купишь? — А. Ну да.

РЖР в) А. составляет фигуры по образцу, который находится у Б.,

задает ему вопросы о структуре фигуры. (В наборе круги и треугольники одного размера, квадраты большие и маленькие.) А. к Б. — ВСЕ?

(Высказывания, содержащие вопрос, обычно сопровождаются соответствующей мимикой.)

Б. — БОЛЬШИЕ БЕЗ (‘для составления фигуры нужно взять не

все фигуры, большие квадраты не нужны’).

г) А. (видит в комнате Б. новый телевизор). ЦВЕТНОЙ? —

Б. ХОККЕЙ ХОРОШО (‘по цветному телевизору хорошо смотреть соревнования по хоккею’).

д) (Известно, что А. по средам остается с внучкой, так как ее дочь в этот день занимается в вечернем институте.) Б. к А. В ГОСТИ ЗАВТРА РАДОСТЬ (‘приходи завтра ко мне в гости, я буду рада’). — А. (отрицательно покачивает головой, выражение лица удивленное) СРЕДА (‘ты забыла, что завтра среда и я остаюсь с внучкой’).

Как видим, во всех этих высказываниях лексико-семантическое значение незамещенных позиций наполняется конситуацией. Это обусловливает и состав высказывания, и порядок следования единиц. В высказывание (6в) входит группа и субъекта-подлежащего (БОЛЬШИЕ), и предиката-сказуемого (БЕЗ), в (6г) — только группа предиката (ЦВЕТНОЙ, ХОККЕЙ ХОРОШО) и т. д. Важно подчеркнуть, что в начале высказывания чаще всего помещаются жесты, сообщающие наиболее важную, новую информацию, не выводимую из конситуации (В ГОСТИ...). А разнообразие типов высказываний в РЖЯ, как и в РР, является проявлением тенденции к вариативности норм в системах общения, используемых в непринужденной, неофициальной обстановке.

Теперь поговорим о сложных высказываниях в РЖЯ. Среди сложных высказываний РЖЯ, состоящих из двух и более предикативных частей, можно выделить несколько классов. Один из самых больших — бессоюзные сложные высказывания (широко распространенные также в РР). В таких сложных высказываниях смысловые отношения между предикативными частями заложены в их содержании. Отсутствуют союзы, проявляющие эти отношения, и другие морфологические показатели. Наряду со смыслом, заключенным в компонентах высказывания, значение отношений определяется конситуацией. Приведем несколько примеров (двумя косыми линейками отделены части сложного высказывания):

(7) МАЛЬЧИК ПЛАКАТЬ / / ШАР УЛЕТЕТЬ;

(8) ПЕЧЬ ДРОВА МАЛЕНЬКИЙ ПАДАТЬ / / ПОЖАР;

(9) МАМАДЕВОЧКА МЫТЬ ПОЛ МЫТЬ ОКНО / / НУЖНО ЧИСТО.

Какие значения выражаются в бессоюзных высказываниях? Самые различные: причинно-следственные (7), (8), целевые (9) и др.

Два следующих синтаксических класса РЖЯ очень схожи по структуре с конструкциями РР, которые получили название «высказывания со связями свободного соединения» и «высказывания с интерференцией». Сходство строения тех и других, как ты уже понял, читатель, обусловлено общностью функций РР и КЖР — использованием в непринужденной, неофициальной обстановке.

Высказывания со связями свободного соединения отличаются тем, что в их состав входит «свободная конструкция», составляющая единое целое с основной частью и способная занимать различные места в сложном высказывании. Приведем примеры (свободная конструкция выделена).

(10) РР а) ГДЕ-ТО Я ПАЛЕЦ РАСПОРОЛ КРОВЬ ТЕЧЕТ = ГДЕ-ТО Я

КРОВЬ ТЕЧЕТ ПАЛЕЦ РАСПОРОЛ = ГДЕ-ТО Я ПАЛЕЦ КРОВЬ ТЕЧЕТ РАСПОРОЛ и др.;

РЖЯ б) МАЛЬЧИК ШАРИК УЛЕТЕТЬ ЖАЛКО ПЛАКАТЬ =

МАЛЬЧИК ЖАЛКО ШАРИК УЛЕТЕТЬ ПЛАКАТЬ и т. д.;

в) МАМА ОКНО МЫТЬ НУЖНО ЧИСТО ТРЯПКА = МАМА

ОКНО НУЖНО ЧИСТО МЫТЬ ТРЯПКА = МАМА ОКНО

МЫТЬ ТРЯПКА НУЖНО ЧИСТО.

(‘мама моет окно тряпкой, нужно, чтобы было чисто’).

Другой класс сложных высказываний РЖЯ, очень схожих по строению с конструкциями РР, — высказывания с интерференцией.

Синтаксическая интерференция — особого рода слияние в одно целое двух предикативных конструкций. Эти конструкции оказываются наложенными друг на друга таким образом, что у них появляется общий член, например (общие члены подчеркнуты):

(11) РР а) Я ПОДОЖДУ ТЕБЯ ОКОЛО МЕТРО ВСТРЕТИМСЯ; ОНА

ЖИЛА ГДЕ-ТО ПОД МОСКВОЙ БЫЛА ЕЕ ДЕРЕВНЯ;

РЖЯ б) ДЕВОЧКА МАЛЕНЬКИЙ КОРМИТЬ ЦЫПЛЯТА ЖЕЛТЫЙ

ШЕСТЬ КЛЕВАТЬ;

в) МАЛЬЧИК БРОСАТЬ СИЛЬНО КАМЕНЬ БОЛЬШОЙ

УПАСТЬ ДАЛЕКО и т. д.

Синтаксическая интерференция вызывается неподготовленностью речи в условиях непринужденного общения. Высказывание тут развертывается линейно, от одного члена к другому, и говорящий использует последний член первой части высказывания, чтобы начать новую конструкцию, не прерывая при этом речи.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒