Этико-интуитивный экстраверт (ENFJ, Гамлет, Артист).

⇐ ПредыдущаяСтр 22 из 41Следующая ⇒

Установка сознания ведущего блока ЭИЭ: жизнь наполнена смыслом, если в ней присутствует эмоциональный накал, драматические переживания (ЧЭ — программная функция). Надо угадать ту идею (БИ — реализация программы), которая захватит воображение людей и правильным образом сформирует их чувства.

Описание действия функций сильных каналов (ведущий блок)

ЧЭ — программная функция. Жизнь для ЭИЭ — это сфера эмоций, которыми он, как дирижер оркестром, искусно управляет. Он способен воздействовать на окружающих широким диапазоном собственных чувств — от мощного взрыва, насыщенного драматизмом, трагедией или восторгом, до способности несколько дней молчать, ходить с каменным лицом, всем своим видом презирая и «наказывая» таким способом того, кто, с его точки зрения, оскорбил его. Яркая эмоциональность, драматизм переживаний, отклик на малейшее изменение настроения собеседника — весь богатый мир чувств, разнообразных оттенков эмоций, в силу экстравертности этого психотипа, немедленно демонстрируется окружающим.

Если он но поводу чьих-нибудь действий негодует, то квалифицирует их как омерзительный, злобный, завистливый поступок, источник же его воодушевления и восторга — непременно что-нибудь устремленное к самым высоким духовным идеалам... В эмоциональной сфере ЭИЭ представляет собой некий эталон выражения открытых чувств на публике.

В связи с такой установкой для ЭИЭ важную роль играют моральные критерии, принятые в обществе; сам он стремится в те сферы, где, по его мнению, эти критерии наивысшие. Будучи человеком очень эмоциональным, он легко откликается и на чужую беду, способен на горячее и искреннее сочувствие, бывает очень любезен, склонен оказывать услуги, не требующие длительного участия. Прекрасно умея манипулировать чувствами других людей, он в то же время сам очень раним, иногда кажется «человеком без кожи». Он сильно зависит от мнения окружающих, которые тем не менее ему всегда необходимы в качестве слушателей или зрителей.

Получается так, что он постоянно ощущает себя актером, находящимся на сцене, из-за чего в его поведении часто заметны театральность, повышенная возбудимость, пафос, преувеличенные жесты, картинные позы. Его поведение может носить и демонстративный характер, он как бы сигнализирует окружающим, как он несчастен, болен, оскорблен, мил, талантлив, остроумен, душевно тонок...

Он прекрасно умеет выступить перед аудиторией, зажечь ее, увлечь теми идеями, которые проповедует. Присутствие хотя бы одного человека — совершенно необходимое условие его каждодневных эмоциональных проявлений.

БИ — функция реализации программы. Захватить внимание окружающих, держать его на себе, нести людей за собой ему помогает неуемная фантазия. Он способен посвятить себя служению высокой идее, особенно если признает ее благородной и уникальной. Самому продемонстрировать свою уникальность (ЧИ) — это то, что его стимулирует и вдохновляет.

Как правило, он человек начитанный, не чуждый литературного дарования, любит поэзию, музыку, живопись, хорошо разбирается в тонкостях кинематографии. Ему близки идеи гуманизма, общечеловеческие ценности. Его заметно привлекает имидж благородного человека; иногда его искушает желание войти в «светское общество», где его таланты были бы хорошо заметны и оценены по достоинству.

Обращенность к миру собственного воображения приводит к тому, что основное внимание ЭИЭ направлено на свои проблемы, и все те вспышки сопереживания и сочувствия к ближнему, которые подчас его охватывают, быстро «сходят на нет» (БИ — функция интровертная). ЭИЭ способен невольно оскорбить другого, даже не понимая этого. Повышенная ранимость заставляет его стоять в позиции усиленной самозащиты; при этом он способен (на словах) наносить упреждающие «удары», бывает колким, саркастичным, нетерпимым.

Сильная интуиция времени позволяет ему хорошо предвидеть развитие событий, вовремя почувствовать, как поведет себя тот или иной человек, как будет, например, развиваться борьба на политической арене. Бывает, что он с готовностью предупреждает тех, с кем считается и кого уважает, о грозящей им опасности или просто о возможных неприятностях, старается научить, как лучше действовать в сложившейся ситуации.

ЭИЭ способен великолепно ощутить психологические особенности любого человека, понять и сильные, и слабые его стороны. Он прекрасный психолог, но не всегда употребляет эти свойства во благо часто у ЭИЭ возникает желание манипулировать близкими, и характер этой манипуляции зависит от его отношения к конкретному человеку.

Ему скучно жить размеренной жизнью, экстремальные ситуации его мобилизуют и вдохновляют. Если их долго нет, он сам вокруг себя создает напряженность, без этого его жизненный тонус падает.

Описание действия функций слабых каналов

БС — канал наименьшего сопротивления. Если в собственных способностях, в собственной уникальности ЭИЭ, как правило, не сомневается, то область бытовых проблем, самочувствие, здоровье — та сфера, где ЭИЭ чувствует необходимость в помощи и советах окружающих людей. Как правило, чистоплотен и брезглив. Плохо ощущая потребности собственного тела, он может или постоянно бегать к врачу, или вообще не появляться в медицинских учреждениях, пока не свалится.

Он весьма болезненно переносит замечания по поводу своих промахов в этикете, грубых или вульгарных проявлений в поступках, если таковые случаются. Бывает так, что, поддавшись сиюминутному настроению, подогреваемый вниманием публики, ЭИЭ проявит незаурядную щедрость и благотворительность. Но может случиться и так, что в другие периоды окажется достаточно скупым и пожалеет для близкого человека, казалось бы, малости.

Не всегда он может подобрать себе подходящую по силуэту одежду, хотя и бывают такие представители ЭИЭ, которые обладают хорошим вкусом в подборе цветовой гаммы. Зная о своей способности хорошо угадывать суть происходящего (ЧИ) и от этого уверенный в своей правоте, ЭИЭ способен действовать нажимом, волевым давлением (ЧС), особенно если перед ним человек, которого он считает по каким-то параметрам ниже себя — по возрасту, уровню культуры, служебному положению... Иногда способен и намеренно унизить, чтобы поставить человека «на его место».

ЧЛ — нормативная функция. Очень важную роль в работоспособности ЭИЭ играет эмоциональная увлеченность своим делом. Если нет настроения — он может слоняться, глубоко переживая свои неприятности и тем оправдывая собственную бездеятельность. Если же работа его увлекла, может гореть ярким пламенем. Тогда ему бывает очень трудно переключиться на что-то другое, даже жизненно необходимое (приготовление пищи и т. п.). Однако все это относится, как правило, к творческой работе, а «сермяжный» труд, связанный с механическим повтором одного и того же для него совершенно невыносим. На такую деятельность он предпочитает задействовать кого-то другого, пользуясь своим умением убедить, вдохновить, нажать на хорошо видимые ему эмоциональные рычаги. То есть здесь он действует также своими сильными функциями.

ЭИЭ не прочь проявить себя в интеллектуальной области (БЛ), продемонстрировать свою причастность к философским проблемам, любит поговорить на абстрактные темы.

ЭИЭ на работе и дома

Вообще к работе ЭИЭ относится со старанием. Заслуженно может похвалиться тщательностью и аккуратностью исполнения, любит, чтобы в его делах был порядок (БС). Слабость этой функции, однако, проявляется в том, что так трудиться всегда — и на работе и дома — ему трудно, от этого он быстро утомляется. Как правило, терпения ему хватает только на работе, где он находится под постоянным вниманием своих коллег. Домашние дела в больших количествах его раздражают, тут он предпочитает разделить их с кем-то из близких.

В должности руководителя ЭИЭ больше всего привлекает моральное лидерство, способность увлечь своих коллег возвышенными целями, вдохновить их. Он хорошо видит стратегическую перспективу своего предприятия, умеет генерировать новые идеи, найти нетривиальные подходы к задаче. Его хорошее понимание психологии людей и умение ими манипулировать также способствуют тому, что он легко может заставить других выполнять то, что необходимо, но он не стремится обязательно занять высокий административный пост, его больше привлекает широкая возможная любовь коллег, признание его высоких моральных, этических и рабочих качеств, его уникальности.

Все особенности психики ЭИЭ хорошо видны и в семейной жизни. По существу, стремясь к теплоте отношений, сердечности и чуткости, часто демонстрируя их, он не всегда способен на деле проявить эти качества по отношению к своим домочадцам, здесь могут проявиться отрицательные свойства его натуры: капризность, вздорность, нетерпимость.

ЭИЭ заботится о том, чтобы материально обеспечить семью, может для этого много работать, но такая забота касается лишь материальной стороны дела. В вопросах же супружеской верности он не очень щепетилен, полагая, что в семье это — не самое главное. И однако в случае аналогичного поведения со стороны своего партнера ЭИЭ может поднять страшный шум, может дойти и до морального террора (вплоть до угрозы самоубийства), если тот вознамерится его покинуть. Правда, такие угрозы чаще всего бывают лишь проявлением истероидности и реальной опасности не представляют.

В особо острых ситуациях ЭИЭ требует, чтобы все внимание и забота принадлежали в семье ему одному, причем может даже начать ревновать свою супругу (супруга) к собственным детям, сам предпочитая быть в роли опекаемого, любимого, но капризного ребенка.

Исключением является ситуация, когда супруг (супруга) горячо любим. Тогда вся богатая фантазия и эмоциональность могут быть направлены на создание и поддержание семейного очага. В этом случае ЭИЭ — прекрасный семьянин, чуткий, понимающий и заботливый супруг и родитель.

Этико-интуитивный экстраверт рассказывает о себе, и другие — о нем

До сих пор храню в памяти случай, произошедший со мной, когда мне было 7 лет. У меня разболелся зуб. Такой адской боли я еще никогда не испытывала. Ничто не помогало. Я не спала ночами и ничего не могла есть. Пришлось обратиться к зубному врачу. Мой дедушка, взяв мне талон, отправился со мною в поликлинику. До этого времени мне приходилось лечить зубы, но не удалять их. Случай этот — давний, а в те годы в нашей стране широкого применения обезболивающих средств не наблюдалось. Врач убеждала меня, что это минутное дело, что я даже ничего не успею почувствовать. Но оказалось все не так. Зуб никак не хотел покидать своего «насиженного» места. Врач провозилась с ним невероятно долго, и это было очень мучительно для меня. На мои душераздирающие крики сбежались даже врачи из соседних кабинетов. Мой дедушка просто не находил себе места за дверью...

Наконец, благодаря совместным усилиям прибывших на помощь, мой зуб был все же удален. Мой кошмар на этом не кончился: теперь врачи никак не могли унять кровь, которая текла бесконечным потоком. Ее, конечно, пытались остановить, но я просто никому не давала это сделать, мне нужно было срочно покинуть этот ужасный кабинет! Свое успокоение я нашла только в объятиях моего дедушки. Он так быстро смог меня успокоить и развеселить (его психотип СЭИ, Дюма), что я даже на время забыла о своих мучениях.

ЭИЭ обладает болевой сенсорикой (БС — КНС), поэтому все, что касается самочувствия, болезней, в том числе и умения терпеть боль, для него выходит за рамки обычных житейских проблем. Кроме того, повышенная эмоциональность (ЧЭ — программная функция) и детская неспособность сдерживать свои чувства там, где взрослый человек попытался бы это сделать, привели к сцене, которая достаточно красноречиво описана в этом рассказе.

При знакомстве я невольно разделяю для себя людей на три категории: 1 — хочу общаться, 2 — могу общаться (хотя и без особого желания), 3 — не хочу даже видеть. Однажды мы всей семьей поехали в дом отдыха. По соседству отдыхала еще одна семья, в ней был мальчик моего возраста, и он попал для меня в третью «категорию». Первый день знакомства я его кое-как терпел, но потом стал избегать. На четвертый день его мама подошла к моей с вопросом: «Почему Вы запретили Вашему сыну играть с моим? » Никто мне, конечно, ничего не запрещал... Просто этот Дима мне не нравился.

Обратите внимание на два момента в этом отрывке. Во-первых, ЭИЭ разделяет всех людей по категориям, для него есть «высшие» и «низшие». Во-вторых, еще ребенком он умеет уйти от прямого конфликта, перекладывая ответственность за происходящее на других. В этой ситуации мальчик не стал ссориться с Димой, а разыграл молчаливую сцену запрета общения со стороны своей мамы.

Я хорошо чувствую себя в компании близких друзей и в семье.

Могу даже в разговоре выходить за рамки приличий, покапризничать, что, впрочем, мне прощают. Своих чувств — не скрываю. Легко могу посмеяться или рассердиться, люблю посетовать на жизнь, даже если не все так плохо, как я это изображаю.

Люблю всегда быть в центре внимания, для этого могу сделать все, что угодно: стараюсь мило разговаривать, говорить что-то приятное человеку, чтобы расположить его к себе. Если это не помогает, человек становится моим врагом. Не потерплю к себе равнодушия!

И действительно, для ЭИЭ очень важным является эмоциональное поле, в котором он чувствует себя, как рыба в воде. Равнодушие же лишает его возможности манипуляции, которая для него — основной инструмент общения.

Вспоминаю случай в кафе. Мы сидели с подругой, а за соседним столиком устроились бомжи алкоголики. Легко представить себе их засаленную одежду, грязные, небритые лица, гнилые зубы! Не замечатъ их было выше моих сил. Все было испорчено... Впрочем, такой же эффект может для меня иметь и такая мелочь, как расположенный рядом грязный стол.

Однажды мы с моей соседкой принимали гостя. Необходимо было что-то приготовить, но ни мне, ни соседке это делать не хотелось. Тогда я, обращаясь к гостю, сказала: «У меня такая чудная соседка, она просто восхитительно готовит, только сегодня почему-то ломается! », — только и всего, и она капитулировала.

Первый абзац этого рассказа наглядно иллюстрирует ранимость сенсорики ощущений (БС — КНС).

Второй абзац — великолепный пример манипуляции соседкой, чтобы избавить себя от нелюбимого дела.

Идей, особенно творческих, у него было много. Он был отличный художник. Воплощая в жизнь свой очередной замысел, он ставил всех себе на службу. Ему доставали то, что было необходимо для работы, ему позировали, его даже кормили...

Он очень любил кошек, но однажды к нему стала ластиться бродячая кошка, а кто-то сказал, что она «лишайная». Он изменился в лице и буквально пнул бедного зверя, как мяч. Это был, пожалуй, единственный случай его жестокости, которому я была свидетелем.

Когда он погружался с головой в работу, то абсолютно забывал про распорядок дня, мог несколько ночей почти не спать и питаться всякой всячиной, если его принудительно не накормить. Он никогда не знал, что у него лежит в холодильнике, не говоря уже о шкафах и полках (за исключением книжных). Если мне нужно было послать его в магазин, то приходилось давать подробную инструкцию — где, что и по какой цене купить, и все равно он мог купить не то. Уборку терпеть не мог, стирку и глажку тоже... Однажды я попросила его помочь сделать мне торт. Он тщательно вымыл руки, закатал рукава, затем взял журнальный столик, поставил его на пороге кухни, проверил, не качается ли, выбрал стул получше, взял самый острый нож, потом принес пачку журналов, уселся за столик и начал методично пролистывать журналы, зачитывая вслух понравившиеся места. Наконец, ему и это надоело. Тогда он ножом стал вырезать картинки и кусочками теста клеить к двери кухни. В конце концов, я без его помощи выпекла первый корж, который вышел идеально круглой формы. Он взял его и аккуратно пришпилил на стенку в своей комнате.

В этом рассказе, кроме, опять-таки, умения манипулировать другими и проявления ранимой сенсорики (в эпизоде с кошкой), обратите внимание на увлеченность работой ЭИЭ. Может даже показаться, что это человек иррациональный. Действительно, если бы уместно было составить шкалу рациональности по ее силе и слабости, то, несомненно, более «рациональными» оказались бы логики, которые способны вести размеренный образ жизни. Этиков же захлестывает эмоциональность. Их рационализм проявляется несколько иначе — в неспособности переключаться на что-то другое. Они оказываются как будто в глубокой колее, из которой не могут выбраться, пока не завершат начатое дело.

С первых дней нашего знакомства меня поражала ее способность мгновенно изменять настроение, голос, выражение лица (если это было нужно) и предстать перед человеком такой, какой, по ее мнению, он хотел ее видеть, или такой, какой она хотела бы выглядеть в его глазах. Когда в комнате находились девочки, она нормальным голосом со всеми разговаривала или, если была в плохом настроении, — молчала, дулась, злилась. Но, вне зависимости от всего этого, как только появлялся представитель мужского пола, у нее в одну секунду появлялась самая приветливая в мире улыбка, голос повышался в тоне и приобретал детские интонации. Она щебетала и весело смеялась. После того, как юноша уходил, она возвращалась в свое первоначальное состояние, голос полностью восстанавливался, и если ее настроение до визита было не очень хорошим, то невозможно было подумать, что еще минуты две назад это была такая миленькая девушка!

Вообще Т. считала, что все вокруг должны видеть в ней маленькую девочку (это для сильных мужчин), и должны прощать ей все ее шалости, как их прощают детям. В девчоночьей же среде — стремилась создать образ «респектабельной женщины». Могла подкатить к общежитию на шикарной машине, элегантно хлопнуть дверцей... Встретив кого-нибудь из подруг, могла часами обсуждать цены в коммерческих магазинах, вопросы налогообложения и проблемы малых предприятий. Из тех же соображений она училась управлять машиной.

Если в семье кто-то заболел — Л. проявляет заботливость, какое-то время может ухаживать за больным, как нянька, но надолго его заботы не хватает, он быстро устает от своих обязанностей. Если же заболеет сам — все окружающие не должны расслабляться ни на минуту. Чем большее количество людей крутятся вокруг него — жена, дети, врачи, «скорая помощь», — тем большее удовлетворение от всего этого он чувствует. Кроме истинного участия в его проблемах, ему еще необходима и публичная демонстрация такого участия.

Действительно, ЭИЭ очень бурно, но кратковременно может сопереживать тому, кому в настоящий момент плохо, способен эмоционально поддержать потерпевшего. Если же потерпевшим оказался он сам, то для него важным является не только то, что в трудную минуту окружающие помогают ему делом, ему еще хочется иметь как можно больше свидетелей и участников его страданий, которые своим сопереживанием облегчают постигшую тяжелую участь.

Я очень люблю готовить различные рефераты и доклады. Тут, если признаться, я работаю «на зрителя». Во-первых, при выборе материала я стараюсь представить себя на месте слушателя, подбираю материал значимый и интересный. Читая или рассказывая, я хочу, чтобы человек послушно следовал за моей мыслью, вникая в суть. Если же, что бывает очень редко, я вдруг вижу, что мои слушатели «спят», — я сделаю все возможное, чтобы их заинтересовать, привлечь их внимание. Обычно в таких случаях я плавно перехожу к какой то иной теме, например, могу рассказать случай из своей жизни или смешной анекдот, и когда с помощью этих ухищрений внимание публики «поймано», — так же медленно возвращаюсь к теме, но уже не одна, а увлекая вместе с собой мою аудиторию. Обычно мне это хорошо удается. Если же на какого то «спящего» слушателя и это не действует, тогда, обращаясь прямо к нему, я спрашиваю:

— Скажите, что Вы об этом думаете? Что, по Вашему, в такой ситуации могло бы произойти?

В этом отрывке великолепно описано умение ЭИЭ манипулировать своими слушателями. Если при этом он обладает высокими нравственными качествами, такое умение делает его и великим педагогом, и великим артистом.

Пожалуй, мне не чужды проявления суицидальности. Нет, я не пыталась покончить жизнь самоубийством, но эти мысли в период размолвок с родителями у меня иногда возникали. Я при этом писала прощальные записки, делала «тайные» признания родителям — но все это не выходило за рамки демонстративных действий. Мне иногда хотелось все эти случаи записать, чтобы потом, со временем, посмеяться... В эти тяжелые дни только философский взгляд на жизнь помогал мне выжить. Когда это вновь со мной происходит, я успокаиваю себя словами: «Все это когда-нибудь кончится! »

Особенность, и довольно характерная, для ЭИЭ суицидальные демонстрации, которые призваны сигнализировать окружающим о его душевных муках, о просьбе прийти на помощь.

За первые 15 минут знакомства я уже хорошо понимаю, чем можно обидеть человека, а чем нельзя. Обычно, если есть такая возможность, эти 15 минут я со стороны за ним наблюдаю. Если решаю, что он для меня не особенно важен и я ничего не потеряю, порвав с ним отношения, — люблю балансировать на этой грани и наблюдать за его реакцией.

Если же я знаю человека достаточно хорошо, то могу легко предсказать его поведение. Бывает так, что, пока он еще набирает воздуха в грудь, чтобы мне что-то сказать, — его фраза уже звучит в моей голове, причем в точной его формулировке.

Я очень люблю искусство, чувствую его буквально кожей. У меня техническое образование, но теперь я работаю в Русском музее и совершенно счастлива этим. Раньше я очень любила ходить в театр, обязательно посещала спектакли 2 — 3 раза в неделю, но сейчас столько драматизма в самой жизни, что и в театр не тянет, а музей для меня -вся моя жизнь. Особенно остро я чувствую энергетику Рериха и Кандинского, заряжаюсь от картин этих художников положительными эмоциями, мне они придают энергию.

Искусство, театр, музыка — конечно же, наиболее подходящие профессиональные занятия для человека гуманитарного склада, к которым относится ЭИЭ.

Я всегда очень любила быть в центре внимания, считала себя, да и теперь считаю, светской женщиной.

Я не однолюб. У меня было много романов, которые быстро кончались, самый долгий из них тянулся полтора года. Чаще всего в меня влюблялись мужчины намного моложе меня. Должно быть, я сама способствовала этому, так как не люблю слишком взрослых, то есть, слишком скучных людей и поощряю любые речи, вплоть до всякой восторженной ерунды.

Со своим начальником я долго конфликтовала, потому что он не мог создать хороших условий работы для своих подчиненных, часто проявлял недобросовестность и был необязателен. Однажды, после очередной стычки, я при всех обозвала его ничтожеством. Тем не менее, когда высокое начальство захотело меня сократить, он начал меня отстаивать. Конечно, после этого я перед ним извинилась, сделав это публично.

Однажды она пришла домой вся взбудораженная, глаза трели — ей срочно необходимо было поделиться со мной свежими впечатления ми. Оказалось, что она возвращалась с работы в трамвае. Среди пассажиров возник разговор о тяжелом блокадном времени (дело происходило в Ленинграде). Она немедленно включилась в разговор, стала рассказывать подробности той тяжелой жизни, и так «погрузилась в воспоминания», что у нее заболело сердце. Кто-то предложил валидол, кто-то — нитроглицерин. Сочувствующие пассажиры ее утешали: «Ну что же теперь Вы так убиваетесь? Горю этим не поможешь. Вам надо беречь себя. Сейчас все самое трудное уже позади...»

Ее так увлек собственный рассказ, что она, вероятно, не вспомнила о том, что мы с ней всю войну провели в эвакуации на Урале.

В этом фрагменте очень живописно выглядит способность интуитивного подтипа ЭИЭ «выпадать» из реальности, ведь БИ — функция интровертная.

Всегда мама была для меня недостижимым идеалом женщины: ее умение всегда и всех заставить себя уважать (несколько слов, тон — и все! При ней уже никто не закурит, не произнесет бранного слова). Ученики — ребята из интерната, сироты (многие — при живых родителях), повидавшие на своем веку много грязи, в грош не ставившие других учителей, — относятся к маме чуть ли не с обожанием. Меня восхищает ее искренность. Она замечательно поет (зал плачет, я видела). Я редко слышала, чтобы кто-нибудь умел так читать стихи, как мама, и вообще так говорить о своих чувствах. Она не боится самых сильных слов, и в ее устах они звучат настолько естественно, что даже дрожь берет. Если она любит — это видно, слышно и всем понятно. Если ненавидит — сомнений нет. Скрыть свои чувства она не может, даже если пытается.

Она всегда несет с собой какую-то свежесть, как ветер в духоту.

Ей непонятно, как я могу спокойно и дружелюбно разговаривать с валютной проституткой (ну и что же, что мы учились вместе? ). Или как я могу не слышать, что за окном матерятся прохожие мужики. Пусть у нас интересный разговор — но они же матерятся, и громко! А мама — на грани слез: при ней матерятся, а она ничего не может сделать. А я даже не слышу — не меня матерят, и ладно. Тем более, что меня даже не видят. Но втайне я завидую маминой эмоциональности и считаю себя просто равнодушной.

Его речь разительно отличалась от речи других людей: словечка в простоте не скажет! Обыкновенно у него получалось что-нибудь в таком роде:

— Наталья Ивановна, я подвергаюсь прискорбной обструкции с Вашей стороны, в то самое время как она совершенно не заслужена мною...

— Посмотри, Галина, как женщиной моей мечты, Натальей Ивановной, разбираема эта необозримая почта, удостоенная чести прийти в адрес нашего уникального агентства!

Позднее он стал знаменит в нашем коллективе тем, что время от времени декламировал свои стихи, посвященные тем или иным людям. В этих стихах хромали и размер, и рифма, зато в них встречались на каждом шагу фразы типа:

«Не просто суперсовершенство, а сверхгармония реальности...»

«Прекрасногрудая блондинка...»

«Весна мне ветром плюнула в лицо...»

Ему вообще очень важно чувствовать, что к нему относятся с участием, что на него обращают внимание. Вот пример. Прибегает он на работу к середине дня, я в этот момент дозваниваюсь до абонента по телефону. Он — с порога:

— Наталья Ивановна, мне сегодня были факсы?

— Нет.

Он или не слышит, или его не устраивает форма ответа, он подходит ближе:

— Наталья Ивановна! Мне сегодня кто-нибудь звонил или передавал факс?

Я уже слышу звонок на другом конце провода, отвечаю опять быстро:

— Нет, нет.

Одновременно — просматриваю свои записи к разговору. Он закрывает ладонью мои бумаги и говорит громко, раздельно, прямо глядя в глаза:

— Наталья Ивановна, я хочу наконец выяснить, существует ли какая-нибудъ информация, переданная сегодня для меня людьми, находящимися в других городах?

— Нет, голубчик, нет! И отойди, пожалуйста, от меня, не мешай работать. Алло...

Он моментально вскипает, выходит на середину комнаты, находит взглядом человека, внимающего ему, и громко повествует о том, что я к нему опять несправедлива, что я саботирую его работу, а он, между прочим, себя не жалеет ради нашего родного агентства...

Я говорю себе, что не должна на него обижаться. Такое же отношение к нему я стараюсь внушить остальным сотрудникам, если возникает такая необходимость: ведь несмотря на всю свою экстравагантность, он, в сущности, безобиден. Он даже не способен серьезно оскорбить человека. Он вообще боится каких то сложных отношений, притом умеет чувствовать настроения других людей, понять, о чем они думают сейчас, в том числе — конечно! — что они думают о нем самом.

Два предыдущих рассказа — блестящие примеры проявления этического подтипа ЭИЭ.

Однажды мы отмечали 1 Мая. И вот наш друг С. сказал невзначай, что в принципе мог бы выпить всю оставшуюся водку один. А водки там было полторы бутылки. Народу выло много, и некоторые из присутствующих усомнились в его способностях. Тут разгорелся жаркий спор, в конце которого С. картинно встал посреди комнаты: перед ним на столе стоял сосуд, в который было налито полторы бутылки «Столичной», а под сосудом — 200 рублей (две месячные стипендии). Если он выпьет всю водку сразу, не останавливаясь, то деньги будут принадлежать ему. А если нет — такая же сумма с него. Практически никто не верил в его успех. А он все-таки выпил! И взял только 100 рублей, остальные отдал народу на дальнейшее празднество. До комнаты ему помогли добраться, и он весь вечер, пока не заснул, страшно кричал, объясняя, как все было, и радуясь своей победе.

Вот уж поистине — на публике ЭИЭ способен сделать все что угодно. Обратите внимание еще и на публичную щедрость юноши: пусть общество веселится за его счет.

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒