Билет 34.Древняя Ассирия. Организация общества и государственное устройство.

Ассирийская держава складывалась, несомненно, по примеру касситской монархии Вавилона.

В Ассирии царь не считался, как в Египте, богом ни при жизни, ни после смерти. В первую очередь он был военачальником, а затем уже жрецом и судьей.

Исторические памятники Ниневии и соседних с ней городов не оставили никаких следов религиозного культа царя, тогда как памятники фараонов в Египте сооружались, видимо, в целях возвеличивания личности повелителя.

Власть ассирийских царей росла постепенно. Сначала они не пользовались еще титулом «царь», а называли себя «правителями» (ишшаку). Исполняя свои полномочия, ишшаку опирались на верхушечные слои населения отдельных городов. Как правило, они были самыми богатыми людьми из числа торговцев.

Шамшиадад I впервые присвоил себе титул «царя множеств» и звание «воина Ашшура». С этого времени ассирийские правители стали носить (хотя не сразу) титул царя.

Ашшурубаллит I в своей переписке с египетским фараоном называл себя «царем страны», а также «царем множеств». Однако власть ассирийских царей не была неограниченной, они вынуждены были считаться со жреческой верхушкой, а также с военной аристократией.

Молясь богам, царь снимал с себя знаки власти и обращался к богу как к своему господину, к которому обращаются и все простые люди со своими слабостями. Об этом свидетельствуют следующиее строки молитвы Ашшурбанапала: «Пусть заботливый взор, блестящий на твоем вечном лице, рассеет мои горести; пусть никогда не приближается ко мне божественный гнев и ярость его. Пусть мои недостатки и грехи будут вычеркнуты, чтобы я примирился с ним, ибо я раб его могущества, почитатель великих богов. Пусть твой могущественный лик придет ко мне на помощь...» [161]

Однако в руках «смиренного» царя была сосредоточена огромная власть. Причем царь опирался не столько на жречество, сколько на войска и чиновничий аппарат как на главную и решающую силу в управлении страной. В руках ассирийского царя Ашшурбанапала была, например, сосредоточена двойная власть: и светская, и духовная.

В условиях постоянных войн усиливается деспотия царей Ассирии. Однако здесь она не получила такого яркого выражения, как в Египте.

Вещественные памятники помогают нам познакомиться с жизнью ниневийского двора. Росписи на стенах царских покоев наглядно и ярко отображают военные успехи, торжества и охоту царей.

Царь окружал себя многочисленной свитой придворных и вельмож — преданных ему людей. Первые места занимали: туртан — главнокомандующий армией, который в походах часто заменял царя; дворцовый глашатай; главный кормчий; абаракку — главный сановник двора; наместник страны.

Этот порядок свидетельствует о том значении, которое занимали высокие сановники Ассирии. Все они были непосредственно связаны с царем. Занимая ответственные посты в управлении государством, сановники осуществляли царские приказы и выполняли распоряжения.

Во дворцах среди всевозможных донесений начальников, сановников и жрецов сохранилось множество писем царям от лиц разных сословий с пожеланиями счастья царю и благодарностью, просьбами о принятии сыновей на службу во дворец, а также прошений от военнопленных и узников.

Несмотря на рабскую униженность, которой отличается содержание этих документов, они в то же время свидетельствуют о том, что ассирийцы имели привилегированное положение в царстве, пользовались некоторой свободой по отношению к царям и часто освещали истинное положение дел. Так, один жрец просит царя принять на службу его сына, жалуется на придворные интриги и отсутствие при дворе друга, который, приняв от него подарок, мог замолвить за его сына слово. Один из подрядчиков жалуется, что у него недостает рабочих для сооружения канала, другой напоминает царю о выплате вознаграждения за изготовление идолов. Чиновник, не получающий жалованья, умоляет, чтобы царь не дал ему умереть с голоду. Царь осведомляется о здоровье своего приближенного и требует обстоятельного изложения хода болезни.

Ассирийские чиновники с большим вниманием следили за всеми событиями, которые происходили не только внутри государства, но и в соседних областях, пограничных с Ассирией.

Царь получал большое количество писем от своих наблюдателей, чиновников и разведчиков, в которых они сообщали самые разнообразные данные экономического и политического характера: [162] о восстаниях и смутах в Сирии, положении в Урарту, Эламе и т. д.

Обширная ассирийская держава делилась на полсотни с лишним провинций, не считая зависимых государств (Египта, большей части Вавилонии, Табала, Иудеи и т. д.). Ее территория, превосходившая по своим размерам все предыдущие государственные объединения, требовала очень сложного управления и большого аппарата. Это управление было поручено высшим военачальникам; они имели в своем распоряжении военные гарнизоны для поддержания внутреннего порядка, охраны дорог в провинции и сбора дани. Провинциями непосредственно руководили уполномоченные царя, а зависимыми областями, занимающими большую часть завоеванных стран, — местные царьки или правители. Причем в зависимых государствах сохранялись их традиционные организации и законодательство. Однако вся деятельность этих правителей проходила под контролем царских чиновников из Ниневии.

Некоторые из завоеванных стран царь считал необходимым держать более строго, в постоянном подчинении ассирийской администрации.

В наиболее крупные и важные по своему значению города и области назначались наместники. Следующим лицом после наместника был военачальник. Так, например, в Ниневии и Арбеле были наместники, а в провинциях и городах Насибине, Аррапхе, Калахе — наместники и военачальники. В распоряжении наместников, сановников и других должностных лиц находилась большая армия писцов.

Обязанности должностных лиц в ассирийском государстве не были строго разграничены из-за неразвитости бюрократического аппарата. Наместники, сановники и военачальники всегда назначались царем и ему непосредственно подчинялись.

В покоренных областях, включенных в состав Ассирии, действовали те же законы, соблюдение которых было обязательно для всех; их нарушителей жестоко карали.

В провинциях ассирийский царь сохранял традиционные законы их организации. Династия зависимых царей сохраняла за собой престол, но в то же время они признавали ассирийского царя своим владыкой, которому платили ежегодно большую дань и доставляли многочисленный контингент воинов.

По мере развития ассирийского государства возникла потребность в более оперативном и гибком управлении как собственно ассирийскими областями, так и завоеванными странами. В этих целях была создана центральная администрация для ведения дипломатических отношений между Ассирией и: вассальными странами.

В государственных канцеляриях Ассирии делопроизводство велось на двух языках: ассирийском диалекте аккадского и арамейском, который постепенно становился международным языком Передней Азии. Кроме того, наиболее образованные писцы изучали [163] два вавилонских диалекта аккадского (старинный и разговорный) языка и даже шумерский язык, ставший уже мертвым.

Представители покоренных народов по воле царя могли занимать ответственные посты, главные придворные должности, которые давали им право наряду с ассирийцами участвовать в управлении обширной ассирийской монархией.

Несколько позднее пошел по этому пути Вавилон. Так, пророк Даниил, согласно библейскому преданию, стал приближенным царя Навуходоносора II и получил вавилонское имя — Валтасар.

Все нити управления страной сходились к царскому дворцу, куда непрерывно прибывали ответственные государственные чиновники. Еще во времена Асархаддона сохранившийся список чиновников содержал перечень 150 должностей. Кроме военного ведомства существовало также и финансовое, ведавшее сбором различных налогов с населения, дани с вассальных стран. Кочевники уплачивали дань натурой в размере одной головы с 20 голов скота. Крестьяне платили десятой частью урожая, четвертью фуража и некоторым количеством голов скота.

С прибывающих торговых кораблей взималась пошлина. Контрольный пост у городских ворот получал также пошлину с ввозимых в город товаров. От уплаты налогов освобождались только представители аристократии и некоторые города, в которых большим влиянием пользовались крупные жреческие коллегии. Мы уже знаем из предыдущих глав, что Вавилон, Сиппар, Борсшша, Ниппур, Ашшур и Харран были освобождены от налогов в пользу царя. Этими торговыми городами управляли особые градоначальники, подчиненные непосредственно царю.

Ассирийская держава, как и другие государства древнего Востока, опиралась не только на жречество и родовую знать, но главным образом на армию.

Ассирийская армия, как об этом уже говорилось, была самой совершенной в древнем мире и наводила страх на неприятеля. Армия комплектовалась в первую очередь из ассирийских полков, которые были ее опорой, а затем из воинов зависимых государств. Ассирийцы почти все набирались в армию.

Ежегодно исходя из условий, сложившихся в стране, армия пополнялась новыми контипгентами, но это не должо было отражаться на сельскохозяйственных работах в различных областях Ассирии.

Для зависимых государств центральное правительство Ассирии устанавливало определенное число воинов и срок службы.

В период военных походов ассирийский царь во главе каждого крупного военного подразделения ставил одного из главных сановников царского двора. Это делалось для того, чтобы в период войн можно было бы возвышать отличившихся военачальников, предоставлять им должности в царском дворце, так как такое право давали им главным образом военные подвиги. [164]

Социальные отношения

Ассирийское общество прошло в своем развитии ряд этапов и испытало на протяжении полутора тысяч с липшим лет (от времен первых правителей Ашшура до гибели ассирийской державы) целый ряд существенных перемен. В основном, как уже было сказано, история страны делится (если не считать времен первобытного строя, известных нам по памятникам материальный культуры) на три периода: староассирийский, среднеассирийский и новоассирийский. Уже в староассирийском периоде (конец III тысячелетия до н.э. — первая половина II тысячелетия до н.э.) можно проследить постепенное исчезновение остатков родового строя, а также появление небольшого количества рабов. На этой стадии допускалось порабощение чужеземцев, но отнюдь не коренных ассирийцев. Среди свободного населения Ашшура и его малоазиатских колоний уже происходила имущественная дифференциация. Рабовладельческая верхушка, выделившаяся из среды общинников, начала противопоставлять себя общине.

Значительные сдвиги произошли в средпеассирийский период (XVI—XI вв. до н.э.), когда начала складываться могучая военно-рабовладельческая ассирийская держава.

Имущественное расслоение на этой стадии становится весьма интенсивным. Часть земледельцев-общинников разоряется и нищает. Хотя продажа земельного надела постороннему лицу, не входившему в сельскую общину, строго воспрещалась, но закон этот ухитрялись обходить и захватывали земли бедняков.

По мере укрепления частных хозяйств возрастал опрос на подневольную рабочую силу, о чем отчетливо свидетельствуют данные о значительном повышении цен на рабов по сравнению с предыдущим периодом.

Ассирийские цари-завоеватели пригоняли в большом количестве пленников, которых большей частью обращали в рабство. Порабощенных воинов иногда калечили, опасаясь, что они не захотят подчиниться рабской доле и окажут сопротивление. Так, Салманасар I ослепил около 15 тыс. хеттских пленников. Однако рабов-военнопленных не хватало (особенно в промежутках между войнами) и в рабство начали обращать соплеменников. Заимодавец получал в залог членов семьи должника. Глава большой патриархальной семьи иногда обязывался доставить кредитору на время жатвы, когда особенно требовалась добавочная рабочая сила, целые отряды жнецов из числа своих родственников (а возможно и соседей, согласившихся выручить его). Однако дело далеко не всегда ограничивалось временной кабалой. В случае неуплаты долга в срок заложники, отданные на время в дом заимодавца, попадали в вечное рабство.

В отличие от законов Хаммурапи ассирийское законодательство не ограничивало прав ростовщика на эксплуатацию неоплатного должника. Последнего разрешалось бить, выщипывать ему волосы, [169] калечить (например, прокалывать рабам ушные раковины и продевать через отверстие веревку) и продавать их на сторону.

Наряду с прямым и открытым порабощением наблюдались замаскированные формы рабства. Во время неурожая богач мог «усыновить» голодающих детей бедняка. Подобный поступок носил громкое название «оживление». Фактически оживленные оказывались в полной власти своего «благодетеля». Правда, они официально не причислялись к рабам, но, попадая под власть усыновителя, не могли уйти от него.

Если «оживленной» была девочка, то хозяин мог отдать ее по достижении брачного возраста замуж, взяв с жениха соответствующий выкуп.

Жена и родные дети в патриархальной семье должны были безропотно повиноваться мужу и отцу и выполнять любую работу. То же самое относилось и к невесткам, даже в случае смерти их мужей. Независимой вдова становилась лишь в том случае, если все взрослые родственники ее мужа умирали.

Жизнь разоренных общинников, лишившихся своих земельных наделов, была весьма тяжелой. Правда, сами они сохраняли свободу, отдавая в кабалу своих детей и добывая таким образом средства пропитания, но это была лишь временная отсрочка. Некоторые из них находили выход, вступая в низший разряд войска (хушну). В этом случае они снабжались довольствием за счет царя и имели шансы получить со временем участки земли из царского земельного фонда. Часть воинов отправлялась в особые военные поселения, на границы Ассирии. Но большинство бедняков жили случайными заработками, завися от своих богатых соседей.

Внутри сельской общины усиливалось таким образом неравенство. Зажиточные общинники притесняли обедневших, перекладывая на их плечи государственные повинности. Если влиятельный алайау (член общины) не желал служить в армии, он мог послать вместо себя разорившегося соседа, входившего в ту же общину. На другом полюсе ассирийского общества усиливалась рабовладельческая знать. Особенно большими привилегиями пользовались знатные семьи древней столицы — Ашшура. Имеются указания на то, что уже в среднеассирийский период они были освобождены от податей и повинностей, обязательных для большинства свободных ассирийцев.

В новоассирийский период (X —VII вв. до н.э.) раннерабовладельческое общество (его иногда называют патриархальным, примитивным рабовладельческим обществом или архаической формацией) в Мессопотамии уже начинает приближаться к уровню античного, рабовладельческого. Долговое рабство утрачивает былое значение. Особой нужды в порабощении соотечественников уже нет, ибо бесконечные завоевательные войны обеспечивают непрерывный приток военнопленных. Правда, значительная часть их безжалостно уничтожалась (особенно в царствование Ашшурнасирапала) или вымирала от жестокого обращения. Однако [166] женщин и несовершеннолетних мальчиков обыкновенно щадили; их можно было легче превратить в покорных рабов.

После некоторых, особенно успешных походов (например, победы над арабскими кочевыми племенами) пленники пригонялись в таком огромном количестве, что каждый более или менее состоятельный ассириец мог купить их за бесценок. Сохранилось немало документов, фиксирующих торговлю рабами. Рабы и рабыни продавались как в одиночку, так и большими группами.

Благодаря этому рабы имелись в каждом зажиточном семействе, а иногда в одних руках сосредоточивалось по 20, 30 и 40 рабов. Рабский труд использовался в земледелии и ремесленном производстве, а также на оросительных и строительных работах. Руками рабов воздвигались дворцы, храмы и крепости.

Раб в Ассирии (как и в других странах древнего мира) становился по существу вещью своего хозяина. Его можно было продать, одолжить или отдать в залог. Государственные рабы находились в собственности дворца или храма и работали на землях последних или в принадлежащих им ремесленных мастерских.

Раба узнавали по внешнему отличительному признаку: выбритой передней части головы. Некоторым рабам отрезали или калечили уши. Обычно раб имел табличку, которую носил на шее, или рабское клеймо — татуировку.

При раскопках иногда находили короткие надписи на подвесках, которые должны были засвидетельствовать личность раба или рабыни.

Раб мог стать свободным лишт. по воле господина, решившего его отпустить. Освобождение раба сопровождалось определенным ритуалом: омовением головы и обращением лица на восток. С раба снимали оковы или отличитольпые знаки. Имеется немало сведений о том, что цари Ассирии иногда отпускали на волю часть своих рабов.

Формы эксплуатации рабов были неодинаковы. Некоторым из них господин предоставлял известную долю самостоятельности. Не всегда крупный землевладелец имел желание вести хозяйство на своих землях, в особенности если его поместья находились далеко от местожительства. Нередко он предпочитал сажать своих рабов на землю, разрешая им обзаводиться семьями и вести свое мелкое хозяйство с обязательством отдавать значительную часть продукции господину. Недвижимое имущество и скот, предоставленные таким рабам, являлись собственностью рабовладельца, и они пользовались ими лишь с его разрешения. В отличие от остальных рабов эти подневольные люди могли продаваться только с семьями и земельными участками.

Таким образом участие рабов в хозяйственной жизни в новоассирийский период неуклонно возрастает. Однако рабы не играли даже на этом этапе такой исключительной и всеобъемлющей роли в производственном процессе, как это имело место позже в античной Греции и в Риме. [167]

Обогащение от торговли и захвата добычи укрепляло положение рабовладельческой верхушки и способствовало росту крупного землевладения. В древней Ассирии, так же как в ряде других древневосточных стран, верховным собственником всей земли — сувереном считался сам царь. В то же время он был фактическим владельцем значительных поместий. Много земли сосредоточивалось также в руках храмов и отдельных вельмож.

По мере роста крупного землевладения и рабовладения широкие слои свободного паселения Ассирии все более и более разорялись. Некоторые цари (Тиглатпаласар III и др.) делали попытки несколько улучшить их положение путем привлечения в армию. Однако, принимая какое-то время известиое участие в дележе военной добычи, они в дальнейшем вновь разорялись.

Среди господствующего слоя ассирийских рабовладельцев также не было согласия. Существовали две основные соперничающие друг с другом группировки привилегированной верхушки. Первая — это старая знать, обосновавшаяся главным образом в древнем центре страны — Ашшуре, а в дальнейшем также и в крупном городе Западной Ассирии — Харране. Она добивалась закрепления старинных вольностей и освобождения Ашшура и Харрана (а также связанных с ними крупных вавилонских городов) от царских повинностей и податей. Именно с этой группой были связаны ассирийские торговые круги.

Вторая — это новая военно-служилая знать, окружавшая царя и опиравшаяся на армию. Она поддерживала активную завоевательную политику ассирийских царей и добивалась отмены привилегий старинных городов. Именно при ее содействии Салманасар V сделал неудачную попытку ликвидировать иммунитетные права Ашшура.

Правящие слои Ассирии делали все возможное, чтобы преодолеть социально-экономический кризис, и несколько раз предотвращали угрозу распада могущественной державы. Однако недовольство в покоренных странах, тяжелое положение рабов и разоренного свободного населения в самой Ассирии и раздоры в среде господствующего класса рабовладельцев, отнюдь не проявлявших единства, подтачивали устои Ассирийской державы и привели ее к крушению.

Законодательство

Писатели древности, к сожалению, не оставили потомству документов об ассирийских законах, столь же подробных, как, например, о египетских. Зато до нас дошли подлинные законодательные памятники Ассирии. Из уголовного ассирийского судопроизводства мы узнаем, что вся судебная процедура была кратка. Сами законы отличались исключительной жестокостью, предусматривали казни и пытки, для того чтобы добиться призпания у обвиняемых. Одних преступников обезглавливали, других сажали на кол, с [168] третьих сдирали кожу. Трупы казненных выбрасывали на съедение диким животным. За сравнительно небольшие преступления виновникам выкалывали глаза, отрубали руки.

Наиболее древним законодательным памятником Ассирии считался «Торговый устав», действовавший в малоазиатской фактории ассирийских купцов — Канесе, относящийся к XIX в. до н.э.

«Торговый устав» отражал торговые контракты, продажу и наем поземельной собственности, положение рабов и т. д. В нем устанавливались гарантии, которыми была защищена поземельная собственность в Ассирии.

Об ассирийском законодательстве удалось узнать главным образом благодаря находке во время раскопок 1903—1914 гг. в развалинах Ашшура среднсассирийских законов в фрагментированном виде.

На основании этих материалов можно судить о том, каким было ассирийское общество во II тысячелетии до н.э. и какого рода социальные сдвиги произошли в нем в результате постоянных войн, начиная с царствования царя Ашшурубаллита (XV в. до н.э.) и вплоть до XI в. до н.э. Эти документы интересны тем, что они не являются судебниками царей (как, например, судебники Хаммурапи). Ассирийские законы считались принадлежностью городских советов или ассирийского народа, а не царя.

Дошедшая до нас часть этих законов посвящена главным образом положению женщины в семье. Она была буквально в «руках мужа», жила, в сущности, на положении рабыни и не имела никакого нрава на семейное имущество. Об этом свидетельствовал следующий параграф закона: «Если раб или рабыня приняли что-либо из рук жены человека, (то) рабу и рабыне должны отрезать нос и ухо (и) краденое ими должны восполнить; человек может отрезать ухо своей жене. А если он освободил свою жену и не отрезал ей [у]хо, (то) рабу и рабыне также не должны отрезать (и) краденое они не обязаны восполнить».

Из этого закона явствует, что вся собственность в доме принадлежит только мужу. Поэтому передача женой какого-либо имущества кому бы то ни было приравнивалась к воровству. Все законы, связанные с положением женщины, направлены против нее. Мужчина наказывается лишь в том случае, когда обидит чужую жену или совершит с ней прелюбодеяние, короче, наказывается за то, что нарушил право чужой собственности.

Все наказания для женщин были чрезвычайно жестокими. Например, женщина, которая нагрубила какому-нибудь мужчине, должна была уплатить большой денежный штраф и, кроме того, получить 25 ударов палками. Свободная женщина могла выходить на улицу только под покрывалом. Если же рабыню или проститутку обнаруживали с закрытыми лицами, то их наказывали 50 ударами палками. Любой свободный человек, который встречал проститутку или рабыню с закрытым лицом, обязан был немедленно привести ее в суд. Если же он нарушал этот закон, [169] то его наказывали самого 50 ударами палками. Тот же, кто сообщил об этом факте, получал одежду нарушителя.

В гражданском законе были определены взаимные права и обязанности мужа и жены, отца и детей. Из него вытекает, что ассирийская семья была основана на неограниченной супружеской власти отца, доведенной до абсурда. Мужу, желавшему развестись с женой, достаточно было уплатить ей некоторую сумму серебром. Жену же, обманувшую мужа или пожелавшую отделаться от него, бросали в реку.

До нас дошло несколько брачных контрактов новоассирийского периода, из которых видно, что в отдельных конкретных случаях наблюдалось отступление от сурового патриархального права. В одном случае за женой сохраняется право бросить мужа и вернуться в дом отца. В другом — жена освобождается от обязанностей отрабатывать долги своего мужа.

Зажиточная верхушка ассирийского общества, используя своих беднейших сограждан на войне, эксплуатировала их и в мирной обстановке, пользуясь нормами долгового права.

Много внимания уделяли ассирийские законы правам и обязанностям сельской общины. Строго различались большая межа, отделяющая землю одной общины от другой, и малая, отделяющая друг от друга наделы земледельцев внутри общины. Каждый общинник получал свой надел по жребию (пуру) и мог передавать его по наследству. Но наследовать он имел право только родственнику или соседу, но не чужаку. Правда, с течением времени этот закон научились обходить. Продавец усыновлял покупателя и передавал ему надел, как сыну. С помощью такой акции можно было даже отдать свой земельный участок в оплату долга, объявив своим сыном заимодавца. Таким образом старые общинные отношения стали уходить в область прошлого. Земельные переделы происходили все реже, и владения общинника постепенно превращались в частную собственность на землю.

Нередки были и противозаконные захваты чужой земли. По ассирийскому праву за нарушение большой межи полагалось нанести обидчику 100 ударов палкой и отрубить палец, а за нарушение малой межи — только 50 палочных ударов. Конечно, сильные и влиятельные люди ухитрялись подкупать судей и округлять свои владения за чужой счет, не страшась таких суровых наказаний.

⇐ Предыдущая23242526272829303132Следующая ⇒

Поделиться: