Китайский вопрос и ситуация на материковом театре войны

Решение основных вопросов политического взаимодействия не обеспечило успехов боевых операций союзников на материке. Операция по освобождению Бирмы, начатая, наконец, в начале 1944 г., протекала вяло и неудачно во многом из-за сохранявшихся между союзниками разногласий. Напротив, осознав потерю преимущества на море, Япония активизировала наступление на материке, имея в виду компенсировать утрату морских коммуникаций установлением контроля над железнодорожными путями от Шанхая до Сингапура. В течение весны 1944 г. эта задача была в основном выполнена, и войска Чан Кайши были оттеснены от побережья еще глубже в материковые районы. Создание сквозной коммуникационной линии позволяло Японии рассчитывать на длительное ведение боевых действий на континенте.

Армии Чан Кайши по-прежнему были не в состоянии выйти за рамки традиционной тактики, а сам президент не особенно хотел, да и не вполне мог радикально изменить ситуацию. Его контроль над отдельными китайскими военачальниками был не полным. Некоторые из них действовали в войне на свой страх и риск, самостоятельно вступая во временные соглашения с японцами. Те же части, которые соблюдали верность лично Чан Кайши, были ему необходимы прежде всего для противостояния с коммунистами. Коммунистическая опасность казалась Чан Кайши вполне сопоставимой с японской угрозой.

Американская администрация стремилась добиться позитивного перелома в обстановке. Под давлением США Чан Кайши предпринял попытку провести реорганизацию своих вооруженных сил по американскому образцу и при содействии американских военных советников. Генералиссимус оставил за собой пост верховного главнокомандующего правительственными силами, но пост начальника его штаба был предоставлен американским генералам - сначала Джозефу Стилуэллу, а затем Альберту Ведемейеру, поскольку первый постоянно конфликтовал с Чан Кайши из-за расхождений в стратегии борьбы с японцами.

Администрация США стала добиваться примирения Чан Кайши с коммунистами, учитывая падение популярности самого генералиссимуса в массах и одновременно упрочение социальной опоры КПК в сельских районах. Мао Цзэдун отказался от попыток радикальной ломки традиционных аграрных отношений и конфискации помещичьих земель. Исходя из признания частной собственности на землю, коммунисты добивались в контролируемых ими районах существенного снижения арендной платы, уменьшения ссудного процента и проведения рациональной и справедливой налоговой политики. Умеренный характер преобразований позволил КПК, с одной стороны, привлечь на свою сторону большинство крестьянства, а с другой - обеспечил лояльность крупных собственников. Более того, патриотически настроенная часть помещиков сотрудничала с коммунистами на антияпонской основе. Коммунисты обещали мир, демократию и личные свободы гражданам. Еще к началу 1941 г. вооруженные формирования коммунистов достигали численности 500 тыс. человек. Они контролировали сельские районы с населением около 53 млн. жителей.

СССР и политика КПК

Западу китайские коммунисты тогда не казались " обычными" догматиками классовой борьбы. Было очевидно, что прежде всего ими движет национализм. Но китайский национализм в условиях японской оккупации казался западному общественному мнению понятным и оправданным.

Известно было и то, что советские руководители не скрывали своего скептического отношения к китайским коммунистам, точнее к их руководству во главе с Мао Цзедуном. Их считали " не вполне своими". Сталин называл китайских коммунистов " хорошими патриотами", но " маргариновыми коммунистами". Москва не могла не заметить, как после роспуска Коминтерна в 1943 г. Мао Цзэдун допустил несколько демонстративных высказываний о намерении быть полностью независимым от каких бы ни было советов и рекомендаций из-за рубежа. Руководитель КПК знал ситуацию на местах и полагался на свою популярность в Китае. Между тем в Москве оставалась группа китайских коммунистов, тесно связанная по своей работе с только что распущенным Коминтерном. Наиболее заметной фигурой среди них был Ван Мин. И в Москве, и в Китае в нем видели одного из возможных руководителей КПК в будущем. Все это косвенно указывало на то, что Сталин не доверял Мао Цзэдуну.

Это задевало самолюбие последнего. Но в глазах американских политиков мнение Сталина было скорее аргументом в пользу диалога с КПК. Разумеется, США не собирались отказаться от поддержки Чан Кайши ради Мао Цзедуна. Они по-прежнему предпочитали иметь дело с " чистым" националистом, а не с " национал-коммунистом". Но, вместе с тем, американская администрация полагала целесообразным в интересах борьбы с Японией содействовать компромиссу между КПК и Гоминьданом.

Посетивший летом 1944 г. Чунцин вице-президент США Генри Уоллес настоятельно рекомендовал Чан Кайши урегулировать отношения с коммунистами. В ноябре 1944 г. посол США в Китае Патрик Хэрли был направлен в " столицу" коммунистов г. Яньань, где он встретился с председателем ЦК КПК Мао Цзедуном. В ходе этой встречи был выработан проект соглашения КПК с Гоминьданом об объединении вооруженных сил и создании коалиционного правительства. Но это соглашение не было принято Чан Кайши. Генералиссимус по-прежнему проявлял упорство по вопросам как отказа от тактики " пассивного сопротивления", так и коалиции с коммунистами.

Советский Союз не был безучастным наблюдателем происходящего. Москва стремилась создать в Китае политическую базу для расширения своего влияние на эту страну в послевоенные годы. Советский Союз хотел видеть Китай дружественным и умеренно сильным, чтобы он мог противостоять Японии. Однако этот новый Китай должен был оставаться открытым для советского влияния. Идеологические догмы времен 20-х годов уже во многом утратили для советского руководства характер непогрешимых. Москве было важно иметь в Китае покладистое, но не обязательно коммунистическое руководство. И.В.Сталина настораживали национализм и антииностранные тенденции Мао Цзедуна, которые так резко контрастировали с интернационализмом и просоветскими настроениями коминтерновца Ван Мина. Москва не могла не понимать, что от слабеющего, зависимого и боящегося коммунистов Чан Кайши Советскому Союзу будет легче добиться уступок, чем от молодого, националистического и более популярного режима коммунистов.

А поскольку Чан Кайши в первую очередь ориентировался на США, в Москве находили целесообразным в умеренных пределах поддерживать китайских коммунистов. Речь прежде всего шла о давлении на Чунцин. Но вместе с тем, советское руководство учитывало и перспективу возможного установления в Китае идеологически близкого коммунистического режима.

В годы японо-китайской войны СССР, как и США, оказывал военно-техническую, экономическую (вооружения, горюче-смазочные материалы) и иную помощь правительству Чан Кайши. Попадала советская помощь и в контролируемые коммунистами районы. Советские наблюдатели и советники постоянно находились при резиденции Мао Цзедуна в Яньани. СССР не возражал против единства действий КПК с Гоминьданом против Японии и в этом смысле действовал на параллельных курсах с США. Поддерживая коммунистов, СССР вплоть до конца войны полагал возможным объединение сил КПК и Гоминьдана при сохранении верховного руководства за Чан Кайши.

Чан Кайши не доверял КПК со времен коммунистических путчей конца 20-х годов и неудачных попыток коалиции. Он соглашался на коалицию с коммунистами при условии сохранения за ним политического преобладания. В этом смысле он пытался заручиться гарантиями Москвы и Вашингтона. Чан Кайши знал о контактах СССР с коммунистами и всерьез опасался, что по согласованию с ними Советский Союз может после изгнания японских войск оторвать Маньчжурию от Китая, провозгласив там " независимый" коммунистический режим. Китайское правительство пыталось привлечь СССР на свою сторону, убедить его ни под каким видом не признавать власти коммунистов и прекратить оказание им поддержки. Чан Кайши действительно был склонен прислушиваться к пожеланиям Кремля.

⇐ Предыдущая53545556575859606162Следующая ⇒

Поделиться: