СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА. Сила игрушки

Люди часто пропускают возможность, потому что она одета в рабочую одежду и выглядит как работа

Томас Эдисон

Боже, благослови Мэри Рэй. В октябре 1996 г. я имела удовольствие встретиться с Мэри Рэй, судьей по аджилити из Рэгби, Англия. В США Мэри приехала судить соревнования USDAA в Фэйр-Хилл, Мэрилэнд. Мне удалось поговорить с Мэри и ее мужем Дэйвом. Я упомянула, что живу в Канаде, на что Дэйв мне сказал: «О, сестра Мэри живет в Канаде». Я улыбнулась про себя, посчитав это очередным разговором в стиле «может, вы с ним знакомы». При том, что Канада — географически самая большая страна в мире (ЭТО НЕ Я!!! Это Гарретт так считает!!! На самом деле: Россия - 17 075 400 кв.км, Канада - 9 976 140 кв.км! Единственная возможность, что она может оказаться права — если считать без учета внутренних вод), мне всегда смешно, если кто-то считает, что я могу жить рядом с кем-то из их знакомых. Как оказалось, однако, сестра Мэри живет в 12 милях от меня. Летом 1997 г. Мэри навещала сестру, и мы встретились, чтобы позаниматься с Базом. Должна признаться, я слегка побаивалась этой женщины, которая тренировала и судила больше бордер колли, чем я видела за свою жизнь, и которая непрестанно повторяла: «Он псих, Сюзан! Он полный псих! »

С Мэри было безумно интересно и очень полезно. Для меня казалось невероятным, что за 20 минут тренировки Баз ни разу не гавкнул. Поскольку он был очень мотивирован на игрушки, я обычно прятала игрушку и выбрасывала ее в поощрение, когда Баз успешно справлялся с заданием. Мэри же, напротив, взяла игрушку и положила ее на траве рядом с местом, где мы работали. Это очень сильно сфокусировало внимание База на том, чтобы пройти связку и скорее получить игрушку — и вуаля! Никакого лая!

Я решила, что пока Мэри здесь, нам надо позаниматься джампингом. Меня всегда восхищало качество прыжков британских собак. Они крайне редко сбивали планки, даже прыгая 70 см. Я хотела, чтобы и Баз прыгал так же красиво и стабильно.

Рецепт молчаливой работы

Мы начали с 30-сантиметрового барьера, положив игрушку на другую его сторону. Баз выслался вперед молча и очень быстро. Мы сразу перешли к трем барьерам по 45 см, стоящим в 3, 6 м друг от друга, но через три барьера Базу было видно игрушку, только если он смотрел вниз, и он попытался пройти под планкой. Я позвала его назад, чтобы попробовать еще раз. Так что в следующий раз Мэри держала игрушку повыше, в конце барьеров, чтобы Баз мог ее видеть. Если бы мы оставили игрушку на земле, Баз бы просто проломился к ней сквозь барьеры. Вскоре я научилась сама бросать игрушку вперед за барьеры перед тем, как послать База, и это дало мне возможность тренироваться одной, когда Мэри уехала в Англию.

Потом мы занялись командами «Право»-«Лево» после барьера. Начали мы с того, что бросали игрушку вбок и Баз мне ее приносил. Положение хэндлера здесь очень важно. Поскольку собака автоматически поворачивает к хэндлеру, то большинство собак будут правильно реагировать на команду «Лево», если они справа от хэндлера перед посылом на барьер. И наоборот — если собака слева, то направо она повернет хорошо. В обоих случаях позиция хэндлера является подсказкой. Мэри указала, что мне надо отработать повороты по команде независимо от того, как стою я. При прыжке через барьер собака должна знать, что иногда она должна будет повернуть К хэндлеру, а иногда ОТ него (как при смене сзади). Мэри напомнила мне, что у собак есть любимые и нелюбимые стороны, так что надо работать так, чтобы оба поворота были для собаки одинаково легки. Поскольку я уже отрабатывала управление на земле (гл.21), Баз был приучен работать в любом направлении.

В дальнейшем Баз научился поворачивать по моим жестам, а позже я добавила голосвую команду. Вы должны уже знать, что незнакомый сигнал добавляется перед хорошо знакомым собаке сигналом, чтобы она выучила его значение.

Полное поле отвлечений

После занятий с Мэри я стала много использовать идею игрушек на земле в других частях моих занятий аджилити. Это создавало отличное отвлечение для зон.

«Игрушечный» тест

Я поставила бум так, что верхняя планка была на высоте всего оплметра. Баз уже выучил это препятствие с конца, продвигаясь все дальше от конечной позиции. Это занятие началось как обычно, но сначала я положила игрушку в 4 м от зоны. Баз запрыгнул на сходной бум лицом к игрушке, и я отправила его к зоне. Я дала ему команду «Цель», но он ее проигнорировал и помчался к игрушке. То, что игрушка лежала так далеко, дало мне возможность спокойно отозвать его (что он немедленно сделал — работа по подзыву в щенячестве не прошла даром! ). В следующий раз он отлично остановился на зоне. Я щелкнула и отпустила его к игрушке. Так мы продолжали заниматься бумом от конца к началу, двигаясь все дальше, пока не оказались на горизонтальной доске. Баз быстро выучил, что во время игр с мамой надо игнорировать валяющиеся игрушки и делать то, чему его научили.

С того момента я часто занималась при разбросанных игрушках. Базу никогда не позволялось взять хоть одну во время работы, пока я не разрешала ему.

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА. Требуется умение прыгать!!!

В каждой проблеме кроется зерно ее решения. Если у вас нет проблем, у вас и зерен нет.

Норман Винсент Пил

Похоже, что джампинг — самое плохо понятное и самое малотренируемое умение в аджилити, и большинство спортсменов считают само собой разумеющимся, что собака умеет прыгать. Один из ключевых аспектов обучения прыжку — научение собаки эффективно использовать задние ноги. Когда собака прыгает, она должна перенести вес с передних лап на задние, чтобы сделать толчок через барьер. Этот перенос веса также дает возможность собакам эффективно входить в слалом и занимать позицию два-два на зоне. Обучение щенка пятиться назад (гл.8 ) поможет научить его переносить вес, и это хорошее начало. Но это еще не все.

С первого дня, как я принесла База домой, я предполагала, что у нас с ним могут быть проблемы с палками из-за его темперамента. Чтобы помочь ему научиться хорошо прыгать, я собирала всю возможную информацию и спланировала целую программу обучения блестящего прыгуна.

Когда он начинал учиться, я представляла, какой прыжок я хочу видеть у своей собаки. Я надеялась создать собаку, которая оценивает расстояние между барьерами и может сокращать или удлинять прыжок в случае необходимости. Я представляла себе собаку, которая осаживается на задние ноги и взлетает в воздух, описывая идеальную арку над планкой. Я знала, что не хотела, чтобы он «бросал» себя через барьер с передних лап (его естественная манера).

Мы начали заниматься, когда Базу было 10 месяцев. Я подумала, что раз Баз склонен прыгать длинным прыжком, мне надо больше времени уделить обучению его сокращать прыжок. Мы делали много упражнений на близко стоящих барьерах, и я часто меняла расстояния. Пока Баз был подростком, я иногда командовала ему «Стоп» прямо перед прыжком, и он честно останавливался на полном ходу, а потом прыгал с места. Таким образом я старалась создать собаку, которая бы осаживалась назад и толкалась задними ногами.

В итоге моего непонимания сути джампинга я получила собаку, у которой не было уверенности, необходимой для аджилити. Баз был такой послушной собакой, что просто на всякий случай, если вдруг я решу ему сказать «Стоп», он подходил к каждому барьеру, сфокусировавшись на мне. Я провела много часов на прыжковых «коридорах» и получила собаку, которая оглядывалась на меня перед каждым барьером. При этом он совсем не думал о том, как подготовиться к прыжку. Это было ужасно для нас обоих.

Мэри Рэй вернула нас на правильный путь. Во время ее визита, когда мы занимались на барьерах 45 см на 3, 6 м между ними, Баз настаивал на том, чтобы прыгать их в один темп. Чтобы заставить его добавить один шаг между барьерами, Мэри раздвигала барьеры все дальше, и наконец они оказались на 4, 5 м друг от друга. Только на этом расстоянии Баз согласился прыгать их с дополнительным шагом между ними.

Я продолжила заниматься на этих барьерах следующие несколько дней. Пока я стояла на месте и посылала База вперед, он прыгал хорошо. Было здорово наблюдать, как стиль прыжка зарождается прямо у меня на глазах, пока Баз переходил от привычного бросания тела через планку к красивой арке над барьером. Я увеличила число барьеров до четырех, и он справлялся без проблем. Мы двигались в правильном направлении, но и ему и мне еще надо было многому научиться.

Оглядываясь назад, я вижу одну вещь, которую бы стоило делать по-другому. Сейчас я все еще использую прыжковые коридоры, чтобы научить собаку сокращать прыжок, но не раньше, чем я выработаю у собаки уверенность и баланс, используя более последовательные коридоры. Самая моя большая ошибка — что я не дала Базу возможности научиться прыгать ритмично. Чтобы выработать мышечную память, я должна была дать ему побольше позаниматься на высыле, не начиная бегать вместе с ним. Более того, я не сообразила спросить Мэри почему мы должны были обязательно заставить База делать дополнительный шаг между барьерами. Без этого объяснения я продолжала делать то, что она показала, ошибочно обучая База никогда не прыгать в один темп. А вместо этого надо было учить его, когда надо прыгать в один темп, и как это делать. Недостаточная базовая подготовка в детстве заставила потом переучивать и доучивать его.

В этом мне помогло то, что в декабре 2001 года я встретила Сюзан Сало, талантливого тренера лошадей. Сюзан перенесла свой опыт в обучении лошадей прыгать на обучение дрессировщиков учить прыжкам собак. С ее помощью я научила База более уверенной работе, он почти перестал ронять палки. Работа с Базом включала в себя упражнения на прыжок «с задних ног» без моей помощи со стороны. Всю работу выполняли «коридоры», и Баз научился более эффективно координировать тело. Сначала Сюзан велела мне учить База прыгать самостоятельно, в один темп, ритмично — на четырех барьерах, установленных в 1, 8 м друг от друга. Это расстояние заставляло База делать один темп (т.е. отталкиваться на следующий барьер из той же точки, куда он приземлился с предыдущего, без дополнительного шага). Прыжки в один темп заставляют собаку «сжимать» прыжок. Сюзан сравнивает это со сжатием пружины — чем больше вы ее сожмете, тем с большей силой она распрямляется. Таким образом, сокращение прыжка дает больший импульс на следующий прыжок.

Мы использовали этот простой коридор, пока Баз не начал выполнять эту работу уверенно. Затем Сюзан использовала сокращенный прыжок, который вел к нескольким более широко расставленным барьерам. Для База это выглядело как пять барьеров, первые два на расстоянии 1, 8 м, остальные три на 2, 7 м. Такой вариант коридора позволил Базу научиться уверенности.

Баз начал работать по схемам, предложенным Сюзан, в шесть лет, с почти постоянным улучшением. К седьмому дню рождения знакомые спортсмены отмечали огромное изменение в его прыжковых способностях, что доказывало, что никогда не поздно вернуться к началу и сделать заново. Джампинг был большой проблемой для меня и База, но чем сложнее задача, тем больше возможность научиться новому. Без База я бы никогда не встретила Сюзан Сало и никогда бы не узнала то, что знаю сейчас об обучении собак прыгать. Я благодарна им обоим за предоставление мне такой возможности.

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА. СЛАЛОМ

Когда я смотрю в будущее, оно так ярко, что обжигает мне глаза

Опра Уинфри

Зима в центральной Канаде означает, что аджилити должно переехать под крышу (если только ваша собака не способна исполнять касание мишени в полутора метрах снега). Зимой 1997 года я решила обратить внимание на слалом.

Когда Баз был еще щенком, я решила, что он будет моей экспериментальной кликерно-обученной слалому собакой. Я никогда раньше не пыталась сделать слалом с кликером, так что я считала, что это будет хорошим тестом для нас с Базом. Обучение слалому для База началось несколько месяцев назад (гл.15 ).

Используя только кликер и три стойки слалома, я могла поощрять первые неуклюжие шаги База вокруг средней стойки. Потом мы отработали это поведение при моем изменении позиции — я могла быть слева, справа, впереди, сзади и на расстоянии. К девятому разу Баз уже мог пройти шесть стоек. Изначально его представление о слаломе выглядело как медленное, старательное прохождение в четыре лапы. Иногда он делал все-таки прыжок двумя лапами.

Многие дрессировщики стараются просто научить собаку выполнению навыка. Они думают: «Мне все равно, выиграет моя собака национальный чемпионат или нет, так что пусть медленно делает, зато правильно». В результате собаку учат проходить слалом медленно и не всегда надежно. Так и я, когда учила База ходить слалом, поощряла медленное выполнение. «Вы получаете то, за что щелкали» - я позволила Базу ходить старательно и получать за это поощрение. Если бы он учился по моему способу 2-2, у него бы не было шансов делать медленно или неправильно.

Это было не то, что я себе представляла перед началом обучения. Моя цель — максимально быстрое для собаки прохождение (без вреда для ее здоровья). Так что мысленно я видела База, проходящего слалом в «однолапом» стиле, когда передние лапы по одной по очереди ступают в каждый проем, а задние ноги все это время создают скорость движения. Прохождение ряда стоек быстро и с ритмом, на самом деле, нравится собакам, а мы знаем, что собака склонна повторять те действия, которые поощряются. А у меня получилась собака, проходящая слалом без скорости и без ритма. Так что мне пришлось вернуться назад и переучить База. Это моя главная претензия к методу фри-шейпинга с тремя стойками.

Мне пришлось очень много заниматься, чтобы разогнать База в слаломе после того, как я не приучила его к скорости и ритму с самого начала. Я слишком перестаралась, применяя принцип D.A.S.H. - не надо отрабатывать все двенадцать палок медленно, но надежно (А — accuracy – точность), перед тем, как перейти к S — скорости. Это приучает собаку получать поощрение за медленное выполнение. Вместо этого надо было оставаться на четырех стойках, пока не появится нужная скорость, и лишь затем двигаться дальше. Надо разделить поведение на более понятные части и не добавлять сложности, пока не получите четкость и скорость на «кусочке» действия. Когда собака поймет, что важны оба параметра, можете усложнять задачу. Собака научится быть и точной, и быстрой в аджилити. Обучение слалому с использованием моего метода 2-2 позволяет разбить действие на более маленькие и доступные собаке части.

К несчастью, во время переучивания снова появились «орущие демоны». Баз почувствовал необходимость вопить во время прохождения слалома. И мне пришлось изменить требования. Вы можете работать лишь над одним критерием в одно время. Я старалась никогда не поощрять База, если он орал. Так что мне пришлось снизить стандарты, не обращая внимания на то, с какой скоростью или в каком стиле он проходил слалом — лишь бы молча. Я клала игрушку в конце слалом. Если Баз проходил егомолча — он получал игрушку. Если он начинал лаять, я звала его обратно и посылала в слалом заново. Если он пытался схитрить и украсть игрушку, невзирая на мою команду, я просто подзывала его, спокойно забирала игрушку, убирала его и начинала заниматься с другой собакой.

Я наказывала его тайм-аутом только в том случае, если он игнорировал мою команду, которую он точно знал (в этом случае — подзыв от игрушки) и за которую он получал много поощрения. Игнорируя подзыв, он выбирал игрушку, а не подход ко мне, так что я прекращала игру, и он был вынужден смотреть, как я занимаюсь с другой собакой. Он быстро понял, что если он не подходил, игра прекращалась из-за него, так что он старался бежать ко мне немедленно.

Я никогда не наказывала База тайм-аутом за ошибки. Обучение часто происходит через ошибки, так что вы должны позволить собаке ошибаться во время обучения. Наказание База за ошибку было бы несправедливостью, ведь он только учился ходить слалом. Мы все учимся на последствиях. Собаке надо позволить сделать выбор и поощрить ее за правильный выбор.

«Если не можешь быть ярким примером, будь, по крайней мере, трагическим предостережением», говорит поговорка. Уча слалому фри-шейпингом, я и была этим трагическим предостережением. Я не только научила его ходить медленно, но и умудрилась научить его полностью останавливаться в последнем проеме! Снова это было от недостатка внимания к тому, за что я щелкала. Каждый раз, как Баз проходил 12 палок, я щелкала за правильный выход в нужном месте (между 11 и 12 стойками) и бросала игрушку. Таким образом я ошибочно сообщала Базу, что есть что-то ценное в последней палке слалома. Скоро он начал замедляться, подходя к 10й палке, ожидая щелчка за 12-ю. Через неделю, если Баз не слышал привычного щелчка в конце палок, он полностью останавливался и тыкал носом в 12-ю палку, как в мишень. Тут я еще раз осознала, какой же точный — и требовательный! - инструмент кликер. Я перестала щелкать Базу без необходимости и стала ставить после слалома барьер или туннель, чтобы он ускорялся к выходу. Вскоре он простил мне мои ошибки и стал выходить из слалома на полной скорости.

Чтобы развить «однолапый» стиль, я использовала упражнение британского тренера Дианы Талбот, которому научилась в отпуске.

Тормоз в слаломе

С Базом на поводке я клала игрушку в конце слалома, потом я заводила его (для База было достаточно подышать учащенно, чтобы он перевозбудился, решив, что пора бежать) и говорила ему «Слалом». В то же время я оттаскивала его назад поводком, усиливая желание получить игрушку. Я старалась держать руку с поводком достаточно высоко, чтобы не цепляться за стойки. Не надо водить рукой из стороны в сторону, иначе вы выбьете собаку из равновесия. Рука должна идти ровно и высоко, двигаясь по прямой над стойками, сохраняя постоянное натяжение поводка. Таким образом у собаки создается сильное желание дотянуться до конца слалома. Собака начинает лучше делать шаги, потому что она использует каждую стойку в цеплянии когтями за землю.

Когда собака начинает протаскивать вас через весь ряд стоек, вы можете отметить ее выполнение условным сигналом или щелчком кликера и ослабить натяжение. В результате она пролетит остальные палки с еще большей скоростью и желанием. Это веселая игра, и одна из немногих, которые Баз делал молча.

⇐ Предыдущая123456

Поделиться: