ЛЕКЦИЯ 1. Страны Востока в Новое время (XVI – нач. XX вв.).

ЛЕКЦИЯ 1. Страны Востока в Новое время (XVI – нач. XX вв.).

Историко-сравнительный анализ

1. Экономическое развитие стран Востока в доколониальную эпоху. В отечественных и зарубежных учебниках и научных публикациях встречаются неоднозначные, но преимущественно описательные характеристики уровней, тенденций и факторов долгосрочного экономического развития стран Востока и Запада. Это связано с рядом обстоятельств, в том числе с особенностями методологии различных исследователей, наличием или отсутствием в их распоряжении тех или иных материалов, источников, статистических показателей. Попытаемся уточнить некоторые контуры и детерминанты долгосрочной экономической динамики этих стран (речь пойдет главным образом о Китае, Индии и Египте, а также, для сравнительных характеристик, о ряде крупных западноевропейских государств).

Судя по описаниям, наблюдениям и оценкам, имеющимся в историко-экономической литературе, страны и народы Востока, реализовав в прошлом географическое и историческое преимущество, предоставленное относительно щедрой, хотя и весьма нестабильной и не во всем благодатной природой, сумели, адаптируясь к ней, освоить (но далеко не полностью подчинить себе) мощные естественные производительные силы, развив при этом немалые для своего времени материальные, социальные и духовные средства общественного производства (и общения).

Речь идет об ирригационных и иных инфраструктурных сооружениях, внедрении разнообразных технических и технологических инноваций (некоторые из них позднее стали достоянием западной части ойкумены), сравнительно высоком уровне общественного разделения и координации труда, относительно эффективных формах организации производства, впечатляющем уровне развития культуры, искусства, религиозных и этических систем, отражающих заметный прогресс в эволюции духовных элементов производительных сил.

Ханьский Китай к началу нашей эры по уровню развития, возможно, не отставал, а даже несколько опережал Римскую империю эпохи раннего принципата, экономика которой базировалась на естественных и общественных производительных силах не только Южной и Западной Европы, но также Северной Африки и Передней Азии. Усредненные показатели подушевого национального продукта в ханьском Китае и Римской империи достигали, по нашим ориентировочным расчетам и оценкам, соответственно 340-440 и 300-400 дол. (в относительных ценах 1980 г.), урожайность зерновых — 8-10 и 6-8 центнеров с гектара, уровень урбанизации (города с населением более 5 тыс. человек) — 11-12 и 9-10%, продолжительность жизни — примерно 24-28 и 22-26 лет.

Первое тысячелетие нашей эры отмечено многими событиями, среди которых: гибель империй, переселения народов, массовые пандемии, вызвавшие в дальнейшем стагнацию (Китай, Индия, Западная Европа), а в некоторых регионах мира (Ближний Восток) снижение общей численности населения (см. табл. 1).

 

Таблица 1

ЛЕКЦИЯ 5. КИТАЙ В НОВЕЙШЕЕ ВРЕМЯ (XX – нач. XXI вв.)

Выводы

 

1. Китай к концу Первой мировой войны стоял перед серьезными проблемами:

• необходимо было укрепить суверенитет, покончить с дискриминаци­онными

ограничениями «неравноправных договоров»;

• кроме того, противостоять агрессивным намерениям Японии, осво­бодить Шаньдун

от японских войск;

• предпосылкой к решению этих проблем должно было стать политиче­ское

объединение страны.

 

2. Отклонение державами требований Китая на Парижской мирной конфе­ренции 1919 г. вызвало мощный всплеск национального движения (движе­ние «4 мая»), которое имело далеко идущие последствия.

3. К 1924 г. в Китае создались предпосылки к мирному объединению вокруг Сунь Ятсена, укрепившего свои позиции на Юге и имевшего союзника на Севере (в лице Фэн Юйсяна). Однако со смертью Сунь Ятсена в марте 1925 г. эти возможности исчезают.

4. К 1925 г. Китай вновь оказался в состоянии гражданского конфликта: возобновились склоки между генералами-милитаристами, обострились разногласия между политиками на Юге страны

Начало гражданской войны и «Северный поход» (1925—1926)

В марте 1925 г. умер Сунь Ятсен. Несмотря на это, позиции правитель­ства Гоминьдана укреплялись на Юге. В стране росли антияпонские настроения. Массовое возмущение вызвало убийство китайского ра­бочего на японской текстильной фабрике в Шанхае, и последовал рас­стрел оккупантами антияпонской демонстрации в Циндао (Шаньдун).

30 мая 1925 г. полиция английского сеттльмента в Шанхае откры­ла огонь по студенческой демонстрации. Это привело к всеобщей стачке в Шанхае 1 июня 1925 г. К стачке присоединились и предста­вители деловых кругов китайских предпринимателей Шанхая, недо­вольные новыми порядками, введенными администрацией сеттльмен­та. Поддержали требования бастующих и представители правительства в Пекине.

Требования касались отмены в Китае экстерриториальности инос­транцев и предоставления китайцам прав на территории сеттльмента. Стачка продолжалась до конца июня 1926 г., пока представители дер­жав не пообещали рассмотреть требования Китая на специальной международной конференции.

19 июня 1925 г. стачка поразила английскую колонию на террито­рии Китая — Гонконг. Бастующие просто ушли из города в соседний Гуанчжоу, где им была оказана поддержка правительством Гоминьда­на. В Китае начался бойкот английских товаров, парализовавший всю торговлю Гонконга на 16 месяцев.

Поддержка этой акции укрепила политические позиции прави­тельства Ван Цзинвэя. 1 июля 1925 г. оно объявило себя национальным правительством Китая и заявило о намерении силой свергнуть власть северных милитаристов. Все это время под руководством совет­ских военных советников продолжалось укрепление боеспособности армии Гоминьдана. 20 марта 1926 г. произошла фактическая перегруп­пировка сил в Гоминьдане. Чан Кайши был назначен главнокоманду­ющим и обрел реальную власть на Юге.

1 июля 1926 г. был издан Манифест о начале Северного похода. В походе участвовали советские военные советники, общий план опе­рации разрабатывался В.К. Блюхером, но формальным руководите­лем считался Чан Кайши. Хотя армии Гоминьдана (60 тыс. человек) противостояли численно превосходящие силы противника, ее более высокая боеспособность была очевидной.

По мере продвижения армии северные милитаристы практически не оказывали сопротивления, предпочитая объявлять о своей под­держке Гоминьдана и присоединяться вместе со своими войсками к участникам похода. Под контроль Гоминьдана переходили все новые территории: провинции Хунань, Хубэй, Фуцзянь, Цзянси. Его армия в численном отношении быстро росла. Она разделилась на две колон­ны. Первая двинулась на г. Ухань; в октябре 1926 г. он был взят и туда перенесена столица из г. Гуанчжоу. Вторая колонна во главе с Чан Кайши, продвигалась в восточном направлении.

Тем временем на севере генерал Фэн Юйсян активизировал свои действия. Вернувшись из СССР, он вновь возглавил войска, которые неожиданно для многих стали одерживать ошеломляющие победы. В ноябре 1926 г. войска Фэн Юйсяна установили полный контроль над провинцией Шэньси и начали продвигаться на юг, на соединение с основными частями армии Гоминьдана.

Выводы

 

1. Гражданские конфликты разразились в Китае по разным причинам — как внутренним, так и внешним. Главная — политическая разобщенность про­винций, отсутствие единого центра.

2. К 1928 г. Гоминьдану удалось завершить политическое объединение, но режим Чан Кайши был слабым. Страну раздирал сепаратизм, доминировали клано­вые и местнические интересы, процветала коррупция, а неэффективность чиновничьего аппарата становилась все очевидней.

3. С 1931 г. в дела Китая открыто вмешивается Япония, захватив Маньчжу­рию. С тех пор «японский фактор» постоянно влияет на политическую ситу­ацию в Китае.

4. В середине 1930-х гг., несмотря на японскую угрозу, гражданский конфликт перешел в крайне опасную фазу. Главные силы коммунистов переместились на Север, в район Яньани. Лишь возросшая опасность со стороны Японии способ­ствовала прекращению гражданской войны в 1937г.

Выводы

 

/. Япония, начав в 1936 г. большую войну с Китаем, рассчитывала:

а) на низкую боеспособность китайской армии;

б) на отсутствие у Китая возможностей получить помощь извне;

в) на быстрые успехи японских войск и скорейшее завершение войны.

Эти расчеты оправдались лишь частично: Китай получил действенную по­мощь от СССР и, несмотря на поражения, продолжал войну.

2. Лишившись советской помощи (в апреле 1941 г.), Чан Кайши переориентиро­вался на США. Однако усилий США оказалось явно недостаточно, чтобы обеспечить рост эффективности вооруженных сил Гоминьдана, что и дока­зали его военные неудачи 1944 г.

3. В заключительной стадии войны США и СССР оказали значительную военную помощь своим политическим сторонникам. Так, США перебросили на своих транспортных средствах войска Гоминьдана, попавшие в окружение, а СССР допустил во Внутреннюю Монголию и Маньчжурию силы коммунистов. Обе страны передали Гоминьдану и коммунистам трофейное японское вооружение.

4. После завершения войны появилась надежда на мирное объединение Китая, тем более что в августе 1945 г. был заключен советско-китайский договор о дружбе и союзе, а Китай занял столь видное место в послевоенном мире. И США, и СССР посредничали в переговорах, завершившихся к исходу 1945 г. подписанием соглашения о прекращении гражданского конфликта.

Выводы

1. Причины возобновившейся в середине 1946 г. гражданской войны в Китае но­сили преимущественно внутренний характер, хотя развязыванию войны со­действовали внешние обстоятельства, в том числе начало «холодной войны».

2. Несмотря на первоначальные успехи и огромную помощь США, слабости, при­сущие режиму Гоминьдана, сыграли решающую роль в изменении хода войны с середины 1947 г.

3. Гражданская война завершилась полной военной победой коммунистов и про­возглашением КНР в 1949 г. Остатки администрации Чан Кайши и прави­тельственных войск спешно эвакуировались на остров Тайвань.

4. Победа КПК в длительном противостоянии с Гоминьданом не была случайной. Идеал коммунистов более соответствовал китайским традициям, ментали­тету населения. Сыграли свою роль и конкретные обстоятельства: слабость старой власти, сила партийных структур коммунистов, хорошо поставлен­ная пропаганда.

 

Выводы

 

1. Захватив власть в 1949 г., КПК, ориентируясь на опыт СССР, сумела к 1953 г. создать основные элементы системы государственного регулирования эко­номики.

2. Были заложены основы и политической системы коммунистического режи­ма, т. е. сформированы сильные государственные структуры с эффективным вертикальным подчинением, с многочисленным слоем чиновников, противо­стоять перерождению которых КПК рассчитывала с помощью регулярных кампаний перевоспитания и чисток.

3. Центральная власть Китая распространила свое влияние и на национальные окраины, создав там 5 автономных районов. Особое значение имело закрепле­ние китайцев в двух стратегически важных районах — Синцзяне и Тибете.

4. Время становления коммунистического режима в Китае совпало с корейской войной. С одной стороны, это отвлекало ресурсы, но с другой — способство­вало укреплению власти КПК. Китаю удалось выдержать «противостояние» с США, укрепив тем самым, с точки зрения руководителей КНР, «свой престиж».

«СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА» В КИТАЕ (1953-1957)

I. Индустриализация в годы «первой пятилетки» (1953-1957). В декабре 1952 г. Политбюро ЦК КПК приняло решение «о генераль­ной линии в строительстве социализма», что предполагало решение следующих трех задач:

1) индустриализация — это имело экономическое и политическое значение, так как предусматривалось расширение политической опо­ры режима — «диктатуры пролетариата»;

2) преобразование производственных отношений — в промышленности это означало национализацию, в сельском хозяйстве — кооперирование;

3) развитие политической демократии — предполагалось превраще­ние Собраний народных представителей в реальные органы власти, чтобы противопоставить их негативным тенденциям в среде ганьбу.

Все эти задачи были рассчитаны на длительную перспективу. Как уточнялось впоследствии — на 15 лет (три пятилетки).

За основу принята «советская модель» индустриализации — с упо­ром на развитие тяжелой промышленности. В КНР направлено свыше 10 тыс. советских инженеров и техников; около 30 тыс. китайцев проходили подготовку в вузах СССР. Согласно первому пятилетнему плану предполагалось построить 700 крупных предприятий. По сути планировалось создать заново такие отрасли, как авиационная, авто­мобильная, тракторная, машиностроительная, электроэнергетическая. Среднегодовые темпы роста должны были составлять 14, 7%.

В целом, по официальным данным, план был успешно выполнен и к 1957 г. даже перевыполнен на 21%. Среднегодовые темпы промы­шленного роста составили 18%.

Были построены 700 новых промышленных предприятий. Среди них — крупные электростанции, металлургические и машиностроительные заводы. Велось широкое строительство шоссейных и желез­ных дорог, линий электропередач, объектов коммуникаций и связи. Была заложена хорошая основа для развития промышленной базы Китая.

Однако официальная статистика сообщает лишь о количественных успехах, а они не отражали всей картины. Да и многие количествен­ные показатели настораживали. Очевидно, в ходе выполнения плана выявились серьезные проблемы. Это видно уже по колебаниям темпов промышленного роста: 1955 г. — 5, 5%, 1956 г. — 28, 8, 1957 г. — 4, 5%.

Каковы были исходные предпосылки для индустриализации?

1. Природные ресурсы. В стране имелись богатые запасы угля, железной и медной руды; месторождения серебра, золота, полиметаллов, редкоземельных металлов, газа, нефти, марганца. Но все это, как правило, располагалось во внутренних, отдаленных от промышленных предприятий районах —поэтому необходимо было наладить добычу и пути доставки сырья.

При огромной территории в Китае крайне скудны земельные ре­сурсы: лишь Ую их часть пригодна для сельского хозяйства, причем только на У₅ этой части можно получать устойчивые урожаи, осталь­ные площади — зона рискованного земледелия. По количеству земли на душу населения Китай имеет показатель, уступающий среднеми­ровому в 3 раза, по количеству пастбищ — в 2, по водным ресурсам — в 4, по лесным — в 8 раз.

2. Людские ресурсы. Огромное население страны — потенциально емкий внутренний рынок, но уровень жизни населения пока не поз­волял рассчитывать на это. В Китае — традиционно высокая трудовая этика, люди дисциплинированны, привычны к тяжелому труду при сравнительно небольшом стимулировании. Но избыток населения порождал в перспективе проблему безработицы, толкая власти на ши­рокое использование неквалифицированного труда, примитивной технологии. В годы первой пятилетки свыше 80% китайцев были не­грамотны, на всю страну имелось лишь 160 тыс. инженерно-техниче­ских работников.

3. Инфраструктура. Ее неразвитость — следствие традиционной экономической разобщенности провинций, развивавшихся в усло­виях экономической автономии. В древности в Китае даже запреща­ли строить дороги, чтобы не допускать каких-либо товарных отноше­ний и все необходимое производить на месте. Поэтому в Китае промышленность расположена главным образом в портах, на побе­режье (60% — в Шанхае), вдалеке от основных источников сырья и энергоресурсов.

4.Внутренние источники индустриализации — очень скудны. Основ­ная сфера экономики — сельское хозяйство имело слабые связи с го­родами, 70% своих потребностей в инвентаре, орудиях труда и пред­метах потребления крестьяне обеспечивали за счет собственного производства. Лишь 19% крестьян в 1952 г. могли производить товар­ное зерно — остальные вели натуральное хозяйство. Тем не менее на­логи от этого сектора давали половину всех ресурсов, направлявших­ся на индустриализацию.

5.Трудности с валютой. При слабой исходной материально-техни­ческой базе Китай вынужден был импортировать большую часть ма­шин и оборудования, но чем платить? КНР была лишена возможнос­ти использовать внешние источники финансирования. В отличие, например, от Индии, которая пятую часть всех инвестиций получала в форме кредитов от Запада и международных финансовых организа­ций. Кредиты, полученные от СССР, были весьма кстати, но это со­ставляло лишь 3% потребностей Китая. К тому же их надо было отда-нать, несмотря на льготные условия. Важной частью накоплений стали доходы от частной промышленности, кустарей и торговли, но ограниченность внутренних источников постоянно сдерживала тем­пы экономического роста.

В таких условиях можно понять стремление руководства Китая лю­бым путем увеличивать производительность сельского хозяйства, чтобы можно было изъять и направить на индустриализацию больше средств.

Коллективизация началась в Китае еще в 1951 г., но проводилась медленными темпами. Пример коллективизации в СССР в начале 1930-х гг. побуждал проявлять осторожность. К тому же сказалась бо­лезнь Мао Цзэдуна в 1953—1954 гг., когда его обязанности исполнял Гао Ган. С конца 1954 г., после двух неурожайных лет, стали активизи­ровать развитие кооперации. Уже летом 1955 г. свыше половины кре­стьян состояли в кооперативах высшего типа, где объединялась зем­ля, а вознаграждение выплачивалось исключительно на основе проделанной работы. С конца 1955 г. этот процесс шел чрезвычайно быстрыми темпами и к 1957 г. был завершен.

В 1954 г. было принято решение о кооперации кустарей и оконча­тельном роспуске артелей. В результате уже в 1955 г. большинство ре­месленников состояло в кооперативах и, следовательно, лишилось за­интересованности в качестве своего труда.

Наступление на частную торговлю началось в Китае еще в 1953— 1954 гг., когда была запрещена частная торговля зерном, жирами и хлоп­чатобумажными тканями. В 1954 г. полностью запрещена оптовая тор­говля, частная розничная торговля сократилась до 17%.

В ноябре 1955 г. на заседании Политбюро ЦК КПК принято ре­шение «О преобразовании частнокапиталистической промышленности и торговли». В течение 1955—1956 гг. была проведена национализация, правда, внешне в щадящем режиме: с выплатой компенсаций — всего 1, 7 млрд. юаней и 5% годовых от прежнего дохода. Но все это продол­жалось недолго. Через несколько лет бывшие хозяева были репресси­рованы. В результате к 1957 г. легкая промышленность и торговля ста­ли государственными.

Подобные меры «преобразования производственных отношений» в Китае обострили к концу пятилетки четыре группы проблем.

1. Где взять средства для новых капиталовложений в индустриализа­цию? Надежды на кооперацию не оправдались. Последствия: снижение заинтересованности крестьян в результатах своего труда. Национализа­ция частного сектора промышленности и торговли, кооперация куста­рей не только не дала дополнительных средств в бюджет, но и сократи­ла его доходы, так как, перейдя в госсектор, многие предприятия стали нерентабельными. Отдачи же от вложений в тяжелую промышленность ждать не приходилось — долгое время она практически работала сама на себя, ничего не давая экономике.

2.Как преодолеть отставание сырьевой, топливной, энергетической промышленности, неразвитость инфраструктуры? Новые предприятия не могли работать на полную мощность. За счет чего можно быстро «подтянуть» эти отрасли? Ведь если идти обычным путем, потребуют­ся годы и многомиллиардные капиталовложения, которых и так не хватает на строительство предприятий.

3.Отставание производства предметов потребления. Даже по офи­циальным данным, пятилетний план не был выполнен по 22 видам промышленной продукции. Национализация частных предприятий и кооперация кустарей только усугубили нехватку элементарных пред­метов потребления, товаров для населения. |

4.В Китае возникли трудности с продовольствием, и, как следствие, разразился голод, от которого погибли миллионы людей. Это было результатом не только объективных причин (неурожаев, быстрого прироста населения), но и кооперации крестьянства, которая уничто­жила заинтересованность людей в результатах своего труда. Вставал вопрос: что же делать? Тем более что продовольствие составляло в экспорте 54%, а еще 20% приходилось на прочее сельхозсырье. Можно ли отправлять продукты питания на экспорт, когда в стране голод, — спрашивали в Китае.

Все эти проблемы вызывали серьезную озабоченность тогдашнего руководства страны, шли интенсивные поиски путей их преодоления.

II. Внутриполитическое развитие. Оправившись после болезни в 1953—1954 гг., Мао Цзэдун вновь со­средоточил власть в своих руках. В 1954 г. было объявлено о «деле Гао Гана и Жао Шуши». Судьба их до сих пор неясна — понятно лишь, что оба они были устранены.

20 сентября 1954 г. в КНР принята Конституция — Мао Цзэдун за­нял высший пост председателя КНР, Лю Шаоци возглавил Постоян­ный комитет ВСНП, Чжоу Эньлай — Госсовет.

Руководство компартии рассчитывало на постепенную передачу государственных функций местным выборным органам. Но пока про­исходил другой процесс: быстро росло число ганьбу, в их среде все ча­ще встречались проявления бюрократизма, стяжательства. Китайская бюрократия стала все больше замыкаться в своем кругу, наделяя себя привилегиями, ориентируясь на собственные нужды. Мао Цзэдун был этим глубокого обеспокоен.

В сентябре 1956 г. на VIII съезде КПК он критиковал бюрократиза­цию в среде ганьбу, обвинял их в «нарушении законности». После съезда, 15 ноября 1956 г., было принято решение о проведении оче­редной кампании «чжэнфэн». Но вскоре стало ясно, что привычных мер явно недостаточно.

27 февраля 1957 г. Мао Цзэдун выступил с известной речью «К во­просу о правильном разрешении противоречий внутри народа». Мао при­звал интеллигенцию, студенчество смелее вскрывать недостатки, критиковать руководителей всех уровней. «Пусть расцветают все цве­ты», — образно выразился он.

Но довольно быстро была внесена поправка: «Пусть расцветают сто цветов», это, очевидно, означало, что критика должна быть «в рамках социализма». Количество грамотных людей в Китае за эти годы замет­но выросло. Проводились массовые кампании по ликвидации негра­мотности, число учащихся средних школ выросло в 4 раза, число сту­дентов — в 3, в 6 раз увеличились тиражи издаваемых в Китае книг.

С апреля 1957 г. была объявлена новая кампания «чжэнфэн» — раз­вернулась массовая критика руководителей, самобичевание и призна­ние собственных ошибок. 10 мая 1957 г. ЦК КПК принял решение «Об участии руководящих работников в физическом труде». Каждый из них четыре месяца в году был обязан трудиться в рабочем коллек­тиве или в деревне — это считалось «прививкой» против бюрократиз­ма и «мелкобуржуазных привычек».

В мае 1957 г. интеллигенция наконец откликнулась на призыв Мао Цзэдуна: началась острая критика КПК и ее руководителей в средствах массовой информации, на митингах. Кое-где в вузах звучали анти­коммунистические лозунги, студенты и преподаватели требовали рос­пуска партийных комитетов и т. п. Подобное происходило, например, в Пекинском, Тянцзинском и Нанкинском университетах. Это про­должалось и весь июнь. А в июле 1957 г. был объявлен новый этап «кампании 100 цветов» — «прополка сорных трав».

Начались расправы с «критиками», интеллигенцией, студентами. Именно в это время были арестованы лидеры буржуазных партий, еще занимавшие посты в правительстве: Чжан Боцзюнь — министр железнодорожного транспорта, Ло Лунцзы — министр лесного хозяй­ства, Чжан Найцзы — министр продовольствия. Всего было репресси­ровано 10% членов прочих партий, 64 депутата ВСНП лишены своих мандатов. Так обнаружился истинный смысл «кампании 100 цветов», после чего это выражение стало нарицательным.

С 1 августа 1957 г. в КНР введены принудительные работы «для противников социализма». По призыву Мао Цзэдуна стал внедряться «деревенский стиль жизни и труда» вместо «буржуазного». Интелли­генция вновь стала презираемой «вонючей категорией», постоянно подчеркивалось ее «эксплуататорское происхождение», склонность к «буржуазному перерождению».

В октябре 1957 г., при подведении итогов кампании, на Пленуме ЦК КПК говорилось о «200 тыс. разоблаченных правых», только среди учителей начальных школ выявлено, как заявил Мао Цзэдун, «100 тыс. противников социализма». Все это было непосредственной подготов­кой к «корректировке курса», проведению последующих мероприятий по перевоспитанию.

III. Роль СССР в «строительстве социализма» в КНР и первые признаки ухудшения советско-китайских отношений. В свое время в СССР были сотни синологов -- специалистов по Ки­таю. Они оставили после себя десятки книг, посвященных периоду «строительства социализма» в КНР. Сам термин не случайно заключен в кавычки — он отражал стиль мышления, распространенный и в на­шей стране: «вот построим нечто и будем жить».

Трактовки событий в Китае сводились к следующему: в годы первой пятилетки Китай тесно сотрудничал с СССР и все было прекрасно, но затем вдруг обратился к рецептам «большого скачка», стал искать соб­ственный путь к «социализму». Это и предопределило провалы.

Подобные объяснения диктовались интересами текущей полити­ки, поэтому не следует придавать им большого значения, но примеча­тельно, что тесное сотрудничество между СССР и КНР в самом деле играло огромную роль.

С помощью СССР в КНР в годы первой пятилетки было построе­но 156 промышленных предприятий, бесплатно передано 24 тыс. ком­плектов технической документации. В самом Китае работало свыше 8, 5 тыс. советских инженеров и техников. В СССР подготовлено за ЭТИ годы 8 тыс. технических специалистов для Китая, значительно больше их было подготовлено на местах, в самом Китае.

Сталин для Мао Цзэдуна был легендарной фигурой — престиж со­ветского лидера после Второй мировой войны был невероятно велик. После смерти вождя в марте 1953 г., казалось, в СССР не было едино­личного преемника.

Затем определился в качестве такового Н.С.Хрущев. Многие сочли его заодно и лидером мирового коммунизма, но для Мао это не было самоочевидным. Во время своего визита в Пекин в 1954 г. Н.С. Хру­щеву не удалось установить с Мао Цзэдуном ни деловых, ни личных контактов — очевидно, сказывалась разница темпераментов.

В течение некоторого времени отношения между странами остава­лись ровными: КНР нуждалась в экономической и технической помо­щи СССР, советские военные помогали китайцам модернизировать армию. В 1954 г. китайцам передали во владение все сооружения Порт-Артура, а также советские акции в совместных компаниях в Синцзяне. Выли заключены новые соглашения об оказании советской техниче­ской помощи, о предоставлении финансовых кредитов и квалифици­рованных кадров из СССР.

Ухудшение советско-китайских отношений началось в 1956 г. Исход­ным моментом стал XX съезд КПСС в феврале 1956 г., на котором Н.С. Хрущев развенчал культ личности И. Сталина. Мао Цзэдун был ос­корблен тем, что с ним даже не посоветовались предварительно. Н.С. Хрущев не был для него авторитетом и, по мнению Мао, сам за­служивал критики за провалы в международных делах. В частности, его неприятие вызвали визиты советских лидеров в 1955 г. в Индию, Бирму и Афганистан, где Хрущев продемонстрировал свою поддерж­ку некоммунистическим режимам. Сомнения китайцев еще более ук­репились к 1957 г., после известных событий в Венгрии.

По новому соглашению о технической помощи в 1957 г. Н.С. Хру­щев пообещал поделиться с Китаем информацией о ядерном оружии. Кроме того, именно в этом году СССР запустил первый искусствен­ный спутник Земли, усовершенствовал свою первую межконтинентальную ракету. Все это создавало впечатление, что СССР опережает Запад в техническом отношении.

Лидеры китайских коммунистов увидели в этом шанс перейти в решительное наступление на позиции Запада в странах Азии и Аф­рики, рассчитывая, что советский ядерный потенциал будет сдержи­вать США. Мао Цзэдун, утверждая, что ядерное орудие — «бумажный тигр», пытался убедить советских вождей, что Запад никогда не решится его применить. Но Хрущев, опасаясь перерастания обычной войны в ядерную, выступал за смягчение накала «холодной войны». Эту точку зрения он отстаивал и в ноябре 1957 г. на Московском со­вещании коммунистических и рабочих партий, где развернулась жар­кая дискуссия с участием китайцев.

В отношении «третьего мира» имелось еще одно серьезное расхож­дение: китайцы стремились помогать только коммунистам; СССР был готов сотрудничать с любыми буржуазными революционерами, лишь бы удалось вырвать эти страны из «лап империализма».

Китайские лидеры были также оскорблены недостаточным содей­ствием СССР в жизненно важном для них вопросе — воссоединении с Тайванем. Когда в декабре 1954 г. США заключили с Тайванем дого­вор о совместной обороне, КНР начала обстрел прибрежных островов Тачэнь, Куэмой и Мацзу. В 1955 г. Чан Кайши был вынужден под ог­нем с материка оставить острова Тачэнь, но упорно удерживал Куэ­мой и Мацзу.

Попытки оказать давление на США в период с 1955 по 1958 г. не принесли результатов. Президент США Д.Эйзенхауэр дал понять, что американцы будут защищать Чан Кайши на всех островах. СССР, на словах поддерживая политику КНР, не желал втягиваться в затяжной конфликт с США из-за Тайваня. Он отказался создавать объединен­ное командование для Дальнего Востока и обставил передачу ядерных секретов неприемлемыми условиями.

Так начались неприязненные отношения между двумя крупней­шими коммунистическими державами, которые вскоре превратились в важный фактор международной жизни.

 

Выводы

 

/. Китай принял за основу «советскую модель» индустриализации — с упором на тяжелую промышленность. Это, с учетом исходных условий, повлекло за со­бой серьезные проблемы, которые стали предметом спора среди руководите­лей компартий с середины 1950-х гг.

2. Характерной чертой политической жизни КНР стали разного рода кампании и чистки. В результате «кампании 100 цветов», развернувшейся в середине 1957 г., были разгромлены все силы, еще сопротивлявшиеся новому режиму, усилились антиинтеллигентские настроения. Это было провозвестником «культурной революции» 1960-х гг.

3. Сотрудничество с СССР в эти годы имело для Китая важное значение: ки­тайцы получали льготные советские кредиты, техническую помощь, обору­дование, научно-технические кадры.

4. Симптомы ухудшения советско-китайских отношений отмечались сразу по­сле смерти И. В. Сталина, хотя некоторое время и не проявлялись. Мао Цзэдун сам по себе был слишком крупной фигурой, чтобы позволить кому-либо игно­рировать национальные интересы своей страны, как он их понимал. Занимая активную позицию в международных делах, Мао Цзэдун стремился превра­тить КНР в оплот революционного движения всего «третьего мира».

ПОПЫТКИ КОРРЕКТИРОВКИ ПЛАНОВ «СТРОИТЕЛЬСТВА СОЦИАЛИЗМА» В КНР (1958-1965)

I. Переход к «большому скачку» в 1958 г. На VIII съезде КПК в сентябре 1956 г. был утвержден проект второго пятилетнего плана на 1958—1962 гг. Он предполагал прежний курс на ускоренное развитие тяжелой промышленности — планировалось увеличить в 2 раза объем капиталовложений. Но возникал вопрос: за счет чего?

Средства требовались, прежде всего, для развития инфраструкту­ры, для производства сырья, топлива, энергоресурсов. Создавать все это обычным путем — значит, тратить время и ресурсы, необходимые для строительства предприятий. Неужели следует замедлить темпы индустриализации? Пойти на это руководство компартии не могло.

Оставался другой выход — мобилизация внутренних резервов. Сы­рье есть повсеместно, следовательно, можно добывать железную руду и уголь на местах, как это всегда делалось в Китае. Для создания объ­ектов инфраструктуры можно привлекать людей в свободное от рабо­ты время. Это не требует выделения дополнительных средств, ведь ра­боты будут бесплатными. Хотя у людей не будет стимулов для работы, но, с точки зрения китайского руководства, это должно способство­вать выкорчевыванию частнособственнических и меркантильных убеждений, развивать коммунистическое мышление.

На этот путь толкали и размышления в отношении развития между­народной обстановки: в то время мало кто в Китае сомневался в ско­ром начале большой войны. Именно в 1958 г. возобновились военные приготовления в Тайваньском проливе, КНР усиливала натиск на ос­трова Куэмой.

После свержения монархии в Ираке Летом 1958 г. многим наблю­дателям казалось, что американцы и англичане применят оружие про­тив Ирака и начнется война. Если в случае конфликта с США промышленное производство сосредоточить в нескольких центрах, амери­канцы смогут легко уничтожить его с воздуха. А если рассредоточить его по многим провинциям, то США ничего не смогут поделать — Китай будет продолжать войну бесконечно. Подобного рода рассуж­дения также имели значение.

Другой важной проблемой была нехватка финансов для индустриа­лизации. А если вести строительство новых предприятий за счет мест­ных ресурсов, переподчинить предприятия местным властям? Ведь разгрузив бюджет, сняв с государства расходы на здравоохранение, об­разование, администрацию, можно сконцентрировать огромные ре­сурсы для создания предприятий общенационального значения.

Интересен, взгляд и на проблему нехватки предметов широкого потребления: выход видели в сокращении потребностей. Коллективные формы общежития требовали меньших расходов на потребление, к тому же частично изыскание ресурсов можно возложить на местные власти.

Проблема нехватки продовольствия стояла особенно остро. В усло­виях голода Китай вынужден был ограничить экспорт продовольст­вия. Поэтому стали отказываться от новых кредитов, потому как их надо было возвращать. Китай не мог себе этого позволить, тем более что 80% китайского экспорта составляла сельскохозяйственная про­дукция. Но как стимулировать производство на селе?

Было решено создавать коммуны, т. е, фактически объявить достиг­нутой цель — создание коммунизма. Полагали, что это вызовет не­обычайный энтузиазм в обществе — повысится производительность, снизятся потребности, большинство населения начнет жить и рабо­тать по-коммунистически.

Понятно, что при более пристальном рассмотрении все эти рецеп­ты кажутся профанацией. Но нужно учесть характер режима, беско­нечную веру Мао Цзэдуна в силу административного приказа, энту­зиазм, который в то время царил в обществе и руководстве КПК, отсутствие там высокообразованных людей. В результате к 1958 г. в КНР стал популярен «курс трех красных знамен»: новая генеральная линия, «большой скачок» и народные коммуны.

12345678910Следующая ⇒

Поделиться: