Рецепция Гражданского кодекса Франции

Литература

AMOS, «The Code Napoleon and the Modern World», 10 J. Comp.Leg.

222 (1928).

ARMINJON/NOLDE/WOLFF, Traite de droit compare I (1950) 136 ff. BARHAM, «A Renaissance of the Civilian Tradition in Louisiana», 33

La.L.Rev. 357 (1973).

— «Methodology of the Civil Law in Louisiana», 50 Tul.L.Rev. 474 (1976). BATIZA, «Origins of Modern Codification of the Civil Law: The French

Experience and Its Implications for Louisiana Law», 56 Tul.L.Rev. 477

(1982). BAUDOUIN, «The Impact of the Common Law on the Civilian Systams

of Louisiana and Quebec», in: Dainow (ed.), The Role of Judicial Decisions and Doctrine in Civil Law and Mixed Jurisdicitions (1974) 1. BLAGOJEVIC, L'influence du Code civil sur Г elaboration du Code civil

serbe», Rev.int.dr.comp. 6 (1954) 733. BOEHMER, «Der EinfluЯ des Code civil auf die Rechtsentwicklung in

Deutschland, AcP 151 (1950/1951) 289. BRIERLEY, «Quebec»s Civil Law Codification», 14 McGill LJ 521

(1968). CAPPELLETTI/MERRYMAN/PERILLO, The Itallian Legal System, An

Introduction (1967). CASTAN VAZQUEZ, «El sistema del derecho privado iberoamericano»,

Estudios de derecho 28 (1969) 5 CHABANNE, «Napoleon, son code et les Allemands», Etudes Lambert

(1975) 397. CHABAD, «Reflexions sur Г evolution du droit senegalais», in: Etudes ju-

ridiques offertes д Julliot de la Morandiere (1964) 127.

DAINOW, «Le Droit civil de la Louisiane», Rev.int.dr.comp. 6 (1954) 19.

EICHLER, «Privatrecht in Lateinamerika», in: Aus Цsterreichs Rechtsleben in Geschichte und Gegenwart, Festschrift Hellbling (1981) 481.

FOKKEMA/CHORUS/HONDIUS/LISSER (eds.), Introduction to Dutch Law for Foreign Lawyers (1978).

HEINSHEIMER, Die Zivilgesetze der Gegenwart I (1923): Frankreich, Code civil, Introduction XVI ff.

HEYMANN, «Romanische Rechtsordnunger», in: Handwцrterbuch der Rechtswissenschaft V (1928) 163 ff.

HOOD, «The History and Development of the Louisiana Civil Code», 33 Tul.L.Rev. 7 (1958).

ISHIMOTE, «L'Influence du Code civil francais sur le droit civil japonais», Rev.int.dr.comp. 6 (1954) 744.

KOSCHAKER, Europa und das romische Recht (2nd ed., 1953).

Le Code civil, Livre du Centenaire II (1904), with articles on the effects of the Code civil in Germany, Belgium, Canada, Egypt, Italy, the Netherlands, Romania, and Switzerland.

LIMPENS, «Territorial Expansion of the Code», in: The Code Napoleon and the Common Law World (ed. B.Schwartz, 1956) 92.

LUTHER, Einfuhrung in das italienische Recht (1968).

MOUSSERON, «La reception au Proche-Orient du droit francais des obligations», Rev.int.dr.copm. 20 (1968) 37.

NEUMAYER, «Deutsche und franzцsische Zivilrechtswissenschaft-Besinnliches zu einem Nachbarschafts- und Partnerschafts Verhдltnis unter Verwandten», in: Jus privatum gentium, Festschrift Max Rheinstein I (1969) 165.

NODA, «La reception du droit fran9ais au Japon», Rev.int.dr.cotnp. 15 (1963) 543.

ORTUN, «L'Unification du droit civil espagnol», Rev.int.dr.comp. 18 (1966) 413.

PIRET, Le Code Napoleon en Belgique», Rev.int.dr.comp. 6 (1954) 753.

V. RAUCHHAUPT, «Vergleich und Angleichbarkeit der Rechte Sьd-und Mittelamerikas», RabelsZ 20 (1955) 121.

SALACUSE, An Introduction to Law in French-Speaking Africa I: Africa South of the Sahara (1969).

SCHNITZER, Vergleichende Rechtslehre ( (2nd edn., 1961) 200 ff.

SOLUS, «Die franzцsischen Besitzungen und Kolonien», in: Rechtsvergleichendes Handwцrterbuch I (ed. Schlegelberger, 1929) 535.

Travaux de la Semaine Internationale de Droit 1950 (1954), with essays of the effects of the Code civil in Europe, America, and the Near East.

TUCKER, «The Code and the Common Law in Louisiana», in: The Code Napoleon and Common Law World (ed. B.Schwartz, 1956) 346.

TYAN, «Les Rapports entre droit musulman et droit europeen occidental, en matiere de droit civil, ZvglRW 65 (1963) 18.

VALLADAO, Le Droit latino-americain (1954).

WENGLER, «Der Entwurf fьr ein neues portugiesisches Zivilgesetzbuch»

AcP 167 (1967) 64. YIANNOPOULOS, «Louisiana Civil Law: A Lost Cause? », 54 Tul.L.Rev.

830 (1980).

ZAJTAY, «Les Destinees du Code civil», Rev.int.dr.copm. 6 (1954) 792. La Reception des droits etrangers et le droit compare», Rev.int.dr.comp. 9

(1957) 686.

Для лучшего понимания причин столь мощного притягательного воздействия ФГК в XIX-XX веках следует вновь вспомнить об удивительном благорасположении звезд, столь способствовавших его рождению. С одной стороны, до сих пор живительными силами кодексу служат небывалый подъем духовности эпохи Просвещения и впитавшая ее французская революция. Являясь первым в мировой практике кодексом, ФПС решительно порвал все путы и оковы старого прошлого, и в нем воплотились все самые важные и устремленные в будущее чаяния революции: секуляризация семейного права, освобождение от феодальной зависимости права собственности на землю, свобода предпринимательства и защита семейных устоев. С другой стороны, окончательная редакция ГК совпала по времени с уходом в прошлое революционного фанатизма и установлением относительно спокойных политических отношений, когда человека не зачисляли по любому поводу в реакционеры. Поэтому создатели кодекса могли довольно широко привлекать правовой материал, накопленный судебной практикой старого режима, который казался им полезным и был тщательно обработан и отшлифован в литературе XVII и XVIII веков. И таким образом стало возможным найти золотую середину между пропагандистской силой идей революции и прочностью правовых учреждений старого режима. К этому следует добавить, что участие Наполеона I в разработке кодекса наделяло его в какой-то мере частицей чудодейственной привлекательности французского императора. Даже язык ГК был чеканным и емким, удалось избежать туманностей казуистики и нравоучительной назидательности.

ФГК отвечал интересам и потребностям буржуазии XIX века. Ему, правда, не удалось избежать многочисленных тех-

нических погрешностей, лакун и неточностей, что наряду с обилием рамочных норм предоставляло широкие возможности для толкования. Это обстоятельство в процессе функционирования кодекса во времени было очень эффективно использовано французской судебной практикой и доктриной I) нормотворческих целях. Этим можно объяснить, что ФГК получил распространение не только среди романских народов Европы, особенно восточной, но и на Ближнем Востоке, в Центральной и Южной Америке и даже в ряде областей Северной Америки, а в ряде европейских стран, особенно в Германии, долгое время оказывал влияние на их правовое развитие.

Разумеется, не следует представлять дело так, что рецепция ФГК в указанных выше странах и регионах стала результатом тщательно продуманного и взвешенного выбора, подобно тому как покупатель выбирает наиболее понравившийся ему товар среди множества других. Кошакер показал, что выбор права — это вопрос не качества, а «силы», это следствие по крайней мере духовного и культурного преобладающего положения, обусловленного политической мощью.

Причем причины подобного превосходства могут корениться как в настоящем, так и в живущем воспоминании о былом величии народа и его культуре (ааО, S.138). С помощью этой мысли Кошакер пытается прежде всего объяснить рецепцию римского права странами Центральной Европы. Этот процесс, по его мнению, нельзя объяснить лишь качественным превосходством римского права. Оно рассматривалось прежде всего как право Римской империи, затем как право Священной Римской империи германской нации, и потому его авторитет и сила воздействия могли опираться на идеи древнеримской цивилизации. Кошакер использует эту мысль и в отношении рецепции ФГК. Столь широкое распространение ФГК имело место, «ибо это был кодекс Французской империи, которая, опираясь на военную мощь, целостность и величие национальной культуры, несмотря на непродолжительность своего существования, не только оказала сильное влияние на современников, но и десятилетия спустя продолжала жить в воспоминаниях потомков» (ааО, S.136). И это верно, однако верно и то, что не только державная мощь Французской империи, не только духовное влияние французской культуры служили причинами рецепции.

Сам ФГК был окружен нимбом притягательности, силой воздействия, авторитетом духовности. В XIX веке он еще казался всем кодексом Великой революции, с помощью которого был преодолен правовой сепаратизм старого режима и впервые в централизованном государстве был создан единый и равный для всех граждан правопорядок. Не следует также забывать, что своим распространением по всему миру ФГК обязан блестящему языку, эластичности и гибкости формулировок и, наконец, своему качеству.

II

Военная экспансия Франции на восток при революционном правительстве и позже, при Наполеоне, привела к тому, что ФГК в 1804-1812 годах стал действовать на территориях, которые позже вернули или обрели независимость. Однако их гражданское право осталось в сфере влияния ГК Франции. Это относится прежде всего к Бельгии, Голландии и Люксембургу.

а) Территория современной Бельгии с 1714 года принадлежала австрийским Габсбургам и по Кампоформийскому миру 1797 года перешла к Франции, став одной из ее провинций. Поэтому с 1804 года действие ГКФ автоматически распространилось на бельгийский департамент. Это положение не изменилось и после падения Наполеона I, когда по решению Венского конгресса Бельгия и Голландия были объединены в единое королевство во главе с Вильгельмом I Оранским. Когда после революции 1830 года Бельгия добилась независимости, в ее новой конституции провозглашалась необходимость реформ французских кодексов — гражданского и торгового 1807 года — «в максимально сжатые сроки». Однако, что касается ГК, то это положение до сих пор остается нереализованным. Бельгийский законодатель ограничился лишь модернизацией ФГК с помощью принятия многочисленных отдельных законодательных актов.

При этом он во многом действовал по образцу французских реформ, но часто шел и самостоятельным путем, и некоторые реформы были осуществлены в Бельгии раньше, чем во Франции. Например, в области ипотеки неудовлетворительное регулирование ФГК было реформировано в 1851 году, а во Франции — четыре года спустя. Бельгийская су-

дебная практика, хотя во многом должна применять те же самые тексты законов, что и французская, приходит к совершенно другим результатам. Подобное развитие можно наблюдать и в рамках всего европейского региона.

Например, применение унифицированных и потому одинаково звучащих текстов вексельного права национальными судами из-за различий толкования еще долго будет оставаться неудовлетворительным, пока не будет создан Европейский суд, компетентный обеспечивать единство применения права. В целом, конечно, бельгийская и французская доктрина и судебная практика имеют много общего.

Хотя бельгийская доктрина и судебная практика самостоятельны и играют важную роль, они никогда не порывали окончательно с французской доктриной. «У нас... Даллоз, «Ревю триместриель», курсы Колана — Капитана, Планиоля — Рипера, по правде говоря, столь же популярны, что и национальные юридические журналы и книги» (De Herven, Travaux, p. 610).

To же самое mutatis mutandis верно и для Люксембурга, который в 1795 году также был отобран Францией у Габсбургов. И там действовал ФГК на протяжении всего периода личной унии с голландским королевским домом вплоть до обретения самостоятельности в 1890 году. Ныне действующая в Люксембурге редакция ФГК гораздо ближе к первоначальному тексту, чем во Франции и Бельгии (см. Bernecker, Rabeis Z., 27, 1962/63, 263).

б) Нидерланды пытались придерживаться нейтралитета в войне между революционным правительством Франции и коалицией европейских монархов, но по мере возрастания военных успехов Франции попадали от нее во все большую зависимость. В 1806 году Наполеон I навязал голландцам своего брата Луи в качестве короля и позаботился о том, чтобы слегка приспособленная к местной правовой действительности версия ФГК начала действовать в Нидерландах в 1809 году. После отречения Луи от престола в 1810 году Наполеон I присоединил Голландию в качестве провинции к Франции, как «аллювиальный слой французских рек». И после этого ФГК стал там действовать в неизменном виде. После освобождения и образования Королевства Нидерландов, включавшего и Бельгию, ФГК продолжал там действовать, хотя в стране тотчас начались работы по подготовке нового кодекса, что-то между голландским обычным правом и ФГК, который действовал в неизменном виде на террито-

рии Бельгии. Отделение Бельгии в 1830 году привело к прекращению работы над проектом кодекса. Бьша создана новая комиссия, которая в считанные годы разработала проект, собственного ГК, который и вступил в силу в 1838 году под названием «Burger Lijk Wetboek».

ГК Нидерландов не является чем-то новым и самостоятельным. Он во многом опирается на ФГК. Абсолютное большинство норм является дословным переводом с французского образца. Это тем более удивительно, что Голландия в XVII-XVIII веках обладала высокоразвитой правовой культурой, основными элементами которой были тесно переплетенные между собой старонидерландское обычное право и отточенное блестящим преподаванием в университетах римское право. Это «смешанное» право бьшо вывезено голландцами в заморские колонии, оно поныне сохранилось в Южной Африке и на Цейлоне, хотя и подверглось сильному влиянию общего права (см. § 18). В метрополии же стали однозначно применять ФГК, хотя материал ГК Голландии систематически приспосабливался к местным условиям, а в отдельных областях — особенно что касается имущества супругов — правовое регулирование полностью отличалось от ФГК.

Между тем в Голландии подготовлен новый ГК, в котором по примеру Швейцарии и Италии отказались от деления права на гражданское и торговое и вернулись к единому регулированию обеих отраслей. Работа над кодексом началась в 1947 году, после того как это бьшо поручено декретом королевы известному лейденскому проф. Мейерсу (Mejers). Он работал в основном самостоятельно. Правда, он постоянно консультировался с деловыми кругами и юристами-практиками, а также с членами правительственной комиссии. Наиболее спорные проблемы Мейерс поставил в виде 49 вопросов перед палатой депутатов голландского парламента. При этом их ответы не должны были иметь связующего характера для текущего законодательного процесса. Таким образом, первые четыре книга проекта ГК в значительной мере были разработаны одним человеком. После смерти Мейерса в 1954 году работа бьша поручена комиссии из трех человек, которые в гораздо большей степени, чем Мейерс, опирались на аппарат сотрудников.

ГК состоит из девяти книг. Первая книга, регулирующая положение физических лиц и семейные отношения, вступи-

ла в силу в 1970 году. Раздел о разводах был изменен с целью адаптировать его к современным условиям. Вторая книга действует с 1976 года, включая право акционерных компаний, союзов и фондов. В третьей книге речь идет об «общем регулировании имущественных отношений^. Здесь содержатся нормы, касающиеся в первую очередь правовых сделок с имуществом, их ничтожности по причине нарушения добрых нравов, законов, нормы, касающиеся исков в связи с угрозой, обманом или с «противоправным использованием обстоятельств», затем следуют нормы, регулирующие представительство и отношения доверительной собственности. Из этого можно сделать вывод, что в Нидерландах в определенной мере следуют концепции германского ГК, а именно общие нормы об имущественных сделках выносятся «за скобки».

В четвертой книге регулируется наследственное право, улучшающее правовое положение пережившего супруга, в пятой книге — вещное право, касающееся отношений, не урегулированных в третьей книге, в шестой книге — общие нормы обязательственного права. К ним причисляются нормы, касающиеся обстоятельств невыполнения обязательств, переуступки обязательств, перевода долга, принятия на себя договорных обязательств, договоров в пользу третьих лиц, деликтного права, характерной чертой которого является существенное расширение сферы действия строгой ответственности независимо от вины. Далее следует очень современный раздел о денежных долгах с нормами о безналичных платежах, о месте и времени платежей и о долгах в иностранной валюте. Заключает шестую книгу раздел о договорном праве, преимущественно об общих условиях коммерческих сделок.

В седьмой книге рассматриваются отдельные типы договоров, среди них — договоры купли-продажи (включая и договоры о платежах в рассрочку), договоры о передаче вещей для использования и договоры о деятельности в пользу третьих лиц, к которым относятся трудовые и коллективные договоры. В восьмой книге содержатся нормы, регулирующие в современном духе договоры перевозки. Девятая книга должна была первоначально содержать нормы патентного и изобретательного права, права торговых марок. Но в связи с унификацией патентного права в рамках ЕС, вступлением в силу соглашения Бенилюкса об унификации права, регулирующего торговые марки и товарные знаки, инкорпорация

этих норм в новый ГК Голландии может вызвать практические проблемы.

Поэтому введение в силу норм девятой книга находится под вопросом. Это свидетельствует о том, что международные меры (уже осуществленные или планируемые) по унификации права способны ограничить свободу действий национального законодателя. Книга третья — шестая и существенная часть седьмой книги учитывали это уже в конце 1980-х годов, до их вступления в силу, так как судебная практика ориентировалась на их нормы при толковании действующего права.

Вряд ли новый голландский ГК будет идти в русле традиций французского ГК. Как бы то ни было, но, судя по обоснованию авторов кодекса, они провели тщательные сравнительно-правовые исследования. И это позволяет сделать вывод, что голландский ГК будет иметь собственный стиль, разработанный на основе общего континентального европейского права (см. Vgl. Mejers. La reforme du Code civil neer-landais. — Bull.Soc.leg.comp. 71, 1948, 199; Snijders, Vers un nouveau Code civil neerlandais. — Rev.dr.intr. et dr.comp., 56, 1979, 223; Basedow, Grundfragen der Verfassungsreform, niederlдndische Erfahrungen, Z.vgl. R.Woss, 79, 1980, 132; Hartkamp, Vers un nouveau Code civil neerlandais, Rev.int. dr.comp., 34, 1982, 319; Hodius, Neu Kodifikation des nieder-landischen Zivilrechts, in: 25 Jahre Karlsruher Forum (Beiheft zu Versr, 1983).

III

Даже в Германии и в Швейцарии долгое время в ряде земель и кантонов ощущалось влияние ФГК.

а) Что касается Германии, то здесь ФГК в 1801 году автоматически вступил в силу в областях по левому берегу Рейна, которые отошли к Франции по Люневилльскому миру и стали частью ее территории. Отсюда ФГК начал свое шествие на восток Германии. После образования Рейнского союза и особенно после победоносного похода Наполеона I против Пруссии в 1806-1807 годах он вступает в силу в Королевстве Вестфалия, в Великих герцогствах Баден и Франкфурт, в Данциге, в Гамбурге и Бремене как части «ганзейских департаментов». После окончания освободительной войны ФГК

продолжал действовать в областях по левому берегу Рейна, а в некоторых отдаленных прирейнских областях Пруссии, равно как и в Великом герцогстве Баден, он действовал в слегка трансформированном виде в «Баденском земском праве» (Badisches Landsrecht) (как он был назван при переводе), поскольку с помощью ряда разъясняющих добавлений, осуществленных Брауэром, был приспособлен к функционированию в немецких условиях.

Поскольку ФГК действовал в Рейнланде и Бадене почти сто лет и применялся судами, а с 1879 года — в высшей инстанции второго (Рейнского) гражданского сената имперского суда, это привело к тому, что французское право стало предметом разработки виднейших немецких ученых в соответствии с методами немецкой цивилистики XIX века и в этой форме оказало сильное обратное воздействие на Францию. Прежде всего следует упомянуть «Справочник французского гражданского права» (1808) гейдельбергского ученого Захария фон Лингенталя. Он первым дал систематический и методический анализ французского гражданского права, абстрагировавшись от неудовлетворительной структуры ФГК, причем сделал это раньше, чем во Франции.

«Справочник» был вскоре переведен двумя страсбургски-ми профессорами Обри и Pay на французский язык и с каждым последующим изданием становился все более объемным, а анализ в нем — все более углубленным. Ныне эта книга, ставшая классической, выдержала уже семь изданий, последнее — под редакцией Эсмайна и Понсара. Ее первые издания внесли большой вклад в преодоление «школы толкования» во Франции. Книга оказала сильное влияние на судебную практику и до сих пор рассматривается французскими авторами как важнейший учебник гражданского права XIX века. О многогранном взаимодействии между немецкой и французской цивилистической наукой, которое особенно связано с именами Крома, Колера, Хайнсхаймера, Салея, см. Boehmer, ааО; Neumayer, aaO; Andreas В., Schwarz, EinflьЯe deutscher Zivilistik im Auslande, in: Symbolae Friburgenses in Honorem Ottonis Lenel, 1935, 425, 435 ff.

б) В Швейцарии ГКФ с 1804 года действовал в Женевском кантоне и в Бернской Юре. Оба кантона принадлежали тогда Французской республике. ФГК продолжал действовать там и после падения Наполеона I, когда оба кантона с 1815 года присоединились к Швейцарии. Когда в течение

ХЕХ века швейцарские кантоны ввели у себя собственные ГК, повсюду в романской Швейцарии образцом служил французский ГК: в кантонах Во — с 1819 года, Фрибург — с 1839-1850 годов, Тичино — с 1837 года, Вале — с 1855 года и Невшатель — с 1854-1855 годов. Лишь в наследственном и семейном праве приоритет имело местное обычное право.

С 1912 года кантональные законы были заменены швейцарским гражданским кодексом (ШГК). В нем, как будет показано ниже (см. § 14), институты французского права; играют определенную роль, но уступают по своему значению элементам местного и немецкого права.

IV

В то время как влияние французского права в Германии и Швейцарии после принятия в этих странах ГК ослабло, правопорядки Италии, Испании и Португалии еще и сегодня причисляют к романской правовой семье.

а) В Италию ГК Франции «пришел» вслед за наполеоновской армией. Он вступил в силу во всех государствах Апеннинского полуострова. Исключение составляли лишь Сицилия и Сардиния, которые от французской оккупации защитил английский флот. Однако действие ФГК в итальянских государствах было недолгам: оно прекратилось в 1814 году вместе с освобождением от наполеоновского господства. Но вскоре оказалось, что устаревшее римско-каноническое право уже не отвечает потребностям времени, и отдельные итальянские государства стали вводить у себя гражданские кодексы, в значительной степени опиравшиеся на ФГК. Лишь на территориях, которые контролировала Австрия (Ломбардия и Венеция), действовало ее ГУ 1811 года. И именно благодаря тому, что в основе гражданских кодексов большинства итальянских государств лежал ФГК, являясь предпосылкой для унификации частного права, уже в 1865 году вступил в силу общенациональный ГК — всего через четыре года после того, как в 1861 году в результате победы движения за объединение страны — Рисорджимёнто было провозглашено Королевство Италия.

Итальянский ГК, опираясь на французский кодекс, отличался от него, однако, тем, например, что под влиянием из-

»сетного в то время итальянского государственного деятеля и ученого-юриста П.Манчини в его преамбулу (disposizione рге-liminari) были включены нормы международного частного права.

И не удивительно, что в ХЕХ веке итальянская правовая паука односторонне ориентировалась на Францию. Правовая литература почти целиком состояла из переводов французских авторов, в основном сторонников «школы толкования». Неоднократно переводилась на итальянский также работа Обри и Pay. Но в конце ХЕХ века в итальянской доктрине происходит определенный поворот, и она все больше подпадает под влияние исторических и догматических методов немецкой пандектистики. Небывалый подъем начинает переживать в Италии история права. Особенно это касается исследований в области римского права и цивилистики, где итальянские авторы продолжали совершенствовать немецкие идеи по систематике права. Примером может служить известная работа Шалойи «Правовые сделки» (Negozi guiridici, 1893). И даже сегодня в необъятной правовой литературе Италии чувствуется запоздалое влияние немецкой пандектистики. Особенно это касается склонности к культивированию абстрактного, чисто теоретического стиля мышления при полном пренебрежении к критическому анализу и объективной оценке судебной практики (по этому поводу см. верные замечания в Cappelletti - Merrymann - Perillo, ааО, р. 170 ff.).

И лишь в последние годы намечаются, по-видимому, постепенные сдвиги под плодотворным влиянием сравнительного правоведения.

Изменения в жизни итальянского общества после первой мировой войны выдвинули на первый план идею о реформе гражданского и торгового права. В 1923 году была создана комиссия по реформе права. В 1930-1936 годах она представила проекты четырех книг нового ГК. Первые три книги были посвящены лицам, семейному праву, наследственному и вещному праву, четвертая — обязательственному и договорному праву и дословно воспроизводили французско-итальянский проект закона 1928 года комиссии представителей обоих государств под руководством Шалойи и Ларнода, созданной с целью разработки унифицированного для Франции и Италии обязательственного права.

В конце 1939 года неожиданно принимается решение о существенном расширении ГК. Это должен быть ГК не в узком цивилистическом смысле этого слова, а инструмент регулирования всех личных и профессиональных отношений граждан. Результатом явилась необходимость включения в ГК и торгового права. Прежний проект четвертой книга ГК был заменен новым, в который наряду с договорами купли-продажи, аренды, услуг были включены договоры, регулирующие современную хозяйственную деятельность, и в частности, договоры перевозки, комиссии, экспедиторские, страховые и по банковскому кредитованию.

В пятую книгу, озаглавленную «Трудовые отношения» (Del lavoro), были включены не только коллективные и индивидуальные трудовые соглашения, но и право, регулирующее правовое положение личных и коллективных товариществ, фирменные наименования и товарные знаки, патенты, конкуренцию и картели. В шестой книге речь шла о «защите прав». Сюда были включены традиционные для ГК право доказательств, ипотека и залог, приведение в исполнение решений судов и сроки давности. Новый ГК вступил в силу 24 апреля 1942 г. Он состоит из 2969 статей.

Несмотря на включение почти всего торгового и хозяйственного права (см. Rotondi, Entstehung u. Niedergang des autonomen Handelsrechts in Italien, А с Р, 167, 1967, 29), в ГК Италии не произошло радикального разрыва связей с французской правовой традицией: «До сих пор непосредственное влияние кодекса Наполеона ощущается и в итальянском ГК. Его невозможно понять без шедевра французского права...» (Bern, Travaux, aaO, p. 631).

В то же время в новом итальянском ГК регулируется множество таких вопросов, которые были неизвестны более ранним по времени принятия кодексам Франции и Германии. Так, например, ст. 1341 и ел. итальянского кодекса содержат нормы об «общих условиях совершения торговых сделок», а также о сделках, заключаемых на основе типовых договоров, бланков, формуляров и т.д. Проблема принятия на себя обязательств, вытекающих из договора, урегулирована. Нормы, регулирующие договоры в пользу третьих лиц, в основном опираются на французскую судебную практику по ст. 1121 ФГК, а также учитывают в определенной мере § 328 и ел. ГГУ. Что касается нарушений договоров, то действует принцип французского права, согласно которому истец может добиваться их расторжения лишь с помощью судебных исков. Однако в то же время он наделяется правом письменно обязать ответчика выполнить договор к определенному сроку, по истечении которого этот договор будет считаться расторгнутым в соответствии с законом (ст. 1454).

Итальянский кодекс, правда, не воспринял ряда теоретических тонкостей систематики ГГУ, особенно в его Общей части. И потому ГК Италии незнакомо понятие «правовых сделок» (Rechtsgeschдfts). Вместо этого в ст. 1321 введено понятие «общих договоров». Нормы подобного рода договоров должны применяться по возможности и к односторонним-сделкам между живущими, содержание которых составляют имущественные отношения (ст. 1324). В отношении неосновательного обогащения, как и во Франции, различаются платежи добросовестного приобретателя вещи и общие иски по неосновательному обогащению (ст. 2041 и ел.), развитые французской судебной практикой помимо закона (praeter legem). В деликтном праве ГК Италии также следует в основном французской судебной практике, но с существенными ограничениями, касающимися денежного возмещения за нанесенный ущерб в результате телесных повреждений и физических страданий. Такой ущерб возмещается при условии, что противоправное поведение будет признано одновременно и уголовно наказуемым (ст. 2059 ГК, ст. 185 УК).

Если общность принципов обязательственного права ГК Франции и Италии очевидна, то в области наследственного права существенные различия столь же явственно бросаются в глаза. Это объясняется тем, что во Франции после революции произошло отделение церкви от государства, а в Италии, наоборот, в результате заключения Латеранского соглашения (подписанного Италией и Ватиканом 11 февраля 1929 г.) между государством и католической церковью установились тесные связи. Согласно ст. 1 этого соглашения, «католическая религия является единственной государственной религией». И если, согласно ГК 1865 года, в полном соответствии с традицией эпохи Просвещения, закрепленной в ФГК, заключение браков носит светский характер, то в конкордате (ст. 34) подчеркивается, что итальянское государство лишь «признает гражданско-правовые последствия таинства брака, регулируемого каноническим правом». Отсюда следует, что брак не только может регистрироваться государственными органами, но может быть освящен и католической церковью. В последнем случае работник государственного органа обязан немедленно зарегистрировать брак, который с момента венчания в церкви имеет те же гражданско-правовые последствия, что и светский брак. В настоящее время в Италии число «канонических браков», называемых также «конкордатными браками», достигает 95% всех заключаемых браков (см. Luther, aaO, S. 77). Наряду со светской и канонической формами браков ГК предоставляет возможность некатоли-

кам сочетаться браком по их собственным религиозным брачным обрядам при условии, разумеется, что данная религия признается государством, а общие условия бракосочетания не противоречат ст. 84 и ел. ПС Италии. Такие браки также должны регистрироваться в государственных органах.

Раньше ГК не знал норм о разводах. В случаях грубого нарушения одним из супругов своих семейных обязанностей (например, в случае его ухода из семьи, жестокого обращения, угроз и тяжелых оскорблений) суд может по ходатайству другого супруга принять решение об их раздельном жительстве. Но это не будет означать расторжения брака, и потому ни один из супругов не сможет заключить новый брак. После многолетних оживленнейших дискуссий в итальянском обществе по данному вопросу в декабре 1970 года бью принят закон о возможности расторжения гражданских браков. Попытки помещать принятию данного закона путем обращения к референдуму и в конституционный суд оказались тщетными.

В основе норм, регулирующих развод, лежит идея о том, что супруга более не в состоянии сохранить брак. Судья объявляет о расторжении брака, лишь когда уже нет надежды на то, что духовный и физический союз между супругами может быть сохранен или вновь восстановлен. Согласно закону, брак признается расторгнутым, если супруги жили раздельно по крайней мере в течение пяти лет и при этом судом доказано, что это произошло по их обоюдному согласию. При отсутствии обоюдного согласия развод признается судом, если совместная жизнь становится невыносимой. Брак признается расторгнутым и в случае, если супруг-ответчик предпринимал попытку покушения на убийство супруга-истца или детей либо истязал их или если он был осужден по крайней мере на 15 лет лишения свободы либо совершил преступление против добрых нравов. Кроме того, развод возможен и в случае, если супруг-ответчик является иностранцем, уже добившимся развода у себя на родине.

б) В Испании развитие права характеризуется живучестью до сих пор действующего местного права (fueros), которое сформировалось в средние века в отдельных провинциях, сельских местностях и в малых городах. Особенно важное значение приобрел свод XIII века под названием «Семи-книжье» (Las siete Partidas), имевший силу закона в Кастилии. Он находился под сильным влиянием римского права и постепенно стал играть роль субсидиарного источника в местном праве других провинций. Вплоть до XIX века отличительной чертой испанского права является так называемая «система местных законодательств» (fuero sistema).

Согласно этой системе, наибольшей юридической силой обладала вся совокупность (compilaciones) королевских законов и указов, действие которых распространялось на всю территорию Испании, Затем шло местное обычное право провинции и, наконец, «Семикнижье».

Когда в ХГХ веке под влиянием ГК Франции стали разрабатываться планы унификации испанского гражданского права, противоречия в местном обычном праве отдельных провинций так и не были преодолены. Поэтому довольствовались проведением лишь самых неотложных реформ в области земельного права и ипотеки путем принятия специальных законов. К 1829 году было кодифицировано лишь торговое право на основе ФГК. В 1885 году оно было существенно модернизировано. А ГК был принят только в 1889 году, он действует и поныне. Однако в этом кодексе сильное влияние ГКФ чувствуется исключительно в обязательственном праве, причем создатели испанского кодекса в этой области удовлетворились по преимуществу простым переводом французских текстов. Но в семейном и наследственном праве кодекс воспринял многочисленные институты обычного испанского права, особенно кастильского права. Что же касается форм бракосочетания, ничтожности и оспоримости браков, то в отношении католиков действует каноническое право.

Даже введение в Испании ГК не привело к окончательной унификации ее права. Единообразно на всей территории Испании действуют лишь его раздел, посвященный семейному праву, и общие нормы вводной части о введении его в силу, равно как и коллизионные нормы.

Остальные части ГК действовали лишь субсидиарно в провинциях с системой местного права (ст. 12). К этим провинциям, занимающим почти четверть территории материковой Испании, принадлежали наиболее важные в экономическом и культурном отношении провинции Северной Испании, такие как Каталония (с Барселоной), баскские провинции Альба, Бискайя (с Бильбао и Памплоной), Галисия (с Ла-Ко-руньей). Эти провинции до сих пор (или вновь) очень склонны к сепаратизму. Делаются попытки кодифицировать обычное право этих провинций, которое содержит слишком разнородный по своему историческому происхождению нормативный материал. Например, обычное право провинции Арагон уже в 1925 году было объединено и введено в действие в качестве приложения к ГК. В большинстве других провинций оно также в последние годы получило силу закона в форме писаного права. Кодификация обычного права должна не только служить ясности законодательства, но и стать основой для будущей кодификации гражданского права страны. Эту же цель преследует и практика Вер-

ховного суда Испании, который для восполнения пробелов и устранения неясностей в обычном праве опирается на правовые идеи общности испанского права. И в этом поддержкой ему служит ст. 6 ПК, согласно которой судья в случае отсутствия требуемой законодательной нормы обязан применять местные обычаи и, кроме того, обращаться «к общим принципам права» (в целом по данному вопросу см. Hierneis. Das besondere Erbrecht des sogenannten Foralrechtsgebiete Spaniens, 1966).

в) Португалия с XV века имеет относительно унифицированное право. Это произошло благодаря указам короля Альфонса V. В дальнейшем короли, и особенно Филипп III в 1603 году, неоднократно подтверждали действие этих указов, придавали им новую редакцию, расширяли сферу их действия и одновременно сужали сферу действия обычаев и канонического права как субсидиарных источников права. Тенденция провести современную кодификацию права в Португалии начинает отчетливо проявляться в начале XIX века. Но из-за бесконечных политических неурядиц между либералами и сторонниками реставрации поначалу не получила должного развития. Лишь потребность в международном товарообмене привела к кодификации в 1833 году этого права, и то благодаря персональным усилиям Ферейры Борхеса (Fereira Borges). В основу кодекса было положено французское право. В 1888 году была принята более строгая и современная редакция торгового кодекса. В ней были учтены положения уже действовавших в то время торговых кодексов Италии и Испании. Разработку ГК провел профессор Коим-брского университета Сеабра (Seabra). Его проект был одобрен парламентом и королем. ГК вступил в силу в 1867 году. Стиль и система португальского кодекса существенно отличаются от французского ГК. И буквально во всем проявляется та его особенность, что он был создан одним теоретиком права.

В системе кодекса чувствуется явная надуманность. Например, это относится к структуре обширнейшей части II ГК, в которой речь идет о приобретении прав. Ее первый раздел посвящен правам, приобретаемым в результате деятельности или волеизъявления без содействия третьих лиц (например, в случае давности или по авторскому праву). Во втором разделе рассматриваются права, приобретаемые при участии третьих лиц (например, договорное право; ипотека, имущественные отношения супругов). И наконец, в третьем разделе речь идет о правах, которые возникают в результате действий

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: