Разрушение остроготами городских укреплений

Если Тотила захватывал какой-либо город в Италии, он, как правило, разрушал часть городских стен или же вообще сравнивал стены с землей. До него Виттиг уже уменьшил вполовину высоту стен городов Пизаурума (Пезаро) и Фануса (Фано) на Адриатическом побережье и разрушил стены Милана, однако он пощадил стены Рима и некоторых других городов 37. Тотила взялся за эту работу более основательно. Он собирался полностью разрушить стены Неаполя, но, разрушив только часть из них, остановился, и остатки городских стен уцелели 38. Он полностью разрушил стены городов Сполето и Беневент 39. Он разобрал укрепления Тибура (Тиволи), но впоследствии ему пришлось их восстановить 40. Когда 17 декабря 546 года он захватил Рим, перед ним встал вопрос: что делать с городом? Поначалу он решил стереть Рим с лица земли (задача, которая могла бы оказаться трудновыполнимой). Затем он начал сносить городские укрепления. Он раз рушил их в нескольких местах, так что примерно одна треть (по нашим источникам) всей окружности стен была уничтожена, при том что стены Аврелиана тянулись вокруг города на двенадцать миль. Некоторые части Рима он предал огню, но затем отошел от этой практики 41. Именно тогда Вечный город на сорок или более дней оказался необитаемым. Там не было никого, кроме диких зверей. Кажется, это был единственный раз, когда Рим был в таком запустении, с тех самых дней, когда Ромул и Рем тринадцатью столетиями раньше основали этот город 42.

То, что остроготы всегда разрушали укрепления захваченных ими горо дов, можно объяснить двумя причинами. Во-первых, они хорошо знали, что если укрепления останутся на своем месте и позднее город вновь попа дет в руки византийцев, то остроготам опять придется начинать долгую изнурительную осаду. В то же время Пизаурум и Фанус, где Виттиг разру шил укрепления, как выяснилось, уже не представляли никакой опасно сти 43. Поэтому Тотила снес стены Беневента «с тем, чтобы войско, пришед шее из Византии, не могло использовать город как свой опорный пункт и причинять неприятности готам» 44. Однако то, чего готы боялись больше всего, произошло в самом Риме. Как мы уже говорили, они не до конца разрушили городские укрепления Рима, и теперь Велизарий снова был там, и стены снова защищали его. Прокопий приписывает Тотиле речь, в кото-

рой король обсуждает эту проблему после того, как некоторые из знатных готов осудили его за то, что он в свое время не до конца разрушил город 45.

У остороготов была и другая причина разрушать захваченные ими города, и эта причина может показаться несколько неожиданной. Прокопий неоднократно подчеркивает страстное желание готов покончить с осадами городов и заставить византийцев встретиться с ними в решительном сражении. По его словам, в вышеупомянутой речи Тотила заявил: «Когда мы взяли Беневент, мы снесли стены и сразу же захватили другие города, в которых мы решили таким же образом снести оборонительные стены, чтобы армия неприятеля не имела опорной базы для ведения стратегичес ких военный действий, а была бы вынуждена немедленно спуститься на равнину и сразиться с нами». Когда Тотила захватил Неаполь, «он начал сносить стены Неаполя с тем, чтобы византийцы не смогли, захватив го род вновь, использовать его как мощную базу и наносить удары готам; он хотел раз и навсегда победить или проиграть в открытом бою на равнине, а не вести затяжную борьбу с использованием разных приемов и хитрос тей». Сказанное относится к 543 году. А в 550 году Тотила вновь появился в окрестностях города Центумцеллы (Чивитавеккья) на пути в Сицилию, которую он намеревался повторно завоевать. В городе находился много численный византийский гарнизон, и король призвал его без промедле ния покинуть город и сразиться с ним в решающей битве 46. Таким обра зом, в течение всего своего царствования Тотила стремился не только к открытой схватке с мелкими или второстепенными византийскими сила ми — с ними, как мы видели, он часто сталкивался и побеждал их в нео жиданном нападении или в засаде. Нет, король желал встретиться в битве с основными силами захватчиков и уничтожить их.

Единственное, что, на мой взгляд, может объяснить поведение Тоти- лы, это то, что он, как и Виттиг до него, не осознавал превосходства кон ного лучника над конным копьеносцем. Трудно поверить, что за все один надцать лет царствования эта мысль его ни разу не посещала. Он действительно, судя по всему, не провел никаких тактических реформ в своей армии и уж наверняка не научил своих кавалеристов обращаться с луком и стрелами 47.

Несомненно, стратегические идеи Тотилы были дерзкими. Человека, который сумел в 550 году захватить Сицилию, в то время как оба берега Мессинского пролива (не говоря уже о других крепостях) были в руках византийцев, не назовешь плохим стратегом. Человек, который осенью 551 года послал флот из 300 кораблей на завоевание Корфу и побережья Далмации и в том же году захватил и подчинил себе Корсику и Сарди нию, не был робким сторонником обороны. Его дипломатические иници ативы были столь же смелыми. Он, возможно, вел переговоры со славяна ми и наверняка с франками 48. Но при этом, насколько мы знаем, он не внес никаких изменений в тактику и оснащение своей основной военной силы — кавалерии. То, что Велизарий сразу же заметил во время той пер-

вой ожесточенной стычки у стен Рима — превосходство конного лучника над конным копьеносцем, — Тотила или не заметил, или, если заметил, то не придал этому значения. Возможно, он просто понял, что ничего не может с этим поделать.

Битва на море

Одна из загадок военной деятельности Тотилы заключается в следую щем: почему он пытался одержать победу в морских сражениях? Ведь море было той стихией, с которой готы почти не имели дела и о которой мало что знали. Правда, Теодерих Острогот в последние годы своего цар ствования строил планы создания остроготского флота из 1000 dromones для доставки грузов и борьбы с флотом неприятеля 49. Но, видимо, до кон ца этот план так и не был осуществлен. Несколько раз за время войны готы снаряжали корабли. У нас есть сведения о том, что Виттиг смог выслать «много» кораблей против Салоны 50. Есть несколько упоминаний о том, что в распоряжении Тотилы были dromones 51. Но в 551 году остроготские войска на кораблях числом не менее 300 пересекли Адриатику, опу стошили остров Корфу и несколько соседних островов, затем направи лись к Греции, где разграбили три города и чинили препятствия римскому судоходству. Вслед за этим произошло решающее событие. Недалеко от Сены Галльской (современная Сеногаллия), в семнадцати милях к северу от Анконы состоялось морское сражение между другой готской флотилией, состоявшей из сорока семи кораблей, и византийской эскадрой из пя тидесяти кораблей. Прокопий так живо и подробно описывает это собы тие, что этим описанием нельзя не восхищаться. Я не до конца понимаю, какое значение имела эта битва. По словам Прокопия, римские команди ры говорили своим подчиненным перед началом битвы, что она будет иметь решающее значение для исхода всей войны 52, но, похоже, при этом командиры имели в виду не столько морское сражение, столько стратегическую важность обороны Анконы. Их мнение оказалось вполне обоснованным. Битва окончилась сокрушительным поражением готов, и Проко пий дает по этому поводу неожиданный комментарий: «Эта битва в большей степени разрушила самоуверенность и мощь Тотилы и готов» 53. Это подтверждается тем, что вскоре готы под угрозой голода вынуждены были отдать четыре крепости в Сицилии, которые они до тех пор удерживали: новость о поражении на море лишила защитников крепостей остатков мужества, хотя, впрочем, и до того их моральное состояние было не высоким 54. Не совсем понятно, почему события, происходившие на море, имели такие серьезные последствия. Все же морские сражения не могли быть для готов смыслом их жизни. Единственное правдоподобное объяснение можно найти в том же сочинении Прокопия, где он говорит, что кораблями командовали знатнейшие из готов ( logimoi ) 55. Возможно, что в

Часть вторая. ИТАЛИЯ

V. Завоевание Италии Византией: военные проблемы

битве у Сеногаллии погибло необычно большое количество готских пра вителей. Иначе трудно объяснить, почему это событие имело такое колос сальное значение.

В конце лета 551 года, еще до битвы у Сеногаллии, Тотила решил за хватить Корсику и Сардинию. Прокопий не сообщает о его возможных мотивах. Может быть, он решил таким способом поднять моральный дух своих воинов? Или он просто неправильно оценил обстановку? Во вся ком случае, во время последовавших событий, которые оказались крити ческими для Тотилы, его войска оказались раздробленными. Когда визан тийцы, осажденные готами в Кротоне, неожиданно прорвали осаду, боевой дух готов упал низко как никогда, вплоть до того, что осаждавших охватила паника 56. В результате падения крепостей в Сицилии и поражения на море готы, согласно Прокопию, «находились в состоянии глубокой трево ги и начали испытывать отчаяние от войны, не имея теперь никакой на дежды» 57. Непосредственным результатом прорыва осады Кротона было то, что готские гарнизоны в Таренте и Ахеронтии начали переговоры о сдаче, так как их боевой дух был сломлен 58.

По мере того как тучи над ним сгущались, Тотила отчаянно пытался, как неоднократно в прошлом, достичь договоренности с Юстинианом (с. 72). Но Юстиниан не принял послов Тотилы, которые привезли с со бой условия договора. Целью императора, по словам древнего автора, было уничтожить из памяти Римской империи само слово «готы» 59.

Успехи остроготов

Вскоре после того, как его корабли отплыли на завоевание Корсики и Сардинии, Тотила наконец получил шанс, которого ждал много лет. Ос новные силы подкрепленной византийской армии выступили от Равенны к югу, нанесли удар где-то к западу от Аримина (который все еще нахо дился в руках готов) и двинулись в сторону Рима по Фламиниевой дороге. Когда эти известия дошли до Тотилы, он решил не упустить свой шанс, о котором столько мечтал. Он двинулся к северу по той же дороге, и армии противников сошлись в Апеннинах в местечке, которое Прокопий называет Тадинум (хотя топография последовавшей за этим битвы не совсем ясна, так как Прокопий не был ее очевидцем) 60. Неподалеку находились некие памятники, называемые Busta Gallorum, то есть «могилы галлов». Это название увековечило некую давно забытую победу, одержанную древ ними римлянами-республиканцами над кельтами почти за тысячу лет до этого. К этому времени боевой дух византийцев был уже восстановлен после чумы 542-543 годов и поражений, нанесенных им Тотилой в пред шествующие годы. По прибытии в Буста Галлорум Тотила, по-видимому, был неприятно поражен, увидев, что противостоящая ему армия гораздо многочисленнее его собственной. За время войны такое, пожалуй, случи-

лось впервые. Насколько нам известно, готской армии, насчитывавшей от ] 5 000 до 20 000 готов и перебежчиков, противостояла византийская армия, состоявшая из по меньшей мере 25 000-30000 человек 61. Тотила, ве роятно, не знал того важного факта, что византийской армией командует престарелый армянин-евнух. Этого евнуха звали Нарзес, и это был военачальник, который, как показала история, был не менее талантлив, чем сам Велизарий 62.

Перед самым началом битвы Тотила дал своим воинам приказ сра жаться только копьями и ни в коем случае не применять луки или какое- либо иное оружие 63. Прокопий находит этот приказ необъяснимым. Более того, я не слышал ни об одном удовлетворительном объяснении этого странного приказа. Тактика, выбранная Тотилой, была самоубийственной. В наиважнейший момент жизни он не смог проявить своих способно стей. Полководческий талант, принесший столько побед над византийцами, покинул его именно тогда, когда он более всего в нем нуждался. Его кавалерия была практически уничтожена византийскими лучниками, причем в своем паническом отступлении всадники увлекли за собой готскую пехоту и все они, потеряв голову, бросились бежать, «напуганные так, как будто на них напали привидения или как будто враги поражали их с неба» 64. Шесть тысяч воинов погибли в этой битве, многие сдались в плен, после чего византийцы безжалостно казнили всех пленных. Перебежчики из римской армии сражались до конца, и из них не выжил почти никто 65. Сам Тотила или погиб на поле боя, или же был убит при отступлении.

Как нам оценивать Тотилу? Прежде всего отметим, что за все время второго пребывания в Италии (544-549 годы) Велизарию — этому великому военачальнику — не удалось одержать ни одной победы 66. Ему не хватало войск из-за того, что Юстиниан истощил ресурсы Империи, и кроме того, эпидемия чумы 542-543 годов унесла жизни многих из тех, кто мог бы стать римским солдатом. Даже его преданный секретарь Про копий признает, что в 549 году «Велизарий вернулся в Византию без вся кой славы, ибо за все пять лет в Италии он ни разу не высадился где-либо за пределами городских стен и дойти куда-либо по суше у него тоже не хватало сил. В течение всего этого времени он скрывался в бегстве, по стоянно переплывая от одного приморского укрепления к другому вдоль берега». В своей «Тайной истории» Прокопий повторяет эту оценку и до бавляет, что «Тотила страстно желал схватиться с ним вне городских стен, но он его так и не нашел, ибо и Велизарий, и вся римская армия были охвачены глубоким страхом» 67. Очевидно, Тотила был неординарным во еначальником, раз он смог целых пять лет держать Велизария в таком напряжении, заставляя его красться вдоль итальянского побережья. Можно сказать, что Тотиле удалось задержать движение истории на одиннадцать лет. Он подобен тем благородным, но обреченным героям, среди ко торых — Верцингеториг, Каратак и многие другие; все они храбро сражались за независимость своей менее развитой культуры, против аг-

Часть вторая. ИТАЛИЯ

VI. Завоевание Италии византийцами: общественное мнение

рессии другой, более развитой. Мы не знаем, что выиграла бы Италия в том случае, если бы Тотиле удалось противостоять завоевательным стрем лениям Юстиниана 68. В связи с этим можно вспомнить два эпизода. В 539 году готы захватили Милан. Город сдался под угрозой голодной смерти. Согласно договоренности с местным гарнизоном готы дали войскам воз можность уйти, после чего хладнокровно перерезали все мужское насе ление города, а женщин отдали бургундам в качестве рабынь 64. Во време на этих чудовищных злодеяний Милан был, по словам Прокопия, вторым по величине и населенности городом Италии 70. Следовательно, он вполне мог быть вторым по значению городом Западной Европы, и какой ужаса ющий конец его настиг! По этому поводу Бари замечает 71: «В длинной серии преднамеренных зверств, запечатленной в истории человечества, миланская бойня — одно из самых кровавых... во времена Аттилы ниче го подобного по жестокости не происходило... Это дает нам представле ние об истинной природе остроготов, которые, как некоторые считают, были самыми многообещающими из германцев — завоевателей Европы». Жители Италии вынесли урок из этих событий.

Следующая история такова. Когда в 544 году остроготы захватили Ти- бур (Тиволи), они предали смерти всех жителей (включая епископа горо да) и сделали это с такой отвратительной жестокостью, что Прокопий отказывается описывать эту жуткую сцену; он считает, что нельзя остав лять для потомков описание подобной бесчеловечности 72. Нам неизвест но, что об этих двух событиях думал Юстиниан. Наверняка он что-то думал о Милане, так как брат Папы, занимавшего престол в этот год, был в Милане и, чудом выбравшись оттуда, добрался до Константинополя и лично рассказал императору о том, что произошло. Велизарий также послал императору специальное сообщение об этом событии 73. Однако мы не знаем, что сам император об этом думал.

Военные загадки

Таким образом, даже в изучении военного аспекта завоевания Италии византийцами достаточно проблем и загадок. Например, почему только в самый последний момент Велизарий решил выяснить самые элементарные факты о том, как воюет его противник? Почему до начала кампании ни он, ни его штаб почти ничего не предприняли для того, чтобы выяснить все возможные детали о неприятеле? И как могло случиться, что за все время своего царствования Виттиг так и не заметил проблемы конных лучников? Те же самые купцы и другие путешественники, которые могли рассказать Велизарию о вандалах и остроготах, вполне могли рассказать вандалам и остроготам о византийцах. Наверняка дальновидный остроготский вождь постарался бы побольше узнать о военных методах византийцев, даже если бы у него не было или почти не было оснований ожидать нападения со

стороны Византии. И это вдвойне верно, если Теодерих считал, что нападения на его королевство можно ожидать только с востока: считается, что об этом свидетельствует географическое расположение поселений, основан ных его преемниками в Италии 74. В годы между падением империи Аттилы и походом Теодериха в Италию в 489 году у остроготов была неоднократ ная возможность наблюдать византийскую армию в действии. Может быть, из этого следует, что роль конных лучников выросла в более поздний пери од, с 489 по 536 год? Но даже если это так, все же готские военачальники должны были бы заметить эти перемены.

Остроготы, впрочем, точно так же не ожидали появления франкских пеших воинов с топорами, которые те умели метать с убийственной точ ностью. Во всяком случае, военачальники VI века с обеих сторон прояв ляли такую близорукость, какая была бы немыслима у Юлия Цезаря и у многих других.

Я предположил, что Тотила противопоставил конным лучникам эффект неожиданного нападения. Это только частичное объяснение. Из того, что сообщает Прокопий, не совсем понятно, что он еще мог сделать. Но почему тогда он постоянно пытался вызвать византийцев на решающее сражение? А как понять его довольно пассивный метод захвата укрепленных горо дов — взятие их измором? Конечно, не надо забывать, что в древности взятие любого хорошо укрепленного города было делом трудным, трудным даже для римлян на пике их могущества. Кроме того, зачем Тотила в 551 году бросился далеко на запад на завоевание Корсики и Сардинии? Какое отно шение имела Корсика и Сардиния к его великому противнику — Византии? И наконец, власть на море. Во время морского сражения у Сеногаллии слу чилось нечто, чего мы не знаем. Прокопий, видимо, осознавал значение этой битвы, но я не уверен, что он понимал, в чем именно состоит это значение. И конечно, он далеко не все знал о битве в Буста Галлорум.

Предстоит еще много работы по изучению завоевания Италии визан тийцами. И вряд ли кто-то из исследователей будет сожалеть о поражении тех, чьи руки были обагрены кровью жителей Тиволи и Милана.

VI. Завоевание Италии византийцами: общественное мнение

В 493 году остроготы под командованием короля Теодериха взяли в свои руки правление Италией с согласия константинопольского императора Во сточной Римской империи. В этих условиях уровень их жизни, очевидно, значительно вырос по сравнению с первой половиной столетия, когда они были затеряны в глубине империи Аттилы, и гунны набрасывались на их

Часть вторая. ИТАЛИЯ

VI. Завоевание Италии византийцами: общественное мнение

запасы продовольствия, «как волки», по словам древних авторов'. В Ита лии готы расселились в обширных имениях долины По и в других местах, 2 и в дополнение к доходу, который каждый готский солдат, прямо или кос венно, получал от этих имений, ему также выплачивалась ежегодная субсидия от короля в размере около пяти solidi. Когда готский солдат находился на военной службе, участвуя в боевых действиях или же служа в гарнизоне, он также получал «довольствие» {аппопаё) натурой или деньгами 3. Таким образом, учитывая его доход от землевладения, субсидию, военное довольствие и, возможно, зарплату, если он занимал какой-либо официальный административный пост, не говоря уже о трофеях, захваченных во время по ходов, его положение действительно сильно отличалось от положения его отца или деда, голодавших под властью гуннов.

Однако резкое повышение благосостояния само по себе не гасит этнические конфликты и нетерпимость. В своих письмах Теодерих часто под черкивает, что готы не должны угнетать италийцев, не должны грабить их и опустошать их посевы; они должны стараться жить с италийцами в мире и дружбе. Без устали, с самыми благородными намерениями он при зывает их вести себя прилично. Действительно, враждебное отношение рядовых готов к италийцам проявлялось постоянно, и король использо вал любую возможность призвать своих подданных сдерживать себя. Бли же всего его душе было принцип civilitas. Он не упускает случая пропагандировать его и рекомендовать другим. Civilitas означает поддержание мира и порядка, этническую гармонию, запрет агрессии и насилия. Од ним словом, это означает цивилизованную жизнь, цивилизацию 4.

Необходимость в увещеваниях, однако, не исчезала. В одном из своих писем Теодерих обращается ко «всем готам, живущим в Пицене и Сам- нии», приказывая им явиться к нему 6 июня (дело происходило в один из последних годов его царствования) для получения своих субсидий; он требует, чтобы по дороге они не совершали злодеяний, не опустошали посевов и пастбищ италийских землевладельцев 5. Горе было тем рим ским хозяйствам, которые оказывались на пути готской армии! Когда гот ское войско проходило через Коттиевы Альпы в 509 году на пути из Ита лии в Галлию, ущерб, который они причинили хозяевам земель, лежавших на их пути, был так велик, что Теодериху пришлось освободить эти земли от налогов: местность выглядела, как после сильного паводка, когда вода смывает все на своем пути. В 508 году он посчитал своим долгом выслать одному епископу 1500 solidi для раздачи тем жителям провинции, которые понесли убытки «во время прохождения нашей армии через их дома» 6. Желание установить этническую гармонию было доминантой всей его внутренней политики 7. С первого дня царствования до своей смерти в 526 году он боролся за достижение этой благородной цели. Стремление к гармонии между обеими нациями, которое определяло его действия год за годом, десятилетие за десятилетием, делает его выдающимся, уникаль ным политиком не только VI века, но и многих последующих лет. Но он

шел против ветра и против течения, и то, что ему много лет это удавалось, просто удивительно. Фактор взаимной враждебности готов и италийцев, существовавшей даже в мирное время, нельзя недооценивать, если мы хотим понять историю завоевания Италии византийцами. Нельзя забы вать, что готы и италийцы отличались друг от друга языком, религией, традициями, обычаями и даже законами.

Когда в 526 году Теодерих умер, его дочь Амаласунта стала регентшей при своем несовершеннолетнем сыне Аталарихе. Одним из первых ее действий стало издание прокламации, в которой она подчеркивала (в духе своего отца) блага этнической гармонии и обещала, что при ней политика в отношении готов и римлян останется прежней 8. Однако были две причины, которые привели к ее ссоре с некоторыми из подданных. Во-пер вых, она не могла командовать армией во время войны, а с точки зрения многих готов, готский правитель должен был быть храбрым и славным воином. Разве война не была любимейшим занятием варваров? Разве сам Теодерих не говорил, что «для воинственного народа проверить себя в деле — это удовольствие»? 9 Во-вторых, несмотря на долгие годы мирной политики Теодериха, основная масса готов все еще была настроена весьма враждебно по отношению к италийцам, оставаясь при этом буйной и непослушной, а Амаласунта «не давала им осуществить их страстное желание нанести италийцам вред». Готов раздражало то, что она вела себя как римлянка, а больше всего им не нравилось то, как она воспитывала своего сына Аталариха, короля. Они не хотели, чтобы ими правил гот, похожий на римлянина, и когда Амаласунта начала обучать сына в римских традициях, многие готы открыто запротестовали. Они хотели, чтобы их королем был мужчина, и такой мужчина, который будет «отважен в бою и славен». Они хотели, чтобы ими управляли более «варварским» способом. Они цитировали Теодериха, который говорил, что «тот, кто в детстве боялся плетки учителя, никогда не сможет хладнокровно проти востоять мечу и копью». Или, как говорит Гиббон, принц должен «обучаться, как подобает отважному готу, в обществе равных себе и в велико лепном невежестве своих предков». Однажды, когда Амаласунта, застав мальчика за какой-то шалостью в его комнате, наказала его и он в слезах ушел на мужскую половину дворца, это вызвало всеобщее возмущение. Многие, хотя и не все готы были недовольны королевой, и среди недовольных была большая часть готской знати.

1. Готские правители ведут переговоры

В конце концов, положение королевы стало настолько неустойчивым, что она начала тайные переговоры с Юстинианом в надежде найти убе жище в Восточной империи на тот случай, если ей придется бежать из Италии. При этом она предложила привезти с собой фантастическую сум-

Часть вторая. ИТАЛИЯ

VI. Завоевание Италии византийцами: общественное мнение

му в 2 880 000 solidi \ u Еще до того, как 2 октября 534 года Аталарих умер, его мать совершила удивительный поступок: она предложила Юстиниану отдать ему Италию. Свое предложение она сформулировала ясно и под робно 12. Ее личная безопасность была для нее более важна, чем независи мость ее народа. Конечно, с конституционной точки зрения ее предложение было вполне оправданным: она предложила Юстиниану то, что ему и так принадлежало по закону. Тем не менее, по словам Бари, ее предложе ние было «актом величайшего предательства по отношению к собствен ному народу» 13. Когда сын умер, она попыталась упрочить свое положе ние тем, что передала трон своему двоюродному брату Теодату, сыну сестры Теодериха. Худший выбор сделать было невозможно. Теодат владел обширными имениями в Тоскане и расширял свои владения жестоки ми и непопулярными средствами. Военные устремления готов ему были безразличны, и в то время, когда он не был занят захватом новых земель, он изучал латинскую литературу и философию Платона. Не случайно ему, единственному из остроготских королей Италии, посвятил свои стихи латинский поэт 14. Словом, он был почти полностью романизированным готом, именно таким человеком, какого готы не хотели видеть своим ко ролем. Даже сильнее, чем Амаласунта, он стремился договориться с Юстинианом. Еще до смерти Амаласунты он также начал тайные переговоры с императором, предлагая передать Тоскану правительству Восточ ной империи при условии, что он проведет остаток своих дней в Визан тии в качестве сенатора с солидным личным доходом 15.

Нет нужды пересказывать историю о том, как Теодат организовал убий ство Амаласунты и как Юстиниан использовал это убийство в качестве предлога для нападения на Италию. В июне 535 года началась великая война, через восемнадцать лет закончившаяся гибелью Италии и пораже нием остроготов. В первый год войны Теодат сделал Юстиниану еще одно предложение: если император предоставит ему имения с доходом в 86400 solidi, то он передаст ему все итальянское королевство 16. Зять Тео- дата пошел тем же путем: стоило Велизарию высадиться в Регии, как этот человек, имя которого было Эбримут, или Эвермут, или же Эбримус, вме сте со своими подчиненными, которых Теодат послал защищать Мессин- ский пролив, перешел на сторону византийцев. Предателя тут же напра вили в Константинополь, где он получил щедрые дары и статус патриция. Одним этим шагом он заполучил то, о чем мечтал Теодат, сидя на своем шатающемся троне 17.

В конце 536 года, после потери Далмации, Сицилии и даже Неаполя, Теодат был смещен и убит своими приближенными. На его место они посадили Виттига. Когда Кассиодор восхищается Виттигом, он упоминает только его полководческие качества, но ни слова не говорит о каких- либо его культурных достижениях 18. Вероятно, Виттиг не был романизированным готом, любителем поэзии и Платона. Его правление окончилось весной 549 года, после целой серии сокрушительных побед, одержанных

над ним Велизарием. Готы не были довольны правлением Виттига, и причиной тому было преследовавшее его чудовищное невезение. Моральное состояние готов было плачевным, и это хорошо видно на примере того, как вели себя гарнизоны двух тосканских городов — Тудеры и Клузия. В середине 538 года, узнав о том, что Велизарий выехал из Рима и дви жется в их сторону, они не стали дожидаться его. Они сразу сдали оба города, поставив единственное условие — что им сохранят жизнь 19. Ни чего подобного этой капитуляции никогда не было и не будет вплоть до самых последних месяцев войны, когда стало ясно, что все уже кончено 20. В 540 году готы страдали от жестокого голода. Вследствие этого они сде лали Велизарию неожиданное предложение: они согласны свергнуть Вит тига и объявить самого Велизария ни много ни мало как императором Западной империи и королем готов. (Заметим, что они намеревались ос таваться частью Империи; у них не было стремления создать независи мое королевство, см. с. 69.) Это странное предложение было высказано готскими вождями, пользовавшимися поддержкой самого Виттига 21. Они страшились того, что, если поражения будут следовать одно за другим, их в конце концов заставят покинуть Италию и поселиться где-нибудь вбли зи границ Византии — то есть именно того, к чему так стремились Теодат, Амаласунта и подобные им 22.

Велизарий дал им понять, что готов принять это предложение, вошел в Равенну (которая иначе оставалась бы практически неприступной) и затем уехал в Константинополь в сопровождении Виттига и группы знат ных готов. Виттиг получил звание патриция и имение вблизи Персии, где он успел прожить два года 23. В годы своего злосчастного правления он не испытывал искушения отдать Италию врагу и в этом было его фундаментальное отличие от Амаласунты и Теодата. Однако в конце концов имен но это он и сделал. При этом он получил то вознаграждение, за которое предыдущие правители готовы были заплатить любую цену. Кроме того, тот факт, что Юстиниан даровал ему звание патриция, скорее всего, озна чает, что Виттигу даже пришлось сменить арианскую веру на учение Ни- кеи. Виттиг капитулировал один раз, но эта капитуляция была полной 24. На этом, однако, война не закончилась. После того как Виттиг сложил оружие, около тысячи его воинов продолжали борьбу. Они удерживали Павию и Верону, а вскоре заняли Лигурию и Венецианскую область. По причинам, которые нам неизвестны, они посчитали себя обязанными при нять в качестве своего вождя германца из племени ругов (с. 112) по имени Эрарих. Он правил не больше пяти месяцев, но за этот короткий срок успел вступить на уже знакомый нам путь. Эрарих начал тайные переговоры с Юстинианом, обещая отказаться от власти над остроготами и их союзниками и отдать ту часть Италии, которая находилась под его контролем, в обмен на значительную сумму денег и звание патриция 25.

Итак, в течение нескольких лет один готский монарх за другим пред лагали Юстиниану Италию в обмен на высокое и надежное положение в

восточном римском обществе и солидный доход. Один из правителей, Виттиг, на деле осуществил эту сделку, хотя, как это ни парадоксально, он пошел на это с гораздо меньшей охотой, чем остальные, у которых это не получилось. Своим готским подданным они, конечно, всегда могли объ яснить (хотя нам не известно о каких-либо объяснениях с их стороны), что ничего противозаконного не происходит. Италия всегда принадлежа ла римским императорам, это признавали и Одоакр, и Теодерих. Так что их преемники просто предлагали Юстиниану то, на что он имел всеми признанное право. Теперь он, приняв их предложения, будет править Ита лией напрямую, а не через королей-варваров. Мы мало знаем о взглядах Эрариха, но и Амаласунта, и Теодат (и, несомненно, Матасунта, о которой я ради краткости не говорил) чувствовали отвращение к воинствен ным и грубым нравам своих подданных и желали стать частью цивилизо ванного римского общества. Вероятно, для большинства их подданных этот аргумент не был убедительным, но для некоторых или даже для всех членов готской верхушки, в том числе и для Эрариха, римская цивилиза ция была крайне привлекательной. Латинская литература и философия Платона были им ближе, чем меч и копье. Все дело было в том, что в процессе вхождения в Римскую империю и расселения на римских имениях остроготская знать, чей образ жизни уже мало отличался от образа жизни римских землевладельцев, в большой степени романизировалась. До завоевания Италии византийцами и в первые годы войны основная масса остроготов представляла собой диких, воинственных и агрессив ных варваров, всегда готовых к нападениям и грабежам и враждебных к италийцам, среди которых они жили. У них почти не было своей культу ры, но они яростно отстаивали свою независимость. Римская цивилиза ция, прелести римского общества и его достижения не казались им при влекательными. С другой стороны, многие из вождей ценили удовольствия и комфорт, которые давала римская цивилизация, и мечтали любой ценой навсегда покинуть Италию и получить место в византийском обществе вблизи Константинополя. В то же время именно боязнь того, что им придется уйти из Италии и поселиться вблизи Византии, не позволила основ ной массе остроготов сдаться Велизарию в 540 году 26. Таким образом, остроготы вступили в войну уже глубоко разделенным обществом. Знать стремилась к компромиссу и даже была готова продать свой народ в об мен на возможность стать частью высшего восточноримского общества, конечно, с соответствующим доходом.

Готы — солдаты и поселенцы

Неудивительно, что в подробном и обстоятельном описании готской вой ны Прокопия мы почти не встречаем случаев перехода рядовых готских воинов на сторону Юстиниана. В 540 году в Коттиевых Альпах готы сда-

лись, узнав о том, что их женщины и дети захвачены византийцами, хотя, как ни странно, Велизарий еще до этого получил сообщение о том, что они хотят присоединиться к нему 27. Но это было исключением из правила. В це лом готы сражались упорно и решительно почти до самого конца войны, несмотря на то, что у них много лет не было достойного военачальника, и на то, что они уступали неприятелю в вооружении и тактике (хотя не в численности, по крайней мере до последнего периода войны) 28. Например, оборона Ауксима (Осимо) представляет собой поразительный пример их храбрости и стойкости 29. Они показали свою верность тем варварским иде алам, которые так раздражали Амаласунту. Мы знаем о двух случаях капи туляции готских поселенцев в отдаленных частях королевства — в Далмации и в Либурнии в 536 году (хотя войска, находившиеся там, отошли в Равенну), а также в Самнии в том же году, когда Питца и готы, поселивши еся там, сдали прибрежную часть Самния Велизарию. Это неудивительно, если учесть, что Питца владел обширными землями в этом районе 30. Пер вый серьезный акт предательства со стороны гота — Прокопий не сообщает нам его имени и статуса — произошел уже в последние недели суще ствования остроготского королевства, когда командующий готским флотом у западного побережья Италии передал свои корабли византийцам 31.

Готы убили Эрариха после пяти месяцев правления, а в сентябре или октябре 541 года назначили на его место Тотилу. (На его монетах его имя передается как Бадуила.) Возможно, они бы передумали, если бы узнали, что именно тогда, когда его избирали, он вел переговоры о сдаче Тарви-зия (Тревизо к северу от Венеции) вместе со всем готским гарнизоном, которым он командовал, византийскому военачальнику, находившемуся в Равенне. Он уже успел договориться о дате капитуляции 32. Это был его первый и последний акт измены народу. С того дня, когда он стал коро лем, и до самой смерти он сражался с византийцами с невиданной решимо стью и умением. Наконец готы нашли такого вождя, который не собирался их предавать.

Перебежчики-византийцы

Обратимся теперь к захватчикам. Византийские войска не проявляли той верности, какая была характерна для рядовых готских воинов. Мы знаем о многочисленных случаях перехода византийцев на сторону готов. Вообще, насколько мне известно, в древней истории больше нет приме ров такого массового дезертирства. Это происходило даже во время пер вого с<

⇐ Предыдущая1234567

Поделиться: