Не обращай внимания. Здесь все за тобой следят, но помешать тебе они не смогут.

- Черт! – только и сказал Витя себе же в ответ. А потом добавил: - Этого не может быть!

Он посмотрел на куст, растущий неподалеку. Большой закисший глаз расположился на зеленом листке и тоже смотрел на него. Витя сделал шаг назад, обходя куст стороной. Лист поворачивался вслед за ним. Как вдруг: глаз прыгнул – и оказался на листе, ближайшем к мальчику. Пятясь, Витя видел, как глаз, принадлежащий кусту, забрался на самую верхнюю веточку.

«Нет, это сон. Точно: сон! - пытался найти всему объяснение мальчик, продолжая пятиться. – И зачем нужно было ссориться с отцом? Это все библиотекарша – нажаловалась, что запустил в одного книжкой».

Ну, ты нюни-то не распускай! И при чем здесь Зоя Федоровна? Это Женька Пряников сам и рассказал твоему отцу. Ты лучше ищи, ищи!

- Что? Что искать?!

А то, что спрятал здесь лес, то и ищи!

«Нет. Все. Хватит. Валить отсюда надо, да побыстрее», – подумал Витя, встретившись с еще одним глазом, забравшемся в середину паутины, растянутой между двумя ветками несуразного платана, который почему-то напомнил огромный куст крыжовника.

Так, двигаясь спиной и совсем забыв об увиденной тропинке, мальчик Витя и наткнулся на это дерево. Высоченный сухой ствол, на котором не было ни коры, ни листьев, - лишь ощетинившиеся ветки, похожие на громадные растопыренные пальцы, - вибрировал и излучал непонятную для Вити энергию. Потрескавшийся глаз уставился на мальчика из небольшой дырки, – по-видимому, там когда-то был сучок, - и при каждом моргании из этого глаза сыпалась труха.

Ты нашел его!

- Что? С-сухое дерево?

Да нет же! Метеорит!

 

- Да. Я его нашел, – сказал Виктор дружелюбному призраку. – Он лежал под сухим деревом. Размером с детскую ладошку, немного горячий. Я забрал его домой.

- Ты ведь неспроста это сделал? Тобой кто-то руководил?

- Да. Этот странный голос, он звучал у меня в голове. Он мне словно подсказывал, куда идти, и что делать. Тогда, в детстве, я о нем забыл. – Виктор вздохнул. - Думаю, что всему виной было то место – с глазами на деревьях, с трупами грибников. Место, куда не залетают даже птицы!

Кажется, призрак усмехнулся. Виктор осекся. Болван! Он совсем забыл о рассказе самого Сашки, о его гибели. Еще бы Сашке не знать это место!

- Я точно помню глаза на деревьях. Все было так реалистично!.. А голос раздавался в голове: «Не бойся! Не бойся»!

- Ты же и сейчас слышишь этот голос?

- Да. Может быть, тот. А, может, и другой. Я не знаю, – усмехнулся Виктор. - Иногда он мне помогает. А иногда заставляет делать то, чего мне не хочется. Словно… словно…

- Будто в тебя кто-то вселился.

- Да, наверное. Можно сказать и так. Я хочу, чтобы все это прекратилось побыстрее. А теперь мне кажется: то страшное место из детства, о котором я забыл – оно теперь здесь, в Чернухино. Да, ты прав…Сашка. Чертовски прав! Здесь хорошее место для воспоминаний!

 

Витя не помнил, как попал домой. Еще даже не стемнело, но страшно хотелось спать. Попросив у отца прощения, он пожаловался на головокружение и залез в постель. Перед тем он успел спрятать метеорит.

Никогда так много снов, как в ту ночь, Витя не видел. Ему снилась Зоя Федоровна. Покачивая головой, она приговаривала: «Люди раньше на камнях писали, а вы сейчас только на заборах и умеете». Ее библиотека была полна шлакоблоков, исписанных черными красками. Еще ему снился Валерка Десятин – его друг и одноклассник. С ним он сражался на шпагах, которые потом превратились в ядовитых змей. Валерка испугался, и отбросил змею. А Виктор решил проучить маменькиного сыночка Женьку Пряникова, чтобы тот больше не жаловался, и повязал ему эту змею на шею. А Женька (ну и сон!) все равно настучал отцу. И Виктору снова перепало. Снился и отец. Укоризненно прищурив глаза, отец назвал Виктора непослушным, и добавил: «Ты бы, Миша, мамку пожалел бы. Сердце у нее слабое. Не ходил бы ты больше к глазам. Не нужно».

 

Виктор сглотнул предательский ком в горле. Почему отец назвал его не тем именем? Всего лишь дурной сон? Должно быть, так. Но то, что его мать страдает стенокардией, он узнал, когда уже учился в техникуме. Ну почему он тогда так равнодушно отнесся к своему сну? Может быть, стоило прислушаться к своему подсознанию, поверить ему?! И тогда бы он больше не расстраивал мать. Никогда. И она до сих пор была бы жива. И, возможно, не погиб бы в автокатастрофе отец, ехавший в город заказывать матери мраморный памятник. И Виктор на следующий день после того, как вернулся с метеоритом, не собрал бы своих друзей, и они не пошли бы на то озеро, и не нашли бы там через три дня Камень Желаний. И, возможно, не появилось бы… это Кольцо, и Мистер "Икс"?!

Виктор посмотрел на призрака, стараясь не заглядывать тому в глаза, и спросил:

- Ты знаешь, что означает надпись на Камне?

- Знаю, - кивнул призрак. - Но там не сказано, как использовать Камень Желаний. Написано только, как все закончить: «Расколи меня, чтобы лишить жизни». И все.

- Лишить жизни кого?

- Камень лишить жизни. Этот Камень, пробуждающий в человеке пороки: зависть, алчность, гнев, - указал рецепт своего собственного уничтожения. Кстати, он сейчас под водой. Ты, поди, знаешь, когда он снова…

- У меня сейчас в голове все перемешалось. Вряд ли я смогу сказать точно, но кажется мне, что это случится нескоро, - проговорил Виктор, стараясь рассмотреть в озере камень с надписью на арамейском. Но кроме своего отражения он так ничего и не увидел.

Виктор снова повернулся к Сашке:

– Скажи мне, что еще ты о нем знаешь?

- Знаю-то я много, да сказать могу не все. Рядом с ним нельзя находиться слишком долго. К нему нужно приходить с осознанным желанием. Камень сам подскажет, как собой пользоваться. Рядом с ним ты забудешь то, что загадал, но силу желания уже не остановить.

- Почему рядом с ним нельзя долго находиться?

- Возле него нельзя придумывать, потому что Камень Желаний начинает сам думать за того, кто с ним рядом. Повторяю, к нему надо приходить уже знающим. Возле него нельзя говорить, что в голову придет, потому что этим словам Камень придаст огромную силу. А если придешь к нему без желания, он сам вытянет из тебя желание. И не всегда безобидное. Ты должен вспомнить, что вы загадали.

Сергей Лис, Саня Мельник, Валерка Десятин – они были тогда вместе с ним, Сержантом!

- Ты должен вспомнить, Виктор, – ради тех, кто еще остался жив…

И Виктор вспоминал.

 

Они шли с друзьями к Озеру.

Впереди всех шагал долговязый Мельник, и напевал какую-то нудную песенку. Похоже, он пел от фонаря: что вижу, то и пою. Наконец, это мычание Лису надоело, и Сергей попросил:

- Санек. Хватит уже гундосить. И так башка болит.

Сашка Мельник обернулся и проговорил:

- У кого башка болит, тот, наверно, инвалид! - Рассмеявшись своему, как ему показалось, удачному, экспромту, Мельник вдруг схватился за живот и заойкал: - Че-то, пацаны, я сожрал не то. Кажись, абрикос зеленых перехавал! - Юркнув в кусты, он уже оттуда крикнул: - Далеко не отходите!

- Ладно, - отозвался Виктор. – Только давай быстрее!

- А еще меня обозвал инвалидом, - пожаловался Лис. – А сам!

- Слышь, Сержант, ты что, всурьез веришь всему туму, че библиотекарша там накарканила? – Валерка был любителем коверкать слова на свой лад.

- Не то, чтобы верю, но проверить хочется, – ответил Сержант, подбрасывая на руке найденный под сухим деревом необычный камень. – И нам кто-то помогает. Этот… метеорит, тебе не кажется, что он той же формы, что и дырка… внутри Камня Желаний?

Сергея Лиса пришлось уговаривать. Он всегда был осторожным, иногда инфантильным, но от друзей отставать не хотел, потому не остался в стороне и в этот раз.

Но потом, когда трое уже положили руки на Камень, Сергей так и не решался к ним присоединиться.

- Вечуреет, Лис! – крикнул ему Валерка. – Уж заказуй!

- Лис, ну, давай, не бойся, – сказал Виктор.

- Щас тошно в репу схлопочешь, и мозги все растеряешь, - шутя пригрозил Валерка.

- Дружище, не тяни! – добавил Мельник.

Наконец, Лис сделал глубокий вдох и проговорил:

- Ладно… Чего уж там. Спорить с вами все равно бесполезно.

И тут же в голове Виктора всплыл обрывок разговора, который они вели возле Камня. Похоже, это было еще до того, как они успели что-то загадать.

Они еще не касались Камня руками, но черный метеорит уже лежал в углублении. У Мельника опять прихватил живот, и все его ждали.

Излучая невидимую энергию, «чернявчик», как назвал его Валерка, словно виноград, вбирал в себя солнечный свет.

- Красивый! – сказал завороженно Лис.

- Ага! – согласился Валерка. – Я че-то не пойму, Витюня. Он что: летал в космосе, летал, а потом ему надоело, и он: бах! – к нам на Землю призямлился?

- Как сказал Сашка Арбуз, на Землю падает лишь маленькая часть метеорита – то, что осталось… Ну, в общем, сгорает он, когда падает. А этот не до конца сгорел. Понятно?

- Ну да. И горячий он, тому че остыть никак не может. Да?

Тут вмешался Лис:

- Ничего ты, Валерка, не понимаешь! Горячий он – потому что инопланетное тело. У них там, может, все горячее. А упал к нам потому, что на него подействовала сила притяжения Земли. Ясно тебе?! Физику учить надо!

- Да не люблю я эту фидзику. Я больше русский ядзык и литратуру.

- Оно и видно! – сказал Сержант, и все засмеялись.

Они окликнули Мельника, но, похоже, с абрикосами был явный перебор.

- Вот серун! – с досадой сказал Виктор, стукнув кулаком по камню с непонятными знаками.

- Да ладно, не нервируйся, Сержант! Щас придет. С кем не бывает! Ты лучше скажи: от отца сильно перепало? Пряник пожаловался? У, стукач проклятый!

- Да так, - нехотя ответил Виктор. – Перепало малехо. Так ты прикинь, он и во сне на меня настучал. Я ему там на шею змеюку привязал. Слушай, Дюкон, я уже как ты стал разговаривать!

- Ну, мы же, как братья с тобой! Друзья до последнего дыхания.

- Ага, - угрюмо сказал Лис. – Прямо братаны-кабаны – не иначе!

- Да, братаны. А кабанами обзывать нас нечего. – Похоже, Валерка обиделся. Но и Сержант, и Лис знали: их друг – любитель «русского ядзыка и литратуры» очень редко обижается, и очень быстро отходит. Так было и сейчас. Глаза его снова засияли, и он проскороговорил: - Учора батя кабанца прирезал. Так дядька Егор целую кружку кровищи выпил!

- С голодухи, что ль?! - спросил Виктор.

- Какой там! Сказал, что нравица. А че нам, жалко, что ль?! Кабанец-то махонький, несколько дней от роду. Кровянки все одно не наделаешь. Пущай уж пьет, кали хочица.

- А я слышал, что организм свиньи больше остальных подходит для человека, - сообщил Лис, неожиданно решивший блеснуть сегодня своей эрудицией. - Не знаю точно, что и как, но вроде бы: то ли состав крови, то ли внутреннее устройство.

- Тодже, скадзанул: внутреннее устройство! Это ж тябе не радиоприемник какой-нибудь.

- Да какая разница, как я сказал. Посмотри, как сам говоришь: «скадзанул», «тябе». Ученые даже хотят что-нибудь пересадить для экспяримента… тьфу ты! для эксперимента – от свиньи человеку! Ну, то ли почку, то ли еще что-нибудь.

- Знаешь, Валер, - заметил Сержант. - Получается так, что твой дядька Егор все равно что человеческой крови выпил...

- Ага. Скажи еще - крови детеныша.

«Возле него нельзя говорить, что в голову придет, потому что этим словам Камень придаст огромную силу».

- Это уж точно, – тяжело вздохнул Виктор и перекрестился. Призрака Сашки уже не было. Сильно болела голова. Но еще сильней хотелось спать. Свернувшись на земле калачиком, он закрыл глаза. Первое, что ему приснилось, был темный сырой погреб. Там сидела, обняв колени руками, Виктория…

 

* * *

 

Виктория, обняв колени руками, уставилась в сырой угол своей землянки. Смахнув слезы, она подумала о Викторе. Впервые за несколько дней она смогла удержаться на дорогом когда-то образе дольше, чем обычно.

- Я люблю тебя, мой милый, – прошептала она тихо. А потом добавила: – Я буду ждать тебя столько, сколько будет нужно.

Зная о том, что «крысы» сбежали из школы, ставшей им смертным одром, а среди тех, кого убивали после побега, Виктора не обнаружили, Виктория питала слабую надежду, что он к ним все-таки вернется. Но если он выжил, то почему же до сих пор не пришел – ведь времени прошло уже достаточно? Боялся, что его убьют? Но ведь убийства Потрошителя продолжались, а значит, обвинение против него вышло ошибочным. А знал ли об этом Виктор? Или его уже убили? А может быть, он стал еще одной жертвой приступа «Мистера Икс»? Но, в таком случае, откуда у нее уверенность, что он еще жив? Или это всего лишь надежда, порожденная желанием?

Виктория покачала головой. Она была уверена, что это не только надежда, и не только желание. Она просто знала, что он жив – и все! Она просто знала…

 

* * *

Олежка продолжал учиться управлять своим Даром.

Он нащупал некие ниточки, пронизывающие все окружающее, – ниточки, у которых нет возраста; ниточки, которые существовали всегда. С давних времен незримые эфемерные нити проходят через миллионы и миллионы жизней, накапливая все чувства, знания и тайны людей. Временами мальчику казалось, что он даже видит эту бескрайнюю светящуюся паутину, опутавшую землю, вплетающуюся в нее и уходящую высоко в небо. Он понимал, что пока знает об этих ниточках лишь чуть-чуть, что едва прикоснулся к великой тайне планеты. Познать эту тайну до конца под силу лишь Богу.

Они окутали мальчика с головы до ног, но он все контролировал. Самое важное - не упускать из виду главную нить. А для этого она должна чем-то отличаться от остальных. Нужно придать ей особый оттенок. Все ниточки были почти бесцветными, но теперь усилием воли он мог окрашивать их в разные цвета.

Отдельная группа ниточек тянулась от лесного озера, о существовании которого Олежка раньше и не подозревал. К ним словно приклеивались разные ауры – деревьев, редких грызунов, а также людей. Человеческие ауры отличались от остальных. Они были самыми разноцветными, от красно-желтых до зеленовато-серых. Но именно в Чернухино, именно сейчас, присутствовали и иные тона – темно-серые и черные. Эманации людей разнились и размерами.

Олежка видел и свою ауру. Она была не такая, как у других, – синяя, с небольшими темными вкраплениями. Он мог ею управлять и, продвигаясь с помощью ниточек к озеру, растягивал и ее. Один раз мальчик попытался протянуть свою ауру и в другую сторону - но перед Острым Шипом столкнулся с чужой аурой – черной, как ночь. Догадаться, чья это «ночь», было нетрудно. Помериться силами с обладателем “смертельного дыхания” Олежка, даже обладая невиданным даром, пока не решался.

Мальчик сознательно избегал прикосновения и к другим черным аурам – маленьким «ночкам». Их было очень много в подземелье. И одним из обладателей этих черных пятен наверняка был Потрошитель. Но Олежке требовалось время, чтобы подготовиться к такому «рентгену».

- Он убивал людей! Я видел, что он убивал людей! Папа, я его боюсь…

У озера был Виктор! Когда-то Олежка увидел скрывающегося в нем убийцу, но сейчас… Аура Виктора была лишена злости. Ни намека на черноту - наоборот, в эманации Виктора были заметны очень светлые нотки.

Мальчик не знал, что и думать. Неужели он все-таки ошибся тогда?!

Но Олег не был экзорцистом, он просто увидел зло и рассказал о нем остальным. Может быть, даже не прошлое, – а то, что Виктор совершил бы, останься он на свободе.

«Если я видел то, что было, тогда ему воздастся по заслугам. Ну, а если я провидец будущего, тогда я спас столько жизней! Там было много зла, и оно не должно существовать среди нас»! – думал Олежка, успокаивая себя.

Нет, ну а если он все же ошибался? Что тогда? Эта мысль не оставляла Олежку в покое. Опять искать себе оправдание? И что это за черные пятна на его собственной ауре? Выходит, он никакой не мессия…

Олег сдавил голову руками.

- Гос-споди-и… Я обычный человек, о-быч-ный.

«Боже. Направь меня на путь истинный. Не дай вознестись высоко и опуститься низко. А в том, что получаю – не дай мне запутаться. Боже! Кем бы ты ни был на самом деле, я принимаю твою веру. Помоги мне, Господи! Спаси...».

Ниточки завибрировали – по-особенному, так, как это бывает перед атакой “Мистера Икс».

- Николай! - позвал мальчик.

Дверь открылась и в комнату заглянул охранник.

- Новая атака. Предупредите, пусть все уходят вниз!

 

* * *

Мельника до сих пор не было. Виктор уже не злился на своего друга. Лис отошел чуть подальше к воде, и его кроссовки почти полностью погрузли в грязи.

- Вот зараза! – с досадой сказал Сергей. – Мамка точно тырсей даст! Только на прошлой неделе купили!

- Нечего было шастать там, ты же не корова, от стада отбившаяся, - откликнулся Валерка Десятин. – Лучше бы подумал, какое желание нам загадать, чем грязь месить.

- Да иди ты! – зло кинул Лис, сев на сухой камень и счищая грязь с кроссовок. – Я уже ничего не хочу. Желание загадать! Тоже мне, хоттабычи нашлись! Не хотите со мной, сам домой пойду!

- Ладно, ребята хватит, - сказал Виктор. – Валерка, и откуда у тебя столько ехидства?!

Подойдя к Сергею, он похлопал друга по плечу:

- Не расстраивайся, Серега! Снимай второй кроссовок, я тебе помогу. А придем домой – помоем, мамка ничего и не заметит.

- Как же, не заметит! Знаешь, какая она у меня глазастая?!

- Говорю тебе: все будет хорошо. Поверь. Правда.

Подошел Валерка:

- Ты, Серега, того… не обижайся! Бывает, ляпану, а потом понимаю: зря это сделал. Словно рот говорит, а только потом голова думает.

Лис махнул рукой:

- Да ладно тебе, Дюкон. Нормально все. Нормально… и, вместе с тем, муторно. – Он тяжело вздохнул. - Может, не стоит связываться со всем этим?!

Лис посмотрел на Виктора и опустил глаза. Возвращая очищенный кроссовок Сергею, Виктор произнес:

- Только не говори, что ты боишься, Лис! Ведь с тобой мы – твои верные друзья, а друзья никогда не оставляют друг друга. Чтобы не случилось. Всегда вместе. Всегда. И к тому же: мы нашли Камень Желаний, а мне повезло найти метеорит, который подходит этому Камню. А теперь давай прикинем: у нас есть такая возможность, и если мы ее не использовали, то неужели (ну, пусть хотя бы лет через двадцать) ты не станешь об этом жалеть?!

Лис поднял голову:

- Не дави на меня, Сержант. Ведь может быть и по-другому. Лет через двадцать мы как раз пожалеем о том, что воспользовались этим Камнем.

- Тогда не загадывай ничего подозрительного, и все будет в порядке.

- Ты и правда веришь во все это?! – похоже, это была последняя попытка Лиса сопротивляться.

- Кто-то меня об этом уже спрашивал. Да, Сергей, я верю. А еще я верю в то, что мы с вами вчетвером везунчики. Ну, так как? – Виктор протянул ему руку. – Ты снова с нами?

Секунду помедлив, Лис протянул руку в ответ и встал:

- Только уговор, пацаны. Ничего подозрительного не заказывать.

- Зуб даю, - сказал Виктор.

- Заметано, - добавил Валерка, положив на руки друзей и свою ладонь. – Мы же не первожитные, чтобы каку-то фигню заказывать.

- Ты хотел сказать: первобытные? – спросил Сергей, и Валерка кивнул. – Ну, ты чудовище! А нормально не пытался разговаривать?!

Все опять рассмеялись. Снова присев к камню со знаками, Виктор сказал:

- Кстати: о первобытных. Мне сегодня сон приснился – не поверите! Снится, будто все сошли с ума. Представляете? Живут в подземелье - в землянках, соединенных коридорами. Вылезают оттуда через какие-то люки. Кто ходит, а кто только ползает. Короче, бред горячечный, и только! И бродит еще один крендель со змеей на шее и с топором в руке – и начинает крошить всех на мелкие части. А его никто не видит, и спастись никто не может.

- Витек, ты че – обкурвился?.. Ну, обкурился, что ли, вчера?

- Да иди ты, Валерка! Сам же знаешь: я такой ерундой не занимаюсь.

- Тодже скадзанул: ерунда! Знаешь, как шибает?!

- А ты, можно подумать, знаешь, - с ехидцей сказал Лис.

- Ну, не знаю, - легко согласился Валерка. - А хотелось бы попробовать! Там, пацаны, такие картинки возникают - кайф! Похлеще, чем в кино! Я тоже картинок хочу!

- Перебьешься, - оборвал его появившийся из кустов Саня Мельник. - Тут кто-то собирался с этим булыжником пошаманить. Так будем шаманить - или назад пойдем?

«Случайно оброненное слово?! Боже, ведь это мы все и замесили! Но как же теперь… Расколоть! Его нужно расколоть! Но ведь Камень сейчас под водой. Сколько же еще ждать?»

И он откуда-то знал, когда озеро в очередной раз обмелеет.

Два месяца! Но ведь через два месяца уже никого не останется в живых!

- Виктор, даже если Камень будет уничтожен, в Кольце ничего не изменится. Нужно уничтожить “Мистера Икс». Только ты сможешь это сделать.

- Но где мне его искать?!

- Ты знаешь.

- Острый Шип! Оттуда приходит черный посланник. Но ведь еще только приближаясь к тому месту, можно свихнуться окончательно.

- Не бойся, Виктор. Ты сейчас очистился, а это значит, что терять время больше нельзя. Давай же, не трусь!

- Но я еще не вспомнил.

- Ты уже знаешь все, что тебе нужно.

- Но я еще не все вспомнил!

 

Поздно вечером, сидя в своей комнате, Виктор вдруг понял, что ничего не помнит о прошедшем дне. Странно. Ведь он сегодня вместе с друзьями собирался идти в лес, к озеру, чтобы разгадать тайну теплого камня. И как только он мог упустить такую возможность, – ведь завтра будет уже поздно, ведь завтра озеро вновь скроет с таким трудом найденный камень?!

Досадуя на себя, Виктор начал ходить по комнате. Бросил взгляд в настенное зеркало - и застыл на месте. У него появились небольшие темные усики, которых утром еще не было. Он пока не знал, что такие же усики выросли и у Валерки с Саней, а Сергей Лис обзавелся, в придачу к усам, еще и еле заметной бородкой. И не знал он, что ни Лис, ни Мельник, ни Валерка Десятин также ничего не помнят.

 

* * *

«Сегодня придется потрудиться, – подумал Андрей Болдарь, вспоминая свой сон. – И как я только все успею?”.

Открыв крышку люка, он, как всегда, прищурился от дневного света.

«А может, сегодня отдохнуть? Надоела суета».

Вдалеке кто-то дико захохотал. Выбравшись на поверхность, Андрей презрительно сплюнул.

“Уроды. Расплодились тут – покоя нет. Этот, наверное, будет первым».

Андрей злорадно улыбнулся. День обещал быть насыщенным. Сегодня ему приснились три жертвы.

 

* * *

- Что ты можешь сказать об этом необычном мальчике, Олеге Вишневском?

- Да, он особенный, у него на этой планете своя миссия.

- Он что - инопланетянин?

- Скорее всего, представитель новой расы. Его мозг работает не так, как у других.

- Вундеркинд...

- Скорее всего, избранный. Еще Ванга предсказывала появление на планете «новых детей». Именно к ним Олег и относится… Дети индиго.

- Да разве он синий? Индиго - это ведь краска такая...

- Этот термин появился лет, наверное, пятнадцать назад. Придумала его Нэнси Энн Тепп – американский психолог и ясновидящая. Она может видеть ауру человека. Она-то первая и отметила массовое «нашествие» детей с аурой синего цвета. У Олега – синяя аура. Точнее, цвета индиго. Такая же, как была когда-то у меня…

“Предназначение Саньки – помочь мне после своей смерти, - подумал Виктор. - Да, наверное, он в самом деле относится… относился… нет, наверное, все-таки относится к новой расе. Миссия Олега – быть спасителем при жизни, сделать то, чего не в силах сделать все остальные жители Чернухино. А что, если не только Чернухино? Что, если всего мира?! Может быть, Олег – тот, кого имеют в виду, говоря о втором пришествии?! Да нет, какой он мессия - отправил меня к «крысам», хотя я никого и не убивал…

Санька гонит меня к этому “Иксу” - выходит, я тоже спаситель? Если получится. То есть, если я вспомню. А вспомнить мне нужно то, что привело к появлению «Мистера Икс». Выходит, что я никакой не спаситель, а вредитель? Ведь всегда есть антипод: белое – черное, злой – добрый. А что, если с предсказанными Вангой, появляются на свет и другие люди – что-то вроде антагонистов детям индиго?! Но неужели я отношусь именно к таким?! Нет! Я в это не верю! А тогда во что я верю? Знаю: мне нужно вспомнить, и тогда все встанет на свои места!»

Солнце палило нещадно.

“Искупаться бы...» - подумал Виктор, и почти тут же ощутил холод.

Маленький мальчик барахтался в ледяной воде, стараясь уцепиться руками за скользкую кромку льда, но у не ничего не получалось. Последние силы оставили его - и Виктор, наконец, сдался. Он начал уходить под воду, и уже не почувствовал, как его схватили за запястье.

* * *

Итак, с двумя уже было покончено. Оставался третий. Андрей Болдарь чувствовал, что устал. Но приказы надо выполнять - а свои пророческие сны он расценивал как руководство к действию, хотя один сон и оказался почему-то неточным. И он действовал. Правда, совершенно не помнил, как все происходило. Он просто обнаруживал себя рядом с трупом.

Оставался еще один. Изуродованное лицо и вырванное из груди сердце - так было во сне.

Впереди, у поворота тропинки, мелькнула какая-то фигура - и спряталась за дерево.

«Ну, вот и третий. - Андрей сжал в руке найденное по дороге отбитое зеленое бутылочное горлышко с острыми краями. - Не бойся же, выходи. Все равно от судьбы тебе не уйти».

* * *

Олежка узнал ауру, прицепившуюся к ниточкам. Это была аура Андрея Болдаря. Неожиданно возникла оскалившаяся змеиная пасть - и мальчик понял, что увидел Потрошителя.

- Андрей?!

* * *

«Мама, почему я иногда не могу вспомнить себя маленьким? И мои фотографии – почему у меня нет моих детских фотографий?»

Виктору вдруг захотелось заплакать, но он сдержал слезы и зашагал дальше, оставив Озеро позади.

* * *

Сергей Лис неторопливо шел по лесу, что-то тихо бормоча себе под нос.

“Неужели тебе не страшно там ходить?” - спросила его вчера Виктория.

“Страшнее под землей, – ответил он. – Можно привыкнуть. И не заметить, как остался там навсегда”.

“Опасно, Сережа! Ну, опасно же!”

«Опасно? Опасно переходить дорогу на красный цвет – но мы все-таки переходим, если очень спешим. Опасно плавать там, где глубоко – но мы все равно плаваем. Опасно летать на самолетах, а мы летаем. Везде опасно, но мы все равно премся. Так уж мы устроены». 

На тропинке лежал человек. Лис подошел ближе и увидел, что у человека вырвано сердце. Из окровавленного рта торчало горлышко разбитой бутылки.

Лис покачал головой:

- Э-эх, говорил же я тебе: “Когда увидишь зеленую розу, не бери ее”.

Перед ним лежал Андрей, один из бывших старейшин, первым приписавший его к «стеблям». Да, убийца сильно постарался. Но Сергей все равно узнал убитого. Ведь только у него одного были такие ноги-протезы, появившиеся несколько дней назад после схватки с Олегом Вишневским…

 

* * *

- Хочу острых ощущений, - сказал Саня Мельник, прикоснувшись к Камню.

«Тоже, любитель острых ощущений! Куда уж острее!»

И почти сразу же Виктор вспомнил и кое-что еще.

«Папочка! Не могу так больше жить. Не хочу. Нет у меня сил»! – выкрикнул маленький Виктор.

Отец прижал его к себе и сказал со слезами на глазах:

«Ты еще поживешь! Вот увидишь»!

Сын не поверил его словам.

Виктор вздохнул.

Одно из редких воспоминаний детства, и такое грустное...

В лесу стояла тишина. Виктор подходил все ближе к Кольцу. Там была его жена. Там была его дочь. Там был таинственный “Мистер Икс”. Виктор чувствовал, что теперь сможет отправиться на встречу с ним.

* * *

Виктория укрыла дочку залатанным одеялом и, погасив свечку, легла рядом с ней. В темноте скулила полубезумная Светлана, но Виктории было все равно. Желание жить уходило, а взамен подступало что-то тягучее, холодное... Не переставая, болел желудок, но это тоже ничего не значило.

Ей снился Виктор. Такой, как раньше – молодой и веселый. Он сидел на корточках возле дивана и смотрел на нее, тихо перебирая пряди спадающих с подушки волос. Глаза у нее были закрыты, но она видела его. Она лежала и наслаждалась нежностью любимого человека, чувствуя у себя на щеке его горячее дыхание. Он придвинулся и поцеловал ее в мочку уха, и тогда Виктория открыла глаза. На нее смотрел отец Виктора. Таким она запомнила свекра перед его смертью – старым и больным. Таким, наверное, был бы и Виктор лет через сорок.

«Мне уже пора?» – подумала Виктория, а сердце, словно стараясь отвоевать у смерти несколько ударов, забилось так быстро, что сомнений уже не оставалось.

«Мне уже пора», – ответила она сама себе.

- Вика!..

Виктория открыла глаза. Свеча уже почему-то вновь горела. А возле дивана все так же сидел свекор. Только теперь нос у него был какой-то распухший. Вот он устало улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ее в сухие губы. Совсем как Виктор. Она еще ничего не успела осознать, но глаза ее наполнились слезами. Виктория всхлипнула.

- Все уже хорошо, родная. Я вернулся. Как Светочка?

И тут Виктория разрыдалась.

Дочка зашевелилась, а Светлана продолжала тихо поскуливать во сне. Виктор снова поцеловал жену в губы и она почувствовала, как возвращается желание жить.

«Все хорошо. Теперь все будет хорошо», – подумала Виктория, стараясь не обращать внимания на сильную боль в желудке.

- Я люблю тебя, – прошептал Виктор.

И она улыбнулась ему.

* * *

Ниточки не просто вибрировали. Они дергались, словно хотели сообщить что-то важное.

Да, именно хотели.

Олежка относился к ним, как к живым существам. Существам неведомого происхождения, способным накапливать в себе невообразимое количество информации.

Да, хотели сообщить именно важное.

Такими мальчик их еще никогда не видел. Раньше они вели себя иначе и зависели только от него. Теперь же ниточки действовали сами по себе, очень яростно реагируя на… На что-то очень значимое? Способное многое изменить? Олежка не знал точно, но догадывался. И откуда-то знал, что это связано с Виктором. Точнее – с его возвращением. Еще точнее – с тем, что Виктор намерен сделать. И он должен помочь Виктору!

- Опять должен... Постоянно всем здесь должен! Должен отдавать свою кровь, должен копаться в чужих головах, должен защищаться, а, защищаясь – калечить!

- Ну, хватит, хватит. Успокойся! Ну, кто, если не ты? Именно ты - особенный, и от тебя, в конечном счете, зависит спасение. У тебя же - дар! Ведь главное быть значимым, даже если этого никто не видит.

- Не видит?! Да если я захочу, все увидят! Такое могу устроить!..

- Стоп! Ты здесь – спаситель. Понимаешь, это как бы сценарий, а ты в нем один из персонажей - конечно, один из главных! - который не должен, ну, просто не способен отходить от заложенных в него характеристик. Запомни: ты спасать должен, а не калечить! Ну, если только защищаясь…

- У меня сейчас аура из синей стала какого-то болотного цвета.

- Не волнуйся, это временно… Знаешь, кто здесь у Виктора самый давний друг?

- Друг? Лис, наверное.

- Правильно. И знаешь, что мне кажется? Лис - он тоже за Виктором пройти сможет. Друг детства, всегда были вместе! И кашу вместе заваривали! Ты бы, на всякий случай, сделал все необходимое. И побыстрее, а то и опоздать можно…

И Олежка заторопился.

Найти Сергея Лиса можно было по пестрой эманации и звуковым вибрациям - Лис то и дело что-то бормотал.

Эти вибрации ниточки нащупали возле оврага с мертвыми телами. Благодаря какому-то своему сверхчувству Олежка понял, что Лис, что-то приговаривая, засыпает землей очередного мертвеца. Раньше туда то и дело приходила Марта-проповедница, она читала молитвы и за убитых, и за убивающих - все они были жертвами «смертельного дыхания». А где же она? Уж не ее ли закапывает Сергей? Да - ее, Марту. Она тоже умерла...

Давай, Сергей, заканчивай. И иди сюда. Пора. Пора...

* * *

Лицом к лицу.

Сергей все понял. Покинув комнату Олежки, он точно знал, что делать и куда идти.

А мальчик устало потер виски. Почему он не может то же самое сотворить и с “Иксом” или с Потрошителем – заставить их сделать так, как хочет он? Боится? Олег шмыгнул носом и… согласился.

Да, он боится. И что тут странного? Ведь он всего лишь маленький мальчик...

Этот дар – с ним сойти с ума так же легко, как и с помощью “Мистера Икс”. Разговаривать сам с собой он уже начал, благородные желания легко меняются на приступы ярости. Что дальше?..

- Мама, мамочка! Я так устал! Я так хочу к тебе!

В этот раз все оказалось намного проще. Мама без всяких ущелий, облаков и тысяч глаз просто оказалась рядом. И сразу стало легко. Так, как было очень и очень давно.

* * *

Теперь Виктор знал, что деревьев нужно опасаться и постоянно был настороже. Но никто, вроде бы, не собирался на него нападать, а потом случилось невероятное. Словно кто-то подменил ему зрение - и Виктор увидел все окружающее совсем не таким, как раньше. Кусты были живыми и дружелюбно подмигивали ему. Ветви деревьев превратились в руки, и эти руки приветливо махали и легонько похлопывали его по плечам. Вокруг него все были рады двуногому существу, сделанному из легко сминаемой плоти. Только теперь сминать его никто уже не собирался.

“Вот это да!”

От восторга Виктор запрокинул голову и закричал – совсем как Тарзан.

Крадущийся за ним человек недоуменно остановился и пробормотал:

- Что - совсем с головой не в порядке?..

- Еще один особенный!..

Виктор кружился на месте, разглядывая деревья, и улыбался. Сергей Лис наблюдал за ним из кустов.

- Ну, Витек, тогда и я с тобой на пару подошел бы!

- Смотрите! Лис заговорил!

- Смейтесь, смейтесь!..

Сергей затряс головой, и проговорил скороговоркой ту же несуразицу:

- Вечуреет-уж-заказуй-трали-вали-нас-искали-лис-шас-репу-репу-репу-спорить-с-вами-сил-уж-нету-крах!

Помолчав немного, он пожал плечами и добавил:

- Посмотри-что-ты-сделал-здравствуй-я-пришла-со-мной-за-тобой-я-хочу-тебе-показать…

- Хватит нести чушь, давай, шевелись!

- Еще один особенный!..

* * *

- Хозяин! Кажется, к нам гости пожаловали!

- Что-о-о?! – прохрипел Хозяин, выбираясь из своего темного угла. – Кто-о-о?!

* * *

Виктор поднялся на холм, увенчанный старой башней.

Старая башня... Место, где он с друзьями любил когда-то играть. Место, где теперь обосновался “Мистер Икс”.

«Кто же он такой – Валерка или Саня Мельник?»

Словно в ответ на этот вопрос, из башни вышел монстр с непомерно большой головой.

- Ага, прям чудище лесное нам нарисовал! Еще у Камня попроси, чтобы он тебя сделал таким уродом!

- Посмотри, что ты сделал со мной! – проговорил монстр.

И Виктор узнал его.

…Гилфорд.

…Гартингс.

…Гетчинсон.

…Детская геродермия.

…Старческий нанизм.

И вновь вспыхнули воспоминания.

«Недоразвитие лицевого черепа. Преждевременное закрытие эпифизарных швов. Кифоз и другие деформации скелета. Акроостеолиз».

* * *

- У вас дома есть детские фотографии Вити? - вдруг спросила Светлана.

Виктория недоуменно посмотрела на золовку и покачала головой:

- Он говорил, что был пожар, и альбом со всеми его фотографиями сгорел.

Светлана всхлипнула и тихо прошамкала беззубым ртом:

- Бедный... Бедный мой мальчик... Хотел забыть о своем прошлом - и забыл...

Виктория опять недоуменно взглянула на нее, а Светлана вдруг резко сменила тон:

- На коньках, видите ли, покататься захотелось! Не сиделось дома!

У Виктории по спине прошел холодок. Ей всегда было интересно насчет фотографий Виктора, но он не любил говорить на эту тему. А сейчас же его родная сестра могла пролить на это свет. Но она пугала Викторию.

- Бедный, бедный мальчик... - Светлана опять всхлипнула.

- Что?.. Что?.. Какие коньки?.. 

Светлана подползла поближе:

- А ведь он родился…

* * *

В уши словно залетели пчелы и выбираться оттуда никак не хотели. Сергей Лис тряс головой, но безрезультатно - сильное жужжание не прекращалось.

- Так вот где твое логово, ублюдок! – процедил Лис, взяв на мушку голову старого друга.

- Посмотри, что ты сделал со мной!

Зрелище было не для слабонервных. Тело монстра, облаченное в какое-то подобие шорт и футболки, в общем, походило на человечье, только этому сходству мешали несоразмерно длинные руки с корявыми пальцами, да и выпирающие суставы на плечах, локтях и коленях. По всему синюшному телу чудища беспорядочно торчали клочки рыжей шерсти. А вот голова... Кровавые щелочки вместо глаз. Две черные дырки на месте носа. Заостренные уши подергивались, и змеей извивался длинный язык...

Виктор открыл рот, и оттуда вместе с клокотанием донеслось:

- Здравствуй, я пришла за тобой.

Он словно проглотил огромную говорящую жабу, и не мог избавиться от нее.

- Я хочу тебе кое-что показать…

Виктор отшатнулся. Прошлое снова затягивало его. Красные глаза чудища были полны ярости и ненависти.

- Слушайте, ребя! А што, если заказать такую силу, што те, кто тябе не нравица или не слушаеца, – будут падать от одного моего дыхания? Захочу – человек с ума сойдет! Захочу – будет ползать, как в твоем сне, Сержант, и жить под землей!

- Ты что, совсем псих? Бред какой-то несешь!

- Валерка! Мы же договаривались! – резко сказал Сергей Лис. – А ты начинаешь!

- Да ладно, подшутил я! Сразу накинулись. Что, неуж попугались все?!

- Дурак!

- Ну, у тебя и желания, Дюкон!

***

Виктору было грустно и одиноко. Он уже не помнил, когда в последний раз смеялся. Ему не было еще и пяти лет, а жизни он уже не радовался.

Проходя мимо обшарпанной “хрущевки”, он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился и задумчиво посмотрел на тусклую лампочку в одном из окон.

“Совсем, как жизнь, – вздохнув, подумал он. – Погорит-погорит и погаснет… Иногда - очень быстро...”

Ему вдруг стало трудно дышать. Трясущимися руками мальчик расстегнул пуговицу на рубашке, но это не помогло. Лампочка, на которую он продолжал смотреть, неожиданно лопнула, а из открытой форточки донеслись испуганные крики.

Окно распахнулось, и Виктор потерял сознание.

 

* * *

- Болезнь стала развиваться сразу – буквально на следующий день после того случая... – Светлана продолжала пугать Викторию своим рассказом.

* * *

Лицом к лицу.

Монстр шагнул вперед и вонзил в ключицу и лопатку Виктора острые когти. Виктор смотрел ему прямо в лицо, в горящие щелки глаз, и чувствовал, как изнутри выбирается куча огромных скользких жаб. Вот, вскарабкавшись по его гортани, жабы стали выпрыгивать изо рта и растворяться в чудовище. Спасением могла оказаться злость, уже не раз вытаскивающая его из всяких передряг. Но злость словно исчезла вместе с жабами, и остался лишь все нарастающий страх.

* * *

Виктория прижала ладони ко рту и огромными глазами смотрела на Светлану. Золовка продолжала рассказывать то, о чем поклялась когда-то молчать.

- И мозг Витюше обследовали, и все внутри проверили... А потом сказали, что он может умереть в любой момент от сердечного приступа или же от кровоизлияния в мозг. И давали ему от силы один год, не больше... Мы уже и смирились с этим, только и ждали... Ничего уже не помогало, умирал Витюша...

* * *

Виктор понимал, что долго не протянет. Но когда перед глазами уже поплыли туманные круги, чудище, порожденное Камнем из ребячьей болтовни, вдруг отпустило его. Виктор попятился. Он не знал, что у него за спиной стоит черный посланник “Мистера Икс”, а еще дальше притаился Лис.

- ТЫ во всем виноват, Сержант! - Монстр вновь начал надвигаться на него. - Ведь это ТЫ нас всех привел туда.

«Я не знал, что выйдет именно так! Валера, поверь мне!»

- Ну, у тебя и желания, Валерка!

- Да говорю же, ребя: подшутил я! Проста была бы интяресна. Никто б тябе не мешал, взял бы сябе одного слугой, и порядок! А остальных – на расстоянии.

- Только что говорил о тех, кто не слушается, а теперь тябе… тьфу, бляха! - тебе уже все не в милость!

- Ага, прям чудище лесное нам нарисовал! Еще у Камня попроси, чтобы он тебя сделал таким уродом!

“Мистер Икс” продолжал надвигаться. Его вид вызывал ужас и отвращение.

- Ведь это ТЫ нам всем рассказал про Камень, исполняющий желания! Ведь это ТЫ нас привел к этому Камню! ТЫ один в ответе за все эти жертвы! ТЫ! И только ТЫ!

Хотелось провалиться сквозь землю, но земля отказывалась ему помогать. Виктор оставался совсем один.

- Камень собрал, что мы наговорили, – ожидая Мельника, бранясь или прикалываясь, даже вскользь и не всерьез, черт возьми! - и, перемешав все это в своей адской мешалке, запустил механизм. События стали сбываться! Приняв шутку за желание, он всунул меня в облик служителя преисподней, а перед этим заставил найти большой кусок метеорита. Черт! Мне даже не пришлось его искать! Я просто знал, где его можно откопать, и все! Все эти двадцать лет Камень осуществлял то, что однажды удалось вырвать из наших детских глоток, и делал это нашими же руками.

- Ага, прям чудище лесное нам нарисовал! Еще у Камня попроси, чтобы он тебя сделал таким уродом!

Виктор продолжал отступать.

«Мне так жаль, Валера. Мне так жаль!»

- Что, и никого к себе не подпускал бы?

- Никого бы! Говорю же: взял бы одного рабом – и все!

Лис сплюнул и отошел от своих друзей. Никто из них не видел, что метеорит, лежащий в середине Камня, потемнел еще больше и стал немного подрагивать.

Желание поспорить с Валеркой пришло само собой, и Виктор отпарировал:

- А я бы все равно подошел!

- Еще один особенный! А на тебя, значит, Витек, этот леший бы не действовал?!

- Мы с Мельником притащили метеорит сюда, в старую башню, и стали действовать дальше. Откопали гранаты в нашем “секретном штабе” - помнишь, в лесу? - подорвали мосты и коммутатор с трансформатором. Мельник разнес по деревне записки. И вот случилось Начало и появилось Кольцо. Кольцо, в которое можно было только попасть, и откуда нет выхода, Кольцо – созданное Камнем. Камнем, к которому привел нас - ты! А руководил всем этим твой друг детства Валерка Десятин, и я – дьявольское создание, которое появилось опять же только из-за тебя!

- Еще один особенный! А на тебя, значит, Витек, этот леший бы не действовал?!

- Да нет, не в этом дело. Просто знаю, что будь это по-настоящему, я все равно сумел бы подойти к Валерке, как бы он ни сопротивлялся.

- Чеши, чеши!

“Мистер Икс” подступал все ближе. В его глазах-щелках Виктор разглядел языки настоящего пламени. А еще он вспомнил слова Бахчинского. Призрак сказал на берегу Озера:

«Детские споры наивны, но не менее эмоциональны, чем у взрослых. Убеждать кого-то в том, что доказать невозможно – для детей это нормальное явление. Но иногда расхлебывать приходится, уже будучи взрослыми».

А потом память вновь привела его к Камню.

- Вот Фомы неверующие! Говорю вам: сумел бы подойти! Запросто!

- Ну, Витек, тогда и я с тобой на пару подошел бы!

- Смотрите! Лис заговорил!

- Смейтесь-смейтесь!

 

Лис не торопился. Он держал на мушке обоих - черного посланника и монстра - и знал, что второго шанса не будет. Промазать он не имел права.

 

- Знаешь, Валер. Получается так, что твой дядька Егор человеческой крови выпил.

- Ага. Скажи еще - крови детеныша. Надо бы и самому попить. А че такова?! Мясцо кабанчика, значит, можно, так че бы и крови не попробовать! Вот и узнал бы, какая она на вкус – кровь дитячья... Да ладно, че смотрите? Пошутил я! Че, и схохмить уже нельзя?

 

- Кажется, эта чертова деревенька кому-то задолжала. А долг платежом красен. Пытаясь убежать от своей смерти, ты лишь отстрочил ее, и вместе с тем стал виновником многих других смертей.

Монстр вдруг задрожал и перешел на крик:

- Не тяни! Мне и так пришлось ждать слишком долго!

Виктор узнал этот голос. Еще недавно он и сам говорил таким же голосом.

- О чем ты?! И кто ты? - спросил он. - Тот, который внутри. Тот, которого я так долго носил в себе! Кто ты?!

Мысли меняли друг друга с молниеносной скоростью, путались с воспоминаниями и заставляли усомниться даже в собственном существовании.

Олег Вишневский не раз называл его, Виктора, Михаилом... Еще в детстве Краснов слышал от стариков, что очень давно, когда еще Чернухино называлось по-другому, в деревне бесчинствовал убийца Михаил... И этот сон, когда отец его тоже назвал другим именем. Если увязать в одну цепочку все, что удалось вспомнить...

- Ты – Михаил?

“Мистер Икс”, недоуменно вскинув над маленькими щелками подобия бровей, остановился и расхохотался.

 

- Смотрите! Лис заговорил!

- Смейтесь-смейтесь! – сказал Сергей, которому уже порядком надоела такая идиотская болтовня. – Подошел бы, уж поверьте! И снес бы чудищу голову, чтобы много не разговаривал!

Виктор согласился. Пора было прекращать разговор, зашедший явно не в то русло. Он поднял руку вверх и сказал:

- Ладно, друзья, болтать мы все мастера. Давайте о чем-то дельном...

Лис положил палец на спусковой крючок. Пора.

Мельник за спиной Виктора сделал шаг вперед, обеими руками занося над головой для удара увесистую палку.

- О дельном? А не загадать ли нам снова встретиться – всем вместе, лет так через двадцать или тридцать? По-моему, самое нормальное желание, и… вполне безобидное. А уже тогда и посмотрим: что сбылось, а что нет. – Саня Мельник положил руку на Камень.

- Наконец-то, - сказал Лис. – Хоть один человек что-то умное сказал.

И все с ним согласились.

Виктор не стал бы ручаться, но ему показалось, что «чернявчик» в Камне немного подпрыгнул и еле слышно затрещал.

* * *

Ниточки трепетали, как листья на ветру. Времени у Олежки уже не было. Собрать снова всех вместе. Но способен ли он сделать это вот так, сразу, без телесного контакта? Нужно постараться. Постараться изо всех сил. Объединиться. Сегодня. Сейчас.

А что, если ничего не получится?

Но времени на сомнения не оставалось. Не до конца понимая, для чего конкретно именно сейчас нужно объединяться, Олежка вцепился в ниточки руками и ногами. Теперь он стал похож на марионетку. Теперь отступать было некуда. Своими ниточками он хватал все эманации, - светлые и темные, людские и звериные, - которые встречались от озера и до Острого Шипа, и отдавал им команды. Его тело выгибалось дугой, он хрипел, захлебывался пеной, но все же не останавливался. Ниточки уже не трепетали, а словно стрелы проносились мимо него, увязываясь в один большой шевелящийся клубок.

* * *

Лис выстрелил. И попал точно в лоб монстру. От неожиданности Виктор присел. “Мистер Икс” пошатнулся и его повело в сторону. Сделав несколько неверных шагов, он рухнул на кучу сухих веток - и исчез. Треск веток стих - и почти тут же послышался глухой удар.

Виктор испуганно оглянулся. Неподалеку стоял Сергей Лис с ружьем в руках, а кто-то в черном, с капюшоном на голове и палкой в руке метнулся мимо Виктора к тому месту, где исчез монстр.

“Колодец? Он упал в колодец?»

Виктор быстро выпрямился. Он еще не успел дойти до кучи веток, когда из-под земли донесся истошный вопль. Кажется, кричала женщина. Человек в черном, смотревший куда-то вниз, вдруг выронил палку и начал лихорадочно разбрасывать ветки, словно хотел что-то найти под ними. 

Да, это был колодец, со спускающейся вниз веревочной лестницей, только воды там Виктор не увидел. Он увидел другое. Снизу медленно поднималась призрачная фигура. Белый балахон скрывал ее руки и ноги, но Виктор успел отметить: в колодце находился призрак девушки. У нее было красивое лицо, но оно так перекосилось от ярости, что сердце Виктора похолодело.

Он отпрянул от колодца, и в этот момент рядом с ним появился черный. Теперь вместо палки у него в руках был деревянный крест. Черный наискось опустил его в колодец, и крест, пролетев метра полтора, застрял между стенками. Женщина заверещала, словно свинья, которой засадили в сердце нож, замахала руками и повисла в воздухе под самым крестом. И вдруг, на самом деле приняв образ свиньи, заметалась по колодцу, выкрикивая что-то непонятное - вероятно, какие-то проклятия.

- Вот и пригодилось мое убежище, – сказал человек в черном, откинув капюшон. – А теперь нужна соль. Очень много соли Я кое-что припас, но этого будет мало.

Саня Мельников выглядел лет на двести. Он вытащил из-под плаща бумажный кулек и, мельком взглянув на подошедшего Лиса, начал сыпать соль в колодец. Призрачная свинья завизжала еще громче и спустилась к самому дну, где лежало неподвижное тело монстра. Крест задрожал и сполз немного вниз.

- Я следил за тобой, Сержант. После того, как мы все были у Камня, я стал вести за тобой слежку. Впрочем, не только за тобой.

 

Уже потом, когда они вчетвером отходили от Камня, Саня Мельник спросил у Виктора:

- Скажи, Сержант: может, нам эту штуку лучше спрятать? А вдруг его кто-то еще найдет. А?

Виктор ухмыльнулся:

- Это вряд ли. Завтра утром будет столько воды! Так что, Саня: останется эта тайна нашей, и больше ничьей! Не волнуйся.

- И откуда ты только знаешь? Про воду?! Снится, что ль? Или как?

- Может, и снится. Я не знаю. Просто думаю об этом, и в голове ответ всплывает.

- Странный ты, Витек! Детство вспомнить не можешь, а природные явления враз разгадываешь. Прямо феномен. Вот, блин! – Мельник полез в один карман, затем в другой. – Кажется, я возле Камня ключи выронил. Слышал, как что-то забрынчало. Подожди меня, я мигом!

Дюкон и Лис ушли вперед и о чем-то болтали. Виктор присел на корточки и ждал Сашку. Уже будучи возле Камня, Мельник, поднимая ключи, крикнул:

- Слышь, Сержант, а что: и правда Камень может все?

- Не знаю. Так библиотекарша сказала. Может, враки. А может... – крикнул в ответ Виктор, а потом тихо добавил: - А может: и правда все это. Вот и проверим.

Мельник снова крикнул:

- А вот я хочу быть разведчиком.

- Че, Штирлица насмотрелся?

- Ну... разведчики - это классно.

Виктор пожал плечами и обернулся. Там Сергей гонялся за Валеркой, который наверняка его снова чем-то обидел. Виктор не видел, как Сашка Мельник наклонился к Камню и что-то прошептал...

 

Мельник вытряхнул в колодец последние крупинки соли. Призрак уже не визжал, и бледным облаком колыхался в глубине колодца.

- Нужна еще соль, - повторил Мельник. - А то и крест не поможет.

- Ты его что, специально здесь держал? - спросил Виктор.

- Да нет, просто припрятал. На всякий случай.

- Ты больше не будешь стареть, Саня, - сказал Лис. - Некуда тебе уже стареть.

Мельник вздохнул:

- Вот и слава Богу...

Он повернулся к Виктору и произнес, показав на крест:

- Это же ты его когда-то из леса притащил. Березовый... Сам ходил, без нас. Вернулся вечером. А я в засаде у твоего дома сидел. Я же говорю - следил за тобой. Ну, и тренировался. Проверял, сколько могу выдержать...

- Штирлиц! - фыркнул Виктор.

- А ты вернулся, кинул его на поленницу - и в дом, - продолжал Мельник, не реагируя на реплику. - Ей-Богу, сам не знаю зачем, но я решил его подменить. Ну, словно кто-то под руку толкал... Сгонял домой, взял две палки, сколотил, и положил на поленницу, а твой крест забрал. И опять сижу в засаде. А ты вышел, костерок соорудил, и мою подделку - туда. Спалил - и снова домой. Ну, и я тоже пошел... - Мельник бросил взгляд в колодец. - И вот - пригодился...

Мельник замолчал. Виктор тоже ничего не говорил. Этот человек был помощником монстра, устроившего в Чернухино невиданный кошмар. При мысли о дочке Виктору захотелось скинуть черного посланника в колодец к его ужасному хозяину. Но что-то в глазах бывшего друга остановило Краснова – похоже, Мельник желал это сделать самостоятельно...

Виктор оглянулся и увидел, что на холм поднимаются люди. Много людей. У них под ногами сновали мыши, кроты, ползли змеи, которые тоже направлялись к старой башне. Летели вороны. Их было немного, но и они устремлялись к башне.

Человек в черном покопался в складках своего одеяния и извлек небольшой камень.

- Это тот самый метеорит, который мы положили в углубление на Камне. Я должен был носить его при себе. Но есть еще один – главный. И от него нужно избавиться как можно быстрее.

- Где?! – одновременно спросили Виктор и Лис.

* * *

Олежка запутался в ниточках, но не упускал из виду самую главную. Кажется, он не пропустил ни одной ауры в округе, и теперь отдавал им мысленную команду. Перед тем, как яркая вспышка света ослепила его и он потерял сознание от перенапряжения, Олежка успел подумать:

«Как жаль. У меня так ничего и не вышло».

Но он ошибался.

* * *

Мельник взбирался на разрушенную башню, цепляясь за выступы и края трещин, избороздивших старые стены. Метеорит был там, наверху, и продолжал воздействовать на окрестности.

Добравшись до неровной верхней кромки, он привалился боком к стене и перевел дух. Потом посмотрел вниз, на Виктора и Лиса, и крикнул:

- Бросаю!

И столкнул с кромки большой, едва слышно потрескивающий черный камень. Камень полетел вниз, а вслед за ним прыгнул и Мельник.

- Хочу острых ощущений, – сказал Саня Мельник, прикоснувшись к камню.

«Тоже, любитель острых ощущений! Куда уж острее!»

Человек в черном, раскинув руки, ничком лежал у остатков винтовой лестницы рядом с черным камнем. Когда Виктор подошел к нему, Мельник чуть слышно сказал:

- Там… у Камня… когда я бегал за ключами, я попросил его… чтобы ты…

Изо рта его хлынула кровь, тело еще раз дернулось и обмякло.

Метеорит был горячим. Виктор натянул на ладони рукава рубашки и дотащил его до колодца, облепленного мелкими грызунами. И бросил вниз, на туманное облачко. Туда же стали прыгать мыши с кротами, падали змеи, пикировали вороны.

Люди, образовав живой конвейер, передавали друг другу пакеты с солью. Соль сыпалась и сыпалась в колодец - до тех пор, пока облачко окончательно не растаяло. На дне оставался лежать труп монстра.

Потом колодец засыпали землей, и сверху положили березовый крест – так же, как и сто лет назад.

И умолк звон невидимых колоколов...

* * *

Детская прогерия, или синдром Гетчинсона-Гилфорда, была впервые описана в 1886 году. Эта болезнь, к счастью, встречается очень редко. Но - встречается. И беда приходит всегда неожиданно.

 

В тот день было солнечно, и дома не сиделось. Тем более, что Мишка был до самого вечера предоставлен самому себе. За окном раздавались крики ребят. Мишка залез на подоконник, чтобы посмотреть вниз с третьего этажа. Мальчишки увлеченно гоняли шайбу на замерзшем пруду. В свои неполные пять лет Мишка был ребенком резвым и сообразительным. Быстро все для себя решив, он схватил новые коньки, положил в карман печенье и, закрыв дверь на ключ, выскочил на улицу.

Однако, хоккеисты были старше Мишки и дали «мелюзге» от ворот поворот. Мальчик, надев коньки, покатил к рыбакам, выжимавшим уже последнее удовольствие из зимней ловли - наступала весна. Они, естественно, его прогнали, и Мишка, скользя на коньках по льду, направился дальше, к другому берегу. И вдруг услышал треск.

Это было невероятно, но на замерзшем городском пруду, кишащем рыбаками и любителями кататься на коньках, лед треснул именно под маленьким мальчиком. Не успев даже осознать, что же произошло, за какую-то секунду он оказался под ледяным панцирем, сковавшим небольшое озеро.

Он барахтался в ледяной воде, стараясь уцепиться руками за скользкую кромку льда, но у него ничего не получалось. Последние силы оставили его - и Мишка, наконец, сдался. Он начал уходить под воду, и уже не почувствовал, как его схватили за запястье...

Болезнь стала развиваться сразу – буквально на следующий день после несчастного случая. К общему недомоганию и рвоте через сутки добавились выпадение волос и пигментные пятна. Спустя еще шесть дней поседели волосы, ухудшились зрение и слух, каждое движение давалось с трудом. А через три недели…

- С помощью денситометрии мы определили биологический возраст, измерив плотность костной структуры вашего сына. По этим и другим показателям ему сейчас не меньше восьмидесяти лет. С таким мы сталкиваемся впервые, поверьте. Еще никогда детская геродермия не протекала такими ускоренными темпами. Не помогают ни антиоксиданты, ни дыхательные протекторы ЦТК, ни лазеротерапия. Мы не знаем, что делать…

 «ПЕРВЫЙ РОССИЙСКИЙ НЕЗАВИСИМЫЙ МЕДИКО-ДИАГНОСТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ПРОФИЛАКТИКИ СТАРЕНИЯ».

Михаил прочитал название вывески и тяжело вздохнул. Перед его болезнью был бессилен даже этот центр с таким длинным названием. «Искусство продлить жизнь – это искусство не сократить ее». Это изречение на стене врачебного кабинета Миша не очень-то понимал, но все же догадывался, что это его уже не касается. Отец увозил его из больницы, хотя ему не только не стало лучше - напротив. Он уже не мог ходить без костылей.

Выйдя в коридор, он услышал, как доктор в кабинете сказал отцу: «Еще день-два». А потом что-то еще – насчет «крепиться»…

А дома, полный отчаяния, он забрался на колени к отцу и посмотрел тому в глаза. То, что увидел там Миша, его напугало. И он заплакал.

- Папа, мне так больно, – сказал он, и в глазах отца тоже появились слезы. – Отведи меня на улицу. Мне так хочется еще раз подышать свежим воздухом.

И после этих слов в квартире стало очень тихо…

- Я сам, – сказал он потом, убирая отцовскую руку. – Мне хочется пройти до большого дома без твоей помощи.

* * *

Олежка чувствовал себя совершенно разбитым после своего последнего подвига. Беспомощно лежа на кровати, он чувствовал неодолимое желание навсегда покинуть это страшное место, где он родился и где выпала ему доля быть спасителем. Божий дар... Теперь он рад был бы навсегда забыть об этом даре – вместе с его ниточками и заманчивыми перспективами. Олежке хотелось стать обычным мальчишкой. И чтобы рядом были мама и папа, и чтобы они любили и баловали его...

Но он понимал, что маму и папу не вернуть...

Он почувствовал слабую вибрацию ниточек и без труда увидел главную нить. Присоединив к ней свой дар - как воздушный шарик, - Олежка отпустил его на все четыре стороны и закрыл глаза.

Не было больше ни шарика, ни всемогущих ниточек. Он остался один...

- Хочешь уехать с нами?

Мальчик открыл глаза. В дверях стоял Виктор Краснов. Кивнув, мальчик не заметил, как оказался над землей. Сильные мужские руки прижимали его к широкой и теплой груди, и он услышал ласковые слова Виктора, – такие же, какие говорил когда-то отец.

 

* * *

- Говорят, что этому рисунку лет сто, не меньше.

- Да ну? Хорошо сохранился!

- Красивая баба! Прямо завораживает!

- Слушай, я хочу с ней познакомиться.

- Ну, ты даешь, Ростик!

- А что? Хотя бы поговорить.

- Ага. Пушкина уже вызывали - и что? Поматерился, и дело с концом. Толком и не поговорили.

- Может, не с той ноги встал Александр Сергеич. Не, давай вызовем эту красавицу. А вдруг та-акое расскажет...

* * *

Светланка стояла на поляне, держа за руку Олежку, и, прикрывшись ладонью от солнца, смотрела на небо. Она совершенно выздоровела и была очень благодарна этому необыкновенному мальчику.

- Слышишь? Слышишь? Там птички! – Светланка показала на зелень деревьев. - Пошли туда! Там птички!

- Только далеко не заходите, - предупредил Виктор.

- Мы здесь, папочка, – отозвалась дочь. – Ты нас увидишь. Здесь недалеко.

- Все будет хорошо! – добавил Олег.

Виктор посмотрел на Викторию:

- Мне не верится, что с нашей дочерью теперь все хорошо. Все кажется, что… Не знаю – теперь-то нечего бояться, все уже позади.

- Все уже позади, – сказала в ответ Вика, и он ей почти поверил.

Он сидел на поросшей травой куче земли, насыпанной здесь теми, кто вырыл эти катакомбы на окраине Чернухино. Теперь можно было возвращаться из подземелья в свои дома.

В прошлом остались и “Мистер Икс”, и его слуга, и звенящий воздух. Время ужаса ушло - но что-то не давало Виктору покоя.

Светлана повернула перемотанную голову и посмотрела на брата:

- Вить. А вы убили Потрошителя?

* * *

 

- Ну и что ты теперь собираешься делать?

- «Мистера Икс» уже нет.

- Да я, как бы, в курсе. А что насчет тебя, я спрашиваю?

- «Смертельного дыхания» тоже уже нет. Кто бы мог подумать: кусок камня, упавшего с неба, да и только!

- И?

- Знаешь, что мне кажется? Будто я сейчас разговариваю сам с собой. Понимаешь? То есть, тебя словно тоже нет. А ты – это тот же я, только… Будто… метеорит, выпавший из моего сознания на поверхность…

- Ты меня пытаешься разозлить…

- …а оттуда творишь свое темное дело моими руками.

- Свое дело! Моими руками! Неблагодарный тюфяк. Забыл, кто тебе рассказал правду – о Боге и Дьяволе?!

- А зачем мне это?

- А затем, чтобы выбирать! А выбирая – жить!

- Неужели ты думаешь, что без тебя я не прочитал бы книжку, лежащую перед глазами?

- Ты меня точно достал, жалкий червяк!

- Да брось ты, брось! Уж если кто и похож на червяка, так это ты. Разве не так?!

- Ты… ты…

- Хватит! Хватит. Да и не боюсь я уже, просто не могу освободиться от тебя. Но теперь, кажется, я знаю, что нужно сделать… Ха-ха! Точно, я знаю!

- Ты не сделаешь этого.

- Это почему же?

- У тебя кишка тонка.

- После того, как я вспорол десяток животов, ты еще смеешь такое говорить?!

- Я не пойму, чего ты хочешь добиться. Если ты лишишься меня, думаешь, ты станешь таким, как раньше? Смешно же, право! Ты уже никогда не станешь прежним.

- Считаешь: мне это нужно?

- ?

- Ты останешься со мной, только внутри. Вернее, не ты, а та часть, которая пробудилась во мне здесь, в Кольце. Другими словами: мой метеорит со мной и будет, только постоянно напоминать о себе ему уже не придется.

- Ты такой же двуличный, как и все остальные! Иезуит!

- Разве?

- Скажи мне: кто благородней? Тот, кто считает себя специалистом белой магии, а сам очерчен пентаграммой для защиты от злых духов, которых он сам же вызывает? Или второй: не побоявшийся, сумевший! заключить союз с этими силами, и без подлого лицемерия ими пользующийся?!

- Если ты ждешь от меня ответа, зря стараешься!

- Ты и сейчас кичишься, хотя в глубине души осознаёшь, что без меня ты – никто, лишь жалкий слизняк, убивший нескольких других слизняков. Запомни: скрывая свою личину, ты становишься на межу, а она менее устойчива, чем каждая из сторон.

- У меня своя сторона.

- По-настоящему чего-то добиться можно лишь став одним из антагонистов.

- Как Бог и Сатана?

- Сатана и есть истинный Бог, кому можно верить, и кто никогда не обманет.

- Что за бред ты несешь?! По-моему, ты совсем разума лишился.

- Ха-ха! Если я лишусь разума, то с чем же останешься ты?! Ты совсем ничего не понимаешь, мой друг. Видишь одну лишь вершину айсберга и довольствуешься этим. Читаешь книжку, лежащую вверх ногами, но даже не догадываешься перевернуть ее.

- Зачем мне ее переворачивать? Иногда, чтобы прочитать истину, нужно делать это вверх тормашками, или задом наперед.

- Ха-ха! Я так и знал: ты способный ученик! Но Истина – это сложная штука. Она может перескакивать через мысли, но не утрачивать при этом смысла. Словно живое существо, Она может заскакивать на подножку трамвая за несколько мгновений перед его остановкой, или соскакивать почти сразу же, как только трамвай снова тронется. Истина неуловима, но поверь: Ей хочется, чтобы кто-то Ее нашел! И если ты хочешь Ее отыскать – оставайся всегда самим собой до конца! И за это тебе воздастся! Запомни: когда меняются нации, герои прошлого становятся разбойниками настоящего.

- К чему ты мне говоришь все это?

- Это и есть ответ на твой вопрос. Ведь то же самое и с религией. Ранние христиане верили, что языческие боги являются дьяволами, и иметь с ними дело - значит заниматься «чернушкой». Чудесные небесные события они именовали «белой магией», и это было единственным различием между двумя «видами» магии. Но старые боги не умерли, они провалились в Ад и стали чертями. Славянские домовые, кельтские гоблины, американские буки и бугимены, которыми пугали детей, - все они произошли от славянского слова “Бог” и индийского “Бхага”.

- Бред.

- Само же слово «Дьявол» происходит от индийского «Деви», которое тоже означает «Бог».

- Полный абсурд! А Сатана?

- Противник, враг, обвинитель. Это с иврита – древнееврейского языка. Противник лжи, враг трусов и обвинитель предателей.

- Люцифер?

- С латыни: носитель света, просвещения, утренняя звезда.

- Ну, а что насчет огненной геенны?

- Так называлась долина неподалеку от Иерусалима, где правил Молох и сжигали мусор. Идея христиан насчет «огня и серы» в Аду – не так ли?

- Ты сказал «идея»?

- Мой друг! Нужно всего лишь место, чтобы, указывая на него пальцем, угрожать своим последователям.

- Но почему только христиан? Разве у других…

- У других – и геенны другие. Это как цвет кожи, например. Будь ты негром, ты не пошел бы в солярий; а будь ты евреем – ты не примкнул бы к антисемитам. Так и в религиях. Если ты последователь Гаутамы, то не уверуешь в Инферно Данте. А если ты мусульманин, то тебе плевать на Ад, Чистилище и Лимб протестантов с католиками. Когда миссионеры, прибывшие на Аляску, стали пугать эскимосов пылающими озерами, ожидающими грешников, те нетерпеливо вопросили: «Как же нам поскорее попасть туда?»

- Оч-чень интересно. Премного благодарен за устроенный ликбез.

- Оставайся собой до конца – и тебе воздастся.

- Я и есть я.

- Не становись в пентаграмму, защищаясь от вызываемых тобой же духов.

- Я не боюсь их.

- Настоящий АД – то, чего ты боишься больше всего.

- А небеса?

- Чем выше к небесам, тем холоднее. Не пытайся разозлить тех, кто в АДУ держит для тебя вакантное место. Устрой свой АД здесь и сейчас, и ты станешь в нем повелителем!

- Чего ты хочешь? Чтобы я убил мальчишку?

- Зачем?! Он уже без своего Дара. Но ты, верно, забыл об одной маленькой девочке?

- Разве она опасна?

- Она видит меня.

 

С помятого затертого листа на ребят смотрела настоящая красавица. Девушка выглядела, как живая. Ее глубоко посаженные глаза казались бездонными озерами. Маленький нос, ямочки на щечках, черная родинка возле наполненных страстью губ – лучшего в своей жизни никто из мальчишек не видел.

Для большинства ребят это был первый спиритический сеанс. Проводил его Ростик Мамаев, слывший специалистом по вызыванию духов.

* * *

- Ой, я сейчас, в кустики, - сказала Светланка, переминаясь с ноги на ногу. - Подожди меня здесь, я мигом!

Олежка деликатно отвернулся и сделал несколько шагов в сторону. И увидел бредущего за деревьями мужчину с наклоненной набок головой, словно приросшей к плечу. Не узнать Пряникова было невозможно - первая же атака “Мистера Икс” сделала из него инвалида, и ничего не изменилось и после того, как монстра не стало.

Мальчик проводил его взглядом, присел на корточки и стал слушать щебет птиц.

- Олежка, а ты можешь видеть то, что другие не видят? - спросила подошедшая сзади Светланка.

- Ну... раньше мог, - не сразу ответил он, подумав про ауры и ниточки. - А что?

Девочка присела рядом с ним.

- А я и сейчас могу. И не только разных дядь и теть, а и всякое другое.

- А что это - всякое другое?

- Ну, я вижу то, что людям кажется.

- Но ведь… Ведь это кажется им, а не тебе!

- Наверное, мысли тоже живут, если я могу иногда их видеть.

- А ну-ка, расскажи.

И Светланка начала рассказывать о тех «живых мыслях», которые увидела здесь, как только избавилась от своей непонятной болезни.

О летающей черной руке, не дающей покоя маленькой женщине с одним ухом.

О змее, обвившей шею лысого дяди, у которого никак не получалось ее сбросить.

О маленькой девочке без головы, постоянно преследующей такого же маленького мальчика.

О летающих шарах, наполненных кровью, которые время от времени взрывались над старой горбатой бабкой.

И о многом другом, во что невозможно было поверить, но в чем Олежка даже не сомневался.

- Ой, бабочка, бабочка! - вдруг закричала Светланка, прервав свой рассказ. - Какая красивая!

Она вскочила и побежала в зеленую чащу, и почти сразу наткнулась на того лысого дядю со змеей на шее, о котором только что рассказывала Олежке. Человек, уклоняясь как можно дальше от злобной головки своей ядовитой спутницы, уткнулся щекой в плечо. Пока остолбеневшая девочка рассматривала его, змея все-таки подобралась к уху мужчины и, кажется, что-то прошептала.

- Ой, - еле слышно сказала Светланка. – У вас змея на шее…

- Ага, - сказал он и сделал шаг навстречу. - Какая милая детка...

В следующий момент его рука зажала девочке рот.

Олежка был еще слаб и угнаться за убежавшей Светланкой не мог. Когда он дошел до этого места, там никого уже не было.

* * *

- И бродит еще один крендель со змеей на шее и с топором в руке – и начинает крошить всех на мелкие части. А его никто не видит, и спастись никто не может.

- Витек, ты че - обкурвился?.. Ну, обкурился, что ли, вчера?

Женька Пряников. Он же Пряник. И он же Крендель. Бывший школьный стукач и нытик. Виктор уже встречался с ним, когда впервые увидел обитателей подземелья. В немигающем взгляде этого «маменькина сыночка» под безразличием и недоверием затаилась еще и злоба. Вернувшийся на поляну у входа в подземелье задыхающийся Олежка сказал, что видел его здесь - а потом Светланка убежала за бабочкой и пропала. Мальчик звал ее звал, но Светланка не отзывалась.

«Крошить на мелкие части».

Виктора передернуло от страха за Светланку. Как же так вышло? Ведь всего несколько минут назад дочка была еще рядом с ним!

- Уходи отсюда, Олег, - сказал он. - Здесь опасно. Спускайся вниз. А я поищу этого Пряника-Кренделя.

* * *

Секрет вызывания духов Ростику Мамаеву передала прабабушка. Но относился он к этому занятию, как к развлечению, и не задумывался о том, насколько оно может быть опасным. Невзирая на то, что свечки погасли, а лампочка подозрительно затрещала и стала моргать, Ростик, держа руку на треугольнике со стеклянным глазом, так же торжественно, как в начале сеанса, повторил:

- Дух нарисованной женщины, я вызываю тебя!

Раздался громкий треск, и все, как по команде, пригнулись. Свет погас, и по комнате пролетел ветерок. Сомнений не оставалось - дух явился! Но он не только явился, а, пронесшись ветром по комнате, распахнул окно и вырвался на свободу под испуганные крики ребят…

Неподалеку от дома стоял маленький мальчик. Когда открылось окно, он сделал глубокий вдох - и упал в снег. Когда к нему подбежал высокий мужчина, мальчик открыл глаза и прошептал:

- Папа, я хочу домой…

* * *

С крейсерской скоростью Пряников утащил оцепеневшую от страха Светланку вглубь леса и, разорвав на куски собственную рубашку, связал ей руки и ноги и затолкал в рот кляп. А потом спрятал в большом дупле.

Покончив с этим, он направился назад, к деревне. Нужно было расправиться с отцом девочки.

- Кто такой “Мистер Икс»?

- Тот, кому не следовало знакомиться.

- С кем знакомиться?

- С тем, кто скрывал то, что перестал помнить…

- Выходит, тот, кто скрывал то, что перестал помнить, и виноват в появлении “Мистера Икс” и самого Кольца?!

- Выходит, так.

- А, значит, и в появлении тебя?!

- Я ему приснился.

- Тот, кому не следовало знакомиться. Тот, кто перестал помнить. Почему нельзя сказать точнее?!

Пряников уже знал точнее.

Он чувствовал себя запрограммированной машиной для убийств, которую нельзя остановить. У него появилось неудержимое желание убить и того, кто наделил его статусом Потрошителя – Виктора Краснова. Обострившимся подсознанием Пряникову удавалось распознавать то, что недоговаривал его неизменный спутник, принявший образ пресмыкающегося. В реакции этого гада из потустороннего мира, рассуждавшего на тему противостояния Христа и Дьявола, Пряников различал некоторое благоговение перед Виктором – в случаях, когда тот попадался им на глаза. Однако, это не помешало змее требовать смерти для дочери своего создателя – аргументируя это требование тем, что Светланка может указать на Пряникова, как на того самого неуловимого убийцу. Потрошителя.

- Она слаба сейчас.

- Кто?

- Кто способен погубить тебя…

И «неуловимый убийца» вынужден был согласиться: да, эта девочка может его погубить. Появившаяся у девочки в Кольце способность воспринимать чужие видения делала Светланку опасной для Потрошителя. Но Пряников медлил с этим убийством, потому что меньше всего хотел потакать обвившему его шею созданию. Точнее - ему очень хотелось не потакать этой рептилии. Убийство девочки оставалось на втором плане. Сначала нужно убить самого создателя дьявольского отродья, вопреки самому этому отродью. Убить Виктора Краснова. А там – будь что будет, а что будет – об этом он уже не думал!

Он шел по лесу, прижав голову к плечу, а змея вертелась вокруг шеи и требовала вернуться. Вскоре Пряников перешел на быстрый шаг, а затем побежал.

 

***

 

До Светланки донеслись слова песни, и девочка перестала плакать. Пели о любви и предательстве, и этой невидимой певунье, находившейся где-то поблизости, было очень грустно.

Света понимала: нужно закричать, или дать какой-то знак – и тогда ее услышат и освободят! Но ничего из того, что «надо», не получалось. Еще одна попытка освободиться от тряпки, засунутой в рот, снова не увенчалась успехом; связанных за спиной рук маленькая девочка, которую от посторонних глаз спрятали в дупло, уже не чувствовала; стянутые веревкой ноги ощущались огромным ватным клубком. Оставалось лишь одно: тихо плакать, оставаясь при этом невольным слушателем лучшей в мире песни в исполнении незнакомки.

Светочка посмотрела вверх – туда, где через дырку в дереве просачивался рассеянный свет. Но из такого положения ничего, кроме других деревьев, видеть не удавалось. Неожиданно на край окошка, за которым находилась свобода, сели две птицы и, подняв головки вверх, запели. Это были соловьи. Их трели, попадая с арией незнакомки в такт, сливались с этой песней в одно целое, словно всеми руководил один дирижер. И кто же это мог быть? Возможно, сам лес? Тот самый лес, показавшийся вначале живым и всевидящим?! Как бы там ни было, два новых солиста делали из красивой песни еще более красивую, а из «почти реальности» переносили невольного ценителя лесного искусства в сказочный мир. Светочка все равно принимала происходящее за чистую монету. Появившаяся способность видеть и слышать то, что было сомнительным для других, оказалась хорошим подспорьем, чтобы поверить безоговорочно всему – а особенно после того, как приходилось верить и в черную руку, и в говорящую змею на шее лысого «дяденьки», и в наполненные кровью воздушные шары. Так что сомневаться в том, что поющее трио из человека и птиц возможно, Светочке не приходилось. Она об этом даже не думала.

Светочка зашевелилась.

Соловьи замолчали и посмотрели вниз – туда, где сидела девочка с рыжими косичками. Наверное, ее заметили. Птички захлопали крылышками и скрылись из вида. Замолчала и лесная певунья. В наступившей тишине Светочка могла слышать лишь стук в собственных висках. И это заставило ее сделать невозможное: ударить ватной ногой по дереву. Звук вышел слабым и неубедительным. Похоже, ее никто не услышал и на этот раз. И тогда маленькая девочка заплакала. Но не так, как раньше, а с шумным втягиванием воздуха носом, и с громким мычанием. Похоже, кляп зашевелился. Но освободиться от него все равно не получалось. От досады, что ее никто не слышит, хотелось провалиться. Но произошло наоборот. Ветки дерева подхватили ее под руки и вытащили наружу. А затем так же быстро освободили от веревок.

Света осмотрелась. Возле нее стояла красивая женщина, облаченная в белую накидку. В густые волосы незнакомки были вплетены тоненькие веточки с листочками, что делало ее еще прекрасней. Светочка застонала. Оказавшись без веревок, ноги и руки покрылись колючками, вонзавшими в тело испуганной девочки свои беспощадные жала.

Наклонившись к ней поближе, прекрасная незнакомка спросила:

- Болит?

- Угу, - кивнула девочка.

- Сейчас пройдет, - пообещала красавица.

Выдернув из волос одну из веточек, она провела листочками по ногам и рукам Светланки.

- Ты меня не бойся, я тебя не обижу.

- А я и не боюсь, – заявила Светланка, чувствуя, что ноги вновь слушаются ее. – Я только хочу вернуться к папе и к маме, - добавила она еле слышно, потирая переставшие колоть ладошки.

- Как же ты здесь оказалась одна? – спросила лесная красавица, погладив ее по голове. – И где твои папа и мама?

- Дяденька со змеей на шее меня запрятал вон туда, - девочка показала рукой на дупло. - А веточки меня вытащили и развязали. А папа и мама в деревне, только я не знаю, как туда идти.

- Ничего, милая, дорогу в деревню мы найдем, не волнуйся. А куда делси этот дяденька, который тебя обидел?

Девочка пожала плечами:

- Не знаю.

- Ничего, милая, - повторила красавица. - Его мы тоже разыщем.

Она помолчала, словно прислушиваясь к чему-то, а потом добавила:

- А в деревню нам идти и не надо, твой папа сам за тобой придет. Ты пока поиграй с моими друзьями.

Красавица взмахнула рукой, и из-за деревьев выскочил добрый десяток зайцев. Они стали бегать туда-сюда, кувыркаясь и прыгая друг через дружку. Два зверька подскочили к девочке и стали тыкаться носиками ей в ноги, словно подталкивая к остальным. Светланка весело засмеялась и побежала вслед за ними к другим ушастым. Красавица с улыбкой смотрела на нее.

* * *

- Тебе с ним не справиться, – услышал Виктор знакомый голос и остановился.

Сбоку от него, все в том же плаще, стоял призрак. И, как всегда, дрожал.

- Но Светланка…

- Она жива. Детская смерть особая, не такая, как у взрослых. Я бы непременно ее почувствовал.

- Где она?

- Не так далеко. Но ты должен подумать о себе. Он приближается.

- Кто? Пряник?

- Да. Убийца-сердцеед со своим кошмаром на шее.

- Что?

- У него на шее змея, - пояснил Бахчинский. - Один из образов его собственного страха. Это мог быть, например, и паук... Просто образ. Страхи при определенном стечении обстоятельств оживают в мозгу, и при этом забирают половину сознания.

- То есть никакой змеи на самом деле у него на шее нет? - уточнил Виктор.

- Змея существует лишь в его воображении.

- Светланка говорила мне, что ей привиделся человек со змеей на шее. Местный, из подземных, только она не знает как его зовут. Я-то думал - фантазирует...

- Одна из форм телепатии – фантомопатия. Способность видеть чужие галлюцинации. Явление крайне редкое… Тебе не справиться с ним, - повторил призрак. - В одиночку не справиться. Но обещаю помочь, чем смогу. Такой уж я, Санька Арбуз, – всегда делаю не то, что разрешено...

Вдалеке раздался чей-то отчаянный крик.

* * *

Зацепившись плечом за ветку дерева, Пряников развернулся на сто восемьдесят градусов и упал. Может, это только показалось, но у ветки словно появилась рука, схватившая человека за плечо и помешав тому перепрыгнуть через муравейник. Выругавшись, он поднялся на ноги.

- Вернись и убей ее! - в который уже раз прошипела змея.

Пряников досадливо поморщился - и вдруг остановился и даже чуть присел от неожиданности - потому что его атаковала невесть откуда взявшаяся стая воронов. Птицы набросились на него, вцепились в волосы, до крови клевали в шею и лицо. Пряников беспорядочно отмахивался от них, а потом, закричав от ярости и боли, отпрыгнул к ближайшему дереву и принялся лихорадочно ломать ветку. Тут же ему на ногу из травы прыгнула крыса, за ней другая. Озверев от укусов, Пряников закрутился на месте, пытаясь стряхнуть с себя грызунов и одновременно сломанной веткой изо всех сил отбиваясь от воронов. Ему удалось расплющить обеих крыс о дерево и сбить на землю несколько птиц. Остальные разбойники молча улетели, оставив после себя черные перья на зеленой траве.

“Не выйдет!” - торжествующе подумал убийца-сердцеед и, прихрамывая, устремился дальше.

* * *

- Залезай вон туда, – сказал Виктору призрак самоубийцы и затрещал. – Быстрее, он уже рядом!

Виктор беспрекословно воспринял эти слова и начал взбираться на развесистый дуб.

Пряников уже увидел его. Подбежав к дереву, он с ходу полез вверх, вслед за Виктором. Змея неистово шипела и извивалась, но не могла остановить его. До Виктора оставалось всего метра два.

* * *

В это было трудно поверить, но вечером, после прогулки, Миша впервые за все время болезни с удовольствием поел, затем сел смотреть телевизор. А на следующий день…

Родные боялись поверить в чудо. Врачи не могли ничего объяснить, и только ежедневно констатировали буквально фантастические изменения в организме мальчика. Исчезла пигментация, разгладилась кожа, на голове снова стали расти волосы, и руки-ноги теперь слушались так же, как и раньше.

Отец, мать и сестра, не веря своим глазам, читали и перечитывали заключения: «анализ на иммунодефицит отрицательный»... «перекисное окисление липидов клеточных мембран отсутствует»... «клеточная активность в норме»... «показания денситометрии удовлетворительные»... «деформаций скелета не наблюдается»…

- Папа, мы должны уехать отсюда, – сказал Миша, и отец упустил ложку в тарелку с супом…

* * *

Добравшись до Виктора, Потрошитель схватил его за ступню и попытался стянуть вниз - но Краснов ударил его свободной ногой по голове. Убийца-сердцеед зарычал и, получив второй удар, чуть не свалился с дерева и повис на ветке. Виктор забрался еще выше, а змея воспользовалась моментом и, укусив Пряникова за ухо, потребовала убрать руки прочь от создателя.

- Сам с собой разговариваешь, ублюдок! – сказал Краснов и подтянулся на руках.

Ветка треснула, не выдержав его веса, и Виктор полетел вниз. Изловчившись, он все-таки успел зацепиться за сук, на которой висел и сам Потрошитель.

- Ха-ха-ха! – засмеялся Пряников. - Сам ко мне пришел!

До земли было метров шесть, а то и больше - хорошая высота для того, чтобы переломать себе кости. Виктор вознамерился ударить противника ногой, но тут над головой Потрошителя что-то мелькнуло.

«Сашка!»

Это был действительно он – его невидимый друг и помощник. Ну, почти невидимый, но все-таки друг, и все-таки помощник. Призрак показывал себе на шею, и Виктор понял.

- Что, без своей змеи никуда?! - обратился он к Пряникову. - Трус несчастный!

Кажется, он попал в точку. Глаза у бывшего стукача, а теперь – убийцы-сердцееда – заблестели, и тот процедил:

- Мне теперь она не нужна. Я и без нее проживу.

- Как же, проживешь, – усмехнулся Виктор. – Да без нее ты никто, пустое место, мерзкий слизняк – вот кто ты!

- Глупец. Ничего ты не понимаешь. Да если я захочу…

- Захочешь?! Трус! Да ты делаешь только то, что тебе прикажет этот гад, выбравшийся из моего сна! А один на один слабо?! Ах, да, ты ведь не мужик, ты просто кусок дерьма! И всегда был дерьмом!

Повиснув на одной руке, остервеневший Потрошитель начал сдирать с шеи невидимое Виктору дьявольское ожерелье. Змея пыталась вырваться, но тщетно. Пряников освободил свою шею и швырнул гадину в Виктора. Краснов по-прежнему не видел ее, но уклонился и почувствовал, как мимо пронеслось что-то, пылающее жаром. Раскачавшись на ветке, он резко подтянулся на руках и с усилием взгромоздился на нее. В последний раз подобное гимнастическое упражнение ему доводилось проделывать только в армии. Вообразив себя Марселем Марсо, он показал, что снимает с плеча что-то длинное, вырывающееся из рук. Продолжая импровизировать, Виктор привязал хвост «змеи» к дереву, а потом наклонился к продолжавшему висеть под ним Потрошителю и тихим, чуть ли не вкрадчивым голосом спросил:

- Так кто из нас глупец, а? Ведь в этой змее и была вся твоя сила, а ты с ней так легко расстался! И что теперь? Не хватает силенок даже подняться ко мне?!

В глазах Пряникова появился испуг - он поверил! Виктор, повторяя жесты призрака, свернул «змею» кольцом и потряс ею перед лицом Потрошителя. Реакция последовала почти мгновенно - убийца-сердцеед рывком подтянулся на ветке. Виктор был начеку и тут же отклонился назад, продолжая держать перед собой то, что так хотел вернуть обратно Потрошителю. Женька просунул голову в “кольцо” и торжествующе захохотал. Но радость его была недолгой. Виктор размахнулся и изо всей силы впечатал кулак в физиономию убийцы. Но тот не только не упал, а наоборот, заревев от ярости, буквально взлетел на ветку и боднул Виктора головой в живот. Краснова откинуло назад, руки его разжались - и он полетел вниз.

Ему повезло - или это было не простое везение? - свободному падению препятствовали расположенные ниже ветки. Они пружинили, задерживали тело - так что на земле Виктор оказался без увечий. Разве что отбил левую подошву. На ногах он не устоял, но, перевернувшись на спину, сразу посмотрел вверх.

Там на галстуке висел Потрошитель.

- Знакомая картина, - пробормотал вновь появившийся призрак. - Очень хорошо знакомая... Ты не сильно ушибся?

Послышался треск - и тело Потрошителя тяжелым мешком грянулось о землю.

- Добро пожаловать, - сказал Бахчинский.

Виктор поднялся на ноги. Потрошитель никаких признаков жизни не подавал.

«Нужно быть уверенным наверняка», – подумал Виктор, замахнувшись палкой с острым концом.

* * *

- Папа, мы должны уехать отсюда, – сказал Миша, и отец упустил ложку в тарелку с супом.

Отвечая на его немой вопрос, мальчик добавил:

– Ко мне приходил ангел и сказал, что мы должны уехать. И тогда болезнь ко мне больше не вернется.

- Куда уехать? Ты что, сынок? Каккой еще… ангел?

Мишка протянул листок. Это оказалось вырезанное из местной газеты расписание автобусов. Черным кружком там было выделено незнакомое название…

- Я хочу обо всем забыть. Понимаешь: обо всем! Я не хочу быть больше Михаилом… Я – Виктор.

* * *

- Ты нашел меня, – сказала Светланка, прижавшись головкой к отцу.

- Да. И теперь уже никому тебя не отдам.

- Никому-никому?

- Никому-никому. Ну, разве только маме.

И они вдвоем засмеялись.

- Вон та тетенька, которая меня спасла. Ты знаешь, папа, у нее такие веселые зайчики!

Виктор посмотрел туда, куда показывала дочка.

«А вон тот дяденька, который мне помог», – хотел сказать он, но промолчал.

Возле темного дрожащего призрака стояла девушка в белой накидке.

«Да, в такую трудно не влюбиться», – подумал Виктор.

Выдернув из волос тоненькую веточку, красавица дотронулась ею до Сашки.

- Кажется, простила, – еле слышно прошептал Виктор.

Призрак больше не дрожал. Он преображался, все более становясь похожим на обычного человека. Девушка взяла его за руку, и они вплотную приблизились друг к другу.

- Нам пора, – сказал Виктор и, посадив дочку на плечи, зашагал в сторону деревни.

Светланка помахала красавице рукой.

Когда через несколько шагов Виктор оглянулся, позади никого не было.

Но он был уверен: теперь у Сашки все в порядке.

Лес облегченно вздохнул и покачал верхушками деревьев. Так подумала маленькая девочка, сидевшая на плечах у отца. 

- Папочка, а где будет жить Олежка? – спросила вдруг девочка, и Виктор улыбнулся. Он уже давно принял решение.

- А где должен жить твой брат? Твой родной брат! Конечно же, вместе с нами!

Светочка радостно засмеялась. Ура, теперь у нее есть брат, с которым она сможет играть каждый день!

Неожиданно прервав смех, она наклонилась к отцу и загадочно прошептала:

- Папочка, а ты знаешь, мой братик сказал, что во мне сидел дух неродившегося ребенка – и поэтому я болела. Это правда?

Виктор невольно замедлил шаг и удивленно пожал плечами. Еще одна разгадка?.. Так вот в чем дело! Ведьма, дух которой он носил, была беременна! Но почему же дух ее дочери не вселился в Светланку раньше – до того, как они здесь появились? Или для этого нужно было еще одно потрясение – такое же сильное, как и то, какое он сам пережил в детстве, когда узнал, что чуть ли не завтра умрет? А может, это был специальный план ведьмы – план мести? Или же чей-то другой план – например, какого-то сумасшедшего создателя?

И опять вопросы. И опять нет на них ответов…

Виктор до сих пор не мог в полной мере ощущать облегчение и спокойствие – даже теперь, когда все уже закончилось. Некий крот продолжал сидеть глубоко в голове и выкапывать сомнения... Возможно - хотя в это слабо верилось, - что продолжение последует. С новыми тайнами и потрясениями...

 

ПРОШЕЛ ОДИН МЕСЯЦ…

 Самое тихое утро - после Варфоломеевской ночи.

Шендерович

- Он в седьмой палате, - сообщил Виктор, подходя к жене и на ходу набрасывая на плечи белый халат. - На, - он протянул второй халат Виктории.

Они поднялись по лестнице на второй этаж, в травматологическое отделение, и, пройдя тихим коридором, остановились у двери с табличкой “7”.

Виктор тихо постучал и заглянул в палату. Две кровати были свободными, на третьей сидел молодой парень в спортивном костюме, с забинтованной рукой, а четвертую, у окна, занимал Сергей. Он лежал поверх одеяла, и его левая нога выглядела неестественно большой, потому что была загипсованной.

- Привет, дружище! Не помешали?

Лис улыбнулся.

- Ну, что, Серега, срастается конечность? Опять можно падать с табуретки? - Виктор зашуршал пакетом. - Вот, Викуся пирог испекла... Яблочный...

В палату зашла миловидная женщина в белом халате и белом медицинском колпаке и, поздоровавшись с посетителями, начала что-то говорить парню с загипсованной ногой.

- Ешь, Серега, Викуся у меня специалист по пирогам.

Лис снова улыбнулся.

“Такой же старик, как и мы”, - с грустью подумала Виктория.

Казалось, все уже позади. Но каждую ночь и она, и Виктор просыпались от кошмаров. То, что случилось в Чернухино, никак не хотело отпускать. Каждый день отражение в зеркале напоминало им о произошедшем. Трудно было выносить изумление знакомых. Изумление, переходящее в жалость.

Атаки назойливых журналистов... Другая квартира... Другая работа... С этим можно было свыкнуться. Но что делать с памятью и нажитыми в Чернухино болезнями? Радовало одно: и Светланка, и Олежек, для усыновления которого осталось несколько формальностей (у него не оказалось ни одного живого родственника!), словно забыли о произошедшем. Лишь однажды Олег спросил у Виктора: «Папа был твоим другом?». Получив утвердительный ответ, мальчик добавил: «Вы ему с тетей Викой поставите памятник – такой же красивый, как и у мамки?». И Виктор ответил, что, конечно же, поставит.

Виктория прикрыла глаза. Олежка – идол поклонения в Кольце, мученик, объект кровожадной охоты потерявших надежду жителей глиняных землянок, добыча №1 для «Мистера Икс", а еще… обыкновенный мальчик, которому вот-вот должно исполниться пять лет, – в один день с их родной дочерью Светланой. Виктория улыбнулась: теперь у них есть не только дочь, но и сын, на долю которых выпало не меньше страданий, чем ей с мужем. И, чтобы ни случилось с ними в прошлом, для счастливого будущего своих деток она и Виктор сделают все возможное и невозможное – как бы им не было тяжело, и какие бы мысли их не обуревали. В сердце забилось вольной голубкой радость.

«Как приятно», – подумала Виктория, вспоминая о приготовлениях к двойному дню рождения. Для маленьких членов своей семьи они приготовили большое развлечение и чудесные подарки, среди которых самым главным был переезд на новое место жительства: в солнечный Крым, рядом с самым известным международным лагерем – «Артек». Оказалось, что умер дед Захар, родной дядя Виктора, живший в Партените, указавший в завещании ее мужа, так как своих детей у него не было.

Виктория открыла глаза. Поток ее мыслей прервали странные выкрики Сергея. Лис вдруг начал мотать головой из стороны в сторону. Такое с ним бывало и там, в Кольце…

- Два близнеца, продетых сквозь облака! - замогильным голосом заговорил он. - Уберегите их от птиц, начиненных невинными людьми! Страна со звездами – там, за водой!

Докторша прервала беседу с пациентом и, озабоченно сдвинув брови, повернулась к Сергею. Тот приподнял голову и, глядя на нее, медленно произнес очередную несуразицу:

- Леонид простил вас. Он сейчас тарахтит, а вы работаете, но вечером вы вдвоем будете плакать.

Знала ли докторша, что Леонид, о котором говорит больной – это ее отец?! Что «сейчас тарахтит» – это значит: едет в поезде? И что ей сегодня вечером придется плакать – но плакать от радости, потому что она встретится с отцом, которого не видела десять лет?

Конечно, она этого не могла знать. Конечно же, она сочла, что старик со сломанной ногой немного не в себе. Откуда было ей знать, что человек с внешностью старика, будучи подростком, загадал для себя у Камня желание стать пророком?! В больничной палате, кроме старика, об этом знал только один человек - Виктор Краснов.

- Ладно, ребя, болтать мы все мастера. Давайте о чем-то дельном...

- О дельном? А не загадать ли нам снова встретиться – всем вместе, лет так через двадцать или тридцать? По-моему, самое нормальное желание, и… вполне безобидное. А уже тогда и посмотрим: что сбылось, а что нет.

- Слушай, Мельник! Ты как хочешь, но если уж вы меня позвали, то я все-таки загадаю для себя одно желание…

- А ну-ка, Лис, давай: “Хочу быть…”

- Пророком. Видеть будущее, а потом рассказывать. По-моему, классно! Хотя, если честно, пацаны… Фигней мы занимаемся. Сказки все это.

- А вот за то, что сомневаешься, и исполнится твое желание лишь наполовину!

- Это как?

- А как у этого... у Нострадамуса. Никто твои пророчества понять не сможет.

Дверь палаты приоткрылась, и мужской голос произнес:

- Зинаида Сергеевна, можно вас на минутку?

Докторша вышла и прикрыла за собой дверь.

Лис уже опустил голову на подушку и застывшими глазами уставился в потолок. Виктор покосился на парня с забинтованной рукой, который начал копаться в тумбочке, и тихо сказал, обращаясь к жене:

- Он не просто так говорит, только понять его трудно.

- А, по-моему, он бредит, - шепотом ответила Виктория.

И тут Сергей рывком сел на кровати и закричал:

- Не надо туда, соленый! Не ходи на красный! Соленый! Не ходи туда, не ходи!

- Спокойно, Сережа. - Виктор похлопал друга по руке. - Никто никуда не ходит. Чего шуметь-то?

В палате вновь появилась докторша. Сергей посмотрел сквозь нее и опять закричал:

- На красный! Не ходи на красный, соленый!

* * *

Когда начался дождь, Виктор с женой подходили к рынку.

- А обещали: «ясно, без осадков», - с возмущением сказала Виктория. - Даже зонта не взяли.

- Не сахарные, не растаем, - ответил Виктор.

У него все еще было как-то нехорошо на душе после встречи с Лисом. Сергею сделали укол, и он уснул. Его крики до сих пор звучали у Виктора в голове.

В проходе между торговыми рядами почему-то толпились люди. Лило уже вовсю, но Виктор, оставив жену под навесом, протиснулся в первые ряды. И увидел лежащую в траншее большущую кабельную катушку, из-под которой торчали чьи-то ноги. И доносилась оттуда трель мобильного телефона. Но ноги не шевелились.

- Что там такое? - спросила Виктория, когда он добрался до навеса.

- Да какой-то пьяный мужик из канавы выбраться не может, - солгал Виктор.

...Автобус уже подъезжал к их дому. Виктория сидела, прижавшись к плечу мужа и закрыв глаза, а Виктор рассеянно смотрел в окно. В струях дождя возникли вдруг две белые бабочки - одна побольше, а вторая поменьше, - и прильнули к стеклу. Дружно взмахнули крылышками - и пропали.

- Спасибо вам, – прошептал Виктор и еле заметно улыбнулся.

 

NON TALPA FIG

 

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: