Шестая, книжная, в которой мало разговоров о самой литературе

Они добирались до магазина на 20-м автобусе за 15 (тогда еще) рублей, в котором показывали рекламу и передавались телеприветы. Даша смотрела в окно, Инна слушала музыку в плеере. На нужной им остановке сел аккумулятор.

- Ну, а взять зарядник, я, конечно, не догадалась. Ладно, веди уже… У тебя там что-нибудь играет? Какой-нибудь, гм, лаундж?

- У нас там два альбома. Кавер-версии «Битлз» и Вагнер - «Greatest Hits».

- Замечательно. Полезно знать классику. А еды мы с тобой купили?

Им пришлось скоро пробежаться по Гончарной, потому что только там работал круглосуточный – якобы предназначенный для ветеранов, однако никого старше сорока внутри они не увидели. Зато дешево потратились на нарезку, кисломолочные продукты, один энергетик и буханку пшеничного хлеба.

Потом они несколько раз перешли на светофоре и вошли в книжный, в котором уже пятый месяц работала Даша. Инна решила составить ей сегодня компанию – в знак бесконечной дружбы и солидарности. Да и просто – поболтать о девичьем. А то как-то непорядочно – не виделись столько уже. Наверное, изрядно накопилось тайн.

- И что же ты тут… делаешь? – сказала Инна, вешая куртку в комнате для персонала и выходя в зал.

- Ну, пару часов пью кофе и курю. Подвожу клиентов к нужной стойке, расставляю книги в алфавитном порядке. Ну, или чтобы красиво смотрелись корешки. Если даже книга плохая, то можно из десятка таких собрать арт-объект… А в остальное время читаю. Много читаю. Правда, так, чтобы не заметили. Запрещено. Удачно, наверное, - обещают перевести в более крупный магазин.

- Куда уж крупнее… Неужели на жизнь хватает?

- Нет, мне еще родители присылают.

- Вот, Даша, какая-то ты все-таки – скрытная. Не узнаешь ведь, что у тебя есть эта тяга к лени, - сказала Инна.

- Я же учусь. Кто же знал, что история – не моя стихия, а вот искусство – вполне? – попыталась парировать Дарья.

- Да, а я разучиваюсь. Теряю за квартал по одному студенческому курсу.

- Ооох, начинается… Вообще, ради чего ты сюда пришла? – спросила Дарья.

- Ну, я же твоя подруга, - Инна положила очередной путеводитель обратно на полку. – А ты мне не веришь. – Она одернула юбку, поправила пиджак, огляделась в поисках зеркала и подумала, что после работы стоило бы и переодеться. Господи, как неосмотрительно! Инна оглядела полки, заполнила ими оба этажа и мысленно согласилась – суетная работа.

- А то, что я тут – это нормально? Не прогонят?

- Сиди сколько хочешь. Администраторы наши страшные спят дома. А мы тут тусуемся.

- Вечеринки проводите?

- Нет, читаем по ролям!

В магазине жили книги. Совсем недолго, быстро устаревая, впадая в депрессию, но требуя теплого отношения и стакана воды. И на том спасибо вам, убийцы деревьев!

Лежали детективы – очень много мягких и дешевых. Большинство из них Инна могла бы уже запомнить – а как им не закрепиться в памяти в виде обложек, если они таращатся на тебя ежедневно в метрополитене! Детективы стояли огромным куском пространства, занимая неимоверное количество полок. Казалось, что вся Россия пишет дневники, переименовывает их в расследования и на это дело живет. Однако все было не так. Истории пишутся за 100 баксов людьми, которые курят по пять пачек в день - и могут преспокойно закончить жизнь от рака. Вот это, кстати, и готовый сюжет для детектива. Подумайте об этом.

Отдельно громоздилась классика. Русская – на обложке картинки, максимально приближенные к современному быту. И зарубежная – минимально удаленная от шизофрении.

Пару углов занимала модерновая русская проза. В ней дамы писали о том, как им одиноко в сетях Интернета, а мужчины – что они могут выпить море, а потом в него помочиться и не поморщится. Некоторые фолианты уже изрядно истрепались, но их упорно держали на месте, в надежде, что сам автор, разбогатев на сдаче макулатуры, купит их себе на память.

Переводная новая литература отвоевала себя два прохода. Японские и испанские авторы яростно теснили друг друга, как будто шла Третья Мировая: восточные уже не могли вызвать подмогу из-за океана, а западные формировали в себе новые комплексы без вины невиноватых. Латиноамериканцы казались нейтральными рыбными котлетами – тоже не вегетарианство, но гарантированно интересно.

- Люблю латиносов! – заявила Инна.

- Читать? – Даша наконец договорила с первым посетителем в поздний час, посоветовала ему брать полное собрание Желязны и начала ехидничать. В полупустом магазине, куда заходят одни чудаки, она могла вести ток-шоу.

- Ксерить! Конечно, читать, о, менеджер ночи. А вы тут, кстати, кофе пьете?

- Литрами. Хочешь?

Кулинария - после оружия. Сначала нужно порубить, потом заварить.

- Странно для меня лично, - сказала Даша рассеянно, - видеть эти книги - кто же по ним готовит? Не в том мире с тобой живем. Рагу, макароны, пельмени. А меня всему худо-бедно научила мама. Кулинарные книги - они для мужчин, читающих во время еды.

 

Словари притулились в самом крайнем углу. В количестве пяти рядов. Русский-японский, японско-русский, китайский, чешский. Очень странно, что так мало словарей нерусских. Билингвивальных. Немецко-чешский. Он же проще! Все и так говорят по-английски…

Книжки эти стояли от входа, рядом с пособиями по сексу – этими огромными фолиантами, которыми можно в порыве страсти хлестать по попе. Они выглядели, как книги по искусству. Инна внезапно захотела посмотреть их поподробнее – ну, когда еще можно листать какой-нибудь том «110 экзотических поз», не глядя себе через плечо? Даша хмыкнула, и девушка решительно взяла одно из пособий по сексу и уставилась на иллюстрацию прелюдии – парень с девушкой сидели, взявшись за руки. Когда она в последний раз так сидела, держала за руку юношу и думала о том, что же будет дальше? Скорее всего, это произошло в 7-м классе. 14 лет. Волнение. А здесь девушка работает – не шлюхой, но фотомоделью, это красиво. Это естественно. И все у нее получится.

 

…Где правильная политическая пропаганда в литературе? Где советская классика? Где дешевые брошюры по подписке от общества «Знание»? Что вместо этого найдешь в трехстах сотнях – к примеру, только - к примеру! - сотнях наименований от издательства, крупного и успешного? Сколько издатели сожгли ценного в своих печах за два года, потому что оно уже устарело. И это точно никто уже не возьмет, домой не принесет, под кровать не швырнет…

Даша ест лапшу и размышляет на тему книгопродаж, потому что запах, похожий на вареную кукурузу, заставляет ее думать только о бестселлерах и их антонимах. Даша много чего читала. И детективы, и Шпенглера не из-под указки, и словарь пословиц русского языка. Это ей здесь особо и не пригодилось.

- А берут у нас, Инночка, - тут Даша отложила чашку, - всякую эзотерику и астрологию. Психологов и целителей. Садоводов и мастеров рукоделия. Книжки на сюжеты компьютерных игр. Свастикочеловечные тома. Вместе с рыбалкой. Обожаю покупателей. Полные дебилы. Ненавижу их… А самая нечисть - это бабки. И деды. Они книжки тебе пытаются продать. Которые ты можешь сама посмотреть в любое свободное время. Только там ересь, а у меня горло чувствительное. И мозги немного размягченные. Ну, ты понимаешь, - Даша сделал паузу. – С моим-то прошлым. Так что я возле Рериха, Блаватской и Ани Безант не хожу. И на Карму плюю. Когда столько свободной информации – и она гораздо приятнее, поверь, Инночка, на ощупь приятнее, чем самый быстрый Интернет – к нему начинаешь испытывать огромное презрение. Алистер Кроули - унылый графоман. Фэнтэзи – только для трехмерного «Чапаева»…

- Это как?

- Ну, берутся наиболее потрепанные книжки, выкладываются штабелями у кассы напротив друг друга – и кто сколько столкнет. Все равно мягкие обложки плохо идут. Кроме детективов.

- А вот эти книжки. Про секс. Покупают?

- Покупают. Причем именно вы больше всего берете.

- Мы?

- Ну, хорошо, мыыы. Женщиныыы.

- Ты так это говоришь, будто мужиков лопатой гребешь, прессуешь и импортируешь в страны первого мира.

- Я это с позиции продавца говорю. Думаешь, я сама их не читала? То есть – не смотрела? Кстати, будь осторожна, некоторые уже слипаются…

- Ну и дура. Где твой кофе уже?

- Сейчас, у нас же кофеварка, а не растворимый. Шучу я. Это вообще не выход. И мужиков тут вменяемых, впрочем, тоже нет. Они же, как и ты, продают сброшюрированную  продукцию – ни романтики, ни фантазии, помноженной на прагматизм…

А вот учебники почему-то попали в детскую литературу.

- Люди берут книги одного цвета, одной серии, я заметила, – шепнула Даша.

- Желтенькие?

- И желтенькие, и черненькие. До сих пор. Вроде бы не надо уже шкафу украшать единством колора, а они все туда же. И даже деткам. Ну, вот, полюбуйся.

Кулинария шла следом за книгами об оружии. Психология составляла большую часть отдела учебных пособий. Здесь же находились книги в мягких обложках о компьютерах, солидные тома по юриспруденции и философии. Каждый том собрания сочинений мыслителей по обхвату равнялся одной средней женской ладошке. Техническая литература, напротив, стояла вразнобой – приходилось крутить голову каждую секунду. Инна так и сделала, хотя ее подобное чтиво совсем не интересовало. Но этот беспорядок ее очаровывал.

- А почему так беспорядочно? – спросила она, пролистывая «Профессиональные контроллеры» за 589 рублей.

- А потому что эти… они всегда, что надо найдут. Для них поиск – это удовольствие. А вот для тебя поиск – это ожидания. Мол, когда же меня за руку приведут к концу лабиринта… Черт, уже спать охота.

- Прааааститееее, - Дашу задел локтем довольно неопрятный тип в красной олимпийке, грязноватых синих джинсах и «туннелями» в ушах. – Ааа, вы здесь работаете? Я ищу историю пирсинга, ну, вы понимаете, почему?

Он помахал правой рукой возле уха, а потом стукнул кулаком в грудь:

- Алексей!

- А такой книги у нас нет. И вообще – вам сюда нельзя! Вы же вхлам пьяны! – Даша искала глазами коллег, но они, кажется, все ушли пить кофе. И это в рабочую ночь. – Впрочем - зато у нас есть книга о скарфинге. Очень страшная.

- Скарфинг? Нееет, вы что, никогда. Выбросьте эту книгу! Вы не понимаете, я хотел ее товарищу своему подарить, Артему, у него, правда, день рождения только через месяц, но вдруг у меня к тому времени импульсы ослабнут.

- Как мило! – Инну вся ситуацию изрядно веселила. Все равно – не спать. – А он у вас тоже в уши вставляет всякие вещи?

- Он, девушка, не мой, он человек одинокий, на барабанах играет. А я вот только слушаю. Артем – человек исключительный. Душа компании, трещит без умолку, позитивист-релятивист. Из Москвы переехал, счастливый человечище. Надоело там ему, можете себе представить? Не понимаю. Я. Его. Я бы лично, напротив, там прожил бы всю зрелую жизнь. Там такие люди нужны, как я и он. Немного сумасшедшие, но трендовые. Вот вы думаете, что я не от мира сего, а знали бы, сколько я зарабатываю. Просто мне не везет иногда. Сегодня вернулся домой – а подруга дверь закрыла. И ключ оставила в замке. И звонок выключила. А в подъезде очень неуютно. Вы не подумайте, я не навязываюсь. Я же расстроен, а значит, могу адекватно себя оценивать. Я уже ухожу…

- Да, а ведь для кого-то он, наверное, пример целеустремленности, - заметила Даша, когда убедилась, что субъект покинул ее территорию.

- Почему целеустремленности? Почему не… неудачливости? – спросила Инна.

- Потому что мы приписываем чужим людям те достоинства, к которым сами стремимся. Как-то так.

- Все с тобой непонятно, Дарья Андреевна. Ай да пить кофе. Ты мне обещала про Америку еще рассказать свою историю.

- Надо же – всего-то не виделись, а уже столько рассказов надо перепотрошить…

 

Они, наконец, выпили по чашке кофе в компании трех девушек и одного парня. Инна обводила их по сотому разу взором, когда Даша толкнула ее в бок и пробормотала:

- Вообще, они не разговорчивые. Разве что Дима – потому что один.

- Скукотища тут у вас, - пробубнила Инна, выходя из комнаты для персонала.

- Ага, вот в три часа девки побегут за пивом, тогда ты посмотришь. Дима тут их трахает по очереди. Потому у нас текучесть большая.

- Текучесть у них большая. А ты чего?

- А мне не интересно. Я над ним власть имею, пока он ко мне не притронулся. Дима, а не мог бы ты двум барышням принести красного вина?

- С чего бы это? – у молодого человека оказался очень низкий голос, Инна чуть не подпрыгнула от удивления, ну, понятно, как он разводит девок.

- А знаешь, просто так, ради собственного удовольствия.

- Ненавижу я тебя, - и Дима вышел.

- А чего он не уволится.

- А потому что он прикипел. Ему кажется, что тут перемены постоянные. Покой нам только снится. Jerk, redneck, как говорится. Ладно, я направляюсь читать любимого Салмана Рушди. Еще напереводили, на радость нам. Ты будешь изучать что-нибудь? Или домой пойдешь?

Инна пошла по рядам, схватила первый попавшийся сентиментальный японский роман и села за столик – кафе по ночам не работало. Так прошло пара часов.

- Может, поговорим по душам? – спросила она у поклонницы Рушди. – Ты знаешь, я ходила на марш. Стояла в толпе у ТЮЗа. Там играла музыка и говорили речи. А потом пришел ОМОН.

- Инна и ОМОН. Чудная картина…

…Инна стояла на каблуках, в желтой юбке почти до колен и летней сумкой (в такие кладут солнечные очки – максимум) и беспомощно оглядывалась. Вокруг нее, между тем, собиралась толпа из анархистов с повязками на лицах, страшные бабушки с комсомольскими значками (прочие они давно уже продали, подумала девушка) и суровые мужчины лет 40 с короткими бородками и пустым взглядом. Они громко скандировали: «Долой!» и вставали все теснее.

- Барышня, - обратился внезапно один из мальчиков в тряпочке. – Чего вы тут делаете! Граждане, пропустите ее, она тут случайно!

- Ишь чего, - прошипела одна из бабок. – Пусть тоже повоюет.

- Не ее это дело – вы же видите, - заявил случайный заступник. И сам пошел из толпы. Инна зацокала за ним. Когда людская масса кончилась, началась милиция. Инна увидела ухмылку на лице одного из защитников народа. Она состроила страдальческое лицо.

- Пустите, я сюда не за этим.

- Пройдемте, барышня, - рядом возник милиционер. – Документы ваши?

Документы имелись. Ее отпустили. Инну колотило всю дорогу до «Пушкинской» и весь спуск эскалатора. В метро она достала зеркальце и взглянула на себя: мышка, настоящая мышка, глаза красные, тушь того гляди – потечет. Она почистила украдкой лицо и осуждающе посмотрела на весь вагон. Она уже чувствовала себя революционеркой. Хотя бы меньшевистской, ну и пусть. Приятно быть испуганной кошкой в толпе рысей с острыми ушками, самой быть, себе верить. Хоть и в испуге…

- …Чего ты смеешься-то, Даша! Ничего веселого!

- Ладно, ладно, хочешь мою историю? Ты про нее точно ничего не слышала, потому что я все это одна это делала. И никому не рассказывала. Я дважды пыталась уехать в Америку. Один раз в Ебурге, один раз тут. У меня на Западном побережье живет брат. Нелегально, строит дома в Новом Орлеане. Словом, то же что и в России. Сначала я пыталась уехать туда по программе «Work und Trabajo». Платишь деньги за перелет, за визу, услуги агентства, прилетаешь, либо идешь на ту работу, которую тебе нашли, либо на любую другую, что попадется на месте. Пашешь, как проклятая, потом отдыхаешь, получаешь в остатке какую-то сумму и довольная едешь домой. Я домой не собиралась. И отправлять меня тоже не решились. Вся группа получила наклейки в паспорте, а я испортила себе одну страницу. Потому что у них в консульстве все про всех записано. Теперь и про меня.

Тогда я поговорила с нужными людьми, которые оформили меня как работника того же агентства. Я потратила две зарплаты на бумажки и откаты. Опять ничего не получилось. Помнишь, я тогда работала гидом по городу? Водила иностранцев. А ты говорила еще – вот тебе и пригодился твой французский!

- Крутая, но бестолковая у тебя система.

- Я не закончила. Так вот, пришла с этим всем обратно в консульство… Я должна была ехать туда буквально на три дня, ну, знаешь, встретить людей, распределить, отправить. А потом сгинуть в неизвестном направлении. Они-то там, в принципе, давно уже привыкли, что все к ним хотят. Каждый пересекающий границу Штатов – потенциальный эмигрант.

- Каждый уезжающий из России – потенциальный невозвращенец.

- Как-то так. Они вновь меня завернули. И теперь мне надо брать новый паспорт. Или фамилию менять. Или вот – замуж выйти. Тогда точно выпустят.

- А ехала бы, Дарья, в Европу. Там тебе дадут паспорт европейский, езжай потом, куда хочешь.

- Сначала я получу образование.

- Аа, веришь все-таки в то, что оно важно… О, не об этих ли ты мне звуках говорила?

Даша повернула голову, потом ушла на несколько минут и сообщила:

- Валя с Надей здесь, значит, это Аня. Новенькая.

- А эти… Валя с Надей – они трезвые? – спросила Инна.

- Как стеклышки. Они уже настрадались. И теперь ждут зарплаты, чтобы валить отсюда.

- Слушай, а давай мы этого Димитрия выставим самостоятельно…

 

Дверь в комнату оказалась не заперта, оттуда доносились звуки, которые, применив честный саунд-анализ, следовало бы причислить к плачу раненной совы. Инна поправила юбку, достала очки, которые надевала только на работе и громко постучала:

- Проверка.

Из-за двери раздалось недовольное:

- Какая еще проверка? – и началось, судя по звукам, возвращение в цивилизованное общество.

- Обычная, Дмитрий, обычная. Вы думаете, почему вас на работе сегодня больше? Ночная ревизия! Считаю до пяти, я вхожу.

- Стойте-стойте, кто это?

- Ах, да вы же пьяны. Открываю дверь!

Инна мысленно сжалась и решительно вошла внутрь. На том самом столе, где они пили кофе, стояла бутылка конька, открытая упаковка шоколада, два маленьких стакана (обычно их по три продают, отметила девушка) и почему-то крабовый салат.

- Тааак, что ж, Дима – вы разрешите, да? – Катерина Анатольевна меня зовут. Этот магазин у нас давно под контролем. И вот вчера от посетителей звоночек поступил. И я вижу – верный звоночек. Что тут у вас?

Мимо нее резво прошмыгнула, все еще застегивая блузку, девушка Аня – таких обычно ценят за отзывчивость и душевную доброту, а не за внешность. Инна полсекунды следила, куда она побежала – должно быть, домой. Но ничего – сейчас Даша ей поймает и мозги вправит. А то как-то не хорошо получается.

- Словом, жалобы на вас есть. И они отнюдь не беспочвенны… Вы чего за вертеп тут устроили? – прогремела она поставленным, за счет еженедельных тренировок от шефа, голосом. – Так, живо собирайтесь, убирайте беспорядок и чтобы завтра… Завтра вас сюда даже в качестве покупателя не допустят! Мы вас повесим вон на ту доску, где у вас забулдыги всякие висят, что компакт-диски воруют. Я-то сама считаю, - начала уже фантазировать по полной Инна, - что это смешно – фотографии вешать. Но охранникам указания мы дадим.

- Да я-то чего, - начал, наконец, Дима. – Скучно же. Да и работе не мешало.

- Вы собираетесь?

- Ну да, да… А вот как бы насчет?..

- Надеюсь, вы не о денежном довольствии интересуетесь? Выплатим, вычтем такой штраф, что вы нам еще должны останетесь, хотите?..

- Ну ты, Инка, даешь! – сказала Даша, когда они отпаивали Аню чаем, в то время как остальные две девушки, еще не оповещенные о шутке, резво бегали по всей территории магазина и поправляли книжки, лишь бы создать видимость работы. – Вот что карьера делает с людьми…

- Даша, - вдруг устало сказала Инна. – Этот мудак – он не совсем мудак. Он коньяк не успел унести. Может, закончим начатое? Анна, вы как настроены? Вам полезно будет… …Ну, Аня, ничего же не случилось…

- Это точно, Инна, ничего не случилось. Ты очень вовремя постучалась, - Даше порядком уже надоел рев девушки, поэтому она самолично налила ей полный стакан, достала из холодильника припасенный для себя бутерброд с копченой колбасой. – На, утешайся лучше так. У меня уж сил нет. Вроде бы не поэтесса-истеричка, и принцесса в пятом поколении.

- Ну вас, девочки… То есть – спасибо, - и Аня выпила коньяк залпом.

«До чего тоска доводит», - подумала Инна.

 

А дома их ждут полупустые комнаты. Почему две, почему не одна, спросите вы. Потому что Инна и Даша – девушки взрослые, самостоятельные, не привыкшие к соседям. Они столько лет прожили в трехкомнатных квартирах вместе с родителями, что сейчас просто мечтают иногда потосковать в одиночестве. Никто из них и не заикнулся о том, чтобы поделить одно помещение на двоих. Пара стульев, кроватей, два краешка стола, две выделенные линии медленного Интернета. Все равно – каждому, одинаково. Ничего не надо делить, не хочется делиться, даже едой. Из одной кастрюли, но в отдельные тарелки.

Но, как мы любим тут писать, с другой стороны, дело все в том, что Инна всегда работает днем, а Даша – иногда и ночью. Даже чаще – ночью. Людям элементарно надо высыпаться, понятно вам? Или вы хотели, чтобы в комнате этой жила вредная бабка, которая, конечно, разнообразила бы картину, но нарушила бы всяческий баланс. Так что мы с вами даже до второй главы не доползли бы.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: