Шаманы считают, что суть болезни невидима, что она имеет духовную природу и её нельзя предъявлять как нечто материальное, болезнь это лишь следствие тех или иных действий человека.

Представляете Вам в поликлинике врач заявит, что Ваша болезнь – лишь следствие неких «некорректных поступков» и сие лечение лекарствам не поддаётся? (Л.Н.).

Целительство в эпоху отсутствия современной медицины было эффектным, однако сегодня оно нередко является прикрытием для деятельности беззастенчивых шарлатанов и мошенников, стремящихся «вытянуть деньги» из доверчивых сограждан.

Прекрасный пример такого рода «мастерства» продемонстрировала Вупи Голдберг в известном фильме «Призрак» с Патриком Суази в главной роли.

Очень интересная трактовка «функций» религии и магии, которую вы вряд ли где ещё найдёте:

Курс филологии утверждает, что  религия состоит в очеловечивании природных законов, а магия – в натурализации человеческих действий, т. е. в истолковании определенных человеческих действий как составной части физического детерминизма.

Ещё один интересный тезис для студентов: « Нет религии без магии, как и магии, которая не подразумевала бы зерно религии».

А вот как объясняют студентам разницу между магией и наукой. Классно!!! не прав да ли?

«Действительное различие науки и магии видится в том, что «одна из них постулирует всеобщий и полный детерминизм (магия), в то время как другая действует, различая уровни, и только некоторые из них допускают формы детерминизма, непреложные, как считается, для других уровней (наука)».

В свете этой концепции история начинает выступать как смена частных форм трансисторической оппозиции «антропное/натуралистическое», через которые происходит символическое кодирование действительности.

Общность архаики и современности видится в символизме как таковом, делающем человеческую деятельность, как отмечает Поль Рикер, собственно «человеческой», т.е. сверхбиологическим опосредованием, искусством, культурным «отрывом от действительности», «переходом в иное измерение», в «пребывание среди знаков сакрального», в «эстетический эквивалент откровения».

Анализ «пещерных палеолитических изображений», признаваемых «лучшими произведениями мирового анималистического искусства», приводит исследователей к выводу не только об их биологической точности, но и об их «символическом значении», стремящемся выразить гармонию жизненных ритмов Мира и человека.

 

Миф как индивидуальное понимание отдельных событий возникает по мере становления коллективного понимания, складывающегося бессознательно и стихийно, в процессе формирования языка, слов с определенным значением.

Ещё раз возвращаемся к вопросу, видит ли государство в мифах только культурное наследие? Что мы видим по этому поводу в курсе лекций госуниверситета (Л.Н.).

Чудо сопереживания, самозабвения, «слияния» индивидов в речевом общении, их забвения физической и биологической разделённости, по мере его осознания древним человеком, приводило к формированию магизма, убеждения в физической силе слова, его способности влиять на мировые процессы и отдельные предметы. Слово начинает мыслиться как нечто «должное» для охватываемых им явлений, как источник их определенности, упорядоченности».

Такое выказывание Вы на радио или в «ящике» не услышите .

«Возникновение миллионы лет назад у существ другого биологического вида, но одного с нами рода Гомо таких бессмысленных с биологической точки зрения форм деятельности, как изготовление орудий, а позднее и обрядов поддержания огня, свидетельствует о формировании культуры, т. е. способов трансформации общиной и социумом, индивидуальной биологической мотивации поведения любого её члена.

Человек может выйти за биологически возможный и необходимый способ поведения если он видит Мир через невидимое, через общинные сказания, глазами прошлых поколений, традиций и обычаев.

«Должное», выраженное словом или мифом, выступает как природный и общинный порядок, обеспечивающий выживание того и другого.

Должное предполагает выражение общего через единичное, абстрактного через конкретное, традиционное через событийное, а потому и выведение, дедуцирование любого частного события из «канона», традиции, подгонку всего

нового под общинно-признанное.

Каждый персонаж - герой мифа, представляется статично, он не развивается, как мы сегодня это воспринимаем, от детства к юности, зрелости и старости, но превращается из одного качества в другое «скачком», после внешнего воздействия, через ритуал «инициации». Обычно это ежегодный праздник «посвящения во взрослые», когда молодые люди, подростки, должны выдержать суровый экзамен, доказав свою готовность перейти в статус взрослого воина.

Таким образом «оборотничество», характерное для мифологии, связано со статичным или «субстратным» пониманием человека, с неумением представить себе развитие его личности, внутреннее единство его «Я» в смене возрастов, настроений и социальных ролей.

Обычаи, формирующиеся как строго упорядоченные действия, стереотипы поведения, и в отличие от обряда, включены в саму практическую деятельность, а не выступают как символическое поведение.

Табу (taboo,tabu от полинез. tapu – запрет) – это запреты на прикосновение к определенным предметам, произнесению определенных слов и совершение определенных действий, нарушение которых карается неизбежной смертью.

Осёдлый образ жизни (земледелие и скотоводство) привёл к тому, что «охотнические» ценности оттеснились на периферию духовной культуры, так как формирование оседлого образа жизни и налаживание производства пищевых продуктов способствовали резкому улучшению условий жизни: исследователи полагают, что население увеличилось в 16 раз.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: