|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Естественно-биологическая ⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 2
Простейшие делились неохотно.
Ресторанная Вы заказали? Значит вы не киллер.
Любовная Вы снились мне, но я была не в духе
И на прощанье:
Серебряные ниточки дождей Опутали стекло, а шепот листьев, Срывавшихся с моих календарей, Втолковывал мне главную из истин: Сколь ни ломает в нас желанье жить усталость, суета – пустое это. Умения летать - не истребить В нас, лучших представителях планеты. ВЛАДИСЛАВ КУДБА
Родился в Астрахани. С ранних лет увлекается музыкой и литературой. В 13 лет, как самый юный участник Областного Молодежного Литературного конкурса им. Н.А. Мордовиной, награжден специальным дипломом за удачный дебют. На момент публикации обучается в 11 классе СОШ№28 г.Астрахани.
* * * В белесую землю впиваются кресты. Как будто налились заката кровью. Снаряд летящий трубно возвестил, Что завтра тоже многих похоронят.
Что завтра будет хуже, чем вчера – Пообещали залпами по мирным. Так запросто и просто умирать Становится в Донецкой Украине.
Все новые врезаются костьми, Вонзаются в родимую землицу. И вряд ли кто из выживших простит Оправданные Киевом убийства.
И вряд ли, на попятную ступив, Усилия ослабят без надежды Отряды верных долгу и святых, Чья ненависть к фашистам безуде́́ржна. * * * Вот мне говорят: Эх, а лето кончается... Большое спасибо, таки подытожили! С асфальта в сентябрьские лужи отчаливать, Сморкаться, хандрить, ну и что тут хорошего?
Одежда, дождями промытая, скинута, - Подошвами листья трамбуя, чуть медные, Неделя прошмыгает серостно, сыростно, А солнце отрывисто и неприветливо.
На стенах домов нет игры силуэтами, - Так мило закат развлекал нас, гуляющих. И стала тоска в октябре беспросветная, И стихли любви алоцветной пожарища...
И мажу соплями по сдержанной лирике В привычное русло вгоняю всё. Нужно ли? По небу октябрь чертит ровные линии, Контрастом цветов - облаками и тучами.
А мне говорят: Видишь, осень кончается... Вот-вот, пронесло сквозь ноябрь водостоками И наши стихи, и пейзажи, и чаянья, Упрятав весь мир за морозными стёклами.
И целая жизнь, как по фильму всевышнего, С весны до весны - бесконечными дублями, Печалью и радостью щедро насыщена, За это, ее, человечную, любим мы.
* * * Обретают покой растрясенные ветром деревья, Под янтарь фонаря набивается стружками дождь. Я всем звездам раздам тускло-серую краску теперь, и Пусть поблекнут они, а я стану светлее на грош.
Затухают огни новостроенных окон напротив. Реже-реже авто лижут шинами капли с асфальта. Сон - единственный сильный и городу нужный наркотик, Прекращающий гонку до утренне-раннего старта.
Вот кончается ночь, растянув пять часов философски, Иногда раздается молоденький девичий смех По двору. Горизонт надрезает рассвета полоска, И светило, вскарабкавшись на пухо-облачный верх,
Скоро взором прямым, обжигающим улицы, глянет. А пока, продолжая июнь, зарождается утро, Черно-белой стихией зачатое. Бежевый глянец Теплых вод бок бетонный ласкает, искря перламутром....
* * * Небо грязно-беззвездное. Воздух затхлый в безветрии. Пали на темень озера Лунные блики светлые.
Полночь взяла истомою, Тишью скупой и душною, Вручив минуты бессонные. Фонари на мосту потушены...
Пух словесный повсюду брошен. Тонко веет парфюмом, и Этот запах - непрошеный, Или вовсе - придуманный... Или даже не я иду, Меряю тьму подошвами. Не прогулка - а спец-маршрут По памяти не скошенной.
Но не мой, чужой, чей-нибудь,- Мне неведомый. Прочь отсюда! Только больно сдавило грудь, Только сердце сдавило грубо...
То ль... Не я качусь по траве, Той нетронутой, вечно свежей, И вобравшей мгновений век. Век ее бежевую нежность
И ночную росу слезинок.
Это точно не я! Точно? Но ответ поразителен:
.....
(Многоточие)
* * * По-черепашьи ползали облака, Черный плавник резал лист голубого цвета. Царский червонец властно с небес сверкал, Судьба отняла день жизни у человека.
Ночь отражала в море свое лицо, Тысяча глаз Брамана глядело сверху. Застыла луна, налитая свинцом, Судьба отняла день жизни у человека. Смело бежала горной тропой река. Зелень на склонах мягко баюкал ветер. Шептались волны, чесали спины пескам. Судьба отняла день жизни у человека.
Что-то летело легким крылатым ввысь. "Здравствуй", - отцовским тембром промолвил некто. Вот она, без забот и страданий жизнь. Судьба отняла последний день человека.
* * * Плаксивая душа не ищет оптимизма. Зарывшись в листопад, жует кленовый лист Сентябрь. Кругом темно, и память-эгоистка Упёрто не дает разнообразить жизнь.
Уходят поезда в рассеянное завтра, А мне и тут сойдет. Печалью из окон Прохладный ветерок, и кофе - легкий завтрак, Скупой пейзаж дерев белёс и незнаком.
И вообще, сентябрь извечно чужд и грустен, Заплаканный свой город совсем не узнаю. И хочется туда, да только не отпустит Противная любовь, - на птичий теплый юг.
Ранимая душа осенне-равнодушна И чувств взаимный трёп уже сошел на нет. Мне остается ждать, безмолвствовать и слушать Не оборвется ли судьбы тончайший нерв.
Несчастная душа не ищет оптимизма. И в лужи занырнув, пьет отраженье неба Октябрь. Менять что-либо и поздно, и бессмысленно, Но выручает сон, в котором раньше не был, Универсальный мир, из сказок полудетских, Где вечная весна. Без ноября совсем, Без осени-тоски, похоронившей сердце, Но эта жизнь, увы, закончится во сне...
Нет жалости к себе, тем более довольства. Минуя день за днем слезливую пору, Я все-таки живу, хоть это так непросто, Я все-таки иду, с надеждой, к декабрю.
* * * Ползет еле-еле, дребезжа, маршрутное, Хвост волоча в пыли полубетонных улиц. И небо единым шелковым парашютом Всё ниже. Еще ниже под ним ссутулился
Кто-то с моим именем. Изредка дышит бессильный сквозняк. И голова нагрелась жарой и избытком мыслей Парень думает, видно: «совсем среди дел прозяб, Как цветок на окне, созревал, расцветал и выцвел...»
Он хотел быть вдали от рутинной борьбы за место в автобусе, Многорукой толпы, изминающей несчастливый билет. Он хотел быть собой, а не кем-то с протертой совестью, Жить для важных свершений, не слабость свою жалеть.
Но куда допорхают идеи на сломанных крыльях... Где хромая мечта спотыкнется Без костылей... Сколько нужно сделать успеть шагов непосильных До коварно-далекого диагноза "постарел"? Кажется, вышли к шоссе, обдувает теплом - хоть так. Об остановке с надеждой, под «монотон» дребезжания Думает он, очутившись скоро в знакомых местах, Закрывает глаза, открывает с утра... Время раннее.
* * * Впору смотреть, как ложится роса Грузом живительно-чистым на листья. Впору нытьё пустословья бросать - Есть ведь ещё восхищение в жизни.
Впору вставать под серебренный дождь, Слившись с потоком бледнеющей выси. Видно, волнуешься, легкая дрожь... Есть ведь еще восхищение в жизни.
Впору нырять в теплоту небес, - Спелый румянец заката так близко. Благоговеешь, трепещешь весь- Есть ведь еще восхищение в жизни.
Поздно метаться от правды ко лжи, Тратя на бег календарные числа, Лучше, махнув на минувшее, жить- Есть ведь еще восхищение в жизни.
ТАТЬЯНА ЛЕГКОДИМОВА
ЗИМА НАСТАЛА…
Зима настала. Вышел срок. Ещё виток подвёл итог всем отношениям, былым, а может, мнимым...
Застыли реки подо льдом, забылись сном. И серебром блестят тропинки под луной и пахнет дымом...
Морозный воздух свеж, колюч, не видно туч. А лунный луч скользит по снегу, создавая сюр-картины...
Неверная пугает тень, скрипит ступень, душа - мишень. Забытый... одинокий человек... ранимый... МНЕ СНИТСЯ ПАПА
Мне снится папа третью ночь подряд. «К беде, к несчастью», - люди говорят. А я не верю: слишком сон хороший.
ничто не беспокоит, не болит – навстречу мне по утренней пороше.
И как дитя, я льну к родной груди. "Не плачь, дочурка!" "Пап! не уходи..." Он, улыбаясь, разжимает руки...
Тепло души, родной до боли взгляд мне кажутся реальны... Вновь откат под утро... И всё громче сердца звуки.
ОПРОКИНУТОЕ НЕБО
Тёплый дождь съедает снег, тает он как в чае сахар. В воздухе арбузный запах... Время замедляет бег в ласковых еловых лапах.
В лужах ватою плывут облака, как снега шапки, и несут с собой остатки сна с любимым наяву и неясных чувств осадки.
Всё прошло. И не вернёшь. Растворилось с талым снегом. Сказка превратилась в небыль. И волнует вешний дождь опрокинутое небо...
Два раза в реку
Река одна... Вода другая... И ничего не повторишь! Волна, на берег набегая, волнует в заводи камыш...
И рябь морщинится на глади, плывут по небу облака, а солнце в золотом окладе взирает ярко свысока.
Несёт теченье грусть разлуки, былая страсть легла на дно. Водоворот у той излуки всё изменил. Не суждено
нам испытать те чувства дважды. Два раза в реку не войдёшь. Обиды груз. И знает каждый, виной разлуки стала ложь...
ЛОТОС
Лотос... Поля без края! Свежести дух ароматный! Август вновь открывает нежность свою стократно!
Ветер колышет стебли и лепестки уносит. Коврик под ноги стелет. А на пороге - осень...
Небо темнеет к ночи... А облака светлеют. Лотос судьбу пророчит, делая нас смелее.
УХОЖУ ИЗ СУДЬБЫ
След помады на зеркале... Ухожу из судьбы!!! К счастью с новыми мерками две минуты ходьбы. Дверь бесшумно захлопнется. В мир потерь - ни ногой!!! Воевать не охотница... И с душою нагой, прошлой жизни лишения испытав все сполна, принимаю решение!!! Накрывает волна... в предвкушении скором – Paradise, без обид!!! Но помада с укором с амальгамы блестит...
ОСЕННЯЯ ГРИЗАЙЛЬ
Скучная осенняя гризайль, слёзы льет тоскливый серый полдень, краски все смывает, очень жаль – горечью разлуки мир наполнен. Снег завалит зимний парк и сад, белым станет всё, как чистый ватман, в мыслях я вернусь в весну назад и прощу тебя, хоть виноват ты...
Нарисую трепетный пейзаж, нежный, теплый и в тонах пастельных... Пусть любовь устроит нам демарш, успокоив на́ сердце метели.
ГОРЯЧИЙ ВОСК ОБИД…
Горячий воск моих обид рисует прошлого картины, изгибы линий он хранит на нежном шелке палантина.
Я батик памяти творю, как живописец из Китая. И кисть точна, и ту зарю отчетливо я представляю.
Поправки нет. Здесь строгий стиль. Знакома техника искусства. Изящность линий, словно стих, пронизана забытым чувством.
По шелку памяти пройду и разолью печали краски, а пятна туши, как беду, накапают болотной ряски.
Причудлив образ, с глубиной. Прозрачен и воздушен батик. Осталась эта боль со мной, застыв таинственно в квадрате.
РАКОВИНА
Разделю я печаль с милой речкой, посижу на родном берегу. Ветерок морщит воду беспечно и колышет игриво кугу...
Пусть развеет речная прохлада безутешную боль по волна́м! Облегченье придет как награда, и прибьётся ракушка к ногам.
Опустевшие створки ракушки – одиночества домик пустой... Раскрывается настежь ловушка, ничего не тая за душой.
Так и я... Пусто в сердце, открыто. В нем ни боли, ни радости нет. Всё заботливо водами смыто. Что осталось? Любви твоей след...
ВСЁ ДО СРОКА…
«Холод в чьи-то объятья подгоняет настойчиво в спину». Ветер шепчет заклятья от хандры и осеннего сплина.
Дождь неласково хлещет, по зонту отбивая презренье, грустью давит на плечи, их сгибая под тяжестью мненья. Осень стылой разлукой нам явила своё превосходство. Боль... Напрасно «аукать», ощущается кожей сиротство...
В мыслях хочется сдаться, чтоб не быть мне такой одинокой. Листья падают в танце... Понимаю - всё это до срока...
ЛОЗА ЛЮБВИ
Вино любви сбродилось в срок, и мы от близости хмелели... И терпкий маленький глоток был для сердец любви елеем...
Нам виноградник на заре явился дивным райским садом... сверкало солнце в янтаре поспевших гро́здей винограда.
А ветерок играл с листвой и нежно волосы ерошил, волною теплой и хмельной качал нас в ласковых ладошах.
Не властна осень над судьбой, хоть травы встреч она скосила! Лоза, привитая тобой, вину даст терпкости и силы! ВЛАД ЛЬЕНСКИЙ
Увлекается поэзией с 1998 года. Любит созерцать красоту природы, пытается писать духовные стихи.
* * * Строчкой рассвета закончены повести ночи. Мерно моргают ресницы цветов на ветру. Может быть - ты от меня продолжения хочешь? Разве любовь тебе не надоела к утру?
Стынут в росе золотые увядшие травы. Клонятся книзу намокшие листьев края. Я на словах, ты молчанием – оба мы правы. Только вот правда у каждого вышла своя.
Опустошённые полностью, мы расстаёмся. Прячутся странные тени в несветлой дали. Тихой аллеей идёт равнодушное солнце И безразличны ему все проблемы земли.
* * * Оксане Владимировой Мир башни из слоновой кости Возник, подобно миражу. Ко мне наверх не входят гости, И я к гостям не выхожу. Здесь всё в избытке, всё в достатке, Всего обильно и вполне! Здесь грёзы и любовь так сладки, А грёз - каких здесь только нет!
Мне внешний мир в убогом рвенье – Болот нечистая вода. За поколеньем поколенье Пройдут снаружи без следа,
Но я в привычном окруженье Нетленных гениев пера Пою, пою без сожаленья… Когда придёт моя пора,
На зов моих стихотворений С небес огнём сойдёт звезда - Моей души певучий гений Примкнёт к нетленным навсегда …
* * * И снова ночь, которой нет предела, В тягучей и дремотной темноте. Луна за звёздочкой не углядела, А та упала, разгоняя тень.
При вспышке замерев восторгом ночи Простор на миг последний невесом. Успей! Скорей, загадывай, что хочешь! Пускай мечтаний воплотится сон.
Ты знаешь, как мечта мечтает сбыться? Как ждут все звёзды - звёздные дожди? Проси карету и дворец, и принца! Проси, что хочешь - и немножко жди… * * * Беседки беспечная нега В укрытой листвой простоте. Раздвинув упругость побегов, Войду в светоносную тень.
Коснётся щеки поцелуем Листва и вернётся, спеша, Дыханием той, что люблю я… И вздрогнет от счастья душа.
Беседка у старого дома, Девичий её виноград, Мне в давнем прекрасно знакомы, И с прошлым я встретится рад.
Дальнейшее видится ясно. Влияньем непознанных сил Тут медно напишется в праздник - Здесь жил и безмерно любил…
* * * Днём август жаркий до удушья. Всё запекается внутри. Забудь про всё – меня послушай И в небо глубже посмотри.
Гляди наверх. На небосклоне Всплывает пеной темнота. День исчезает, утомлённый, Где звёзды явлены блистать.
И я тебе открою тайну Высоких трепетных огней. Они сверкают не случайно. Всё это души прошлых дней. Всё это души тех, что жили Ещё вчера или давно. Тела их преданы могиле – Но души живы до одной.
Когда звезда, искрясь лучами, Спадает, празднично спеша, То это просто означает – Вновь рождена одна душа!
* * * Растишь себе златые горы, Не вспоминаешь грозный час – А Бог, возможно, будет скоро Или, вообще, уже меж нас.
И спросит Он, блистая ликом – Спасал ли душу во плоти? Как часто думал о великом? Готов ли к свету отойти?
Не скрыть печального итога, И ложь не спрячет ничего. И станешь слушать голос Бога, Перед небом жалко бос и гол.
Под грохот грома, в блеске молний Подхватит чёрная вода – Ты канешь вниз с долины горней, Что б не подняться никогда…
Но, может быть - ещё есть время? * * * Взгляд ходит медленно и мерно. Работа чистая легка. Бестрепетны стальные нервы. Тверда над строчками рука.
Слышны небесных звуков ноты С непостижимой высоты. О, упоение полёта, Сама материя мечты!
Отлично слажены детали. Точна отделка, как струна. Изнанка вечно скрыта тайной, Но совершенна и она.
Всё безупречно абсолютно На вид снаружи и внутри. Есть, с чем достойно выйти к людям. Есть, что никто не повторит.
И нет для творчества границы. Шедеврам вновь открыт зенит. Всё, что высокого творится, Не мы творим…
То Бог творит!
* * * Когда на небе не было Луны - (Есть точные свидетельства об этом) - Те, кто случайно были влюблены, Смотрели на медаль другой планеты.
Витал тогда поблизости Земли Другой предмет любви для взоров милых. Но мелковатый древний сателлит Большого чувства вызвать был не в силах.
И вот Господь громадную Луну Привёл сиять на звёздном небосклоне. И, глядя на Луну, смогли тонуть В гигантском чувстве множества влюблённых…
Не веришь? Это странно и смешно! И глупо сомневаться в силе Бога… Под новой восхитительной Луной Поверь мне - о любви я знаю много!
* * * Над клумбой царственное злато Высоких лилий летним днём. Короны тяжкие богато Сияют радостным огнём.
Поклонам лилий в праздник лета Нет ни начала, ни конца. Ловя играть потоки света, Искрятся капли на венцах.
Бездонна синь над облаками И ярок лилий чистый цвет. Июль течёт, неиссякаем! Блаженству лета края нет…
* * * О, бабочка! Твои биенья ярки, Когда касаньями соцветья теребя, Светло возносишься над клумбой в парке Сквозь пыль фонтанных брызг вокруг тебя.
Едва ли кто припомнит то, что было, Лишь только есть и есть имело цель, Ползло, объев листву, застыть бескрыло Недвижной куколкой на несколько недель.
Но воспарит стремившееся скрыться, Когда терпенью подойдёт итог. Она взлетает в золоте царицей, Похожа на порхающий цветок…
Живёт она всего три дня и ночи. Прекрасное частенько хрупко очень.
* * * Горячий август на излёте. Удался, судя по всему, Я и продлить его не против – Но на работе не поймут.
Был отпуск месяцем безделья – А вот кончается уже. Ищу игривого веселья, Налившись пивом до ушей.
Покрытый золотым загаром, К грядущим подвигам готов. Мой отпуск пролетел недаром. Набрался силы для трудов.
Играет мощь, в такую пору Любое дело по плечу. Пусть мне дадут работы гору – Так я и гору сворочу! ЕВГЕНИЙ МАРТЫНОВ
* * * Дождь холодный врезал по теплу И испортил чудную погоду. Плохо всем, но только не козлу. Ему путь открылся к огороду. Целый день осенний дождик льёт. Глянешь за окно, повсюду пусто. В дождь такой, какой дурак пойдёт Караулить в огород капусту? Лужами всё залито окрест, И хозяин в доме занят бытом, А козёл капусту с хрустом ест Как всегда, с завидным аппетитом.
* * * Закончилось лето. Вам что, очень жалко? А нам наступившая в радость пора. И в полдень на улице стало не жарко. Ах, как надоела за лето жара! Народ астраханский буквально ликует – Над ним солнца диск не палящий повис. Хоть с юга, хоть с севера ветер подует, Не ветер, а прямо живительный бриз. И ливней осенних не слышно сегодня. И сухо повсюду, куда ни шагни. Как видно, нам посланы волей Господней За летние муки чудесные дни.
* * * Цветы на площади в гектар, На солнышко держа равненье, Свой сладкий отдают нектар Пчеле в обмен на опыленье. И вот обеда час настал, И сна испытывая муки, Я, широко раскинув руки, В траву душистую упал. А день-то нынче, хоть куда! Пчела кружит с упрямством мухи, И мыслью ложною горда, Что я упал от медовухи.
* * * Покидаю поспешно кровать. Голосистый ещё дрыхнет кочет. Срочно надо мне зарифмовать Посетившую мысль среди ночи. Снова вею слова, как зерно. Просеваю их снова и снова, Легковесные пусть за окно Улетают по ветру половой. Не порвать своей мысли чтоб нить Я тружусь, словно золото рою, Чтоб читателей не угостить Вместо пищи духовной бурдою.
* * * В поэзию шли раньше от сохи И от станков, такое было в жизни. И, будучи поэтами, стихи Писали про любовь свою к Отчизне. Теперь другое времечко у нас. Мир раскололся наш на половинки. Ни фабрик, ни заводов, всюду глаз В базары упирается и в рынки. В поэзию с базаров не пойдут. Они в мирке, пусть незавидно-сером, Зато деньжонки ежедневно рвут, И есть надежда стать миллионером. А если их заманят калачом Заполнить поэтическую нишу, Вы представляете, мои друзья, о чём Они своим читателям напишут.
* * * Двор снова мусором забит: бутылки, палки, тряпки, кости. А старый дворник крепко спит, Устав от зелья, на погосте. Он самогон, конечно, пил, Но и к работе был он пылкий. Он до того б не допустил – Все до одной бы сдал бутылки. А новый дворник, словно кот. О, как ленив он, как он гладок! И ветер снова двор метёт, Наводит кой-какой порядок.
* * * Богат базар, что на Исадах, По грудам фруктов я сужу, Когда неспешно, словно садом, Между рядами прохожу, Где рвёт барыга голос свой. Его призыв всегда неистов, Разжиться чтоб быстрей деньгой И русским стать капиталистом. Быстрей взлететь на высоту, Где жизнь у всех подобна раю. Откуда я всё это знаю? Его заветную мечту Я у него на лбу читаю.
* * * На газонах трава зелена И берёт меня в плен ощущенье, Что вернулась к нам снова весна. А ведь нынче справляем Крещенье! И морозу придти самый срок, На лету замораживать птицу. Но морщинит весь день ветерок На каналах святую водицу. Почему, узнавать погожу. Я и сам раскусил суть вопроса: Дисциплина, тут ясно ежу, Захромала у деда Мороза. * * * Стоит мороз, и даль светла, И купола блестят на храме. На речке лёд светлей стекла, Что днем поблескивает в раме. Тут лунки бить – труд тратить зря, Сужу об этом деле здраво. Меня сквозь лёд рыбёшки зрят И отворачиваются вправо. Здесь небольшая глубина, Здесь ходят вброд весною кони, И жизнь таинственная дна Передо мной как на ладони.
* * * Вон там когда-то тополь рос, И тень в жару давала крона. Теперь стоит бетонный мост Над гладью тихого затона. Метались тени от стрекоз, Весною лист пушился клейкий, В то время был здесь перевоз, Брал перевозчик две копейки. Плескалась волжская вода, И перевозчик правил лодку. И двух копеечек всегда На хлеб хватало и на водку.
* * * Дни комсомола кончились давно. Какие песни славные мы пели. Прожить без денег жизнь свою хотели, И женский пол был с нами заодно! А наша жизнь, представьте, не нова. Со временем оброс бы я вещами, И деньги бы не вырвали клещами, И я бы не сдержал свои слова. И дни мои в позоре бы текли, Дарил жене бы яркие кораллы. Спасибо, власть забрали либералы, Избавиться от денег помогли.
* * * Климат здесь, не приведи Господь. Хоть волжский край от лотоса и розов, Страдает круглый год людская плоть От комаров, от зноя и морозов.
Зато, какие стены у Кремля! Такие стены одолеть не просто. Форпост страны. А господом земля Давалась не из лучших под форпосты.
* * * Как оказалось, не спроста В раю, цветут где вечно вишни, Не кто-нибудь, а сам всевышний Смерть запланировал Христа. Я не могу вам рассказать, (Не знаю сам, а врать не буду), как выбор выпал на Иуду – Христа на смерть врагам продать. А что иуда был не тля, Уверен в этом я до ныне, Порукой служит та петля, Что он приладил на осине. Он волю всю собрал в кулак, Вина без меры тяготила. А Горбачёву сделать так На это духу не хватило.
* * * Снова месяц ярко светит, И при свете, за мостом По воде сом бьёт хвостом, Хочет вырваться из сети. Аж ячеечки трещат, Во как лупит от досады. Сом не хочет в рыбный ряд На Селенские Исады.
* * * Не от ударов только Прямо в челюсть, грубых, Населенье столько Потеряло зубы. Самому намедни, (Не дупло бы если), Зуб во рту последний Удалили в кресле. На тампоне сочно Кровь моя алела, И протезы срочно Добрый доктор делал. Грудь неровно дышит Нынче от волненья, Ведь протезы вышли – Просто загляденье, С белизной эмали, С розовостью дёсен. Как одел, все дали Мне семнадцать вёсен. СЕРГЕЙ МАСЛОВСКИЙ
* * * Всё очень просто - и жизнь и смерть, Знаем об этом и я и ты. Скроет однажды земная твердь Наши с тобою на ней следы.
В звёздное небо однажды глянь, Будто экрана его коснись, Тайны частицей незримой стань, Вниз поднимайся и падай ввысь.
Тихо летят сквозь нас времена, Жизнь человечья – короткий миг, Наши отнимет у нас имена Космос холодный, а он безлик.
Да, мы приходим, чтобы уйти – Небытие наше больше, заметь! В небытии дольше наши пути – Всё очень просто - и жизнь и смерть * * * Грустить о возрасте не надо И зависть к юности хранить. Ну, разве сердцу не отрада, Что не порвалась жизни нить?
Ну, разве сердцу не отрада, Что мы становимся мудрей, Что нам смешна юнцов бравада, Что мы им за поводырей?
Ведь мы же знаем – рановато Им Мира сложности понять, Как много объяснить им надо, Чтоб молодую прыть унять.
Да! Мы энергией не брызжем, Мы ценим каждый данный час, И с каждым днём всё ближе-ближе К порогу, где не будет нас.
Грустить о возрасте не надо, Глотая «Валидол» в ночи - Галдит близ нас внучат «бригада», И сердце радостно стучит…
* * * Жизнь ко многим встряскам приучила Нас, седых девчонок и мальчишек. Собственно, она и есть причина, Что седых волос у нас излишек.
Суета, работа, дети, внуки. Каждый день, как судный день Помпеи! Сроки, как тиски. Одни лишь руки… И тревога: «Ну, как не успеем?»
Не жалея денег, сил, здоровья, Мы себя в безумной гонке тратим, И, соря поспешною любовью, По счетам чужим зачем-то платим.
Ну, а жизнь – бездонная пучина, Нас топя в извечной круговерти, К встряскам самым разным приучила, Не успев лишь подготовить к смерти…
* * * Красивых полюбить не мудрено, Но мудрено любви в ответ дождаться. Всё складненько бывает лишь в кино – Об этом знает даже школьник, братцы.
Красивых полюбить немудрено, Но мудрено, влюбившись, не расстаться: Даёт природа что-нибудь одно – Не могут ум и внешность сочетаться.
Какую выбрать? Эту или ту? Одна красива, но умна другая. Так большинство «клюёт» на красоту – Блондинок с интеллектом попугая.
Но красотой пресытившись, порой, Себя с ней рядом чувствуя дебилом, Мы понимаем, что её герой – Мужик с деньгами и недюжинною силой. И мы сбегаем к той, что поумней - Какой-нибудь «расчётливой Сенеке», Но устаём быть «приложеньем» к ней, И снова лезут мысли о «побеге».
Красивых полюбить не мудрено, А прочих – сложно. Составляю «график». И вот люблю то тех, то этих, но… Жениться? Извините! Ну их на фиг!
* * * Мы столько лет надеемся на чудо, Мы столько лет о нём просили Бога - Чтобы однажды, изменившись круто, К Земному Раю привела дорога.
А в том Раю, там шёлковые травы, Мечты все осязаемы на ощупь, Там все мы, и на всё имеем право, Там жизнь и замечательней и проще.
Там денег нет, богатых нет и бедных, Свобода там, и Равенство, и Братство, Там нет ни у кого привычек вредных – Ведь это - чудо, если разобраться.
Мечты и грёзы лучше пресной были, Ах, как же нам их благостна картина. Жаль одного: мечтая, мы забыли Про «Дураков страну» и Буратино…
* * * Нет уже волос – причешу хоть мысли, Позабыт, лежит старый гребешок. Я его пущу в дело, чтоб не грызли Мысли череп мне, вызывая шок.
Мысли причешу, разложу по полкам, Чтобы не искать: где, чего и как? Зря я временил с этим делом долго – В кружевах тенёт и в пыли «чердак».
Мне же – только шаг до моей свободы, Мысли причесав на «косой пробор», Сняв хомут забот, стану для народа Чаще выпускать думы на простор.
Пусть они летят, пусть парят, родные. Пусть помогут тем, кто пошёл вперёд. Если плоть, устав, просит выходные – Мысли, улетев, не прервут полёт.
Всё, что накопил, пропущу сквозь сито, Выкину всё то, что «не по уму». Что пора забыть, будет пусть забыто – Мелкое долой! Ценное – «в суму»!
Мыслей «узелок» пусть не будет ёмок, Для того копил я их много лет, Чтоб, перстом в строку тыкая, потомок Мог хоть раз сказать: «Молодец поэт!»
* * * Ну, нет! Ещё не кончились слова, И жизнь ещё течёт не поперёк, И не пожухла дней моих трава, Хоть никогда себя я не берёг. И я ещё скажу, ещё спою, Всех сует бытия отбросив хлам, Я лишь тогда от жизни устаю, Когда не раздаю себя друзьям.
И нет на свете радостней минут, Ну, как теплом их мне не дорожить? Слова друзья с аккордами сольют… Пока друзья поют, я буду жить!
* * * Там, где любовь – там логика бессильна – Влюблённому, пардон, что в лоб – что по лбу. Его натура сверхлюбвеобильна, А ум его запаян в страсти колбу.
Там, где любовь – бессильна власть рассудка. Лавина чувств одна влюблённым движет. Не голова, как утверждает шутка, Влечёт его вперёд, а то, что…ниже.
Мы тоже были молоды когда-то, И логики законы отвергали, И чувств диктат мы почитали свято, И нас за безрассудство упрекали.
С годами, став мудрей, мы видим ясно, Что жизнь полным полна противоречий, Что нелогичность чувств порой прекрасна, Что нам их неразумность души лечит.
И пусть логична жизнь, но мне охота На всех углах кричать: «Проснитесь, люди! Пусть этим Миром правят Донкихоты - Быть может, на планете войн не будет». МАРИНА НИЧОГА
Родилась 01.09.1959. Писать начала с 13 лет в стол. Уже в зрелом возрасте пришла в литературную студию «Образы» при центре культуры «Виктория» ООО «Астраханьгазпром», которую вела Э.В. Татаринцева. Печаталась в газете «Пульс Аксарайска», «Волга», журнале «Литературный факел» в Москве, в сборнике «Астраханский вернисаж». Выпустила два сборника поэзии: «Осталось счастью научиться» и «Мой мир – любовь», готовится к изданию третий - «Я держу тебя за руку». По профессии - врач-офтальмолог. Замужем, двое детей, трое внуков.
* * * Я сочиню тебе стихи... Ты только спи - они тихи. И будет ночь и лунный свет, А утром встречу я рассвет, Прижавшись к сонному плечу... Едва открыв глаза, хочу В твои взглянуть, увидев в них Там отраженье глаз моих. Губами прикоснусь к щеке... Ты слышишь, дождик вдалеке? Он не давал уснуть всю ночь. Бессонницу гоню я прочь, Шепча тебе свои стихи... Ты только спи - они тихи. * * * Когда напа́дает листва От неизбежности поблекнув, И грусть вернется неспроста, И ноги в лужах все промокнут.
Пойду по городу бродить, На дне карманов, пряча руки. Носком ботинка ворошить Листву от беспросветной скуки.
Когда напа́дает листва Сожмется сердце неуютно. Мне мысли облекать в слова, Вдруг станет нестерпимо трудно.
Я буду думать о былом. И о несбыточности судеб. И осень, зарыдав дождем, Меня нисколько не осудит.
Вопреки
Пусть пыль, чуть припорошит купола, Потом ее стряхнет, гуляя ветер, И солнце, раскалившись до бела Их как крестом не освети́т - осве́́тит. И словно ввысь, поднявшись к облакам, Звон разольется, тишину пронзая. И мощь свою показывая нам, Проснется город, утро обгоняя. Встряхнут весенним пухом тополя. Снег средь весны Приму уже как данность. О, Астрахань, за что люблю тебя? Наверно, за твою провинциальность. За твой уют, распахнутых мостов, За дух твой, что никто не потревожит. Я, Астрахань, люблю тебя без слов Не потому, а вопреки, быть может.
Ложь
Я на листе бумаги Склоняю слово «ложь». Рука выводит знаки: Я ЛГУ, МЫ ЛЖЕМ, ТЫ ЛЖЕШЬ. Сама себе противна, Как вор в своем дому. Я с каждым днем все больше У нас с тобой краду. Краду твое доверье, Как будто не могу Не красть - ни на мгновенье, И лгу, и лгу, и лгу. И мне бывает горько, Ведь ты совсем не лгал... Никто не знает сколько Ты у меня украл. Устала - где взять силы? И тлею, не горю... Единственный раз, милый, Я правду говорю.
Мой мир
На половинки разделен Мой мир по вкусу и по цвету. Внутри - свобода дремлет где-то, А сверху не свободен он. Есть у него запретов тьма, Преград ненужных и никчемных. Я на цепи, как кот ученый тихонечко схожу с ума. И невозможностью сказать, меня он убивает словно. И песне я своей на горло Уже устала наступать. Но мысли грустные гоня И с этой, верю, справлюсь ношей... МОЙ МИР уютный и хороший Останется внутри меня.
* * * Я кому-то место уступлю.... И не потому, что не люблю Эту жизнь и эту круговерть. Я не верю, что забвенье - смерть. А иначе просто смысла нет В череде летящих быстро лет. Может близких буду там хранить, Может, в небе ангелом парить, И, когда черту переступлю, Я кому-то место уступлю.
* * * От хамства прячусь, от осенних холодов, От зависти, от завершенья лета. От грубых, кем-то сказанных мне слов Болею тяжело и беспросветно.
Без кожи будто, чувствую нутром: Всю лживость слов в неискренности фразы... И лишь в любовь, как в самый теплый дом Я захожу. Оттаивая сразу.
* * * Я помолюсь, слова молитв не зная, Покорная, колени преклонив. Я - Женщина, которую из Рая Бог выдворил, любовью наделив. Благодарю за этот дар бесценный. Все испытанья на пути пройдя, О, Господи, ведь ты не знал, наверное, Что делаешь счастливою меня! Я испытала преданность и дружбу, Запретный плод, Как сладок же он был! О, Господи, как мало же мне нужно. Лишь, чтобы кто-то, что-то запретил!
Утро
Мне в окна заглянули облака, Лохматостью, Мне пса Напоминая. Воздушностью Своею восхищая, И помахали лапками: «Пока». Мне в окна Билась веткою сирень. И если нежность пахнет, То лишь ею. Я улыбнулась: «Вот он новый день, С такой неповторимостью своею!».
Чувство долга
Я представляю себе ДОЛГ, Как слишком крепкий поводок, С ошейником, вовнутрь шипами, Который днем и ночью с нами. Его не снять, не потерять. В нем трудно мыслить и дышать... Но без него, как без одежды И он меня родился прежде. И став моей второю кожей, Он тоже должен мне - похоже.
* * * Что это было, затменье какое? Стали в новинку привычные вещи. Просто случайно, вдруг, встретились двое, Чтобы остаться друг с другом навечно.
Жизнь изменила свой смысл в ту минуту. Будто бы кто-то направил рукою... Стало не важно, как жить дальше буду, Главное, чтобы остаться с тобою.
Вот и осталась, запреты нарушив. Словно была в продолжительной коме... И совершенно другой обнаружив, Мир, где от нежности сводит ладони.
Нет, не затмение то и не прихоть, И не от скуки, возникшее средство. Это - любовь, как единственный ВЫХОД, ВЫБОР, которое сделало сердце.
* * * Я держу тебя за руку, Я плыву словно облако. А внутри меня - радуга, Потому, что ты - около. А внутри меня «розово», Я не чувствую тела. Поняла, вдруг, как здорово, Мы - единое целое.
Цвет у счастья немыслимый, Он - похожий на радугу, Потому, что Единственный Держит так меня за руку.
Ношу́́ в себе, нет, нет не но́́шу. Боюсь, порвется там, где тонко. Но мною ты совсем не брошен, Ношу под сердцем, как ребенка. И как толкаешься, я знаю, И как слились сердцебиенья, И эту нежность ощущаю, Что комом в горле от волненья. И, что во мне ты - необычно. Нельзя же говорить такое! Ведь это просто неприлично, Что я беременна тобою.
Виктор Перепечкин
Автор поэтических сборников «Капля молчанья» (1997), «Акварель века» (2001), «Калина красная» (2006). Кроме того, публиковался в коллективных сборниках «Астраханский Парнас» (2001) и «За грани века» (2003), «Колос(с) слова — 2» (2010), «Колос(с) слова — 3» (2010), а также в местной прессе.
* * * Мы больше верим, друг, в приметы И прогоняем разум прочь, Когда огнем своим кометы, Как копья, вдруг, пронзают ночь.
Но, вот, с огнем земным играя, Мы всё ж находим тот приют, Где правда – радость дорогая, А ложь бесплатно раздают.
Нам снятся призраки ушедших, Их тайный мир, как древний Рим. Мы славим подвиг сумасшедших И вновь безумие творим.
Все озабоченные раем И ослепительным жильем, Мы потихоньку умираем, Так как стремительно живём. * * * Я строю дом. Я строю дом… Упрямо гвозди забиваю. Что было до того – о том Я постепенно забываю.
Кирпич ложится к кирпичу, Чтоб стать единым монолитом. Я потом праведным плачу За бессловесную молитву.
Какую ширь возьмет река Весной: - попробуйте, измерьте?! Я строю дом не на века И знаю: камень тоже смертен.
Пилёный за Уралом лес Пропитан стойко снежным духом. Я с настроением и без – Вооруженный острым слухом.
И, даже, если не с руки Мне примеряться вдруг с отвесом, Я разговариваю с лесом, С песком, добытым из реки.
Ноздрями чую каждый клок Земли, травы, соленой кожи. Над головою потолок – К нему принюхиваюсь тоже.
Порою, съежившись в углу Едва начатого простенка, - Ищу чего-то, как иглу Невыполнимого оттенка. Но чаще сам – колючий ёж… Вдруг выскочив чекой гранаты, Я детонирую: «Даёшь!» И тут же тухну, - виноватый.
Я строю дом. Я строю дом… Все выше на кирпич и выше. Я наказал себя трудом, Терпеньем адским выше крыши.
О, сколько радости и мук Себе и сердцу позволяю! Я кровью выстраданных рук Свой дом на жизнь благословляю.
Когда все сделаю «под ключ» И обведу смиренным оком, Пусть первым сквозь пространство окон В мой дом заглянет солнца луч.
Прольет на стены крепкий ром И растворит сомнений груду. Клянусь: я это не забуду Ни в настоящем, ни в былом.
* * * Хорошо, я уеду из города, И следы заметутся порошей. Я запомню тебя, моя гордая, Не тревожной такой, а хорошей.
Все хорошее, только хорошее – Сохраню, как автограф, на пленке. И лицо мое, мукой поросшее, Не видать больше милой девчонке. Не грусти моя песня осенняя! Отгостила на сердце забота. Ждал тебя, как своё воскресение, А пришла ты, как чья-то суббота.
Наши сны – это реки из прошлого, Что глаза напитали в озера. Мы отвергли с тобою все пошлое Дня безумного, дня-фантазера.
Наши мысли с тобой независимы. Наши чувства не требуют мщенья. Мы, как почта, что делится письмами И слывет телеграммой прощенья.
Нет, не хвастаюсь я поражением. Не расстаться нам – было бы хуже… Мы с тобою одно отражение После ливня короткого в луже.
Может это всего лишь иллюзия Или просто продукт имитаций? На двоих нас с тобою контузия Всех упреков, обид и нотаций.
Мы, как птицы, с тобою общаемся – От пролетных путин до гнездовья. А раз так, то еще не прощаемся… Как всегда, я желаю здоровья!
* * * Очень страшное кино, Век мой двадцать первый! Жизнь не слава и вино, А стальные нервы. Кадры так летят стрелой, Словно кони-черти. Добрый кадр, следом – злой, - Так оракул чертит.
Распускается мираж Слаще всякой розы. Поворот слепой, вираж До безумной прозы.
Расщепляется душа, Как разменный атом. Киловатт в глазах…в ушах Сахарная вата.
Не перековать мечи, Махом, на орала. Эти души, мать, ничьи, - Зря ты так орала.
Эти всполохи в очах, Как клеймо зарницы. Сад серебряный зачах У твоей границы.
Гонят в край чужой ветра Перекати-поле. Дождь с утра и до утра – Дождь предсмертной боли.
Полюбил за все, как мог, Парубок дивчину, Подарил обрубки ног И свою кручину. Пьется горькое вино, Как рассол в похмелье. Знаешь: счастье – где оно? В падинах ли, в мелях?
Катит стылая Луна Желтых снов телегу. Как волна в грозу, она Поддалася бегу.
Отмежует миражи Над скорбящим полем… С колокольным боем ржи, С тем, чем русский болен.
* * * Летний вечер снова свеж и тих. Где заря – гроза на косогоре. Не родится подневольно стих, Если не любовь впитал, а горе.
Солнца луч прострелит облака, Горизонт окрасит красным цветом И встряхнет долины, а пока Журавленок пропоет фальцетом.
Мирной птице некуда лететь, Впрямь дожди всю землю искосили, Не играть крылами ей, не петь И всецело подчиняться силе.
Кто-нибудь раскрасит эту быль, Кто-то эту боль себе припишет. Как полынь здесь превращалась в пыль, Не увидит матерь, не услышит. Перекрестит сотый раз крылом Небо выжидающее, мучась. Летний вечер шепчет о былом, Рядом – негодующая участь.
Как печален прерванный полет! Смейтесь, режиссеры жизни этой! Журавленок больше не споет, Не споет с любовью над планетой.
Гордая стихия, не божись! Что твои, лавине звездной, громы?! За простую маленькую жизнь Встанет мир безудержно-огромный.
Сторожит журавль облака… Раненый в бока спешит под кровлю. Стих родится, вольный, а пока Наслаждайтесь пролитою кровью.
ЕВГЕНИЙ ПЕТРОВ
ЛАБУДЁЖКИ
* * * Алмазной россыпью сияет млечный путь, Луна укрыта облаками, словно пеной, И бесконечности непознанная суть Является основой всей вселенной. К деньгам и славе не испытываю жажды, С восторгом в небо устремляется душа! Всё потому, что осознал однажды – Жизнь бесконечна, оттого и хороша!
* * * Зелёным маревом травы струится вдаль Простор лугов бескрайних и полей, И я росы живительный хрусталь С ладони пью под крики журавлей. И щебет птиц встречающих рассвет Тоску в душе разгонит в пух и прах. Воистину прекрасен этот белый свет! И вот под пенье, милых сердцу птах Восходит солнце на небесный трон Являя миру лучезарный лик, Любовью дышит жизнь со всех сторон. Нет ничего прекраснее в этот миг!
* * * На жизнь свою с презреньем не смотри, Что с каждым днем становится все хуже. Когда живешь с помойкою внутри, Помойку наблюдаешь и снаружи. Чернеют пни, где цвел когда-то сад И дышится труднее год от года. Жизнь на земле, мы превращаем в ад! Как будто стала нам врагом природа. Не уж-то не понятно, Боже мой, За это зло нам с ней во век не расплатиться, А мы все пилим сучья под собой, Плюем в колодец, чтоб потом напиться. Считаемся разумными притом, Что мы творим – и Бог не разумеет. Когда последний с неба грянет гром, Перекреститься вряд ли кто успеет.
* * * Я рифмы строить не боюсь, Да и в поэты не стремлюсь. Когда приходит настроение Сажусь писать стихотворение. Порою так, снимаю стресс И мне по нраву сам процесс. Я не краснею от натуги, Так как особой нет заслуги, Лишь ставлю в ровные рядочки Мне сверху спущенные строчки.
* * * Чиста, в них чувств всех первозданность, И ярче все события. Ведь сны - такая же, реальность Но за границей БЫ ТИ Я!
* * * Душа бессмертна, и не стоит сомневаться, А кто не верит в это, пусть дерзает. Нам из вселенной просто некуда деваться. В ней никогда и ничего не исчезает.
* * * Сильны в политике, мы «с пеною у рта» И на словах порвём любого, в клочья! Живём законами овечьего гурта, Где «пастухам» даны большие полномочия.
* * * Последний вздох, беззвучный крик, Финал банально неизменный. Вся наша жизнь – короткий миг, Мелькнувший во вселенной. Не остановит время ход, Оставьте смутные терзания. Ведь смерть - всего лишь переход На новый уровень сознания.
* * * Иду вперёд, за шагом шаг. Жизнь, как круги на водной глади. Вокруг твердят, что мир «бардак»! Я должен верить? - Чего ради?! Имею мнение своё, За выбор этот не обидно: Всё, что прошу, мне мир даёт. Прошу немногого, как видно.
* * * Когда не видите вокруг счастливых лиц, - Терпенье кончилось, достало всё до жути, И если вам не в радость щебет птиц, То это значит, вы мертвы уже по сути.
* * * Четыре строчки «выдал» в коем веке, Пытаюсь мысль простую донести: В душе у каждого такие есть «сусеки», Что по которым лучше не скрести.
* * * Давно я нового не вижу и не слышу. В одну лишь истину я верю без сомнения - Свою на свете занимает каждый нишу, И здесь у каждого свое предназначение.
* * * Сейчас вот выпью растворимый кофе, И грустный напишу с натугой стих, О том, что не с руки тягаться с «профи» - В поэзии, достаточно таких. Стихи у них - бесценны, как алмазы! Сияет рифма в смысловой оправе, А тут хоть тресни - всё дешёвенькие стразы, С такими вряд ли подберёшься к славе. Вчера гостила муза, но скучала, Ни одного не подсказала слова! Я сам попробую - лиха беда начало! Вдруг стих получится, ну вроде, вот такого: Пришла прохлада, на исходе дня, За горизонт светило спрятало румянец, И лижут хворост языки огня, Как очаровывает этот дивный танец! Комочком серым промелькнула мышь, И растворилась в сумерках буквально; Кувшинкам шепчет ласково камыш, Вот только что? Не знаю - это тайна. Тепло костра касается щеки. И отражает зеркало реки, Вкрапленья звёзд на синей шали неба.
* * * Можно слыть поэтом славным, Можно слогом, как мечом; Можно коротко о главном, Можно долго ни о чём.
* * * Каждый миг и каждый шаг - То к паденью, то к награде, В жизни всё не просто так - Всё всегда чего-то ради!
* * * Здесь на земле у каждого свой век, В итоге всё равно же будет точка. Из пасти смерти исключён побег, А воскрешенье - это лишь отсрочка. Ведь у старухи неподкупный нрав, И до неё всегда одно мгновение. И если кто-то, «смертью смерть поправ…», То это единичное явление. На ересь списывать ты это не спеши, У каждого из нас своя дорога, И если верится в бессмертие души, Её очистить не мешало б ради Бога.
* * * Путь к истине, поверь, такой простой! Останови ума круговорот И поднимайся иногда над суетой. И истина сама к тебе придёт!
* * * Каждый о своём лишь пишет, Я ж уверен наперёд: Кому надо - тот услышит, Кто захочет - тот прочтёт.
* * * Как так случилось? Потрясающий секрет! Судьбы неоценимая услуга! Что наши души через миллионы лет И в бесконечности смогли найти друг друга!
* * * Вновь душа, страдая, стонет, Песнь осталась недопетой, Как стреноженные кони, Мы порою в жизни этой. Правда разум рвёт на части, И нет более напасти, Чем годами видеть это. Как же мир нам изменить, Чтоб весельем жизнь звучала? Думаю, что хватит ныть! Изменись-ка сам сначала.
* * * В возмездие не веришь? А напрасно! Когда вдруг жизни догорит свеча, Дождёшься, память-девочка бесстрастна, Но мир страшней не знает палача!
* * * Судьба трясла порою, словно грушу, И лишь к закату жизни перестала, Я ж состраданием наполнил свою душу, Добром, любовью… и немножко чем попало!
* * * Мы народом не воспеты, Не плодим ажиотаж, «Самопальные» поэты, Но зато какой кураж! Пишем обо всём буквально, Не имея тиражей, - Пусть не профессионально, Но порою не хужей!
* * * Не оборвать, событий череду! Не выплатить досрочно ипотеки! Поэты, не пишите лабуду! Она же мной запатентована навеки! Сергей Смирнов
Окончил в 1993 году Астрыбвтуз по специальности «Техника и физика низких температур». До 2013 года работал в ООО «Газпром добыча Астрахань» слесарем-ремонтником, инженером технического надзора, много лет посвятил промышленной безопасности. В настоящее время занимается охраной труда за пределами «Газпрома». Печатался в корпоративных изданиях ООО «Газпром добыча Астрахань» и сборниках «Волжское понизовье», «Весна поэтов», «Колосс слова-3», «АстраХаХанские стиХиХи». Периодически публикует свои стихи на веб-сайтах «Изба-читальня», www.stihi.ru, www.ssw30.ucoz.ru. Отдает предпочтение иронии, юмору и пародиям, хотя пишет еще произведения лирические и гражданские. Любит бардовскую песню. Играет на гитаре, в шашки, настольный теннис и простые компьютерные игры. Иногда конструирует веб-сайты. В людях ценит искренность и верность слову.
Охота на енота (басня) Пошли охотники однажды на енота. Но выследить его – тяжелая работа: Не виден в зарослях, проворен и хитёр… Замерзли мужики и развели костёр.
Едят и выпивают, травят байки Задорно, откровенно, без утайки. И ближе к ночи на мажорной ноте Один охотник вспомнил о еноте.
«Что дома скажем – посудите сами, Когда придём с пустыми рюкзаками?» Другой в ответ: «Задачка-то проста, Сейчас мы всё расставим на места:
Я болтовнею мучить вас не стану. Пускай зарядит каждый по капкану. И зверь, что в те капканы попадет, Представлен будет нами, как енот!»
…Им повезло: котище камышовый Под утро угодил в капкан дешёвый. Из местных мало смыслил кто в мехах, - Сошёл он за енота впопыхах.
Покуда вами правят дилетанты, Используйте подобные таланты, И с видом благородным, не краснея, Несите им любую ахинею.
Лирическое
На краю телефонного провода, В гололёд иль при слабой видимости – Никогда не бывает повода, Чтоб всерьёз на тебя обидеться.
Концентричность кругов расставания, Герметичность души запрятанной; Разновидность непонимания Чувств, как будто в асфальт закатанных… Отречение, отлучение… Доступ к сердцу, закрытый начисто, - Это всё не имеет значения Там, где числа становятся качеством.
Есть забвение – нет бессмертия; Есть душа – только нет отдушины; Предсказуемость - предначертанность Беспробудно не ведать лучшего…
Но однажды погожим вечером, Вдохновлённый и в новом облике, Вдруг внезапно от делать нечего Прилечу я к тебе на облаке.
И, к прекрасному возвращением Побеждая тоску ретивую, Мы спасёмся во всепрощении Вновь возникшей альтернативою! Одиночество
Одиночества не пережить, Отправляясь открыто, не исподволь На свидание, словно на исповедь, И домами пытаясь дружить…
Одиночества не одолеть, Подавая в ладонь обездоленным, Пред иконой склоняясь намоленной Иль входя в социальную сеть…
Одиночества не избежать В коллективе большом и заботливом: Каждодневной ненужной работою Разве можно ему помешать?!.. Одиночество не заместить Барышами, машинами, дачами, Велокроссами, сёрфингом, ска́чками Тщетно силясь его укротить…
Одиночество не осознать Ни логически, ни интуицией… В соответствии с древней традицией Можно лишь благодарно принять
Без сомнений. Как есть. На все сто. Если вдруг облегченье возжаждано. Выбор есть. В пользу более тяжкого Средь иных неподъёмных крестов. Сонет-ностальгия
Жизнь прожита в отсутствие тебя, Как множество незначимых событий. О прошлом сожалея и скорбя, Твою любовь мечтаю возродить я,
И как тогда, туманным зимним днем, Проснувшись в измерение иное, Бродить с тобой по улицам вдвоем И ощущать возвышенность покоя.
Пусть безуспешны нынче все стремленья Возобновить былые отношенья, И развело навеки нас судьбой, -
Но одному Всевышнему известно, Что в мыслях и в душе – призна́юсь честно – Жизнь прожита одною лишь тобой! * * * Я никуда отсюда не уеду, Хоть есть места уютней и прекрасней. Оседлость - это жизненное кредо: Так проще, лучше, да и безопасней.
Мне не нужны сибирские равнины, Пьянящий чистотою хвойный запах, Морские фьорды, горы и долины, Прощанья у вокзала иль у трапа.
Туда - когда сезон, на две недели Махну за впечатленьями с семьёю, И вновь назад, пока не надоели… А оставаться жить – увы – не стоит.
Ведь главное – не внешность антуража, Не вычурный рельеф природы местной, А люди, с кем знаком и можешь даже Дружить серьезно, искренно и честно;
Надежный друг - поддержка и опора. Когда он есть, себя искать не нужно. А реки, степи, горы и озера – Лишь хрупкий суррогат сердечной дружбы.
И может быть, великий дар Господен, Что сотворён еще до дня шестого, А посему воистину свободен, - Всё ждет, что человек вернется снова
К любви и дружбе через покаянье, Сквозь слезы, прегрешения и беды… И дорогого друга в ожиданье Я никуда отсюда не уеду! Обращение к даме сердца
Что ты скажешь в свое оправдание? Не любила, а делала вид лишь? А теперь в суетливых исканиях За деревьями леса не видишь;
За количеством спряталось качество, Интерес – за инертностью взгляда; Утонченность – за флирта чудачеством, И за счастьем – банальность услады.
Мишура феерично-блестящая - Панацея от сумрачных будней… Где фальшивое, где настоящее, - Ты разгадывать всё же не будешь.
Время вышло, события - в капсулы! Не вернется минувшее больше. Плачет осень холодными каплями, А на сердце тоскливей и горше.
Пусть отменна твоя интуиция – Зёрна влёт отделяет от плевел, Лишь взаимного чувства добиться я От тебя не могу – not my level!
Посему и напрасны старания Стать талантливым и интересным. Что ты скажешь в свое оправдание? – Одному только небу известно…
* * * Мы живем, не вдаваясь в подробности, - Вдоль по жизни скользя водомерками, Обходя все углы неудобные, Страсти пылкие, горечи терпкие.
- Как дела? – Хорошо. – Ну и здорово, Побегу – остальное доделаю. Не до важных теперь разговоров нам В лето ль красное, в зиму ли белую.
А куда всё спешим да торопимся?! Для такой беготни что за стимулы?.. И намного ведь раньше угробимся, Чем желанное будет достигнуто…
То желанное – что оно; где оно? Достижимо ль вообще; осязаемо ль? Не понять, из чего ж оно сделано, Сквозь земную всеобщую занятость.
А насколько трагично, мучительно Наблюдать из особого «сектора» Всем достигшим Священной Обители Муравейник духовно-безвекторный?..
Поглядят… надоест… отвернутся ведь, Альтруизма отбросив условности… Мы ж опять: из войны – в революцию Сотни лет, не вдаваясь в подробности… Владимир Сокольский
Лауреат двух профессиональных литературных премий региона. Стихи вошли в "Антологию Астраханской поэзии" 2013 года издания.
* * * Я неуют своей квартиры Любить учился в поездах, Где так безжалостно светила Моя упавшая звезда. Я не забыл, какие звуки Рождает взмах могучих крыл. И мне не заменяли руки Его, по правилам игры. У жизни самой малой дали Нам перемерить не дано, И многие её медали С одной обратной стороной. И если хоть чего-то стою, Я всё авансом получил: Страну с печалью вековою И веру в таинство свечи.
* * * Если грусть да на части разбить, то останется грусти чуть-чуть. Сядем с нею и чай будем пить, согреваясь остатками чувств. Если жизнь одолеть до конца, не оставив на завтра ничуть, то прости ты меня, подлеца, только, очень прошу, не забудь! Если встречи и на небе есть, ты итожить года не спеши! И всё то, что не сбудется здесь, будет там, будет там для души! У судьбы с болью тесный маршрут. У судьбы поворотов не счесть! Если встретились мы даже тут, значит, встречи и на небе есть! Я тебя пронесу над бедой, и не сбить меня даже в бреду. Я пройду, если надо, водой. Если надо - под воду уйду...
* * * Дети улиц, речного берега и кислейших, вкуснейших садов! Ни какая-такая Америка не затмит прелесть тех городов! Их осталось совсем немного, как ребят с моего двора... Но твердит и твердит дорога: "Нам пора, нам пора, нам... пора..." И уходим мы, не прощаясь, и прощаясь не с теми, не так... До утра старый двор освещает запоздалой Луны пятак. Я сюда прихожу - как напиться пересушенным горлом любви... Это жизни моей столица – мной покинутая... Увы. * * * Вы правы, доктор Чехов, лечить важнее душу, слезами или смехом – кто, что способен слушать. И люди – недоптицы с душой убитых чаек! Им, чтобы возродиться, небесных надо б чарок! Им надобны затеи высокого полёта, чтоб чувство той потери Вы правы, Антон Палыч, театр - он доктор тоже! ...По два-три акта на́ ночь, до оперения кожи!
* * * Одиночество - это победа над привычкою жить с кем попало. Я о том и не знал, и не ведал, но привычка такая достала! Одиночество - это удача, если было фиктивное счастье, и к нему полагалось, в придачу, от любви - только деепричастие. Одиночество - это полцарства за твою захромавшую лошадь, возвращённое душепространство... И с собой возвращённая схожесть!
* * * Память холодных ночей – ты мне теперь ни к чему! Счастье спросило: "Ты чей? Дай я тебя обниму! Это время твоё на Земле достучаться смогло в Небеса, И тебе, за бездушие лет, этой женщины светят глаза! Ей с тобой до вершины идти! Ей с тобой - самый верный маршрут! Но и ты - не теряйся в пути, ты ведь знаешь, что счастью не врут".
* * * Слезит больного старика марш доносящийся военный, ведь в Небе - караул бессменный мальчишек из его полка... И это, братцы, на века – стезя защитника такая, не ведая конца и края, она уходит в облака... И пусть дрожит его рука, но столько воинской в нём чести! ...И скоро будут снова вместе все пацаны его полка...
* * * Нет у Осени этой наследника, И Зиме отойдут незаслуженно Её кофточки полулетние, Листопадное чудо-кружево... А зиме-то оно не по норову! А зиме - да оно и не надо бы – Наше счастье земное да скорое, Наше счастье сквозь ливни да надолбы. Удержи меня светом таинственным, Ты в безбрежье свети мне без устали Светом самой желанной пристани! Ты распни, распиши меня чувствами! Так с тобою мы сами задумали –
Сладкий жребий до горечи надобен – На земле жить небесными думами И земными остаться на́́ небе...
* * * И у каждого тыщи причин быть! И у каждого тыщи причин здесь! Я хотел бы теперь в облаках плыть, но туда не могу я взлететь весь! А для тела бы хорошо - на юг! А для тела бы хорошо - обед! А душа ищет новых сквозных вьюг, чтоб по снегу разлить своих ран свет. Ей цена за полет -этой жизни цена! И команда - "На взлёт!" с сердцем, ой, не дружна! Но случается, вдруг, оно вздрогнет - "лети!" не на юг, не до вьюг - в облака... полпути... Где-то там высоко у меня есть ТЫ, мой, недавно туда улетевший, друг. Наши встречи с тобой теперь так просты – ТЫ заходишь ко мне на сердечный стук.
* * * Поэты - это люди, Рифмующие мысли В душевном неуюте Несовершенства жизни. Поэты - это судьбы Трагического плана. И, как и все, подсудны, Как все, не без изъяна. Грешат они безбожно, Но каются, как дети, И занято, возможно, Их место на планете... Земное их величие Увидеть крайне сложно, Но главных три отличия За ними непреложно: В глазах у них икона, А за спиной - предатель, И знает поимённо Их Батюшка-Создатель.
* * * Опять увядшая листва Меня уводит в эти чащи, Где голос, прежде так звенящий, Не облачается в слова. Пустой и запертый мой дом Хранит ещё многоголосье Всего, что некогда сбылось и Мне не осталось на потом. Какая странная игра, Какая грубая затея – День ото дня свои потери Вновь обнаруживать с утра... И памятью среди тоски Земная горькая дорога С погрешностью на веру в Бога В меня глядит из-под руки... * * * В раю так безлюдно, в аду - перспективно! А мне и не трудно, а мне всё спортивно! Перемахну я врата те и эти, за вкус поцелуя на этой планете! За страсть и надежды печальной красотки, за то, что я прежде не стал ей находкой. Был пасмурно-серым путь нашей встречи, спасала лишь вера, церковные свечи! Печальная женщина этой планеты! Всё то, что обещано кем-то и где-то, Тебе компенсирую я в полной мере, экспроприируя недоверие!..
* * * По ночам уходило лето, понимая, как тяжело детям Солнца прощанье это... Понимая, что отжило. Уходило куда-то в память, в фотографии и слова, что звучали ещё меж нами, но едва... едва... едва.
* * * И, Небу, словно каждой твари – Свеча, старела скрипка Страдивари, звуча... И в Небе смягчался нам приговор... Был в гневе, но плакал Ангельский хор.
Наталья Татаринцева
Со стихами и прозой публиковалась в коллективных областных сборниках и в московском издательстве «Армада». С 2009 по 2011 год была одним из организаторов литературной премии им. Н.А. Мордовиной. С 2011 по 2012 год вела молодежную литературную студию «Монолит». С 2011 года работает выпускающим редактором в газете «Приволжская газета». Лауреат фестивалей «Магия и спецэффекты-2006» и «Магия и спецэффекты-2007» в Чехии. Победитель фестиваля «Факел-2006» в номинации «Поэзия» в Москве. В качестве художника – оформителя иллюстрировала более 10 книг астраханских поэтов.
* * * Солнце плакало, башенным шпилем расколото, И, прощаясь, дарило свой свет Всем прохожим. В листвы переменчивой золото Был тот город вечерний одет. Было время – сентябрь. Из окна отворенного, Очарована этой порой, Пела скрипка, как будто молила, влюбленная: «Не спеши, мой сентябрь золотой». Звуки скрипки парили над замершим городом, С голубиною стаей неслись И взлетали в закатное красное золото, Прямо в яркую вечную высь. Скрипка пела о том, что медовое золото Отгорит, что листва опадет, И скует мысли добрые города холодом Неподкупный серебряный лед. Потому так печально, прозрачно-пронзительно, Словно отзвук несбывшихся снов, Отгорает сентябрь золотистый, пленительный, Отражается в окнах домов. Город слушал и плакал, и жаждал отчаянно Сохранить в светлых мыслях людей Сентября уходящего прелесть печальную, Звуки скрипки, полет голубей.
Мысли и чувства
Круг завершается, время выходит, Вот серпантином минуты повисли. Замерли в грустном ночном хороводе Старые чувства и старые мысли – Те, что теряют стремительно важность С каждым движением вычурных стрелок. Их скоро выкинут вместе с бумажным Ворохом всех новогодних поделок.
Полночь. Двенадцать. Бокалы запели. Вспышки салюта нарядно-багровы, И потекли телефонные трели. Год уже умер? Да здравствует новый!
Утро крадется, бросается светом, И на растрепанных улицах пусто. Брошены в мусор, лежат незаметно Старые мысли и старые чувства. Может быть, кто-то возьмет осторожно Призрак, где спрятаны судьбы и лица, И сохранить его бережно сможет, Спрятав в старинных пожухлых страницах.
Посвящение Г. Лавкрафту
Сказки обернулись невзначай Темной и опасной стороной. Никогда не будешь ты скучать, Никогда не будешь – мы с тобой.
Тишину уютных милых стен Разобьет непостижимый звук. Мы с тобой – в твоем биенье вен, Мы – в скрещенье беспокойных рук.
Ты не спишь, ты разучился спать. Своровав сюжет из темноты, Тронь пером седой бумаги гладь, Распусти чернильные цветы.
В ритме строк, зловещ и невесом, Шепот за предельною чертой. Что таит твой самый страшный сон? Только правду – мы всегда с тобой.
От рожденья до могильных плит Ты пройдешь по сумрачным мирам. Там не будет песен и молитв. Ты дорогу эту выбрал сам.
* * * Гореть кострам еще не вышел срок, Еще хранит рука стальное пламя. Но кончен бой, и подведен итог. И с неба на поверженное знамя Глядит холодный мартовский рассвет. Проходит всё, и белый пепел лет Укроет тихо мертвых и живых И уравняет ранги и чины, Святых и грешных, юных и седых… Укроет всё, и от слепой войны: Лишь эхо на страницах древних книг, Лишь смутный сон в предутренней тиши, Лишь память предков на какой-то миг Проснется снова в глубине души.
Циркачи
1. Встречайте! Мы явились, взбудоражив Ваш слишком сонный и спокойный мир. Крылат фургон, легка его поклажа, Шарманка – сладкозвучней пенья лир
Для вас. И вот уже раскинул стены На пустыре наш сказочный шатер. Вдыхая запах цирковой арены, Визжит толпа. Анкор, еще Анкор! Ну, зритель молодой, - давай, смотри же! Провинциал, томимый скукой дней. Твоя мечта заветная все ближе, Иди на яркий свет ее огней.
Туда, где так прекрасна Коломбина, С небес летит из блёсток звездный рой, И силачи – титаны, исполины, Небрежно вертят целый шар земной.
Где в вихре белых голубиных крыльев Во фраке строгом - черен и лучист, Припорошен магическою пылью, Блестит цилиндром иллюзионист.
Где на струне - натянутой, звенящей, Небесный танец пляшет акробат. Где лев суровый, грозный, настоящий, Где безупречен клоуна наряд.
Иди за нами по следам из блесток На звук оркестра, что играет марш, И мир, что так несправедлив и жесток, Забудь. Теперь ты цирка верный страж.
2. Снова для вас мы, любезные зрители, Ловко танцуем, искусно поем. Хлопайте! Ну же! Ведь вы же не видели, Как мы на самом-то деле живем.
Взгляд у восторга всегда избирателен. Блестки, наряды - весь сказочный мир Цирка для вас недоступен, блистателен. Наша арена – ваш главный кумир. А за кулисами плачет от холода Клоун, и слезы смывают весь грим. Клоуну надобно выглядеть молодо. Хною закрашены перья седин.
И Коломбина ругается, кутаясь В старый прожженный негреющий плед. Руки худые в уколах. Запуталась В призрачном странствии к жизни без бед.
Снова силач на поклоны не выбежал. Публика хлопает, он же – лежит. Дышит? Не дышит? Неужто не выдержал? Ниточка пульса бессильно дрожит.
Это - нормально привычно, обыденно. Прячет изнанку наш мир цирковой. Номер отыгран. Довольные зрители, Чудо увидев, уходят домой.
Мы у костра соберемся в молчании - Принцы кулис и принцессы огней. Блестки и краски – приметы отчаянья. Хочешь, они станут жизнью твоей?
3. Как сотни лет назад, так и сегодня, Мечтателей пленяет цирка сеть - Светлее рая, жарче преисподней. Смеяться вас заставит, плакать, петь.
И круг мой - с первобытного далека До электронных, нынешних времен, Для умного – послужит лишь уроком; Для слабого – покажет сладкий сон. Я вечно буду, - никогда не сгинет Мой запах на опилках и крови, Ведь я – Арена, странная богиня, Из звезд и блесток гибельной любви.
* * * А небо сегодня такое слепяще-синее, Что бьет даже сквозь завесу закрытых век. И, кажется – можно упасть и шептать: «Спаси меня», Но кто же сумеет спасти, если падаешь вверх.
И так, разогнавшись, летя на предельной скорости, Пробить беззащитно-хрупкий лазурный свод. Кометой ворваться в небо из звездной колкости, Где черная бездна скривила в усмешке рот.
Лететь мимо красных гигантов и желтых карликов, Считать повороты, секунды века и минуты. А может, устав от роли межзвездного странника, Искать наугад конечную точку маршрута.
Где небо над городом тоже предельно синее, И так же бредут по нему облаков стада. И вот бы упав, прочертить, точно мелом, линию. Чтоб кто-то воскликнул – «Гляди, упала звезда!» Элеонора Татаринцева
* * * Пробую на вкус слова, Пробую на цвет и запах. И кружится голова… День приходит в мягких лапах Облаков. Струится свет Белоснежности привета – Пробую слова на цвет, Доверяя им при этом. Этот промысел не нов, - Всласть ловить цветные тени, Аромат пьянящих слов Будущих стихотворений… * * * На разных отрезках дорог, На разных этапах столетий Мы все – недоверия дети – Предвидим недобрый итог Буквально любого пути, Буквально любого начала. И тень недоверья печалит, Как крест, что по жизни нести. Где прячется нежность твоя? Стою, оробев, перед дверью… - Не верю! Не верю! Не верю! – Кричит мое первое «Я». Второе – грустит в пустоте И тоненько просит пощады. В безмолвии сердце не радо Бетонной конкретности стен. Сама заперла на замок Подвижные створки дверные – Обманчивы тропы земные… Но дом без любви занемог. Бойницами окон глядеть В бездонное дальнее небо И ждать, чтоб рассыпалась в небыль Неверия душная клеть. И нежность твоя, как крыло, К моей прикоснется созвучно… Не верю, неверием мучась, Не веришь и ты, как назло! Так кто же поможет спасти, Ограды сомнений разрушить И наши неверные души Самих для себя обрести? * * * Я – ветер, ты – вокзал; Куда такая пара? На ворожбе дорог загадывать – не ждать, Заглядывать за даль и верить, что недаром И ветки по лицу, и ливней благодать. Как сладко пахнет пыль следов, пустынь, столетий… Что обещаешь ты – разбрасываю я. Как вольно впереди! Насвистывает ветер, Все дальние пути – вокзальные друзья. Мне в благодарность ты возможностью открытий, Мне в благодарность ты огнями позади. Не довелось нам БЫТЬ, а суждено нам – СБЫТЬСЯ На тысячу времен, на долгие пути!
* * * Пахнет спелой айвой астраханская осень, Обряжаются к сроку дома и сады. И в потоке листвы так пронзительна просинь Откровенных небес и прохладной воды. В шелестящих коврах городские дороги, Припадают к ногам, ворожат, ворожат… Не тревожьте меня, всемогущие боги! Не дарите мне в осень шальной листопад! Отражается в лужах веселое пламя, А душа, в поднебесье взлетая – поет… Не дарите мне осень на добрую память, Все пройдет, я-то знаю, и это пройдет. Я-то знаю, опять все закончится стужей, Не впервые на этой планете живу! А душа все поет, а дорога все кружит, Обещает и дарит свою ворожбу. * * * Скорбящая сирень С засохшими ветвями Успела позабыть Свой Врубелевский цвет. Клубится серый день В квадратной старой раме Убогого двора Из дальних детских лет. Не стоит приходить К началу многоточий, Которые потом Сложились в путь иной. Потерянная нить – И признавать не хочет Меня мой старый дом, Отгородясь стеной. Искать исток реки? Не стоит обольщаться, Нелепо обвинять Ушедшие года… И смотрят старики, Как призраки несчастья, Сквозь катаракту дня В слепое «никуда»…
* * * Я – чистый лист бумажный, на котором Черкает каждый собственную повесть. Обязывает принимать покорно И давит не на страх, скорей на совесть. Но что мне делать с этими томами, Где в каждой строчке – мишура и блестки? Где правды мало. Горе от ума мне, Все ищущего истины в набросках. Простить людей – им жизнь нужна как сцена, Такой соблазн в создании декораций! Но если призван слушать, непременно В удачный миг не сдерживай оваций! Проникнуться теплом и состраданьем – Задача сильного. Вот истина простая: Ведь каждому так хочется признанья И каждому чего-то не хватает… И я себя ломаю неустанно, На горло наступив гордыне личной… Но если для кого театром стану, Останусь в ранге зрителя привычно.
* * * Н.А. Мордовиной
Как было уютно под вашим крылом Взрослеть потихоньку душою и делом! В бездонных небес голубой окоем Бесценное ваше крыло улетело. И только оставшись один на один С утратой и с памятью прошлого века, Частичку от вас я согрела в груди – От самого близкого мне человека! И ваше зерно, что во мне проросло, Наполнило силой, поэзией стало. В прекрасных просторах мелодий и слов Оно окрыляло и в бедах спасало. Я, словно цветок на оконном столе, Лелеять старалась проросшую душу. От ваших небес и мой след по земле – Я это единство, клянусь, не нарушу! Спасибо, Учитель! В любой стороне Храню ваши строчки, как добрые вести, А значит, для всех вы живете во мне, И, значит, по-прежнему с вами мы вместе…
Ангелам сроки вышли
В небо, зарей оплавленное, Наискосок и выше Черти плюются лавою, Ангелам сроки вышли… Мечутся чьи-то тени… Тщетные их усилья, Ангелам нет спасения, Коль перебиты крылья Стонам их высь не внемлет, Очи их темень слепит, Только два цвета времени Главные – кровь и пепел. Миру покой неведом - Ливень и град все круче! Ангелам нужно в небо, Чтобы раздвинуть тучи. Страшная непогода С грязью их перья месит. Смерть их земле угодна – Так повелели Бесы. Тщетны призывы к Богу, К Разуму тоже поздно, Выгорит понемногу Фосфорно-серный воздух. Может быть и безумью Все же конец настанет?.. День Пониманья – умер, Новому – нет названья! Утро не наступает, Скорбно в руинах дремлет, Люди тревожной стаей С плачем ушли под землю…
* * * Пепел слов, отгоревших любовью, На тетрадных страничках осел. Пена снов окружит изголовье, Допустимый означив предел. Вне игры, вне сомнений и правил, Проложить незабытый маршрут. Есть у осени мудрое право: Верить в то, что тебя еще ждут. Ржавых листьев дневную усталость Рыжий ветер в ладони возьмет И останется самая малость: Легкий дым, синева и … полет!
* * * Дождинкой обернуться невзначай - Молекулой дыхания земного И утреннюю музыку венчать Своим стаккато по осенним кронам. Какая легкость в теле и полет Вдоль облаков и крыш во влажной неге! Где ничего не зная наперед, Вновь воплотиться в семени иль в снеге… Где впитывая нежность на лету, Самой впитаться в жаждущую землю, Слезой скользнуть в чужую маяту, Ее к себе нисколько не приемля. Когда же дождь отчается хлестать И в тучах обозначатся просветы, Пристроившись на краешке листа, Познать всю суть осеннего рассвета! Уважаемые читатели, все Лепестки Лотоса раскрылись перед вами. Надеемся, что-то тронуло вас, заинтересовало, а возможно, и у вас возник творческий порыв, желание излить на бумагу свои мысли и чувства. В таком случае мы рады пригласить вас для общения на Литературную студию Творческого Объединения «Ковчег» в библиотеку имени Крупской, где вас с радостью выслушают и по достоинству оценят ваши литературные и музыкальные таланты. Единственным условием является неприемлемость мата, грязи и пошлости, националистических и экстремистских высказываний, и отсутствие ярко выраженной безграмотности. В остальном авторы вольны делать, что и как им заблагорассудится. Составители сборника бережно и демократично отнеслись к представленным материалам, все советы и замечания носили рекомендательный характер, поэтому произведения изданы в редакции, предложенной авторами. Желающим участвовать в деятельности Творческого Объединения «Ковчег», а также потенциальным авторам следующего Альманаха «Лепестки Лотоса-2015» сообщаем - за подробностями обращаться к координаторам. Находите нашу группу на сайте «ВКонтакте» (адрес в Интернете: http://vk.com/club78135189) и обращайтесь к любому из ее участников. Адрес нашей электронной почты: [email protected] Рукописи для участия в следующем сборнике принимаются до 15 сентября 2015 года.
Мы не прощаемся с вами, мы говорим вам - до свидания! ОГЛАВЛЕНИЕ
РАШИД АБДУЛЛАЕВ 5 АЛЕКСАНДР АВЕРИН 11 ЛАРИСА БЕККЕР (КУЗЬМИНА) 18 ТАМАРА БУБЕНЦОВА 24 СЕРГЕЙ БУЗЫЧКИН 13 ЕКАТЕРИНА ГОЛОВАЧЕВА 37 ВЛАДИМИР ГОРОЖАНСКИЙ 43 ГЕРМАН ЕЛИЗАРОВ 50 Галина Ефремова 57 Александр Кабин 63 ИВАН КАЛИНИН 70 НАТАЛЬЯ КОРОТКОВА 76 САША КОСТИНА 81 НАТАЛЬЯ КУБАРЕВА 88 ВЛАДИСЛАВ КУДБА 95 ТАТЬЯНА ЛЕГКОДИМОВА 102 ВЛАД ЛЬЕНСКИЙ 109 ЕВГЕНИЙ МАРТЫНОВ 116 СЕРГЕЙ МАСЛОВСКИЙ 123 МАРИНА НИЧОГА 129 Виктор Перепечкин 136 ЕВГЕНИЙ ПЕТРОВ 143 Сергей Смирнов 150 Владимир Сокольский 157 Наталья Татаринцева 164 Элеонора Татаринцева 171
Составители: Герман Елизаров, Светлана Елизарова, Сергей Смирнов, Владимир Сокольский, Элеонора Татаринцева.
Редакция авторская
ЛЕПЕСТКИ ЛОТОСА-2014 Литературный альманах Творческое объединение «Ковчег» г. Астрахань
Издатель: Сорокин Роман Васильевич 414040, Астрахань, пл. К. Маркса, 33, 5-й этаж
Подписано в печать 06.11.2014 г. Формат 60×90/16 Гарнитура Times New Roman. Усл. печ. л. 11,25 Тираж 200 экз. (Доп. Тираж 100 экз.)
Отпечатано в Астраханской цифровой типографии (ИП Сорокин Роман Васильевич) 414040, Астрахань, пл. К. Маркса, 33, 5-й этаж Тел./факс (8512) 54-00-11 e-mail: [email protected]
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-03-21; Просмотров: 235; Нарушение авторского права страницы
Учитель английского языка в школе. Печаталась в сборниках «Золотое мое понизовье» (сборник стихотворений икрянинских поэтов) 2010 г., Лик (Библиотека "Литературной газеты" ЛИК) 2010 г., «Колос(с) слова-3» (Библиотека Ивана Чудасова) 2010 г., «Альманах Святки - 2» (электронное издание), в районной газете "Северо-каспийская правда".
Родился 12 апреля 1947 года в Тамбовской области, Мордовского района. Рано остался без родителей. Воспитали дедушка с бабушкой - родители мамы. С 1968 года жил в Астрахани. Днём работал, вечером учился, занимался в литстудии у Ваганова Н.В., публиковался в газетах «Астраханские известия», «Волга», «Комсомольская правда», а также в сборниках «Тамариск» и «Мы не можем жить иначе!», выпущенном к двадцатилетию Астраханской думы. Лауреат конкурса «С Тредиаковским в двадцать первый век» и астраханского областного поэтического конкурса, посвященного 68-ой годовщине Великой Победы.
Родился в Астрахани в 1954 году. Литературной деятельностью занялся сравнительно поздно – с 2000 года. Публиковался в местной периодической печати: «Волга», «МиГ», «Пульс Аксарайска», «Вторая Астрахань», в московском журнале «Литературный факел», многих коллективных сборниках астраханских авторов. Автор сборника стихов «Флюгер». Последние годы удачно пробует себя в жанре авторской песни.
Родился в 1963 году в с. Сурковка Астраханской области. Стихи пишет со студенческой скамьи. Участник «Семинара молодых писателей Поволжья» (1996). Первая публикация – в журнале для поэтов «Мансарда», г. Санкт-Петербург (1992).
Пенсионер. Работал на АГПЗ электромонтером. Первые стихи написал в 1976 году во время службы в армии. В 2001 году понял, что поэзия может приносить доход, после того как выиграл приз в размере 777 рублей на конкурсе частушек. Участник литературной студии «Вдохновение» при культурном центре «Виктории» АГПЗ. Участвовал в сборниках «Вдохновение», «АстраХаХанские стиХиХи». Пишу для себя при наличии свободного времени. Самые лучшие стихи дарю близким и друзьям.
Родился в 1969 году в г. Омске. В Астрахани живет с 1986 года.
Автор сборника "Последнее тепло" 2010 г., на основании которого в 2013 году принят в Союз Писателей России.
Родилась в городе Астрахани 22 августа 1984 года. Выпускница Астраханского художественного училища им. Власова по специальности педагог-живописец. После года работы преподавателем художественной школы получила высшее образование в Южно-российском гуманитарном институте по специальности «Реклама». Учебу совмещала с работой внештатным корреспондентом. Печаталась в газетах «Волга», «Пульс Аксарайска», «Молодежная палитра», московском журнале «Апельсин», «Литературный факел».
Коренная астраханка. Автор четырех сборников поэзии: «Право жить», «Испытание на прочность», «Свободный полет», «Стихосны» и двух прозаических: «Монологи» и «Были не были…». По профессии – технарь, по состоянию души – поэт. На раннем этапе творчества занималась в литературной студии «Моряна» у Н.А. Мордовиной, позже сама вела литературную студию «Образы», занималась журналистикой в качестве внештатного корреспондента газет «Волга», «Комсомолец Каспия», «Астраханские известия», «Пульс Аксарайска». Участник литературных семинаров в Пензе, Москве и Астрахани. Принимала участие в разных коллективных сборниках поэзии как местных, так и московских изданий.