Первичный проект программы Российской Партии христианского социализма.

Стр 1 из 6Следующая ⇒

Сергей Абачиев

Первичный проект программы Российской Партии христианского социализма.

(Плод покаяния православного обществоведа-марксиста)

Капиталистическая система есть самая антихристианская.

Николай Александрович Бердяев

Между христианством и коммунизмом в десять тысяч раз

больше общего, чем между христианством и капитализмом.

Фидель Кастро

ВВЕДЕНИЕ

Вопреки почти общепринятым мнениям, идеологического вакуума в постсоветской России нет. Есть запрет на государственную идеологию в Конституции от 1993 года, написанной под руководством заокеанских инструкторов-победителей в «холодной войне». Но идеологического вакуума нет. «Свято место пусто не бывает». Место былой государственной идеологии былого Советского Союза заступила идейно эклектичная «плюралистская» мешанина. Но у неё всё же есть «результирующий вектор». Это – насаждение повальной психологии индивидуализма, личного материального обогащения без оглядок на пользу или вред для общества. Насаждение обывательской узости мышления, аполитичности, гедонистических ценностей. И широко осознано, что для России это – путь в небытие. В распад по сценарию распада СССР, в территориальное расчленение. В новую большую кровь гражданских кровопролитий. В необратимую колонизацию уже «по-чёрному».

Между тем, достойная конструктивная альтернатива как современной фактической идеологии в России, так и бывшей государственной идеологии СССР не только имеется, но и, в основном, разработана. В основе – классиком русской религиозной философии С. Н. Булгаковым. В качестве идейной «несущей конструкции» – в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» (РПЦ), принятых на Юбилейном Архиерейском соборе 2000-го года. Эта концепция давно готова воплотиться в соответствующее строительство Российской Партии христианского социализма (РПХС).

К обсуждениям и доработкам предлагается первичный проект Программы РПХС. Предлагается начать разработку её Морального кодекса, Устава и приступить к началу соответствующего партийного строительства. С каждым годом промедлений в этом жизненно важном деле у России становится всё меньше исторических шансов даже элементарно уцелеть в нынешней гибридной войне на окончательное уничтожение, развязанной против неё мировым финансовым олигархатом, по-русофобски консолидировавшим «постхристианский» Западный мир.

Часть первая

ХРИСТИАНСКИЙ СОЦИАЛИЗМ И ПРАВОСЛАВНОЕ ВЕРОУЧЕНИЕ

К государственному православию в России

Нет возврата

Христианское вероучение справедливо именуют «религией историков». Оно не углубляется в детали Сотворения Вселенной, равно как и в конкретные сценарии её Преображения во Втором Пришествии Христа. Его мировоззренческие приоритеты историософские. Христианское Богопознание нацелено на постижение Божиего водительства в Мировой истории рода человечества и на жизненного пути каждой человеческой личности. И в первую очередь – само́ й Христовой Церкви в делах государственного, социально-экономического и культурного строительства христианской эры.

При этом христианская историософия предельно реалистична. Она стопроцентно лишена каких-либо иллюзий относительно природы человека, его роковой склонности ко греху, к антиобщественной психологии, к деструктивному поведению в обществе себе подобных. Поэтому она начисто лишена какого-либо социального утопизма. Словами Самого́ Христа она пророчествует о том, что государственное и культурное строительство по-христиански в конечном историческом итоге потерпит столь катастрофическое поражение, что бывшая христианская Ойкумена восторженно примет Антихриста как лжеспасителя. Уцелеет только Христова Церковь и только в священном остатке своих пастырей и чад, способных устоять в соблазнах и жестоких гонениях недолгой Антихристовой эпохи.

Вместе с тем, христианская эсхатология учит и о том, что этот неизбежный эсхатологический конец Мировой истории в её посюстороннем, земном материальном формате люди могут отодвигать на десятилетия и века. Покаянными возрождениями общественной морали. Здесь всё подобно малой эсхатологии человеческой личности. Земная жизнь человека неизбежно закончится физической смертью. Но от него тоже многое зависит. Порочным образом жизни он её сокращает. Покаянным отказом от своих пороков он её продлевает.

Такой исходный мировоззренческий ориентир христианского социализма начисто лишает его утопических иллюзий относительно «светлого будущего всего человечества». В этой идеологии нет места для человеческой революционности. Единственно правомочным на революционные преобразования человеческого общества она считает Богочеловека Иисуса Христа. Идеология христианского социализма сугубо реформаторская. В ней нет места для теории «постепенного перерастания в коммунизм». Она исходит из классического положения о том, что государство в обществе нужно не для того, чтобы построить рай на земле, а для того, чтобы жизнь общества не превращалась в ад.

Христианское вероучение о Церкви (экклесиология) чётко и систематически различает Церковь небесную и земную. Небесная Церковь в Вечности вневременно́ го духовного мира. Она считается безоговорочно святой. Только восходящей из силы в силу по мере развития истории христианской эры. Земная Церковь – заведомо несовершенный человеческий социальный институт. Она состоит исключительно из грешных людей и лишь отчасти освящается участием в её Таинствах Самого́ Христа и небесной Церкви. И поэтому она склонна к тяжким падениям, хотя после них покаянно восстаёт и возрождается. Но после особо тяжких падений – ценой большой искупительной крови своих мучеников и исповедников.

После февраля 1917 года историю церковного христианства как государственной идеологии можно и нужно считать законченной.Или, по меньшей мере, – прерванной на неопределённый исторический срок. В Западном христианстве она «увенчалась» системным кризисом католичества, который ценой большой крови межконфессиональной Тридцатилетней войны XVII века разрешился утверждением простестантизма. И началом прогрессирующей апостасии Нового времени в Западной Европе. С «кульминационным» марксизмом и его коммунистической пародией на христианскую эсхатологию. В заступившем место Российской Империи Советском Союзе – отделением РПЦ от государства в его большевистской версии. То есть, с её загоном в «резервацию» с прицелом на скорое окончательное уничтожение.

Православная монархия пала, в первую очередь, потому, что среди формально крещённых чад и пастырей РПЦ осталось критически мало по-настоящему верующих, выверяющих по Новому Завету все свои устремления и поступки. Это было кульминацией вырождения русского православия в русле церковных реформ Петра I, превративших РПЦ в департамент по идеологии при монархическом государстве. В роковом феврале 1917 года высшее духовенство РПЦ первым клятвопреступно отреклось от сакральной власти Божиего Помазанника при молчаливом согласии большинства пастырей и чад. В дальнейшем исполнителями большевистских гонений на РПЦ были практически поголовно её формальные чада. Этот опытно данный факт отечественной истории полностью опровергает елейно-ложные теоретизирования о духовно благополучной дореволюционной православной России.

В настоящее время, после господства советского государственного воинствующего атеизма, тем более нет в России должного количества по-настоящему православных граждан для того, чтобы возродилась по-настоящему эффективная православная монархия. А монархия декоративная и, тем более, репрессивная постсоветской России очевидным образом не нужна. Поэтому вопрос о возрождении в России православной монархии не может считаться актуальным. Более того, он представляется уводящим в сторону от действительно актуальной проблемы достойной постсоветской государственной идеологии.

Отделённость РПЦ от государства партия в таких условиях считает благом. Образцом для творческих подражаний во взаимоотношениях РПЦ и государства представляется византийская концепция симфонии. С творческой исторической поправкой на то, что теперь государство не возглавляется сакральной личностью Божиего Помазанника. И государственная идеология христианского социализма в таких условиях представляется оптимальной. Как для существенного оздоровления общественной морали и правопорядка, так и для содействия полноценному православному воцерковлению всё большего количества граждан.

Но последнее представляется единственно приемлемым только как добровольное самоопределение каждым в своей православной религиозности. Государственная идеология христианского социализма этому может способствовать только из их общественного окружения – существенно интенсифицировав миссионерскую и катехизаторскую деятельность РПЦ через литературу и искусство, через сферу образования, СМИ и др.

Доказанный большой кровью

Безбожие впервые стало воинствующим, репрессивным по отношению к земной Христовой Церкви не в большевистской России, а во Французской буржуазной революции XVIII в. В качестве отсроченной реакции на резню Варфоломеевской ночи, которую французские католики устроили французским сторонникам протестантской Реформации. Западная Церковь получила гонения революционеров по своим грехам.

Большевистская революция 1917 года многое из своих методов заимствовала у той французской. И гонители-большевики явились Божиим бичом для земной РПЦ по её грехам Синодального периода с их кульминационным клятвопреступным отречением от сакрального Божиего Помазанника в феврале 1917 года. Но в качестве государственной идеологии воинствующее безбожие было начисто лишено какой-либо конструктивности. Как и всякое человеческое «дурное», нигилистическое отрицание и отречение. И как начисто лишённое какого-либо серьёзного опытного и концептуального обоснования. Всего массового энтузиазма на основе этой религии бездуховности хватило на довоенные Сталинские пятилетки. И то, в основном, молодёжного.

Этот исторический факт даёт все основания считать социализм советской модели с его воинствующим атеизмом необратимо пройденным этапом отечественной истории. В основе мировоззрения христианского социализма лежит вероучение Нового Завета. И в его свете советский проект из-за этой своей духовно-культурной основы представляется стратегически «провальным». Как говорится в народе, с Богом бороться можно – победить нельзя.

Социалистический эксперимент советской модели христианский социализм подытоживает словами знаменитой советской поговорки из «подпольного» фольклора 30-х годов: за теоретически измышлённого нового человека боролись, а на реального человека напоролись. А о реальном человеке и о действительно новом человеке – вся антропология Нового Завета.

Очевидна богоугодность истины в этой проблематике, которая бесспорно является в высшей степени болезненной. Очевидно и то, что светское понятие «честь мундира» – не для православного духовенства. И эта суровая историческая правда представит чадам и пастырям РПЦ всю их личную ответственность перед Богом, которую они зачастую принимают неосознанно по формальному факту своего крещения и по своей формальной церковности.

Человеческой цивилизации

РПХС нацелена в первую очередь на преодоление духовно-культурного кризиса в России, который она считает первопричиной хронического неблагополучия страны в социально-экономической сфере. Но такое положение в стране она считает по-российски специфическим «преломлением» глобального духовно-культурного кризиса современного человечества. Он породил поистине Гордиев узел остальных глобальных проблем, которые уже в близком будущем способны разрешиться глобальными катастрофами.

Как следствие этого, идеологическая платформа РПХС адресуется не только постсоветской России. Она может стать консолидирующим началом в международном сопротивлении той версии экономической и культурной глобализации, которая продавливается всеми правдами и неправдами. И которая является человеконенавистнической, социал-дарвинистской в своей идейной основе. Которая продавливается поистине диавольскими методами, во всеоружии глобальной власти денег – этой всепокупающей и всерастлевающей человеческой пародии на всеблагое Божие Вседержительство.

Глобального кризиса

Научно-технологический прогресс современного исторического типа начался со второй половины XVIII века и к настоящему времени обрёл всесторонне развитые формы. Жители экономически передовых стран его достижениям обязаны буквально каждой минутой своей жизни. Начиная с электричества в доме и кончая персональными компьютерами и смартфонами, которые по наукоёмкости неизмеримо превосходят даже космические ракеты эпохи первых спутников. Но экологическая плата за все чудеса современной техногенной цивилизации не только существенно их обесценивает. Она подводит человечество к грани исторически беспрецедентных глобальных природных, социально-экономических и гуманитарных катастроф. Едва ли не «фокусом» всех глобальных экологических проблем становится обостряющийся с каждым годом дефицит пресной воды, не изгаженной общественным производством и бытом в его современных научно-технологических обличиях.

Как и марксистско-ленинская теория, христианский социализм усматривает корень экологического бедствия современного человечества в капиталистическом способе производства с его основополагающим критерием прибыльности. Он солидарен и с марксистско-ленинской теорией эпохи позднего советского социализма. Она делала особый упор на стихийность научно-технологического прогресса при капитализме как хаотическую конкурентную игру на мировом рынке корпоративных «экономических эгоизмов» разных уровней общественной интеграции. И при этом уже имела конструктивные теории управления научно-технологическим прогрессом на основе научного понимания его основных объективных законов.

К сожалению, эти наработки советского периода 60–80-х годов после 1991 года в России стали «резко не нужными» по причине ценностного, нигилистического антимарксизма, ставшего в 90-х годах фактической государственной идеологией. За годы, прошедшие с тех пор, глобальные экологические проблемы только обострялись и сплетались в один Гордиев узел. Хотя очевидно, что природные основания человеческой жизни и человеческого производства поистине всеопределяющие. При этом они касаются всех стран независимо от их социально-экономических укладов и господствующих идеологий. Аналогично пандемиям смертельного заболевания, которые «не считаются» с подобными «человеческими условностями». Которые, кстати, могут стать орудием земной биосферы для радикального сокращения столь для неё пагубной человеческой популяции. И которые могут стать конкретным сценарием разрешения хронически не решаемых глобальных экологических проблем глобальной катастрофой.

В таких условиях генеральным «пафосом» идеологии христианского социализма становится экологический. Под него концептуально подстраиваются его программы в области общественного производства, науки, образования и воспитания новых человеческих поколений.

Христианский социализм