О чью святость обломали уже не одно перо?
Так и ты давай с «Помилуй, Боже…» гони свой страх,
Парализовавший враз железно твое нутро.
Что поделаешь, коль мы вписались в такой расклад —
Церковь мучеников светлых, которые не прейдут,
Потому что Главный Мученик однажды разрушил ад.
Ад запомнил и творит теперь страшный суд.
Только страшен он тогда, когда стал ты пуст,
Позабыл, Кого любил и Кто тебя спас.
Ну а если нет, то «Помилуй, Боже…» слетает с уст,
И Любовь опять побеждает.
В который раз.
Х х х
Посидеть в молитвенной тишине
И послушать Бога знакомый глас.
Не понять себя, коль смотреть вовне,
И не вжиться в жизнь, если взять "сейчас",
Пренебречь им ради "тогда" с "потом",
Мыслями блуждать в сотне разных мест...
Тишина — молитвы родимый дом,
Что венчает крест.
Х х х
Наш сокровенный путь меж трав и сосен,
Средь небоскребов и торговых центров,
Над пропастью во ржи... Сменяет осень
Сердечный жар, и дуют злые ветры,
Грядут зима, весна — круговороты
Обыденны. Их вряд ли замечаешь,
Пока не выложишься до седьмого пота
На том отрезке, где ты Бога повстречаешь.
И здесь конец словам и мельтешенью
Чего угодно. Тишина венчает
Твой каждый шаг. И дарит утешенье
В пути, где сердце только Бога чает.
Х х х
Жизнь наша рождена из Тишины,
Из неприметного, как воздух, дуновенья,
Из растворившегося в вечности мгновенья,
В котором смыслы все обнажены.
Слова живым Безмолвием даны,
Чтоб не блудить от Истины смиренной,
А слушать Её голос прикровенный
От суеты, влекущей в сети тьмы.
И благ Господь, который сердце наше
Влечёт Любовью в таинственный мир,
Где радости незримый славный пир
И приобщение души Небесных Брашен.
Какое счастье знать, что с нами — Бог,
Какое чудо — Богу сердце вверить.
Пред нами в рай распахнутые двери.
И всё дано, что преступить порог.
Х х х
Сел Адам против рая и горько плакал.
Слёзы сиротские падали — да что толку?
Может быть, им вторил дождик, что с неба капал...
А сейчас подражаем мы. В одиночестве. Втихомолку.
Где-то на корке мозга записаны райские песни,
И они поднимают ночью, заставляют вздыхать и печься,
Как бы вернуться домой — путём, Ты, Господи, веси, —
Помолиться, потом обратно в постель улечься.
Так день проходит за днём, тянется зубной болью,
Отягощенной с самим собою доставшей битвой...
Утешает лишь Бог, что греет тебя Любовью
И научает тихонько кресту безмолвной молитвы.
ДЕЛО ЭТОГО ДНЯ
Ласковый ветер шумит в верхушках знакомых деревьев,
Каждой небесной нотой, будто мать, утешая меня.
Я живу — я без меры надеюсь и с надеждой трепетно верю,
Что любовь — Богом данное дело этого дня.
И сети привычной рутины, и бескрайняя эта усталость,
И страданья ожившего сердца в вечных ссадинах до крови —
Всё это рядом с Господом такая ничтожная малость,
Которая растворяется в круговороте любви.
И сквозь шум этой жизни, Дима, мы пройдём с Тишиной бок о бок,
Потому что иначе оглохнем, без Неё ж ни вздохнуть, ни ступить.
И Она из нашего сердца, как у Кая, вырвет осколок
Кривизны, ибо дело дня сего — с Божьей помощью жить да любить.
Х х х
Тропой земной к Небесной Тишине,
Благословляющей на битву с падшим миром —
Больному сердцу дорогим кумиром...
А может, это просто снится мне.
Который день за окнами дожди,
И в сердце хляби — не найти опоры.
Пустые дни, пустые разговоры,
И мысль-убийца: "Лучшего не жди".
Но солнце редкое вдруг отразится в луже,
И удивится сонная душа.
Ты смотришь, в потрясенье не дыша,
Увидев то, как Тишине ты нужен...
СЛАВА БОГУ
Дальше будет то же, что и раньше —
Тёплое дыханье льётся с неба,
Смерть зерна прологом жизни хлеба,
Тело день за днем слабей и старше.
Значит, станет у Врача лечиться,
Ручкой по бумаге множить строчки,
Слушать Тишину и днём, и ночью,
Богом жить. Вот так и жизнь промчится.
Скорым поездом, кометой, тройкой-птицей
Пролетит, следа земного не оставив...
Слава Богу! Можно только удивиться,
Сердцем Господа за каждый миг прославив...
P.S.
ПРО ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО
