Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


ИЗУЧЕНИЕ ЭНТУЗИАСТАМИ В 1993 ГОДУ МЕСТА БОЯ В ЛАС- АНИМАС.




В 1976 году, Джим Грайдер и я, взяв с собой несколько скаутов отправились в поездку в Черный Хребет. Там мы обнаружили множество могил кавалеристов США, индейских скаутов и по крайней мере одного гражданского. Все они были убиты в течении одного дня боя с Викторио и его людьми в 1879 году.
Первый раз я побывал там в 1973 году. Теперь я смог вновь вернуться сюда, благодаря доброте и помощи семьи фермеров, которая имеет в собственности земли, граничащие с землями Лесной службы США. В основном места, где произошла бойня, принадлежат общественным лесным землям, и они очень труднопроходимы без специальной подготовки. Некоторые скалистые пики достигают 7800 футов в высоту.



Лас-Анимас.

18 сентября, 1879 года, скауты навахо присоединились к ротам В и Е 9-го кавалерийского полка, которые следовали за Викторио и его группой вдоль ручья Лас-Анимас. Кавалеристы из рот В, С, Е и G находились в поисках Викторио после того, как он оставил резервацию у форта Стэнтон в знак протеста против перемещения его группы в Аризону. Он хотел оставаться в Охо-Калиенте, которое издавна являлось домашней территорией уорм-спрингских апачей. Люди Викторио не хотели идти в Аризону, чтобы жить там среди других апачей, которые относились к ним недоброжелательно, а порой и враждебно, и сама пустошь Сан-Карлоса им не подходила. Они не могли там долго оставаться. Люди Викторио происходили из горной страны, но этот факт был проигнорирован правительством. Викторио приходил в форт Стэнтон с просьбой остаться в Охо-Калиенте, но ему в этом отказали, сказав, что он и его люди должны идти в Аризону. Эти разбитые обязательства подтолкнули к побегу и последующей бойне. После ухода из резервации Мескалеро третьего сентября 1879 года, Викторио атаковал армейский лагерь в Охо-Калиенте, захватывая 18 мулов, 50 кавалерийских лошадей и убивая пятерых черных кавалеристов и троих гражданских, которые охраняли животных. После этой атаки кавалерия приложила большие усилия для захвата Викторио. Полковник Эдвард Хатч посылает четыре роты 9-го кавалерийского полка захватить или убить Викторио. Но им не удается - ни то, ни то другое. Так началась война, ставшая известной, как «Война Викторио». В прошлом Викторио не раз сталкивался с частями 9-го полка, и всегда оставался победоносным. Почему каждый человек из четырех рот мог думать, что в этот раз все могло бы быть по другому, до сих пор не ясно. Викторио возможно был лучшим партизаном из апачей, и он уже был довольно пожилым человеком. Во время всей этой войны у него было не более ста воинов, и обычно при нем находилось не более пятидесяти. Армия имела более 1000 мужчин, гоняющихся за ним. Утром, 18-го сентября 1879 года, рота В под командованием Байрона Доусона и рота Е под командованием капитана Амбросии Хукера, ведомые скаутами навахо ехали к ручью Лас-Анимас и в исторические повести. Они очень хотели удивить Викторио, но при этом не подозревали, что они ехали не только в ловушку, но и в расположение старых горных лагерей уорм-спрингских апачей. Сегодня эта местность известна, как Пик Виктории и Парк Виктория. Неправильное использование имени Викторио никогда не было исправлено. Кавалеристы упали под сильным ружейным огнем и градом стрел в месте соединения ручья Лас-Анимас и каньона, известного теперь как Каньон Резни. Кавалеристы были пойманы в тройной ловушке. Люди Викторио стреляли по ним с высот вдоль Лас-Анимас и из каньона, защищенные валунами, скалами и деревьями. Все кавалеристы,теперь спешенные, лежали на земле, и наверное были бы все уничтожены, но эхо ружейного огня услышали люди из рот С и G, которые находились на другой стороне каньона. Они поспешили на выручку, но тоже были прижаты к земле сильным ружейным огнем. Только с наступлением темноты апачи оставили их. Есть противоречивые сведения о количестве убитых солдат. Официальное сообщение говорит о потере пяти кавалеристов, трех скаутов навахо и одного гражданского.Три медали Чести были вручены троим мужчинам, которые охраняли раненых. Но я не верю этим данным. Ни одно официальное сообщение не принимает во внимание тридцать две или более могил, что находятся на месте схватки. Официальная оценка армией сил Викторио равна 120 воинам, но это явное преувеличение. Там было 50-60 воинов, не больше. Викторио хорошо выбрал место для засады. Армия не могла эффективно ни атаковать, ни обороняться, так как каньон окружен лесом и высокими скалами, иногда достигающими в высоту 7-9 тысяч футов. Стены каньона почти отвесные, к тому же лабиринт боковых каньонов с многочисленными пещерами, нависающими над полем боя, представляет собой идеальное место для засады. Викторио использовал знание местности в полной мере. Апачи утром ушли, но вскоре вновь встретились с теми же кавалеристами на ручье Лас-Паломас, но это уже другой рассказ.
Несколько дней спустя, лейтенант Доусон сопровождал майора Морроу- командующего всеми военными действиями на юге Нью-Мексико - к месту борьбы. Здесь он обьяснил ему, что простой подьем в лагерь апачей занял бы два часа, и под огнем взять позиции штурмом было невозможно. Неизвестно - сколько людей потерял Викторио, если вообще у него были потери. С помощью Брента Бейсона, владельца соседнего ранчо, мы прошли к месту схватки и обнаружили, в частности, один валун, который сильно пострадал от пуль. Позиции Викторио находились выше, следовательно, этот валун пострадал от ружейного огня апачей. Так как ручей Лас-Анимас протекает в основном по общественным землям, эта область остается сравнительно нетронутой цивилизацией. Место борьбы почти не изменилось, если не считать подлеска и маленьких деревьев, которых там не могло быть в 1879 году. Надо надеяться, что это так все и останется. Бизоны еще пасутся в некоторых частях Лас-Анимас. Трудно представить себе в этой тишине, что когда-то кавалерия молилась здесь о своем спасении.
В 1930-х годах участники Гражданского Корпуса Сохранения заменили старые кресты, которые уже разрушились от времени. Медведь, ищущий жуков, разбросал многие камни, обозначающие могилы, и сегодня трудно идентифицировать каждое место захоронения. Джимми Бейсон, владелец земли, на которой находятся могилы, сказал нам, что он собирается идентифицировать каждую могилу, и мы, несомненно, внесем свою лепту и поможем ему. Джим Пакстон, рейнджер из округа Черный Хребет, сказал, что Лесная Служба тоже в этом заинтересована.
Почему имеется тридцать две или более могил, вместо восьми или девяти по официальным данным, - непонятно. Наиболее вероятная версия: существовал какой-то предел допустимых потерь, и более высокие потери просто не указывались, дабы сохранить в спокойствии общественное мнение. Могилы расположены в два ряда, с расстоянием между каждой в 20- 30 футов. Есть также три отдельных могилы. Вероятно, они принадлежат скаутам навахо. Красота и тишина здешняя, сегодня являются последним местом отдыха мужчин, по большей части черных солдат-бизонов, которые сражались с Викторио. Также, это напоминание о глупости и мошенничестве некоторых людей в нашем правительстве того времени. Эта бойня никогда не произошла бы, ни в этой, ни в любой другой войне с апачами, забравшими так много жизней солдат, индейцев и гражданских. Наше правительство должно было держать слово и поддерживать договоры и обязательства, заключенные государственными представителями с апачами. Но это не было выполнено.

 

 
КРОВАВАЯ ГРАНИЦА: ВИКТОРИО ВЫХОДИТ НА ТРОПУ ВОЙНЫ.


Пришёл черёд Викторио, великого военного вождя со свирепым выражением лица, длинноволосого воина выдающихся способностей, перенявшего тактические приёмы у самого Мангаса Колорадоса. По иронии судьбы, Викторио, возможно, вовсе не был апачем по рождению. На севере Мексики, приграничной её полосе, до сих пор существует преданье, что он был мексиканским пленником, который попал в племя ещё маленьким мальчиком и поднялся на самый верх благодаря своим неординарным личностным характеристикам и воинским способностям. Согласно старым жителям Чиуауа, возможно, он был мексиканцем, захваченным в детстве в Ранчо-дель-Кармен, которое принадлежало дону Луису Террасасу. Руфино Падилья, проведший в апачском плену четыре года, вспоминал потом, что Викторио был очень внешне похож на отца украденного ребёнка. Старые мескалеро тоже слышали, что Викторио был мексиканцем. Так или иначе, но он являлся мимбреньо, или апачи-хила из группы уорм-спрингс, или чихенне-чирикауа. Их люди были его людьми, и их боги были его богами.
Со времени посещения их Кольером в 1871 году, Викторио и его племя находились в постоянной суматохе. Кольер отвёл для них резервацию в долине Тулароса, которая им совсем не нравилась. Согласно самому Кольеру, климат, продовольственные ресурсы, вода и всё другое необходимое для жизни, - ничего им там не нравилось. Они были несговорчивыми, независимыми и ленивыми, что создавало большую напряжённость между ними и офицерами армии, которых посылали держать их в узде. Вскоре после образования их новой резервации, они ушли из неё в резервацию чоконен-чирикауа в Аризоне. Там они и оставались, несмотря на все уговоры и угрозы, пока правительство не выделило им другое место под резервацию в центре Нью-Мексико, в Охо-Кальенте, или Уорм-Спрингс, в долине, по-другому называемой Каньяда-Аламоса. Эту местность они считали своим настоящим домом, куда они стремились и хотели там жить, - и теперь они были счастливы.
Если бы им разрешили здесь остаться навсегда, то всё было бы хорошо. Но нет же! Вашингтон решает о введении политики «концентрации» (индейцы так никогда и не поняли, что это означало), и апачам из Уорм-Спрингс объявили, что они должны переселиться на запад, в резервацию западных апачей Сан-Карлос, Аризона. Официально заявленной причиной для этого, со стороны уполномоченного по индейским делам, было то, что группа Уорм-Спрингс пособничает мятежным чоконен-чирикауа, чья резервация была упразднена в 1876 году. По-видимому, без лишних сомнений и размышлений о последствиях этого шага, власти из Вашингтона вернули землям Уорм-Спрингса общественный статус и известили тамошних апачей, что теперь они могут рассматривать Сан-Карлос в качестве своего будущего дома.
В течение мая 1877 года, 453 из них были переселены в сопровождении армейского эскорта в Сан-Карлос. С самого начала этого процесса они выражали крайнее недовольство. Сухой ландшафт был противен и неприятен этому горному народу. Они не любили индейцев, живущих там, и тосковали по свободе. Второго сентября этого же года около трехсот из них снялись с места, и ушли на волю. Их приводили обратно, или они сами приходили, когда нужда в еде пересиливала тягу к свободе, но они оставались настолько безутешны и беспокойны, что чиновники решили отменить свои прежние распоряжения. Костяк группы в 260 человек получил разрешение вернуться в Уорм-Спрингс.
Но их счастье от этого переселения было непродолжительным. Вновь пришёл другой приказ, и прежде чем они обжились в своём старом доме, прибыли войска, чтобы опять сопроводить их в Сан-Карлос. Случилось это в августе 1878 года. Викторио, их лидер, решил про себя, что больше не будет мириться с такой вопиющей нерешительностью. Во главе восьмидесяти своих людей он сбегает в горы.
По-видимому, группа разделилась. В декабре старый Нана появился в Мескалеро с шестьдесят тремя своими голодными, замёрзшими людьми, боящимися наказания. Викторио ушёл в Мексику с остальными беглецами, но в феврале он возникает в Уорм-Спрингс. Он спросил у воинов, ушедших к мескалеро, лучше ли им стало, и при этом не скрывал своего желания присоединиться к ним. На этот раз представители власти готовы были с ним согласиться, лишь бы он успокоился. Но когда пришёл приказ о его перемещении в Туларосу, он запаниковал и вновь устремился в горы. Он не давал о себе знать до 30 июня, когда прибыл в Мескалеро с тринадцатью своими бойцами. Алмар Блейзер, сын доктора, увидел их во время охотничьей поездки около горного озерца, и следовал за ними до самого агентства. Когда он туда прибыл, они уже высказывали свои пожелания агенту Расселу. Первым делом они хотели бы поселиться вместе с мескалеро и получать пайки наравне с ними. Рассел, хороший человек, но очень нерешительный, ответил, что он не может дать на это согласие без разрешения из Вашингтона, и поэтому они должны ждать.
В течение нескольких дней они болтались в окрестностях агентства, становясь всё более голодными и воинственными, и занимаясь пропагандой среди диких мескалеро. Они и не скрывали, что думают захватить правительственные товары и выйти на тропу войны.
Наконец, вождь Сан Хуан, который не очень эффективно управлял племенем со времени смерти Сантаны, подвёл Викторио и его последователей к доктору Блейзеру и сказал, что что-то нужно делать. Доктор уже знал, что именно. Он выдал новичкам из собственных запасов говяжий жир, муку, сахар и кофе, чтобы они немного смирились. Неделя прошла спокойно. Затем кто-то привёз тисвин и случилась большая пьянка, закончившаяся убийством одного мескалеро. Посторонние апачи были обвинены в попойке и в убийстве, и вещи приобрели в Мескалеро

очень тревожный оттенок

 


Дальнейшее осложнение явилось в виде группы белых людей из Силвер-Сити, якобы, находившейся в окрестностях резервации в охотничьей поездке. В этой группе были судья и государственный обвинитель округа Грант, и Викторио, обвинявшийся в убийствах в пределах этого округа, стал очень нервным. Согласно Алмару Блейзеру, всё кончилось дёрганьем бороды Рассела и угрозой забрать всё, что ему нужно из лавки.
Один старый мескалеро помнит, что случилось дальше. Солон Сомбреро так рассказал: «Они потребовали выдать им пайки, но мужчины продолжали им говорить, что нужно ещё подождать. Викторио через некоторое время прервал их. Он посчитал, что они готовят нечто особенное в отношении него. Он оглядел их. Затем разорвал свой паспорт и швырнул клочки в Рассела. Он сказал: «Есть некоторые другие вещи, кроме пайков. Я проживу. Через три дня мы уйдём». Его люди варили в это время тисвин. Ещё он сказал отдать ему все припасы, которые они хранят для мескалеро, чтобы устроить праздник».
Рассел был напуган демонстрацией Викторио своих злобных чувств, и послал в форт Стэнтон курьера за солдатами. Отряд передвигался настолько быстро, как только мог, и когда достиг лесопилки, то горнист протрубил сигнал. Викторио и его люди услышали это в своём лагере, находившимся недалеко от агентства. Через несколько минут они уже находились в дороге. Совсем малого хватило на то, чтобы началась шестилетняя дикая война.
Доктор Блейзер собирался выехать за сеном для лошадей кавалеристов, которые, - он уже знал это, - находились на пути из форта. Викторио подъехал к нему и сказал, что они не могут больше здесь оставаться, и на прощание торжественно пожал ему руку. Это была последняя белая рука, которую он пожал в те несколько месяцев, оставшихся ему.
Текущая Вода и Манчито, оба мескалеро, точно были с ним, когда он бежал, может ещё кто-нибудь. Они стали первыми из множества храбрецов мескалеро, присоединившихся позже к группе Викторио. Несмотря на то, что племя полностью не было вовлечено в события ближайших нескольких лет, некоторые из необузданных воинов не смогли устоять перед соблазном последовать за успешным лидером в стародавней модели рейдерства. И как случалось всегда, те мирные, которые остались дома и вели себя послушно, должны были платить за преступления своих собратьев.
Викторио начал свою кампанию смерти и уничтожений ещё до того, как удалился на почтительное расстояние от резервации Мескалеро. В каньоне Темпорал, у подножья гор, его люди убили двоих пастухов овец и забрали их лошадей. Затем они направились на запад, и через перевал Сан-Андрес проникли в область Хила, убивая и сжигая всё на своём пути, пока солдаты седлали своих лошадей и с грохотом отправлялись в погоню.
О кампании против Викторио написано много книг, поэтому здесь можно поверхностно её коснуться. Викторио отклонился на юго-запад, пересекая Нью-Мексико вместе с кавалерией, идущей по его пятам. Он перебрался в Мексику ниже Эль-Пасо и возвратился в Штаты через область Биг-Бенд, где объединился с группой мескалеро во главе со старым вождём Кабальеро (в марте 1880 года Кабальеро предложил разойтись и склонял Викторио к сдаче, в чём не снискал успеха и был убит). Сколько их пришло туда из резервации форт Стэнтон, сейчас невозможно определить, хотя оптимальная оценка равна трём сотням, и многие из них, по-видимому, всё-таки принадлежали группе Алсате с гор Дэвис.
Викторио в тот раз недолго пробыл в Соединенных Штатах. Десятый кавалерийский полк и техасские рейнджеры Бэйлора рыскали в его поисках, и он вновь скрылся в Мексике. 4 сентября 1879 года он неожиданно появился в Нью-Мексико возле Охо-Кальенте, своего традиционного места проживания, где сейчас располагался кавалерийский пост. Восемь рядовых охраняли в тот день табун. После восемнадцати месяцев засухи травы было немного, стояла жара, и люди потеряли бдительность. Викторио во главе шестидесяти воинов неожиданно их атаковал. Через пять минут все сторожа лежали мёртвые, а в следующее мгновение индейцы скрылись в облаке пыли вместе с сорока шестью лошадьми.


Пост практически остался без лошадей, но майор Морроу собрал всё, что оставалось, и начал преследование. Несколько раз, с расстояния, он обменялся залпами с налётчиками, но так и не смог навязать им ближний бой. В дальнейшем они разделились на небольшие группы, и жили за счёт мексиканских пастухов, разбросанных по всему региону, посмеиваясь при этом над преследователями. Морроу пришлось повернуть назад, так как силы его команды были на исходе. В феврале, полковник Эдвард Хатч из штаба в Санта-Фе, в попытке оправдать неудачно складывавшийся ход событий сообщил, что подразделение Морроу «полностью выбыло из строя из-за гибели лошадей, воздействия жары и нехватки фуража».
Однажды кавалеристы нашли Викторио, но потом они горько пожалели об этом. Полковник Дадли догнал его 18 сентября. Индейцы заняли позиции за скалами и кактусами. Дадли не смог их выбить оттуда, и при этом потерял убитыми восемь солдат и 38 кавалерийских лошадей. Затем, словно тени, индейцы исчезли.
Сразу после этого, 150 человек из Хиллсборо и области Блэк-Рэндж пустились по следу, страстно желая положить конец бойне их соседей. Викторио немножко задержался, чтобы застрелить восемнадцать из них, а затем опять прибавил ходу.
Жители Месильи и небольших мексиканских обществ в соседней долине узнали об этой резне и, собрав команду из двадцати добровольцев, помчались на помощь. 13 октября, уже хорошо углубившись в Блэк-Рэндж, они заметили у дороги трёх лошадей и поспешили к ним. Это была засада. Ещё до того, как они это смогли бы понять, индейцы дали залп из своих укрытий, убивая пятерых мексиканских добровольцев и американца по имени Джонс. Остальные милиционеры отступили к ближайшему ранчо и послали за помощью. Апачи дали курьерам пройти, всё своё внимание обратив к двум обозам, скрипевшим, ни о чём не подозревая, к ранчо Мэйсона. Одиннадцать мужчин были убиты и одна женщина с ребёнком захвачены. Когда к добровольцам прибыло подкрепление, воины уже скрылись в сторону гор Флорида, и вскоре пересекли мексиканскую границу.
Во время всего этого в агентстве мескалеро ощущалось подобие паники. Рассел был уверен, что Викторио вернётся. 9 ноября лейтенант Смит так написал адъютанту поста в форте Стэнтон: «Я боюсь, что существует опасность возвращения людей Викторио. С запада нет ничего, внушающего доверия». Рассел начал неистово просить ещё больше войск для защиты поста. Подполковник Свейн так ему ответил: «Я не могу исполнить вашу просьбу в присылке вам подразделения для защиты жизней и собственности в агентстве. Все боеспособные силы под моим командованием отвлечены на борьбу с индейцами, которые покинули вашу резервацию».
Волна ужаса захлестнула находившихся в ожидании граждан, когда 25 ноября, лейтенант Смит из Туларосы, Нью-Мексико, разослал во все общества телеграмму такого содержания: «Группа мескалеро-апачей вчера оставила резервацию, и после убийства вола и пятнадцати овец, они навьючили всё мясо на шесть лошадей, которых украли, и отправились на юг. Ввиду того, что добытое мясо намного превышает их потребности, я полагаю, что эта пища предназначена для гораздо большего их количества, которое дождётся отпуска им сегодняшних пайков (день выдачи), а потом присоединится к ним, чтобы направиться прямо в старую Мексику».
Подозрение в том, что Викторио вернулся, переросло в уверенность, когда Свейн получил телеграмму из форта Байярд, датированную 1 декабря 1879 года. Согласно ей, шахтёры Фред Асбекс и Уильям Манн, 5 ноября спаслись бегством от Викторио и объединенного военного отряда апачей, команчей и липан. «Манн хорошо знает Викторио, и видел его лично», - так гласила телеграмма.
Скальпы зашевелились на многих головах, когда пришло это сообщение, страх породил споры между военными и гражданскими. Армия всегда обвиняла агентов в том, что они чересчур обманывают апачей, а те наоборот, всегда жаловались, что войска не эффективны и твердолобы в своих заблуждениях. Сейчас страсти вспыхнули по-новому, и между агентом Расселлом и некоторыми офицерами начали взад-вперёд курсировать письма. Лейтенант Смит, например, так написал: «Расположение роты «Н», кавалерия США, Тулероса, 2 декабря 1879.
Для мистера S.A. Рассела, американского индейского агента в агентстве индейцев мескалеро-апачей.
Я имею честь подтвердить получение вашего письма, и в ответ на ваше замечание, что вы высоко цените предложенную вам помощь (мою)по возвращению индейцев, покинувших вашу резервацию для совершения краж и убийств. Я хочу быть ясно понятым, что упомянутое предложение, которое я неоднократно вам делал, остаётся в силе в любое время, и вы можете на меня при необходимости положиться.
Вы спрашиваете, что не будет ли лучшим последовать за индейцами незамедлительно. Конечно, я несу ответственность, и был бы рад исполнить это незамедлительно, если смог бы отправиться за ними в интервале от 12 до 24 часов после их ухода из резервации, что давало бы мне реальный шанс на то, чтобы догнать их. Нет ни одного вождя в вашей резервации, кто не знал бы, когда группа ваших убийц оставит её, а также, где она соберётся и всё остальное про это, и если вожди испытывали бы что-нибудь другое, кроме своих самых предательских чувств по отношению к вам, я могу с уверенностью вам сказать, что они сообщили бы, когда эти воры-убийцы собираются уйти, и вы смогли бы быстро уведомить меня, и тогда для офицера предоставился бы немного больший шанс в том, чтобы останавливать их, как вы того сейчас желаете. Но вы можете быть совершенно уверены, что арест означал бы пули 45-го калибра, и что даже судебное распоряжение, изданное моим очень уважаемым другом, судьёй Бристолем, не смогло бы предотвратить это.
Если бы вы познавали индейца из седла, а не с качалки, то узнали бы, что его перемещения, стеснённые (как вы полагаете)дополнительными лошадьми, наоборот для него упрощаются и форсируются за счёт дополнительно украденных лошадей. Этот разговор о «задержании» и «наказании» грубых апачей, чьи руки уже пропахли кровью благородных людей, преданных женщин и невинных, прекрасных детей Нью-Мексико, является просто фатальной глупостью, и вам следовало бы понять это, и в следующем отправлении, в котором вскоре, по-видимому, возникнет необходимость, и если вы прибудете сюда, я возьму вас в поездку в сторону старой Мексики, и задолго до её завершения вы убедитесь, что разговоры - это одно, а работа - это другое, когда вы имеете дело с демонами в безудержном возбуждённом состоянии, которых вы, якобы, удерживали в воображаемом контроле и состоянии спокойствия, и в то же самое время выдавали им пайки и одежду, а они всё это обменивали на оружие и боеприпасы, чтобы убивать мирных граждан. Я предупреждал вас о грозящей вам опасности, и могу лишь повторить это предупреждение - вы можете верить только мёртвому апачу, но только Бог сможет вам помочь, если вы поверите однажды живому. Я приду на помощь беспомощным людям, - как это мне и предписано, - если мне придётся ползти на локтях и коленях, чтобы это сделать. Выполните свой долг, скажите мне прийти, и я буду в пути.
Со всем моим почтением, ваш G.W. Смит. Командующий лейтенант».
В итоге паника улеглась, когда пришло сообщение, что Викторио на самом деле переводит дыхание в Мексике. Но обвинения и возражения продолжили летать взад-вперёд в попытке отыскать виновного за то, что произошло. “Mesilla News” в пух и прах раскритиковала генерала Хатча и майора Морроу, обвинив их в ведении индейской войны в «гостиной комнате», а также за потери в жизнях, так как они никак не предупредили об опасности гражданское население.
Майор Морроу попытался опротестовать обвинение в колонках “Santa Fe’ New Mexican”, заявив 22 ноября, что он дважды навязал борьбу Викторио в Блэк-Рэндж, и «хорошо его потрепав, прогнал из страны». Газеты страны ответили на это редакционным свистом, и приписали уход Викторио в старую Мексику нажиму со стороны волонтеров из Лас-Крусес и Месильи.
Пока всё это происходило за его спиной, Викторио находился в горах Канделариа в Чиуауа, недалеко от дороги на Эль-Пасо, откуда мог наблюдать за тем, что происходит на равнине ниже, и где имелся природный водный накопитель, имевший всегда свежую воду. И вот туда явились пятнадцать мексиканцев, чтобы убедить его убраться куда-нибудь подальше. Он устроил им засаду в узком ущелье и всех убил. Произошло это 7 ноября 1879 года.
Когда эти люди не вернулись, группа их друзей и соседей отправилась посмотреть, что произошло. Викторио уничтожил эту вторую группу в том же месте.
От отчаяния мексиканцы посылают сигнал “SOS” в Пасо-дель-Норте. Десять рейнджеров из команды Бэйлора, расквартированные в Ислета, получили разрешение войти в Мексику и оказать помощь. Индейцы уже исчезли, когда мексиканцы и рейнджеры прибыли на место двойной бойни, ноистория этого легко читаема.


В январе 1880 года Викторио уже находился в Нью-Мексико, западнее Рио-Гранде, держа на почтительном расстоянии войска быстрым и шквалистым огнём во время перехода, останавливая свои силы для очень хорошей взбучки и легко отрываясь от преследователей через местность настолько суровую, что кавалеристы и лошади выбивались из сил через несколько дней поисков.
Снова дым стелился над мёртвыми людьми, лежащими на земле. Джеймс Хастингс был ещё подростком, живущим в горной шахтёрской деревушке Хлорид, когда происходили все эти события. Он так потом писал: «Самое печальное зрелище, которое я когда-либо видел, случилось в воскресное утро, когда два солдата вступили на улицу нашего города, ведя в поводу двух выбившихся из сил лошадей, впряжённых в нашпигованную пулевыми отверстиями и покрытую человеческой кровью почтовую карету. Апачи атаковали этап на восходе солнца возле форта Каммингс, поста шестой роты. Индейцы спрятались за высокими стволами юкки и убили всех. На нашей почте, извлечённой на следующий день из почтовых мешков, было много крови».
Служба обеспечения Викторио продовольствием и всем другим необходимым была очень хорошо организована, и солдаты никак не могли нанести ему поражение. Его люди позволяли себе загнать своих лошадей насмерть, перерезать им горло, съесть их, если на это было время, а затем найти им замену в ближайшем ранчо. Мексиканские пастухи, с которыми они наладили хорошее взаимопонимание, покупали для них оружие и боеприпасы, и обеспечивали бараниной.
Говорили, что апачи не имеют реального шанса, так как представляют собой каменный век в плане потивостояния пороху. Но они оказались способны вложить полностью свои души в происходящее, и поэтому эти воины каменного века (при помощи своих небольших запасов пороха) наносили поражения кавалерии США и всем остальным, осмеливавшимся идти за ними.
Всё это плохо сказывалось на моральном состоянии мескалеро в агентстве. Приходившие новости всегда имели некоторые упоминания проявления Викторио высшего военного мастерства, и многие надёжные, казалось бы, индейцы, погружались в глубокие раздумья о проходившей мимо них добыче и славе. Ещё до наступления зимы, немало амбициозных воинов присоединились к преступникам, возможно, больше шестидесяти человек. Это были самые непослушные и дикие. В то время как такие индейцы покидали агентство, другие, наоборот, возвращались домой. Среди тех, кто оставил резервацию в 1875 году, когда «техасцы» обстреливали их лагеря, был и Полонио, брат вождя Сан Хуана. В феврале 1879 года, зять Полонио, по имени Хосе Мария, выпросил у агента Годфроя разрешение на охоту. Пять месяцев спустя он прибыл вместе с Полонио, двумя женщинами и тремя детьми. Тогда уже агентом был Расселл. Не зная ничего о разрешении, он арестовывает всю эту группу. Когда обратились за разъяснениями к Годфрою, тот сказал, что знает Полонио, но при этом заявил, что было сделано всё возможное, чтобы привлечь его обратно в агентство, когда он его покинул. Обиженные такой нечестностью индейцы призвали к себе на пом, и поднял затем столько пыли, сколько только мог, угрожая при этом, что привлечёт агента Рассела к федеральному суду, «если факты в отношении их ареста и тюремного заключения нельзя будет опровергнуть другим способом». Тогда вмешался уполномоченный по индейским делам. Он отдал письменное распоряжение Расселлу освободить индейцев, если они действительно говорят правду.
Реальные племенные лидеры оставались дома. Сэм Чино, в уважении проживавший в Мескалеро до своей недавней смерти в 102 года, являлся разумно мыслящим человеком. Он вступил в индейское полицейское подразделение, образованное в начале 1880-х годов, и потратил всю свою жизнь на наставление своих людей на правильный путь. Нотзил, этот «образцовый индеец и настоящий друг правительства», удерживал своих молодых дома возле себя и не собирался обольщаться блеском успехов Викторио. Хорошее поведение этих мужчин не очень трогало офицеров, которые были так безуспешны в подавлении Викторио и его ренегатов. Они думали, что все мескалеро пособничают преступникам, и поэтому все мескалеро должны быть наказаны. Расселл писал, что на 1 апреля 1880 года с Викторио находилось 250 мескалеро, включая женщин и детей. Весной 1880 года они разработали план по ослаблению всего племени. План, о котором несколько белых людей до сих пор вспоминают со стыдом.

 


 ОТВЕТНЫЕ ШАГИ АРМИИ: РАЗОРУЖЕНИЕ МЕСКАЛЕРО


Исходя из теории, что индеец без винтовки или лошади должен стать хорошим индейцем, военные начали думать над тем, как спешить и разоружить мескалеро. Они решают собрать все ружья и пони резервации. Это, конечно, обещало стать щекотливой работой. С большой долей вероятности пришлось бы прибегнуть к насилию, поэтому необходимо было переместить к агентству большое количество солдат. Надо было также держать план в строжайшей секретности, так как, даже если хотя бы один индеец заподозрил, что их хотят сделать пешими, всё рухнуло бы. По прошествии шести месяцев офицеры уладили большинство трудностей и завершили подготовительные работы (24 февраля 1880 года помощник адъютант-генерала написал из Ливенворта, что получено согласие на «спешивание и разоружение индейцев мескалеро»). Мескалеро должны были стать центром широко разветвлённой тактической схемы, согласно которой, со всех направлений туда должны были стягиваться войска подобно спицам в ступице колеса. В форты вдоль Рио-Гранде и даже далее на запад, были разосланы секретные приказы. Негритянским солдатам из 10 кавалерийского полка было доведено до сведения, что они должны выступить из своих постов в Техасе. Встреча в общем месте сбора была назначена на 12 апреля 1880 года.
Для уверенности в том, что индейцы тоже там соберутся, загодя были отправлены соответствующие инструкции агенту, но при этом он ничего не должен был знать. Полковник Хатч написал письмо Расселлу 23 марта 1880 года, в котором просил его собрать 12 апреля в одном месте всех индейцев со всеми их животными. Он указал, что войска из Техаса находятся в пути, но не указал цель этого. Хатч так завершил своё послание: «Я должен получить подкрепления, так как считаю всех индейцев агентства враждебными».
Расселл сделал всё, как ему было сказано, и к 10 апреля расположил всех апачей лагерем в пределах часа езды от своей штаб-квартиры. Тем временем, большой охват, - с солдатами, сходящимися со всех направлений, - был задействован. Так как посты негритянских кавалеристов из Техаса располагались дальше всех, то три их роты находились в пути уже к первому апреля.

 

Они следовали тремя отдельными маршрутами, прочёсывая при этом горы Гваделупе и Сакраменто, и каждое из этих подразделений имело стычки с группами апачей, разбросанных по этой дикой холмистой местности.
На долю роты «К» выпала особая удача. Проезжая через горы Гваделупе и по восточному склону Сакраменто, они добились успеха в месте, называемом Шейкхэнд-Спрингс. В рапорте так было написано: «Девятого апреля атаковали небольшой лагерь мескалеро в Шейкхэнд-Спрингс. Убили одного воина, захватили четырёх скво и одного ребёнка. Освободили из неволи одиннадцатилетнего мексиканского мальчика (Гаэтано Сегура). Захватили двадцать одну лошадь и мулов, и уничтожили их лагерь. Расстояние, пройдённое до него - 417 с половиной миль».
Важным обстоятельством в этой «удаче» стало обнаружение в индейском лагере большого количества правительственных поставок, и это послужило доказательством для офицеров, что индейцы используют свои пайки во время ведения войны против Соединенных Штатов. Трудно проследить логику в этом выводе, так как апачи находились в собственной стране, имели право на получение пайков и не приносили никакой проблемы. Не они атаковали солдат, а солдаты их. Но для военных властей это был финальный аккорд в их доводах, необходимых для оправдания разоружения мескалеро.
В то время как войска из Техаса были заняты по-своему, отряды кавалерии, усиленные индейскими скаутами из Аризоны, перекрыли все подходы с запада. Индейцы ничего даже не подозревали о готовящемся, пока не получили распоряжение Расселла собраться в одном месте в агентстве. Этого было достаточно для того, чтобы понять, что что-то затевается.
Между тем, большая группа враждебных воинов сконцентрировалась в диком и трудностопном месте в горах Сан-Андрес, известное, как каньон Эмбрильо. Возможно, сам Викторио имел в том районе штаб-квартиру, хотя говорят, что лидером всё же был Нана (Хатч считал, что главным был Викторио, но пресса юго-запада решила после боя, что таковым являлся Нана). Вскоре они оказались вовлечены в необычного характера военные действия, которые так и не получили подробного описания у историков индейских войн.
Зная о присутствии Викторио в каньоне Эмбрильо, полковник Хатч направил своих солдат с обратной стороны пути, по которому туда пришли мескалеро, надеясь захватить и уничтожить всю группу.
























































Форт Стэнтон.

Он был уверен, что «почти все воины мескалеро там». Необходимо было заранее всё спланировать: «Майор Морроу со своей командой прибыл в Паломас и встретил там обоз с сапогами, ботинками, одеждой и продовольствием, в чём он очень нуждался. Маклеллан прибыл в ту же точку с гор Сан-Матео, где он проводил разведку. Хукер, из 9 кавалерийского полка, во главе сотни людей был послан через проход в самой северной оконечности Сан-Андрес на восточный склон этих гор. Кэрроллу, тоже из 9-го полка, со скаутами и сотней кавалеристов было приказано выступить из форта Стэнтон в каньон Эмбрильо, чтобы атаковать, когда он услышит звуки главной атаки, которую я произведу с западного склона гор. И с этой целью я отправил четвертого апреля команду Морроу к Алеман». Это был хороший план. Алеман - станция в глубине Хорнадо-дель-Муэрто, как раз у подножья западного склона Сан-Андрес. Перевалив через пик, генерал должен был наткнуться прямо на апачей. Войска, подходящие с востока и севера, должны были обрезать им пути отступления. Какая жалость, но что-то не сработало в самый неподходящий момент.
Хатч продолжил: «К сожалению, вода в том месте (Алеман), поднимается на поверхность из скважины большой глубины при помощи ручного насоса, который как раз был сломан. Зная, что мы не нашли воду для животных в миле от каньона Эмбрильо, - а это было очень важно, ведь их необходимо было обмыть и напоить, - и также о недостаточных пайках, Маклеллан с его индейскими скаутами ушёл в ночь, чтобы в течение ночи и утра добыть воду, и так быстро, как только он мог, доставить её ротам. Маклеллан прибыл утром 8 апреля со своими индейцами, командой из 6 кавалерийского полка и отрядом 9 полка. Миновав первую горную гряду, он обнаружил, что капитан Кэрролл отбивается от индейцев, расположившихся полукругом на холмах выше него. Враждебные расположили свои винтовки в стрелковых ячейках поверх гребня, на три четверти окружающего команду Кэрролла, в месте, в котором природа не предоставила им защиты. Они оставили свои стрелковые позиции и перемещались по оврагам, несомненно, с намерением уничтожить Кэрролла. Нельзя было терять ни минуты, и Маклеллан, поняв это, сразу же устремился в атаку всеми своими силами, тем самым, застигнув враждебных врасплох, изгоняя их и поддерживая шквальный огонь по мере их отступления по каньонам. Капитан Кэрролл, тяжело раненый, передал командование лейтенанту Кьюсаку из 9-й кавалерии, кто незамедлительно атаковал противника вместе со своей командой, и он утверждает, что он нанёс индейцам большие потери. В течение дня команда возвратилась. До наступления темноты индейцы были изгнаны на верх горной гряды, а потом за её пределы, когда команда двинулась вперёд, отправив скаутов вслед убегавшим. Затем команда вернулась к лошадям и отправилась к выходу из каньона Эмбрильо. Почти в сумерках следы были не очень хорошо различимы, но было установлено, что враждебных много и почти все они направляются к агентству мескалеро. Команда промаршировала до 2-30 часов утра по выступающим на поверхность залежам гипса, известным, как Уайт-Сэндс, и уже при дневном свете вышла к водному источнику возле Туларосы». Хатч сообщил, что апачи насчитывали 300 воинов, и что тридцать из них были убиты. Фаунтин и другие высмеяли его в колонках “Las Cruses”, сказав, что там было всего 54 индейца и только один из них был убит.
Местность в ту ночь оживилась. Джордж Слайг был в то время мальчиком, проживавшим в Уайт-Оукс. Со своим отцом он проходил через Сан-Августин-Пасс, когда сражение начиналось в тридцати милях севернее. Они управляли повозкой с виски и пивом из Эль-Пасо, собираясь продавать алкоголь солдатам в Туларосе, и всё ещё находились в пути, когда спустилась ночь. Тут они заметили колеблющие огни впереди от себя, а затем начали слышать голоса. Они съехали с дороги, привязали лошадей к фургонным колесам и залегли в кустарнике, молясь, чтобы животные не выдали их. Свет переместился дальше. Это были индейцы, следовавшие в Собачий каньон и использовавшие факелы, чтобы не потеряться в темноте.
На следующий день, уже в Туларосе, Слайг получил возможность понаблюдать за вызывавшими отвращение негритянскими солдатами Кэрролла и подслушать их разговор о прошедшем бое. Некоторые из них вымачивали свои ноги в поливной канаве, по которой вода с гор поступала в деревню, и один из них так говорил: «Я никогда больше не войду ни в один каньон, ни с одним офицером. Если они разрешать мне сражаться с ними индейским способом, я буду сражаться, но я никогда больше не пойду в каньоны».
Несмотря на заминку в каньоне Эмбрильо, армейский график работ не был нарушен. Войска выдвигались со всех направлений для разоружения мескалеро «в назначенный час», - как отмечал Хатч. Индейцы были готовы к встрече некоторого количества солдат, но что делать с более чем тысячей их, на этот счёт у них не было идеи, - это для них было уже слишком. Практически мгновенно все они исчезли из окрестностей агентства, и укрылись настолько надёжно, что Расселл не мог никого из них найти, кроме одного лагеря его близкого индейского друга Нотзила. От него Расселл узнал, что по племени прошёл слух, что их, якобы, собираются отправить в Сан-Карлос. Нотзил и сам был так напуган, что согласился прийти в агентство для разговора с полковником Хатчем, но при условии, что Расселл будет сопровождать его повсюду, пока он не окажется в своём лагере. Расселл обещал, что так и будет, и Нотзил пришёл, чтобы убедиться, что полковник не собирается нанести никакого вреда ни ему, ни любому другому апачу. В тот же вечер Расселл узнал, что армия вошла в резервацию, и возмутился по этому поводу. Он сказал Хатчу: «Если индейцы узнают про это, то сюда они не придут. Они доверяют мне, как своему другу, и пришли с радостью и быстро, когда я их попросил об этом. У них нет причин, чтобы ожидать чего-то подобного рода, и я не буду участвовать в этом обмане».
«В таком случае», - парировал Хатч, - «я натравлю на них своих индейцев».
Они поспорили, и Хатч, наконец, согласился с предложением Расселла, что тот попытается собрать оружие и лошадей, принадлежащие индейцам, с условием, что потом, когда будет восстановлен мир, всё должно быть возвращено. Хатч как-то «легко согласился» на это предложение. В свете того, что за этим последовало, трудно поверить в то, что он имел намерение сдержать своё обещание, но это его согласие успокоило Расселла. Хатч лишь сделал оговорку, что апачи должны близко расположиться от штаб-квартиры агентства, в месте, которое выберет он.

 

 

Расселл, в своей наивности, а скорее от беспомощности, согласился. Произошло это 12 апреля.
В резервации находилось около 400 индейцев, в основном женщин и детей. Нотзил и Сан Хуан, при поддержке младших вождей Гриего и Романа, 14 апреля возглавили движение этой массы людей. Дата их разоружения была отодвинута на 16 апреля.
Индейцы становились всё больше и больше встревоженными, и у них была причина для этого. Полковник Гриерсон, проезжавший 14 апреля через горы Сакраменто, наткнулся в Туларосе на индейский лагерь, окружил его и изготовился к атаке. Курьер от Расселла прибыл как раз вовремя, чтобы предотвратить бойню. Ни о чём не подозревающие апачи, в большинстве своём находящиеся ещё под одеялами, оказались там согласно разрешению агента провести охотничью экспедицию. Эта группа избежала трупного гниения, но двое её членов не были столь удачливы. Сразу вслед за восходом солнца, 16 апреля, возле агентства послышалась стрельба. Индейцы были близки к панике, когда узнали, что лейтенант Чарльз Гейтвуд убил двоих апачей, которые «сгоняли скот». Они очень разволновались по этому поводу. Одним из убитых апачей был отец Нотзила. Он и его компаньон были посланы Расселлом, чтобы привести животных, заблудившихся за пределами резервации.
Расселл въехал в лагерь и успокоил индейцев как только мог, но некоторые из воинов ушли, и больше не вернулись. Поэтому, когда началось разоружение, на месте оказалось всего шестьдесят пять мужчин боеспособного возраста.
Когда Хатч сообщил Расселлу о своей готовности, агент, вместе с капитаном Стиллхаммером и переводчиком возглавили роту солдат в направлении индейского лагеря. Расселл созвал вокруг себя воинов и сказал им, что они должны быть разоружены и спешены, но они могут сдать свои винтовки и лошадей ему на хранение, а потом, когда проблемы будут улажены, он всё им вернёт. Несколько из них вышли и отдали свои винтовки. Другие с края образовавшегося круга начали понемногу уходить.
Позже Расселл вспоминал: «Капитан Стиллхаммер и я сказали им, чтобы они не уходили. Нотзил, главный вождь, вышел вперёд и попытался уговорить их вернуться. Очень скоро стало очевидно, что те, которые уходят, не собираются возвращаться, и поэтому войска открыли по ним огонь».
Первые выстрелы были просто предупредительными. Хатч послал отряд своих солдат на некоторое расстояние за пределы резервации, чтобы останавливать беглецов. Между ним и полковником Гриерсоном была договорённость, что в случае крайней необходимости, три выстрела станут сигналом для резервов вступить в агентство. Наблюдая, как некоторые предполагаемые жертвы уходят, Хатч начал ощущать потребность в большем количестве солдат. Как и договаривались, был подан сигнал выстрелами, и этого оказалось достаточно, чтобы апачи бросились в панику. Они побежали к лесистому холму севернее агентства. Солдаты вяло постреливали, пока бегущие мужчины не оторвались от женщин и детей, а потом огонь повёлся всерьёз. Четырнадцать индейцев были убиты (согласно Расселлу, согласно военным было десять убитых индейцев). Двадцать пять продолжали бежать. Остальных привели уже как пленников.
Рапорт Расселла проливает свет на то, что произошло дальше: «Индейский лагерь находился почти на треть мили за пределами агентства. После происшедшего, полковник Хатч приказал собрать всех индейцев в агентстве, и вскоре после прибытия они были спешены, помещены под охрану, обысканы на предмет обнаружения оружия и боеприпасов, и их лошади были загнаны в корраль. В этом своём поспешном бегстве, и в последующей погоне со стороны солдат, индейцы потеряли очень многое, что было ценным для них и не являлось контрабандой. Наутро, индейские лошади, в количестве двухсот голов, были отправлены в форт Стэнтон, а индейцы помещены в корраль, где слежавшийся старый навоз пропитал почву на 3-5 дюймов в глубину. Это вызвало так много болезней среди них, что вскоре их пришлось переместить оттуда. Но произошло это только после многократных заверений со стороны капитана Стиллхаммера и меня, что те, которые останутся верными, получат достойное обращение и их лошади будут переданы в мои руки. Дополнительно к тем животным, которых перегнали в форт Стэнтон, военными было конфисковано много хороших лошадей. Я имею достоверные сведения, что из лошадей, переданных в форт Стэнтон, сорок две отбились от табуна, другие умерли, были застрелены или на них предъявили права граждане».
Бежавшие мескалеро на тот момент были уязвимы в игре, в которую забавлялись солдаты. Они подверглись преследованию, и некоторым из них не удалось уйти.
Вот выписка из рапорта роты L , 10-й кавалерии: «Выступили из агентства 20 апреля по свежему следу в направлении Силвер-Спрингс. В полдень того же дня догнали группу из четырёх или пяти индейцев, убили одного из них и захватили пять лошадей».
Другое подразделение оказалось ещё более удачливым: «Между истоком Рио-Фреснал и Рио-Аламо, лейтенант Миллс со своими индейцами атаковал небольшую группу мескалеро, убил их всех и захватил двадцать с небольшим голов животных. Действие лейтенанта Миллса достойно внимания».
Агент Расселл просто кипел от негодования, так как считал, что по прошествии четырёх месяцев после разоружения, это была уже ненужная и непростительная жестокость: «Полковник Хатч заявил, что индейцы лишились его доверия после своего побега, и, тем самым, оправдывает свои последующие действия. Действительно, часть из них бежала из страха. Но можно ли этим оправдать грубое обращение с ними? Несколько бежавших индейцев потом добровольно возвратились. И до сих пор они содержатся как заключённые вместе с теми, кто не бежал. Уже прошло четыре месяца с того момента, как они были помещены под охрану. Они часто спрашивают: «Почему нас содержат как пленников? Сколько ещё нас будут удерживать за то, что другие поступили неправильно? Нам будет заплачено за наших лошадей?».  Это были вопросы, на которые только современные индейцы могут ответить исходя из своего прошлого опыта. Но всё же они никогда не теряли надежду. Белые люди так много говорили о соблюдении законов и хранении обещаний со стороны индейцев, что, возможно, когда-нибудь они станут хранить свои собственные.
Бедный, измотанный Расселл, наверное, казался им единственным белым, кто ещё интересовался, живы ли они или умерли. Хотя справедливости ради нужно сказать, что многие жители Нью-Мексико были шокированы тем, что случилось в связи с их разоружением. Ньюман, корреспондент “Las Cruses”, посетил агентство 23 июня, и его газета впоследствии напечатала ряд резолюций, обвинявших армию в её методах рещения индейской проблемы, а также требования освобождения Хатча от должности. Публикации следующего года, от 2 апреля и 5 мая, несут дополнительную информацию о разоружении.

  
К моменту разоружения Рассел уже фактически возвёл школьное здание на двадцать пять маленьких апачей, хотя никто из апачей-родителей не был в восторге от того, что их дети будут получать образование. Тем временем, взрослые находились под охраной, когда сеяли зерновые, а Расселл и служащие агентства следили за тем, чтобы они вовремя выполняли положенные им рабочие нормы и занимались собственным совершенствованием.
Солдаты на постоянной основе расположились лагерем в резервации и индейцы не рисковали сделать лишний шаг в сторону без страха наказания. 21 августа они обратились к Хатчу с просьбой дать им больше свободы. Ответ полковника, датированный третьим сентября 1880 года, выглядел так: «Просьба о превышении пределов благосклонно принята во внимание. Индейцы должны присутствовать, как они обещают, каждые семь дней. Пехотная рота должна всё время находиться в агентстве, а 9 рота кавалерии, под командованием лейтенанта Кьюсака, должна патрулировать резервацию и прилегающие к ней район». Следующие инструкции особо указывали на то, что индейцы могут покидать пределы резервации на восемь миль, но при этом не должны приближаться к ранчо белых людей и должны держаться подальше от дорог.
Лишь в январе 1881 года, по истечению девяти месяцев со дня шокирующего разоружения, наконец, был издан приказ об уходе армии из агентства. Старые индейцы не забыли и никогда не забудут ужасное время. В тихой печали они вспоминают убийства, заключения и разрушение семей.
Старый Крукнек, 99 лет, говорил, что его отец и мать бежали в Мексику, и надолго там задержались. И особо в его памяти засела мысль о лошадином загоне, где его народ проводил день за днём на шести дюймах навоза.



 
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ МИР: ВИКТОРИО УХОДИТ В НЕБЫТИЕ.


Понадобилось одна тысяча солдат, чтобы подчинить вдвое меньше более или менее мирных мескалеро. Две тысячи кавалеристов, плюс рейнджеры, милиционеры и негодующие ранчеро, не могли поймать Викторио. После боя в каньоне Эмбрильо, он направился в горы за Рио-Гранде, преследуемый солдатами, которые были осторожны в том, чтобы не слишком близко к нему приближаться. Показателен в этом отношении рапорт полковника Хатча: «Перед наступлением утра я послал капитана Перрингтона во главе трёх рот на Рио-Гранде, чтобы высматривать людей Викторио и, следовательно, проследить их сбор в большую партию. Он сообщил, что вошёл в поле зрения индейцев на реке, но ничем не смог объяснить, почему он не последовал за ними и не атаковал, и почему счёл нужным отправиться вниз по реке к Паломас, где находился его обоз. Капитан Перрингтон сказал лишь, что так сделал из-за того, что не имел вьючных мулов и продовольствия».
Вернувшись в свои старые насиженные места, Викторио вскоре стал причиной переполоха по всему региону.
В течение последних нескольких дней апреля, тринадцать пастухов были умерщвлены и 100 000 овец рассеялись по горам Могольон. Шахтёрский лагерь Куни, расположенный в той же области, был атакован 29 апреля. Напуганные граждане послали аппеляцию отчаяния к губернатору, жалуясь на «terribiles incurciones que los Barbaros Apaches han cometidos desde Mediado del mes de abril sobre los pastorias de ganados menores mayores y Caballadas' (страшные ограбления, которые дикие апачи совершили с середины апреля на пастухах, больших и не очень стад овец и лошадей». Солдаты незамедлительно взяли след, но Викторио всё время держался впереди. Никто из военных вообще его не видел до 24 мая, когда капитан Паркер, командир индейских скаутов, обнаружил укрытие враждебных в Блэк-Рэндж Ночью, 23-го числа, Паркер и его аризонские индейцы окружили лагерь Викторио. Паркер так написал: «Мы подползали к нему всю ночь, и рассвет застал нас всего в пятидесяти ярдах от лагеря. Тридцать скаутов открыли огонь на задней стороне лагеря, застрелив нескольких мужчин, женщин и детей». Бой продолжался весь день. После первой паники, воины Викторио залегли там же, где стояли. Паркер был шокирован, когда десять их женщин выступили вперёд и подставили себя под огонь, пока их мужчины зарывались в землю. У него было шестьдесят стрелков против тридцати со стороны Викторио, плюс неординарное для этой войны преимущество внезапного нападения. Паркер считал, что он убил около тридцати мужчин, женщин и детей перед тем, как отступить из-за нехватки воды. Кроме нанесения людских потерь, он забрал семьдесят четыре апачские лошади.
Территориальная пресса захлебнулась в восторге от этой победы. Армия не снискала популярности в Нью-Мексико, и полковник Хатч был любимой целью для злословия и нападок, начиная с 1879 года. После победы Паркера пришло сообщение из Вашингтона, что подкрепления уже находятся на пути к команде Хатча. Одна газета в связи с этим посоветовала правительству: «Рысьте войска назад. Миллион солдат под его (Хатча) командованием не покарает Викторио. В то же время, общеизвестно, что Паркер и шестьдесят один скаут-апач под его началом почти уничтожили всё племя. Хатч и его солдаты пускай лучше уйдут на свои летние квартиры, и оставят Паркера самому разбираться с Викторио».
Вполне обоснованным было мнение большинства жителей Нью-Мексико, что солдаты никогда и ничего не смогут поделать с Викторио, и единственный способ с ним покончить, это просто дать скаутам-апачам самим с ним разобраться.
Викторио не стал дожидаться, пока газеты выложат все свои аргументы. Он отправился в Мексику, где набрал пополнение в людях и лошадях, и к концу июля снова находился в Техасе.
С этого момента был дан отсчёт величайшей охоте на человека, которую пограничные области когда-либо видели. В Чиуауа были приведены в движение мексиканские войска. По крайней мере, 2000 солдат армии США были развёрнуты на юге Нью-Мексико и на западе Техаса. Техасские рейнджеры, локальные роты милиции и толпы граждан находились во всеоружии и были готовы действовать. Викторио, имея при себе меньше двухсот воинов, наталкивался на ружейный огонь везде, где бы он ни появлялся. 31- го июля он был выдавлен за реку, но через четыре дня вернулся, уклонился от двух войсковых колонн и помчался к горам Гваделупе. На этот раз войска предугадали его действия и приготовили засаду. Он въехал прямо в неё, вырвался, но лишь для того, чтобы нарваться на другую. Каждое боестолкновение стоило ему нескольких воинов. Давление на него стало слишком большим, и в середине августа он вновь повернул в Мексику. Но теперь американцы и мексиканцы сделали то, что должны были сделать давно. Они договорились об объединении своих сил и координировании наступательных действий. Согласно тщательно выверенному плану, несколько колонн американских войск, начиная примерно с 10 сентября втягивались в Мексику. Был приведён в действие большой механизм, и петля всё туже и туже стягивалась вокруг затравленных апачей. Казалось, вот-вот будет одержана победа, но эта индейская кампания стала кампанией, в которой американской армии не суждено было победить.
В то время как Викторио отступил далеко южнее Эль-Пасо, в горы Трес-Кастильос, и когда все дороги и проезды были помещены под наблюдение, полковник Террасас, командующий мексиканскими силами, присылает сообщение, что «для его правительства нежелательно продвижение американских войск вглубь его страны». Разочарованным американским офицерам показалось тогда очевидным, что Террасас считает, что он взял ситуацию под свой контроль и не желает делиться славой.
Когда 20 октября армия США повернула обратно, с Викторио было уже покончено. 15 октября мексиканские войска окружили его и

устроили побоище. Мексиканские отчётности сообщают о том, что Викторио был сражён наповал сверхъестественным снайперским выстрелом стрелка тараумара. Апачи говорят, что он умер от собственной руки. Восьмедесят шесть воинов умерли вместе с ним. Восемьдесят девять женщин и детей были захвачены. Немногим апачам удалось спастись.

 Группа Викторио никогда не включала в себя больше трёхсот бойцов, но эти свирепые воины убили около двухсот американцев и, по крайней мере, столько же мексиканцев. Две армии не могли их захватить. Никто не знает, сколько ещё Викторио продержался бы, если бы он питал к этому интерес. Но он просто устал от всего, а армия - есть армия, она должна проявлять настойчивость в достижении своей цели. Его люди уже начали расходиться согласно его же распоряжению, когда он сам, и те, кто не успел уйти, оказались в безвыходном положении.
Военные стратеги и тактики сравнивают его кампанию с самыми умелыми военными действия всех времён. Как ему это удавалось? Ответ на этот вопрос лежит в пустыне, которая вскормила этих несокрушимых воинов. Сотни миль в седле были для них всего лишь полезной долговременной ездой. Пара дней без воды являлась просто частью общего дела. Пища из фасолей мескита держала их в строю, пока не появлялось что-нибудь лучшее. Всё различие между ними и их преследователями видно в одной детали: когда полковник Бьюэлл вошёл в Мексику по следам Викторио, он мог лишь мысленно скользнуть взглядом по четырёхсотгаллонной водной цистерне. А индейцы, когда они имели возможность набрать где-либо любой воды, перевозили её в лошадиных кишках тридцатифунтовой длины, кое-как очищенных и до отказа наполненных, и завёрнутых вокруг шеи и тела вьючной лошади. Они могли не иметь воды в достаточном количестве, но зато использовали её очень эффективно.

 

 

                                                                    1880 год.


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2019-03-22; Просмотров: 371; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.055 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь