Жизненный и творческий путь писателя.

Путь Бальзака в литературу был непростым. Он родился в городе Туре в мае 1799 года. Отец писателя – в прошлом крестьянин, разбогател на скупке и перепродаже конфискованного у дворян в годы революции земель и на военный поставках для армий республики и Наполеона. Таким образом, он добился достаточно высоких постов (помощник мэра и управляющий главной городской больницей). С 3-им сословием был связан писатель и со стороны матери, которая происходила из семьи купца, ставшего военным интендантом. Отец писателя носил «мужицкую фамилию» Бальс́ á (Ballsá ), что явно не нравилось его сыну. Поэтому позже он изменил фамилию, добавив дворянскую частицу де и претендуя таким образом на родство с представителями аристикратии.

Родители не жалели средств на образование сына. Вначале Оноре обучался в Вандомском колледже, потом – в Парижской школе права, которую закончил в 1819 году. Еще во время учебы Бальзак служил писцом в конторе нотариуса. Это обеспечило ему глубокое знакомство со столичной жизнью; перед ним раскрылся мир сутяжничества и запутанных дел, изнанка французского общества эпохи Реставрации. «Отбыв испытательный срок в одной или нескольких нотариальных конторах, вам трудно будет остаться чистым молодым человеком; вы уже видели, каков смазанным маслом механизм любого богатства, как гнусно спорят наследники над не остывшим ее трупом… Здесь сын приносит жалобу на отца, дочь – на родителей. Контора – это исповедальня, где страсти высыпают из мешка свои природные замыслы и где советуются насчет сомнительных дел, ища способов привести их в исполнение» – писал Бальзак в очерке «Нотариус». Приобретенный писателем жизненный опыт позже стал источником многих сюжетов «Человеческой комедии».

Не довольствуясь лекциями в школе права, Бальзак посещал лекции профессоров Сорбонны. Много часов проводил он в библиотеках, знакомясь с самыми различными отраслями науки. Упорный труд самоучки, неустанно стремившегося к расширению своего кругозора, сказался в дальнейшем в присущем Бальзаку энциклопедическом охвате вопросов науки и культуры.

Карьера юриста не увлекала Бальзака. По окончании школы права он решил стать писателем. Бальзак заключил своеобразный договор с родителями, которые дали ему 2 года испытательного срока, в течение которого он должен был создать произведение, доказывающее, что им сделан правильный выбор жизненного пути. «Я жил тогда на маленькой улице… Ледигьер, – позже напишет он в автобиографической новелле «Фачино Кане», – … любовь к знанию бросила меня в мансарду, я работал по ночам, а дни проводил в соседней Королевской библиотеке. Я жил воздержанно… Одна только страсть увлекала меня за грань моих трудолюбивых привычек: но разве она не была другим видом знания? Я изучал нравы предместья, его жителей, их характеры. Я был одет так же плохо, как рабочие, и они не сторонились меня… Слушая этих людей. я мог до конца войти к их жизнь. Я чувствовал на своей спине их лохмотья, я шел в их дырявых башмаках. Их желания, их нужды – все переселялось в мою душу…». Таким образом, в этот период жизни Бальзака продолжается расширение его жизненного кругозора. «Именно в ту пору, – отметит позже А.Моруа – он заложил фундамент, на котором позже воздвигнет свое монументальное творение».

Произведение, представленное родным – трагедия «Кромвель» (в духе «бесподобного Корнеля», драматурга XVII века) не принесла Бальзаку успеха даже в узком семейном кругу. На семейном совете произведение было признано негодным, автору отказано с материальной помощи. Для молодого человека, который не соглашается отказаться от своего плана – стать писателем – начинается полоса материальных невзгод.

Чтобы поправить свое положение, Бальзак начинает заниматься «литературной поденщиной» – созданием бульварных романов. Бальзак отдает дань модному в его время остросюжетному псевдоисторическому роману. Вскоре судьба сводит его с неким Пуатвеном – бойким ремесленником от литературы, возглавляющим «фабрику» по производству романов, сработанных в стиле популярных в то время произведений Радклиф, Люиса и др. Первые романы Бальзака были сочинены в соавторстве с опытным литератором д'Эргевиллем («Шарль Пуантель или Незаконнорожденный кузен» (1821), «Наследница Бирага» (1820 – 1821)). В начале 1820-х годов он создает целую серию произведений, представляющих собой типичные образцы бульварной литературы, изобилующей самыми неправдоподобными и страшными ситуациями, тайнами, ужасами и преступлениями («Последняя фея», «Аннета и преступник» и др.). Одни из романов по тематике сродни историческим романам («Клотильда Лузиньян», «Наследница Бирага»), события других – современные («Арденский викарий», «Пират Арго», «Ванн Клор»). Эти романы, которые публикуются под разными псевдонимами (Кавалер де Сент Обэн, Лорд Р'Оон) не приносят Бальзаку ни известности, ни материального успеха, на который он рассчитывал. Бальзак очень невысоко оценивал эти произведения («Наследницу Бирага» сам он охарактеризовал как «литературное свинство»). В дальнейшем Бальзак отказался включить эти произведения в собрание сочинений. И тем не менее для науки эти тексты представляют несомненный интерес: они свидетельствуют о том, что в рамках романтических штампов писатель пытается не только отточить свое перо для будущей работы, но и затрагивает в ряде случаев актуальные вопросы современности.

В 1821-1825 годах Бальзак много работает, но не добивается ни литературной славы, ни гонораров. Это порождает его решение заняться издательским делом. Занятия книжной коммерцией успеха писателю не принесли. Он потерпел крах при попытке издания библиотеке французских классиков XVII века. Еще большая финансовая катастрофа постигла Бальзака с типографией, которую он приобрел, рассчитывая на будущий доход. Под угрозой разорения Бальзак вынужден был ликвидировать свое предприятие, он безнадежно запутался в своих финансовых делах, попал в руки кредиторов (к 1828 году за ним числился долг в 59 тысяч франков). Опыт должен был бы убедить Бальзака, что занятие коммерцией ему противопоказано. Но он еще несколько раз будет пробовать себя именно в этой сфере деятельности, каждый раз увеличивая свой долг, который не сможет выплатить до конца жизни.

Но именно на исходе 20-х годов, в столь трудное для него время Бальзак находит настоящую дорогу большого писателя.

Важную роль в становлении писателя сыграли очерки, опубликованные во 2-ой половине 1820-х годов в парижской прессе. Знаменуя решительный поворот к современной тематике, эти нравоописательные очерки представляют собой талантливые сценки из жизни представителей различных слоев общества, портреты людей разных сословий и характеров («Ростовщик», «Нотариус», «Провинциал», «Министр», «Бакалейщик» и др.). Впоследствии многие из них послужат основой для образов и ситуаций «Человеческой комедии».

В 1829 году выходит роман «Шуаны», принесший писателю известность. Заинтересованно встречает публика и другую книгу Бальзака, опубликованную в том же 1829 году – трактат «Физиология брака», близкий к очерковому жанру (это произведение писатель публикует уже под собственной фамилией и позже включит в «Человеческую комедию»). В 1820-х годах «физиологиями» назывались нравоописательные очерки. Слово «физиология» употреблялось не в биологическом, а в социологическом смысле: речь шла о «физиологии» общественного организма.

Живая реакция публики на «Физиологию брака», особенно заметная по сравнению с более сдержанным приемом, оказанным историческому роману «Шуаны», в значительной мере повлияла на дальнейший выбор Бальзаком объекта изображения. Таким объектом становятся современная писателю жизнь, ее общественные и частные проявления.

В 1830 году Бальзак публикует «Сцены частной жизни» – небольшой сборник рассказов и повестей, в которых можно увидеть своего рода иллюстрацию некоторых положений «Физиологии брака». В «Сценах частной жизни» Бальзак остается на уровне нравоописания и морализаторства. В них отразился первый этап становления творческого метода писателя.

В эти же годы писатель создает повесть «Опасности беспутства» (1830), которую позже переработает и назовет «Гобсек». Главным героев этого произведения становится один из столпов современного Бальзаку общества – ростовщик, который, пользуясь имеющимися у него средствами, держит под властью множество представителей различных сословий.

Большое влияние на формирование Бальзака-писателя оказала Июльская революция 1830 года. Она разбудила в молодом писателе политическую активность, способствовала развития гражданского, патриотического чувства, которое в дальнейшем крепло и углублялось в Бальзаке. Писатель принял революцию, однако, вскоре понял, что, являясь буржуазной по существу, Июльская монархия не имеет ничего общего с возлагавшимися на нее надеждами. В реакционности нового режима Бальзака убедило и жестокое подавление восстания в Лионе в 1831 году. Свои отношение к политическим событиям писатель прежде всего выражает в очерках и статьях, направленных против Июльской монархии и Луи Филиппа; эти произведения в течение 1830 – 1831 года были опубликованы в журнале «Карикатура», деятельным сотрудником которого Бальзак являлся.

Поражение лионского восстания и республиканского восстания в Париже летом 1832 года привели Бальзака к разочарованию в силах и в возможностях французской демократии, продолжавшей сопротивляться режиму Луи Филиппа. Примыкая к лагерю противников буржуазной Июльской монархии, наиболее сильную и значительную часть в котором составляют республиканцы, Бальзак занимает в этом лагере крайне правую позицию, сблизившись с партией легитимистов. Легитимисты – монархисты, сторонники, так называемой «легитимной» («законной»), династии, свергнутой революцией. Во Франции партия легитимистов, сторонников свергнутой династии Бурбонов, возникла после революции 1830 года. Проблема легитимизма писателя необычайно важна для понимания его творческой эволюции.

Позже в «Предисловии к «Человеческой комедии» Бальзак отметит: «Я пишу при свете двух вечных истин: религии и монархии». С законной, наследственной монархией он связывает надежды на разрешение антагонистических противоречий и устранение социальной несправедливости во Франции. Он надеется, что законная монархия укротит хищнические инстинкты буржуазии, опираясь, как в прошлом, на дворянство. Оппозицию Июльской монархии должен составить союз буржуазии с дворянством. При этом ведущую роль Бальзак отводит дворянству, но силой, решающей исход борьбы, признает народ. Очевидно, что дворянство явно идеализируется Бальзаком. Не случайно его называли «Гомером Сен-Жерменского предместья».

Постепенно происходит разрыв Бальзака с легитимистами, в 1834 году он уже пишет: «Знаете ли вы, сколько надо иметь мужества, чтобы оставаться легитимистом? Эта партия отвратительна». Постепенно, с годами, Бальзак все более преодолевает легитимистские иллюзии. Важную роль в этой эволюции суждено сыграть урокам истории и неустанному художественному исследованию жизни писателем.

В начала 1830-х годов, в значимый для становления для становления мировоззренческой позиции писателя период, он продолжает активно заниматься литературной деятельностью. В 1831 году Бальзак публикует «Шагреневую кожу», которая, по его словам, «должна была сформулировать нынешний век, нашу жизнь, наш эгоизм».

В «Шагреневой коже» определяются характерные особенности бальзаковской фантастики, которой «автор гениально пользуется... обращая ее в средство чисто реалистического изображения переживаний, настроений и событий» (И.В. Гёте). Придавая особую занимательность повествованию (момент для Бальзака немаловажный) и одновременно поднимая его на высоту больших философских обобщений, фантастический образ шагреневой кожи не приходит в противоречие с реалистическим методом изображения действительности. Все события строго мотивированы в романе естественным стечением обстоятельств (только что пожелавший развлечений Рафаэль, выйдя из лавки антиквара, неожиданно сталкивается с приятелями, увлекающими его на роскошный пир в дом Тайфера; на пиру герой случайно встречается с нотариусом, который уже две недели разыскивает наследника умершего миллионера, которым оказывается Рафаэль, и т.д.). Не противоречит фантастика и ярко выраженной актуальности романа, написанного по горячим следам Июльской революции и вводящего читателя в политическую и философскую атмосферу нового времени.

Главный герой произведения Рафаэль де Валентен, поначалу избравший тернистый путь ученого-труженика, постепенно отказывается от него ради блеска и наслаждения. «Рафаэль мог все, но не совершил ничего». Причина этому – эгоизм героя. Пожелав иметь миллионы и получив их, Рафаэль, некогда одержимый великими замыслами и благородными устремлениями, мгновенно преображается: «глубоко эгоистическая мысль вошла в самое его существо и поглотила для него вселенную».

С историей этого героя в творчестве Бальзака утверждается одна из его центральных тем – тема талантливого, но бедного молодого человека, утрачивающего иллюзии юности во время столкновения с бездушным буржуазно-дворянским обществом. Найдут в будущем продолжение и намеченные в «Шагреневой коже» многие другие темы: «наглого богатства, выросшего из преступления» (история банкира Тайфера), «блеска и нищеты куртизанок» (судьба Акилины), продажной парижской журналистики (изображение Блонде и др.). В дальнейшем Бальзак назовет этот роман началом «Человеческой комедии».

Сразу же по выходе роман завоевал широкую читательскую аудиторию, открыл Бальзаку двери в большую литературу Франции. Годы учения и первых литературных опытов завершились полным триумфом.

Окрыленный успехом, писатель смело идет навстречу своему главному свершению – «Человеческой комедии», осваивая все новые и новые пласты жизни, пробуя силы в различных жанрах. Сразу же после «Шагреневой кожи» он создает повести о людях, одержимых искусством и наукой («Неведомый шедевр» (1831), «Луи Ламбер» (1833), «Поиски абсолюта» (1834)). В своих произведениях Бальзак продолжает начатый «Гобсеком» цикл «Сцены частной жизни» в новеллах «Красная гостиница» (1831) (о преступлении Тайфера, заложившем основы его богатства), «Полковник Шабер» (1832)(о трагической судьбе героя наполеоновской гвардии, ограбленного женой и вышвырнутого из ее великосветского дома), «Турский священник» (1832) (о честном и скромном сельском священнике Бирото, ставшем жертвой преследований иезуита – карьериста) и др.

В этих произведениях Бальзак стремится отразить свое представление о закономерностях, которым подчинена современная жизнь. При этом он идет от частного к общему, от заданной идеи к образу. Идея вырастает не из художественного анализа конкретных явлений и человеческих характеров, а формулируется умозрительно и затем иллюстрируется с помощью сюжета и образной системы произведения.

В эти же годы в полемике с романтиками, начавшейся в 1839 году в связи с премьерой «Эрнини» Гюго, Бальзак определяет принципы своей эстетики, формулируемые, в частности, героем «Неведомого шедевра»: «Задача искусства не в том, чтобы копировать природу, но чтобы ее выражать! ».

Начало 1830-х годов ознаменовано не только интенсивной литературной деятельностью. Успех распахивает перед Бальзаком двери великосветских салонов и это льстит его самолюбию. Укрепляется материальное положение писателя, осуществляются давние мечты о своем особняке, карете, портном. В числе знакомых Бальзака оказываются не только известные литературы, но и потомственные аристократы. Бальзак получает множество писем, в том числе из России – от графини Э.Ганской, которой будет суждено стать женой писателя. Переписка с Ганской составит пять бесценных для науки томов, вошедших в бальзаковедение под названием «Писем к Иностранке» (так подписывалась Ганская в первых своих корреспонденциях).

В 1833 году выходит роман «Евгения Гранде», определивший новую веху в творческом развитии писателя. «Произведение это не походит ни на что из созданного мною до сих пор. Здесь завершается завоевание абсолютной правды в искусстве: здесь драма заключена в самых простых обстоятельствах частной жизни», – отмечал сам Бальзак. Предметом изображения в новом романе является буржуазная повседневность в ее внешне ничем не примечательном течении. Место действия – типичный для французской провинции город Сомюр. Действующие лица – сомюрские обыватели, интересы которых ограничены узким кругом каждодневных забот, мелкими дрязгами, сплетнями да погоней за золотом. Культ чистогана здесь главенствующий. В нем – объяснение соперничества двух именитых семейств города – Крюшо и Грассенов, борющихся за руку героини романа Евгении, наследницы многомиллионного состояния «папаши Гранде». Серая в своем убогом единообразии жизнь становится фоном трагедии Евгении, трагедии нового типа – «буржуазной… без яда, без кинжала, без крови, но для действующих лиц более жестокой, чем все драмы, происходившие в знаменитом роде Атридов».

Главный герой, направляющий действие трагедии, – отец Евгении. Образ провинциального богача Феликса Гранде – характерное для Бальзака создание первой половины 1830-х годов. Нередко его сопоставляют с образом Гобсека. Именно это сопоставление и выявляет новые качества углубляющегося и обогащающегося реализма писателя. Подобно Гобсеку, Гранде – личность исключительная. Но исключительная на фоне обывателей Сомюра, по сравнению с которыми Гранде, безусловно, более умен, хитер, ловок, дипломатичен, а потому – неизменно удачлив. Однако его ум прагматичен, ограничен делячеством, лишен широты и глубины философского ума Гобсека. Не под силу ему и гобсековская проницательность суждений о мире, жизни и человеке. Заметно измельчал папаша Гранде и в главной страсти – накопительстве. Если у Гобсека культ золота еще освящен философски осмысленным могуществом золота и оборотной своей стороной имел определенную общественную активность героя, то Гранде просто любит деньги ради денег. Конечная бессмысленность его накопительства очевидна.

Страсть к золоту подавляет и извращает в Феликсе Гранде естественные человеческие чувства. Весть о самоубийстве брата оставляет его абсолютно равнодушным. К судьбе осиротевшего племянника он не испытывает ни сострадания, ни родственного участия, быстро сплавляя лишнего нахлебника подальше в Индию. Жену и дочь скряга лишает самого необходимого, экономя даже на визитах врача. Своему обычному безразличию к умирающей жене Гранде изменяет лишь после того, как узнает, что ее смерть грозит возможностью раздела состояния, ибо не он, а Евгения является законной наследницей матери. Единственное живое существо, к которому он по-своему привязан, – дочь. Да и то главным образом потому, что видит в ней будущую хранительницу накопленных сокровищ. «Береги золото, береги! Ты дашь мне ответ на том свете», – таковы последние слова отца, обращенные к дочери.

Губительное начало, заключенное в накопительской страсти, – главная причина все более критического и непримиримого отношения автора к герою-буржуа, утверждавшему с помощью золота свое господство в обществе. Если сложность натуры Гобсека в чем-то бесспорно импонировала Бальзаку, то папаша Гранде в своей внутренней однозначности, примитивности уже никаких симпатий в писателе не пробуждает.

Существенные изменения претерпевает и метод Бальзака, определяющий принципы раскрытия характера. Реалистический образ Феликса Гранде лишен романтического начала, пробивавшегося в Гобсеке. В сомюрском буржуа нет ничего загадочного и уж тем более фантастического. Все в нем весьма прозаично и прояснено до конца. Выстраивая биографию Гранде, Бальзак в обширной экспозиции аналитически обнажает истоки, «корни» этого социально-исторического феномена, связанные с особенностями развития Франции в конце XVIII – начале XIX века. Выясняется, что основы своего благосостояния сомюрский миллионер (в прошлом простой бочар) заложил в годы Великой французской революции, открывшей ему доступ к владению богатейшими земельными угодьями, экспроприированными республикой у духовенства и дворянства. В период правления Наполеона Гранде становится мэром города и использует этот пост, чтобы провести «превосходную железную дорогу» к своим владениям, повысив тем самым их в цене. Бывший бочар уже именуется господином Гранде, получает орден Почетного легиона. Не препятствуют росту его благосостояния и условия эпохи Реставрации – именно в эту пору он удваивает свое богатство. Сомюрский буржуа типичен для Франции тех времен. («В каждом департаменте есть свои Гранде», – отмечено в авторском «Послесловии к роману».) Его судьба отражает биографию целого класса – буржуазии, выдвинувшейся в период революции 1789 года и упрочившей свое экономическое господство в последующие периоды развития Франции. В обнаружении «корней» феномена Гранде проявляется во всей своей зрелости историзм художественного мышления Бальзака, лежащий в основе все большего углубления его реализма.

Сомюрскому скряге-миллионеру противопоставлена его дочь, драматическая история которой определяет движение сюжета в романе. Именно Евгения с ее равнодушием к золоту, высокой духовностью и естественным стремлением к счастью отваживается вступить в конфликт с папашей Гранде. Истоки драматической коллизии – в зародившейся любви героини к ее юному кузену Шарлю. Евгения, казавшаяся всему Сомюру такой же покорной и слабой, как ее мать, неожиданно обретает в себе недюжинные силы, чтобы бросить вызов деспоту – отцу. В борьбе за Шарля – любимого и любящего ее – она проявляет редкостную дерзость и упорство. Пораженные силой ее сопротивления Гранде, считающий брак Евгении с нищим Шарлем мезальянсом, вынужден идти обходным путем, снарядив племянника в поход за золотом в далекую Индию. Однако и в разлуке Евгения сохраняет верность своему избраннику, не сдавая отцу ни одной из своих позиций. И если счастье ее так и не состоялось, то причина тому не всесилие Феликса Гранде, а сам Шарль, предавший юношескую любовь во имя денег и положения в свете. Так силы, враждебные Евгении, одержали в конечном итоге верх над бальзаковской героиней, лишив ее того, для чего она была предназначена самой природой.

Печальный образ дома Гранде в конце романа напоминает первое описание жилища этого семейства: это жилище «одним уже видом своим наводило грусть, подобную той, какую вызывали монастыри самые мрачные, степи самые серые, или развалины самые унылые». В эту угрюмую рамку заключен роман Бальзака о буржуазной семье, которая погубила сильную и благородную душу.

В финале романа автор дорисовывает последние горькие штрихи к образу героини. Преданная Шарлем, утратившая вместе с любовью смысл жизни, внутренне опустошенная Евгения по инерции продолжает существовать, словно бы выполняя завет отца: «Несмотря на восемьсот тысяч ливров дохода, она живет все так же, как жила раньше бедная Евгения Гранде, топит печь в своей комнате только по тем дням, когда отец позволял ей... Всегда одета, как одевалась ее мать. Сомюрский дом, без солнца, без тепла, постоянно окутанный тенью и исполненный меланхолии – отображение жизни ее. Она тщательно собирает доходы и, пожалуй, могла бы показаться скопидомкой, если бы не опровергала злословия благородным употреблением своего богатства... Величие ее души скрадывает мелочность, привитую ей воспитанием и навыками первой поры ее жизни. Такова история этой женщины – женщины не от мира среди мира, созданной для величия супруги и матери и не получившей ни мужа, ни детей, ни семьи».

Казалось бы, ничто в Евгении Гранде не предвещает глобальных масштабов «Человеческой комедии». Тем не менее сразу же после публикации романа у Бальзака (как о том свидетельствуют его близкие) возникает мысль об объединении всех его произведений в эпопею. В 1834 году он писал Ганской, что начал работу над «большим собранием сочинений» «Социальные этюды».

В момент оформления общего плана «Человеческой комедии» она еще не была названа «Человеческой комедией». Название родится несколько позже.

Бальзак сам понимал, что в мировой литературе еще не было произведения подобного «Человеческой комедии». «Запасшись основательным терпением и мужеством, я, может быть, доведу до конца книгу о Франции девятнадцатого века, книгу, на отсутствие которой мы все сетуем и какой, к сожалению, не оставили нам о своей цивилизации ни Рим, ни Афины, ни Тир, ни Мемфис, ни Персия, ни Индия».

Таким образом, суть произведения определяется уже к 1834 году, хотя в дальнейшем замысел будет претерпевать изменения по мере эволюции мировоззрения и эстетических принципов писателя.

Реализация невиданного дотоле замысла потребовала огромного количества персонажей. Их количество достигает двух тысяч. История бальзаковских героев, как правило, не заканчивается в финале определенных произведений. Они продолжают жить в других романах. Взаимосвязь этих «возвращающихся героев» скрепляет фрагменты текста, порождая многосложное единство «Человеческой комедии».

Первое произведение, созданное писателем в соответствии с общим планом его эпопеи – «Отец Горио» (1834). В феврале 1835 году «Отец Горио» был опубликован полностью. Успех превзошел все ожидания. ««Отец Горио» производит фурор. Ни одно из моих произведений так не расхватывалось», – сообщал Бальзак в письме к Ганской. Появляется даже инсценировка бальзаковского романа в парижских театрах.

Однако, несмотря на успех у читателей серьезная критика обходит роман молчанием. Зато бульварная печать публикует издевательские, развязные статьи об авторе «Отца Горио».

Бальзак не думает отступать, работа над «Человеческой комедией» продолжается.

В 1836 году по являются новеллы «Обедня безбожника», «Дело об опеке», «Фачино Кане», роман «Лилия в долине», повесть «Старая дева», готовятся к печати романы «Музей древностей», «Чиновники», «История величия и падения Цезаря Биротто», повесть «Банкирский дом Нюсинжена», наконец, очередное продолжение серии «Озорных рассказов», которые должны, по замыслу писателя, обрамлять величественное здание «Человеческой комедии». Писатель начинает работу над одним из самых значительных своих произведений – «Утраченные иллюзии» (это произведение открывает третий этап творчества писателя).

В 1837 – 1847 годах Бальзак успешно воплощает замысел «Человеческой комедии».

Все творчество Бальзака 30-х годов говорит об углублении критического отношения писателя к буржуазному строю. Реализм писателя достигает наивысшей зрелости. Он работает много и напряженно (иногда над несколькими произведениями сразу). Им создаются романы «Блеск и нищета куртизанок», «Темное дело», «Кузина Бетта», «Кузен Понс» и т.п.

Свою задачу писатель видел в беспощадном, правдивом, почти научно точном рассказе о современной Франции, отданной на откуп биржевикам и банкирам, ограбленной и униженной ими. Бальзак полагал, что именно власть своекорыстной буржуазии превратила героическую драму французской истории, начатую событиями великой буржуазной революции, в жалкий и страшный фарс, в «человеческую комедию» первой половины XIX века.

Наряду с этим шла своим чередом и другая жизнь Бальзака. Он бывал в аристократических легитимистских салонах, посещал балы и праздники парижской знати, внимательно присматриваясь к ее быту, гостил подолгу в старых французских усадьбах. В эти же годы он прибавил к своей скромной крестьянской фамилии дворянскую приставку «де».

В то же время Бальзак явно демонстрировал свое неприязненное отношение к правящим кругам Франции. Буржуазная Франция платила писателю преследованиями и травлей. В 1835 году его даже арестовали за отказ состоять в «национальной гвардии», на которую опирался Луи Филипп в своей борьбе против народных масс.

Издатель журнала «Ревю де Пари» Бюлоз, преследуя Бальзака за невыполненный договор, довел писателя почти до нищеты. «Я чуть не лишился хлеба, свечей, бумаги, – пишет Бальзак в 1839 году, – судебные исполнители травили меня, как зайца, сильнее, чем зайца». Спасаясь от кредиторов, он вынужден менять жилье, жить под чужим именем, скрываться у знакомых.

Это положение не изменяется и в 40-х годах, в пору творческой зрелости Бальзака. Непосильным трудом добывая деньги, необходимые для расплаты с кредиторами, Бальзак героически борется за возможность осуществить свой замысел. Месяцы непрерывного тяжелого труда (Бальзак писал нередко по 16 часов в сутки, выпивая, как сам он говорил, «потоки кофе») прерываются порой путешествиями. Самыми длительными среди этих поездок писателя были его поездки в Россию, связанные с многолетними близкими отношениями между Бальзаком и польской помещицей графиней Эвелиной Ганской. После смерти мужа Ганской Бальзак в 1843 году и затем в 1847 – 1848 годах гостил в ее украинском имении Верховня. Царское правительство следило за пребыванием французского писателя в России с недовольством и опаской. Лучшая часть русской общественности и русские читатели, оценившие Бальзака по достоинству (он сам отмечал успех своих произведений в России), приветствовали известного писателя.

В 40-х годах начало определяться все более существенное расхождение между Бальзаком и легитимистами. Писатель чувствовал приближение краха Июльской монархии, но все яснее видел и несостоятельность программы легитимистов, ее полную противоположность интересам народа

Бальзак считал закономерной революцию 1848 года. В статье «Исповедание политической веры», напечатанной в апреле 1848 года, он объявил себя сторонником сильного республиканского правительства, в котором он был согласен участвовать. Вслед за ней было написано замечательное «Письмо о труде», которое отказались печатать буржуазные газеты, так как великий писатель резко критиковал позицию правительства относительно французских рабочих и предсказывал неизбежное и острое столкновение между ними и буржуазией. Слова Бальзака подтвердились в июне 1848 года, когда парижские рабочие, доведенные до отчаяния предательской политикой буржуазии, голодом и безработицей, взялись за оружие, чтобы отстоять свои права. Республиканские симпатии Бальзака исчезли, он испугался рабочего восстания, посчитав его проявлением анархии. Но он бесповоротно осудил кровавую расправу буржуазии с народом.

Вскоре после этого писатель добился у русского правительства разрешения вновь поехать в Верховню к Ганской. На этот раз Бальзак прожил в Верховне почти полтора года (сентябрь 1848 года – апрель 1850 года).

Это было особенно тяжелое время для Бальзака. Его одолевали недуги – последствие долгих лет изнурительного труда и волнений. С осени 1848 года состояние здоровья писателя резко ухудшается: его беспокоят болезни печени, сердца, сильные головные боли, удушье. Бальзака мучило будущее его родины: с тоской следил он из Верховни за тем, что происходит во Франции. Не оставляли его и денежные заботы, о которых он постоянно писал домой, своей матери, следившей за его делами. Огорчала его и Ганская: напуганная отрицательным отношением Николая I и русской знати к ее близости с Бальзаком, она долго оттягивала свою свадьбу с писателем. Церемония бракосочетания состоялась лишь за несколько месяцев до смерти Бальзака:

Все это не могло не сказаться на литературной деятельности Бальзака. С 1848 года начинается творческий кризис. Оставшиеся 2 года не принесли ни одного законченного произведения.

В 1850-ом году, проделав утомительное путешествие из Верховни в Париж, Бальзак приехал на родину в безнадежном состоянии. 21 августа 1850 года Париж проводил его в последний путь.

Многие из замыслов Бальзака остались неосуществленными. Могучий организм творца «Человеческой комедии» был сломлен титанической непосильной работой. Бальзак буквально сгорел в труде, едва дожив до 50 лет. Однако, итогом этого труда стала «Человеческая комедия», принесшая своему создателю подлинное бессмертие. Величие и гениальность бальзаковского творения были отмечены его современниками. Так, Гюго В. в речи, произнесенной над гробом Бальзака, сказал: «Все его произведения составляют единую книгу, полную жизни, яркую, глубокую, где движется и действует вся наша современная цивилизация, воплощенная в образах вполне реальных, но овеянных смятением и ужасом. Изумительная книга, которую ее автор назвал комедией и мог бы назвать историей, книга, в которой сочетаются все формы и все стили… Неведомо для себя самого, хотел он того или нет, согласен он с этим или нет, автор этого грандиозного и причудливого творения принадлежит к могущей породе писателей – революционеров».

 

Замысел «Человеческой комедии» и его реализация. Предисловие к эпопее как литературный манифест Бальзака

В творчестве Бальзака выделяют 3 этапа:

1. 1820-е годы (близость писателя к романтической школе)

2. 2-ая половина 1830-х годов – период творческого созревания Бальзака-реалиста (в этот период выходят в свет такие произведения как «Гобсек», «Шагреневая кожа», «Отец Горио» и др).

3. середина 30-х годов (начало этапа связано с работой над «Утраченными иллюзиями», первый том которых вышел в 1837 году) – расцвет творческих сил писателя. 1837-1847 – воплощение замысла «Человеческой комедии».

Как уже отмечалось ранее, мысль об объединении произведений в эпопею возникает у Бальзака после публикации романа «Евгения Гранде». В 1834 году он писал Э. Ганской о работе над «большим собранием сочинений». Под общим названием «Социальные этюды» «оно объединит все эти отдельные фрагменты, капители, колонны, опоры, барельефы, стены, купола – словом, составит памятник, который окажется безобразным или прекрасным…».

Вначале Бальзак планирует автономные издания «Этюдов нравов ХIХ века» (в октябре 1833 года был заключен договор о выпуске 24 томов) и «Философских этюдов» (в июле 1834 года писатель обязался к концу года сдать в печать 5 томов). Очевидно, в это же время ему становится ясно, что два главных русла его творческих начинаний должны слиться в единый поток: реалистическое изображение нравов требует философского осмысления фактов. Тогда же возникает мысль об «Аналитических этюдах», куда войдет «Физиология брака» (1829). Таким образом, согласно плану 1834 года, будущая эпопея должна включать три больших раздела, подобно трем ярусам пирамиды, возвышающимся один над другим.

Основой пирамиды должны стать «Этюды нравов», в которых Бальзак намерен изобразить все социальные явления так, чтобы на одна жизненная ситуация, ни один характер, ни один из слоев общества не были забыты. «Здесь не найдут себе места вымышленные факты, ибо будет описано лишь то, что происходит повсюду», – подчеркивал писатель. Второй ярус – «Философские этюды», ибо после следствий надо показать причины, после «обозрения общества», надо «вынести ему приговор». В «Аналитических этюдах» должны быть определены начала вещей. «Нравы – это спектакль, причины – это кулисы и механизмы сцены. Начала – это автор… по мере того, как произведение достигает высот мысли, оно, словно спираль, сжимается и уплотняется. Если для «Этюдов нравов» потребуется 24 тома, то для «Философских этюдов» нужно будет всего 15 томов, а для «Аналитических этюдов» – лишь 9».

Позже Бальзак попытается связать рождение замысла «Человеческой комедии» с достижениями современного ему естествознания, в частности с системой единства организмов Жоффруа де Сент-Илера. Именно знакомство с этими достижениями (как и с достижениями французской историографии 1820-30-х годов), способствовало становлению его собственной системы. Иными словами, в «Человеческой комедии» Бальзак хотел, вдохновляясь трудами великих естествоиспытателей, уже пришедших к мысли о взаимной связи всех жизненных процессов, об их единстве в природе, представить такое же единство всех явлений общественной жизни. Многоликий и многомерный мир «Человеческой комедии» будет являть собой бальзаковскую систему единства организмов, в которой все взаимосвязано и взаимообусловлено.

Замысел произведения зреет постепенно, его план в основном составится к 1835 году.

К моменту публикации «Утраченных иллюзий» замысел создания единого цикла произведений о современности будет оформлен окончательно. В 1832 году в момент оформления общего плана эпопеи, она еще не имела названия. Оно родится позже (по аналогии с «Божественной комедией» Данте). Из письма к Ганской от 1 июня 1841 года известно, что именно в этот период писатель решил, как будет окончательно назван цикл.

В 1842 году появляется Предисловие к «Человеческой комедии» – своего рода манифест писателя, сознающего новаторский характер создаваемого им ансамбля произведений.

В Предисловии Бальзак изложит основные положения своей эстетической теории, детально объяснит суть своего замысла. В нем будут сформулированы основные эстетические принципы, на которые опирается Бальзак, создавая свою эпопею, рассказывается о планах писателя.

Бальзак отмечает, что, вдохновляясь трудами великих естествоиспытателей, которые пришли к мысли о том, что все организмы и жизненные процессы взаимосвязаны, он хотел показать такую же связь всех явлений общественной жизни. Он указывает, его произведение должно «охватить 3 формы бытия мужчин, женщин и вещи, то есть людей и людей и материальное воплощение их мышления – словом, изобразить человека и жизнь».

Цель систематического и всестороннего изучения действительности диктует писателю метод художественной циклизации: в рамках одного романа или даже трилогии невозможно воплотить столь грандиозный замысел. Нужен обширный цикл произведений на одну тему (жизнь современного общества), которую следует представить последовательно во множестве взаимосвязанных аспектов.

В Предисловии автор объясняет структуру цикла, продуманную так, чтобы последовательно и детально представить важнейшие аспекты социального бытия и детерминированных им частных проявлений.

Автор «Человеческой комедии» чувствует себя творцом собственного мира, созданного по аналогии с миром действительным. «Мой труд имеет свою географию, так же как и свою генеалогию, свои семьи, свои местности, обстановку, действующих лиц и факты, также он имеет свой гербовник, свое дворянство и буржуазию, своих ремесленников и крестьян, политиков и денди, свою армию – словом, весь мир». Этот мир живет самостоятельной жизнью. И поскольку все в нем основано на закономерностях реальной действительности, в своей исторической достоверности он в конечном счете превосходит саму эту действительности. Потому что закономерности подчас с трудом различимые (из-за потока случайностей) в мире реальном, обретают в мире, сотворенном писателем, более четкую и ясную форму. Мир «Человеческой комедии» основывается на сложной системе взаимосвязей людей и событий, которую Бальзак постиг, изучая жизнь современной ему Франции. Поэтому до конца понять поэтический мир писателя можно только восприняв всю эпопею в ее многомерном единстве, хотя каждый из ее фрагментов и являет собой художественно завершенное целое. Сам Бальзак настаивал на том, чтобы отдельные его произведения воспринимались в общем контексте «Человеческой комедии».

Бальзак называет части своей эпопеи «этюдами». В те годы термин «этюд» имел два значения: школьные упражнения или научные исследования. Нет сомнений в том, что автор имел в виду именно второе значение. Себя как исследователя современной жизни он имел все основания именовать «доктором социальных наук» и «историком». Таким образом, Бальзак утверждает, что труд писателя сродни труду ученого, тщательно исследующего живой организм современного общества от его многослойной, находящейся в постоянном движении экономической структуры до высоких сфер интеллектуальной, научной и политической мысли.

«Историю нравов», которую хочет написать Бальзак, он может создать только посредством отбора и обобщения, «составляя опись пороков и добродетелей, собирая наиболее яркие случаи проявления страстей, изображая характеры, выбирая главнейшие события из жизни общества», создавая типы, путем соединения отдельных черт многочисленных однородных характеров. «Мне нужно было изучить основы или одну общую основу социальных явлений, уловить скрытый смысл огромного скопища типов, страстей и событий». Этот основной «социальный двигатель» Бальзак открывает в борьбе эгоистических страстей и материальных интересов, характеризующих общественную и частную жизнь Франции I половины ХIХ века. Автор приходит к выводу о существовании диалектики исторического процесса, отмеченного неизбежной сменой отжившей свой век феодальной формации формацией буржуазной.

В своей эпопее Бальзак стремится проследить, как этот основной процесс проявляется в различных сферах общественной и частной жизни, в судьбах людей, принадлежащих к различным социальным группам, от потомственных аристократов до жителей города и деревни.

Как уже отмечалось выше, «Человеческая комедия» подразделяется на «Этюды о нравах» («Этюды нравов»), «Философские этюды», «Аналитические этюды». К последним писатель относит «Физиологию брака» и намеревается написать еще два-три произведения («Патология социальной жизни», «Анатомия педагогической корпорации», «Монография о добродетели»). «Философские этюды» дает выражение «социального двигателя всех событий», причем таким «двигателем» Бальзак считает «разрушительное» кипение человеческих мыслей и страстей. Наконец, в «Этюдах о нравах» прослеживаются многочисленные и разнообразные сцепления конкретных причин и побудительных начал, определяющих частные судьбы людей. Эта группа произведений оказывается самой многочисленной, в ней выделяется 6 аспектов:

«Сцены частной жизни» («Гобсек», «Отец Горио», «Брачный контракт» и др.);

«Сцены провинциальной жизни» («Евгения Гранде», «Утраченные иллюзии», «Музей древностей»);

«Сцены парижской жизни» («Блеск и нищета куртизанок», «история величия и падения Цезаря Биротто»);

«Сцены военной жизни» («Шуаны», «Страсть в пустыне»);

«Сцены политической жизни» («Темное дело», «Изнанка современной истории»),

«Сцены деревенской жизни» («Сельский священник», «Крестьяне»

В Предисловии автор объясняет смысл названия цикла. «Огромный размах плана, охватывающего одновременно историю и критику общества, анализ его язв и обсуждение его основ позволяет мне, думается, дать ему то название, под которым оно появляется теперь - «Человеческая комедия». Притязательно ли оно? Или только правильно? Это решать читатели, когда труд будет окончен».

Смысл названия цикла может быть «расшифрован» следующие образом. Оно должно

– подчеркнуть грандиозный размах замысла (по мнению автора, его произведение должно иметь для современности такое же значение, как великое творение Данте «Божественная комедия» для эпохи средневековья);

– указать на стремление писателя противопоставить божественному – земное, кругам дантова ада – социальные «круги» человеческого общества;

– запечатлеть главный критический пафос произведения. По мнению писателя, современность представляет собой жалкую и одновременно жестокую карикатуру на революционную эпоху. Если истоки буржуазной Франции связаны с величественными и трагическими событиями революции 1789 года, то Июльская монархия являет собою, в восприятии Бальзака, жалкую и одновременно жестокую карикатуру на идеалы вождей этой революции. Трагедия XVIII столетия сменилась комедией середины XIX, комедией, которую разыгрывают – иногда даже неведомо для себя –реальные наследники великих революционеров (отсюда характерное заглавие одного из произведений «Человеческой комедии»: «Комедианты неведомо для себя»). Назвав свою эпопею «Человеческой комедией», Бальзак, по существу, выносил приговор всему буржуазно-дворянскому обществу своего времени;

– в названии отразился и внутренний драматизм эпопеи. Не случайно ее первая часть – «Этюды нравов» была поделена на сцены, как это принято в драме. Подобно драматургическому произведению, «Человеческая комедия» насыщена конфликтными ситуациями, диктующими необходимость активного действия, яростного противоборства антагонистических интересов и страстей, разрешающегося чаще всего для героя трагически, иногда – комически, реже – мелодраматически. Не случайно, сам автор указывает в предисловии, что его произведение является «драмой с тремя – четырьмя тысячами действующих лиц».

Бальзаковское видение действительности отличается глубиной и многогранностью. Критическая оценка человеческих пороков и всевозможных проявлений социальной несправедливости, несовершенство общественной организации в целом – это лишь один из аспектов его аналитического подхода к теме современной жизни. Цикл «Человеческая комедия» – отнюдь не явление «чистой критики». Для писателя очевидно и присутствие в реальности и лучших проявлений человеческой натуры – великодушия, честности, бескорыстия, творческих способностей, высоких порывов духа. На этом он специально останавливается в предисловии: «В картине, которую я создаю, больше лиц добродетельных, чем достойных порицания». Писатель объясняет это тем, что верит в потенциальное совершенство самого человека, которое проявляется если не в каждом индивиде, то в общей перспективе эволюции человечества. При этом в бесконечное совершенствование общества Бальзак не верит. Поэтому в центре внимания писателя – человек не как «создание законченное», а как существо в состоянии непрерывного становления и совершенствования.

Приступая к созданию гигантского полотна, Бальзак объявляет своим эстетическим принципом объективность. «Самим историком должно было оказаться французское общество, мне оставалось только быть его секретарем» В то же время он не считает себя простым копиистом. Он полагает, что писателю следует не только изображать пороки и добродетели, но и учить людей. «Суть писателя то, что его делает писателем и. не побоюсь… сказать, делает равным государственному деятелю, а может быть и выше его, – это определенное мнение о человеческих делах, полная преданность принципам». Поэтому можно говорить о строгой концептуальности великого творения Бальзака. Суть ее определяется уже к 1834 году, хотя и будет претерпевать изменения по мере эволюции мировоззрения и эстетических принципов художника.

Реализация невиданного дотоле замысла потребовала огромного количества персонажей. Их в «Человеческой комедии» более двух тысяч. Писатель сообщает о каждом из них все необходимое: он дает информацию об их происхождении, родителях (а порою даже и дальние предках), родственниках, друзьях и врагах, прежних и настоящих занятиях, сообщает точные адреса, описывает обстановку квартир, содержимое гардеробов и т.п. Истории бальзаковских героев, как правило, не кончаются в финале того или иного произведения. Переходя в другие романы, повести, новеллы, они продолжают жить, испытывая взлеты или падения, надежды или разочарования, радости или мучения, так как живо общество, органическими частицами которого они являются. Взаимосвязь этих «возвращающихся героев» и скрепляет фрагменты грандиозной фрески, порождая многосложное единство «Человеческой комедии».

В процессе работы над эпопеей кристаллизуется бальзаковская концепция типического, являющаяся основополагающей для всей эстетики реалистического искусства. Он отмечал, что «историю нравов» можно создать только посредством отбора и обобщения. «Составляя опись пороков и добродетелей, собирая наиболее яркие случаи проявления страстей, изображая характеры, выбирая главнейшие события из жизни общества, создавая типы путем соединения отдельных черт многочисленных однородных характеров, быть может, мне удалось бы написать историю, забытую столькими историками – историю нравов». «Тип, – утверждал Бальзак, – персонаж, обобщающий в себе характерные черты всех тех, которые с ним более или менее сходны, образец рода». При этом тип как явление искусства – существенно отличен от явлений самой жизни, от своих прототипов. «Между этим типом и многими лицами данной эпохи» можно найти точки соприкосновения, но, предупреждает Бальзак, если бы герой «оказался одним из этих лиц, это было бы обвинительным приговором автору, ибо его персонаж не стал бы уже открытием».

Важно подчеркнуть, что типическое в концепции Бальзака отнюдь не противоречит исключительному, если в этом исключительном находят концентрированное выражение закономерности самой жизни. Подобно стендалевским, почти все герои «Человеческой комедии» – личности в той или иной мере исключительные. Все они неповторимы в конкретности и живости своего характера, в том, что Бальзак называет индивидуальностью. Таким образом, типическое и индивидуальное в персонажах «Человеческой комедии» диалектически взаимосвязаны, отражая двуединый для художника творческий процесс – обобщение и конкретизацию. Категория типического распространяется у Бальзака и на обстоятельства, в которых действуют герои, и на события, определяющие движение сюжета в романах («Не только люди, но и главнейшие события отливаются в типические образы».)

Выполняя свое намерение изобразить в эпопее две или три тысячи типичных людей определенной эпохи, Бальзак осуществил реформу литературного стиля. Созданный им принципиально новый стиль отличен от просветительского и романтического. Главная суть реформы Бальзака – в использовании всех богатств общенационального языка. Многими из современников (в частности, таким серьезным критиком, как Сент-Бёв, а позже – Э. Фаге, Брюнетьером и даже Флобером) эта суть была либо не понята, либо не принята. Ссылаясь на многословие, шероховатость, вульгарную патетику Бальзака, они упрекали его за дурной стиль, в котором будто бы сказалось его бессилие как художника. Однако уже в ту пору раздавались голоса и в защиту языкового новаторства Бальзака. Т. Готье, например, писал: «Бальзак был вынужден выковывать для своих нужд особый язык, в который вошли все виды технологии, все виды арго, науки, искусства, закулисной жизни. Вот почему поверхностные критики заговорили о том, что Бальзак не умеет писать, тогда как у него свой стиль, превосходный, фатально и математически соответствующий его идее». Принцип еще небывалого в литературе «многоголосья», отмеченного Готье, и составляет главную примету бальзаковского стиля, явившегося подлинным открытием для всей последующей литературы. Об органической связи этого стиля с самим методом работы художника над «Человеческой комедией» великолепно сказал Золя, считавший, что этот стиль всегда оставался «собственным стилем» Бальзака.

Следует отметить, что в Предисловии к «Человеческой комедии» нашли отражение противоречия писателя. Наряду с глубокой мыслью о «социальном двигателе», о законах, управляющих развитием общества, в нем изложена и монархическая программа автора, выражены взгляды на социальную пользу религии, которая, с его точки зрения, представляла собой целостную систему подавления порочных стремлений человека и являлась «величайшей основой социального порядка». Проявилось в Предисловии и увлечение Бальзака мистическими учениями, популярными во французском обществе того времени – особенно учением шведского пастора Сведенборга.

С этими положениями резко расходятся мировоззрение Бальзака, его симпатии к материалистической науке о природе и обществе, его интерес к научным открытиям, страстная защита свободомыслия и просвещения. свидетельствующие о том, что писатель был наследником и продолжателем дела великих французских просветителей.

«Человеческой комедии» Бальзак отдал два десятилетия напряженной творческой жизни. Первый роман цикла – «Шуаны» датируется 1829 годом, последний – «Изнанка современной жизни» был опубликован в 1848 году.

С самого начала Бальзак понимал, что замысел его является исключительным и грандиозным, потребует множества томов. По менее воплощения планов в жизнь предполагаемый объем «Человеческой комедии» все более и более разрастается. Уже в 1844 году, составляя каталог, включающий написанное и то, что предстоит написать, Бальзак кроме 97 произведений, назовет еще 56. После смерти писателя, изучая его архив, французские ученые опубликовали названия еще 53 романов, к которым можно добавить более сотни набросков, существующих в виде заметок.

 

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: