Массовизация общества в XIX - первой половине XX в. и развитие манипулятивных процессов

 

В этом параграфе мы хотим исследовать процесс массовизации общества, понять, откуда и когда возникли массы и массовое общество, каковы их отличительные признаки и специфика, положительные и отрицательные черты, в связи с чем необходимо рассмотреть следующие понятия: «масса», «массовое сознание», «массовый человек» и собственно манипуляцию сознанием масс. Также нам важно проследить, как воспринимают массовое общество ученые, жившие в разное время, и что они о нем думают.

Масса и толпа  

Анализ процессов манипулирования сознанием масс (или толп - некоторые исследователи ставят между этими понятиями знак равенства) начинается с понимания самого феномена масс/толп.

Что же такое «масса»? Существует множество определений этого понятия, как позитивных, так и негативных.

Как известно, Платон в глубокой древности рассматривал «массу» и «народ» в отрицательном ключе. И сегодня многие ученые смотрят на массу, скорее, с негативной стороны, исходя из убеждения, что человек в массе теряет индивидуальность и уникальность собственной личности. Возникли негативно окрашенные синонимы понятий «масса» и «народ» - «чернь» и «толпа». Манипулировать проще всего не отдельно взятой личностью, а именно массой.

Для нас очевидно, что большая часть уничижительных характеристик массы (например: «чума, заразившая собой век») относится к ранней традиции аристократически-элитарной критики народных масс. Но есть и современная негативная составляющая понятия «масса». Быть таким, как все, гораздо легче, чем выделяться чем-то и быть индивидуальностью. Для «простых смертных», не привыкших много думать, иметь на все собственное мнение и нести персональную ответственность за свои действия, поступки и принятые решения, быть частью массы весьма удобно.

Французский ученый Гюстав Лебон (1841-1931) тщательно исследовал феномен толпы. Лебон считал, что любая идея влияет на массовую аудиторию следующим образом: сначала она принимается вождями или любыми авторитетными людьми в обществе - Лебон называет их «апостолами», которые управляют массами при помощи обаяния. Потом авторитетные люди воздействуют посредством этой идеи на массы, которые, в свою очередь, идею принимают. Идея, которая смогла проникнуть в сознание аудитории, становится чувством, а со временем и догмой. Чаще всего люди принимают идеи, которые внушаются им, без критики. Этому способствуют такие факторы, как воспитание, среда, в которой человек вырос, и наследственность.

Таким образом, для толпы, по Лебону, характерно исчезновение сознательного и преобладание бессознательного начала в личности, исчезновение интеллектуальных способностей. Люди толпы импульсивны и внушаемы - это говорит о том, что они уязвимы в своих побуждениях и инстинктах, они реагируют на все стимулы извне, не владея собой. А еще толпа полностью подчиняется вождю, который говорит ей, о чем думать и как действовать. «Чаще всего вожаками бывают психически неуравновешенные люди, полупомешанные, находящиеся на грани безумия. Их убеждения нельзя поколебать никакими доводами рассудка»[11].

Итак, один из классиков этого периода, Гюстав Лебон, смотрит на феномен массы и толпы преимущественно с отрицательной точки зрения, утверждая, что массам нужны вожди, которые бы направляли все их желания и действия в нужное правителям русло. Лебон считает, что сознанием масс не просто можно, а необходимо манипулировать, поскольку массы обладают низким интеллектуальным уровнем.

Американский социолог и политический мыслитель XX - начала XXI в. Д. Белл в своей работе «Конец идеологии» (1964) попытался дать систематизированный анализ многочисленных определений массы в американской и западноевропейской социально-политической литературе. Он выделяет пять основных значений данного термина, считая, что все многочисленные концепции в той или иной форме употребляют одно из пяти значений массы. Это «масса как недифференцированное множество», «масса как синоним невежественности», «масса как механизированное множество», «масса как бюрократизированное общество» и «масса как толпа»[12].

Эти пять значений массы применяют в своих работах разные исследователи. Например, (1) - «недифференцированное множество» применяет Г. Блумер. Х. Ортега-и-Гасет говорит о (2) «массе как синониме невежественности», имея в виду низкое качество современной цивилизации, являющееся результатом ослабления руководящих позиций просвещенной элиты. Значение массы под номером (3) - «механизированное общество», в котором человек является придатком машины, дегуманизированным элементом «суммы социальных технологий», - применяет Ф.Г. Юнгер. (4) «Бюрократическое общество», отличающееся широко расчлененной организацией, в которой принятие решений допускается исключительно на высших этажах иерархии, используют Г. Зиммель, М. Вебер и К. Маннгейм. И (5) значение массы -«масса как толпа» - применяют Э. Ледерер и Х. Арендт[13].

Австрийский писатель Элиас Канетти (1905-1994), считает, что масса - это новый организм, который не является простой суммой входящих в него индивидов. Такая масса всегда возникает вне зависимости от конкретных социально-экономических условий или политических обстоятельств. Во всех ситуациях она имеет одинаковые механизмы образования, существования, распада. Э. Канетти подробно описывает различные свойства массы. Эти свойства он обобщает следующим образом: «1. Масса всегда стремится расти. 2. Внутри массы господствует равенство. 3. Масса любит плотность. 4. Масса требует направления»[14]. Примкнув к массе, каждый индивид ощущает, что «он переступил границы собственной личности, ликвидировал все дистанции. Сбросив груз дистанций, человек освобождается, и эта обретенная свобода есть свобода переступания границ»[15].

Массы согласно современным научным представлениям делятся на следующие типы: большие и малые; постоянно функционирующие и импульсные; сгруппированные и несгруппированные, упорядоченные в пространстве или неупорядоченные; контактные и неконтактные (дисперсные); стихийно возникающие и специально организуемые; социально однородные и неоднородные. Э. Канетти разделял массы еще и на ритмические и замершие, медленные и быстрые, открытые и закрытые, а также выделял невидимые, преследующие массы бегства и запрета[16].

Б.А. Грушин пишет, что массы с социологической точки - это «ситуативно возникающие (существующие) социальные общности, вероятностные по своей природе, гетерогенные по составу и статистические по формам выражения (функционирования)»[17]. Это определение, на наш взгляд, позволяет разграничить массу и группы и дает возможность подойти к пониманию важных качеств массового сознания.

Конкретные наблюдения и эмпирические исследования позволяют выделить три основные конкретные разновидности «массы», встречающиеся на практике: «собранная публика», «несобранная публика» и толпа.

«Массой» часто называют людей, собравшихся ради какого-то совместного дела, например зрители в театре или участники политических митингов. Но это собственно публика. «Скопление некоторого количества людей, испытывающих сходное ожидание определенных переживаний или интересующихся одним и тем же предметом... Сходство установок, ориентации и готовности к действию - основа объединения публики... под влиянием воздействия на всех одних и тех же стимулов (фильм, театральная постановка, лекция или дискуссия) в среде публики образуются определенные сходные или общие реакции»[18]. Такая разновидность массы, выражаясь точнее, называется «собранной публикой».

К «несобранной публике» относятся, например, избиратели на выборах, которые группируются под воздействием политической рекламы. Это «большое число людей, мышление и интересы которых ориентированы идентичными стимулами в одном направлении, людей, проживающих не «друг с другом», а «друг около друга»[19].

Толпа, в отличие от указанных двух разновидностей массы, это «скопление людей, не объединенных общностью целей и единой организационно-ролевой структурой, но связанных между собой общим центром внимания и эмоциональным состоянием»[20]. Толпа образовывается из массы (неорганизованной и неструктурированной части общества) при помощи слухов или эмоциональных (циркулярных) реакций.

Массовизация  

По одной из версий, массовизация общества стала возможной тогда, когда начали появляться и разрастаться средневековые города. Точнее, массовизация изначально была обусловлена развитием капитализма, а затем переросла в глобальную закономерность.

В XVIII-XIX вв. промышленная революция привела к появлению массовых профессий. Города росли - население быстро увеличивалось за счет миграции в города людей из аграрных провинций. Происходило смешение национально-этнических групп, шла стихийная крупномасштабная социальная реформа.

Процесс, который носит название «массовизация», по нашему мнению, является результатом всех вышеописанных факторов. Он включает в себя следующие компоненты: обретение большим количеством людей новых черт и нового сознания, возникновение нового типа человека, отражение всего этого в различных теориях, учениях и концепциях. Процесс массовизации - это прежде всего процесс возрастания масс количественно, он влечет за собой также и увеличение возможностей для манипуляции.

Возникновение такой особой социальной и политической силы, как масса, начинает использоваться политиками по-новому.

На этой почве, например, могут сформироваться (как это уже было не раз) тоталитарные политические режимы, которые стремятся все общество превратить в скопление массовых индивидов, лишенных собственного волеизъявления (Гитлер, Пиночет, Пол Пот, военные хунты в странах Латинской Америки).

С другой стороны, нельзя недооценивать позитивного значения масс. Без них не могла бы быть достигнута ни одна крупная победа в сражениях. К примеру, в Великой Отечественной войне (1941-1945) спасение России против фашистской Германии произошло именно благодаря героизму масс. Вождь, пропагандисты и агитаторы лишь направляли их энергию и энтузиазм в нужном направлении.

Массовое общество  

Социолог Н. Полякова[21], опираясь на результаты собственных исследований, утверждает, что массовое общество появилось в первой трети XX в. и формировалось на основе массового производства, массового потребления и массовой культуры. Для такого общества характерны следующие черты: массовость - огромное население и большая его концентрация; гетерогенность - множество существующих в массовом обществе профессий; неограниченный доступ людей к различного рода благам в больших городах; массовое общество постоянно изменяется.

Отличительная черта массового общества согласно, Э. Шилзу, [22] - конкурентоспособность и личное благосостояние людей. Массы не следует отождествлять с социальными низами или с толпой. Э. Шилз считал, что в массовом обществе наиболее активной движущей силой является как раз «периферия».

Очень важная отличительная черта массового общества, без которой оно не могло бы быть таковым, - наличие средств массовой коммуникации.

Массовое общество, согласно теории Г.М. Маклюэна, начинается с того момента, как появляется электричество. Через некоторое время образуется единое глобальное пространство - «глобальная деревня», в которой средства массовой коммуникации начинают выполнять идеологические, политические и многие другие функции. В XX в. начинают появляться различные теории массовой коммуникации. Создатели одних теорий считают, что люди приспосабливают средства массовой коммуникации к своим нуждам и потребностям - поступающую информацию они воспринимают выборочно, т.е. усваивают только то, что совпадает с их личным мнением. Другие исследователи (например, тот же Г.М. Маклюэн) исходят из того, что СМИ воздействуют на людей как наркотик, которому невозможно сопротивляться.

Итак, массовое общество, или общество потребления, характеризуется крупномасштабным производством, массовым потреблением, массовой культурой и господствующими в ней средствами массовой коммуникации. Это как численно, так и территориально большое общество. Оно обладает определенными характеристиками - например, в таком обществе всегда господствует стандартизированная продукция. Человек чувствует себя в массовом обществе одиноко, несмотря на множество людей, окружающих его.

Явление взрывообразного роста исторического значения масс выражено в концепциях массового общества. С этим направлением исследований связывают прежде всего имена Г. Лебона, Ф. Ницше, Х. Ортеги-и-Гассета - признанных классиков постановки данной проблемы.

Теперь, когда мы уже имеем определенное представление о массовом обществе, целесообразно вновь вернуться к характеристике и оценке процесса массовизации. С формированием массового общества этот процесс возрастает в степени и приобретает новое качество.

У процесса массовизации есть как положительные, так и отрицательные черты. Ранние теоретики «массового общества» резко критиковали массовизацию. Х. Ортега-и-Гассет считал, что демократизация общества - это «восстание масс», угрожающее элите. Э. Шилз, Э. Фромм, Г. Блумер и другие исследователи, творившие в середине XX в., относились к массовизации уже гораздо спокойнее. Они считали, что этот процесс закономерен. Только она должна носить плавный, эволюционный характер.

Г. Блумер утверждал, что массовизированное общество предоставляет людям неограниченный доступ ко всем сферам и благам жизни и что его нельзя считать упадочным[23].

Э. Фромм же полагал, что люди стали винтиками бюрократической системы, и их мыслями, чувствами и вкусами манипулируют правительство и находящиеся под его воздействием средства массовой информации. Он также считал, что из-за рыночных отношений, царящих в обществе, человек должен постоянно подстраиваться под изменяющиеся условия и быть таким, каким его хотят видеть, а не самим собой.

Демократизация общества, по мнению «элитарных» философов, таит в себе одну серьезную опасность: становясь все более свободными, массы могут начать, в свою очередь, воздействовать на элиту, что может привести к «восстанию масс» (термин Ортеги-и-Гассета). Выходит, для того чтобы общество существовало, необходимо обеспечить «неприкасаемость» элиты и, соответственно, манипулирование массами.

Массовое общество - это скачок в новое состояние общества, где массы являются доминирующими. В таком обществе массовизация приобретает новый характер, новое качество. Исследователи приходят к выводу, что массовым обществом нужно грамотно управлять. Существуют, как минимум, две возможные стратегии управления таким обществом - стратегия тоталитаризма и стратегия демократического управления (демократическое и массовое общество - не тождественные, хотя и очень близкие понятия).

Массовое сознание  

Массовое сознание - это один из видов общественного сознания, наиболее реальная форма его практического существования и воплощения.

Словосочетание «массовое сознание» стало встречаться в научной литературе начиная с середины XIX в. До этого времени преобладало обобщенное понятие «психология масс» - в трудах Г. Лебона, Г. Тарда, Ш. Сигеле и В. Мак-Дугала. Научное употребление термина «массовое сознание» началось лишь в 20-30-е годы XX в., хотя четкой формулировки этого понятия тогда не было. Затем произошла длительная пауза в исследованиях.

Но и «массовая психология» как предмет изучения стала исчезать. В советской науке структурирование общества по социально-классовому основанию привело к абсолютизации роли классовой психологии, которая заслонила собой и массовое, и индивидуальное сознание. «Массовую психологию» и здесь перестали изучать.

В 60-е годы XX столетия «массовое сознание» пережило свое второе рождение в советской науке. А настоящий прилив интереса ученых к «массовому сознанию» наблюдается начиная со второй половины 80-х годов. Именно в это время выходит в свет книга Б.А. Грушина «Массовое сознание». Ученый полагал, что массовое сознание неоднозначно по своей сути: оно «сплошь и рядом демонстрирует, с одной стороны, завидную устойчивость, стабильность, а с другой - крайнее непостоянство взглядов и предпочтений, или, с одной стороны, отчетливую консервативность, сопротивляемость новой информации, а с другой - поразительную восприимчивость к такой информации, легкую подверженность к дуновениям моды»[24].

В изучении данного феномена были также трудности объективного характера. Они связаны с самой природой массового сознания, с его свойствами, плохо поддающимися описанию и фиксации.

В современной науке существует несколько взглядов на проблему массового сознания. Одна группа исследователей считает, что массовое сознание заметно проявляется лишь в бурные, динамичные периоды развития общества. В стабильные периоды массовое сознание функционирует на малозаметном, обыденном уровне. Другая группа ученых рассматривает массовое сознание как атрибут вполне определенного социального носителя - «массы». Оно существует в обществе вместе с сознанием классических групп. Массовое сознание объединяет членов разных социальных групп, которые оказались в похожих жизненных условиях.

Д.В. Ольшанский называет следующие характерные признаки массового сознания (проявляющиеся вариативно). «Во-первых, «общий и актуальный мыслительный потенциал» (объем всевозможных позитивных знаний, которыми располагают те или иные массы). Во-вторых, «пространственная распространенность» массового сознания. В-третьих, степень связности (противоречивости или непротиворечивости). В-четвертых, его управляемость. В-пятых, уровень развития массового сознания (высокий - низкий, развитое - неразвитое и т.д.). В-шестых, характер его выраженности (сильный, средний, слабый). В-седьмых, особенности используемых языковых средств»[25].

Попытки типологизации массового сознания затрагивают частные аспекты тех или иных проявлений этого феномена. Исследователи подразделяют массовое сознание на «просвещенное» и «темное», «прогрессивное» и «реакционное», «удовлетворенное» и «неудовлетворенное».

Оценка массового сознания возможна лишь при условии наличия следующих знаний о массах: уровня развития сознания масс в обществе (образование, способности к рассуждению), направленности потребностей и интересов, объема информации, вращающейся в обществе.

Воздействие на сознание индивида в массе  

Когда индивид (личность) находится в массе, его сознание претерпевает существенные изменения. В конечном счете это создает благоприятные условия для манипуляции сознанием масс. Проследить, выявить происходящие здесь процессы пытались классики изучения массовой психологии. Обратимся к их наблюдениям.

Г. Лебон был невысокого мнения о массах, он полагал, что массовое сознание (которое он называл «общественным мнением») «знает крайние чувства или глубокое равнодушие. Оно страшно женственно и, как всякая женщина, отличается полной неспособностью владеть своими рефлекторными движениями»[26].

Что же происходит с человеком в массе по Лебону? У него стираются все индивидуальные отличия и своеобразие личности. Но масса не только «отнимает» что-то, она еще и придает людям новые качества. «В массе, в силу одного только факта своего множества, индивид испытывает чувство неодолимой мощи, ... которое он, будучи в одиночестве, вынужден был бы обуздывать»[27]. Масса также гарантирует анонимность отдельного индивида, что, по утверждению исследователя, развязывает ему руки.

Психика человека, который находится в массе, меняется в силу особой заразительности массы. В ней «заразительно каждое действие, каждое чувство, и притом в такой сильной степени, что индивид очень легко жертвует своим личным интересом в пользу интереса общего»[28].

Главные отличительные признаки находящегося в массе индивида, согласно Лебону, таковы: преобладание бессознательного над сознательным, сильная подверженность внушению, стремление осуществить внушенные идеи. Одним лишь фактом своей принадлежности к массе человек «спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации»[29].

Отрицательное влияние массы на человека заключается в том, что в массе человек способен на все. Известно, что масса людей может совершить такие преступления, на которые каждый из составляющих ее индивидов по отдельности никогда не решился бы.

Помимо уже названных изменений индивидуального сознания под влиянием массы существует еще один феномен так называемой ретроградной амнезии, частичной потери памяти на прошедшие события.

Обычно человек просто не может в деталях вспомнить, что он делал в той или иной массе. Он вполне искренне забывает детали произошедшего. Его воспоминания обычно носят отрывочный, фрагментарный характер.

Исследователями, продолжившими изучение темы «воздействие на сознание масс и манипулирование массовым сознанием», были психологи Зигмунд Фрейд и Серж Московичи.

З. Фрейд (1856-1939) - создатель классического варианта «глубинной психологии», психоанализа.

Следует принять во внимание, пишет Фрейд, что «при совместном пребывании индивидов массы у них отпадают все индивидуальные тормозящие моменты и просыпаются для свободного удовлетворения первичных позывов все жестокие, грубые, разрушительные инстинкты, дремлющие в отдельной особи...». Однако это только одна сторона медали. С другой стороны, «массы способны и на большое самоотречение, бескорыстие и преданность идеалу»[30]. Индивид обычно исходит из понимания личной пользы; в массе побуждение выгоды обычно отсутствует.

С. Московичи (род. в 1925 г.) - французский психолог, руководитель лаборатории социально-психологических исследований в Высшей школе социальных исследований при Парижском университете. С. Мо-сковичи изучил идеи, которые высказали Лебон и Тард[31] в XIX в., и на основе этих идей выработал собственную концепцию[32].

Оба ученых - Фрейд и Московичи - пришли к тому, что масса, представляя собой несистематизированное, неструктурированное образование, испытывает потребность в упорядочивании извне. Фрейд утверждал, что массой руководит бессознательное. Исходя из этого, механизмы воздействия на массу должны быть следующими: «Склонную ко всем крайностям массу и возбуждают тоже лишь чрезмерные раздражения. Тот, кто хочет на нее влиять, не нуждается в логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими красками, преувеличивать и всегда повторять то же самое... Она уважает силу. От своего героя она требует силы, даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели и ее подавляли, хочет бояться своего господина. Будучи в основе своей вполне консервативной, у нее глубокое отвращение ко всем излишествам и прогрессу и безграничное благоговение перед традицией»[33].

Мы считаем приведенное мнение Фрейда все же слишком односторонним. Значение масс нельзя недооценивать. Так, все буржуазные революции совершались массами - они были мощной силой, с помощью которой разрушались твердыни феодализма.

Влияние массы на индивида может выражаться различным образом: у человека в массе может проявиться желание вести себя агрессивно либо может возникнуть склонность к энтузиазму и героизму. Массы могут быть одухотворенными какой-то высокой идеей, а могут быть и ведомыми - не имеющими собственного мнения и безразличными ко всему, что происходит.

Следовательно, масса может влиять на личность как отрицательно, так и положительно, способствуя раскрытию в ней лучших качеств. Но человек, который становится частью современной массы, мы убеждаемся, в большей степени испытывает на себе негативное ее влияние.

Теоретический анализ процессов манипулирования массовым сознанием  

В условиях современного общества воздействие на массовое сознание происходит: через пропаганду в политической сфере, в экономической сфере - через рекламу, а также непосредственно через сферу бизнеса. Процессу массовизации сознания и манипуляции им способствует развитие связей с общественностью (PR), политических кампаний и технологий, которые обеспечивают результаты выборов.

Существуют два подхода к проблеме воздействия на массовое сознание: позитивный и негативный.

С «положительной» точки зрения к указанному процессу относятся ученые США. В период от начала Первой мировой войны (1914) и до завершения Второй мировой войны (1945) американские ученые активно изучали феномены массовизации, коммуникации и манипуляции, ставя перед собой цель - разобраться в их особенностях и разработать наиболее эффективные способы воздействия на аудиторию, управления ею. В начале уже нашего, XXI, столетия американские исследователи Д. Брайант и С. Томпсон попытались обобщить всю историю изучения этой темы[34].

Американские исследователи, выступившие инициаторами создания научных основ процессов коммуникации, на наш взгляд, подошли ко всему этому недифференцированно, смешав различные - позитивные и негативные - аспекты манипулирования с технологиями.

Гарольд Лассвелл (1902-1978) внес значительный вклад в изучение медиавоздействия, а именно пропаганды, которая легла в дальнейшем в основу манипулирования. Полагаем, что без изучения основ пропагандистской деятельности не может быть в полной мере исследован и феномен манипулирования массовым сознанием. Ученый сформировал группу серьезных исследователей в сфере пропаганды во время Первой мировой войны. В то время в США был создан Комитет Криля (по имени его руководителя Джорджа Криля, который занимался активным продвижением материалов пропагандистского характера). Комитет распространил около 75 миллионов листовок пропагандистской направленности. В те годы еще не было телевидения; информирование населения осуществлялось следующим образом: 75 тысяч человек, которые назывались «четырехминутниками», выступали в школах, госпиталях и церквях, где читали тексты, полученные по телеграфу. За время войны таким образом было произнесено 755 тысяч пропагандистских сообщений.

В 1927 г. в свет вышла докторская диссертация Г. Лассвелла (тема: «Техника пропаганды в мировой войне»). Исследователь написал ее на основе архивных материалов и интервью с официальными лицами.

Одна из заслуг Г. Ласвелла состоит в том, что он ввел теорию З. Фрейда (трехчленная модель психики: «Оно», «Я», «Сверх-Я») в американскую социальную науку, а также создал известную пятичленную коммуникационную формулу: Кто и что говорит, по какому каналу, кому и с какими эффектами? [35] Она родилась у автора после рокфеллеровского семинара по коммуникации (1939-1940), на котором обсуждались коммуникацонные процессы в мирное время, а также роль массовой коммуникации в чрезвычайных ситуациях. В январе 1941 г. был проведен еще один семинар, уже на высоком правительственном уровне, на котором был создан коммуникативный проект военного времени.

Во время Второй мировой войны Г. Лассвелл становится руководителем Отдела по изучению военных коммуникаций библиотеки Конгресса США, где он анализировал способы пропаганды двух воюющих сторон. Работа ученого и его исследования хорошо финансировались. Фонд Рокфеллера выделил специально для этих целей грант в 85 тысяч долларов.

Г. Лассвелл сформулировал три основные функции коммуникации в обществе: 1. С помощью средств массовой коммуникации человек имеет возможность наблюдать за тем, что происходит в мире, и получать максимально полную информацию о событиях. 2. Массмедиа рассказывают массам о том, как относиться к происходящим событиям и как их анализировать. 3. С помощью СМИ происходит обмен опытом и культурным наследием между старшим и младшим поколениями.

На этом основании он создал свою теорию пропаганды. Сила пропаганды объяснялась ученым не качеством информационных сообщений, а, скорее, крайней незащищенностью сознания индивида от их воздействия. Лассвелл считал, что ситуация в обществе (растущий политический кризис и экономическая нестабильность) вызвала психически неустойчивое состояние граждан. Из-за этого, по его мнению, люди стали гораздо уязвимее по отношению к разным формам пропаганды.

Теория Лассвелла предполагала достаточно долгий процесс подготовки населения. Лассвелл считал, что людей нужно постепенно готовить к принятию тех или иных идей и совершению тех или иных поступков. У пропагандистов должна быть разработанная стратегия, с помощью которой они могли бы внедрять в сознание людей уже «готовые к употреблению» идеи.

Еще одним крупным теоретиком коммуникации и пропаганды стал Уолтер Липпман (1889-1974). Его жизненная судьба и научная деятельность тесно связаны между собой. Липпман зарабатывал себе на жизнь журналистикой - вел авторскую колонку в газете «Нью-Йорк таймс». За свою жизнь он был советником двенадцати американских президентов (что косвенно подтверждает огромную значимость коммуникативной сферы для американского общества).

Г. Лассвелл и У. Липпман занимались изучением пропаганды параллельно. (Кстати, Г. Лассвелл анализировал листовки времен Первой мировой войны, часть из которых готовил, находясь в армии, капитан Уолтер Липпман). Он разделял скептицизм Г. Лассвелла по поводу способности массового человека разбираться в сложном устройстве мира, в котором он живет, и в способности совершать правильные поступки.

Наиболее известная работа этого публициста и ученого - изданное в 1922 г. исследование «Общественное мнение»[36]. Липпман считал, что существование пропаганды предполагает наличие определенного барьера между аудиторией и происходящим событием. Центральное понятие, лежащее в основе формирования общественного мнения, -«стереотип». Это некий код, способный упростить реальность и облегчить общение между людьми. Ученый полагал, что люди реагируют не столько на реальность, сколько на «картинки в своих головах», которые создают себе сами.

В работе «Общественное мнение» автор указал на расхождения, которые существуют между внешним миром и тем, каким мы его себе представляем[37]. Исследователь полагал, что эти расхождения неизбежны; именно поэтому человеку массы сложно самому ориентироваться в огромном потоке информации - ему необходима помощь извне.

Большой вклад в развитие и изучение пропаганды внес Поль Лазарсфельд (1901-1976), который создал один из первых мировых центров по исследованию процессов коммуникации в Европе и Америке. Лазарсфельд вместе со своим коллегой Карлом Ховландом были убеждены в том, что для исследования влияния средств массовой коммуникации лучше всего применять объективные эмпирические методы. Они были приверженцами новых методов исследования - экспериментов и массовых опросов, которые активно применяли (особенно в ходе Второй мировой войны).

П. Лазарсфельд выбрал основным объектом для изучения радиоаудиторию, потому что рекламодатели хотели знать, какие радиопрограммы пользуются наибольшим спросом среди аудитории. Фонд Рокфеллера спонсировал исследования радиовещания с тем, чтобы использовать полученные данные в целях мобилизации населения «на войну».

П. Лазарсфельду ставится в заслугу идея фокус-групп и придуманный им аппарат под названием «анализатор» программ. Способ применения прибора очень прост: респондент, нажимая на зеленую кнопку, отвечал положительно на поставленный вопрос, а нажимая на красную кнопку, отвечал отрицательно. Аппарат мог фиксировать до десяти ответов одновременно. Подобный прибор используется и в наши дни для анализа мнения аудитории о тех или иных передачах.

Лазарсфельд провел серию сложных исследований, в результате которых выявил следующее. Ему не удалось обнаружить достаточных доказательств того, что средства массовой коммуникации играют важную роль в формировании мнений избирателей с колеблющейся позицией. Самое важное воздействие медиа заключается в том, что они укрепляют в людях уверенность в правильности уже сделанного ими самими выбора. В 1944 г. П. Лазарсфельд выпустил книгу под названием «Выбор людей», в которой анализировалось поведение избирателей на президентских выборах 1940 г. Исследователь утверждал, что массмедиа не могут заставить человека проголосовать за того или иного кандидата. То есть эффект влияния прессы на людей носит ограниченный характер.

Исследования Поля Лазарсфельда показали, что, вопреки укоренившемуся мнению общественности о беспредельном могуществе медиа, их воздействие на массы все же ограниченно. Модель ограниченного воздействия (именно так стали называть концепцию, разработанную ученым) утвердилась в Америке в 60-е годы. Мнение о том, что массами управляет «правящая верхушка», было признано преуве-личенным[38].

Второй подход к проблеме формирования массового сознания -негативный (критический). Приверженцы этой точки зрения считают, что массовизация и сопутствующая ей манипуляция сознанием несут в себе черты декаденса. Классическими критиками негативных сторон этого процесса были, как уже отмечалось, философы Ф. Ницше, Х. Ортега-и-Гассет. В России процессы массовизации и манипуляции часто трактовались как «омещанивание» общества. Максим Горький в своих «Заметках о мещанстве» писал: «Общество, построенное на порабощении человека, современное государство создано мещанами для защиты своего имущества... Жизнь, как это известно, - борьба господ за власть и рабов - за освобождение от гнета власти. Мещанское общество - ожиревшее, вырождающееся, уже духовно мертвое, бес-сильное»[39].

В течение XX в. западноевропейские исследователи подвергли серьезному, углубленному анализу кризис «классического капитализма» и сопутствующие ему процессы. У. Липпман, в частности, поднял важнейшие вопросы о действенности, жизнеспособности демократии и роли свободной прессы в ней. Идеи исследователя были прямо противоположными понятиям либертарианства, царившим в те годы в Америке. Ученый считал, что пропаганда несет серьезнейшую угрозу массам и поэтому требует существенных изменений в политической системе страны. Липпман полагал, что нужно создать соответствующий орган, который оказывал бы помощь массам и защищал бы их от негативного воздействия пропаганды. За сбор и распространение информации, по его мнению, должна отвечать интеллектуальная элита общества. Он даже предложил создать «квазиправительственное бюро расследований», которое анализировало бы информацию и решало, что массам можно знать, а чего нельзя.

Другой американский социолог, М. Чукас считает, что в капиталистическом обществе пропаганда занимается планомерным «промыванием мозгов». «С точки зрения демократии мы должны отказаться от пропаганды, но с точки зрения государства мы должны использовать ее», - полагает исследователь. Он признает, что пропаганда представляет серьезную опасность для человека, его деятельности и духовного мира. Однако она не может оказать серьезного влияния на человека западного демократического общества, который «постоянно начеку», «всесторонне информирован» и способен рассуждать «на любую достаточно широкую тему». По мнению автора, такой человек не позволит завлечь себя в «опасную ловушку» пропагандистских призывов, он мыслит критически и обладает «безграничным правом выбора»[40].

Далее рассмотрим труды ученых, занимавшихся осмыслением процессов манипулирования сознанием масс в более позднее время.

Вэнс Паккард, американский журналист, издал в 1957 г. работу под названием «Тайные манипуляторы» - о применении скрытых приемов воздействия на аудиторию в рекламе, маркетинге и политике. Книга очень быстро стала бестселлером, поскольку предмет исследования становился все более актуальным и подобных работ до Паккарда еще не появлялось.

Манипуляция, говорит Паккард, часто ассоциируется у нас с рекламой, и для этого есть основания. Рекламные сообщения почти всегда оказывают сильное воздействие на целевую аудиторию. В главах 17-23 «Тайных манипуляторов» анализируется манипуляция на президентских выборах в США в 1952, 1956, 1960 гг.

Тогда в первый раз кандидатов стали «продавать», политические кампании стали «работой по продвижению продаж», а электорат стал «рынком». Изучив манипулятивные техники и приемы, которые применялись в те годы во время избирательных кампаний, исследователь пришел к выводу, что в американской политической жизни сложились весьма благоприятные условия для манипулирования сознанием масс через СМИ по типу рекламы. «Политика должна продаваться публике - сегодня одно, завтра другое, в зависимости от расчета и состояния рынка». К 1960 г. президентство стало продуктом информационных технологий, который продают с помощью испытанных торговых стратегий. «Кандидат в президенты Ричард Никсон оказался политиком, работающим в рекламном духе. Он двигался от интервенции (в Индокитае) к антиинтервенции с той же легкостью и бесстрастностью, с которыми копирайтер может менять свои предпочтения от Camel к Chesterfield»[41].

Впрочем, подобные «политические игры» были по душе не всем кандидатам. Говорят, что Эдлай Стивенсон во время своей предвыборной кампании чувствовал себя так, как будто он участвует в конкурсе красоты, а не в серьезных дебатах. Он высказывал свое недовольство политическим консультантам: «Та идея, что вы можете продавать кандидатов для высшего официального органа, подобно хлопьям к завтраку. является крайним оскорблением демократического процесса»[42].

Мощное воздействие на публику произвело выступление президента Эйзенхауэра в январе 1956 г. на закрытом телевизионном канале. Он как бы «лично» побывал на 53 обедах, в которых участвовали 63 тыс. человек. После того как было проанализировано воздействие кандидата в президенты на массовую аудиторию с помощью телевидения, был сделан вывод: «Мы обнаружили полноценное воздействие - те же эмоции, те же слезы, - словно президент побывал там лично»[43].

«За проблемой конкретных практик убеждения стоит более общий вопрос о том, - пишет В. Паккард, - что наша экономика попадает под давление потребительства. Это также моральная (демократическая и политическая) проблема. Я предчувствую, что ей суждено стать одним из великих моральных вопросов нашего времени»[44].

Заслуга В. Паккарда в том, что он попытался выявить причины манипуляции. Они заключаются в самом характере рыночного (буржуазного) общества, общества потребления. Техника и приемы манипулирования массовым сознанием были уже давно отработаны в рекламе, теперь их успешно применяют в политике.

Но как же нам не поддаваться действиям политических манипуляторов? В. Паккард утверждает, что у человека всегда есть выбор: поддаваться на уловки манипуляторов или нет, но при одном условии - если он знает, что происходит. Столкнувшись один раз с манипулятивными приемами, человек обретает рефлекс узнавания, который впоследствии может помочь ему защититься от дальнейшего манипулятивного воздействия.

Однако предложение защищаться от глубинных манипуляторов, став сугубо рациональными во всех своих действиях, продолжает В. Паккард, это не решение. «Мир будет невыносимым, если все мы будем рациональными, правильно думающими. Временами приятнее или легче быть нелогичным. Но я предпочитаю быть нелогичным по своей собственной свободной воле и импульсу, а не подчиняясь манипулированию в этом направлении. Мне кажется, что самое серьезное преступление, которое совершают многие глубинные манипуляторы, состоит в том, что они пытаются вторгнуться в личное дело нашего разума. Именно это право на собственный осознанный выбор, право быть рациональным или иррациональным, мы должны стремиться за-щищать»[45].

В более ранний период (в 1924 г.) в России (в Петрограде) Евгений Замятин пишет свой знаменитый роман-антиутопию «Мы»[46], повлиявший впоследствии на творчество английских писателей Джорджа Оруэлла и Олдоса Хаксли. В романе Замятин рассказывает о судьбе человека в условиях тоталитарного общественного устройства - общество будущего предстает в фантастическом и гротесковом облике. Мир Единого Государства, мир несвободы для гражданина, в котором даже имена людей заменены номерами и цифрами. «Номера» слепо подчиняются Единому Государству. Людям внушается, что счастье в отказе от собственного «я». Такое общество не просто манипулятивно, оно тотально манипулятивно.

Похожее государственное устройство описывает англичанин О. Хаксли в романе-антиутопии «О дивный новый мир»[47] (1932). В 2540 г. н.э. - время действия в романе - люди рождаются уже не естественным путем, а выращиваются на специальных заводах и заранее принадлежат к одной из пяти каст, каждая из которых выполняет разные социальные функции. Главные герои не могут вписаться в это жуткое общество. Это мир, в котором все человеческие желания заранее предопределены.

Верховный Контролер рассуждает так: «Все счастливы. Все получают то, чего хотят, и никто никогда не хочет того, чего он не может получить. Они обеспечены, они в безопасности; они никогда не болеют; они не боятся смерти; им не досаждают отцы и матери; у них нет жен, детей и возлюбленных, могущих доставить сильные переживания. Мы адаптируем их, и после этого они не могут вести себя иначе, чем так, как им следует»[48].

В романе-антиутопии «1984»[49], созданном в 1949 г., Джордж Ору-элл описал тоталитарное иерархическое общество под названием «Океания», построенное на духовном и физическом порабощении граждан, которые живут под пристальным контролем «Старшего брата».

О. Хаксли в своем научно-публицистическом трактате «О дивный новый мир - 27 лет спустя»[50], написанном в 1958 г., размышляет об угрозе заорганизованности (концентрации власти в руках правящей верхушки) и перенаселенности современного общества, в котором не остается места для этики индивидуальной.

Е. Замятин, О. Хаксли и Дж. Оруэлл очень точно описывают социальную болезнь, поразившую общество. Они фактически сделали своего рода прогноз на несколько десятилетий вперед. В этом заключается их несомненная заслуга. Писатели сумели рассмотреть крайние проявления манипулирования сознанием масс. Сила общества состоит в многообразии разных мнений - без инакомыслия и оппозиции в стране невозможен значительный, всесторонний прогресс.

Вершиной изучения на Западе процесса массовизации общества со всеми вытекающими отсюда последствиями стала Франкфуртская школа, которая сложилась в 30-е годы XX в.[51] в Германии (а потом она вынужденно переместилась в США). Видными представителями этой школы были Макс Хоркхаймер, Теодор Адорно, Герберт Маркузе и другие мылители. Эта школа сочетала в себе критический подход к современному капиталистическому обществу с анализом проблем культуры. Представители школы были уверены в том, что «виновником» сложившейся в мире, в обществе ситуации являются средства массовой коммуникации, которые очень сильно искажают реальную существующую действительность.

Франкфуртцы считали, что манипулирование сознанием масс набрало обороты и приняло угрожающие для общества размеры. Благодаря СМИ судьба человека теперь полностью предопределена «системой», «сегодня индивид. превратился в ноль, которым манипулируют другие»[52].

М. Хоркхаймер (1895-1973) - один из основателей Франкфуртской школы, профессор и ректор университета во Франкфурте-на-Майне, директор Института социальных исследований. Т. Адорно (19031969) - один из самых известных немецких философов XX в. Совместно они издали в 1944 г. работу, посвященную в значительной своей части проблемам массовой культуры и массовых коммуникаций. Речь идет о книге под названием «Диалектика Просвещения».

Ее авторы считают, что человеческий разум стал инструментальным. То есть единственное, что он умеет, - это конструировать и усовершенствовать инструменты для установленных и необсуждаемых более целей, контролируемых самой системой. «Все решает «система» - власть. Разум совершенно порабощен социальным процессом. Единственным критерием стала инструментальная ценность, функция которой - господство над людьми и природой»[53]. Рост экономической эффективности порождает, - пишут Хоркхаймер и Адорно, - с одной стороны, более справедливые условия, с другой - технический аппарат и владеющие им социальные группы, возвышающиеся над прочим населением. «Общество господствует над природой как никогда. Служа аппарату, индивид исчезает, но и как никогда он аппаратом оснащен. Чем слабее и неустойчивее масса, тем больше в ее распоряжении материальных благ»[54].

Навязывая функциональность, «система» (современное технологическое общество) использует мощный аппарат культурной индустрии. Речь идет о масс-медиа (кино, телевидение, радио, реклама и т.д.). Предлагая свои ценности и модели поведения, масс-медиа создают потребности. В целях доступности эти ценности и модели единообразны, аморфны, примитивны. Они блокируют инициативу и творчество, приучают к пассивному восприятию информации. Культурная индустрия коварно подменила личностное общенеопределенным.

Так Просвещение превращается в свою противоположность. Пытаясь покончить с мифами, на деле оно умножило их сверх всякой меры. Кант говорил, что Просвещение есть выход человека из фазы несовершеннолетия, в котором он повинен; несовершеннолетие - это неспособность пользоваться собственным разумом без посторонней помощи. Зато сегодня индивид, став «совершеннолетним», превратился в ноль, которым манипулируют другие. Когда-то говорили, что судьба человека записана на небесах. Сегодня можно утверждать, что она зафиксирована «системой». Хоркхаймер и Адорно приходят к выводу, что если Просвещение не сумеет осознать этого регрессивного движения, то оно фактически подпишет себе смертный приговор. Этого не должно случиться, если индивиды будут сохранять, расширять и доказывать свою свободу.

Те, кто сегодня обладает монополией власти (как экономической, так и политической), пишут Хоркхаймер и Адорно, стремятся к тому, чтобы любыми средствами добиться прямого и непосредственного са-моотождествления человека с общественной «тотальностью» - цель, которая может быть достигнута одним-единственным способом: путем нивелирующей обработки сознания индивида, превращаемого таким образом в безличное, стандартизированное, т.е. массовое, сознание.

Технический прогресс, или господство техники над человеком, сегодня является платформой для манипуляции массами. Вот как пишет об этом немецкий философ К. Ясперс: «Технический мир как будто уничтожает природу. Техника отделила человека от непосредственного присутствия»[55].

Современным последователем «критической тенденции» можно считать американского исследователя Герберта Шиллера (1919-2000). В 1970 г. Шиллер стал профессором факультета средств массовой информации в университете Калифорнии, а потом вице-президентом Международной ассоциации по научным исследованиям средств массовой информации.

Ученый выделил пять мифов (миф о нейтралитете, миф о плюрализме средств массовой информации, миф об отсутствии социальных конфликтов, миф об индивидуализме и личном выборе, миф о неизменной природе человека), на которых, по его мнению, строится манипулирование сознанием масс[56]. Эти мифы, по Шиллеру, насаждались господствующей властью в Америке для того, чтобы массами было легче управлять.

Эти мифы - основа манипулятивной системы, характерной для современного (постиндустриального) общества.

Итак, мы попытались проанализировать процесс массовизации, который привел к созданию массового общества. Отличительными чертами массового общества являются: технический прогресс, крупномасштабное производство, большие массы людей и значительная плотность населения. Массовое общество немыслимо также без средств массовой коммуникации.

У человека, живущего в таком обществе, возникает иллюзия безопасной и свободной жизни, которая таит в себе немалые опасности. Основной движущей силой людей становятся деньги, а целью и смыслом бытия, соответственно, перспектива благосостояния. Человек - поклонник технического прогресса очень быстро превращается в человека-потребителя.

В самом процессе массовизации есть много и положительного, и отрицательного. Массовое общество, так же как и массовая культура, на наш взгляд, неизбежность - человечество уже давно шло к этому. Но у массового общества помимо негативных есть и свои позитивные стороны. Например, оно универсально, т.е. объединяет людей разных сословий и специальностей, уровня образования и дохода.

Мы усматриваем в феномене массового общества двойственность, противоречивость. С одной стороны, массовое общество не является упадочным - это вполне успешная с экономической и других точек зрения система, предоставляющая людям неограниченный доступ ко всем сферам и благам жизни. Люди имеют возможность зарабатывать деньги, тратить их на то, что считают нужным и, в общем, неплохо жить. С другой стороны, массовое общество, несомненно, содержит тенденцию к уравниванию людей, лишению их индивидуальности и унификации. Благодаря этому в массовом обществе создаются весьма расширенные возможности для манипулирования сознанием масс.

 

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: