О роли личности в истории

Решающая роль народных масс, классов, этносов в истории отнюдь не означает отрицания или принижения роли отдельных личностей. Раз история делается людьми, то деятельность личностей не может не иметь в ней значения. Заметим, что говоря об «отдельных личностях» мы имеем в виду не только особо выдающихся личностей, но и каждого индивида, занимающего активную жизненную позицию и вносящего своим трудом, борьбой, теоретическими поисками и т. д. определенный вклад в развитие той или иной сферы общественной жизни, а через нее в исторический процесс в целом.

Такая позиция принципиально отличается от субъективно-идеалистического, анархистского преувеличения роли личности. А ведь еще в XVIII веке огромное большинство мыслителей смотрело на историю именно так. Габриель Мабли, например, уверял, что Минос целиком создал социально-политическую жизнь и нравы критян, а Ликург оказал подобную же услугу Спарте. Если спартанцы «презирали» материальное богатство, то этим они обязаны были именно Ликургу, который «спустился, так сказать, на дно сердца своих сограждан и подавил там зародыш любви к богатствам». А если спартанцы покинули впоследствии путь, указанный им мудрым Ликургом, то в этом виноват был Лизандр, уверивший их в том, что «новые времена и новые обстоятельства требуют от них новых правил и новой политики». Как заметил по этому поводу Г. В. Плеханов, исследования, написанные с точки зрения такого взгляда, имели очень мало общего с наукой и писались, как проповеди, только ради будто бы вытекающих из них нравственных «уроков».

Но после потрясших Европу (и не только ее) событий конца XVIII века уже решительно невозможно было думать, что история есть дело более или менее выдающихся и более или менее благородных и просвещенных личностей, по своему произволу внушающих непросвещенной, но послушной массе те или иные чувства и понятия. В 20-х годах XIX столетия в исторической науке возникло направление, которое объявило важнейшими факторами социального развития общественные учреждения и экономические условия (Гизо, Минье, О. Тьерри, а впоследствии — Токвиль). Это направление при всех своих несомненных заслугах отдало дань фаталистическому представлению об истории, как заранее предопределенном процессе, который никакие личности ни в чем изменить не могут. Таким образом, антитеза (то есть концепция упомянутых французских историков) пожертвовала тезой (то есть полностью отбросила взгляды своих предшественников), в то время как, по справедливому замечанию Г. В. Плеханова, правильная точка зрения должна объединять в синтезе моменты истины, заключенные в каждой из этих концепций[192].

Отметим сразу, что синтез этот является логическим следствием из признания решающей роли народных масс в истории. Ведь сами-то народные массы играют тем более значительную роль, чем больше и основательнее превращаются они из толпы в силу сознательную и организованную, в совокупность личностей.

Появление данного типа личности и соответствующих выдающихся личностей вызывается определенными историческими условиями (которые подготавливаются деятельностью масс) и историческими потребностями (которые в конечном счете оказываются потребностями народных масс). «То обстоятельство, — писал Ф. Энгельс, — что такой и именно вот этот великий человек появляется в определенное время в данной стране, конечно, есть чистая случайность. Но если этого человека устранить, то появляется спрос на его замену, и такая замена находится — более или менее удачная, но с течением времени находится… Если материалистическое понимание истории открыл Маркс, то Тьерри, Минье, Гизо, все английские историки до 1850 года служат доказательством того, что к этому стремились многие, а открытие того же самого понимания Морганом показывает, что время для этого созрело и это открытие должно было быть сделано»[193].

Развивая эту концепцию синтеза, Г. В. Плеханов писал о двух условиях, наличие которых позволяет выдающейся личности оказывать большое влияние на общественно-политическое, научно-техническое и художественное развитие общества.

Во-первых, талант должен сделать данного человека более других соответствующим общественным потребностям данной эпохи, «Великий человек… — герой, — писал Г. В. Плеханов. — Не в том смысле герой, что он будто бы может остановить или изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является сознательным и свободным выражением этого необходимого и бессознательного хода»[194].

Это субъективное по своей природе условие может быть правильно понято только в контексте со следующими комментариями… Нередко, предупреждает Г. В. Плеханов, при рассмотрении исторического процесса возникает ошибка «оптического обмана»: как правило, в обществе всегда есть целая плеяда выдающихся личностей, способных стать во главе движения либо удовлетворить какую-то духовную потребность. Но поскольку лидер требуется только один и научное открытие дважды повторять тоже ни к чему, то на авансцене истории оказывается какая-то одна личность, остальные отходят на задний план, в результате создается впечатление об уникальности и незаменимости данной личности. К тому же эта личность, затмившая собой все остальные, далеко не всегда оказывается наиболее выдающейся… История знает, скажем, немало бездарных полководцев и посредственных политических деятелей, волею случайных (по отношению к исторической закономерности) обстоятельств всплывших на поверхность общественной жизни. Маркс в свое время убедительно показал это на примере ничтожества Луи Наполеона — «племянника своего дяди». Но в подобных случаях за такими деятелями стоят определенные классовые, социальные слои, которым они «удобны», пускай даже в ущерб прогрессу.

Во-вторых, существующий общественный строй не должен преграждать дорогу личности с ее способностями. Если бы старые, феодальные порядки во Франции продержались лишних семьдесят лет, то тогда не могли бы проявиться военные таланты у целой группы людей во главе с Наполеоном, некоторые из которых были в прошлом актерами, наборщиками, парикмахерами, красильщиками, юристами. И вот здесь-то можно говорить еще об одном «оптическом обмане». Когда та или иная выдающаяся личность оказывается на авансцене исторических событий, зачастую она заслоняет собой не только другие личности, но и те массовые общественные силы, которые ее выдвинули и поддерживают, благодаря которым и во имя которых она может вершить свои дела. Так рождается «культ личности».

 

 

Русские цари и Кубань.

 

       Николай I

        20 сентября 1837 года укрепление Геленджик посетил Император Николай I с Наследником, прибывший сюда из Севастополя на пароходе «Северная звезда». Его сопровождали: Александр Христофорович Бенкендорф. граф, генерал-адъютант; Логин Петрович Гейден, один из наваринских героев, впоследствии известный адмирал. Командующий войсками Кавказской линии, генерал-лейтенант Алексей Александрович Вельяминов устроил высоким гостям торжественный прием, после которого Государь вручил награды отличившимся в сражении. Приезд Николая I стал важнейшим событием в истории Геленджика.

 

       Алексан­др II

 

Наши места он посетил дважды. Цесаревич Александр в 1850 году совершил большое путешествие на юг Российской империи. Выехав из Петергофа 23 августа 1850 г., он посетил Севастополь, Северный Кавказ, а затем Закавказье – Тифлис, Кутаиси и др. 14 сентября 1850 г. на пароходе «Владимир» цесаревич прибыл в Тамань.

Безопасный проезд цесаревича обеспечивали линейные казаки. Льготные смены Гвардейских линейных казаков размещены были командами по пути следования Александра, от границы Черноморских казаков, по Лабинской линии, Кубани, через Пятигорск и Нальчик до Владикавказа и обратно до города Ставрополя.

Специально назначенные офицеры вместе с командами линейцев встречали и сопровождали экипаж наследника престола на всем пути его следования. 17 сентября цесаревич выехал в станицу Усть-Лабинскую. Известна фамилия офицера, встретившего, с командой линейцев, Александра Николаевича – поручик Алпатов. В Усть-Лабинской, у Таманских (западных) ворот, помимо местного начальства, наследника престола встречал и главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом князь М.С. Воронцов, а также представители адыгского и армянского населения. Цесаревич затем посетил станицы Некрасовскую, Ладожскую, Тифлисскую и др.

Второе посещение станицы и крепости состоялось в 1861 году уже императором Александром II. 11 сентября он высадился в Тамани, где был встречен исполняющим обязанности Командующего Кавказской армией князем Г.Д. Орбелиани, а также войсками и представителями горских народов Кубани. Обращаясь к горцам, император призвал их примириться с исторической неизбежностью перехода в подданство России. Предлагал прекратить сопротивление и гарантировал соблюдение властями порядков и обычаев горцев. В ответ горские депутаты выдвинули неприемлемые для правительства России условия и впоследствии призвали горцев к священной войне против русских.

12 сентября император прибыл в Екатеринодар, а на следующий день выехал в Закубанье, направляясь к верховьям реки Фарс, для встречи с генералом Н.И. Евдокимовым, который подготовил для его одобрения план окончательного присоединения Закубанья. По пути император и посетил крепость и станицу Усть-Лабинскую. Здесь он встретился с депутацией горцев и местным начальством.

 

Алексан­др III

       1888 г., сентябрь - Посещение Кубани императором Александром III, наследником престола Николаем и др. членами царской семьи.

С конца мая до начала сентября 1888 г. Кубанское областное жандармское управление, созданное восемь лет назад и, до того, вообще не избалованное вниманием высокого начальства по причине отсутствия, как бы сейчас сказали, «громких преступлений, вызвавших большой общественный резонанс» на окраине Российской Империи, вдруг попало в поле зрения штаба Отдельного Корпуса жандармов – центрального ведомства тайной полиции. 24 мая 1888 г. последовал приказ № 48 по Корпусу об усилении наблюдения по Кубанской области, с добавлением штатов и открытии двух жандармских пунктов – в посадах Вельяминовском (ныне – г. Туапсе) и Даховском (ныне – г. Сочи), причем за счет Ковенского и Виленского жандармских управлений. В период с 1 августа по 4 сентября на Кубань начали прибывать жандармские офицеры и унтер-офицеры. Наконец, 27 августа 1888 г. все встало на свои места: из штаба Корпуса жандармов поступило секретное предписание № 151 согласно которому на период с 1 по 29 сентября в Екатеринодар были откомандированы для несения службы 8 жандармов из Ейского, Новороссийского, Майкопского и Даховского пунктов: ротмистр Лосев, вахмистр Кондратий Штанев, унтер-офицеры Афанасий Головко, Леонтий Солодилов, Федор Федоренко, Павел Рябой, Никита Дикарев и Антон Черкасов, а в Новороссийск – 2 жандарма из Вельяминовского пункта: Пантелеймон Аршава и Дорофей Лимаренко.
Все эти организационно-кадровые мероприятия были связаны с тем, что осенью 1888 г. император Александр III планировал совершить поездку по Кавказу с посещением всех его крупнейших городов. Намеревался он заехать и в Екатеринодар.

В кратчайшие сроки на пересечении улиц Котляревской (ныне – Седина) и Екатерининской (ныне – Мира) к приезду императора на средства Екатеринодарского купеческого общества (12787 рублей 38 копеек серебром) была возведена Триумфальная Александровская арка («Царские ворота»), как парадный въезд в город со стороны вокзала.

21 сентября в 17 часов к перрону Екатеринодарского вокзала подкатил императорский поезд с Александром III, его супругой Марией Федоровной, двадцатилетним наследником престола Николаем, вторым сыном царя Георгием и, как водится, многочисленной свитой.

В день приезда царской семьи был отслужен молебен в Войсковом соборе во имя Св. Александра Невского. Торжества по случаю приезда царской семьи проходили в областном правлении, общественном собрании, городском саду. Были устроены народные гулянья. На встрече с депутацией от Кубанского казачьего войска, горцев и учреждений, кубанский писатель и историк генерал-лейтенант И.Д. Попко преподнес императору на серебряном блюде хлеб-соль.

На следующий день, 22 сентября, состоялся торжественный сбор Войскового круга. По окончанию благодарственного молебна наказной атаман Г.А. Леонов передал войсковую булаву наследнику цесаревичу. Во дворе атаманской квартиры состоялось вручение подарков от депутаций и Высочайший завтрак. Александру III очень понравился подарок офицера кубанского войска Султана Азамат-Гирея – девять верховых лошадей с шикарными седлами. Наследнику Николаю, среди многочисленных подарков был преподнесен сборник в роскошном алом бархатном переплете с золотым тиснением «Кубанское казачье войско. 1696–1888», составленный кубанскими историками Е.Д. Фелицыным и Ф.А. Щербиной, и не задолго до визита изданный в Воронеже. Государь одарил авторов: первый получил золотые запонки, украшенные бриллиантами, а второй – именным царским перстнем с бриллиантами.
После обеда император посетил Войсковой музей, Мариинский женский институт, войсковые женскую и мужскую гимназии, женскую профессиональную школу, Войсковую оружейную мастерскую, Войсковую больницу и Фельдшерскую школу. Местный фотограф А.П. Чернов сделал альбом из 18 снимков о пребывании Александра III, который позже преподнес в дар царской семье.

23 сентября император отбыл по недавно введенной в эксплуатацию железной дороге в Новороссийск, а оттуда царская семья пароходом отправилась в Батуми.

Заслуживает внимания и еще один немаловажный аспект. Вполне естественно, особые меры предосторожности принимались при организации поездок императора по железным дорогам. Окончательный маршрут движения царского поезда определялся в день отправления. От станции отправлялось сразу два или три поезда; установить, в котором из них находится государь, для постороннего было практически невозможно. Вдоль железнодорожного полотна на всем пути следования выставлялось армейское оцепление, солдаты которого имели право применять оружие на поражение при малейшей опасности. Но как бы то ни было, по вновь введенной в эксплуатацию 25 июня 1888 г. железнодорожной ветке Екатеринодар–Новороссийск Владикавказской железной дороги императорский поезд проехал без всяких происшествий.
Катастрофа случилась через месяц после визита императора на Кубань. 17 октября 1888 г., направляясь в северную столицу, царский поезд сошел с рельсов возле станции Борки Лозово–Севастопольской железной дороги. Погибло 22 человека, 41 был ранен, из которых 6 скончались. Политическая полиция, предполагавшая теракт, старательно искала злоумышленников, но никакого заговора не было. А было обычное русской разгильдяйство. Комиссию по расследованию причин крушения возглавил обер-прокурор Уголовно-кассационного департамента Сената видный юрист А.Ф. Кони. В состав комиссии вошли 15 ведущих экспертов в области техники. По результатам расследования было установлено, что крушение было следствием ряда технических нарушений из-за недобросовестного исполнения железнодорожными служащими своих обязанностей.

Александр III при катастрофе не пострадал, но как многие считают, ушел из жизни намного ранее из-за нее. Говорят, что в момент схода с рельсов вагона, где находились за завтраком члены августейшей семьи, крыша вагона сорвалась, образовав угрожающий навес на столом. Император успел подставить плечи под край крыши и удерживал его, пока члены семьи и свита не выбрались из-под обломков. Находящийся у него в кармане серебряный портсигар от удара расплющился. Существует версия, что этот удар стал причиной развития почечной болезни. Как бы то ни было, через шесть лет Александр III скончался в Ливадии…
В честь этого «чудесного спасения августейшей семьи» общественность Екатеринодара решила построить новый храм. Выполнить проект было поручено архитектору И. К. Мальгербу. Новый собор строился 14 лет. Торжественное освящение главного престола состоялось только 23 марта 1914 года. И поныне семипрестольный собор во имя Св. Великомученицы Екатерины расположен на участке улиц Мира и Красноармейской.

Николай II

1914 г., 24 ноября - г. Екатеринодар посетил император Николай II.

24 ноября 1914 года, следуя на Кавказский фронт, Екатеринодар посетил последний русский император Николай II. На вокзале его торжественно встречала депутация от всех городских сословий во главе с наказным атаманом Михаилом Бабычем.

Государь ехал по городу в открытом экипаже под перезвон колоколов, доносившийся из всех церквей. После молебна в Александро-Невском соборе на Соборной площади состоялась встреча императора с екатеринодарцами. Государь подарил 25 юбилейных рублей, выпущенных к 300-летию дома Романовых (один из них сегодня хранится в коллекции историко-краеведческого музея-заповедника им. Е. Д. Фелицына). В течение дня государь посетил городскую и войсковую больницы: обошел раненых, расспросил их о состоянии здоровья и обстоятельствах ранения, некоторых наградил медалями. Царского посещения были удостоены и община Красного Креста, Шереметьевский приют и Мариинский институт. Много лет спустя его бывшие воспитанницы вспоминали, что они при прощании плакали, из-за того что «государь был очень грустным». А пятнадцатилетняя екатеринодарка Екатерина Коваленко в день приезда царя была на службе - она работала в шляпном магазине ученицей. Магазин находился на улице Красной, на месте нынешнего Музыкального театра. Коваленко вспоминает, что с утра в день приезда Николая II улица Красная была украшена флагами и цветами. Автомобиль с императором ехал по направлению к Мариинскому институту, сотни екатеринодарцев стояли на улице вдоль магазинов, впереди кортежа шли казаки-конвойцы. Один из них был в красной нарядной черкеске, и люди из толпы подумали, что это царь, и стали бросать букеты с цветами. Как оказалось, государь ехал в автомобиле вместе с атаманом Бабычем, и на нем была серая черкеска.

Около 5 часов вечера Николай II отбыл из Екатеринодара.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: