Классификация фольклорной сказки

Фольклорная сказка включает несколько жанров (по другой классификации - жанровых разновидностейодного жанра сказки). В науке о сказке существует проблема классификации сказочных жанров. В«Сравнительном Указателе Сюжетов: Восточнославянская сказка», созданном на основе указателя Аарне, вкотором систематизирована европейская, а потом, в последующих редакциях, Стита Томпсона (ThompsonStith) (см. Указатель сюжетов фольклорной сказки), сказка народов мира, представлены следующие жанрысказочного фольклора:

1. Сказки о животных, растениях, неживой природе и предметах.

2. Волшебные сказки.

3. Легендарные сказки.

4. Новеллистические (бытовые) сказки.

5. Сказки об одураченном чёрте.

6. Анекдоты.

7. Небылицы.

8. Кумулятивные сказки.

9. Докучные сказки.

Многие фольклористы (В. Я. Пропп, Э. В. Померанцева, Ю. И. Юдин, Т. В. Зуева) различают в составе жанра«Бытовые сказки» две жанровых разновидности: новеллистические и анекдотические сказки. Анекдотическиесказки вбирают в себя сюжеты из группы «Сказки об одураченном чёрте», многие сюжеты, отнесённые канекдотам, некоторые сюжеты, включённые в раздел новеллистические сказки, и некоторые сюжеты,причисленные к волшебным сказкам.

В повествовательном фольклоре не всегда можно провести чёткую границу между жанрами. Так,легендарная сказка может совмещать признаки сказки и легенды, а прозаические переделки былин могутбыть отнесены в особую жанровую группу «Богатырская сказка». Изменение отношения к действительностиносителей фольклора изменяет принадлежность повествования к тому или иному фольклорному жанру.

Жанровые разновидности сказки

Сказка о животных

Сказка о животных (животный эпос) — это совокупность (конгломерат) разножанровых произведенийсказочного фольклора (сказка), в которых в качестве главных героев выступают животные, птицы, рыбы, атакже предметы, растения и явления природы. В сказках о животных человек либо 1) играет второстепеннуюроль (старик из сказки «Лиса крадёт рыбу из воза (саней»)), либо 2) занимает положение, равноценноеживотному (мужик из сказки «Старая хлеб-соль забывается»).

Возможная классификация сказки о животных.

Прежде всего, сказка о животных классифицируется по главному герою (тематическая классификация).Такая классификация приведена в указателе сказочных сюжетов мирового фольклора, составленного Аарне-Томпсоном и в «Сравнительном Указателе Сюжетов. Восточнославянская сказка»:

1. Дикие животные.

1. Лиса.

2. Другие дикие животные.

2. Дикие и домашние животные

3. Человек и дикие животные.

4. Домашние животные.

5. Птицы и рыбы.

6. Другие животные, предметы, растения и явления природы.

Следующая возможная классификация сказки о животных — это структурно-семантическая классификация,которая классифицирует сказку по жанровому признаку. В сказке о животных выделяют несколько жанров.В. Я. Пропп выделял такие жанры как:

1. Кумулятивная сказка о животных.

2. Волшебная сказка о животных

3. Басня (аполог)

4. Сатирическая сказка

Е. А. Костюхин выделял жанры о животных как:

1. Комическая (бытовая) сказка о животных

2. Волшебная сказка о животных

3. Кумулятивная сказка о животных

4. Новеллистическая сказка о животных

5. Аполог (басня)

6. Анекдот.

7. Сатирическая сказка о животных

8. Легенды, предания, бытовые рассказы о животных

9. Небылицы

Пропп, в основу своей классификации сказки о животных по жанрам, пытался положить формальныйпризнак. Костюхин же, в основу своей классификации, отчасти положил формальный признак, но в основномисследователь разделяет жанры сказки о животных по содержанию. Это позволяет глубже понятьразнообразный материал сказки о животных, который демонстрирует разнообразие структурныхпостроений, пестроту стилей, богатство содержания.

Третья возможная классификация сказки о животных является классификации по признаку целевойаудитории. Выделяют сказки о животных на:

1. Детские сказки.

1. Сказки, рассказанные для детей.

2. Сказки, рассказанные детьми.

2. Взрослые сказки.

Тот или иной жанр сказки о животных имеет свою целевую аудиторию. Современная русская сказка оживотных в основном принадлежит детской аудитории. Таким образом, сказки, рассказанные для детей,имеют упрощенную структуру. Но есть жанр сказки о животных, который никогда не будет адресовандетям — это т. н. «Озорная» («заветная» или «порнографическая») сказка.

Около двадцати сюжетов сказок о животных — это кумулятивные сказки (Рекурсивная). Принцип такойкомпозиции заключается в многократном повторении единицы сюжета. Томпсон, С., Болте, Й. и Поливка, И.,Пропп выделяли сказки с кумулятивной композицией в особую г,руппу сказок. Кумулятивную (цепевидную)композицию различают:

1. С бесконечным повторением:

· Докучные сказки типа «Про белого бычка».

· Единица текста включается в другой текст («У попа была собака»).

2. С Конечным повторением:

· «Репка» — нарастают единицы сюжета в цепь, пока цепь не оборвётся.

· «Петушок подавился» — происходит расплетание цепи, пока цепь не оборвётся.

· «За скалочку уточку» — предыдущая единица текста отрицается в следующем эпизоде.

Другой жанровой формой сказки о животных является структура волшебной сказки (о структуре смотритениже) («Волк и семеро козлят» СУС 123, «Кот, петух и лиса» СУС 61 B).

Ведущее место в сказках о животных занимают комические сказки — о проделках животных ("Лиса крадётрыбу с саней (с воза) СУС 1, «Волк у проруби» СУС 2, "Лиса обмазывает голову тестом (сметаной) СУС 3, «Битый небитого везёт» СУС 4, «Лиса-повитуха» СУС 15 и т. д), которые влияют на другие сказочные жанрыживотного эпоса, особенно на аполог (басню). Сюжетное ядро комической сказки о животных составляютслучайная встреча и проделка (обман, по Проппу). Иногда сочетают несколько встреч и проделок(контаминация). Героем комической сказки является трикстер (тот, кто совершает проделки). Основнойтрикстер русской сказки — лиса (в мировом эпосе — заяц). Жертвами её обычно бывают волк и медведь.Замечено, что если лиса действует против слабых, она проигрывает, если против сильных — выигрывает(Дм. Молдавский). Это идёт из архаического фольклора. В современной сказке о животных победа ипоражение трикстера нередко получает моральную оценку. Трикстеру в сказке противопоставленпростофиля. Им может быть и хищник (волк, медведь), и человек, и животное-простак, вроде зайца.

Значительная часть сказок о животных занимает аполог (басня), в которой выступает не комическое начало,а нравоучительное, морализующее. При этом аполог не обязательно должен иметь мораль в виде концовки.Мораль вытекает из сюжетной ситуаций. Ситуации должны быть однозначными, чтобы легко сформироватьморальные выводы. Типичными примерами аполога являются сказки, где происходит столкновениеконтрастных персонажей (Кто трусливее зайца? АТ 70; Старя хлеб-соль забывается AT 155; Заноза в лапемедведя (льва) AT 156. Апологом можно также считать такие сюжеты, которые были известны влитературной басне с античных времён (Лиса и кислый виноград АТ 59; Ворона и лисица AT 57 и многиедругие). Аполог — сравнительно поздняя форма сказок о животных. Относится ко времени, когда моральныенормы уже определились и подыскивают для себя подходящую форму. В сказках этого типатрансформировались лишь немногие сюжеты с проделками трикстеров, часть сюжетов аполога (не безвлияния литературы) выработал сам. Третий путь развития аполога — это разрастание паремии(пословицы и поговорки. Но в отличие от паремии, в апологе аллегория не только рациональна, но ичувствительна.

Рядом с апологом стоит так называемая новеллистическая сказка о животных, выделеннаяЕ. А. Костюхиным. Новелла в животной сказке — это рассказ о необычных случаях с довольно развитойинтригой, с резкими поворотами в судьбе героев. Тенденция к морализации определяет судьбу жанра. Внём более определённая мораль, чем в апологе, комическое начало приглушено, либо совсем снято.Озорство комической сказки о животных заменено в новелле иному содержанию — занимательному.Классический пример новеллистической сказки о животных — это АТ 160 «Благодарные звери».Большинство сюжетов фольклорной новеллы о животных складываются в литературе, а потом переходят вфольклор. Лёгкий переход этих сюжетов связан с тем, что сами литературные сюжеты складываются нафольклорной основе.

Говоря о сатире в сказках о животных, надо сказать, что литература некогда дала толчок к развитиюсатирической сказки. Условие для появлении сатирической сказки возникает в позднем Средневековье.Эффект сатирического в фольклорной сказке достигается тем, что в уста животных вкладываетсясоциальная терминология (Лиса-исповедница АТ 61 А; Кот и дикие животные АТ 103). Особняком стоитсюжет АТ 254** «Ёрш Ершович», которая является сказкой книжного происхождения. Поздно появившись внародной сказке сатира в ней не закрепилась, так как в сатирической сказке легко можно убрать социальнуютерминологию. Так в XIX веке сатирическая сказка непопулярна. Сатира внутри сказки о животных — этолишь акцент в крайне незначительной группе сюжетов о животных. И на сатирическую сказку повлиялизаконы животной сказки с проделками трикстера. Сатирическое звучание сохранилась в сказках, где в центретрикстер, а где была полнейшая нелепица происходящего, то сказка становилась небылицей.

Новеллистическая сказка

Новеллистическая сказка (или, социально-бытовая) имеет одинаковую с волшебной сказкой композицию, но качественно отличающаяся от неё. Сказка данного жанра прочно связана с реальностью, здесь существует лишь один, земной мир, и реалистично передаются особенности быта, а главный персонаж — трикстер, обычный человек из народной среды, борющийся за справедливость со власть предержащими и добивающийся своего с помощью смекалки, ловкости и хитрости.

 

Анекдотическая сказка

Анекдотическая сказка, выделяемая Афанасьевым А. Н., отличается от анекдота тем, что сказка является развёрнутым повествованием анекдота.

 

Небылица

Небылицы — это сказки, построенные на бессмыслице. Они небольшие по объёму и часто имеют вид ритмизованной прозы. Небылицы представляют собой особый жанр фольклора, который встречается у всех народов как самостоятельное произведение или как часть сказки, скоморошины, былички, былины.

 

Собирание сказок

 

В Европе первым собирателем сказочного фольклора стал французский поэт и литературный критик Шарль Перро (1628—1703), в 1697 году издавший сборник «Сказки матушки Гусыни». В 1704—1717 годах в Париже вышло сокращённое издание арабских сказок «Тысячи и одной ночи», подготовленное Антуаном Галланом для короля Людовика XIV. Однако начало систематическому собиранию сказочного фольклора положили представители немецкой мифологической школы в фольклористике, прежде всего члены кружка гейдельбергских романтиков братья Гримм. Именно после того, как они издали в 1812—1814 годах сборник «Домашние и семейные немецкие сказки», разошедшийся крупным тиражом, интерес к родному фольклору проявили писатели и учёные других стран Европы. Однако у братьев Гримм были предшественники в самой Германии. Например, ещё в 1782—1786 годах немецкий писатель Иоганн Карл Август Музеус (умер в 1787 году) составил пятитомный сборник «Народные сказки немцев», но опубликован он был только в 1811 году его другом поэтом Виландом. В России начинателем собирания русских народных сказок явился русский этнограф Александр Николаевич Афанасьев. Подготовленный им сборник «Русские детские сказки» вышел в Москве в 1870 году. Большой вклад в собирание и организацию детского фольклора внесли такие личности как Авдеева, Даль. В истории собирания детского фольклора оставил заметный след и этнограф-собиратель Шейн. Он выделил детский фольклор как особую область науки. Вклад в популяризацию и коллекционирование сказок внёс также украинский поэт Малкович.

 

Происхождение (генезис) и развитие сказок

 

Мифологическая сказка

Фольклорные сказки происходят из тотемических мифов первобытнообщинного общества (примитивных народов Северной Азии, Америки, Африки, Австралии и Океании). Первичные, архаичные сказки называют архаическими или мифологическими. Носители архаического фольклора сами выделяют их из мифологического повествования. Обычно выделяют две формы: пыныл и лымныл — у чукчей, хвенохо и хехо — у фон (Бенин), лилиу и кукванебу — у киривна в Меланезии и т. п. Эти две главные формы приблизительно соответствуют мифу и сказке. Различие между ними выражает оппозицию сакрального и профанного, профанное является часто результатом деритуализации и потери эзотерического характера. Структурная разница не была обязательной между этими двумя формами, она могла вовсе не существовать. Очень часто один и тот же или сходный текст мог трактоваться одним племенем как настоящий миф, а другим — как сказочное повествование, исключённое из ритуально-сакральной системы. Можно определить архаические сказки как нестрогие мифы, учитывая, что они включают мифологические представления. Ф. Боас замечает, что архаическую сказку от мифа индейцев Северной Америки отличает лишь то, что культурный герой добывает блага для себя, а не для коллектива. Нестрогая достоверность архаичной сказки влечёт за собой преобладание эстетической функции над информативной (цель архаической сказки — развлечение). Так экзотерический миф, рассказанный непосвящённым в целях общего развлечения, находится на пути превращения мифа в сказку.

 

Биография В.Ф.Одоевского

ОДОЕВСКИЙ, ВЛАДИМИР ФЕДОРОВИЧ (1803–1869), князь, русский писатель, журналист, издатель, музыковед. Родился 30 июля (11 августа) 1803 (по другим сведениям, 1804) в Москве. Последний потомок старинного княжеского рода. Отец его служил в должности директора Московского отделения Государственного банка, мать была крепостной крестьянкой. В 1822 Одоевский с отличием окончил Московский университетский благородный пансион, где ранее обучались П.Вяземский и П.Чаадаев, Никита Муравьев и Николай Тургенев. В студенческие годы на него оказали влияние профессора Московского университета философы-шеллингианцы И.И.Давыдов и М.Г.Павлов. С 1826 Одоевский служил в цензурном комитете министерства внутренних дел, был составителем нового цензурного устава 1828 года. По переходе комитета в ведение министерства народного просвещения продолжил службу в должности библиотекаря. С 1846 – помощник директора Императорской публичной библиотеки и заведующий Румянцевским музеем, тогда находившимся в Санкт-Петербурге. С 1861 – сенатор.
Первым выступлением Одоевского в печати были переводы с немецкого, опубликованные в «Вестнике Европы» в 1821. Там же в 1822–1823 публикуются Письма к Лужницкому старцу, одно из которых, Дни досад, привлекло своим негодующим настроем внимание А.С.Грибоедова, который познакомился с Одоевским и оставался его близким другом до конца своей жизни. В юношеские годы Одоевский был дружен со своим старшим двоюродным братом, поэтом и будущим декабристом А.И.Одоевским, как о том свидетельствует его Дневник студента (1820–1821): «Александр был эпохою в моей жизни». Брат безуспешно пытался остеречь его от «глубокомысленных умозрений непонятного Шеллинга», однако кузен выказал твердость и независимость в суждениях. В начале 1820-х годов Одоевский бывал на заседаниях «Вольного общества любителей российской словесности», где главенствовал Ф.Глинка, и входил в кружок переводчика и поэта С.Е.Раича, члена Союза благоденствия. Сблизился с В.Кюхельбекером и Д.Веневитиновым, вместе с которым (и с будущим видным славянофилом И.Киреевским) в 1823 создал кружок «Общество любомудрия», став его председателем. Как вспоминал один из «любомудров», в «Обществе» «господствовала немецкая философия»: ее самым деятельным и вдумчивым разъяснителем Одоевский оставался более двух десятилетий.
В 1824–1825 Одоевский с Кюхельбекером издают альманах «Мнемозина» (опубликовано 4 кн.), где печатаются, кроме самих издателей, А.С.Пушкин, Грибоедов, Е.А.Баратынский, Н.М.Языков. Участник издания Н.Полевой писал впоследствии: «Там были неведомые до того взгляды на философию и словесность... Многие смеялись над «Мнемозиною», другие задумывались». Именно «задумываться» и учил Одоевский; даже его опубликованный в альманахе горестный этюд светских нравов Елладий В.Г.Белинский назвал «задумчивой повестью».
К открывшимся после событий декабря 1825 замыслам заговорщиков, со многими из которых Одоевский был дружен или близко знаком, он отнесся с грустным пониманием и безоговорочным осуждением. Однако николаевскую расправу с декабристами осудил гораздо резче, хотя и был готов безропотно разделить участь друзей-каторжников. Следственная комиссия не сочла его для этого «достаточно виновным», и он был предоставлен самому себе.
В конце 1820-х – начале 1830-х годов Одоевский ревностно исполнял служебные обязанности, педантично пополнял свои необъятные знания, вырабатывал мировоззрение и создавал свой главный опыт в области художественной словесности – философский роман Русские ночи, завершенный к 1843 и изданный в 1844 в составе трех томов Сочинений князя В.Ф.Одоевского. Роман, по сути дела, представляет собой приговор немецкой философии от лица русской мысли, выраженный во внешне прихотливом и чрезвычайно последовательном чередовании диалогов и притч: европейская мысль объявляется неспособной разрешить важнейшие вопросы российской жизни и всемирного бытия.
Вместе с тем роман Русские ночи содержит исключительно высокую оценку творчества Шеллинга: «В начале ХIХ века Шеллинг был тем же, чем Христофор Колумб в ХV, он открыл человеку неизвестную часть его мира... его душу». Уже в 1820-х годах, переживая увлечение философией искусства Шеллинга, Одоевский написал ряд статей, посвященных проблемам эстетики. Но увлечение Шеллингом в духовной биографии Одоевского далеко не единственное. В 1830-е годы он находился под сильным влиянием идей новоевропейских мистиков Сен-Мартена, Арндта, Портриджа, Баадера и др. В дальнейшем Одоевский изучал патристику, проявляя, в частности, особый интерес к традиции исихазма. Результатом многолетних размышлений о судьбах культуры и смысле истории, о прошлом и будущем Запада и России стали Русские ночи.
«Односторонность есть яд нынешних обществ и причина всех жалоб, смут и недоумений», – утверждал Одоевский в Русских ночах. Эта универсальная односторонность, считал он, есть следствие рационалистического схематизма, не способного предложить сколько-нибудь полное и целостное понимание природы, истории и человека. По Одоевскому, только познание символическое может приблизить познающего к постижению «таинственных стихий, образующих и связующих жизнь духовную и жизнь вещественную». Для этого, пишет он, «естествоиспытатель воспринимает произведения вещественного мира, эти символы вещественной жизни, историк – живые символы, внесенные в летописи народов, поэт – живые символы души своей». Мысли Одоевского о символическом характере познания близки общей традиции европейского романтизма, в частности теории символа Шеллинга (в его философии искусства) и учению Ф.Шлегеля и Ф.Шлейермахера об особой роли в познании герменевтики – искусства понимания и интерпретации. Человек, по Одоевскому, в буквальном смысле живет в мире символов, причем это относится не только к культурно-исторической, но и к природной жизни: «В природе все есть метафора одно другого».
Сущностно символичен и сам человек. В человеке, утверждал мыслитель-романтик, «слиты три стихии – верующая, познающая и эстетическая». Эти начала могут и должны образовывать гармоническое единство не только в человеческой душе, но и в общественной жизни. Именно подобной цельности не обнаруживал Одоевский в современной цивилизации. Считая, что США олицетворяют вполне возможное будущее человечества, Одоевский с тревогой писал о том, что на этом «передовом» рубеже происходит уже «полное погружение в вещественные выгоды и полное забвение других, так называемых бесполезных порывов души». В то же время он никогда не был противником научного и технического прогресса. На склоне лет Одоевский писал: «То, что называют судьбами мира, зависит в эту минуту от того рычажка, который изобретается каким-то голодным оборвышем на каком-то чердаке в Европе или в Америке и которым решается вопрос об управлении аэростатами». Бесспорным фактом для него было и то, что «с каждым открытием науки одним из страданий человеческих делается меньше». Однако в целом, несмотря на постоянный рост цивилизационных благ и мощь технического прогресса, западная цивилизация, по убеждению Одоевского, из-за «одностороннего погружения в материальную природу» может предоставить человеку лишь иллюзию полноты жизни. За бегство от бытия в «мир грез» современной цивилизации человеку рано или поздно приходится расплачиваться. Неизбежно наступает пробуждение, которое приносит с собой «невыносимую тоску».
Отстаивая свои общественные и философские взгляды, Одоевский нередко вступал в полемику как с западниками, так и со славянофилами. В письме лидеру славянофилов А.С.Хомякову (1845) он писал: «Странная моя судьба, для вас я западный прогрессист, для Петербурга – отъявленный старовер-мистик; это меня радует, ибо служит признаком, что я именно на том узком пути, который один ведет к истине».
Изданию романа Русские ночи предшествовали многие творческие свершения: в 1833 были изданы Пестрые сказки с красным словцом, собранные Иринеем Модестовичем Гомозейкою (эту словесную маску Одоевский использовал до конца дней), которые произвели чрезвычайное впечатление на Н.В.Гоголя и предвосхитили образность и тональность его Носа, Невского проспекта и Портрета. В 1834 отдельно опубликован Городок в табакерке, одна из лучших во всей мировой словесности литературных сказок, выдерживающая сравнение с андерсеновскими и ставшая непременным чтением русских детей. Появились несколько романтических повестей, начиная с Последнего квартета Бетховена, опубликованного в 1831 в альманахе «Северные цветы». Гоголь писал о них: «Воображения и ума – куча! Это ряд психологических явлений, непостижимых в человеке!» Речь идет, помимо Квартета, о повестях Opere del Cavaliere Giambatista Piranese и Себастиан Бах – в особенности о последней. Впоследствии их дополнила, по выражению поэтессы К.Павловой, «российская гофманиана»: повести Сегелиель, Косморама, Сильфида, Саламандра. Правда, пригласив Одоевского к ближайшему сотрудничеству в затеянном журнале «Современник», Пушкин писал: «Конечно, княжна Зизи имеет более истины и занимательности, нежели Сильфида. Но всякое даяние Ваше благо». Княжна Мими (1834) и Княжна Зизи (1835) – светские повести Ооевского, продолжающие намеченную еще в Елладии линию «метафизической сатиры». Взяв на себя еще при жизни Пушкина хлопоты по изданию второй книги «Современника», Одоевский после его смерти единолично выпустил седьмую. «Современник» продержался до вмешательства Белинского только благодаря Одоевскому. Между тем Одоевский продолжает намеченное в Пестрых сказках и Городке в табакерке: изданные в 1838 Сказки и повести для детей дедушки Иринея становятся хрестоматийным детским чтением. Успех ободряет Одоевского, и он развивает его, предприняв в 1843 издание «народного журнала», т.е. периодического сборника «Сельское чтение»: в 1843–1848 опубликованы 4 книги, переизданные (до 1864) 11 раз. По свидетельству Белинского, Одоевский породил «целую литературу книг для простонародия». В статьях издания Одоевский под маской дяди (а позднее «дедушки») Иринея говорил о сложнейших вопросах простым народным языком, которым восхищался В.Даль. Из свершений Одоевского 1830-х годов надо отметить еще его пьесу Хорошее жалованье (1838) – сцены из чиновничьего быта, явственно предвосхищающие А.Н.Островского. В 1850–1860-х годах Одоевский занимается историей и теорией «исконной великоросской музыки»: впоследствии публикуются его работы К вопросу о древнерусском песнопении (1861) и Русская и так называемая общая музыка (1867). Его считают и утверждают поборником официозной «народности»; между тем он пишет: «Народность – одна из наследственных болезней, которою умирает народ, если не подновит своей крови духовным и физическим сближением с другими народами». Сказавший во всеуслышание эти слова сановник и князь-рюрикович был занят в ту пору составлением исторического исследования о царствовании Александра II О России во второй половине XIX века. Органическим (в духе Шеллинга) приобщением российской культуры к европейской и был всю жизнь занят Одоевский. За два года до своей смерти он ответил на статью-прокламацию И.С.Тургенева Довольно! скромной и твердой программой деятельности русского просветительства под названием Не довольно!

 Умер Одоевский в Москве 27 февраля (11 марта) 1869.

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: